Первый день - первый промах
12 декабря 2014 г. в 01:37
Плавно ставлю конек на лед и с замиранием сердца отъезжаю от борта. Что ни говори, а лед это совершенно иной мир. Загадочный и неподвластный. Со своей историей. Даже на совершенно пустой площадке чувствуется адреалин, с которым игроки гоняют шайбу. Непостижимые скорости, драйв, чувство легкости - вот, что мне действительно нравится в хоккее. И этим он чем-то похож на бокс. Но есть одно принципиальное отличие: когда выходишь на ринг, выходишь один на один со своим противником. Не нужно ни на кого оглядываться, ни за кого отвечать. Здесь ты сам за себя. В этом и есть привилегия бокса. Ты — это только ты, а не еще два десятка человек, что плетуться у тебя за спиной.
Надев маску, я сделала несколько кругов, с каждым разом наращивая темп. Чем быстрее я ехала, тем менее ужасной казалась идея отца. Это что-то невероятное. Казалось бы, что здесь такого? Просто лед, не привлекающий к себе никакого внимания без выдающихся спортсменов. И неважно хоккеист это или фигурист. Встав на лед, спортсмен не просто катается по нему. Он его чувствует, вытворяя вещи, от которых трибуны рукоплещат в овациях.
Неудачно сбросив скорость, я с криками перевернулась и влетела в ворота. Только сейчас я заметила, что все это время за мной наблюдали. Поднявшись на ноги, я подъехала к борту.
— Неплохо, — одобрительно кивнул мужчина, рассматривая меня. — С торможением проблемы, но это поправимо.
— Знакомьтесь, Михаил Борисович — главный тренер хоккейной команды девушек, а это Наталья Макеева Ваша новая подопечная, — представил нас отец.
Я сняла маску и как можно более приветливо улыбнулась. Дыхание было сбивчивым и поэтому я молча кивнула.
— Добро пожаловать, — улыбнулся тренер.
Вскоре на льду появилась вся женская команда. Они выстроились в ряд и уставились на меня, как на обезьянку в зоопарке.
— Михаил Борисович, это кто? — нагло спросила одна из девушек, указывая на меня.
— Конь в…, — хотела ответить я, но папа меня перебил.
— Макеева!
«Всего два месяца», — пронеслось в голове. От этой мысли стало намного легче. Я снова натянула дружелюбную улыбку и представилась:
— Наталья. Ваш новый нападающий.
— Ну, ну, — ответила все та же девица, объезжая вокруг меня.
Не знаю кто она, но мы явно не поладим.
— Алина. Капитан команды.
— Все потом, сейчас марш на лед, — скомандовал тренер.
— Пап, — шепнула я, когда все отъехали. — Забери меня из этого дурдома.
— Да хоть сейчас уходи, — сказал он и указал на выход.
Я издала непонятный вой и, ткнув в отца клюшкой, поехала к остальным.
Тренировка длилась полтора часа. Выполнив ряд нескольких упражнений, я получила похвалу со стороны тренера. Он выдал мне майку с номером, кстати говоря, номер у меня тринадцатый, и определил во вторую пятерку. Всю тренировку Алина пыталась меня как-нибудь задеть. Она то роняла меня, то впечатывала в борт, списывая все на игровой момент. За эти полтора часа она меня изрядно достала, но я старалась держать себя в руках.
И вот он — долгожданный свисток, опевещающий об окончании тренировки. Я с облегчением вздохнула и поспешила в раздевалку.
— Эй, — окликнули меня сзади. — Я к тебе обращаюсь.
— Меня Наташа зовут, — обернулась я.
— Какие мы обидчивые, — прошипела Алина.
Я ничего не ответила и зашла в раздевалку.
— Мы еще не закончили.
— Я закончила.
— А ты всегда такая борзая?
— Алин, отстань от новенькой.
— Да больно надо, — пожала плечами та и ушла в душ.
— Она всегда такая агрессивная?
— Нет, она вообще нормальная. Заносит только иногда.
— Я так и поняла.
— Меня, кстати, Рита зовут, — представилась девушка.
— Таша, — протянула руку я.
Рита познакомила меня с остальными девчонками, они оказались вполне нормальными. После долгих уговоров, они уломали меня меня пойти всем вместе в спорт-бар. Идея не фонтан, но нужно ведь как-то налаживать контакт с командой.
Должна признать, вечером прошел совсем недурно. Не ожидала от себя, но я быстро нашла общий язык практически со всеми девчонками, что не могло не радовать. Это первый шаг на пути к моему освобождению. Скоро папа увидит, что я могу работать в команде и вызволит из этой ссылки.
Веселье длилось недолго. С приходом в спорт-бар Алины, мои шансы продержаться молодцом устремились со свистом вниз.
— Скучаем? — поинтересовалась она.
— Не особо.
— А я знала, что скучаете.
Интересно, она глухая или идиотка?
— Смотрите, что я принесла, — хитро улыбнулась капитан и достала бутылку вина.
Диагноз ясен — идиотка!
— Убери, — попросила я.
— Боишься, что папа заругает?
— Не твое дело.
— Алин, правда, убери, — согласилась со мной Света. Наша защита.
Но блондинка проигнорировала. Ее интересовала именно моя персона.
— Давай, за знакомство? — предложила она и наполнила бокалы.
— Ты совсем тупая?
— Признайся, что боишься.
— Тебя что ли?
— Меня или папочку своего, — прыснула она.
— Тебе чего мой отец покоя не дает?
— А ты докажи, что не боишься, — настаивала Фомина.
Я посмотрела на остальных девочек, которые молча наблюдали за нашей перепалкой и опустошила свой бокал. Дешевый развод, но я, как последняя дура повелась. Довольная своей работой, Алина тоже выпила вино.
Если бы я была хоть немного умнее, я бы тут же ушла домой. Но нет, мне ведь все мало. Я решила остаться. Весь вечер я наблюдала за Алиной. Очень неприятная особа. Ведет себя так, словно ей все можно и совершенно уверена в своей безнаказанности. Интересно, кто ее родители? Думаю, в них дело. Скорее всего какие-нибудь крутые шишки, раз дочь такая мажорка.
— Макеева, а ты надолго к нам? — спросила Фомина.
— Надеюсь, что нет, — фыркнула я.
— Тебе не понравилась наша команда?
— Отдельные личности.
— Что ты сказала? — завелась она, что у меня вызвало лишь смех.
— Могу повторить.
— Ах ты, коза! — крикнула эта припадашная и вцепилась мне в волосы.
Девчонки принялись оттаскивать от меня эту истеричку, но, к сожалению, моя реакция оказалась быстрее. Я перехватила ее руки и одним ударом уложила на пол. Алина схватилась за нос, из которого во всю хлестала кровь.
— Больная, ты мне нос сломала! — заверещала она.
Видимо, мы привлекли чье-то внимание и те вызвали полицию, потому что остаток вечера мы провели с Алиной в ментовке.
Да уж, влиться в коллектив будет сложнее, чем я думала.