***
В ту ночь Неджи выпало дежурить вторым. Примерно в полночь отправив Кибу спать, он устроился чуть в стороне от лагеря и, прислонившись спиной к замшелому валуну, стал ждать. Где-то в ночи ухала сова, и под этот размеренный звук Неджи обдумывал, что скажет Хокаге, когда они вернутся. Всё-таки его команда отсутствовала в деревне почти полтора месяца, из которых лишь месяц ушёл непосредственно на выполнение задания. Всё остальное время они прочёсывали окрестности, надеясь обнаружить что-нибудь, способное стать ключом к разгадке исчезновения шиноби возле храма в Стране Водопада. Тяжёлый вздох вырвался против воли Неджи. Где-то на подсознательном уровне он рассчитывал, что если его команда сможет найти другую странную вещь, как тот волчок, то непременно прольётся свет на произошедшее с Хинатой, Наруто и Сакурой. Однако с обнаружением когтя вопросов не убавилось, даже наоборот, стало только больше. Дежурить предстояло ещё часа два, поэтому Неджи, неслышно подобрался к спальному месту Кибы и осторожно открыл его сумку. Акамару, лежавший под боком у крепко спящего парня, мгновенно поднял большую лохматую голову и предупреждающе ощерился на человека, рывшегося в вещах его хозяина. — Всё в порядке, — шёпотом успокоил пса Неджи, извлекая из сумки коготь на цепочке и демонстрируя его стражу. — Я только посмотрю и верну. Акамару ещё несколько мгновений пристально поразглядывал его, а затем глухо утвердительно рыкнул и вновь уткнулся мордой в плечо Кибы. Крепко сжимая находку в руке, Неджи вернулся на свой пост. Почему-то от прикосновения к этой вещи у него возникали странные ощущения: неотчётливое, неясно чем вызванное чувство смутного узнавания и скрытой угрозы. Это тревожило и вызывало желание разгадать причину такого восприятия этого предмета, поэтому Неджи, тщательнейшим образом осмотрев Бьякуганом лес на десять километров вокруг и убедившись, что никакой угрозы поблизости нет, сел, скрестив ноги, и прикрыл глаза. Ещё отец учил Неджи медитации: Хизаши всегда говорил, что зачастую лишь взгляд в себя может помочь познать суть происходящего вокруг. Поэтому Неджи успокоился и расслабился, позволяя чакре природы течь сквозь него. В этом потоке он уловил и странную силу, наполнявшую коготь в его руках. Медленно, словно пловец, пересекающий реку с сильным течением, Неджи стал подбираться к этой энергии, пока наконец не коснулся её. В ней, незнакомой, непонятной, он смог уловить оттенок чакры Земли — и в тот же момент был ментально отброшен иной силой, тоже смутно знакомой, точно уже встречавшейся ему прежде, имя которой он почему-то никак не мог вспомнить. Он вновь потянулся к энергии когтя, надеясь всё-таки выяснить правду, как вдруг… «Неджи…» Этот голос, прозвучавший внутри сознания, заставил вздрогнуть. «Неджи…» — эхом отражалось собственное имя в голове. «Хината?..» — глаза его оставались закрыты, тело пропускало через себя чакру природы, и даже шёпот был ментальным. «Иди… — снова тихий голос, похожий на шелест листьев в кронах. — Иди за мной…» С трудом отдавая себе отчёт в том, что происходит, Неджи поднялся на ноги и сделал первый шаг. Он не видел, куда шёл, двигался словно в забытьи, ведомый голосом сестры, продолжавшим шептать: «Иди ко мне… Ищи…» Неджи не знал, сколько так шёл. Время словно бы перестало существовать, оно одновременно замедлилось и проносилось мимо с кружащей голову скоростью. Ступая по листьям, устилавшим землю плотным ковром, перешагивая через корни, он двигался вперёд до тех пор, пока не ощутил, что находится на открытом пространстве. Здесь голос сделался громче. «Неджи… Неджи… — казалось, что сестра стоит прямо перед ним, но он не мог найти в себе силы открыть глаза. — Ты забыл?.. Забыл обо мне?..» «Нет, Хината! — мысленно воскликнул Неджи. — Я продолжаю тебя искать!» «А отец?..» — шелестящий голос без труда перекрывал его взволнованный. «Твой отец помнит, он тоже ищет…» «Нет… — теперь в голосе слышались горечь и печаль. — Для него я мертва… Всегда была мертва…» «Не говори так! Мы обязательно найдём вас, и тебя, и Наруто, и Сакуру. Скажи, где?..» «Ты единственный… единственный из клана, кто всё ещё искренне верит… — его обдал лёгкий ветерок, словно бы невидимый призрак подлетел ближе. — Не дай им похоронить меня…» «Ни за что, Хината». «Это обещание, брат… — прошептал голос. — Не забудь о нём…» — Неджи! Взволнованный крик Тен-Тен вырвал Неджи из плена видения, и он резко распахнул глаза. — Что случилось? — Как это что?! — возмутилась Тен-Тен. За её спиной маячил Киба, а Ли уже подошёл к Неджи и теперь вглядывался в его лицо. — Я проснулась, когда пришла моя очередь дежурить, а тебя нигде нет! — Тен-Тен так всполошилась, что растолкала нас, — вставил Киба. — Ты вообще что тут забыл? «Забыл…» — Я не знаю, как это объяснить, — признался Неджи друзьям. — Я размышлял, пытался понять, что всё-таки за энергия в этом когте, — он поднял повыше предмет, как оказалось, висевший на обмотанной несколько раз вокруг его запястья цепочке, — но потом… — Что потом? — спросил Ли, хмуря кустистые брови. Неджи не ответил; порывисто дёрнув головой в сторону, он активировал Бьякуган и стал лихорадочно озираться. — Неджи, ты меня пугаешь, — пробормотал Киба, с некоторой опаской поглядывая на него. — Да на тебе совсем лица нет, — сказала Тен-Тен и шагнула было к другу, но он сорвался с места и чуть ли не бегом направился к ручью, пересекавшему поляну, на краю которой стояли шиноби. Упав на колени около него, Неджи погрузил руки в прохладную воду. Друзья подошли ближе, явно обеспокоенные его поведением. — Неджи, ты… — Нашёл, — прошептал он, доставая из ручья и показывая им небольшой, умещавшийся на ладони стеклянный шар. — Это он меня звал. — Не понимаю, о чём ты, — проговорил Киба, наклоняясь к нему и принюхиваясь, — но ты молодец. — Пахнет так же? — спросила Тен-Тен. — Ага. — Но как ты узнал, что он здесь? — полюбопытствовал Ли. — Не зная, что он там, его невозможно найти. — Я же говорю, он позвал меня, — по взглядам друзей Неджи понял, что он не сможет объяснить им, поэтому махнул рукой. — Не важно. Главное, у нас теперь в общей сложности три подобных предмета. — Это шикарно, — кивнул Киба. — Надеюсь, у Шикамару уже есть какие-то идеи насчёт волчка и он сможет и с этими штуками разобраться. — Шикамару очень умный, — кивнула Тен-Тен. — Уверена, он справится. Ли тем временем погрустнел, а затем опустился на землю — и стал делать отжимания. — Ли! — воскликнула Тен-Тен. — Вставай, не валяй дурака! — Я сказал, что сделаю пятьсот отжиманий, если Неджи найдёт такую штуку раньше, чем я, — проговорил Ли со всей своей обычной убеждённостью. — Осталось четыреста девяносто шесть… четыреста девяносто пять… — Да хватит тебе уже!.. Не слушая их, Неджи рассматривал шар. Его стеклянная поверхность серебрилась в лунном свете, но даже так было видно, что внутри него клубится плотный дым, белый, похожий на заключённый в сферу кусочек облака. «Я не забуду, Хината», — мысленно пообещал Неджи, поднимаясь с колен.***
Ещё ни разу за все пять лет обучения год в Хогвартсе не начинался для Гарри так скверно. Две недели наказаний у Амбридж (старая жаба заставила его писать собственной кровью «Я не должен лгать», и эти слова теперь были вырезаны на правой руке парня, в которой он держал заколдованное Чёрное перо), стабильно продолжающиеся нападки Снегга, горы домашних заданий, отсутствие в школе Хагрида — всё это крайне неприятно, но не шло ни в какое сравнение с тотальным недоверием и презрением, с которым теперь относилась к нему большая часть товарищей по обучению. Единственным радостным событием было, пожалуй, что Рона взяли в факультетскую сборную по квиддичу на место вратаря, да и то отборочные друга Гарри пропустил, потому что отбывал наказание у Амбридж. — Привет, — бросил он Рону и Гермионе, подсаживаясь к ним в библиотеке и доставая из сумки начатую работу по зельям. — О, отлично! — обрадовался Рон, довольно потирая руки. — Я тоже как раз Снеггом хотел заняться. Гарри пожал плечами и вместе с другом принялся выискивать по книгам необходимые ингредиенты для заданного снадобья. — Эм… Послушай, Гарри, — вдруг подала голос Гермиона, отрываясь от какой-то своей книги, — ты больше не думал о защите от Тёмных искусств? — Думал, конечно, — сварливо отозвался Гарри, с ожесточением листая страницы «Азиатских противоядий». — Как тут не думать, когда нас учит эта карга. — Я не об этом, — сказала Гермиона. — Насчёт того, о чём мы с Роном… — тот бросил на неё наполовину тревожный, наполовину угрожающий взгляд. — Ладно, о чём я тебя просила. Уткнувшись в фолиант, Гарри не спешил с ответом. Пару недель назад Гермиона предложила ему учить их с Роном защите от Тёмных искусств — в смысле, реально учить, показывать всякие заклинания, объяснять, как бороться с Пожирателями Смерти… Из слов подруги выходило, что он, Гарри, — лучший преподаватель, который только может у них быть в нынешней ситуации; видите ли, он больше всех их вместе взятых совершил. Но она почему-то напрочь отказывалась понимать тот простой факт, что срывать планы Волан-де-Морта у него получалось не от особого ума или понимания происходящего, а по чистой случайности, с постоянной помощью других. С другой стороны, Гарри понимал, что друзьям изучение дополнительных боевых заклинаний пошло бы только на пользу. Эти двое очень дороги ему, несмотря на периодические размолвки, и Гарри хотел во что бы то ни стало защитить их от Волан-де-Морта и его приспешников. — Да, — сказал он наконец, — немного думал. — И что? — Не знаю, — отозвался Гарри. В поисках поддержки он взглянул на Рона. — Мне эта мысль с самого начала понравилась, — охотно вступил в разговор тот, убедившись, что друг не намерен кричать и ругаться, как сделал это, когда Гермиона впервые завела речь об учительстве. Гарри поёрзал в кресле. — Вы же слышали: во многом это было везение, правильно? — Да, Гарри, — мягко сказала Гермиона, — но всё равно нет смысла отрицать, что ты владеешь защитой от Тёмных искусств. В прошлом году ты был единственным, кто мог полностью побороть заклятие Империус, мог вызвать Патронуса и сделать то, чего не могут взрослые волшебники. Гарри посмотрел вначале на неё, затем на Рона — и сдался. — Ладно, я согласен вас учить. Только тебя и Рона, да? — Ну… — Гермиона как будто опять заробела. — Только ты не бесись, Гарри. Я думаю, ты должен научить всех, кто захочет. Мы же хотим защититься от Волан-де-Морта, и будет нечестно, если мы не дадим такой возможности остальным. Гарри на минуту задумался. — Хорошо. Но сомневаюсь, что кто-нибудь, кроме вас, захочет у меня учиться. Я же чокнутый, помнишь? — Думаю, ты удивишься, когда узнаешь, сколько ребят хочет тебя послушать, — уверенно заявила Гермиона и наклонилась к друзьям, заговорщицки понизив голос: — Как насчёт встретиться всем, кто хочет, в первый октябрьский выходной в Хогсмиде и обсудить это дело? — Почему там, а не в школе? — спросил Рон. — Потому что Амбридж вряд ли обрадуется, если узнает, что мы задумали. Мысль о том, что они затевают подпольный кружок под самым носом драгоценного генерального инспектора, заставила Гарри улыбнуться. — Кого думаешь позвать? — поинтересовался он, берясь за рисунок китайской жующей капусты. — Ребят, которым можно доверять, — ответила Гермиона, — с разных факультетов, курса, я думаю, начиная с четвёртого: не хочу приглашать слишком маленьких, они и сами вряд ли справятся со сложными заклинаниями, и нас могут случайно выдать. — Надо обязательно сказать Наруто, — вставил Рон, листая «Тысячу магических растений и грибов». — Пускай своих приводит. — Ох, ну не знаю… — протянула Гермиона, задумчиво склонив голову набок. — В смысле? — удивился Рон. — Они же члены Ордена, в защите наверняка шарят покруче нашего. — Вот как раз в этом-то и проблема, — сказала Гермиона. — В Ордене. Не думаю, что твоя мама, Рон, придёт в восторг, когда ей расскажут о нашей затее. — Она должна понимать, что это важно, — пробубнил Рон, хотя и сам прекрасно представлял себе реакцию матери. Гермиона не ответила. Гарри внимательно посмотрел на неё. — Тебя что-то ещё беспокоит, Гермиона? — Да, — призналась она. — Понимаете, я много думала об этой обменной программе. Вот здесь, — она показала книгу, лежавшую у неё на коленях («Мировое магическое образование, детальное рассмотрение» — гласило название на обложке), — ни слова не говорится о школе «Коноха». — Так она ж скрытая! — засмеялся Рон, беспечно отмахиваясь. — Будет тебе, Гермиона! В книжках же не про всё написано. Но девушка раздражённо замотала головой. — Как ты не понимаешь?! — воскликнула она, но тотчас же понизила голос — недалеко от них проходила мадам Пинс, строгая смотрительница библиотеки. — Об этой школе нет упоминаний вообще нигде, ни в новых, ни в старых списках магических учебных заведений. Такое чувство, словно она и не существовала никогда. — Но Министерство и Попечительский совет как-то же дали согласие, — резонно заметил Гарри. — Если учесть, что просьба об этом исходила от Дамблдора, не думаю, Гермиона, что они не выведали про эту Коноху всё. — Точно, Министерство ни за что бы не дало разрешение выдуманной школе, — вставил Рон. Гермиона ничего не сказала, но было видно, что она не убеждена. — Ну а всё остальное? — продолжала она упрямо гнуть своё. — Что насчёт той их странной беспалочковой магии? Помнишь, Гарри, ты рассказывал, как тебя летом забирали из дома дяди и тёти? Ты говорил, что Дейдара тогда слепил из глины птицу, сложил какие-то фигуры пальцами — и она увеличилась и полетела! А ещё до этого, во время нападения дементоров, у Хинаты было что-то с глазами, из-за чего она могла видеть сквозь предметы и вообще на много ярдов вокруг. Я сама на первой неделе здесь, в Хогвартсе, слышала, как Сакура разговаривала с профессором Акасуной о яде акромантулов — из их слов выходило, что он сходил в Запретный лес и добыл его! — А вот это странно, да, — вдруг согласился с ней Рон. Гарри медленно кивнул; он и сам не хуже друга помнил, как они вдвоём на втором курсе, расследуя тайну наследника Слизерина и загадочные нападения на учеников, по наводке Хагрида отправились в лес поговорить с Арагогом — и как потом едва унесли ноги, когда предводитель акромантулов мило предложил своим «деткам» полакомиться гостями. — Знаешь, может, ты и права, — задумчиво произнёс Гарри. — Они действительно странные какие-то. Вроде все заодно, но вроде и нет. — Ну что, берёмся за это дело? — тоном детектива спросил Рон, подмигивая друзьям. — Великолепное трио снова идёт по следу — на этот раз ребят из загадочной Конохи! Коллега, у вас есть улики? — обратился он к Гермионе. — Я уже пробовала поискать кое-что, — сказала она, обрадованная тем, что парни теперь на её стороне. — Они порой произносили всякие необычные слова, ну я и записывала, так, на всякий случай, а недавно вот руки дошли, и я перевела. Она извлекла из кармана мантии сложенный в несколько раз листок и, развернув его, опустила взгляд на написанное. — Вообще, само по себе слово «Коноха» означает листья деревьев. Символы их факультетов являются иероглифами, обозначающими четыре стихии: Огонь, Воду, Землю и Ветер, — а также Молнию, которую, как говорила Сакура, они тоже выделяют в качестве отдельной стихии. А «Акацуки» — помните, название той организации, в которую входят Акасуна, Учиха и Тсукури, — дословно переводится как «Рассвет», хотя также созвучно с «Красная луна». Ещё я перерисовала иероглифы с их колец… — Каких колец? — Ох, Рон, — вздохнула Гермиона. — Ты что, не заметил за всё это время, что эти трое носят очень похожие кольца? — Я замечал, — кивнул Гарри, всё больше и больше начинавший интересоваться её словами. — Белые такие, с разноцветными полями и разными символами. — Да, — подтвердила Гермиона. — Так вот, у Учихи на кольце иероглиф «Киноварь», у Тсукури — «Синий», а у Акасуны — «Драгоценность». — И что это значит? — поинтересовался Рон. — Не знаю, — пожала плечами Гермиона. — На первый взгляд, полная бессмыслица, но, может, что-то в этом и есть, пока не могу понять. Меня больше обеспокоило другое, — она вновь на миг опустила глаза в листок. — Дейдара периодически называет Наруто «Джинчурики». Знаете, что это значит? — Нет, конечно, — отозвался Рон. — И что же? — Если дословно, «Сила человеческого жертвоприношения». Гарри почувствовал, как по спине пробежали мурашки. — А это уже попахивает Тёмной магией, — нахмурившись, заметил он. — Я тоже так подумала, — как-то сдавленно пискнула Гермиона. — Жертвоприношения — это самые Тёмные разделы волшебства, мне кажется, даже не каждый Пожиратель Смерти рискнул бы связываться с ними. — Но жертвоприношения кому? — проговорил Рон серьёзно. — Не знаю, — отозвался Гарри. — Духам? Демонам? Кому они там в Японии поклоняются? — Сомневаюсь, что это связано с религией, — покачала головой Гермиона. — Японцы очень щепетильны во всём, что касается культов и обрядов, а Дейдара бросал это слово походя, как будто в насмешку. — Нет, ну не стал бы Дамблдор брать в Орден Тёмных магов! — яростно заявил Рон, и друзья тут же на него шикнули. — Не стал бы, — согласился Гарри. «Или всё-таки? — подумал он, вспоминая странное поведение директора Хогвартса по отношению к нему в последние месяцы. — На что он готов пойти ради уничтожения Волан-де-Морта?» — Тебе удалось ещё что-нибудь выяснить, Гермиона? — вслух спросил он. — Ничего, — отозвалась та, складывая листок и засовывая его обратно в карман. — Тогда понаблюдаем за ними, — уверенно сказал Рон. — Посмотрим, не проколются ли где. — И ещё стоит обязательно позвать их в наш кружок, — задумчиво добавил Гарри. Друзья с удивлением посмотрели на него. — Обязательно? — переспросила Гермиона. — Гарри, мне кажется, не стоит… — Стоит, — внушительно произнёс он, пристально глядя на товарищей. — Кто-то умный же однажды сказал: «Держи друзей близко, а врагов — ещё ближе».