Воспоминания

      — Она поедет с нами, — заявила радостная я, стоя около Вики.       Игорь, выражая скромное, но, тем не менее, недовольство, злобно смотрел на меня. Я понимала, что у него в голове сейчас мысли в духе: «Почему ты меня не предупредила?» или «Я её не звал!», но он никогда их прямо не высказывал, отчего мне всегда почти физически стыдно за некоторые мои проступки перед ним. Однако, подруга уже приехала, не посылать же её обратно.       — Ладно, — ответил смирившийся Игорь, — только подождите немного, мне нужно сделать кое-что.       — Разумеется, — ответила я.       Я как посредник между Викой и Игорем, они не очень хорошо общались друг с другом, точнее не видели общих точек, кроме меня, которые могли бы наладить их общение. Они и вправду слишком разные, и словно север и юг далеки друг от друга.       Мы дышали свежим апрельским воздухом и разглядывали его новый мотоцикл, явно купленный в кредит, и байкерские шмотки. Подготовился, да. Игорь достал планшет, и мы поняли, что он собирается записать видео. А иначе зачем трепаться на камеру?       — Тихоня жаждал славы в ютубе, всё ясно, — прокомментировала происходящее Вика.       Мы обе иронично улыбнулись. Но забавность ситуации переходит в тревогу, когда он показывает часы Rolex. Интересно, они поддельные или настоящие? И какого масштаба он взял кредит для всего этого. Не то, чтобы я была против предметов роскоши, но зачем прыгать в глубокую кредитную кабалу ради них? Ладно, об этом я поговорю с ним позже.       — Поехали, — наконец закончив кривляться на камеру, скомандовал он.       Я не знала, кто из них водит лучше, поэтому на этот раз решила сесть к Игорю. Поначалу было страшно. Страшно ехать на чем-то не имеющем потолка и дверей, не имеющем салона. Я сильно, насколько могла, прижималась к Игорю: боялась упасть. Но постепенно страх смешался с любопытством, и я разглядывала мелькающие пейзажи, и краем глаза видела Вику, ехавшую чуть позади, за нами. Спустя некоторое время, мне уже было почти не страшно. Почти. Я сидела, обнимая Игоря, и удивлялась, какой он сейчас сам на себя не похожий: типичный забитый ботаник, компьютерный задрот, а теперь он записывает собственный видеоблог о поездке в Чернобыль и везёт меня туда на собственном шикарном мотоцикле.       Привал прошёл в спешке. Игорь указывал на то, что мне в понедельник в университет и, чтобы у меня не было излишних пропусков, отработок и проблем, смотаться быстренько туда и обратно и вернуться самое крайнее во вторник. Разумеется, срок в четыре дня — смешон, как пить дать мы в него не уложимся, но такая забота о моей успеваемости приятна. Мы перекусили простенькими бутербродами с огурцами и колбасой, выпили по кружке чая из термоса и вновь двинулись в путь.       Всё так же я держалась за Игоря. И мне было уже безразлично, куда мы едем и зачем. Впервые я ощутила в нём, в этом скромном айтишнике тягу к опасностям и приключениям, что уже само по себе было жутко притягательным и заманчивым. Никогда прежде я не чувствовала в нём такой уверенности и силы.       К вечеру мы оказались в деревеньке Слаутино. Решили пополнить запас продуктов, но оказались на свадьбе. И вот тут-то Игорь позабыл про всякую спешку и решил, что на ночлег остаёмся здесь. А потом нас неожиданно пригласили на свадьбу, отужинать с молодожёнами. С пустыми руками идти было неловко, мы все это прекрасно понимали.       — Подарим им деньги в конверте, — предложила Вика.       Я одобрительно кивнула, поедая моё любимое мороженое с кусочками киви. Да, это был наиболее доступный для нас и адекватный подарок: скинуться по паре тысяч и подарить. Необходимо только купить конверт, а деньги при нас есть. Только Игорь никак не отреагировал на это предложение, стоял задумчивый, и его пломбир в стаканчике начинал таять, стекая по пальцам, но его это словно не особо-то интересовало, а потом кинул: «Я скоро вернусь. Присмотрите за мотоциклами», и ушёл. Вика, недовольная таким игнором кусала своё шоколадное мороженое. Мы встретились взглядами: её, выражавшим глубокое раздражение, и моим недоумевающим.       Некоторым временем позже мы наблюдали его очередную игру на камеру для видеоблога. И это могло бы быть вполне милым, если бы Игорь не купил молодожёнам машину. Мой внутренний счетовод снова напрягся: какого размера он взял кредит, чтобы вот так вот просто разбрасываться деньгами? Или он кого-нибудь обокрал? Да нет же, он слишком правильный, не мог он заниматься воровством. Однако, если он взял деньги в кредит, то зачем так сорить ими перед чужими людьми? Ещё был такой вариант: ему заплатила наперёд какая-нибудь передача, если он отснимет нечто в духе «Орла и Решки», но он казался наименее вероятным, хотя давал основание для записи видеоблога.       Мы обе были в напряжении, чувствовали здесь какой-то подвох. А Игорь по-юношески беззаботно гулял и веселился на свадьбе. Голод не тётка: мы уплетали столовские салатики так, словно это был пик кулинарного совершенства. Ладно, грешно студенту жаловаться на плохую еду. В ход пошло всё: и толчёночка с отбивной, и оливьеха, и сельдь под шубой, и холодец. Я выпила пару бокалов шампанского, но Вика лишь поморщилась и отказалась: она любила ром и пила, в основном, только его. А ещё нам завтра утром снова в дорогу, ей вести мотоцикл, это был ещё один пунктик для принципиального отказа от алкоголя. Зато Игорь ни в чём себе не отказывал: пил, ел, веселился, танцевал. Я смотрела на него со стороны и осознавала, насколько мало я знала о нём, несмотря на год знакомства. «Игорь до поездки» и «Игорь в поездке» были совершенно разными людьми.       Закончилось всё как-то странно и скомкано. Помню, что в гостинице, когда мы легли спать, он всю ночь дышал на меня перегаром, и я плохо спала. Утром нас разбудила Вика. Мне так не хотелось вставать, и я попросила её разбудить меня через полтора часа, всё равно быстро мы никуда не уедем: Игорь слишком в нокауте от выпитого вчера вечером, а сейчас он жадно пил минералку. Позже мы поели и наскоро собрались в путь, словно за нами кто-то гнался, кто-то очень опасный. На сей раз я села к Вике, которая вчера не выпила ни капельки алкоголя. Я пыталась отговорить Игоря не уезжать из деревни так скоро, чтобы дать ему больше времени прийти в себя, потому что выглядел он, по меньшей мере, фигово. Но он меня не слушал, всё твердил: «Надо уезжать», и упрямо, наперекор мне, готовил вещи к отъезду. Бросить одного мы его не могли и поехали за ним.       А потом я проснулась в другой реальности, в своей реальности, там, где я никуда не ездила, и знаете, я бы не сказала, что прямо уж жалею об этом. У спокойной и стабильной жизни есть свои плюсы. Я судорожно подскочила. Почему не зазвонил будильник? Почему Игорь меня не разбудил? Я глянула на кровать — его не было. Часы показывали шесть часов десять минут. Я не опаздываю, какое счастье! Игорь заглянул в комнату.       — Проснулась уже? Пошли завтракать.       Хорошо жить с заботливым жаворонком: и встаёт раньше, и завтрак готовит. Аппетитно пахнет глазуньей с помидорами и беконом, а на тарелке красуются тосты с авокадо. А уж какой латте он готовит! И нет, с таким завтракам не сравнится та столовская еда, которую я ела в столовой во сне. Пережёвываю и параллельно перебираю в голове что именно мне предстоит сделать сегодня на работе, и ощущаю острое желание вернуться обратно в постель.       И снова в бой: делаю небольшой макияж, чтобы выглядело как естественная красота, надеваю свои любимые брюки болотного цвета, рубашку цвета манго-танго и серо-буро-малиновый пиджак и тащу своё бренное тело в издательство. От дома до работы минут двадцать ходьбы, поэтому я неспешно иду, вдыхая «свежий» воздух, пропитанный миазмами автомобильных выхлопов. А в голове заиграла песня:

You're like poison on my tongue. So bittersweet, but I like it, I love it! Poison on my tongue. And it keeps killing me, But I like it, I love it!*

      Начальница завалила кипой заданий, и первым в списке числилось интервью с ректором вуза. Что ж, с него и начну. Всё так обычно и рутинно: позвонила, договорилась о встрече завтра вечером в кофейне, в шесть. А дальше? Дальше необходимо сегодня посетить мероприятие открытия новой волонтёрской организации «Зоозащита». А до обеда я свободная птица, поэтому решила написать Вике и прогуляться.       Я держу в руках стакан с Латте из Старбакса и жду свою подругу. Сейчас она в Москве, ищет новые заброшенные здания для атмосферных и жутких фото. Тёмные волосы заплетены в дреды, обилие татуировок на руках, тоннели в ушах — точно она, ни с кем не спутаешь. Завистливо смотрю я на неё: ни разу не изменила своему стилю, в отличие от меня, которая в юности любила всё яркое, и даже волосы красила во все семь цветов радуги. А сейчас одежда стала скромнее, цвета словно угасли, потускнели, а волосы я больше не крашу. Похоже и во мне самой что-то погасло. Она в косухе, а на руках черные кожаные митенки, и я в бежевом пальто. Какая пропасть.       Мы перебросились парой незначительных фраз, чтобы завязать беседу, а потом я спросила:       — Мне необходима оккультная секта для статьи. Может, у тебя есть на примете? Вика улыбнулась, в глазах сверкнул огонёк.       — Да, есть — ответила она, и я мысленно поставила галочку на ещё одном пунктике плана.       — Они же не будут против, если про них напишут в газете? — спросила я, вернувшись с небес на землю.       Теперь у меня появились сомнения. Что, если они не согласятся? Такие группы всегда вызывают нездоровый интерес, и, несомненно, вокруг них появится шумиха.       — Я поговорю с ними, — сказала Вика.       Я поблагодарила её, и этой темы мы больше не касались.       Мероприятие «Зоозащиты» было недолгим. Небольшая речь главы организации, презентация, в которой, в частности рассказывалось о строительстве приюта для животных, а потом они отвечали на вопросы гостей. Я записала обо всём в свою записную книжку, и, как только стало ясно, что ловить мне здесь больше нечего — ретировалась.       А вечером меня ждала очередная порция боли в лёгком, той самой боли, которая появляется из неоткуда и терзает меня каждую неделю в апреле каждый год. Мы ели наггетсы и пили апельсиновый сок. И вдруг Игорь подскочил, принёс из прихожей пакет, о котором он, вероятно, забыл.       — Твои любимые, — произнёс он, подавая мне упаковку пирожных с киви.       Я обнимаю его и буквально висну на его шее.       — Спасибо, — говорю я, целуя его в щёку.       Боль внутри меня уже не имеет большого значения. Игорь берёт меня на руки и кружит по кухне. И мне хорошо, даже не смотря на то, что всё плохо. Второй день можно смело вычеркнуть. Слишком хорошо он прошёл, теперь не страшно разбавить его порцией моих апрельских кошмаров. Это меня больше не сломает.