Я неспешно двигалась к месту встречи. В последние десять минут идея казалась совсем дурацкой. Может, не стило ей звонить? Зачем теребить старые раны? Я достала телефон, в надежде успеть отменить приглашение, но тот не подавал признаков жизни, безмолвно находясь у меня в руке. Батарея села. Как всегда вовремя. Нервно засунув бесполезный гаджет в карман, я двинулась дальше. Пройдя пару кварталов, я добралась до нужного мне кафе. Наручные часы указывали на мою непунктуальность. Я опоздала почти на час. Что ж, так даже лучше. Будем надеяться, что она, как и отец, не терпит опозданий и давно ушла.
В кафе было довольно безлюдно, что неудивительно с такой-то музыкой. Мелодия, доносившаяся из динамиков больше подходила для сектанских обрядов, нежели для отдыха. Поморщившись от своих же мыслей, я прошлась по заведению, вглядываясь в посетителей. Одна из них, занявшая отличное место у окна, явно кого-то ждала.
— Привет, — поздоровалась я, когда подошла к ней. — Извини, я задержалась.
— Ничего страшного. Присаживайся, — пригласила Ведеркина.
Я села и потеряно уткнулась в меню. Со стороны могло показаться, что я изучаю его досконально, но на самом деле я даже не понимала, что там написано. Голова была забита мыслями о сложившейся ситуации, отвергая любое постороннее вторжение. Вот, что я действительно ненавижу, так это такие наряженные паузы. Это так странно. Сидишь с родной матерью, а сказать нечего.
Мое внимание привлекли женщина с молодой девушкой, которые сидели за соседним столиком и о чем-то усердно спорили. Я грустно улыбнулась и перевела взгляд на Марию. А нам с ней даже поспорить не о чем. Никаких точек соприкосновения, разве что одинаковая группа крови и только.
— Ты хотела о чем-то поговорить? — уверенный голос выдернул меня из раздумий.
— Я? Да, то есть нет, — несвойственно для самой себя стала мямлить я. - Ты. Вы. Мне, наверное, пора, — вырвались из моих уст несвязанные между собой обрывки фраз.
— Ты так выросла, — произнесла женщина реплику, от которой меня передернуло.
— Странно, да? Мы ведь не виделись каких-то тринадцать лет, — злобно фыркнула я.
— Прости, я не это имела ввиду.
— Забыли. Поговорим о чем-нибудь другом?
— Хорошо.
И снова идиотское молчание повисло в воздухе, разделяя нас еще больше.
— Даже не знаю зачем я тебе позвонила, — вдруг начала я. — Обычно, когда мне плохо, я говорю с папой. Он всегда выступал моим личным психологом. Наверное, поэтому я ему рассказывала даже то, что не следует говорить родителям. Помню, все ребята думали как бы поизящнее соврать или просто скрыть правду, а я сама все папе рассказывала, заведомо зная, что могу остаться без любимых игрушек или просидеть всю неделю дома. А знаешь почему я так поступала? — спросила я и не дождавшись ответа, продолжила изливать душу: — Потому что тогда папа мне доверял. Он был моим лучшим другом. Самым лучшим.
— А сейчас?
— А сейчас он разочарован во мне, — вздохнула я.
— Почему?
— Был один секрет, который я не решалась раскрыть ему на протяжении трех лет. Недавно папа узнал о нем, а что самое паршивое — не от меня. И все. В один миг рухнуло все то, что мы строили с ним на протяжении стольких лет. Больше у меня нет друга в его лице. Остался лишь отец, разочарованный в своем ребенке. И я стараюсь исправиться, но выходит какая-то лажа, — более эмоционально продолжила я. Необходимость выговориться достигла своего пика и мой словестный поток было уже не остановить. — Я на хоккей согласилась не столько ради бокса, сколько ему хотелось доказать, что у меня выйдет. Но не выходит. Понимаешь? Ничего не получается! Я не умею работать в команде, сходиться с людьми, не умею сдерживать себя и вчера я это отлично продемонстрировала.
— Наташа, послушай меня, — начала Ведеркина, когда я угомонилась. — Макеев очень сложный человек. Наверное, тогда я сбежала от вас, потому что меня пугала его принципиальность.
— Хочешь сказать, он во всем виноват?
— Вовсе нет. Я совсем не об этом. Я хочу, чтобы ты поняла. Сережа не пытается сделать из тебя идеального ребенка, который никогда не доставляет проблем и все время слушается. Ему важно понять готова ли ты сделать хоть что-то, чтобы заслужить его доверие вновь.
— Я готова.
— Уверена?
— О чем ты? Конечно, уверена!
— Почему тогда показываешь совершенно обратное?
— Ты про драку? Я же говорила, что мне тяжело! Ты вообще меня слушала?
— А ты думала, заставить поверить в тебя будет просто? Ты ведь сама говорила, что разрушила доверие, которое вы строили годами. С чего ты взяла, что вернуть его получится быстро? Думаешь, Сережа сердиться, из-за драки?
— Конечно, сердится, — я не понимала к чему ведет Мария. — Я избила капитана команды и попала в отделение полиции. Думаешь, он радуется таким успехам?
— Не думаю. Но Макеев хоть и упертый, но не дурак. Твой отец прекрасно понимает, что исправиться за два дня невозможно. Знаешь, если его что и расстроило, так это твое нежелание идти на встречу. Первая неудача и ты тут же опустила руки.
— С чего ты взяла, что я опустила руки?
— Ну, судя по тому, что сейчас ты вместо того, чтобы тренироваться и пытаться наладить отношения с командой плачешься мне…
Я молчала, думая над словами Марии. Наверное, она в чем-то права. Не стоило так быстро сдаваться. Сорвавшись с места, я накинула куртку и ринулась к выходу. Возле входа я задержалась и решила вернуться.
— Спасибо, — кинула я и вновь убежала.
***
Тренировка уже началась, когда я с ополоумевшим видом примчалась на лед.
— Макеева, почему опаздываем? — обратился ко мне тренер.
— Извините, больше не повториться.
— Надеюсь.
Я присоединилась к девчонкам. Тренировка выдалась очень интенсивной, по ее окончанию сил не осталось даже на разговоры, поэтому мы молча поплелись к выходу.
— Добрый день, — поздоровался папа, когда зашел на площадку. Макеева, Фомина, задержитесь — сказал он.
Мы нехотя остановились и подъехали к мужчинам.
— Вы куда-то собрались?
— Тренировка закончилась вообще-то, — нагло ответила Алина.
И откуда в ней столько энергии? Меня не хватило даже на кивок.
— Закончилась, — подтвердил папа. — Но не для вас.
— Вы издеваетесь?
— Даже не начинал.
— Пап, ты чего? Мы ведь устали, — не выдержала я.
— Это дома я папа, а на льду тренер. Сергей Петрович.
— Сергей Петрович, — язвительно вставила я. — Во-первых, Вы тренер «Медведей», во-вторых, сейчас как раз их время тренировок.
— Ну, во-первых, тренер он и есть тренер, во-вторых, тренировка начнется через тридцать минут, а, в-третьих, сколько можно пререкаться? Быстро на лед!
Алина кивнула мне и мы выехали в центр. Довольный Михаил Борисович, пожал отцу руку и, попрощавшись, покинул площадку.
— Упор лежа принять! — послышалась команда отца. А, нет. Простите. Команда тренера.
Послушно выполнив указания, мы принялись отжиматься.
— Он всегда такой? — тихо спросила Алина на втором подходе.
— Не знаю, — ели выговорила я. — Тренер Макеев и мой отец — совершенно разные люди!
— Не понял, у вас еще есть силы говорить?
— Нет! — в один голос крикнули мы, но, видимо, Сергею Петровичу показалось иначе.
Еще минут пятнадцать он гонял нас по льду, пока мы не выдохлись окончательно.
— Все. Достаточно, — наконец услышали мы. — Идите в душ.
Не веря своему счастью, мы с Алиной поспешили удалиться.
— Макеева, Фомина, — окликнул нас папа.
Алина подошла к тренеру, а я осталась в неподвижном состоянии. Нет уж! Если я и сдвинусь с этого места, то только в сторону раздевалки.
— Надеюсь, разжевывать причину дополнительной тренировки не придется?
— Мы все поняли, Сергей Петрович, — выдохнула я.
— Вот и хорошо.
До раздевалки мы добрались в абсолютном молчании, которое продолжалось и в душе, и когда мы уже переоделись.
— Ты идешь? — вдруг подала голос Фомина.
— Нет. Побуду здесь. Мне все равно еще Антона ждать.
— Ясно. Тогда пока.
— Пока.
— Таш.
— А?
— Спасибо, что заступилась сегодня перед моим.
— Не за что.
— Только подругами нам все равно не быть.
После этих слов из меня вырвался неприлично громкий смех.
— Фомина, разве я давала повод? Я не собираюсь с тобой хороводы водить. Мне главное продержаться два месяца, в принципе, как и тебе. Так что предлагаю быть паиньками хотя бы перед предками. Во все остальное время — мы друг другу никто. Идет? — спросила я и протянула руку.
— Идет, — согласилась капитан.
***
Я вскочила оттого, что кто-то коснулся моего плеча. Открыв глаза, я огляделась. Я по-прежнему находилась в раздевалке.
— Ты что, спала? — улыбнулся папа, сидя передо мной на корточках.
— А ты уже папа или все еще Сергей Петрович? — недоверчиво поинтересовалась я.
— Обиделась?
— Нет, правда интересно. А то как тренер ты жутко строгий, — призналась я.
— А как отец?
— Самый лучший, — я улыбнулась и снова легла на скамейку. — А ты не отнесешь меня вниз?
— Нет, — засмеялся папа и пошел к выходу.
— О, нет! В тебе вновь возрождается тренер Макеев. Не дай ему сломить тебя, — весело крикнула я.
— Тебя в холле Антон ждет, — сказал папа и этого хватило, чтобы я встала и побежала вниз на своих ногах.
Я подлетела к хоккеисту сзади и закрыла его глаза руками.
— Не знаю, — начал придуриваться Антон. — А варианты будут?
— А тебе нужны варианты? — спросила я и опустила руки.
— Нет, — ответил парень и поцеловал меня.
— Куда пойдем?
— А куда хочешь?
— Не знаю. Может, в кино?
— Есть идея получше. Предлагаю ко мне. Там и кино, и ужин.
— И мама, — дополнила я.
— Между прочим у мамы сегодня свидание с твоим отцом.
— Ого.
— Ого. Ну, так что насчет ко мне?
— Пошли, — согласилась я.
Антон нежно меня обнял и мы двинулись в сторону остановки.
