Спортсмены такие тупые!

На следующий день по непонятным причинам Глеба не было на занятиях, и мне как его лучшему другу – а все только об этом и говорили – пришлось отнести ему задание. Шучу я, конечно, кто меня заставит? Всем просто наплевать в нашей стране, учится – не учится – его проблемы. Я просто хотела увидеть, где живёт спортсмен, поэтому и вызвалась его навестить. Мне дали адрес, вручили кучу письменной работы и отправили куда подальше, лишь бы глаза не мозолила. Жил Глеб в одном из самых непримечательных районов города – там, где обычно ошивались гопники и наркоманы. Банда у них была или что-то наподобие, но сколько их не травили менты, шныряют до сих пор туда-сюда как тараканы. В одном из двухэтажных домов и жил Глебушка. Всего было два подъезда – обшарканных, обкуренных. На первом подозрительно пахло испражнениями, в пролёте весь облупившийся и отсыревший подоконник был усыпан бычками от сигарет. Потолок, некогда в побелке, сейчас был весь в плевках и в чёрных следах от зажигалок. На втором этаже была большая лестничная площадка и четыре двери – причём все какие-то старые и даже немного покосившиеся. Постучала в квартиру номер шесть, стала ждать ответа. На коврике перед моими ногами дремала небольшая псинка, которая явно болела или лишаём, или стала участницей в собачьих разборках. Настолько была она отвратительна, что я поморщилась и отвернулась. Ужас. Дверь мне открыли не сразу. Дверного глазка не было, поэтому я могла быть спокойна на тот счёт, что Глеб меня увидит, испугается и не откроет. Но деревянная кривая створка отворилась, и показался хозяин квартиры – в одних спортивках. Даже не спросил, хулиган, «кто там?»! А вдруг воры? Ну да… чего здесь воровать-то? Спортсмен смешался, завидев меня, но сразу же взял себя в руки, закусив губу. - Проходи, - пригласил он меня войти, и я переступила через пёсика, который даже и не думал просыпаться, и вошла в старенькую небольшую квартирку. Потолки были невысокими и сильно поношенными, если так можно сказать. Было видно, что крыша у дома не раз сильно протекала, так как в коридоре буквально со стен слазили доисторические обои, а побелку давно смыло и остались какие-то шкварки. Ковров в доме не было, да и Глеб предложил мне не снимать обувь, а проходить прям так. Старый шкаф, облупившиеся двери, маленькая – совсем крошечная кухонька, куда влезли лишь холодильник, плита и пару стульев у стены, - ну и всего лишь две комнаты. В одной, как я поняла, жила мама Глеба, но сейчас она была на работе, а заходить в комнату без её разрешения строго-настрого запрещалось. Ну и ещё одна комнатушка – побольше – была лично Глеба. Наверное, по планировке это являлось гостиной. Ну ничего так… миленько… Было видно, что парень очень сильно смущается, когда я разглядывала его жилище. Такие же старые пожелтевшие обои проглядывали из-за ковров и огромной стенки, которой лет так уже тридцать. В ней на полках стояли не привычные глазу сервизы и блюдца, а награды, медали и кубки с похвальными листами. Кровать была закинута простеньким серым одеялком, протёртый серый палас, убогая розетка, которая держится на честном слове… - А почему ты мне раньше не сказал, где ты живёшь? – спросила я, так как Глеб всё молчал. Натянув быстро футболку чтобы не смущать меня, он почесал затылок. - Зачем? Многим не нравится, когда их друг не имеет за душой ни гроша. Многие вообще удивляются, как я в универ-то поступил? - И как? – глупо переспросила я, решив, что стоит перестать так глазеть на нищету, и стала рассматривать его кубки. Он сразу же похвастается, как он их получил, я его похвалю, и нам уже не будет так неудобно в этой неловкой ситуации. - Это всё карате, - глубокомысленно сказал он и улыбнулся, проследив за моим взглядом. – Нравится? То-то, - ещё шире улыбнулся он, когда я кивнула. Я не люблю спорт, но почему бы не подыграть? – Свою первую медаль заработал в семь лет. А потом усердно тренировался – бои, поединки, соревнования – так и скопил на поступление. Вот и всё… - А почему вдруг начал интересоваться карате? – спросила я, покрутив в руках небольшой серебряный кубок. Хм, если отправить на переплавку, тысяч пятнадцать можно сорвать – это у него столько кубков, да да. - Я когда маленький был, - начал рассказывать Глеб, - папа из семьи ушёл. Ох, и трудно же с маманей приходилось нам одним! Помню, район то у нас был не самый лучший, и ко мне постоянно придирались хулиганы. В шесть лет впервые подрался – подбили глаз. Помню, как мама бодягой лечила фингал. Ну а там я уже лично для себя решил, что нужно уметь защищать себя, вот и записался в кружок. - Кем у тебя мама работает? – спросила я, присев рядом с ним на кровать. Это был вообще единственное место в комнате, куда можно было присесть. - Она у меня повариха. Много не получает, но с работы приносит остатки, что школьники не съели, - смутился в конец парень, немного отодвигаясь от меня. - Понятно. – Хмыкнула. – Никогда бы не подумала, что ты живёшь здесь. Я почему-то считала, что ты золотой мальчик у заботливых недалёких родителей… - Я стараюсь соответствовать обществу, в котором нахожусь, - пожал он неловко плечами. – Никто не должен знать, что я беден, как бомж. - Ну а отец? Ты его видел, когда подрос? – спросила я, опустив глаза на свои руки. - Нет. Этот человек словно как сквозь землю провалился. Мама как-то даже шутила, что его сам Чёрт забрал, хотя я на тот момент действительно желал, чтобы его забрал Чёрт. - За маму хотел отомстить? – тихо поинтересовалась. Мне не ответили, а нагло завершили разговор и удалились на кухню. Ну понятное дело, что да. Глеб наверняка хотел найти своего родителя и намять ему бока – за их прозябание на дне, за покалеченные судьбы, за мать… Но у меня же нет такого желания относительно своих родителей? Хотя и та, и тот меня буквально бросили, они позаботились обо мне напоследок и оставили для меня средства к существованию. Я нашла спортсмена у пожелтевшего окна. Сжимая в руке кружку с чаем, у которой было отколото ушко, Глеб смотрел на прохожих. Во дворе не трогали лишь детей и старушек, а всем остальным приходилось несладко. Даже не понимаю, как прошла к юноше без проблем. Встав рядышком, вздохнула и поинтересовалась: - А сегодня чего не ходил на учёбу, раз ты так добивался высшего образования? - Ногу потянул, - ворчливо отозвался он. Разговор на этом увял. Мы просто смотрели к окно, молчали и думали, но каждый думал о своём. Почему же тогда Глеб не взял у меня деньги? Они ведь ему нужны. Очень нужны. Что же это? Сила характера или банальная вредность? И почему мне так сильно хочется помочь ему?