Спортсмены такие тупые!

За универом была огороженная парковочная зона, на которой парковались как учителя, так и ученики, чьи родители в малой или большей степени профинансировали учреждение. Так как мой отец был достаточно влиятельным человеком, благодаря мне, можно сказать, каждая десятая лампочка в нашем сарае была оплачена за мой счёт, хе-хе. Ещё одна небольшая площадка для транспорта была перед самим учебным зданием, но там обычно стояли мотоциклы и небольшие девчачьи машинки. Моя же беленькая камри простояла ото всех вдали около двух месяцев. Изверг, нельзя так было над машиной издеваться! - Помыть её надо, - прокомментировала я, приближаясь к своей малышке быстрым нетерпеливым шагом. В самой жопе она стояла! Дальше всех, у самого забора! Глеб следовал за мной, зачем-то оглядываясь по сторонам, словно шёл на дело – очень важное и очень секретное. Сев в машину, я удовлетворённо провела ладонью по родному рулю и завела машину. - Значит, ты теперь на колёсах, - пробормотал качок, внимательно наблюдая за мной. Сидела как дурочка, обнимаясь с рулём и поглаживая пыльную ледяную приборную панель. Моя! – И подвозить тебя теперь смысла нет… - Теперь подвозить тебя буду я, - гордо улыбнулась я ему и закусила губу, откинувшись на сидении. Улыбка слетела с моего лица, как только посмотрела на качка. – Ну ты что, обиделся? - Да нет, просто… - как-то неуверенно отозвался парень. - Зима уже скоро. Ты же не будешь ездить в буран на моцике! – воскликнула я и в утешительном жесте положила свою руку ему на колено. Сжала. – Скажи, а ты когда-нибудь занимался сексом на заднем сидении машины? – с улыбкой спросила я, включая радио, однако руку не убрав. Наоборот – она поползла дальше и собственнически легла на ширинку… Какая наглая конечность… - Варя? – удивился Глебушка, когда я наклонилась к нему, чтобы поцеловать в щёку. Ну чего так удивляться? Я же не маньяк, так… просто влюблённая дурочка! Всё равно нас никто не увидит… Мрр, как от него вкусно пахнет – не зря подарила ему эту туалетную воду. Ответив на поцелуй, Глеб сдался и пробормотал: - Да, машина и вправду удобнее… Я рассмеялась. Ну да, только одно на уме!..

***

Это произошло, когда выпал первый снег. Мы с парнем катались по городу и просто наслаждались музыкой, которую ставили на радио. Заезжали в кафешки и забегаловки, пробовали много разных блюд, но в основном придерживались фастфуда. А целуясь на каждом светофоре, я вдруг неожиданно полюбила красный цвет… А лица наших одногруппников чего стоили! Мы проезжали мимо них, сигналили и мигали фарами. Непередаваемые физиономии! Особенно, когда они были на остановках и ждали своей маршрутки! Мы выезжали за город и просто мчались по трассе, державшись за руки. Опасно и глупо, я знаю, но его широкая ладонь меня успокаивала. Да и не было других машин, и у меня автомат… …Оглянуться не успела, лето красное пропела, как уже пришла зима… Которую я планировала провести с Глебом. Выклянчила последнего переехать ко мне и уже твёрдо обосноваться. Наряжали потихоньку ёлку, хотя до нового года оставался месяц, встречали рассветы и провожали закаты… И даже ловили снежинки языками, как маленькие дети. В его голубых глазах я терялась и забывала, кто я и где я. И мне хотелось, чтобы так было вечно. Пока… - Это что? – раздражённо поинтересовался парень, держа в руках обычный лист бумаги. Не туалетной, поправка. Я пожала плечами, недоумённо смотря на Глеба. - Что? – глупо переспросила. - Я хочу у тебя узнать, - нахмурился он и протянул его мне. – И почему ты мне ничего про это не сказала? Мимо прошли хихикающие первогодки, прикрывая ладошками рты и о чём-то перешёптываясь, глядя на нас. Я передёрнула плечами и встала к ним спиной, закрывая Глеба. А письмо это было… любовное… - Понятия не имею, что это и откуда это взялось, - честно призналась я, поднимая на него невинные глаза. Он должен мне поверить, должен! Я же ничего такого не делала! И что здесь происходит? – Где ты это взял? - В твоём бардачке, - более спокойно ответил качок, видимо, решив, что кричать бесполезно. Но я же видела, как вздувается от бешенства в его крови венка на виске. Мрак… Пожала плечами. - Не знаю, откуда оно взялось. - Почему Игнатич пишет тебе такие письма? – схватил грубо меня за руку каратист, притянув в себе и заглянув в мои глазки. – И есть ли ответ? - Да не знаю я! – соврала теперь я, пытаясь скинуть его руку. Шепнула ему, стараясь не привлекать внимания студентов, которые и так уже начинали поглядывать в нашу сторону: - Ты же сам тогда говорил, что у ИА свой личный интерес. Он мне не интересен, если тебя это беспокоит. - Пошли, - категорично сказал Глеб и потянул меня за руку в сторону аудитории, в которой нам преподавали матан. Рука нещадно ныла, словно готова вот-вот отвалиться – слишком сильна была у него хватка. Вот ты подумай только, а! Словно котёнка за шкирку! Открыл дверь парень с ноги. Та отлетела и тяжело впечаталась в стену. Игнат Анатольевич вздрогнул от резкого шума и сердито посмотрел на нас, уже готовый прочитать очередную мораль о дисциплине и об отсутствии мозгов, но, завидев меня, замолк, так и не сказав своего педантичного «Фи». - Как ты смеешь, говнюк, нагло приставать к моей девушке?! – проорал каратист в бешенстве, приближаясь к учительскому столу. Я всячески препятствовала этому, обхватив парня за руку и тянув в противоположную сторону. Ну где он, а где я, чего вообще сравнивать. - Совсем страх потерял, паскуда?! - Глеб, пожалуйста! – попыталась достучаться я до своего парня, но всё было напрасно. Чёрт, и лестно, и страшно! Это всё же препод. Завалит ещё на своём экзамене, как быть? - Извольте… - злобно рявкнул в ответ препод, медленно вставая со своего стула. - Довожу до твоего сведения, что она – моя! А твоей она станет только через мой труп! – разошёлся спортсмен, всё приближаясь к виновнику стычки. Явная угроза надвигалась на мордастого, поэтому он капитулировал: - Да-да. Как скажешь. - И чтобы тебя рядом с ней я не видел! – прорычал парень и сжал кулаки, а с ними и мою руку. Я замычала, стараясь не закричать от боли. Совсем обезумел от дури, дурень. Глеб опомнился, отпустил меня и пошёл на выход, предварительно закинув меня на плечо. Повиснув как мешок с картошкой, видела лишь упругую попу, обтянутую светлыми джинсами, а вот красную и злую морду препода лицезреть не удалось, увы. Стайка девушек, которая подслушивала под дверью, рванула в стороны, как только на пороге показались мы. Как же стыдно… Если подумать, меня только что сравнили с вещью – она моя, она не твоя и тыры-пыры. Но на самом-то деле… Глеб боится меня потерять! И оберегает меня! Он поступил как нормальный среднестатистический молодой человек, который узнал, что его девушки домогаются. Браво. Но блин… обязательно было орать на весь универ? Стыдно-то как… Увидев краем глаза ту тварину, которая сама подкатывала к моему Глебу на переменах, нагло погладила пятую точку спортсмена и послала ей воздушный поцелуй, ехидно улыбаясь. Война на этом понемногу сбавляла ход.