Непростая командировка

- Том? – вопросительно смотрю я на него, стараясь говорить как можно более спокойным тоном, не показывая нарастающее волнение. Он здесь!? Откуда он вообще узнал адрес? Эмма что ли сказала? Вряд ли, она бы не стала…И вообще, что он тут делает?! - Привет, Анастасия. – говорит он, потом резко переводит взгляд на мои пакеты. – Они же тяжелые, давай я… - он потянулся к ним. - Том, они не тяжелые. – я вру, вру и не краснею…или все-таки краснею, окей, вру и краснею. - Насть, - улыбнулся он. – Я же вижу, давай помогу. Окей, он забирает мои пакеты. Черт! Нельзя ли просто так взять их у меня, не касаясь меня!? И вообще, что он тут делает?! Мы молча проходим к лифту, потом к квартире. Мне кажется, что вокруг нас напряжение возникло такое, что лампочки вокруг могут гореть без электричества! Это что получается? Что я еще и в квартире с ним наедине окажусь! Ну капец….вот и тренируй самоконтроль! - Спасибо, - говорю я ему, когда он наконец ставит пакеты на полу в коридоре. Он смотрит на меня, будто чего-то ждет. Так, а что я должна делать? «Спасибо» я уже сказала. Становится неловко….это мягко говоря….а это напряжение между нами, которое с каждой секундой лишь нарастает. - Анастасия, - тихо, слегка с хрипотцой говорит он. Черт, так только он может говорить! Только он ТАК произносит мое имя! Больше никто и никогда не говорил так. С таким трепетом, так чувственно…и так красиво. Я и не думала, что мое имя может настолько красиво звучать. - Прости меня. – тихо говори он, не отрывая от меня своего прожигающего взгляда. Что? Ты просишь прощения? За что? За то, что я влюбилась в тебя по уши и бесповоротно? За то, что ты нужен мне? За то, что я изнываю от тоски, вспоминая твои прикосновения к своей коже, ощущение губ, запах. За то, что мне просто физически необходимо наравне с водой и воздухом просто видеть тебя? Твой чертов идеальный профиль, твои морщинки вокруг глаз, который ничуть не портят, а наоборот красят! Твои глаза такие холодные, как лед, но одновременно с этим обжигающие, на столько, что кажется, будто на коже останется ожог, если ты долго будешь смотреть. Нужен! Черт, нужен! Он медленно, вроде бы даже неуверенно как-то, подходит ко мне почти вплотную. Ну вот, еще ближе и я готова просто отключиться. Так Настя, не забывай дышать! Я выдыхаю, но получается прерывисты и громкий выдох, он услышал…он почувствовал это. Сердце у меня сейчас бьется так, что кажется, что пульсацию видно сквозь рубашку! «Прости меня»…он просит прощения. А что я? Я и сама виновата во всей ситуации. Но сейчас я не могу думать ни о чем. Мысли крутятся в голове по кругу, сужаясь лишь к одному: Том. Все, о чем-то еще я просто не могу думать. Он слишком близко, слишком рядом…слишком со мной. Я чувствую, что мозг просто отключается, отказываясь понимать вообще, что тут происходит между нами!? Какого черта мы стоим тут в коридоре, освещенным лишь вечерним светом Лондона из большого окна. Он так близко, что я могу рассмотреть каждую ресничку, его глаза…как же они смотрят на меня, его зрачки расширены настолько, что практически не видно серо-голубого, от этого тело покрывается ледяными мурашками, а потом будто всю меня бросает в бешеный жар, который лишает остатков разума. Я не могу дышать, у меня это с трудом получается….невыносимо! - Том. – шепотом говорю я ему, не скрывая прерывистое дыхание. Я провожу рукой по его руке, все выше к шее. Медленно, максимально нежно. Я так соскучилась по нему. Настолько мне нужно было ощущать его рядом. Так близко! Как можно ближе. Он перехватывает мою руку своей и проводит к своей груди, туда, где бьется его сердце. Я своей ладонью чувствую, что оно бьется примерно в таком же бешеном ритме, как и мое. - Оно бьется для тебя. – не отрывая от меня взгляд, говорит он мне и приближает свое лицо к моему. Его сердце…для меня. Господи, Том, что ты со мной делаешь!? - Как и мое для тебя… - шепчу я ему в ответ. Это последнее, что я в состоянии сейчас выговорить. Я, не отрывая взгляда, смотрю на него, его лицо все ближе и ближе, всего мгновение, но такое ощущение, что я наблюдаю какую-то замедленную съемку. Его взгляд опускается к моим губам, ну же Том…не тяни! И вот наконец-то я ощущаю прикосновение и вкус таких любимых губ, по которым я несколько месяцев скучала, которые буквально снились мне. Все такие же нежные и родные. Я запускаю руку в его волосы, такие чуть длинные, завивающиеся. Одной рукой он сильнее прижимает меня к себе, обхватив талию, второй обхватывает лицо, будто боясь, что я вот-вот отстранюсь, и вновь у меня в голове будто взрывается огромное количество петард одновременно! Я немного прогибаюсь в спине, стараясь каждой частичкой своего тела прижаться к его торсу, мне просто необходимо прочувствовать его всего…полностью. Как же мне этого не хватало! Его поцелуй такой нежный, перерастающий в страстный, такой пьянящий. Что просто окунаешься в нем…целиком, и телом и душой. Я вся в нем. Я дрожу, я дрожу как лист в его руках, ощущая его губы теперь у меня на шее. От чего непроизвольно издаю глухой стон. Господи, всего лишь от поцелуя. Но какого! - Ты моя! – шепчет он, обдавая шею горячим дыханием, и я готова поспорить, на том месте останется ожог. – Никогда больше! Не отпущу! – шепчет он. – Только моя! Моя! - Не отпущу. – так же шепотом повторяю я за ним. – Только твоя. - Моя. – сквозь поцелуй говорит он мне в губы. Дрожащими руками я запускаю руки ему под футболку, ощущая своими прохладными ладонями его горячее тело. Провожу ими по спине на верх, скользя по каждой мышце…он напряжен, я это чувствую. Еще выше…и вот я наконец стягиваю с него футболку и отбрасываю на пол. На мгновение я пробежалась взглядом по его торсу, такому подтянутому и любимому. Убираю руки и пытаюсь расстегнуть свою рубашку, но он перехватывает мои руки: - Я сам. – улыбнулся он. – Слишком долго я об этом думал. Я позволяю ему самому расстегнуть каждую пуговицу на моей рубашке. А он не спешил. Одна пуговица – и он целует открывшуюся часть моего тела, опускается ниже…еще пуговица – и вновь поцелуй. И запрокидываю голову чуть назад, прикусываю губу от наслаждения, от его губ на моем животе, Том сейчас просто встал на колени. Покончив с пуговицами на моей рубашке, он аккуратно снимает с ног туфли, от чего я становлюсь ниже. Обычно я боюсь щекотки, но сейчас…сейчас это совсем не то, я не пытаюсь высвободить свою ногу из его руки, он нежно поглаживает ее…как же приятно. Наконец он вновь смотрит мне в глаза, вставая с колен и заставляя меня поднять голову выше, чтоб увидеть его лицо. Теплыми руками он проводит по моим плечам, от чего моя рубашка бесшумно и легко падает на пол. Вновь смыкает свои губы на моих, я не хочу, чтоб это когда-то заканчивалось. И пусть мне не хватает воздуха, мне кажется, что воздух мне сейчас не нужен. Я готова вечно так целовать его и чувствовать его оголенный торс, прижимаясь сильнее и сильнее к нему. Не разрывая губ, я опускаю руки к его ремню. Расстегиваю его и тяну к себе ближе, сама отступая в сторону спальни. Он идет за мной, и вот, наконец, спальня. Я оказываюсь в горизонтальном положении, ощущая прохладу покрывала своей спиной,, он нависает надо мной, расположив руки по обеим сторонам от моего лица. И смотрит…чего же ты смотришь, Том? Он будто прочитал этот вопрос у меня в глазах и вновь прильнул ко мне. Вскоре мы уже оба оказались без одежды. Его взгляд…такой безумно страстный и нежный одновременно…и ощущение его в себе. Сильнее. Хочется чувствовать его! Так горячо, так яростно, так неконтролируемо, изгибая спину под ним от наслаждения. Слышать, как он сквозь стон проговаривает мое имя…видеть его напряженную шею, руками ощущать напряженные мышцы спины…Это не передать словами, это фейерверк чувств и наслаждения. Это все он. И я. Это мы. И мы вместе. Сейчас. Есть только он и я, и тишина, нарушенная нашими стонами и громким прерывистым дыханием. И больше ничего не нужно. Вроде бы еще рано для сна, но нам не хочется вставать с постели. Нам просто не хочется отрываться друг от друга. Да и…такое подобное примирение лишило нас последних сил. Он обнял меня, я положила голову ему на грудь. Я слишком долго скучала по нему, слишком! Все лето…практически все чертово лето! - Спи, моя хорошая. – тихо шепчет он, нежно поглаживая мои волосы, я поднимаю на него глаза и смотрю на него, хочется что-то сказать…нам нужно поговорить, но не сейчас, сейчас я просто хочу наслаждаться моментом…он рядом, со мной. - Спокойной ночи. – говорю я ему, и закрываю глаза, вновь опуская голову на его грудь, этот его пьянящий запах, стук сердца, от чего я моментом провалилась в сон. Утро. Это однозначно самое прекрасное утро этого лета. А все почему? Да потому что он рядом. Я проснулась, но не открываю глаза, будто боюсь, что если открою, то проснусь, а все, что было…это все окажется сном. И я вновь буду одна. Но нет. Хоть с закрытыми глазами, но я ощущаю его. Я чувствую его дыхания. Я медленно провожу рукой по простыни ближе к нему, и вот своей ладонью ощущаю его живот. Это не сон. Он здесь. Я медленно открываю глаза и первое, что я вижу – это его взгляд. Он не спит. Черт, а я то думала…За окном ярко слепит солнце, я бы даже сказала, слишком ярко. - Доброе утро, родная. – говорит он мне и наклоняется, чтоб оставить самый легкий и нежный поцелуй на моих губах, который только можно представить, отчего я вновь прикрываю глаза. - Доброе. – почти шепотом отвечаю я ему. Молчание. Но такое молчание нельзя назвать неловким. Я смотрю на него, нет…я любуюсь, по-моему за те месяцы, что мы были не вместе, я отвыкла от подобной картины утром и сейчас просто любуюсь. И он…тоже внимательно смотрит на меня, будто не верит, что я на самом деле тут с ним сейчас…и я никуда не уйду. Нет! Не в этот раз! Я могу часами так смотреть на него, но…черт, твою ж мать, а который час!?!?!? У меня мигом меняется выражение лица, я поворачиваюсь к прикроватному столику, пытаясь найти там телефон. - Время! – говорю я. – Который час? Где телефон! Блин! – начала суетливо осматриваться по сторонам, облокотившись на локтях, потом мой взгляд падает в сторону окна, где на самом деле светит слишком ярко солнце, судя по нему сейчас уже около 12…проспала, я вновь падаю на подушку. - Какая разница, сколько времени? – говорит мне Том, придвигаясь еще ближе ко мне, проводя своей рукой мне по животу и обхватывая потом за поясницу. Действительно, как можно в такой момент думать о чем-то? - Том, работа. – тихо говорю я ему. – Я ведь проспала! – сдвинув строго брови говорю я. - Ну может же такой супер ответственный и пунктуальный менеджер один день прогулять? – с надеждой в голосе говорит он, смотря на меня взглядом шрековского кота. - Мне надо позвонить! Предупредить! Я так не могу! – уверенным тоном заявляю я. Я встаю с постели, Том шумно разочарованно выдохнул и вновь упал на свою подушку. Я же, обмотавшись покрывалом и оставив его одного в постели, иду в коридор, ведь именно там я вчера вечером бросила сумку на пол, когда…когда…ух, что потом было! Быстро отыскав свою сумку, я сажусь на пол и звоню на работу. Так, Настя, включи режим актрисы. Занято, звоню опять…вновь занято. Господи, да ответьте уже мне хоть кто-нибудь! Меня там в постели такой мужчина ждет! А я на вас время трачу! Ура! Есть гудки! Дозвонилась. Пусть я сегодня…отравилась, да, точно. Нормальная отмазка. Получилось убедительно, так что сегодня у меня полноценный выходной. Я возвращаюсь вновь в комнату, придерживая покрывало, которым так небрежно обмоталась….а его там нет. Что? Ну и куда он смылся? У меня глюки что ли? Я в непонятках смотрю на постель, которая очень неаккуратно скомкана из-за нас. Неужели ушел? Но ведь я не могла не заметить, я ж в коридоре была. Отгоняю глупости из головы, так как вслушиваюсь, что из ванной доносится звук воды. Теперь все понятно. Дверь в ванную слегка приоткрыта. Так зазывающее, будто приглашая войти. Может он так специально и оставил ее открытой. А, пофиг, даже если и не так. Я, черт подери, хочу в душ! Или к нему? Что больше? К нему в душ! Вот верный ответ. Захожу. Он стоит в душевой, что и следовало ожидать. Такой идеальный, красивый….как будто сошел с учебников истории Древней Греции, где рассказывалось о богах Олимпа, только мой бог сейчас полностью обнажен, в отличии от меня…покрывало все еще на мне. Я подхожу ближе к нему, внимательно рассматривая, как красиво бегут струи воды по его идеальному лицу и телу, он улыбается, протягивает мне руку. Я не думая скидываю ненавистную ткань со своего тела и захожу к нему. Тесно, эта душевая явно рассчитана лишь на одного человека, либо для двоих, но тогда надо тесно касаться друг друга. Сумасшествие, приятное сумасшествие. Я поднимаю голову, подставляя лицо падающим струям воды, закрываю глаза. Следующее, что я ощущаю, это его руки, которыми он приближает меня еще ближе к себе. Никакой одежды, только два обнаженных тела и вода. Которая будто склеивает нас между собой. Его поцелуй вперемешку с водой, такой горячий, что кажется, вода начнет превращаться в пар. Его тело будто на самом деле стало частью меня самой, так близко, вплотную, так приятно. Это и есть доброе утро! Самое доброе! Идеальное! Но тем не менее мы не могли вечно уходить от разговора. А нам надо было поговорить, это факт. После душа, накинув на себя халат, я поплелась на кухню. Том обмотал лишь полотенце на бедрах. Ну вот как с ним разговаривать, когда он такой весь соблазнительный в одном полотенце, с мокрыми волосами, которые, как бы он их не приглаживал руками назад, вновь непослушно выбиваются. Я подхожу к окну и смотрю вниз на улицу. Уже вовсю день, обеденное время, а мы ведь еще даже не завтракали, нам будто хватает просто друг друга. Пока я смотрела в окно, я и не заметила, что Том подошел ко мне. Он обнял меня сзади, сцепив руки на моем животе, прижимая вплотную к себе, и положил голову мне на плечо. - Какой же я был дурак. – вдруг говорит он, нарушая тишину. – Как я вообще мог представить, что смогу так просто продолжать жить и без тебя? Это ведь невозможно. Настя, - говорит он и разворачивает к себе лицом, чтоб заглянуть мне в глаза, но так, что такое ощущение, что он буквально заглядывает в душу, будто он читает мои мысли, только он так умеет смотреть, только он… - Прости меня. - Том, я ведь тоже должна извиниться. – с нескрываемой грустью в голосе говорю я ему. - Я не знаю, что на меня тогда нашло. Эмоции! Я просто действовала на эмоциях, не думая ни о чем. Как упертая твердила одно и тоже, не стараясь разобраться во всем. - Тебя можно понять. – улыбнулся он. - И тебя тоже. – говорю я. - Мы такие глупые. – вновь улыбнулся он. – На самом деле. Как какие-то подростки. - И то верно. – соглашаюсь я с ним. - Знаешь, - вдруг заметно погрустнел и он и сосредоточено сдвинул брови. – Мне в какой-то момент показалось, что я для тебя ничего не значу. Ты так легко ушла тогда, что я… - начал он говорить, господи, неужели он так на самом деле думал?! - Том, - перебиваю я его. – Так легко? Ты не представляешь, чего мне это стоило! Просто я в тот момент видела перед собой ту картину в гостинице. Ты и эта… - при этом Том как-то сильнее сжал губы, злится, я понимаю. – Я не слышала того, что ты говорил. Я просто не могла в это поверить. Я думала, что ты обманул, что ты… - я пыталась подобрать слова, но понимаю, что вот-вот я могу заплакать, вспоминаю все то, что было со мной тогда… - Не говори так, ничего не говори. Я все понимаю. Ты думаешь, я не знаю, что было в твоей жизни? Я постоянно спрашивал Эмму, как ты…я знал, что творится с тобой. Она рассказала мне про то, что ты устроила в баре. – при упоминании моего алко-загула я опустила глаза, не хочу вспоминать. – Знаешь, а я ведь и сам пытался забыться с помощью алкоголя. – ухмыльнулся он, проводя рукой по своей растительности на лице. – Но все равно от этого не легче. Как меня заставлял Люк улыбаться на премьере фильма, во время интервью…это тяжело. Тяжело играть постоянно, а не в кино. - Я знаю. Я тоже у Эммы постоянно спрашивала. Потом постаралась не делать этого. Но не могла удержаться, и тут меня выручал Гугл. – я улыбнулась. - Эмма… - протянул Том. – Знаешь, когда я ехал к ней на День Рождения, я знал, что ты там будешь. Мне не терпелось увидеть тебя. Мне хотелось знать, увидеть, осталось ли что-то…или…Но стоило мне встретиться с тобой, то я понял, что ничего не изменилось, тот же взгляд, который ты всячески старалась контролировать, не выдавая себя. Нескрываемые мурашки по телу от прикосновений. Я все так же ощущаю, когда ты смотришь, а ты смотрела, постоянно. И тогда я понял, что я еще буду за тебя бороться. Я не собираюсь сдаваться. - Тебе она сказала, где я сейчас живу? – спрашиваю я его. - Нет, я не знал, что Эмма в курсе. Пошел по длинному пути. – ухмыльнулся он. - Я узнал в твоем центре фамилию твоей подруги, ну а потом Люк помог с адресом. И вот я здесь. - Хорошо, что ты здесь. – обнимаю я его, обхватив руками его торс и прижавшись щекой к его груди, да, я маленькая, ну и что… - Я вчера сидел в нашем кафе и видел тебя. Ты прошла вдоль окна. - Да, я видела твою машину, и решила пойти пообедать в соседнее заведение. - Я так и подумал. – я почувствовала, что он улыбнулся, так как все еще не размыкала своих рук, да и он тоже, крепко прижал меня, не ослабляя объятие. - Я видела тебя в окне, когда ты вышел оттуда и сел в машину, потом уехал куда-то. - А знаешь, куда я уехал? - Неа, куда? - К твоей работе, сидел и ждал, когда ты появишься. Я просто сидел в машине и смотрел на то, как ты не спеша идешь в сторону центра, так просто сидел и любовался на тебя. Как маньяк какой-то. - То-то у меня было ощущение, что кто-то за мной следит. – ухмыльнулась я. - Анастасия. – говорит вдруг серьезно он и берет мое лицо своими руками. – Не исчезай больше из моей жизни. Я не могу без тебя. Я люблю тебя. С каждым днем все сильнее и сильнее, даже когда ты не была рядом. - И ты тоже. – почти шепотом говорю я дрожащим голосом. – Будь рядом всегда. - Я обещаю, я всегда буду рядом с тобой. Всегда. - Я люблю тебя, Том. Ничего не изменилось, все так же сильно и бесповоротно. Он пару секунд всматривался в мое лицо, будто пытаясь что-то прочитать в моих глазах, но я и так все сказала. Там лишь можно найти подтверждение моих слов. Я люблю тебя. Это то, о чем просто кричат мои глаза. То, что я так хотела ему сказать все то время, что мы были не вместе. Потом наклоняется ко мне и целует. Нежно, с трепетом, долго, так, как умеет только он, только его губы заставляют меня забыть обо всем на свете. Отключить все мысли, нужен только он. Его губы и его руки. Всё! - Могу я кое о чем тебя попросить? – зарывшись лицом в мои волосы, будто приходя в себя после долгого поцелуя, спрашивает он, а я ощущаю его сбившиеся дыхание. - Конечно. Все, что угодно. – отвечаю я ему, а ведь на самом деле, я сейчас готова сделать все, о чем бы он меня не попросил. - Приготовь для нас завтрак. – говорит он, забавно вздернув бровь и хитро улыбаясь. - Том, - не могу сдержать смех. – Серьезно? – спрашиваю я его, сложив ладошки на его груди. - Вполне. Я соскучился по этим… - он задумался. – Как их там? О, вспомнил, о-ла-душ-ки. – по слогам проговорил он, от чего я еще больше начала смеяться. - Все, что угодно. Ты мог попросить все! А ты попросил оладушки. – смеясь, смотрю я на него. - Хорошо. Все еще смеясь на ходу, я иду в коридор, ведь пакеты с продуктами все еще там. Том помог мне разобрать все, и я стала готовить. Готовить для него. Как я давно этого не делала. Он сел за стол, все еще отвлекая меня своим оголенным торсом. Я наверное никогда не научусь вести себя спокойно при виде его в таком полуобнаженном виде. Я быстро смешала все ингредиенты и стала жарить оладушки, под пристальным взглядом Тома. Он тоже, не отрывая взгляда, наблюдал за мной. - Ты чего так смотришь? – все-таки спрашиваю я его, складывая последнюю партию оладьей в тарелку. - Любуюсь. Мне нравиться смотреть, как ты готовишь. – отвечает он, я лишь улыбнулась и, поставив тарелку на стол, быстро сделала нам чай, достала из холодильника баночку клубничного варенья, которую привезла из дома, и села напротив него. - Нутеллы, к сожалению, нет, - говорю я ему. – Но с вареньем тоже вкусно. – ведь раньше Нутелла была в доме лишь из-за него, я стараюсь такое не есть. - Очень вкусно. Как обычно. Тут тоже ничего не изменилось. – говорит он, накрывая своей ладонью мою руку на столе. - Я рада. - Теперь все будет как раньше. - Да? – вопросительно поднимаю я бровь. - Хотя, - он нахмурился немного, но наигранно, я то вижу. – Будет еще лучше. - Я тоже так думаю. - По-другому и быть не может. Да, Том, вот теперь и правда все будет лучше. Мы вместе – это главное, мы со всем разобрались и поняли, что порознь нам нельзя. Просто нельзя.