Время всё изменит

Следующие три дня Катерина и Татия постигали азы кулинарии. Каждый вечер Елена учила их готовить простые блюда, а остальные девчонки оценивали их стряпню. За эти три дня две поварихи достигли прогресса. Татия научилась жарить оладья, запекать курицу, готовить картофельное пюре и овощное рагу. У Катерины мало что получалось. За три дня она испортила плиту, кастрюли, чуть ли не сожгла кухню, но при этом научилась чистить картошку, варить и жарить её и попыталась приготовить овощной салат. Нарезав огромными кусками помидоры и огурцы, Катерина закинула их в миску и заправила майонезом. В общем, Татия делала успехи в искусстве готовки, а Катерина наоборот не понимала, что делать. Елена же решила серьёзно заняться здоровым образом жизни. Каждое утро в семь часов она всех поднимала и заставляла бегать десять кругов по опушке леса, а потом окунаться в озере. Но Елена решила не ограничиваться этим. На три дня девчонки забыли о фастфуде и алкоголе. Елена готовила полезные диетические салаты, делала фруктовые соки и контролировала всех. Сальваторе этот образ не коснулся. Они лишь молча наблюдали за тем, как Елена сходит с ума. На некоторое время ничего не было слышно о Майклсонах. С тех пор как девчонки покинули отель, они больше не виделись. Тем временем приближался радостный праздник для близняшек: день рождения. Катерина думала, где отпраздновать восемнадцатилетие. Решили отпраздновать в поместье Сальваторе. До праздника оставалось пять дней. И всё бы ничего, как однажды между Еленой и Катериной вспыхнула серьёзная ссора. Это был вечер. Очередной урок готовки. На кухне хозяйничали Елена, Катерина и Татия. Елена учила сестёр варить суп с фрикадельками. У Татии всё получалось, она аккуратно тёрла морковь на тёрке, а Катерина резала кубиками картошку. — Это по-твоему кубики? Это огромные куски, а не кубики! — возмущалась Елена. — Ой, какая разница? Всё равно это сожрём! — отмахнулась Катерина. — Большая разница! Если будут огромные кусманы, то они разбухнут, и суп станет невкусным. — Пофиг как-то. — Как знаешь, тебе это жрать придётся. — Как мне? Я не буду травиться! Я жить хочу! — А как же другие? — А на других плевать! — Катерина! — прошипела Хейли, которая сидела на диване с остальными девчонками и слышала назревающую ссору. — Ладно, режь как хочешь! Хотя нет, начинай лепить фрикадельки, — успокоилась Елена. — Из чего? — Из фарша. — Где я его достану? — В холодильнике лежит, — сказала Елена сквозь зубы. Катерина нашла фарш и, поставив на стол, стала смотреть на него. — И что уставилась? — нахмурилась Елена. — Я не знаю, как его лепить. — Берёшь, отрезаешь, делаешь маленькие залепухи, всё ясно? — Эм… почти. — Что непонятно? — Что такое залепухи? — Ну почему ты такая тупая? — простонала Елена. — Эй, за языком следи, иначе… — Иначе что? — Что такое залепухи? — Комочки из фарша, не тупи! — Я и не туплю. — Заметно. Катерина достала из пакета фарш и протянула: — Он ледяной. — И что? — Я руки заморожу и заболею. — Не заболеешь, лепи давай! — Но он ледяной! — Господи, за что мне это наказание? — Елена потянула руки вверх. — Ладно, Татия, делай залепухи, а ты, Катерина, иди чистить лук! — Но от него плачут. — И что? — У меня тушь потечёт. — И что? — Ладно, ладно. Катерина протянула фарш Татии, а сама принялась за лук. Через пять минут у неё брызнули слёзы из глаз. — Елена, я не могу… я плачу, — завыла Катерина. — Режь, — жёстко ответила Елена. — Всё! Мне надоело это! Ничего не хочу! — Катерина топнула ногой и скрестила руки на груди. — Давай режь лук! — Не буду. — Катерина! — Отстань! — Катерина! — Елена уже шипела. — Отвянь, надоело мне всё это, я тебе не повариха из столовой, я человек! — Катерина сняла фартук и косынку и бросила в лицо Елене. Та разозлилась. — Ты что творишь, стерва! — Я же сказала, что не буду ничего делать! Мне надоело выслушивать твои приказы, крики и оскорбления! — Ой, какие мы обидчивые, — усмехнулась Елена. — Катерина! Елена! Успокойтесь! — вмешалась Татия. — Заткнись, идиотка! — выпалила Катерина. — Ты совсем уже с ума сходишь, Катерина? — вступила Хейли. Катерина вышла из кухни и, поправив волосы, заявила: — Все вы меня бесите! Надоели! Хватит мне приказывать, Елена. Не ты тут главная! Заебала уже со своим здоровым образом жизни! Хочешь, веди этот образ, а мне мозги не еби! — Катерина, угомонись! — уже взмолилась Хейли. — Что? Недовольны моими словами! Так правильно! Я шесть дней терпела ваше присутствие! Вы меня уже достали! Вы идиотки! Ведётесь на поводу у Елены! — Я, по крайней мере, не бухаю и не делаю татуировки! — сорвалась на крик Елена. — А ты каждый день пьёшь. Скоро совсем сопьёшься! — Последние три дня я только и делаю, что жую одну траву, как вегетарианка и выслушиваю твои бредовые рассказы о том, как нужно соблюдать здоровый образ жизни! — А по-твоему, нам надо каждый день напиваться, принимать дурь, засиживаться в клубах и бросать на ветер деньги родителей? — уже перешла на крик и Татия. — Я не так себе представляла отдых с сёстрами. — Мне плевать, что вышло всё не так, как ты ожидала! Я вообще не хотела с вами видеться и уж тем более, ехать в другую страну. Я не видела вас семнадцать лет и готова была не видеть ещё столько же, но нет! Кому-то из вас взбрело в голову встретиться. И вы заставили меня покинуть прекрасную Болгарию и поехать в такое гнилое местечко, как Лос-Анджелес, а затем заставили ехать в Амстердам. Конечно, Амстердам — крутой город, но не в компании с этими идиотками! — Как ты можешь так говорить? Это же твои сёстры! — возмутилась Бонни. — Мне плевать на них! Я не считаю их сёстрами. Подумаешь, по миру ходят три девки, похожие на меня! Ничего удивительного! Мы близняшки, но не сёстры! — усмехнулась Катерина. — Значит, так ты думаешь о нас. Хорошо, тогда я уезжаю отсюда, — заявила Елена. — Прекрасно, давно пора отсюда свалить! Я тоже уезжаю. Хейли, собирай манатки! Мы возвращаемся в Болгарию! — Нет! Я не хочу возвращаться! — возмутилась Хейли. — Мало ли, что ты не хочешь! Собирай вещи! — Катерина! Перестань быть эгоисткой! — рявкнула Хейли. — Что у вас случилось? — в гостиную подошёл Стефан, услышав крики сестёр. — Ничего, просто некоторые уезжают, — ровным тоном произнесла Катерина и пошла на второй этаж. Татия и Елена пошли за ней. — Придётся и мне уехать, — вздохнула Кэролайн. — И мне, — согласилась Бонни. Амара несколько минут сидела в ступоре, а затем рванула на второй этаж к сёстрам и выкрикнула: — Нет! Не уезжайте! Пожалуйста! По щекам девушки текли горячие слёзы.