***
Сколько она себя помнила, Белль ненавидела перемещения в карете. Нельзя сказать, что путешествовать недели напролет верхом тоже было высшей степенью удовольствия, но кареты она просто не выносила. Уже спустя несколько часов непрерывной тряски на ухабистой дороге, грохота и тарахтения колес, рывков, из-за которых приходилось обеими руками хвататься за поручни, она уже была по горло сыта возвращением в Темный Замок. От тряски невозможно было ничем себя занять долгие часы, наполненные унынием – книги то и дело выскальзывали из рук, а текст так прыгал перед глазами, что уже спустя пять минут те начали нещадно болеть и слезиться, да и полумрак нутра кареты не способствовал подобному времяпровождению. Румпельштильцхен тоже ничем не радовал девушку. Она-то надеялась провести хотя бы пару часов в приятной беседе, за обсуждением интересных тем и прочитанных книг, но маг выглядел таким изнуренным и несчастным, что у нее не хватило наглости тормошить его. Темный сидел, привалившись плечом в угол кареты, с закрытыми глазами. Можно было бы подумать, что он спал, но по тому, как время от времени по его лицу пробегали едва уловимые эмоции, как он морщился и поджимал губы, было видно, что внутри идет нешуточный мыслительный процесс. Белль терпела эту пытку где-то до полудня. Но когда стало уж совсем невмоготу, началась головная боль и легкое подташнивание, она все же решилась на исполнение своего «коварного» плана. - Мы не могли бы сделать привал? – голосом умирающего взмолилась она. Румпельштильцхен встрепенулся, выныривая из глубин собственного сознания, заморгал, но, видя, слегка позеленевшее лицо своей спутницы, без лишних комментариев щелкнул пальцами, и карета тут же встала как вкопанная, от чего силой инерции Белль чуть ли не швырнуло ему в руки. Отдать должное магу – он весьма ловко успел ее поймать прежде, чем девушка оказалась бесформенной кучкой на полу кареты. - Спасибо, - пробормотала покрасневшая как помидор Белль, распахивая дверцу и пытаясь в своем пышном платье протиснуться в узкий проем. Ослабшие от долгого сидения ноги тут же подогнулись, и она бы свалилась носом на землю уже второй раз подряд, если бы снова не Румпельштильцхен, с невероятной скоростью материализовавшийся возле кареты и успевший подхватить ее под руку. Снимая свою горе-спутницу с подножки, он недовольно проворчал, тщательно скрывая тревогу: - Почему ты раньше не сказала остановиться? Зачем надо было доводить себя до такого состояния? - Если бы мы останавливались каждый раз, как мне этого хотелось, мы бы домой через месяц добрались, - отозвалась Белль, вытаскивая из кареты заранее приготовленную корзинку. - Мы вполне можем позволить себе пару часов передышки, - заметил маг. – Я могу попробовать сейчас перенести нас ... - Ни в коем случае! – воскликнула Белль. – Ты еще до конца не восстановил свои силы. Если ты попытаешься нас перенести, то даже если эксперимент окажется удачным и мы не развеемся где-то между слоями пространства, то наверняка ты снова сляжешь в постель на несколько дней. Румпельштильцхен недовольно засопел, не желая признавать ее правоту и тем самым собственную слабость, но промолчал. - Что в корзине? – настороженно поинтересовался он. - Одеяло и немного провизии, - Белль подхватила корзину и двинулась в сторону от дороги, направляясь к небольшой полянке, образованной несколькими растущими по периметру березами, между которыми был удобный пятачок ровной земли, поросший редкими выгоревшими на солнце травинками. Румпельштильцхен внезапно замер как вкопанный и с огромным подозрением уставился на девушку, которая, что-то напевая под нос, вытащила из корзины большое клетчатое одеяло, аккуратно расстелила его и принялась выкладывать на него небольшие деревянные тарелочки с хлебом, сыром, мясом, бисквитами и прочим провиантом. Под конец появились два посеребренных кубка и пузатая бутылка вина. - Это что будет? Пикник? – почти возмущенно осведомился он. - Да. Ленч на свежем воздухе, - ответила Белль, не поворачивая головы. – Я давно уже об этом мечтала, но в Замке не было подходящего повода. - Со мной? – недоверчиво переспросил Румпель, беспомощно шевеля в воздухе пальцами. На этот раз Белль, сидевшая, опершись на пятки, на краешке одеяла, обернулась и уставилась на Темного с не меньшим недоумением. - А с кем же еще? Тебе надо хорошо есть, чтобы восстанавливать силы. Присаживайся и помоги откупорить вино. Окончательно растерявшийся маг плюхнулся на противоположный край одеяла, и взял в руки бутылку с вином. Идея пикника, в общем, ему была совсем не по душе. Но пикник с Белль... для нее он готов даже в шутовском колпаке сплясать на раскаленных углях. Так что пикник – совсем плевое дело. Вот только слишком это напоминает все те неудавшиеся попытки с колдуньями, ведьмами, принцессами и даже русалкой. Наверняка Белль придумала какой-то сверхковарный план, и надо быть начеку. А то вдруг из-за ближайшего дерева вылезет какая-нибудь дриада, и весь день окажется безнадежно испорченным, да еще и в присутствии Белль. Как ни странно, пикник оказался весьма приятным делом. Отведав парочку бутербродов с сыром и ветчиной и осушив бокал белого полусладкого вина, Румпельштильцхен настолько расслабился, что, после того, как Белль убрала остатки провизии обратно в корзину, он улегся рядом с девушкой на покрывало, позволяя ей вести неспешную и легкую беседу. Он даже не сразу понял, что невольно вытянул левую руку так, чтобы девушка могла положить для удобства голову. Они лежали, наслаждаясь уютом и близостью друг друга, под аккомпанемент стрекотания кузнечиков, и задумчиво жевали травинки, разглядывая причудливые формы плывущих по небу пушистых облачков. - Это самое лучшее, как я провела такой день, за всю мою жизнь, - тихонько вздохнула себе под нос Белль. - Чем этот день такой особенный? По мне, самый обычный, – лениво отозвался Румпель, выплюнув пережеванную травинку. Тут он сильно привирал, потому что у него таких дней никогда в жизни не было вообще. Тишина и покой, внутри и снаружи – ни коварных планов, ни слезливых клиентов, ни постоянной тревоги за сына, ни даже одиночества, которое он уже сколько веков безнадежно пытается развеять при помощи прялки и золотой нити. А рядом еще и Белль. Да, он очень надеялся, что ей не вздумается именно сейчас задавать ему предусмотренный контрактом вопрос, иначе... - Ну, сегодня у меня вроде как день рождения, - смущенно пробормотала Белль. Румпельштильцхен дернулся. - Что? Почему ты молчала? – он вскочил на ноги и принялся суматошно махать руками, не зная, что предпринять. Стоп. А что вообще такого? Подумаешь, день рождения. Вот у него их уже было больше трехсот, он уже и забыл, в какой день появился когда-то на свет. Да и какое значение это имеет для бессмертного существа? Но это же Белль... - Срочно нужен подарок, - вслух задумался он. – Что ты хочешь, дорогуша? Драгоценные камни? Сережки? Ожерелье? Или какой-нибудь артефакт? У меня где-то было зеркало Клеопатры... хотя зачем тебе оно? Ты и так идеальна... - Румпель, мне ничего не надо, - со смехом произнесла Белль. – Кстати, спасибо за комплимент. Только прошу, никакого золота, драгоценностей. Я чудесно провела этот день в твоей компании, за вкусным обедом на свежем воздухе. Плечи мага поникли. Черт, он даже не в состоянии придумать правильного подарка для этой милой девушки. - Тогда, прими прекрасный цветок для самой прекрасной девушки в мире. С вычурным поклоном он протянул руку, в которой в облачке магического дыма возникла свежая бархатистая роза на длинном стебельке. Белль восторженно пискнула, резво вскочила на ноги, подхватила цветок и сунула нос в ароматный бутон. Сделав глубокий вдох, она подняла блестящие радостные глаза на слегка смущенного Рульштильцхена и прошептала: - Спасибо, это самый прекрасный подарок на свете. - Роза зачарована, - перебил ее колдун. – Несмотря ни на что, она всегда будет сохранять свежий первозданный вид, если конечно ее не попытаться уничтожить более радикальными способами – оборвать или сжечь. В следующий миг он пошатнулся, едва устояв на ногах, когда Белль буквально прыгнула и повисла у него на шее, тихонько повизгивая от переполнявших ее чувств. Мысленно, он утер со лба несуществующий пот и поздравил себя с удачно выбранным экспромтом-подарком.***
Пришло время двигаться дальше. Пребывая как никогда в преотличном расположении духа, Румпельштильцхен даже снизошел до того, чтобы помочь Белль собрать остатки их пикника в корзину, которую, не слушая возражений, подхватил в одну руку, а вторую согнул в локте, чтобы Белль было удобнее держаться. Не хватало, чтобы она опять ненароком споткнулась и шлепнулась, и что-нибудь себе расцарапала. - Не понимаю, почему другие девушки считают тебя ужасным кавалером, - мечтательно произнесла Белль, когда он помогал ей забраться в карету. – По мне, ты вел себя, как истинный джентльмен. Румпельштильцхен замер, ощутив, как будто ему на голову упал могучий волшебный Мьельнир – молот бога Тора. Мерзавка! А он... он же почти ей поверил! На какой-то миг забыл, что никому и никогда не сможет понравиться, подумал, что девушке и вправду было интересно провести время в его компании. А в действительности он оказался как пришпиленный к бумажке жук под лупой любопытного ученого. Обыкновенной лабораторной крысой... Он с такой силой шандарахнул дверцей кареты, что та перекосилась и бесполезно повисла на сломанных петлях. Белль удивленно и испуганно пискнула, когда взбешенный колдун заклятьем насмерть запечатал дверь, и карета бешеными скачками сорвалась с места. - Румпель! Что случилось? – спросила она, ухватившись обеими руками за ручку сбоку, чтобы не свалиться на пол. - Ничего, - процедил забившийся в самый дальний угол кареты Темный, всеми силами пытаясь унять трясущий его, как лист на ветру, гнев. Но этот ответ не удовлетворил маленькую предательницу. Белль осторожно перебралась поближе к нему и попыталась заглянуть в лицо, которое Румпель отчаянно прятал за завесой растрепавшихся волос. - Румпель, - мягкая ладошка осторожно разжала судорожно сцепленные когтистые пальцы и принялась поглаживать его руку, - поговори со мной. Я же вижу, что чем-то расстроила тебя. - Тебе кажется, дорогуша, - процедил тот в ответ, постепенно беря себя в руки. - Перед этим я сказала, что мне очень понравился наш пикник. Как это могло тебя так уязвить? – не обращая внимания на его слова, вслух задумалась девушка. - Нет, милочка, - невольно отозвался маг, - ты сказала, что просто провела надо мной очередной эксперимент. Проверила меня, так сказать, в полевых условиях на пригодность быть чьим-либо женихом. Рад, что смог достойно пройти испытание. - Так вот, что ты подумал! – ахнула Белль и крепко вцепилась в его руку. – Румпельштильцхен! Ничего подобного не было. Я действительно устроила этот пикник только для себя, для нас. Мне приятно находиться в твоей компании, вот и все. - Лжешь! – безапелляционно заявил Темный, распаляясь все больше и больше. – Чтобы кто-то хотел быть со мной и не ради какой-то выгоды –такого просто не может быть. - Да раскрой же ты глаза, наконец! - раздраженно воскликнула девушка, раскрасневшись и сдувая с глаз непослушную прядь. – Как тебя убедить, что ты не чудовище, что ты умный, интересный, заботливый? Привлекательный, в конце концов! Горький смешок невольно вырвался из груди мага. - Привлекательный, дорогуша? Твое зрение, случаем, никто не проклял? Или у тебя такой извращенный вкус? - Нормальный у меня вкус, - обиженно буркнула Белль. – Зря думаешь, что все подряд покупаются на писаных красавчиков-пустышек. Да, внешность у тебя необычная, и даже будь ты без изменений от своего проклятья, все равно далек от общепризнанного идеала. Но ты не уродлив, не вызываешь отвращения. Поэтому я требую, чтобы ты перестал так о себе говорить и думать. Я не слепая, и прекрасно видела, что ты привлекаешь к себе женщин. Ты помнишь ведьму Зелену? - Еще бы, - скривился Румпельштильцхен. – Более сумасшедшей одержимой дамочки мне встречать не доводилось. Ее сестра Регина – образец благочестивости и спокойствия по сравнению. - Так вот, она чуть ли не каждый день забрасывает меня письмами, требуя устроить еще одну встречу с тобой. - Ни в коем разе! – испуганно замахал руками Темный, потихоньку теряя свой гнев под искренним сверкающим синими сапфирами взглядом. – Она на нашем первом и последнем свидании чуть ли не залезла на меня, едва не порвав всю одежду. В жизни бы не поверил, что Темный мог бы стать жертвой изнасилования со стороны женщины. - Вот видишь, - улыбнулась Белль. – Ты ей очень понравился. Хотя признаю, норов у нее взрывоопасный. Боюсь, из-за отказа у тебя теперь появится еще один враг. Такая, как она, «нет» в качестве ответа не понимает. - Одним больше, одним меньше, - беспечно махнул рукой Румпель, а потом более неуверенно, почти робко уточнил: - Так тебе точно понравился этот наш… пикник? - Ну, конечно! – засияла Белль. – Я уже не помню, когда в последний раз так хорошо проводила время. Спасибо тебе за это. - Тогда, может, повторим? Еще один пикник? Или, если не хочешь – прогулка? Я могу показать тебе такие прекрасные и интересные места в нашем и других мирах… – голос Румпельштильцхена сорвался совсем на неуверенный шепот, но надежда упрямо засела где-то в его груди, вцепившись острыми коготочками. Но при виде враз помрачневшего лица девушки, его желудок камнем рухнул куда-то вниз. - Поверь, я бы очень этого хотела. Но это неправильно, - несчастным голосом сказала она. – Дело не в тебе. Ты очень… Но нельзя. В голубых бездонных озерах ее глаз сверкнули бриллиантовые слезинки. - Понимаю, - сухо отозвался Темный, усилием воли проталкивая образовавшийся в горле болезненный комок. – Такой, как я, нравлюсь таким, как Зелена. На другое не стоит рассчитывать. Спасибо за доходчивое пояснение. - Да нет же! – воскликнула в отчаянии Белль. – Дело совсем не в тебе! Если хочешь знать, ты мне очень, ну очень нравишься. Во всех отношениях. Просто…я не имею права…Я должна найти счастье для тебя, но не становиться им. И я… вроде как помолвлена. Ему показалось, как кто-то с садистским удовольствием вонзил ему в сердце кинжал Темного и несколько раз провернул изогнутое лезвие. У нее есть мужчина, жених. Возлюбленный. Надежды нет. Румпельштильцхен не нашел слов, что ответить на это. Весь остаток пути до Замка они провели в тягучем молчании. Белль бросала на него отчаянные умоляющие взгляды, но тоже не знала, что сказать. «Почему я не сдержалась и все разболтала?» - мысленно корила себя она, стараясь не смотреть на похожее на застывшую маску лицо мага. Самое ужасное, он снова все понял неправильно. Откуда ему знать, что она вот уже который год отчаянно скрывается, пытаясь извернуться и избежать бремени нежеланного брака без любви. Но сказать больше, означало рассказать о себе все, но она дала обещание, в обмен на хотя бы видимость свободы. Карета въехала в ворота и остановилась перед приветливо распахнувшимися перед хозяином дверьми Замка. Румпельштильцхен отстраненно, стараясь как можно меньше физически соприкасаться, помог спутнице выбраться из кареты и тут же чуть ли не бегом бросился наверх – в спасительную тишину и сумрак своей лаборатории, где кроме всего прочего хранился приличный запас крепкой гоблинской водки. Он налил себе полный стакан, разом осушил, а потом трясущимися руками вытащил из нагрудного кармана драгоценный листок с неровным краем. Помутневшим взглядом он долго всматривался в автопортрет Белль и свое лицо рядом с ним, мысленно оплакивая несбыточную мечту и надежду. Скомкав, наконец, листок, он размахнулся, целя в потрескивавший в камине огонь, но не нашел в себе силы. Бережно сложив бумагу, он взмахом руки призвал из своего самого надежного и недоступного никому тайника ларец со своим кинжалом. Открыв крышку, он долго вглядывался бессмысленным взглядом в свое имя на блестящем пламевидном лезвии, после чего положил сверху листок и взмахом руки отослал короб обратно. А потом упал в свое кресло и надолго замер, обхватив голову руками. Белль, чувствуя камень на сердце, поплелась к себе на кухню. Пытаясь успокоить дрожь в руках и осушить льющиеся слезы, она поставила зачарованную розу в небольшую хрустальную вазочку и заварила себе большую чашку чая с ромашкой. Но чай не в состоянии был утешить от душевной боли и дать решение ее безысходному положению. Гулкую тишину Темного Замка нарушали лишь негромкие всхлипы девушки и звон и грохот в башне наверху, где Темный тоже давал выход накопившемуся гневу и отчаянию.