***
Завтрак был в точности таким же, как всегда: яичница, бекон, овсянка и тосты, чай и апельсиновый сок, стаи сов, разносящих письма и газеты, собранный и идеально аккуратный Итачи, растрёпанная, словно только из леса, Анко. Проходя мимо, прочие профессора здоровались с Сасори, однако никто не садился рядом и не заводил разговор. Хотя чему тут удивляться: Сасори ведь сам всегда позиционировал себя не любителем бесполезного трёпа. Подавив зевок (и этой ночью он поспал всего часа три, из-за чего вновь пришлось принимать мощный энергетик), Сасори всерьёз стал размышлять о том, не скинуть ли ему утренние занятия обратно на Северуса и не отправиться ли спать, как вдруг на стол перед ним, едва не сбив при этом кувшин с соком, опустилась большая неясыть. Взглянув на кукловода, птица с крайне важным видом протянула ему лапку, к которой было привязано письмо. Сасори удивлённо вскинул бровь, думая, кто мог писать ему. Не информаторы: с ними связь поддерживалась менее заметными способами. Хозяин аптеки в Косом переулке? Какой-нибудь отравившийся идиот из Ордена Феникса? Тёмный Лорд?.. Видя, что он не торопится, сова нетерпеливо защёлкала клювом и захлопала крыльями. Лениво усмехнувшись, Сасори отвязал письмо и, аккуратно вскрыв конверт, стал читать: Уважаемый мистер Акасуна! Министерство магии имеет честь пригласить вас на приём по случаю празднования четырёхсотлетия Отдела международного магического сотрудничества, который состоится в субботу, двадцать третьего марта в атриуме Министерства (начало в 20:00). Министерская сова доставит ваш ответ. С уважением,Персиваль Уизли, младший помощник министра магии.
Едва Сасори успел закончить чтение, на соседний стул опустилась Анко. — О, так Министерство даже тебе прислало эту писульку, — как обычно без приветствий, осведломилась джонин, заглядывая в его письмо. — Судя по слову «даже», ты тоже получила приглашение, — отозвался Сасори, следя за ней взглядом. Какая-то маленькая, почти неуловимая деталь изменилась по сравнению с обычным днём. Секунд пять у Сасори ушло, чтобы понять: изменилась дистанция. В этот день Анко решила, что вполне может себе позволить придвинуться настолько близко, чтобы почти касаться его руки пышной грудью. — Ага, получила, — беспечно откликнулась Анко. — И Итачи тоже. — Что об этом думаешь? — А ты? Спорить об очерёдности ответа Сасори не стал. Он был почти что заинтригован. — Думаю, что у человека, который это написал, начисто отсутствует воображение, — произнёс он, вновь пробегая глазами по строчкам. — «Министерская сова доставит ваш ответ»… То есть в том, что ответ будет, у этого господина нет сомнений. — Всё-таки это письмо из Министерства, — спокойно заметил Итачи, останавливаясь за спинкой стула Анко. — Наш ответ будет положительным, верно? — Несомненно, — Итачи склонился к Сасори и Анко, и в его глазах заплясали искорки — отблески пламени свечей. — Замечательная возможность изучить высший свет, не находите? — Исключительная, — подтвердила Анко, оскалившись очень похоже на то, как это делал Орочимару.***
— Что ж, друзья мои, удачи вам, — внушительно произнёс Альбус напоследок. Сасори, Итачи и Анко кивнули ему и по очереди вошли в изумрудное пламя — и миг спустя оказались в «Дырявом котле». Почти не переговариваясь, трое шиноби дошли до площади Гриммо. Там Анко прочла адрес штаб-квартиры, написанный рукой Альбуса — Хранителя тайн Ордена, после чего дом номер двенадцать возник перед гостями. В полдень в субботу в штабе не было почти никого: у всех нашлись дела куда важнее и интереснее, чем просиживать в старом, нагоняющем тоску доме Блэков. На кухне обнаружились лишь Сириус, медленно катавший в стакане какой-то напиток, подозрительно смахивающий на огневиски, и Римус с Тонкс, разговаривавшие, склонившись над некой картой. — Добрый день, — негромко приветствовал их Итачи. Маги тотчас встрепенулись. — Привет! — весело воскликнула Тонкс, подлетая к шиноби. Римус в это время взмахнул палочкой, и пергамент исчез. — Ужасно рада вас видеть, ребята! Ой, а вы — мисс Митараши, верно? — Да, — кивнула Анко, явно с первого взгляда проникшаяся симпатией к молодой волшебнице. — И просто «Анко», хорошо? — Конечно! — тут же кивнула Тонкс. — Дамблдор столько рассказывал о тебе. Очень рада познакомиться! «Интересно, что именно старик говорил», — подумал Сасори. Одного беглого взгляда на Итачи хватило, чтобы понять: он задался тем же вопросом. — Тонкс, оставь людей в покое, — к шиноби подошёл Сириус с дружелюбной, хотя и немного грустной улыбкой на губах. — Хорошо, что у вас нашлось время заскочить. — Не буду врать, что мне нравится находиться в этом доме, — произнёс Сасори, пожимая его руку. Сириус отвечать не стал: ему самому не доставляло ни малейшего удовольствия пребывание в фамильном гнёздышке. — Значит, вас пригласили на приём в Министерство, — сказал Римус после небольшой паузы. — Кингсли тоже там будет, — сообщила Тонкс. — В качестве охраны. — Мракоборцы — охрана? — Сасори вскинул бровь. — С чего вдруг? — Десяток Пожирателей Смерти до сих пор разгуливает на свободе — а ты спрашиваешь, с чего вдруг, — протянул Сириус, причём скорее воодушевлённо, чем обеспокоенно. — Значит, министр полагает, что Пожиратели могут явиться по его душу? — Кому он нужен? — махнул рукой Сириус. — Фадж — министр магии, — мягко перебил его Римус. — Он значимая фигура, как бы то ни было. Если Пожирателям удастся схватить его… — Ничего, Кингсли и его ребята этого не допустят, — успокоила всех Тонкс с видом авторитетного специалиста. — Вообще-то, я тоже должна была участвовать, но Скримджер меня отстранил. На приёме, видите ли, будет кое-какая моя родня из тех, кто невысокого обо мне мнения, и во избежание проблем… — Тонкс беспомощно развела руками и возвела глаза к потолку. — Твоя родня? — переспросила Анко. — Малфои, — Тонкс обречённо вздохнула, — дражайшая тётушка Нарцисса. — У меня вообще просто фантастические кузины, — фыркнул Сириус, уже вновь взявшийся за стакан, — Цисси, выскочившая замуж за этого скользкого Малфоя, да Белла, вместе с муженьком заработавшая пожизненное в Азкабане. Ну, хоть Андромеда — мать Нимфадоры — адекватная. — Где уж адекватная, когда мне такое имечко дала? — буркнула Тонкс, и её волосы сами собой из фиолетовых превратились в красные. — Не гунди, племяшка, — Сириус потрепал её по волосам и вновь повернулся к шиноби. — Ну а вы чем намерены заняться до вечера? — Итачи говорит, что мне нужно платье, — отозвалась Анко, сверкая глазами в сторону Учихи. — На приёме в Министерстве, видите ли, надо быть при параде. — О, тогда я знаю, как тебе помочь! — воодушевилась Тонкс. — Я знаю один магазинчик — не наш, магловский. Там такие фасоны, тебе точно понравится, вот увидишь! Взяв Анко за руку, Тонкс повела её прочь из кухни, провожаемая в разной степени озадаченными взглядами мужчин. — Женщины, — многозначительно протянул Сириус и последним глотком опустошил стакан. — Господа, не желаете выпить? — Нет, спасибо, — Итачи покачал головой. — Я хочу кое-что поискать в твоей библиотеке. — Ну, с ним всё понятно, — проворчал Сириус, когда Итачи ушёл. — Пай-мальчик. А ты что скажешь, Сасори? Ты же меня не подведёшь, правда? — Уж прости, но подведу, — отозвался Сасори, потягиваясь. — Страшно не высыпаюсь в последние дни, пойду лучше вздремну. — Как же с вами всеми скучно… Сасори только равнодушно улыбнулся в ответ на его недовольство и покинул кухню. Поднявшись по лестнице на третий этаж, он открыл дверь комнаты, которую они с Дейдарой занимали летом и во время рождественских каникул. «Здесь не изменилось ничего, — подумал Сасори, падая на свою кровать; с покрывала поднялось облачко пыли, но он не обратил внимания. — Этому месту всё равно, кто в нём живёт, каковы отношения между этими людьми. Оно застыло, остановилось, навсегда замерло в вечности. Умерло?..» Ему снилась какая-то ерунда. Орочимару, радостно хлопая в ладоши, прыгал по лаборатории, крича, что нашёл наконец способ достичь бессмертия. «Это оказалось так просто! — восторженно вещал он, а затем вдруг подскочил к Сасори. — Ну же, мой дорогой Сасори, присоединяйся! Это так весело!» «Что надо делать?» — поинтересовался Сасори. «Просто убить их всех! — счастливо возвестил Орочимару и за локоть притянул напарника к полке с формалинными препаратами. — Смотри — проще простого!» В стеклянных колбах, выстроенных ровными рядами на стеллаже, плавали головы. Родители, бабушка, Конан, Сакура, Хината, Итачи… «Остался последний», — зловеще прошипел ему на ухо Орочимару. Обернувшись, Сасори увидел позади себя операционный стол, к которому цепями был прикован Дейдара; парень был без сознания. Возле каталки с инструментами стояла Анко в белом халате и латексных перчатках. «Остался последний», — оскалилась она, протягивая ему поднос, на котором одиноко лежал скальпель. «Убей его, — призывно шептал на ухо Орочимару, подталкивая Сасори к столу. — Убей — и больше никого не будет на твоём пути!..» Словно в забытьи Сасори сделал шаг вперёд, затём ещё один, и ещё — и вот он заносит скальпель над напарником. Рука уже готова была опуститься — но тут Дейдара открыл глаза и посмотрел прямо на него. Сасори резко проснулся от стука в дверь. — Мы выходим через час, — голос Итачи был приглушён разделявшей нукенинов дверью. — Спускайся в гостиную, когда соберёшься. Не став задерживаться дольше, чем было необходимо, он ушёл, и Сасори вновь прикрыл глаза. Тело затекло от долгого лежания в одной, к тому же далёкой от удобства позе, а вставать не имелось желания — хотелось лишь принять снотворное и наконец-то нормально, полноценно, без сновидений поспать. Но делать это ни в коем случае нельзя: Сасори и так уже основательно подсел на энергетик, не хватало только добавить к этому снотворное: кукловод вовсе не был уверен, что его многострадальный организм вынесет такое двойное, при этом ещё и разнонаправленное издевательство. Сильно прикусив губу, чтобы вернуться в действительность, он сел на кровати и растрепал волосы. Быстро, пока способность действовать вновь не покинула, Сасори встал и подошёл к настенному зеркалу. От взгляда на себя он насмешливо скривился: бледный, как привидение, только прокушенная губа ярко выделяется корочкой начинавшей уже запекаться крови, мешки под глазами, падающие на лоб пряди слиплись от пота. Холодный душ помог прийти в чувство. Постояв немного под ледяными струями, Сасори успокоился, отогнал прочь глупый сон, надёжно заперев его в той тюрьме внутри своего сознания, куда отправлял в вечную ссылку все ненужные и мешающие вещи. Затем последовали пара «витаминок», немного чакры, чтобы убрать мешки под глазами и ранку на губе, — и вот Сасори уже вновь похож на себя: уравновешенного, насмешливого нукенина, контролирующего ситуацию. Единственная почти сентиментальная деталь, которую он себе позволил — песочный цвет мантии, словно бы служивший напоминанием о том, что когда-то у Скорпиона Красных Песков была родина. Коноховские шиноби уже собрались в гостиной, когда он спустился. Итачи был традиционно в чёрном, а Анко — в своём старом мешковатом пальто, по торжественному случаю подлатанном, причём явно не без помощи магии. Правда, стоило отметить, что на этот раз куноичи щеголяла причёской, макияжем и высоким каблуком явно далёких от понятия удобства туфель. — Ты чего так долго? — ворчливо осведомилась Анко. Проигнорировав её, Сасори повернулся к бывшему товарищу. — Как будем добираться? — В метро мы в мантиях будем слишком бросаться в глаза, — заметил Итачи и задержал взгляд на туфлях Анко, — а пешком быстро не дойдём. — Эй, не смей намекать, что я обуза! — мигом ощетинилась та. — Я ни на что не намекаю, всего лишь констатирую факты, — спокойно произнёс Итачи. Анко хмыкнула, но поутихла; уже усвоила, что ссориться и спорить с Итачи — дохлый номер. — Тогда такси, — предложил Сасори, пожимая плечами. — Последний оставшийся вариант. — Это ещё что такое? — проворчала Анко с подозрением. — Ничего неприятного, — заверил её Сасори. — Сидишь, глядишь по сторонам, пока тебя везут к месту назначения. — Звучит неплохо, — сказала Анко и вопросительно посмотрела на Итачи. Тот кивнул, и шиноби, заглянув на кухню и простившись с магами, вышли на улицу. Площадь Гриммо была небольшой, безлюдной и полутёмной, но через два квартала располагалась оживлённая улица, где Сасори «поймал» такси. Водитель был то ли сонный, то ли не интересовался окружающим миром, поэтому не обратил внимания на странный внешний вид клиентов и довольно быстро довёз их до центра города. Расплатившись с ним, Итачи повёл напарников закоулками и через некоторое время остановился у видавшей виды красной телефонной будки. — Заходите, — пригласил он, открывая дверь. С некоторой настороженностью, но Сасори вошёл, и за ним сразу же последовала Анко. Отступив в самый угол будки, Сасори вопросительно-насмешливо вскинул бровь, спрашивая, что дальше, — Анко оскалилась ему в лицо и развернулась, прижалась к кукловоду спиной и упругими ягодицами, словно чтобы дать место Итачи, присоединившемуся к ним и закрывшему дверь. Вот только явно перестаралась: Итачи она даже при движениях не задевала, в то время как Сасори имел возможность прекрасно прочувствовать изгибы её приятного тела. Анализируя, Сасори поймал себя на том, что определённого труда ему стоило не опустить руки Анко на талию — и поставил ей за это мысленный плюс. Тем временем Итачи, не замечая их действий, снял телефонную трубку и стал набирать номер. Когда он закончил, в кабине раздался прохладный женский голос. — Добро пожаловать в Министерство магии. Назовите, пожалуйста, ваше имя и цель визита. — Итачи Учиха, Анко Митараши, Сасори Акасуна, — чётко произнёс Итачи. — Гости на приёме. — Ваши фамилии значатся в списках гостей, — проинформировала женщина. — Приятного вам вечера. Пол кабины дрогнул и медленно стал уходить вниз. Через минуту такого движения кабина спустилась в невероятных размеров зал с отполированным до блеска тёмным полом и тёмными же стенами, на которых через равные промежутки располагались покрытые позолотой камины. В них ежесекундно вспыхивало изумрудное пламя: гости всё прибывали. Выйдя из тесной кабины, шиноби двинулись вместе с толпой к гардеробу, устроенному рядом с двумя закрытыми решётками неработающими каминами. Здесь все были одеты по последней магической моде: мужчины — в роскошных мантиях с золотым и серебряным шитьём, женщины — в длинных вечерних платьях, с нитями жемчуга в волосах и увесистыми золотыми ожерельями с драгоценными камнями. «Попади сюда Какудзу, у всех его пяти сердец случился бы инфаркт от восторга», — не без злорадства подумал Сасори. — А где Анко? — спросил его Итачи, оглядываясь по сторонам. — Здесь, — раздался её голос откуда-то слева. Обернувшись, Сасори не мог не отметить, что Анко исключительно хороша в облегающем светло-сером атласном платье, оставляющем открытым одно плечо. В кои-то веки уложенные в аккуратную причёску фиолетовые волосы лишь подчёркивали спокойный цвет платья, а единственным украшением — помимо подаренных природой — служил браслет-змея, обвивавший левое предплечье куноичи. — Коллеги, вы меня пугаете, — улыбнулась Анко, однозначно довольная произведённым эффектом. — Девушек в платьях никогда не видели? Сасори поймал себя на том, что не хочет отрывать взгляд от стройных ножек токубецу джонина, оголённых до середины бедра. На удивление, взгляд Итачи блуждал где-то в том же районе. — В твоём звании — ни разу, — признал Сасори. Анко вновь улыбнулась и опалила его приглашающим взглядом. «Всё менее скучно», — заметил сам себе Сасори и предложил ей руку, которую Анко благосклонно приняла и позволила Сасори увлечь себя в гущу толпы. Быстро выбросив из головы прелести и ножки коллеги, Итачи последовал за товарищами, заинтересованный куда больше истинной целью их пребывания здесь, чем возможностью развлечься — впрочем, как и всегда. Возле огромного фонтана, изображавшего колдуна, волшебницу, кентавра, гоблина и эльфа, на покрытом тканью помосте стоял невысокий человечек, крутивший в руках шляпу-котелок, и что-то вдохновенно распрягал публике. Ловко пробравшись в первый ряд, шиноби остановились послушать; мимо проходил официант, на серебряном подносе которого стояли бокалы с шампанским, и Анко проворно подхватила три. — Держите, — сказала она напарникам. Приняв бокал, Сасори задумчиво посмотрел на золотистую жидкость, полную мелких пузырьков. — Поднимем же бокалы за продолжение плодотворной деятельности нашего Отдела международного сотрудничества! — громко объявил министр магии Корнелиус Фадж и опустошил свой фужер. Все последовали его примеру. Итачи и Анко поступили так же, но Сасори сделал лишь глоток, после чего поставил бокал на поднос пробиравшегося мимо официанта. От Анко это не укрылось; она крепко впилась пальцами в его руку. — Брезгуешь пить с нами? — прошептала она на ухо Сасори. — Хотел бы я сказать, что дело в компании. — Если не в ней, то в чём же? — В отличие от тебя, не люблю алкоголь. — Почему? — Так ли важно? — Может, и важно, — Анко демонстративно надула губки, а затем придвинулась совсем уж близко к нему. — Но сегодня ты будешь пить, Сасори. Добровольно, или я найду способ тебя заставить. — Ох, уже угрозы? — насмешливо произнёс он. Она слишком сильно вторглась в его личное пространство, и Сасори, проверяя намерение, одной рукой обнял Анко за талию. — Просто просьба, — Анко даже не попыталась вывернуться и невинно захлопала длинными ресницами. — Ты ведь не откажешь своей возлюбленной, правда? Сасори улыбнулся с лукавством. — Посмотрим, как будешь умолять, дорогая. На коленях — в самый раз. Анко очаровательно и слегка застенчиво рассмеялась, привлекая внимание мужчин вокруг. «Превосходная трансформация», — оценил Сасори и обвёл взглядом толпу. Итачи он обнаружил в обществе пары аристократов и повёл спутницу к ним. — Позвольте вам представить моих коллег, — произнёс Итачи, стоило напарникам подойти, — мисс Анко Митараши, преподаватель ухода за магическими существами школы «Коноха», и мистер Сасори Акасуна, профессор зельеварения. Коллеги, мистер Люциус Малфой, глава Попечительского совета Хогвартса, и его супруга, миссис Нарцисса Малфой. — Наконец-то у нас появилась возможность встретиться лично, мистер Акасуна, — становилось понятным, что нарочито ленивую манеру речи Драко перенял у отца. — Мисс Митараши, я поражён вашей красотой и вашей… смелостью. — Это платье великолепно смотрится на вас, — заметила Нарцисса с улыбкой холодной, как зимняя вьюга. — Невозможно предположить, что вы — преподаватель. — Это мой секрет, — доверительным тоном сообщила Анко. Чета Малфоев с потрясающей синхронностью надменно вскинула брови, и Анко принялась пояснять с ноткой трагизма в сладком голосе: — Понимаете, мои родители с тех пор, как мне исполнилось пятнадцать лет, твердят, что единственная цель моей жизни — удачно выйти замуж за состоятельного и уважаемого наследника древнего клана. Но вот проблема: душа моя лежит к преподаванию, я хочу приносить пользу обществу и миру в целом. Так что в свете мне приходится всеми силами скрывать свою истинную сущность: я не могу допустить, чтобы родители узнали мой секрет! После этого впечатляющего, сопровождавшегося ангельски-невинной улыбкой монолога Малфои уже не придумали новую колкость. Постояв немного с ними, но быстро заскучав, Сасори и Анко извинились и, оставив магам Итачи, отправились в обход по залу. Многие оборачивались вслед паре; мужчины провожали Анко жадными взглядами, некоторые при этом завистливо косились на Сасори, а женщины высшего света недовольно фыркали и начали обсуждать между собой, как вульгарно стала одеваться молодёжь. — Похоже, с пунктом «Не привлекать к себе лишнее внимание» мы справились на ура, — заметил Сасори спутнице. Анко улыбнулась. — Сегодня не наши роли главные, — сказала она, на ходу небрежно поправляя начавшее задираться платье. — Смирись, Сасори, мы с тобой здесь просто для отвлечения внимания, чтобы Итачи мог незаметно и аккуратно пособирать сведения. — Звучит как-то неправильно. Всё-таки в своих организациях мы с тобой — шпионы, а быть ширмой… — Задета твоя гордость? Разумеется, гордость была задета, но Сасори не стал отвечать. Впрочем, это и не требовалось: Анко всё сама прекрасно поняла. Покрутив немного головой по сторонам, она взяла Сасори за руку и увлекла на противоположную сторону зала, где располагался бар. — Два огневиски. Когда бармен поставил заказ на стойку, Анко взяла оба стакана и один из них протянула Сасори. — Пей. И ничего не хочу слышать. Взглянув на неё с определённым подозрением, Сасори всё же принял стакан, мимолётно принюхался, а затем сделал глоток. — Удовлетворена? — Нет. Он выразительно закатил глаза и по её примеру осушил стакан. — А теперь? — Почти, — Анко улыбнулась и, взяв им ещё по порции, вместе с Сасори двинулась по краю галдящей толпы вдоль стены зала. — Что у тебя за безалкогольное настроение сегодня? — Не только сегодня, — покачал головой Сасори. — Да? — усомнилась Анко. — В Хогсмиде ты всегда не прочь пропустить кружку-другую глинтвейна. — Это хороший способ согреться. Кроме того, люблю специи. — Ну а абсент? Судя по твоей реакции тогда, ты его пробовал. — Проспорил Сириусу. Сделав глоток, Анко сузила глаза. — Ты всегда отдаёшь споры? — Всегда, — серьёзно сказал Сасори. — Тогда давай поспорим! — весело предложила Анко. — Кто кого сегодня напоит. — Что у тебя за навязчивая идея напоить меня? — проговорил Сасори, пристально глядя на спутницу. Анко метнула на него быстрый оценивающий взгляд. Всего на краткий миг светло-карие, позолоченные отблесками пламени сотен свечей глаза стали так безумно похожи на опасно блестящие, всегда полные коварства и то лучше, то хуже прикрытой угрозы глаза Орочимару, что Сасори невольно нахмурился и незаметно проверил, удобно ли устроен на держателе на предплечье отравленный сенбон. Впрочем, миг был лишь мигом. Из карих глаз Анко пропала тень Змея, и они стали скорее сравнимы с глубокими, ясными глазами Конан в те моменты, когда Ангел Амегакуре позволяла себе снять маску посланницы своего Бога. — Мне любопытно, — пожала плечиками Анко, — какой ты, когда не остаётся сил притворяться кем-то другим. Сасори ответил не сразу, задумавшись. Разум упорно настаивал на отказе — но ведь этот самый разум уже доказал свою полную несостоятельность в деле изгнания скуки. А игра с Анко вполне могла эту самую скуку развеять. К тому же, что он мог потерять? Сведения об Акацуки? Всеми самыми важными обладает переметнувшийся обратно под крыло Хокаге Итачи. Время, которое мог бы провести общаясь, вон, к примеру, с Роули, курсирующим у подножия статуи? За много месяцев наблюдения Сасори так и не смог — хотя честно пытался — найти никого из Пожирателей Смерти хоть относительно занимательными, тем более не вызывал интерес мелкая сошка Роули. Собственную жизнь? Она и так висит на доброй воле окружающих его коноховцев. К тому же Сасори не боялся смерти. Он боялся скуки. — На что спорим? Анко заговорщицки улыбнулась. — На желание. — Какие ограничения? — Без убийств и членовредительства. — И без требования стратегических сведений, — добавил Сасори, заботясь исключительно о своих собственных тайнах, а не об информационной безопасности Акацуки. — Само собой, — охотно согласилась Анко. — Хорошо. — Тогда давай так: кого больше разнесёт от трёх стопарей залпом — тот проиграл. — Нет, и всё-таки то, как ты выражаешься — отвратительно, — заметил Сасори, поражаясь тому, как быстро она растеряла тщательно отыгрываемый ранее соблазнительный шарм. «Решила, что незачем тратить силы: с активным пари я уже не сорвусь с крючка?» — подумал Сасори и заключил, что это крайне рационально. Всё же они знакомы несколько месяцев, а не минут, и рассчитывать на то, что проведёт или тем более вскружит ему голову маской, джонин не могла. Стоило им вернуться к барной стойке, мужчина за ней улыбнулся шиноби, словно старым знакомым. Премило улыбнувшись ему в ответ, Анко только собралась сделать заказ, как к напарникам подошёл Итачи. — Чем вы заняты? — серьёзно и холодно спросил он. — Пытаемся развлечься, — без тени смущения проинформировала Анко. — Мы тут с Сасори поспорили, кого от трёх стопарей больше разнесёт. Присоединяйся! — Нет, благодарю, — Итачи нахмурился и перевёл взгляд с неё на Сасори. «Что происходит?» «Сражение со скукой, только и всего, — мысленно ответил он. — Идея была её, так что не спеши заподозривать меня ни в каких грехах». Анко тем временем сокрушённо покачала головой. — Ох, Итачи, и в кого ж ты такой зануда?.. Предок-то твой — огонёк! — В смысле? — не понял Учиха. — Ай, не бери в голову. — Хорошо, не буду. Но вы оба должны перестать валять дурака и заняться делом. Когда всё будет закончено, можете развлекаться, как вам только заблагорассудится. — Правда, папочка?! — Анко радостно захлопала в ладоши. — Когда я сделаю уроки, ты отпустишь меня погулять с Сасори-куном? От взгляда на неё Итачи всё-таки не удержался и, смягчившись, чуть приметно улыбнулся. — Если уроки будут сделаны хорошо. Следующий час шиноби были заняты тем, что курсировали между гостями приёма и заводили с ними разговоры, по крупицам выуживая из разных источников информацию. — Да где же он ходит? — проворчала Анко, когда они с Сасори вновь встретились возле бара. — Собирает сведения, — флегматично произнёс Сасори, обводя взглядом толпу. Анко опёрлась локтём на столешницу и фыркнула. — Но как он нас с тобой сделал, а? Вроде бы и младший, но приказы раздаёт — только в путь. — Ты бы так не удивлялась, если бы видела хоть раз их с Кисаме команду. — Слышу, слышу завистливые нотки, — ехидно проговорила Анко. — Что, хотелось после Орочимару ручного напарника — а Дей не поддался дрессировке, да? По счастью, как раз в это время к ним подошёл Итачи и Сасори был избавлен от необходимости продолжать этот разговор. — Для нас будет засада, — негромко сообщил Итачи, бросив взгляд на бармена, суетившегося на другом конце стойки. — Сколько? — так же тихо спросила Анко. Сасори знал, но предпочёл не комментировать. — Не знаю точно, но однозначно немало: приказ поступил с самого верха. Закончив со своими клиентами, бармен подошёл ближе и взялся протирать чистые стаканы. Шиноби обменялись быстрыми взглядами. — Ладно, Итачи, и вправду, пойдём мы, — сказала Анко. — Здесь больше ничего важного не будет, а я уже не могу терпеть эту скукотищу. — Что, так не терпится заняться чем-нибудь повеселее? — иронично поинтересовался Сасори. — Представь себе, — в тон ему отозвалась Анко. — Как угодно, — произнёс Итачи. — Я всё же предпочту остаться до конца. — Потом расскажешь, — Анко подмигнула ему и вновь взяла кукловода под руку. Сасори кивнул Итачи и повёл Анко в сторону гардероба. Без задержек забрав пальто, они покинули Министерство магии. Вдохнув полной грудью прохладный вечерний воздух ранней весны, Сасори снял мантию, оставшись в рубашке и брюках, и, накинув пальто, убрал одеяние волшебника в его внутренний карман, увеличенный магией. — Про спор помнишь? — хитро поинтересовалась Анко, превратив вечерние туфли в сапоги и застегнув пальто. — Разумеется, — отозвался Сасори, поправляя воротник. — Куда пойдём? — Лично мне без разницы. Легко пожав плечами, Сасори вывел её из проулка на довольно людную улицу. После минут пяти ходьбы шиноби приметили симпатичный на вид паб и направились туда. В заведении столпилось много народа: в субботний вечер маглы собрались посмотреть футбол в шумной компании, и Сасори и Анко вошли как раз в момент бурного веселья по поводу забитого противнику сборной Англии гола. Кое-как протолкавшись к барной стойке, шиноби стали изучать выставленные на полке бутылки. — Что будете заказывать? — вежливо поинтересовался старший бармен, пока его более молодой коллега вновь и вновь наполнял пивом стаканы футбольных фанатов. — А что у вас самое крепкое? — вопросом на вопрос ответила Анко. — Есть текила, — бармен указал на соответствующую бутылку, — ром, виски, бренди… — А без мажорных изысков? Мужчина усмехнулся. — Есть водка. — Покажите. Получив в руки прозрачную бутылку с бесцветной жидкостью, внешне напоминающей саке, Анко покрутила её, рассматривая, и одобрительно кивнула. — Что скажешь, дорогой? — Всё для тебя, радость моя. Лукаво подмигнув, Анко поудобнее перехватила бутылку, взяла две стопки, которые бармен поставил на стойку, чтобы самолично наполнить их для клиентов, и стала пробираться сквозь вновь орущую толпу (теперь разочарованно: Англия пропустила) к столику в дальнем углу зала. Обменявшись взглядами с сочувственно покачавшим головой барменом, Сасори сразу расплатился (привычка быть готовым ко всему не подвела, и он прихватил с собой магловские деньги) и последовал за ней. — Ну что, сразу играем или сначала по одной для разогрева? — поинтересовалась Анко, когда он опустился на диван рядом с ней. — Как хочешь, — безразлично пожал плечами Сасори. Справа от них сидела молоденькая парочка, парень пил пиво, а девушка — какой-то коктейль. Взяв по кружке пива, за соседним столиком устроились трое мужчин среднего возраста и тут же без понимания уставились на большой экран телевизора. Значит, сперва работа. Анко надула губки, наполовину играя, наполовину, похоже, от искреннего разочарования, что развлечение опять откладывается. — Ты такой холодный в последнее время! — обвиняющим тоном произнесла она. — Ты там, случаем, на стороне себе никакую пассию не завёл? — Ты ведь прекрасно знаешь, что нет, — отозвался Сасори, краем глаза наблюдая за соседями. — Ты для меня — единственная и неповторимая. — Все вы так говорите, — буркнула Анко. Сасори, подыгрывая, вскинул бровь. — Кто «все»? — Не придирайся к словам! Мужики, ясно? — Ах да, — усмехнулся Сасори, — я и забыл, какая ты у меня опытная. Но только сомневаюсь, что кто-то из твоих бывших говорил тебе такое… — он придвинулся ближе к напарнице и прошептал ей на ухо совсем другим, лишённым игривости, сухим деловым тоном: — Ты ведь понимаешь, что должна сейчас проиграть спор, правда? — Это ещё почему? — ответила ему Анко таким же образом. — Потому что нормальные девушки не в состоянии пить столько, сколько пьёшь ты. Скептически хмыкнув, Анко всё-таки слегка наклонила голову. — Ладно, признаю, такого мне действительно не говорили, — словно бы нехотя сказала она. — Тогда не будем тратить время на пустые препирательства, — Сасори открыл бутылку и наполнил стаканы почти до краёв. Подав одну из стопок Анко, он незаметно передал ей также маленькую белую таблетку. Джонин на миг подозрительно прищурилась, но Сасори мимолётно показал ей точно такую же таблетку, которую собирался принять сам. — Уверена, что хочешь три подряд? — Конечно! — решительно кивнула Анко. — Давай на счёт «три». Раз… два… три! Поднеся стакан к губам, Сасори первым делом проглотил таблетку, после чего уже осушил стопку. Водка горячей волной прокатилась по горлу и пищеводу, растеклась, казалось, по венам, но голова оставалась чистой и ясной. Едва и Анко поставила стакан, Сасори наполнил оба снова; шиноби выпили, после чего последовал последний заход. — Фу-у-уф, — шумно выдохнула Анко, со стуком опустив стопку на столешницу. На щеках куноичи проступил румянец, а глаза нездорово заблестели. — Ну, что я и го… говорила: фигня дело!.. — она громко икнула и поспешно прикрыла рот ладонью. — И всё-таки ты проиграла, — покачал головой Сасори, про себя удивляясь тому, насколько талантливо джонин исполняет роль. — А вот и нет! — с истеричными нотками возмутилась Анко и заозиралась по сторонам. — Эй, ребята… господа! — она наклонилась в сторону соседнего слева столика и по не самой ровной траектории помахала рукой, привлекая внимание. — Здрасьте. Вот скажите — только честно! — кто из нас больше пьян: он или я? — Вы, мисс, — ответил один из мужчин, внимательно посмотрев по очереди на обоих шиноби. Его соседи заухмылялись. — Эй!.. — Спасибо, — кивнул Сасори и повернулся к куноичи. — Я же тебе говорил, что три — это для тебя много, а ты не верила. — Иди на хрен, — буркнула Анко, резко откидываясь на спинку дивана и скрещивая на груди руки. — Кажется, ты мне что-то должна, — Сасори наклонился к ней и прошептал: — Нужно заманить эту троицу в какое-нибудь укромное место, иначе они, похоже, так и не осмелятся напасть. — Хорошо, хорошо, идём, — проговорила Анко, неловко поднимаясь. — Придётся выполнять, раз уж проиграла… Большой автобус, верно выбранный благодаря интуиции, довёз шиноби до окраин Лондона. Промзона была тиха и пустынна в этот поздний час; никто не попадался навстречу временным напарникам, когда они неспешно шли (Анко при этом — не очень ровно, с помощью спутника) по тёмным улицам, освещавшимся лишь в немногих местах слабыми фонарями. Приметив уходивший направо совсем уж тёмный заулок, заканчивавшийся метров через тридцать тупиком, Сасори затянул туда Анко и прижал спиной к кирпичной стене. — Что ж, — негромко произнёс он, кладя руки на её талию, гладя через одежду стройные бока, — здесь твоего позора никто не увидит. — Извращенец, — с пьяной улыбкой выдохнула Анко, держась за его плечи, словно боялась упасть. Сасори улыбнулся и поцеловал её. На этот раз Анко не стала вырываться, наоборот, прижалась к нему всем телом и ответила на поцелуй, причём сделала это с таким умением, такой страстью, что Сасори даже на миг забыл, что это спектакль. «Соберись, — строго одёрнул он себя. — Игра есть игра, и мы оба именно в этой области являемся специалистами». Прервав поцелуй, Сасори за волосы оттянул её голову назад и прижался губами к потрясающе нежной коже шеи. В ответ Анко блаженно застонала, поднимая полуприкрытые глаза к ясному звёздному небу. — Трое на крыше, — прошептала она не громче, чем шелестит лёгкий ветер в кронах деревьев. Сасори мягко прикусил мочку уха напарницы. — Готовятся напасть? — Заинтересованно наблюдают. Со стороны улицы раздался хлопок — и у входа в проулок возникли двое. Дальше всё происходило мгновенно: прибывшие выпустили в шиноби лучи красного света, то же сделали и люди на крыше, но Сасори и Анко отскочили в разные стороны. Выхватив из кармана пальто кунаи, Анко метнула их в двух мужчин в чёрных плащах и масках, а Сасори, запрыгнув на находившийся примерно на равном удалении от земли и крыши балкон пожарной лестницы, прикрепил нити чакры к недавним зрителям и резко дёрнул их на себя, отчего враги с удивлёнными криками слетели с парапета. Впрочем, один из них применил какие-то чары, и все трое мягко опустились на землю вместо того, чтобы упасть и переломать себе кости. Вскочив на ноги, противники атаковали Сасори, но тот увернулся в прыжке и приземлился в нескольких метрах от них. В его руке возник небольшой запечатывающий свиток — в следующую секунду марионетка атаковала ошарашенных таким поворотом Пожирателей Смерти. Первому катана вспорола живот, второй, попробовав убежать, был пригвождён к стене сенбонами. Третий же, тот самый, который смягчил товарищам падение, выставил магический щит и пока избегал повреждений, но не имел возможности напасть сам. — Сасори, хватит развлекаться! — услышал он за шумом битвы крик Анко. — Просто убей! Рука Сасори чуть дрогнула, и он на миг обернулся на Анко. Один её противник уже испустил дух, лёжа с воткнутым точно в шею кунаем в луже собственной крови, а второго душила в тугих кольцах большая змея, от которой мужчина с криками силился избавиться. «Это чувство…» Пожиратель воспользовался его секундным замешательством. Опустив щит, он ударил лучом ярко-зелёного света, но Сасори вовремя среагировал и прикрылся марионеткой — от попадания луча та разлетелась на куски. Резко оборвав нити чакры, Сасори в мгновение ока оказался позади противника и перерезал ему горло. Кровь заструилась из раны, и маг, хрипя, осел на землю, содрогаясь в предсмертных конвульсиях. — Довольна, Змейка? — бросил Сасори, оборачиваясь к напарнице. Но та не ответила, лишь дёрнула плечом: на улице их поджидало ещё четверо противников. — Как чудно! — откинув капюшон, воскликнула высокая темноволосая женщина. — Скорпион и Змея! Тёмный Лорд будет доволен. — Осторожнее, Белла, — сухо произнёс один из её спутников, носивший маску. — Ты сама видела, на что они способны. Беллатриса Лестрейндж разразилась безумным смехом. — Прыжки да ножички! Это ничто по сравнению с мощью настоящей Тёмной магии — не той, которой владели эти идиоты, — она пренебрежительно кивнула в сторону мёртвых товарищей. — Милочка, ты пафос-то скинь, — посоветовала Анко. Оставив труп, змея подползла к хозяйке и, приподняв над землёй голову, замерла у её ног. — Думаю, дементоры в Азкабане по тебе ох как соскучились… Не успела она договорить, как Беллатриса вскинула палочку. — Круцио! — крикнула она, но куноичи без труда увернулась от красного луча. — Ми-и-и-мо! — жизнерадостно пропела Анко. — Прекрати, — одёрнул Сасори, но она не послушалась. — Ну-ка, Белла, ещё попытка! — Круцио! — взвизгнула ведьма, и маньячный огонь засверкал в её глазах. — Ой, родная, опять мимо! Мне подойти? А, ты так даёшь понять, что муж не мил и ты хочешь познакомиться поближе со мной, да?.. — Круцио! Круцио!.. Оставшиеся трое Пожирателей напали на Сасори. Он увернулся от первой волны атак и отступил, чтобы выиграть время и призвать новую марионетку. Но эти враги действительно оказались сильнее предыдущих: сгустки яркого света летели в Сасори один за одним, не давая шанса подготовиться к контратаке. Выхватив волшебную палочку, до того спрятанную в рукаве пальто, Сасори предпринял попытку чарами отвлечь врагов, чтобы получить возможность вызвать новую куклу. Пожиратели словно понимали это и продолжали наседать. Убедившись, что его товарищи прекрасно справляются со сдерживанием Сасори, мужчина в маске развернулся и выпустил заклинание в спину Анко, продолжавшей со смехом и едкими комментариями уворачиваться от чар Беллатрисы. Сасори видел это движение. Раздражённо цыкнув, он отскочил в сторону и, дотянувшись нитями чакры до напарницы, оттащил её из-под удара. Анко крикнула что-то, причём скорее гневно, чем благодарно, но когда зелёный луч со свистом пронёсся в полуметре от неё, поутихла и в несколько прыжков оказалась возле Сасори. Вдруг в проулок, громко каркая, ворвалась стая воронов. Хлопая крыльями, птицы налетели на Пожирателей Смерти, целясь когтями и клювами им в лица. Под этим прикрытием мощное чёрное пламя в считанные секунды уничтожило трупы поверженных врагов, остатки разбитой марионетки и прочие следы боя. — Быстро, возьмите меня за руки. Бросив последний взгляд на Беллатрису, безуспешно пытавшуюся убить иллюзорных воронов, Сасори выполнил приказ возникшего у него за спиной Итачи. Учиха резко крутанулся на месте. У Сасори потемнело в глазах, заложило уши, а воздух сдавил его со всех сторон с такой жуткой силой, что было не вздохнуть — но миг спустя всё это пропало, и Сасори обнаружил, что они стоят на окраине Хогсмида. — Твою ж… — проговорила Анко, опираясь ладонями на колени и тяжело дыша. — Предупреждай в следующий раз, прежде чем такие фокусы выкидывать! — Пожалуйста, Анко, мне было совсем не трудно прийти вам на помощь, — с тончайшим намёком на иронию произнёс Итачи. Анко хрипло усмехнулась и выпрямилась. — Как ты нас нашёл? Итачи ничего не ответил, только неопределённо пожал плечами. «Он выследил нас благодаря связи колец, — понял Сасори, внимательно глядя на бывшего товарища, — но не хочет говорить это джонину Конохи. Учиха Итачи — благородный во всём». — Когда ты успел освоить трансгрессию? — поинтересовался он, чтобы перевести тему. От того, что Итачи смеет теперь, с высоты своего фактически возвращённого (в глазах их отряда точно) статуса АНБУ покрывать тайны Акацуки, ему стало противно, но Сасори хорошо умел держать маску. — Совсем недавно, — отозвался Итачи и первым зашагал по дороге к замку. — Я посчитал, что этот навык может пригодиться. — И оказался чертовски прав, — с определённой неохотой заметила Анко. — Как ни противно признавать, ты нас выручил, Итачи. Учиха просто кивнул. — Тебе удалось что-нибудь узнать? — спросила у него Анко. — Мы, кажись, неплохо справились с заданием оттянуть как можно больше противников на себя. — И в самом деле, — отозвался Итачи. — Большинство Пожирателей решили, что вы — лёгкая добыча, и последовали за вами. Мне осталось всего лишь двое. — И пусть земля им будет пухом, — усмехнулась Анко. — Что бедные идиоты сказали напоследок? — Что Тёмный Лорд не планирует никаких активных действий до июня. — Он что, тоже живёт по школьному расписанию? На это Итачи лишь неопределённо пожал плечами: шутки никогда не были его коньком. Впереди показались высокие ворота Хогвартса. Отперев их особым заклятием, Итачи — а вслед за ним и Сасори с Анко — шагнул на территорию школы. — Давайте зайдём в Комнату, — предложил Итачи, когда металлические створки закрылись за шиноби. — Все ждут нас. «Пойти в это логово коноховцев, рассказать там о том, что мы с Анко развлекались, оставив приличествующую нам работу Итачи, по ходу дела выслушивая едкие замечания напарника? — про себя хмыкнул Сасори. — Неужели он действительно думает, что я соглашусь на это?» — Я пас. — А я с удовольствием, — сказала Анко; окончательно разрушив и без того растрепавшуюся причёску, она достала из кармана резинку и завязала хвост. — Может, у Первого ещё остался тот вкусный травяной чаёк. От взмаха палочки Итачи открылись парадные двери замка. В огромном холле было темно — на ночь освещавшие помещение факелы исправно домовиками тушились, — и только светились, как лампы, в противоположном конце вестибюля глаза Миссис Норрис. Сасори проигнорировал кошку и, не дожидаясь спутников, направился к мраморной лестнице. Оставив Итачи запирать дверь, Анко догнала кукловода. — Никому ни слова о том, что было, — прошипела она ему на ухо. — Ты про страсть в тёмном проулке или про то, как мы выставили себя слабаками на фоне гениального наследника Рикудо? — не сдержав раздражение, поинтересовался Сасори. Анко вскинула брови, удивлённая его словами и явной досадой, сквозившей в тоне Сасори, но язвить по этому поводу не стала, тем более что к ним как раз вновь присоединился Итачи. На втором этаже шиноби расстались: Итачи и Анко свернули в коридор, ведущий к туалету Плаксы Миртл, и Сасори продолжил путь в гордом одиночестве. Впрочем, гордым оно спустя буквально пару минут ему уже не казалось — скорее глупым и смешным. И в самом деле, что ему стоило подыграть им? Ведь даже Мадара — один из опаснейших отступников всех времён и народов, гордый лидер клана Учиха не брезговал теперь обществом коноховцев, самолично тренируя Итачи и Саске, периодически выпивая с Анко, обмениваясь едкими подначками с Тобирамой, не говоря уже о его нелепой, пугающей своей силой и многогранностью проявлений дружбе с Хаширамой. С другой стороны, почему это вдруг вообще стало его волновать? Своё одиночество Сасори принял как данность ещё лет в тринадцать, и с тех пор оно его не беспокоило. Так почему же сейчас?.. Уже стоя на пороге своих комнат, он почувствовал чужое присутствие в коридоре. Обернувшись, Сасори встретился взглядом с внимательно наблюдавшей за ним Анко. — А как же поход в Тайную комнату? — Отправила клона, — отозвалась она. — И Итачи не заметил? — усомнился Сасори. — Заметил, конечно. Сказала, что разрываюсь между желанием попить с народом чайка и физиологической потребностью во сне. — Поверил? — По крайней мере, против ничего не сказал. В коридоре воцарилось молчание. Шиноби стояли по разные стороны лунной дорожки, падавшей из большого окна и рассекавшей пространство, и в темноте выражения их лиц было не разобрать. — Зачем ты здесь? — А ты не догадываешься? — Анко шагнула в полоску света, посеребрившую её платье, видное под расстёгнутым пальто. Превосходная провокация. Улыбнувшись тренированной нечитаемой улыбкой, Сасори взвесил все «за» и «против» — и всё-таки решил поддаться. Неспешно приблизившись к Анко, он притянул её к себе за талию. — Вообще-то, я хотела напомнить про пари, — солгала Анко, из объятий даже не попыталась вырываться. — Есть вариант получше, — произнёс Сасори. — Как насчёт вдохнуть немного правдивости в глупую легенду моего напарника? На формулировку его предложения Анко тихо засмеялась, но приняла такую ширму. — Скорпион и Змея, — протянула она, лукаво глядя на Сасори. — А что, почему бы и нет?***
Проснувшись следующим утром, Анко первым делом прислушалась. Тишину в комнате нарушало лишь дыхание двух человек. Чуть приоткрыв глаза, Анко из-под густых ресниц направила внимательный, оценивающий взгляд на лежавшего рядом шиноби. Сасори ещё спал; его губы были слегка приоткрыты, а красновато-рыжие волосы растрёпаны ещё сильнее, чем обычно. В лёгкой предрассветной полутьме этот жестокий отступник казался на удивление мягким, безобидным. Неожиданно человечным. Анко решительно откинула эти мысли. Медленно, осторожно, она перевернулась на другой бок, дотянулась рукой до своего пальто, лежавшего на полу у кровати, аккуратно достала из специально для него сделанного кармана в подкладке небольшой, хорошо наточенный нож. Повернувшись обратно, Анко села, тихая и гибкая, словно изготовившаяся к броску змея, поудобнее перехватила рукоять клинка и нанесла удар. Лезвие замерло в каком-нибудь сантиметре от горла нукенина. — И тебе доброе утро. Насмешливость в тоне и язвительный взгляд ярких карих глаз разозлили Анко, и она, негромко зашипев, попробовала выдернуть руку из захвата, но Сасори держал крепко. — Чтоб тебя… — скривившись, проговорила Анко. Умело же он притворяется спящим! — Чтоб меня — что? — поинтересовался Сасори самым непринуждённым тоном. — Девочка моя, неужели ты вправду думала, что сможешь застичь меня врасплох таким банальным и предсказуемым образом? — Я тебе не девочка. — Девочка, — отозвался Сасори, отводя лезвие от своего горла. Анко напрягла руку, желая удержать позицию. — Не с виду, возможно, но в душе так точно: наивности в тебе куда больше, чем следовало бы иметь специальному джонину. Краем глаза Анко заметила движение свободной руки нукенина — и резко пригнулась, а катана со свистом рассекла воздух в точности в том месте, где миг назад была её голова. Воспользовавшись моментом, Сасори вывернул её запястье, и Анко, поморщившись, выпустила нож, с глухим шлепком упавший на простыню. Анко тут же вновь потянулась к оружию, но Сасори перехватил и вторую её руку. Резко повалив куноичи на кровать, он уже мгновение спустя сидел на ней сверху, прижимая руки яростно вырывавшейся Анко к подушке. — Почему ты пыталась убить меня? — спросил Сасори. Он оборвал нити чакры, и марионетка, едва не прикончившая Анко, с характерным глухим стуком свалилась на пол. — То есть, по-твоему, того, что ты редкостная сволочь, недостаточно? — вызывающе поинтересовалась Анко, прекращая вырываться. Зачем он, право слово, задаёт столь очевидный вопрос? Разве не понимает сложившуюся ситуацию? Нет, скорее, хочет послушать аргументацию Анко — добавить кусочек в мозаику понимания, как она мыслит. — Не верю, что поэтому, — в тоне Сасори засквозил привычный холодок. — Причина? Значит, всё-таки аргументация. Анко молча отвернулась. Сасори нахмурился; движения его пальца хватило, чтобы марионетка вновь поднялась и, подлетев ближе, до боли стиснула руки куноичи. Получив свободу действий, Сасори за подбородок повернул её лицо к себе. — Я задал вопрос. — Пошёл к чёрту. — Ты ведь понимаешь, что сейчас к чёрту отправиться у тебя куда больше шансов, чем у меня? — Мне всё равно. Услышав такой ответ, Сасори вскинул бровь. Его взгляд скользнул вниз, по телу Анко, прошёлся по шрамам от старых ран, задержался на правом боку, где до сих пор красовался след от ожога Катоном, который на память джонину оставил один довольно сильный отступник, которого она ловила с год назад. «Он понимает, что я привыкла к боли и пытать меня бесполезно, — с мрачным удовольствием сказала себе Анко. — Убивать меня ему тоже невыгодно, ведь в таком случае он получит по полной программе от остальных». По лицу кукловода Анко видела, что размышляет он о том же. Склонив набок голову, Сасори медленно провёл тонкими пальцами по её груди, провожая своё движение задумчивым взглядом. Столь резкая смена настроений, действий удивила. Анко осталась недвижима, лишь выжидательно, пряча искреннюю заинтерсованность, посмотрела на Сасори, остановившего ладонь напротив её сердца. — Шиноби Конохи, — произнёс он совсем тихо, — такие странные. «Кто бы говорил!» — мысленно подивилась Анко, но всё же сочла за лучшее промолчать. — Я никогда этого не понимал, — продолжил Сасори после короткой паузы, — почему столько шиноби считает своим святым долгом отдать жизнь за деревню. Как много из тех, кто могли бы сейчас жить относительно спокойной, счастливой жизнью, принесли себя в жертву ради даже призрачной надежды на то, чтобы хоть немного продлить мир в селении?.. Его глаза полуприкрыты, отведены чуть в сторону, но Анко увидела в них — всего на миг, да, но она была абсолютно уверена, что не ошиблась — глубокую, застарелую печаль. Впрочем, Сасори тут же собрался, подавил эмоции, вновь надел маску надменности и пренебрежения. — Скажи мне, разве это не глупо — так рисковать? — осведомился он деланно участливо, кривя губы в презрительной улыбке. — Ты ведь должна была понимать, что этому смешному покушению не достичь успеха. Так зачем? — Потому что, — проговорила Анко, решив, раз уж он так настойчив, выдать ему шаблон — пусть не думает, что до настоящих мотивов Анко так просто добраться, — ты единственный из находящихся здесь членов Акацуки, кто реально может доставить крупные неприятности Конохе. Итачи теперь на нашей стороне, а твой напарник всего лишь мальчишка, влюблённый к тому же в Хинату. Сасори кивнул едва ли не одобрительно — понял её ход и оценил. — Я так и думал, — сказал он, вставая с куноичи и отходя к большому старинному шкафу. Анко дёрнулась было, но марионетка по-прежнему надёжно держала её. Прекрасно, что дальше? Что ещё у него на уме?.. Как оказалось, ничего интересного. Одевшись, Сасори обернулся на Анко и обвёл её, прижатую к разворошённой постели куклой, взглядом таким долгим, словно желал запечатлеть каждую деталь этого вида. Наглядевшись, он чуть подвигал пальцами — кукла покорно отпустила и исчезла с негромким хлопком. Анко села на кровати, небрежно разминая затёкшие руки. — Отпускаешь? — спросила она, даже не пытаясь скрыть насмешку в голосе: не сомневалась, что именно этим всё кончится. — Что мне остаётся? — пожал плечами Сасори. — Как ни прискорбно, убить тебя я не могу себе позволить. — Мои симпатии на твоей стороне, дорогой, — притворно посочувствовала Анко. Ничуть не стесняясь своей наготы, она поднялась и демонстративно неспешно направилась к креслу, в котором лежала большая часть её вещей. Вмиг оказавшись за спиной Анко, Сасори сомкнул пальцы на её горле. Воспоминания о прошлой ночи мгновенно опалили тело волной жаркого восторга. — Как же ты чертовски меня бесишь, — прошептал Сасори, почти касаясь губами её уха. Анко хищно улыбнулась. — Ты меня тоже, — интимно шепнула она; откинув голову назад, положив на его плечо, заискивающе посмотрела на нукенина. — Знаешь, что это значит? — Мы сможем прекрасно провести время, если тебе ещё раз вздумается попробовать меня убить, — отозвался Сасори, разжимая хватку. — Тогда видеться мы будем довольно часто, Сасори. Он усмехнулся с довольством. — Я свободен в будние дни с двенадцати ночи до семи утра и в выходные по договорённости. — Сверюсь со своим расписанием, — пообещала Анко, подбирая с пола пальто.