***
Когда в полдень она пришла на условленное место, Ранка уже ждал. После вынужденно бессонно-запойной ночи он выглядел помятым, но крайне довольным собой. — Ну что, великий трезвенник, как дела? — осведомилась Анко, усаживаясь на коробку. — Хочется выкинуть голову и прикупить на чёрном рынке новую, — пошутил Ранка, потирая макушку и щурясь от ненадолго вышедшего из-за туч солнца. — Знаешь, твоя легенда в самом стрёмном притоне зашла на ура. Некоторые, кто видел, как ты днём скандалила, даже под конец стали мне выпивку покупать. — Профессионализм не пропьёшь, — усмехнулась Анко. — А узнать что-нибудь удалось? — Много городских сплетен, — отозвался Ранка. Его блуждающий взгляд как бы невзначай нырнул пару раз в вырез её платья. — И ещё то, что поблизости не так давно видели Кабуто. — Ох ты, — она принялась наматывать на палец верёвку, на которой болтался кулон. — И откуда такие новости? — Знаешь Акадо Ёрои? Анко кивнула. — Отступник Конохи, одна из шестёрок Орочимару. — Больше нет, — покачал головой Ранка. — После смерти Змея многие его подчинённые разбежались, потому что не хотели под начало Кабуто. Ёрои сперва остался и последовал за Кабуто, но потом, похоже, узнал что-то о его планах, струсил и, когда они проходили неподалёку, удрал. — Ты с ним лично говорил, да? — Да. Я, собственно, его когда приметил, в тот притон и зашёл. Когда я уже был там за своего, мы с ним поговорили по душам — он мне и на старого босса пожаловался, и на нового, и на жизнь тяжёлую, и на «грёбаного малолетнего Учиху»… — Ранка кашлянул. — Даже твоё имя упоминалось. — Да ты что? — изумилась Анко, чуть подавшись вперёд. — И в каком контексте, интересно? — Он просто начал вспоминать всех, кто ему не нравится, вот и упомянул «стервозную змеюку Митараши». — Змеюку, значит, — она недобро оскалилась. — Что ж, нам всё равно его захватывать и допрашивать надо, так что и этот моментик мы с ним обсудим. — Дай угадаю, — обречённо вздохнул Ранка, — я сегодня опять иду туда? — Угадал, — кивнула Анко. — Ищешь своего собутыльника, доводишь до нужной кондиции, а потом выкрадываешь и доставляешь в наш лагерь. — Эх, ну вот и за что мне это?.. — протянул Ранка, но больше для вида, а затем спросил: — А что у тебя? — Знаешь, тоже устала за ночь, как собака, — отозвалась она, растирая шею. — Пока всех клиентов обслужила, пока спать уложила… — Анко! — воскликнул Ранка, меняясь в лице. — А потом ещё пошла потолковать с охранником местным — тот ещё бабник… — Не пугай меня!.. — А под утро ещё главному докладывала, сколько денег срубить за ночь успела… — Анко! — Ранка буквально подлетел к куноичи и порывисто схватил её за плечи. — Только не говори, что ты!.. — Что я — что? — невинно поинтересовалась Анко, стоило ему замолчать. — Что ты… ты с ними всеми… — Ах вот, значит, какого ты обо мне мнения? — скривилась Анко, скидывая его руки со своих плеч. — Чтоб ты знал, извращенец, клиентам я полночи саке подносила, пока они в карты играли. Они, дураки, перепили и отключились, а пока Кента их по номерам растаскивал, я предложила выпить за знакомство. В итоге допили мы всё саке, что от гостей осталось, и через час он мне уже взахлёб рассказывал про то, какие у них люди важные останавливаются. Он мне вообще много чего занятного порассказывал, так что я теперь знаю, как лучше будет сегодня вечером подобраться к Ямагучи Горо… — Он в городе? — удивлённо переспросил Ранка, заметно смутившийся после того, как его назвали извращенцем. — Да, и я намерена сегодня с ним побеседовать. Ранка вздохнул с заметным облегчением и, попятившись от неё, прислонился спиной к противоположной стене проулка. — Больше не пугай меня так, — пробормотал он, нервно теребя бородку. — Ты сам себя испугал, — отрезала Анко. — Но даже если бы твои домыслы оказались правдой — мы на задании. Ради необходимой информации я на что угодно пойду. Не забывал бы, что я — специальный джонин Конохи, а кроме того, капитан твоего отряда. — Простите, капитан, — быстро сказал Ранка, отводя взгляд. — Больше не повторится. — Надеюсь, — прохладно откликнулась она. — Если сегодня вернёшься в лагерь раньше меня, пришли ко мне Токуму: вполне вероятно, потребуется его помощь. — Есть, капитан. — Тогда до вечера, — Анко махнула товарищу на прощание и вышла из проулка. Если честно, ей всегда было искренне жаль таких, как Ранка — хороших парней, которым в жизни не хватает перчинки и потому пытающихся добиться расположения «самой сумасбродной куноичи Конохи». Анко их всегда игнорировала: знала, что спокойных отношений, полных романтики, цветов и прогулок под луной, она просто не вынесет. Хотя Куренай уже давно твердит, что Анко пора начать встречаться с кем-нибудь; сама-то подруга нашла замечательного спутника жизни в лице импозантного и уважаемого в селении Сарутоби Асумы, который ещё с генинских времён к ней неровно дышал. К возлюбленной Асума приходил не иначе как с букетом цветов или небольшим, но милым подарком — Куренай нравилось, а Анко от одной мысли об этом тошнило. Другое дело её жизнь. С одной миссии на другую, в коротких перерывах между ними — налёты на кафе, где подают данго, и «Ичираку Рамен». И, конечно же, шумные попойки у Анко на квартире — главная причина, почему многие женщины Конохи смотрели на неё косо, а лучшая подруга регулярно переставала с ней разговаривать. Хуже всего, пожалуй, было после двадцать четвёртого октября в прошлом году — дня, из-за которого почти все соседи её просто возненавидели, а Куренай потом два месяца отказывалась замечать. С другой стороны, разве Анко виновата, что так совпало и на её двадцать пятый, юбилейный день рождения как раз пришлось завершение опять-таки юбилейной шестисотой миссии? И разве могла Анко не устроить гулянку по такому роскошному, да ещё и двойному поводу? Нет, конечно же не могла: друзья бы ей этого не простили. От воспоминаний Анко невольно заулыбалась. Вот уж действительно была незабываемая ночка. На зов тогда откликнулась целая куча народа. Даже Ибики, и тот пришёл (он по жизни крайне нелюдим, поэтому обычно они с Анко выпивают вдвоём), но, верный себе, сразу же занял самый тёмный угол комнаты и там сидел весь вечер наедине с саке. Впрочем, когда счёт выпитого перевалил за две бутылки, Ибики поймал бегавшую туда-сюда между гостями виновницу торжества и, усадив её к себе на колени и положив израненную голову на её плечико, стал ругать Анко за то, что она каждый раз умудряется напоить его, начальника отдела допросов АНБУ (хотя в тот раз он, собственно, напился сам). Насилу отвязавшись от него, Анко какое-то время поиграла с Генмой, Райдо и Аобой в карты на раздевание, но вскоре, поняв, что безнадёжно проигрывает, оперативно слиняла от них, притворившись, что крайне заинтересовалась разговором Гая и Асумы, в котором последний вдохновенно расписывал прекрасную женщину по имени Юхи Куренай, а Гай, в свою очередь, вещал о своём замечательном ученике Ли, очень ценящем наставления о Силе Юности. И хотя ни один из них другого совершенно не слушал, было видно, что разговор нравился обоим. К тому времени, как Анко вернулась в угол к Ибики, с ним уже сидел Эбису, и теперь именно элитному учителю специалист по допросам рассказывал о противной Митараши Анко, спаивающей его. Поняв по взгляду Эбису, что тот позаботится об Ибики, раз уж попался, Анко откочевала к Котецу и Изумо. У единственных на гулянке чунинов была своя атмосфера: они на пару горланили песни, прерываясь только на то, чтобы хлебнуть саке и заодно сказать, как ценят друг друга и свою дружбу. Поняв, что, по сути, ребята и без неё шикарно напиваются, Анко прихватила пару бутылок и уже не то чтобы очень твёрдым шагом вышла на балкон. Там в гордом одиночестве сидел Какаши; впервые на памяти Анко сняв маску вне дома, он курил сигареты из стянутой у Асумы пачки, бормоча себе под нос: «Всех троих… не удержал… проклятый клан…» Ей давно не приходилось видеть Какаши в таком состоянии. Сев рядом, Анко поинтересовалась, о чём он говорил, но Какаши только нервно дёрнул плечом и забрал у неё одну из бутылок. После этого они долго пили в молчании, не особо прислушиваясь к громким голосам и смеху в комнате, вместе докуривая трофейные сигареты, пока их взгляды не пересеклись, а губы не встретились. Проснувшись следующим утром на всё том же балконе в объятиях Какаши, Анко отчётливо поняла: она совершенно не хочет что-либо в своей жизни менять. Кто-то бы назвал такое существование отвратительным — а ей нормально. Миссия, где нужно рисковать жизнью, попойка с друзьями, ночь с мужчиной, который потом не потребует от неё сопливых признаний и клятв в вечной любви, короткая передышка, а через день снова на миссию, которая вполне может стать, в случае осечки, последней, — что может быть лучше? Глупы те куноичи, которые влюбляются, бросают свободную жизнь ради мужчины, нарочно топят себя в болоте рутины, готовки, стирки и грязных пелёнок. Но Митараши Анко не такая: она вольная птица, и никто в целом свете не имеет права указывать ей, что делать!.. — Юми! Ты чего замечталась? Нам, вообще-то, пора. — Да, да, уже иду, — спускаясь с небес на землю, проговорила Анко, поправляя пояс девчаче-розового кимоно. — И о чём ты только думаешь?.. — покачала головой поджидавшая её Маки; на ней тоже было кимоно, только цвета молодой листвы. — Босс рвёт и мечет: Горо-сама заказал двух девушек ещё четверть часа назад, а мы до сих пор не там. — Ничего у него не отвалится, если подождёт немного, — буркнула Анко, но быстро вышла из гардеробной и поспешила следом за Маки к охраняемым комнатам в правом крыле гостиницы. — Что-то сегодня с тобой не так, ценный сотрудник, — заметила Маки, пока они шли. — Да блин, когда гуляла днём по деревне, своего бывшего встретила, — пожаловалась Анко. — Это того, который привёз тебя сюда? — Ага. Затащил меня в какой-то переулок, давай в любви признаваться, жениться обещал… А что он может мне дать? Да он за месяц зарабатывает денег меньше, чем я за прошлую ночь! — Какая же ты всё-таки алчная, — усмехнулась Маки. — А сама-то? — не осталась в долгу Анко. Охрана пропустила их без вопросов, только обернулась, чтобы попялиться вслед девушкам. «Обычные бандиты, — заключила Анко, успевшая хорошо их рассмотреть. — Проблем возникнуть не должно». — Хозяин ждёт вас в онсэне, — сказал слуга, вышедший встречать прибывших. — Хорошо, — Маки улыбнулась ему и первая вошла в раздевалку. — И вот это надо было так наряжаться, чтобы теперь опять всё снимать? — пробормотала Анко, быстро развязывая пояс. — Не ворчи, — одёрнула её Маки. — Если всё выгорит, озолотимся. Анко ничего не сказала — ей было даже немного жаль расстраивать девушку — и стала молча раздеваться. — Ох! — вдруг воскликнула Маки. — Юми, дорогая, откуда у тебя такие кошмарные шрамы?! — Ах, это, — Анко, напрягшаяся было от её возгласа, расслабилась. — Жизнь побила. — Бедняжка… — проговорила Маки, с опаской и одновременно любопытством проводя пальцем по длинному шраму на боку куноичи. — Такое чувство, будто тебя резали… — Давай я тебе эту историю в другой раз расскажу, нам всё-таки надо работать, — напомнила Анко и спешно завернулась в полотенце, чтобы скрыть следы старых ран. — Да-да, конечно, — пробормотала Маки. Раздвинув створки дверей, девушки вместе вышли на улицу. Над источником поднимался пар, отчего огороженная территория вокруг него была затянута белесой дымкой. На противоположном конце онсэна сидел, по шею погрузившись в воду, Ямагучи Горо — у Анко не было сомнений в том, что это именно он: его лицо куноичи неоднократно видела на плакатах с пометкой «Разыскивается». — Долго, — проговорил мужчина; его бледно-серые, словно бы выцветшие глаза придирчиво рассматривали девушек. — Приносим свои извинения, Горо-сама, — сказала Маки, склоняясь перед ним в поклоне, и Анко последовала её примеру. — Принесите ещё выпить, — бросил он, отталкивая от себя небольшой плавающий поднос, на котором стояла пустая токкури из-под саке и небольшая чашка. Прежде чем поднос ударился о каменный бортик, Анко, опустившись на колени, ловко перехватила его и взяла в руки. — Я схожу, — сказала она Маки и скрылась за дверью. «Даже слишком просто». Саке нашлось быстро: в комнате его были целые залежи. Слуга ничего не сказал, когда Анко взяла бутылку, только понимающе кивнул и вновь уткнулся взглядом в одну из книжек серии «Ича-Ича». «Джирайя-сама может гордиться собой, — усмехнулась Анко. — Его творчество объединяет всех: и шиноби, и гражданских, и преступников». В небольшой раздевалке было тихо и пустынно. Остановившись возле шкафчика, где оставила свои вещи, Анко осторожно извлекла из потайного кармашка, который успела сделать в подкладке кимоно, маленький флакон и добавила из него в бутылку с саке пару капель. Когда Анко вернулась, Маки уже сидела на бортике возле клиента, опустив ноги в воду, и массировала его костлявые плечи. Приблизившись к ним, Анко опустилась с другой стороны от Горо и, наполнив чашку выпивкой, подала ему. Мужчина без раздумий выпил, потребовал ещё и положил жилистую руку с длинными цепкими пальцами на бедро девушки. — Ты первая. Анко плавно соскользнула в горячую, чуть мутную из-за соли воду. Встав перед клиентом, она неспешно собрала до того распущенные волосы в свой обычный растрёпанный хвост и перехватила их болтавшейся на запястье резинкой. Неотрывно глядевший на неё Горо вдруг дёрнулся. — Ты!.. — воскликнул он, широко распахивая бледные глаза. Анко хищно оскалилась. — Я. — Двадцать миллионов… — с усилием прохрипел мужчина; его глаза закатились, и он, потеряв сознание, осел в воду. — Что происходит?! — закричала Маки, резко отшатнувшись в сторону. — Юми, что?!.. — Да не ори ты, — шикнула на неё Анко, за волосы выдёргивая на поверхность голову клиента. — Это всего лишь снотворное. — Снотворное?! — всполошённая Маки и не думала успокаиваться. — Но зачем?.. — Тихо! — прикрикнула Анко и коротко свистнула. Тотчас же через высокую бамбуковую изгородь перемахнула тень, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся Токумой. Маки снова собралась было закричать, но Анко смерила её таким взглядом, что девушка сочла за лучшее закрыть рот и отползти в сторону. — Принимайте тело, — кивнув товарищу, сказала Анко. — Капитан, ваши методы отвратительны, — флегматично заметил Токума, подходя ближе и вытаскивая из воды бессознательного дельца чёрного рынка. — Держи своё чистоплюйство при себе, — откликнулась Анко, легко выпрыгивая из воды, поднимая в воздух облако брызг. — Всё удалось? — Да, — лаконично ответил Токума, взваливая Горо на плечи. — Отправляемся? — Дай хоть накину что-нибудь. — Я вас жду. Она кивнула и направилась было к раздевалке, но тут Маки, резко подавшись вперёд, вцепилась в край её полотенца. — Заберите меня, — жалобно (и куда только делась обычная самоуверенность?) пролепетала девушка. — Босс… босс убьёт меня… Когда он узнает, что клиент пропал… Пожалуйста, Юми, помоги мне! — она сильнее вцепилась в полотенце, трясясь от с трудом сдерживаемых слёз. Анко покосилась на Токуму — тот обводил взглядом тёмные окна верхнего этажа гостиницы и притворялся, что не слушает, однако его выдали дрогнувшие губы. Анко знала, о чём он думал. От неё требовалось свернуть шею свидетельнице и покончить с этим… Однако Анко не могла. Заглядывая в глаза Маки, Анко видела обречённость, загнанность, безысходность, так хорошо знакомые ей самой. Вздохнув, Анко отстранила Маки и наклонилась к ней. — Мы поможем тебе сбежать, — проговорила Анко, и Токума дёрнулся, обернулся в неверии. — Но, — серьёзно добавила она, осадив подчинённого взглядом, — хоть один звук или попытка выдать нас… — Я клянусь, — горячо заверила Маки, испуганно глядя на Токуму, — ни звука. — Хорошо. Жди здесь, я принесу одежду. Вновь войдя в раздевалку, Анко осторожно приоткрыла ведущую в комнату дверь — слуга вольготно развалился на татами и почитывал «Ича-Ича», для полноты ощущений балуясь хозяйским саке. Убедившись, что всё в порядке, она достала из своего ящика флакончик со снотворным и кулон-змейку, взяла из стопки две юкаты, живописно и со знанием дела раскидала вещи по комнате и, прихватив кошелёк Ямагучи и его золотую шейную цепь, вернулась к онсэну. — Держи, — Анко кинула Маки одежду, и та неловко поймала её. — Надо бы тут добавить немного красок, — заметила она товарищу. Токума кивнул и, достав из чехла на ноге нож, уверенно полоснул по руке Горо. Тонкая алая струйка засочилась по коже и дробно забарабанила по каменным плитам; подойдя к купальне, Хьюга выжал немного крови в неё — по слюдяной воде расплылось красное, постепенно переходящее в мутно-розовое пятно. — Ножик чей? — поинтересовалась Анко, прекрасно знавшая снаряжение своей команды и ни разу прежде не видевшая этого клинка. — Захваченного, — ответил Токума, закидывая нож в кусты. Анко удовлетворённо кивнула и бросила товарищу своё полотенце. Тот поймал его и, порезав кунаем на полосы, перевязал рану пленника. Закатав длинные рукава юкаты, чтобы не мешали, куноичи повернулась к Маки. — Готова? — Да, — тихо ответила та. Забрав у неё полотенце, Анко кинула его в самый центр розоватого пятна, расползавшегося по воде. Из-за груза шиноби двигались медленнее обычного, и когда они достигли лагеря, луна уже высоко поднялась над верхушками деревьев. — Наконец! — подошедший к ним Ранка выглядел взволнованным. — Вас долго не было. Всё в порядке? — В полном, — отозвалась Анко, вытаскивая из кучи вещей свой рюкзак. Ожидая их, товарищи свернули лагерь, и теперь всё было готово к отправлению. — Кто это? — спросил Мута, повернув голову к Маки (определить направление его взгляда не позволяли традиционные для клана Абураме тёмные очки). — Её зовут Маки, — проинформировала Анко, извлекая из рюкзака свою нормальную одежду. — У меня должок перед ней, так что она пойдёт с нами до ближайшего города. Молчаливое непонимание и осуждение отряда отчётливым облаком повисло в тишине. Однако же ни у кого не хватило наглости оспаривать решение капитана: и Токума, и Мута, и даже Ранка профессионалы, прекрасно знающие правила и порядки коноховской служебной практики. «И всё же, лучше бы я была на этом задании одна», — про себя вздохнула Анко. Ей всегда было тесно в рамках команды. Быстро переодевшись, по привычке глубоко засунув руки в карманы любимого пальто, Анко заговорила: — У нас есть ещё несколько часов, раньше утра Горо никто не решится тревожить, поэтому проведём допрос прямо здесь. Ранка, на тебе Ёрои. Я займусь Ямагучи. Токума, Мута, следите за окрестностями: вдруг всё-таки за нами нарисовался хвост. Маки, посиди где-нибудь здесь, не мешайся под ногами. — Хорошо, Юми… — пролепетала девушка, испуганно глядя на мужчин. Анко отвернулась от неё и направилась к краю лощины, где Токума сгрузил, а теперь связывал пленника. — Вы уверены в ней, капитан? — негромко спросил он, пристально глядя на Анко. — Я не работаю на доверии, — ответила она. — Однако я понимаю её чувства и мотивы. У неё нет привязанности к работодателю, как нет причин пытаться выдать нас. Кроме того, если бы нашли мёртвой только одну девушку, которая была с Горо, подозрение бы сразу упало на меня. Так, по крайней мере, нас обеих никто не станет искать, пока не найдут этого, — Анко кивнула на начавшего приходить в себя пленника, — что позволит и дальше скрывать существование и деятельность нашего отряда от преступного мира. Или, к примеру, Кабуто. — Не могу не согласиться с вами, — произнёс Токума и, активировав Бьякуган, оставил её наедине с очнувшимся допрашиваемым. — И снова здравствуйте, Горо-сама, — Анко усмехнулась, увидев в глазах мужчины испуг. — Митараши Анко, — прохрипел Горо, с трудом сев. — Голова стоимостью двадцать миллионов рё. — Как? Вас теперь только голова моя интересует? А как же всё остальное? — А ты что, в шлюхи подалась? — Только ради вас. Горо нахмурился. — Что тебе от меня надо? — Информация, — бросив дурачиться, сказала Анко. — А что мне за это будет? — Я, возможно, тебя не убью. — Так не пойдёт, — покачал головой Горо. — Мне нужна гарантия безопасности. — Дорогой мой, какая гарантия? — хмыкнула Анко, доставая кунай и демонстративно поигрывая им. — Если ещё не заметил, ты не в той ситуации, чтобы условия ставить. Несколько секунд Горо лихорадочно соображал. С такими, как он, всегда так: сначала ерепенятся, но затем сдаются. — Похоже, у меня нет выбора, — мрачно проговорил он. — Что именно ты хочешь узнать? — Вот так бы сразу, — Анко опустила одну руку в карман, во второй по-прежнему сжимая кунай. — Что у тебя есть на Акацуки? — Акацуки?.. — по тону чувствовалось, что Горо очень не хочет обсуждать эту тему, но блеснувший в лунном свете клинок его убедил. — Есть у них там парочка, которая регулярно наведывается в подпольные морги в разных странах. — Охотники за головами? — Что-то вроде того. Я сам их всего раз видел: стрёмные типы, я тебе скажу. — Ну а что-то кроме того, что они стрёмные? — поинтересовалась Анко, стоило ему замолчать. — Имена? Приметы? — Имён не знаю, — буркнул Горо, и Анко приставила кунай к его горлу. — Ладно, ладно! Одного зовут Какудзу. С торговцами всегда говорит он. Второй только стоит в стороне и матерится. — Ты продолжай, я слушаю. — Судя по хитаю, этот Какудзу из Такигакуре. Высокий, всегда закрывает лицо тканевой маской, а взгляд такой, что в дрожь бросает. Раз увидишь его — ни с кем не спутаешь. — А второй? — Молодой, помоложе тебя даже будет. Роста среднего, блондин, ходит со здоровой косой. — И откуда он? — Из Югакуре. — Из Югакуре? — Анко удивилась. «Вот уж не ожидала, что этот чудо-курорт способен родить нукенина…» — Что-нибудь ещё? — Про Акацуки больше ничего рассказать не могу. — А про что можешь? — Про то, как мои парни отделают тебя, когда… Анко вновь прижала кунай к горлу мужчины, на этот раз надавливая сильнее, пуская кровь. Убить его сейчас было бы, безусловно, лучше для статистики уничтоженных преступников и спокойного сна мирного населения. Вот только Анко — не правохранитель, она разведчик. Для неё лучше, чтобы человек, в лапы которого стекаются ценные сведения, продолжал жить. — Твоя жизнь сейчас как никогда близка к резкой кончине, приятель, — тихо, почти нежно проговорила Анко. Горо захрипел, завращал глазами в ужасе, не решаясь попробовать отстраниться. — Отдалить её тебе может помочь лишь выполнение моих двух условий. — К-каких? — пролепетал Горо. — Во-первых, моё имя ты не упомянешь. Всем скажешь, что тебя похитил ради денег Акадо Ёрои. — Акадо Ёрои? — переспросил Горо, бледнея ещё сильней. — Это же один из подручных Орочимару. — Его тело найдут неподалёку от этого места. Его убили оставшиеся верными Орочимару люди в отместку за предательство. Тебя они не заметили, им нужен был только Ёрои. Понятно? — Да. А второе условие? — Придумаешь что-нибудь, чтобы хозяин гостиницы не искал меня и вторую девчонку. Если не сделаешь этого, — Анко оскалилась, — обещаю, я непременно шепну твоё имя Ибики. Уверена, ему понравится идея захватить столь ценный источник информации о теневом мире. При упоминании Ибики мужчина потупил взгляд; даже более храбрые преступники не горели желанием связываться с главой отдела допросов АНБУ Конохи, а Ямагучи Горо к храбрецам однозначно не принадлежал. «Всё-таки есть свои плюсы в слухе, что я сплю с Ибики», — про себя заключила Анко и сказала: — Что-то ты притих. Мы договорились? — Договорились, чтоб тебя, — сквозь зубы процедил он. — Вот и славно, — Анко извлекла из кармана флакончик со снотворным. — А теперь пора спать. Горо посмотрел на неё с ненавистью, но выбора не оставалось, поэтому он выпил снадобье и почти сразу же провалился в сон. Оставив его, где был, Анко вернулась на центр поляны. — Маки? Одиноко сидевшая, обняв колени, девушка подняла голову. — Да? — Ты выросла в Югакуре? — Ага. — Не знаешь, случаем, шиноби на пару лет младше меня, блондина, вечно матерящегося? — Погоди… — Маки задумалась, а затем, резко побледнев, медленно кивнула. — Хидан. — Расскажи про него, — попросила Анко, устраиваясь рядом с ней. Токума, стоявший неподалёку, тоже подошёл ближе, чтобы послушать. — После того, как Югакуре сделала ставку на туризм и горячие источники, штат шиноби стали резко сокращать, всё-таки содержать армию — дело недешёвое, сама понимаешь. Конечно, были те, кому это не нравилось, и Хидан среди них… — Маки обняла себя за плечи. — Знаешь, он всегда был нехорошим. Очень жестоким. Ну а когда всё это началось… — она задрожала всем телом и опустила глаза. — Мне нужно знать, — сказала Анко, опустив руку ей на плечо. — Пожалуйста, продолжай. — Он… — Маки уткнулась лицом в колени и заплакала. — Он сказал, что нужно покарать тех, кто предал старые традиции… — И покарал, я так понимаю. — Да, — всхлипнула Маки. — Он делал это всю ночь, его никто не мог остановить… Потом он ушёл… все были так рады… — Ну всё, всё, — Анко погладила её по голове. Маки подняла на неё глаза, в которых блестели слёзы. — Не связывайся с ним, прошу тебя, — горячо прошептала она. — Он очень страшный человек. — Ничего, я тоже могу быть страшной, когда нужно, — нарочито беспечно отмахнулась Анко, хотя ей самой было вовсе не до смеха. — Этот Хидан из Акацуки? — спросил Токума, когда шиноби отошли за пределы слышимости Маки. — Ага, — Анко прислонилась спиной к стволу дерева. — Он и его напарник Какудзу — завсегдатаи подпольных моргов. — Добывают деньги для организации? — Скорее всего. Некоторое время они молчали. — А вы с Мутой нашли что-нибудь интересное, пока нас не было? — Существенного ничего. — А несущественного? Токума отошёл к вещам, но вскоре вернулся, неся небольшую позолоченную статуэтку, и подал её капитану. — Трёхногая жаба? — Анко повертела фигурку в руках так и эдак и озадаченно посмотрела на Хьюгу. — Я понимаю, немного удачи в нашем деле не повредит, но статуэтка-то на кой? — Она не совсем обычная, капитан, — пояснил Токума. — Я обнаружил её, когда осматривал вчера окрестности. Дело в том, что в ней содержится какая-то энергия. — Чакра? — Нет. Вот теперь стало по-настоящему интересно. — И что же? — Не имею понятия, — Токума активировал Бьякуган. — Никогда раньше не видел подобного. Эта энергия чем-то напоминает чакру, но однозначно ею не является. — Хм… — задумчиво протянула Анко. — Надо бы отправить её в Коноху, пусть там разбираются. — Согласен. — Ну что, тогда, похоже, мы возвращаемся… — Капитан Анко! — к товарищам подбежал Ранка. — Что случилось? — Ёрои… убит. Анко резко оттолкнулась от дерева. — Как? Когда? — Только что, — доложил Ранка. — Я допрашивал его, а затем мы с Мутой отошли чуть в сторону, чтобы кое-что обсудить. Мы отсутствовали всего минуты две, но змея добралась до него и разорвала горло… — Змея? — Анко нахмурилась и тут же зашипела не хуже рептилии: — Кабуто, чёрт его дери!.. — Он не мог уйти далеко, — Токума вновь активировал додзюцу. — Не понимаю: его нигде поблизости нет. — Не сомневаюсь, что его здесь нет, — процедила Анко. — Кабуто умеет работать исподтишка. — Что делать с телом, капитан? — спросил Ранка, виновато пряча глаза. — Оставьте, где лежит, — сказала Анко, беря гнев под контроль. — Он по-любому должен был умереть. — А как быть с Горо? — поинтересовался Токума. — Мы с ним договорились, — серьёзно сказала Анко. — Необходимо избавиться ото всех следов нашего присутствия, а затем — в путь.***
К полудню следующего дня отряд достиг небольшого провинциального городка. — Ну вот, — сказала Анко, — как и обещала, теперь ты в безопасности. — Спасибо, — негромко проговорила Маки; она не оправилась от потрясений прошедшей ночи, но старалась держаться стойко. — Да не за что. Но девушка покачала головой. — Есть за что, — уверенно сказала она. — Ты действительно очень помогла мне, Юми, я этого не забуду. Анко пожала плечами. Улыбнувшись и шагнув ближе, Маки крепко обняла её. — Спасибо, — прошептала она на ухо куноичи. — Только не возвращайся к прежнему занятию, — так же тихо попросила Анко. — Не вернусь, — пообещала Маки. — Теперь у меня начнётся новая жизнь, — она быстро поцеловала Анко в щёку и, отстранившись, повернулась к остальным шиноби. — Спасибо и вам тоже. Пожалуйста, берегите Юми. — Не беспокойся, мы её в обиду не дадим, — заверил Ранка. — Я сама себя в обиду не дам, — проворчала Анко. — Держи, — она отдала девушке кошелёк и цепочку, которые забрала из вещей Горо. — Твой последний гонорар. Маки улыбнулась и, помахав всем на прощанье, заторопилась по дороге в город. Едва она отошла достаточно далеко, с лица Анко слетело весёлое выражение. — Когда техника начнёт действовать? — серьёзно спросила она, не оборачиваясь. — Полагаю, уже начала, — ответил Ранка. — Не беспокойтесь, капитан. Девушка не вспомнит, что когда-либо видела нас. — Отлично. Выдвигаемся, — коротко приказала Анко, и шиноби следом за ней исчезли под пологом леса.