Если ты есть, позволь жить!

А дома и впрямь царила весёлая атмосфера праздничного вечера. Находясь еще в нескольких десятках метров от нашего гнезда, я могла без всяких усилий слышать смех, разговоры… и было там что-то еще, что настораживало, напрягало, заставляло сердце биться быстрее. Но, как только я смогла различить светящиеся окна домишек на нашей улице, необъяснимый страх тут же рассеялся, а вскоре от него и следа не осталось. — Попробуй догони, силач заокеанский! — Марк несся со скоростью пущенной стрелы, и в то же время его бег был легким, каким-то грациозным. Я замерла, бесстыдно пялясь на друга, а он, помахав мне рукой, помчался дальше, поднимая за собой столб мелких снежинок, которые, немного покружив, падали обратно. — Ишь ты, бегун нашёлся! Я тебя в два счёта сделаю! И, хоть мой дяденька, которого я про себя любила звать мишкой, мог дать фору любому вампиру, сейчас было видно, что тут он, скорее всего, сдастся. Нет, он не показывал, что ему тяжело, что он не справится; наоборот, любитель азарта вошел во вкус и, как малое дитя, пытался доказать всем, что именно он тут силач и богатырь. — Несси, будь другом, — Эмметт на минуту сбавил скорость, — присоединись к моим болельщикам. — Подумаю, — сказала я, смеясь, и побежала к остальным, собравшимся около нашего садика. А тут и правда разделились на две группы болельщиков. Только если в первой были почти все, то вторая компания состояла лишь из Розали и Элис. Мне казалось, что тут и гадать не надо: вся эта мини-группа болеет за Эмметта. Почему за него была Розали, и так понятно, а вот у Элис мы сейчас поинтересуемся. — Что, тётушка, решила меньшинство поддержать? — я сделала большой прыжок в длину, сокращая расстояние до миниатюрной родственницы до минимума, и, схватившись за узенькие плечики, попыталась завалить Элис в большущий сугроб, который мы с отцом намели дня три назад, когда метель свирепствовала с утра и почти до самого вечера. Равновесие Элис удержала и, напустив на себя вид строгой родительницы, погрозила мне пальцем. — Я здесь из женской солидарности, понятно, проказница? — Она даже в будущее взглянуть боится, зная, что придётся утешать раздосадованного Эмметта. Я повернулась туда, откуда слышался голос отца, и только сейчас увидела, чем занимается поддержка Марка. Мать с отцом, бабушка, дедушка, Джаспер — все они лепили огромного снеговика. — Как вам это удается? — с неподдельным удивлением спросила я, тут же переметнувшись к ним и засунув руки в холодную снежную перину. — Если бы на твой вопрос ответили люди, ты бы услышала следующее: без магии тут не обошлось. Все засмеялись, так как последнюю фразу Джаспер произнес скрипучим, надломленным голосом, имитируя старых мудрецов из сказок. — Да поделитесь же секретом! Я тщетно пыталась слепить рассыпающиеся кучи снега, но мороз, казалось, крепчающий с каждым часом, не позволял мне насладиться столь приятной детской забавой. — Иди сюда, дочка, — мать указывала на дверь в дом, которая была приоткрыта. — Подходи к порогу и держи снег на вытянутых руках. Тепло, выходящее из дому, нагреет его — вот и весь секрет. — Кажется мне, — начала я, когда мы закончили катать второй шар, — что этот снежный красавец формируется тут неспроста. — Догадливая девочка, — папа бросил в меня маленьким снежком и тут же спрятался за деревом, ожидая ответного удара. — Это будет вторая часть задания для наших соревнующихся. — Объясни. И вот, когда отец не ожидал, этот ответный удар и настиг его. — Этого снеговика нужно перенести к дому Розали и Эмметта, до него отсюда не так уж и близко. Объясняя условия второй части марафона, мама широко улыбалась, глядя, как отец отряхивается от снежного обстрела. — Несс, прекрати в войнушки играть, мы не успеем чудище-снежище доделать. Джаспер приладил третий шар. — А чем вы эту клячу украшать будете? — спросила Розали, обходя нашего белого красавца и глядя на него так, будто она прораб, а мы, негодяи-строители, состряпали что-то такое, что стоит подуть ветерку, как наш объект рухнет. — В руки из еловых веток мы дадим ему это, — Карлайл поднял что-то с земли. - О, уже даже кто-то хочет поговорить с нашим снеговиком. Именно такая мелодия стояла на звонке в моём телефоне, а следовательно, снеговику звонил кто-то из моих друзей. «Да что же это такое, — думала я, уходя от семейства, чтобы поговорить по телефону, — мой мобильный сегодня так активно служит, да вот только не мне». — Эх, кошка, не даёшь мне поиграться всласть. Я удалилась от семьи и, пристроившись в саду на обледенелой скамеечке, пыталась показать, что сильно возмущена, хотя звонку подруги была рада. — Наиграешься ещё, маленькая ты моя. Кстати, — я услышала, что Доброва, несмотря на нашу беседу, что-то громко жевала, аппетитно похрустывая, — ведь наверняка ты старше, чем выглядишь, я права? — Слушай, — я засмеялась, — ты всегда вот так вот спрашиваешь в лоб, не думая о последствиях? К примеру, простой человек от вашей прямолинейности давно бы с вами перестал водиться. — А простые люди столькими тайнами и необъяснимыми фактами не располагают. Ну так что насчёт возраста? Ты ледниковый период застала? — Да, зайди ко мне на досуге, я тебе фотки динозавров покажу. — Ага, ври больше. В то время о фотках могли лишь фантасты мечтать. Снова подруга набила рот чем-то хрустящим, видимо, и впрямь очень вкусным, раз не может оставить лакомство до тех времён, пока разговор наш не закончится. — Ты что там жуёшь? — ехидно поинтересовалась я. — Неужто один из моих знакомых динозавриков бросил в этом районе что-то съестное, а девочка-кошка сегодня отыскала? — Кто-то у меня получит, — прочавкала Агнесса. — Попробуй дотянись, желательно без помощи силы, пушистая. А если серьезно, — я прислушалась к возне своей семейки и, заслышав голоса наших конкурсантов, боролась с желанием вернуться туда, на место чудных соревнований, — ты по делу звонишь или так, поболтать? — Да по делу, Несси, по делу. Я хочу тебя предупредить, чтобы ты не волновалась, не думала невесть что да Марка не подозревала. Я до своего дня рождения в бега подамся. — Агнесс, зачем? Я искренне не понимала подругу. Вот что могло стукнуть в её буйную голову? Я и Сонька чуть ли не сестрой ее считаем, с родителями у неё прекрасные отношения, а брат… Так что с него взять? И, если на то пошло, они и до этих ее глупых идей общались точно так же. — Просто перед днем рождения мы можем непроизвольно превращаться. Представь, что будет с отцом Димитрием, если я приду в церковь, начну, скажем, подсвечники от воска оттирать и — бац… Мяу-мяу, я ваша киска. Я улыбнулась. — Так-то оно так. А что ты скажешь родителям? Не станешь же, как тогда, когда якобы пропала, скрывать от них свой уход из дома? Пожалей людей, защитница человечества. — Ой, Несс, — подруга тяжело вздохнула, — я бы и рада им правду сказать, ну, или на худой конец придумать что-то, да вот что? Как можно обставить мой уход из дома, чтобы заботливые люди отпустили ребенка, пусть даже и не родного? Чьи-то руки схватили меня и быстренько куда-то потащили. Я, перепугавшись, стала колотить руками и ногами по воздуху. Благо хоть разговор завершить догадалась, а то бы моя верная подруга еще и на помощь пожаловала. — Где ты нашёл её, Марк? — спросил папа, широко улыбаясь. — Лёд на скамейке в саду растапливала да с Добровой о житье-бытье говорила. — Несси, — лицо Эмметта так и светилось притворным возмущением, — что ты все с подругами да с подругами? Глянь, какой парень около твоей персоны суетится. И на руках тебя носит… — Ага, и за словом в карман не лезет. Такой вежливый, чувственный. Перебив дядюшку, я ехидно смотрела на Марка. Честно, думала, его проймёт, он начнёт возмущаться или, может быть, оправдываться будет. Хотя нет… Тогда это будет не мой друг. — Чем закончились ваши соревнования? — поинтересовалась я, когда играть в гляделки надоело. Оба конкурсанта молчали. Лишь Эмметт смешно надул губы, выдавая всем видом, что марафон закончился далеко не в его пользу. — Плохо вы снежного гражданина лепили. Голос Марка доносился из прихожей нашего дома, а вскоре его хозяин вышел во двор и набросил на мои плечи куртку отца. Только сейчас, заворачиваясь в тёплый мех, я поняла, как сильно замёрзла. — И что же было не так? — спросила я, продолжая кутаться в кожаное изделие с пушистой, дарящей такое желанное тепло подстежкой. — Как только мы его подняли, он сразу превратился в три больших глыбы. Говоря это, Эмметт взглянул на часы. — Ты прав, дружище, — Джаспер тоже сверил время, — уже пора и на ночную охоту прогуляться, - и, повернувшись ко всем, спросил: — Кто ещё с нами? Оказывается, ночные гонки за дичью интересовали всех, кроме меня. А что касается обладателя ореховых глаз, так я снова не знала, чего их вампиршество желают. Он стоял возле меня и, положив мне руку на плечо, смотрел куда-то вдаль. — Эй, Марк, — я с силой сжала холодные пальцы, — охотиться идёшь или у тебя разгрузочный день? — Да, пожалуй, стоит сходить. И он подошёл к выстроившемуся семейству, подошёл так спокойно, без каких-то ироничных фраз, подколов, насмешек. «Совсем я тебя не узнаю, друг Марк», — подумалось мне, но обо всём я поговорю с ним завтра, а сейчас… — Несс, — Марк обернулся, — ты закрывай дверь на замок, ладно? «Хоть как-то, но он должен меня шокировать. Если не издевательствами, так заботой добьёт». — Да-да, милая, — мама крепко обняла меня, — ты закрывайся и ложись, хорошо? — Угу, — кивнула я, чувствуя, что сил уже хватит только на то, чтобы ко сну приготовиться. А со всем, что от меня прячут, я обязательно разберусь завтра, ибо, чувствую, что-то тут не чисто. Был у моей семьи какой-то разговор, а главное, что и Марк знает сию тайну.