Денис Воронцов, навигатор, 25 лет

      Ночевать у Дяди Коли Денису нравилось гораздо больше, чем дома. Дома у него был короткий, узкий и низкий топчан за шкафом-перегородкой, отделяющим комнату от прихожей, ограниченный с одной стороны колонной воздуховода, с другой — стеной лифтовой шахты. За последний год ноги почти перестали на нем помещаться. А у Дяди Коли можно было спать на диване или на подушках, стащенных с кресла. Еще у Дяди Коли можно было хоть всю ночь читать энциклопедии и справочники в соц.информатории.       А еще, иногда у Дяди Коли бывали гости. Гости у Дяди Коли бывали разные. Некоторые приходили, мылись и стирали свою одежду, расхаживали по квартире в старом дядиколином халате, спали на диване, а потом уходили, порой, за все время пребывания в квартире, не сказав и слова. Бывали гости, которые сидели на кухне за столом и разговаривали на каком-нибудь непонятном языке между собой, полностью игнорируя и Дениса, и Дядю Колю. Но Дениске больше нравились гости, которые притаскивали кухонный стол в комнату, расставляли на нем выпивку и закуску и звали Дядю Колю посидеть с ними, обычно после нескольких рюмок начинались разговоры «просто за жизнь». Люди вспоминали и рассказывали разные истории. Глупые и смешные случаи, новости про каких-то неизвестных Денису людей. Про путешествия, про другие планеты, про ксеносов. Иногда рассказывали про пиратские налеты или про войну. Дениску угощали закуской, иногда насмешливо предлагали налить, на что дядя Коля всегда щелкал предложившего по руке ножом плашмя, но никогда не гнали и не запрещали слушать.       Гостями дяди Коли были и крепкие мужики, часто со шрамами или татуировками, и невзрачные хлюпики, и ничем непримечательные мужчины неопределенного возраста, однажды у дяди Коли ночевали две очень мускулистые девушки с бритыми головами и с татуировками по всему телу, и один раз мрачная усатая тетка, большая как пиратский крейсер. Она тискала Дениску, угощала конфетами и хрипло смеялась, когда он пытался высвободиться.       Из разговоров дядиколиных гостей Денис узнавал о Вселенной и ее жизни больше, чем из новостных сводок, которые Дядя Коля просматривал каждый вечер, и больше чем из энциклопедий и справочников, и уж точно намного больше, чем из школьных уроков «Мир вокруг нас» или «Жизнь на планете МирОк», последнюю мало кто из знакомых Денису взрослых называл иначе как «Гребаная мирка» и «Гребаный мирок». Но в школе Денис полученные помимо обучающей программы знания не выказывал. И вообще предпочитал молчать. Из тех же ночных разговоров он уяснил, что умение молчать, слушать, запоминать и не выказывать лишние знания — одно из наиболее ценных в человеке. Например, учебник и информаторий сообщали, что на Мирке один космопорт в маточнике, а Денис знал, что помимо Космопорта, есть еще и три космодрома: один на военной базе Федерации, один в Решетах и один в пятнадцати километрах от их Радостного. Они не подключены к общей диспетчерской сети, никто не даст на них наведение и контроль полета, но частным порядком межпланетники их используют. Но рассказывать об этом в школе было бы явной ошибкой.       Из разговоров узнал Денис немного о Дяде Коле, о том, что тот был когда-то известным цирковым гимнастом, облетел вместе со своей труппой чуть ли не все Внутренние и частично Внешние Миры, а потом корабль, на котором летел цирк Дяди Коли потерпел крушение. Выжили очень немногие. Дядя Коля выжил, но стал панически бояться летать, он даже немного успел проработать в госцирке маточника Мирка, но не ужился с коллективом. Единственное, чего не понял Денис — каким именно гимнастом был Дядя Коля. Обо всех он прочел в энциклопедии, и по описанию номеров Дядя Коля получался воздушным гимнастом, но про себя он говорил «бывший клоун». Спрашивать Денис не стал. Чувствовать, какие вопросы разозлят и останутся без ответа, он научился, наблюдая чужие ошибки.       На второй год учебы в школе Дениску как-то позвали к директрисе. Ласковый полицейский в штатском долго расспрашивал Дениса, как с ним обращаются дома, и перешел на его «дружбу» — так назвал это сам полицейский — с соседом из четыреста восемьдесят девятой квартиры, гражданином Николаем Сепенковым. Больше всего интересовало господина полицейского, не расскажет ли сознательный и законопослушный мальчик Денис Воронцов о гостях своего взрослого друга. Денис отрицал и дружбу, признавая знакомство, и не помнил гостей. Полицейский ласково предупредил Дениса, что это «очень плохие люди».       Когда Денис пришел домой, ему пришлось выслушать долгую речь от матери про «плохих людей» и про притон в квартире Дяди Коли. Обещания больше никогда к нему не ходить мать от Дениса так и не добилась. Удовлетворилась ответом: «Я понял. Они — плохие люди».       На рассказ обо всем этом Дядя Коля ответил:       — Пустое, Воронок, ничего они не могут. Но ты — молоток, так и надо — никого не помни.