Два мира. Том 1

      Рождественское утро было восхитительно. Морозные узоры на окнах сверкали и переливались в лучах солнца, на тротуаре густым слоем лежал снег, нападавший за ночь. Люди с определённым трудом пробирались сквозь целину, прокладывая тропинки к своим машинам или домам. Дети, уже наверняка распаковавшие подарки, теперь бегали на улице и выглядели абсолютно счастливыми, играя в снежки, валяя друг друга в снегу, предвкушая вкусный обед.       В доме номер двенадцать на площади Гриммо тоже царила праздничная атмосфера — всё ещё нежась в кровати, Хината слушала раздававшиеся по всему дому поздравления с Рождеством. Мягкая атмосфера расслабленности и умиротворённости ничуть не способствовала возникновению желания подняться, и Хината чувствовала, что вполне может пролежать так до самого вечера, если никто её не растолкает.       Стоило ей подумать об этом, как дверь после короткого стука распахнулась, и в комнату влетел невероятно довольный чем-то Дейдара.       — Доброе утро! — бодро сказал он. Хината же мгновенно залилась краской и натянула одеяло до подбородка. — Или, как сегодня говорят маги, весёлого Рождества!       — Д-да, и тебе, — проговорила Хината, смущённо отводя взгляд.       Несколько мгновений Дейдара смотрел на неё с явным непониманием, а затем ухмыльнулся.       — Прости, — он быстро развернулся спиной к ней и уже из этого положения продолжил говорить: — Меня просили передать, что если ты не поторопишься, Наруто уничтожит то, что осталось от завтрака, мм.       — Сейчас спущусь, — отозвалась Хината, садясь на кровати, одной рукой придерживая одеяло.       Дейдара вновь усмехнулся и, махнув рукой, выскользнул из спальни. Проводив его долгим взглядом, Хината поднялась и стала одеваться.       Так странно… Раньше в подобной ситуации она бы непременно до жути разнервничалась и испугалась, даже в обморок могла упасть. Дома ведь, в Конохе, Хината в баню с подругами и то стеснялась ходить — а тут она в одной ночной рубашке и в комнату заходит парень на несколько лет старше неё… Хината резко замотала головой. Она не должна думать о таких вещах!       Выправив волосы из-за воротника джемпера, Хината бросила взгляд на своё отражение в зеркале (щёки румяные, взгляд виноватый — просто высший балл по умению скрывать эмоции), несколькими глубокими вздохами постаралась успокоиться, а затем вышла из комнаты и спустилась на кухню. Почти все обитатели дома к этому времени позавтракали, так что в помещении остались только Молли и Сириус, разделывавшие двух больших индеек для праздничного обеда, Наруто, поглощавший явно уже не первую порцию яичницы с беконом, и Дейдара, раскладывавший на длинные блюда только что приготовленные данго разных видов и попутно попивавший чай.       — Хою амен, — Наруто говорил невнятно, ему явно мешал кусок еды во рту. — А уе пофто е моу — хою апши!       — Искренне сочувствую, — протянул Дейдара, подмигивая севшей напротив него Хинате.       Наруто одним мощным глотательным движением очистил ротовую полость от посторонних объектов.       — Слушай, приготовь, а? — теперь его речь стало значительно проще понимать. — У тебя, конечно, не «Ичираку», но тоже неплохо выходит, ттебаё!       — И вот смысл мне заморачиваться? — хмыкнул Дейдара, не отрываясь от своего занятия. — Возиться со всей этой готовкой — и ради чего? Ради «спасибо»?       — На фига тогда с данго возишься? — буркнул Наруто. Как известно всем и каждому в Конохе, между ним и раменом лучше не стоять.       — Что не сделаешь для больного друга, — театрально вздохнул Дейдара, проводя по воздуху палочкой с нанизанными на неё сладостями. — Обещаю, если вдруг тебя сразит какая-нибудь диковинная хворь, непременно приготовлю тебе супчик, да.       Наруто проворчал что-то и отвернулся. Хината без особого интереса поковыряла вилкой яичницу и отставила тарелку в сторону.       — Итачи-сан плохо себя чувствует? — тихо, чтобы не услышали вошедшие в кухню Гарри и Рон, спросила она.       Наруто и Дейдара переглянулись.       — Уж точно не хорошо, — сказал Наруто, за насупленностью стараясь скрыть беспокойство. — Не спал всю ночь, а теперь ходит бледный, как привидение.       — Это должно помочь пациенту, — строя из себя опытного ирьёнина, провозгласил Дейдара, снимая с палочки сладкий шарик и отправляя его в рот. — Лекарства — фигня, а данго с Итачи творит чудеса.       — Ну прям поэзия!       Дейдара только пожал плечами. Тем временем Гарри и Рон, не прекращая оживлённого разговора о квиддиче, сели чуть в стороне от шиноби, прихватив с собой коробку тыквенного печенья и по чашке чая. Повертев головой по сторонам, Наруто заметил на одной из полочек открытого буфета пару «шоколадных лягушек» и стал пробираться туда.       — Хината, — позвал Дейдара, снимая с палочки ещё один шарик. — Попробуй, по вкусу нормально?       Чуть привстав со стула, он перегнулся через стол и поднёс данго к самым губам девушки. Чувствуя, что опять безнадёжно краснеет, Хината после секундной заминки всё же откусила кусочек.       — Чего так скромно? — спросил Дейдара. — Чтобы распробовать, доедай весь.       Оторвать взгляд от его глаз было невозможно, и Хината, ещё сильнее смущаясь, подчинилась. Когда пальцы подрывника случайно коснулись её губ, Хината вздрогнула.       — Ну что? — поинтересовался Дейдара, вновь опускаясь на стул. — Нормально?       — Очень вкусно, — быстро сказала Хината, наконец найдя в себе силы отвести взгляд. — Уверена, Итачи-сану понравится.       Легко улыбнувшись, Дейдара довольно кивнул. Тут к товарищам вернулся насупленный Наруто, которого Молли засекла за попыткой стащить «лягушек» до обеда и отправила восвояси.       — О, я тоже хочу попробовать! — оживившись, заявил он и потянулся было к данго, но Дейдара несильно ударил его по руке.       — Лапы прочь!       — Эй! — возмутился Наруто. — А почему Хинате можно, а мне нельзя?!       — А разве ты красивая брюнетка с пятым размером груди? — вскинул бровь Дейдара.       От его слов у Хинаты мгновенно возникло желание провалиться сквозь землю. Наруто же хитро прищурился.       — Так в этом дело? — многозначительно проговорил он и, сложив печати, исчез в облаке густого белого дыма.       — Наруто-кун! — взволнованно воскликнула Хината, догадавшаяся, что именно замыслил друг.       — Это что ещё такое?! — грозно осведомилась, поворачиваясь к ним, Молли. — Я же говорила, чтобы на кухне никаких хлопу!..       Она осеклась, потому что как раз в этот момент развеялся туман, оставленный техникой, — и перед компанией предстала очаровательная блондиночка с двумя хвостиками, чьи привлекательные формы скрывались только эфемерными струйками дыма, да и то лишь в самых интересных местах. Стремительно краснея — уже в который раз за это утро, — Хината поспешила отвернуться. Она слышала, что Ойроке-но-Дзюцу хорошо действует на мужчин, особенно на Джирайю-саму, когда Наруто надо уговорить учителя, но вот Хинате от этой техники было стыдно и неприятно.       А блондиночка (она же Наруто) тем временем, не обращая внимания на застывших с открытыми ртами волшебников, подошла к Дейдаре и грациозно присела на краешек стола возле него, закинув одну длинную ножку на другую.       — Ну бра-атик! — проворковала «девушка», наклоняясь чуть ближе к подрывнику и откровенно строя ему глазки. — Ты ведь такой милый, поделись данго! Ну позязя!..       Дейдара скривился и безо всякого зазрения совести засветил «красавице» кулаком в лоб, да так, что та перекатилась через стол и свалилась с другой его стороны.       — Придурок, — спокойно резюмировал он.       — Ты чего творишь?! — крикнул Наруто, к которому при падении вернулся нормальный облик, поднимаясь с пола и потирая ушибленную голову.       — Наруто! — к парню приблизилась, метая гром и молнии, Молли, гневно потрясая в воздухе отрубленной головой индейки, которую держала за шею. — Что ты себе позволяешь?! Не имею понятия, как ты это сделал, но если ты ещё раз!..       Тихонько поднявшись из-за стола, Хината быстро вышла: слушать, как отчитывают друга, ей вовсе не хотелось, хотя она и понимала, что он это вполне заслужил.       — Забавно получилось, — усмехнулся Дейдара, нагоняя Хинату. Вслед за ним плёлся Наруто, откровенно обиженный и со зреющей на лбу шишкой.       — Ничего забавного, — буркнул он, осторожно ощупывая ушибленное место. — Ты жлоб, ттебаё! Мог просто дать мне попробовать!       — А это тут при чём? — невинно поинтересовался Дейдара. — Я же не заставлял тебя использовать эту глупую извращенскую технику при всём честном народе.       — Вот не надо про глупую! — хмыкнул Наруто. — Обычно она хорошо работает.       — Только не на мне, — Дейдара важно приосанился. — Всё-таки я нукенин S-уровня, примитивные техники генинов на меня не действуют, мм!       — Нукенин S-уровня, — передразнил его Наруто. — Нашёл чем гордиться. И вообще, от этой техники и джонины, и даже один из Саннинов просто балдеют!       — Значит, они либо извращенцы, либо слепые. На твою физиономию, Нару-чан, даже в женском варианте смотреть тяжко.       — Ой, много ты в этом понимаешь!       — Уж всяко побольше твоего!       Негромко вздохнув, Хината толкнула дверь комнаты кукловода и подрывника, возле которой остановились они трое. Здесь вновь велось обсуждение вопроса, прийти к согласию по которому накануне шиноби так и не смогли.       — Визжащая хижина, — сказала Сакура, сидевшая прямо на полу, обложившись картами Хогвартса и его окрестностей. — С территории школы к ней идёт тоннель, начинающийся под Гремучей ивой.       — Много времени на то, чтобы добраться, — парировал Сасори, сосредоточенно рассматривавший шахматную доску. — Конь С6 на В4.       — Уверены ли вы, сэр, что это хороший ход? — вкрадчиво поинтересовался чёрный всадник, не горевший желанием становиться приманкой для белого слона. — Куда лучше послать вперёд пешку: её не жалко…       — Ещё одно слово, — произнёс Сасори, задумчиво постукивая по краю доски ручкой резца с небольшим, но остро отточенным лезвием, — и я вначале обеспечу тебе членство в клубе безголовых рыцарей, а затем всё равно сделаю тот ход, который хочу.       После такого предупреждения фигура умолкла и послушно перешла на указанное поле.       — Жестоко, Сасори, — негромко заметил Итачи, игравший за белых.       — Зато теперь будут слушаться, — хмыкнул кукловод, откладывая инструмент в сторону, и предложил: — Подземелья? Там много свободных помещений.       — Ну нет! — заявил Дейдара, подходя ближе к столу, за которым расположились его товарищи, и рассматривая положение дел в игре. — У меня с ними всего одна ассоциация, да и та неприятная, ага.       — Орочимару? — уточнил Итачи, попутно отправляя ладью прорываться по флангу через строй вражеских пешек.       — Ты смотри, угадал! — усмехнулся Дейдара, втискивая на заваленный всякими вещами стол тарелку с данго. — Заслужил приз.       — Спасибо, — кивнул Итачи и принялся за угощение. Сасори тоже взял палочку со сладостями и покрутил её в руках, обдумывая следующий ход.       — Подземелье, где несколько лет назад прятали философский камень, — вновь подала голос Сакура. Хината опустилась на пол рядом с ней и тоже склонилась над картами. — Коридор третьего этажа, из которого в него есть вход, был запретной зоной, туда и теперь никто не ходит, даже Филч.       — Рискованно, — покачал головой Итачи.       — Сейчас Филч по просьбе Амбридж рыщет везде, может и в тот коридор заглянуть, — сказал Дейдара. Поставив вторую тарелку с данго возле девушек, он взял себе палочку и, улёгшись на свою кровать, повернулся набок, чтобы лучше видеть остальных.       — К тому же, там всё заросло дьявольскими силками, — добавила Хината.       — Откуда ты знаешь? — вопросительно вскинул бровь Наруто.       — Мы как-то раз туда лазили, — ответил вместо неё Дейдара. — Хотелось на полосу препятствий посмотреть — оценить масштаб героизма Гарри в одиннадцать, так сказать.       — И как? — полюбопытствовала Сакура.       Дейдара прикрыл глаза.       — Всё очень печально, — трагичным тоном поведал он. — Нет, ну ещё в Академию в качестве тренировочного полигона можно такую штуку поместить — там, кстати, имелась пара заданий на смекалку, помогло бы детишкам Инь развивать. Но в одиннадцать… я бы её в таком возрасте за пять минут с завязанными глазами прошёл, да!       — Ты смотри, напарник, можешь ведь и договориться, — с крайне нехорошим смешком произнёс Сасори, — и я лично разработаю для тебя полосу препятствий по возрасту.       — Я, вообще-то, это так сказал, Сасори-но-Данна, чисто разговор поддержать, — быстро уточнил Дейдара. Как из его оговорок усвоила Хината, у Сасори богатая фантазия по части устройства смертельно опасных ловушек.       — Между прочим, я так и не понял, чем плоха Выручай-комната, — возвращаясь к прерванному обсуждению, проговорил Наруто, подсев к подругам и взяв в руки лист с планом восьмого этажа. — Место тихое, да и принимает такой вид, какой понадобится.       — А ещё о нём известно как минимум тридцати школьникам, — отозвался Сасори, откидываясь на спинку стула и ероша волосы, явно озадаченный новым ходом Итачи, — не считая возможности наличия сведений о ней у профессоров.       — Альбус-сан о ней наверняка знает, — произнесла Хината. — Гарри рассказал о комнате домовой эльф по имени Добби…       — А мы сошлись на том, что домовики шпионят для директора, — закончила за неё Сакура. После того разговора в ночь приезда на площадь Гриммо куноичи пребывали в состоянии нейтралитета, хотя ни одна из них извинений так и не принесла.       — Чего мы паримся? — протянул Дейдара, дожёвывая последний шарик. — Давайте просто наложим уже на старика гендзюцу, чтобы он слушался нас — и дело с концом, мм.       — Полагаю, ты имеешь в виду, что сделать это должен я, — заметил Итачи, в результате сложной комбинации лишая Сасори ферзя.       — А ты видишь в комнате другого спеца по иллюзиям? — буркнул Дейдара, но шутя. — Хината, подай мне, пожалуйста, ещё данго.       — Держи, — она придвинулась ближе и подала парню сладость, а затем прислонилась спиной к его кровати.       — В этом вопросе мы ходим кругами, — произнёс Итачи. Сасори цыкнул и закусил губу, видя, что мат не за горами. — Все эти места мы уже рассматривали. Дело не сдвинется с мёртвой точки, пока не найдём что-то новое.       — Давайте тогда с самого начала, — Дейдара приподнялся на локте и стал загибать пальцы. — Нам нужно место, во-первых, укромное; во-вторых, довольно просторное; в-третьих, такое, чтобы из разных частей замка до него было удобно добираться; в-четвёртых, с крепкими, к тому же ещё желательно звуконепроницаемыми стенами, чтобы можно было тренировать ниндзюцу и восстанавливать потоки чакры.       Все шиноби задумались, ещё раз прогоняя в мыслях критерии, которые должно удовлетворять место для их постоянных сборов.       — Кстати, Сакура-чан, — вдруг проговорил Наруто, — ты мне так и не объяснила, что такое Тайная комната.       Перебиравшая карты Сакура замерла. Итачи и Сасори обменялись быстрыми взглядами и повернулись к Наруто.       — Ты эволюционируешь прямо на глазах, — заметил Сасори. — О Тайной комнате мы действительно ещё не думали.       — Да что это вообще такое? — спросил Наруто, кажется, не уверенный, стоит расценивать слова марионеточника как комплимент или же как насмешку.       — Итачи, расскажи ты, у тебя лучше получается, — предложил Сасори, с досадой наблюдая за тем, как его король снимает корону и склоняется перед белым ферзём.       — Хорошо, — кивнул Итачи и, всего на миг задумавшись, заговорил: — Эта история связана с именами основателей Хогвартса, Наруто-кун. Четверо величайших магов и волшебниц своего времени, они вместе выстроили замок подальше от владений маглов, чтобы обезопасить его, а затем стали искать способных молодых людей и обучать их колдовству. Довольно долго они сосуществовали в мире и согласии, но со временем отношения между Слизерином и остальными стали накаляться: Салазар требовал более строгого отбора учеников, убеждённый, что лишь чистокровные волшебники имеют право обучаться магии; детей же из магловских семей он видеть в Хогвартсе не желал. Это привело к тому, что Гриффиндор и Слизерин рассорились окончательно и последний покинул школу. Однако, согласно легенде, перед своим уходом Слизерин сделал в замке потайную Комнату, в которой поселил некое чудовище, которое станет повиноваться лишь истинному наследнику своего создателя, тому, кто с его помощью продолжит дело предка и изгонит из Хогвартса всех, по мнению Слизерина, недостойных проходить обучение.       — Знаете что, — вклинился Дейдара, — я вот сейчас понял, что мне этот миф напоминает: историю о Сенджу Хашираме и Учихе Мадаре!       — Слушай, а точно! — воскликнул Наруто, стукнув кулаком по раскрытой ладони. — Мадара этот тоже был себе на уме, и из деревни ушёл, а потом, когда сражался с Первым, призвал Кьюби!.. — парень осёкся — видимо, это бидзю мысленно сказал ему пару ласковых.       — Определённая схожесть есть, — согласилась Сакура. — Хотя не думаю, что между этими событиями имеется какая-либо связь, всё же их разделяет почти тысяча лет.       — Верно, связь сомнительна. Однако в данной ситуации мы не можем быть уверены в её полном отсутствии, — сказал Итачи, а Хината сделала для себя мысленную заметку подумать над этим. — Во всяком случае, долгое время рассказ о Тайной комнате Слизерина оставался лишь мифом. На протяжении веков многие чародеи, волшебницы и директора Хогвартса искали вход в неё, однако безрезультатно. Вследствие этого история окончательно перешла в разряд школьных легенд. Так оставалось до того момента, пока Комната не была открыта. В первый раз это случилось около пятидесяти лет назад.       — Я этого не знал, — произнёс Сасори, не сводивший с товарища заинтересованного взгляда. — Мне казалось, её открывали только три года назад.       — Нет, был случай и раньше, — отозвался Итачи, Хината и Сакура переглянулись, в очередной раз поражённые тем, как много Итачи успел узнать об этом чужом мире. — Тогда по вине монстра погибла девочка из магловской семьи, и в этом обвинили Рубеуса.       — Рубеуса?! — не поверил Наруто. — Чепуха! Он ведёт у нас уход за магическими существами, и Гарри с Роном и Гермионой с ним дружат! Он же хороший, даттебаё!       — Дело в том, Наруто-кун, — сказал Итачи, — что Рубеуса в тот раз подставил другой ученик по имени Том Реддл.       — Волан-де-Морт, — процедила Сакура сквозь зубы.       — Именно. На самом деле это он — наследник Слизерина, виновный в убийстве. Однако Том Реддл был тогда блестящим студентом, одним из лучших в школе, старостой своего факультета — сложно подозревать в чём-то плохом столь идеального ученика, — может, Хинате показалось, но она уловила в голосе Итачи тень горькой самоиронии. — Рубеус на роль преступника подходил куда лучше: он держал в школе довольно опасных животных, в том числе и тогда ещё не очень большого акромантула по имени Арагог.       — О-о, — протянул Сасори, поигрывая палочкой от данго, — с этим милейшим существом я имел сомнительное счастье познакомиться, когда охотился в лесу на его потомство.       — Есть у меня подозрение, что мы с ним тоже знакомы, — хмыкнула Сакура, наверняка вспомнившая, как и Хината, самую первую «прогулку» коноховцев по Запретному лесу и гигантского паука, говорившего с ними.       — Собственно, нетрудно догадаться, почему все с лёгкостью сошлись на том, что виновен Рубеус, — продолжил Итачи. — Насколько мне известно, лишь Альбус-сан — в то время ещё не директор школы — продолжал подозревать Тома, из-за чего тот вынужден был прекратить нападения и закрыть Комнату. Однако он нашёл способ, как выпустить монстра вновь, будучи даже вне стен Хогвартса.       — Джинни рассказывала нам про его дневник, — проговорил Наруто, необычайно серьёзный и хмурый. — Что-то про то, что через этот дневник Волан-де-Морт завладел ею.       — Так оно и было, — подтвердил Итачи. — Под его контролем Джинни Уизли вновь открыла Тайную комнату и выпустила жившего в ней василиска. Тогда, три года назад, нападений было совершено много, однако, по счастливому стечению обстоятельств, никто не погиб. Закончилась история тем, что Гарри и Рон отправились спасать Джинни, когда василиск унёс её в Комнату, однако до цели добрался лишь Гарри. Он вступил в сражение с монстром и убил его мечом Годрика Гриффиндора, который достал из Распределяющей шляпы, принесённой ему Фоуксом.       — Кем? — удивлённо переспросил Дейдара.       — Фениксом директора, — неожиданно для всех ответил за Итачи Наруто.       — Что ж, подведём итог, — произнёс Сасори, выбивая пальцами какой-то ритм на столешнице. — Тайная комната хорошо спрятана, достаточно велика и укромна, раз в ней столько лет смог незамеченным жить василиск, о месте её расположения известно Гарри Поттеру, двум Уизли, наверняка Гермионе Грейнджер, плюс Альбусу и, возможно, преподавателям. С другой стороны, о ней ничего не знает Долорес, да и Альбус при всём своём уме вряд ли догадается искать нашу базу там.       — Слышу по вашему тону, Данна, вам Тайная комната уже нравится, — едко заметил Дейдара.       — Она хорошо подходит под наши нужды, — пожал плечами его напарник.       — Значит, решено, — сказала Сакура, складывая карты в стопку. — Проникнем в неё и посмотрим, как там внутри.       — Да, только сначала надо узнать, где дверь и как её открыть, мм, — заметил Дейдара и покосился на Итачи.       — Я поговорю об этом с Гарри, — кивнул тот.       После этого общие обсуждения на какое-то время прекратились. Сакура и Наруто вполголоса обменивались мыслями, где может находиться вход в Комнату, и гадали, как она выглядит. Сасори и Итачи, вновь расставив шахматные фигуры на доске, начали новую партию. Дейдара же растянулся на кровати, прикрыв глаза, и было непонятно, спит он или просто думает.       Минут десять спустя раздался стук в дверь.       — Обед! — бодро сообщила Молли и, не дожидаясь ответа, пошла дальше, к комнате Рона и Гарри.       На этот раз Молли превзошла себя: стол ломился от вкусностей, что несказанно порадовало Наруто и Рона, очень похожих в своей любви хорошо поесть. Пока парни наедались, Сакура и Джинни со смехом обсуждали одноклассниц, гадая, кто вернётся с каникул с новой стрижкой или ещё какими-то обновками. Сидевшая рядом с ними Гермиона больше слушала, периодически переключаясь на разговор Гарри и Сириуса, а Римус и Молли обговаривали варианты, как добраться до больницы святого Мунго, куда волшебники собирались отправиться после обеда, чтобы навестить Артура. Фред, Джордж и Дейдара хохотали и по очереди взрывали волшебные хлопушки, из которых вылетали небольшие подарки. Итачи и Сасори сидели чуть дальше, негромко разговаривая о чём-то своём — так, по крайней мере, было до того момента, пока Дейдара, подкравшись сзади, не нахлобучил на голову напарнику забавную остроконечную шляпу с рисунком из танцующих снеговиков, которая вылетела из очередной хлопушки. Получив за это нагоняй (правда, в неожиданно мягкой форме) от кукловода, Дейдара устроился рядом с товарищами, и Акацуки принялись вполголоса обсуждать что-то, наверное, какие-то забавные воспоминания: Дейдара то и дело смеялся, Сасори улыбался куда искреннее, чем обычно, и даже Итачи был не так серьёзен, как всегда.       Наблюдая за ними всеми, Хината вдруг поняла: она одна. Сакура так и не простила её, Наруто поглощён новыми друзьями из магов, Акацуки на своей волне… От осознания этого стало грустно и нестерпимо захотелось уйти из этого места, полного веселья, обходящего её стороной. Но Хината всё-таки удерживала себя от этого, продолжала улыбаться и дружелюбно отвечать на редкие фразы, обращённые к ней, про себя молясь, чтобы всё это поскорее закончилось.       Когда к десерту появился Наземникус Флетчер, как всегда остро пахнущий алкоголем и табаком, с заявлением, что у него есть машина для поездки в больницу, и маги, обрадованные этим, стали собираться на прогулку, Хината поняла, что это её шанс. Незаметно поднявшись из-за стола, она выскользнула из кухни и заторопилась наверх, к себе в комнату.       Почему ей так плохо, когда вокруг все светились счастьем, Хината не знала сама. Наверное, потому что у каждого из них кто-то был, но только не у неё. В этом мире нет её товарищей по команде, нет Неджи, ставшего таким близким в последние пару лет, нет семьи.       Семья… С момента их переноса в этот мир прошло уже полгода. Интересно, в Конохе всё ещё ищут их или уже давно внесли в список шиноби, пропавших без вести на миссии? Интересно, что предпринял отец, чтобы найти свою старшую дочь, свою наследницу — и предпринял ли он что-нибудь вообще?       Хината никогда не обманывала себя в отношении отца. Он ни разу не был по-настоящему доволен ею: ни когда она поступила в Академию, ни когда закончила её, ни когда сдала экзамен на чунина и стала выполнять сложные задания уровня В или даже А. Что бы Хината ни сделала, в глазах отца она всегда оставалась хуже Неджи, хуже даже своей младшей сестры Ханаби — и уж точно недостаточно сильной и способной для наследницы клана.       Понимая всё это, Хината догадывалась о пути, который наверняка избрал после её исчезновения отец. Какое-то время он, вне всяких сомнений, всячески поощрял поиски, бросал на это дело людей клана, ставил на уши советников Хокаге. Но полгода — слишком долгий срок в мире шиноби, и Хината была вовсе не уверена в том, что для отца её жизнь стоит потери этого времени. Так что в конечном итоге он наверняка напрямую обратился к Цунаде-саме с требованием официально признать Хинату погибшей. Так для Ханаби путь к титулу наследницы станет свободен — а ведь именно этого отец желал больше всего с тех самых пор, как понял, что Хината не удовлетворяет его требованиям.       «На бумаге все мы наверняка уже мертвы, — с грустью подумала она, без сил падая на кровать и, прикрыв глаза, обнимая себя за плечи. — Как же, наверное, расстроились родители Сакуры, и Джирайя-сама, и Куренай-сенсей, и Какаши-сенсей, и наши товарищи… А Неджи-нии-сан? Что думает об этом он? А Ханаби? Она ведь ещё просто ребёнок… Хотя, наверное, для клана всё-таки лучше, что я пропала: из сестры выйдет куда лучший лидер, чем когда-либо могла стать я».       Отчаяние, скользкое и липкое, проникало в её мысли, опутывало их, как если бы поблизости находилась целая стая дементоров. Но нет: с нижних этажей доносились громкие (наверное, Итачи опять усыпил портрет матери Сириуса при помощи гендзюцу, раз никто не боялся шуметь), радостные голоса. Хината не прислушивалась к ним. Ей не было дела ни до чего, хотелось просто лежать, а ещё желательнее уснуть, чтобы тяжёлые мысли хоть ненадолго покинули её, оставили в покое.       Дверь комнаты с едва уловимым скрипом отворилась. «Наверное, Сакуре что-то нужно взять», — решила Хината и чуть приоткрыла глаза — и резко села, встретившись взглядом с пронзительно-голубыми глазами Дейдары.       — Ну и что тут у тебя за аттракцион самобичевания? — проговорил Дейдара, закрывая дверь за собой и складывая на груди руки.       — Я просто не очень хорошо себя чувствую, — солгала Хината, — вот и решила полежать, надеюсь, пройдёт…       — Мне-то можешь не врать, — перебил её Дейдара. — Хотя что научилась — молодец, тебе как шиноби этого не хватало, да.       — Не понимаю, о чём ты, — сказала Хината, отворачиваясь.       Дейдара прислонился спиной к стене.       — Ладно, не хочешь говорить — не надо. Наверное, это что-то личное.       — Личное, — тихо отозвалась Хината и неожиданно для себя добавила: — Это касается семьи.       — Вот как, значит, — протянул Дейдара. — Слышал я обо всех этих ваших древних уважаемых кланах: правила, запреты, запреты, правила и никакой свободы.       «В общем-то, он прав», — не могла не признать Хината.       — Как же тяжело, наверное, всему этому соответствовать, — продолжал тем временем Дейдара, внимательно следя за выражением её лица. — Как взгляну на Итачи, аж жуть берёт: умный, всегда такой спокойный и вежливый, сильный шиноби, Мангекью Шаринган в комплекте. Вот уж точно идеальный наследник клана во плоти, отец им наверняка гордился…       «Неужели он догадался, о чём я думаю?!»       — С другой стороны, что это чудо-совершенство имеет в итоге? Ни счастья, ни друзей, ни нормальной жизни.       — К чему ты говоришь всё это? — спросила Хината, продолжая рассматривать собственные руки.       — Я знаю, что ты наследница у Хьюг, — после секундной паузы ответил Дейдара. — Не стану кривить душой: я даже не представляю, как тяжело тебе приходится, учитывая твой мягкий характер и доброе сердце. Могу предположить, что детство у тебя было не сахар: отец наверняка пытался вырастить из тебя шаблон хорошей наследницы известного клана, но это у него не вышло, и ты в ответ на давление просто замкнулась в себе. Так что, наверное, даже хорошо, что ты наконец вырвалась из-под пресса. В этом мире ты получила возможность раскрыться и быть самой собой, без оглядки на требования отца и клана. Знаешь, ты ведь больше не та затюканная пугливая девчонка, которая впервые сражалась против Акацуки возле того храма. Сейчас ты, Хината, — уверенная в себе куноичи, сильная и смелая, и очень надеюсь, что когда мы вернёмся домой, ты эти качества не потеряешь.       — Ты… ты и вправду так обо мне думаешь? — осторожно спросила Хината.       — Ну конечно! — легко оттолкнувшись от стены, Дейдара подошёл ближе и сел на кровать рядом с ней. — У меня вообще плохая привычка говорить, что думаю, да.       — Почему же плохая?       — Потому что за неё я часто получаю по голове, в особенности от напарника. Данна постоянно твердит, что меня погубит либо горячность, либо искренность.       Пожалуй, в этом Сасори прав.       — Кстати, раз уж мы заговорили об этом, — произнёс Дейдара, но теперь его голос зазвучал немного иначе. — Ты ведь знаешь, Хината, я не слишком люблю просчитывать наперёд свои действия и задумываться о последствиях. Я живу каждым мигом — и в этот самый миг мне больше всего на свете хочется поцеловать тебя.       Хината посмотрела на него, удивлённо хлопая ресницами, вновь не в силах, встретившись с ним взглядом, отвернуться.       — Ты позволишь? — спросил Дейдара, придвигаясь чуть ближе.       Удивлённая, растерянная, сбитая с толку его просьбой — Хината робко кивнула. Дейдара улыбнулся с неожиданной благодарностью и, плавно подавшись вперёд, коснулся губами губ девушки мягко, совсем ненавязчиво. Такой простой поцелуй, но всё равно он вызвал у Хинаты волны эмоций, накрывшие её с головой, унёсшие все мысли, кроме одной: «Как же хорошо». Мгновенно было забыто всё: и Коноха, и долг перед кланом, и что этот парень, целующий её, — нукенин… даже то, что свой первый поцелуй она долгие годы берегла для другого. Всё это потеряло смысл и важность, растворилось в неожиданно пришедшем осознании: то, что происходит — закономерно и правильно.       — Слушай, Хината, а чего ты… ушла?       С трудом заставив себя оторваться от губ Дейдары, Хината перевела взгляд на застывшую на пороге Сакуру, с открытым ртом глядящую на них.       — Тебя что, стучаться не учили? — нагло осведомился Дейдара.       — Стучаться?! — возмутилась Сакура. — С чего я должна в свою же комнату стучаться?!       — Чтобы не помешать соседке наслаждаться жизнью.       Его заявление вывело Сакуру из себя окончательно.       — Пошёл вон! — прикрикнула она, указывая за дверь.       Ничего не ответив, отвернувшись от неё, Дейдара посмотрел в глаза растерявшейся Хинате.       — Только тебе решать, продолжим мы или нет, — серьёзно произнёс он. — Но знай, что бы ты ни выбрала, твоим другом я останусь в любом случае.       Улыбнувшись ей, Дейдара поднялся и прошествовал мимо раздражённой Сакуры. Проводив его откровенно осуждающим взглядом, та захлопнула дверь и обратилась к Хинате:       — И как это понимать?       — Понимай, как хочешь, — ровно, без вызова ответила Хината. — Я ничуть не сомневаюсь, что поступила правильно, и извиняться за это не стану.       Сакура нахмурилась — и вдруг до странного тяжело вздохнула.       — Я так и знала, что всё этим кончится, — проговорила она, но в её голосе не слышалось негодования или злобы. — Спрошу только одно, Хината: ты уверена?       — Уверена, — решительно кивнула она. — Дейдара не причинит мне вреда, я знаю. За это время он столько раз помогал мне, вытаскивал из передряг, подбадривал, когда мне было тяжело…       «Столько раз пытался открыть мне глаза на то, что для Наруто-куна я всегда буду только другом…»       — Он искренен со мной, Сакура, он доверяет мне, а я доверяю ему. Я знаю, что ты хочешь сказать, — покачала она головой, стоило подруге открыть рот, — он нукенин Акацуки, но…       — Не это, — перебив её, улыбнулась Сакура. — Я хотела сказать, чтобы ты прекратила тут передо мной распинаться и пошла за ним, если именно этого хочешь.       Вначале Хината опешила от её слов, но потом улыбнулась и, быстро стиснув не ожидавшую подобного подругу в объятиях, выскочила за дверь. Взбежав по лестнице на этаж выше, чуть не сбив по пути с ног шедшего кормить своего гиппогрифа Сириуса, Хината, забыв о стуке, с замершим сердцем вошла в комнату кукловода и подрывника.       Дейдара был один; он лежал на кровати, улыбаясь сам себе и мечтательно глядя в потолок. Впрочем, стоило открыться двери, он перевёл взгляд — и улыбка его стала шире.       — Значит, ты так решила, — произнёс Дейдара, неспешно садясь, ничуть не скрывая своего удовольствия.       — Да, — кивнула Хината.       — А ничего, что я нукенин, и всё такое? — хитро поинтересовался он. — Да и вообще, как же Наруто? Уже забыт?       На миг Хината опустила глаза, вспомнив парня, в которого так долго была, как ей казалось, влюблена, но собралась и сказала:       — Ты совершенно прав: я много лет только и делала, что подчинялась воле отца и требованиям клана, не имея права голоса, боясь даже просто попытаться быть собой. Глядя на Наруто-куна, на то, как он никогда не сдаётся, не отступает ни перед какими трудностями, я восхищалась им и старалась брать с него пример. Теперь я понимаю, что всё это время любила, наверное, не самого Наруто-куна, а его решительность и уверенность в своих силах, которых у меня и в помине не было. Ты же помог мне найти себя, Дейдара, и я тебе за это очень благодарна. И ещё, — она всё-таки не сдержалась и покраснела, — ты мне действительно нравишься и я… я… требую, чтобы ты и впредь меня целовал.       Слушавший её прямо-таки с упоением Дейдара от последних слов звонко рассмеялся — а затем, мгновенно оказавшись возле Хинаты, подхватил её на руки и закружил по комнате.       — Что ты делаешь?! — воскликнула Хината, рефлекторно обхватывая руками его шею, хотя и знала, что держит он крепко.       — Схожу с ума от радости! — объявил Дейдара и тут же плюхнулся в кресло, усадил Хьюгу к себе на колени и крепко её обнял. — Ты просто прелесть, Хината, так и знай, да!       — Спасибо, — улыбнулась ему Хината и, не уставая поражаться себе новой, сама поцеловала подрывника.