Шоарра
8 декабря 2014 г. в 01:48
Перед Шоаррой Гончая полдня проторчала в машинном отделении, жестко выставив оттуда сунувшегося было в реакторный отсек Дениса. И тот, впервые за полет, вдоволь налюбовался бескрайним космосом в иллюминаторе, валяясь на диване в кают-компании.
Но потом началось маневрирование, Денис пристегнулся в кресле, наблюдая как Гончая выводит „Пятьсот-Веселый“ на орбиту, общается с диспетчером, как просчитывает посадочную траекторию и начинает снижение. Гончая закрыла створки на границе атмосферы, Денис успел полюбоваться сиреневой планетой, так кишащей разнообразным летающим транспортом, и увидеть первые язычки пламени на срезах крыльев.
Пришоарревание произошло очень быстро и очень мягко, Денис даже не сразу понял, что полет закончился, просто открылись створки, стало тихо, а Гончая встала, сладко потянулась и, подойдя к месту Дениса, взяла с полочки над капитанским пультом папку с корабельными документами.
На Шоарре было ветрено и прохладно. Прибыли они местным утром.
Днем привезли здоровенный, похожий на усеченный конус, который чуть сплющился от долгого лежания на боку, контейнер, вокруг которого Гончая долго ходила вместе с двумя похожими на переливчатые серебристые шишки с лапками и хвостиками шоаррцами и какой-то роботизированной рамкой. «У меня нет лицензии перевозчика. У „Пятьсот-Веселого“ нет полного экипажа. Поэтому чужие грузы и товары мы с тобой не возим. Только свои покупки. Заказанные через третьих лиц, оплаченные третьими лицами и зачастую в рассрочку, но оформленные на имя капитана судна. Проблема только в отсутствии страховки и в том, что я забираю не набор разных грузов, а сформированный местными логистами заказ. Его комплектацию сканером нужно проверять обязательно. Безалаберность — природное свойство этой расы». Денисово любопытство Гончая явно всегда замечала, но удовлетворяла его крайне странно. Про контейнер Денису было интересно „что в контейнере?“, а Гончая объясняла „почему контейнер“.
Контейнер пристыковали к их кораблю ближе к вечеру. Гончая долго осматривала крепления, что-то в них ковыряя. Лазила по обшивке контейнера.
Денис сидел на трапе, зябко кутаясь в куртку, и наблюдал за то взлетающими, то садящимися по соседству транспортами. Звездолеты были фантастически разнообразны.
Мимо туда-сюда сновали по космодрому роботы и инопланетяне, из которых шоаррцев было не так много. Из информсводки Денис знал, что сели они в малопопулярном близполярном космопорте, что их сектор адаптирован только для приема кораблей, использующих для посадки и взлета преимущественно твердую поверхность, и не требующих полосы разгона. Но на малопосещаемое место окружающая суета не походила совершенно. Денис пытался определять расы попадающихся на глаза существ. Успешно опознал центавриан, вышедших из севшей на соседней площадке тарелки, проползшего мимо фрисса, пятерых авшуров. Запутался в трех видах замеченных инсектоидов и бросил это занятие.
Когда он, задремав, чуть не свалился с трапа — из-за разниц планетарного и корабельного времени сутки удлинились в полтора раза — комм пискнул сообщением: „в каюту. Спать“. Гончая все еще ползала где-то по обшивке. Денис ее не видел, лишь слышал негромкий скрежет и постукивание, доносящиеся откуда-то сверху.
На следующий день они выбрались в город. Если космопорт показался Денису суетливым, то здесь было сущее столпотворение. Особенно по сравнению с Радостным. Если бы рядом был кто-то другой знакомый, Дядя Коля или даже мать, Денис бы, наверное, проявил слабость и взял его за руку: слишком сильной казалась вероятность быть бесследно растворенным в этой беспорядочной толпе разнообразных хаотически перемещающихся существ, но выказать такую постыдную трусость перед Гончей было немыслимо стыдно. И не потому что его бы не поняли, как раз наоборот: Денис откуда-то знал, что любое его движение понимают даже лучше и больше, чем он сам. Поэтому, дернув рукой по штанам, он включил комм на передачу, и это неожиданно придало уверенности, и сосредоточился на том, чтоб не отбиться и не отстать от Гончей, идущей через толпу столь же уверенно и неспешно-стремительно, как на „Пятьсот-Веселом“ мимо спутников и встречных кораблей. Пристроившись на полшага позади и на полкорпуса левее, Денис внезапно обнаружил, что так он тоже ни с кем не сталкивается и его никто не задевает, что все перемещения Гончей в толпе оставляют для него эту нишу, и если держаться этого места относительно спутницы, то можно даже и по сторонам смотреть.
Прошли совсем немного, недалеко от космопорта, и оказались на огромном рынке, где Денису приобрели, наконец, новые подходящие по росту и размеру джинсы и еще одни на вырост, а также две рубашки (по тому же принципу), свитер, рабочий комбез, „всепогодную“ куртку, три смены нижнего белья и носков, удобную сумку на плечо, куда тут же упаковали покупки. Причем, после того как, повытряхивав все из упаковок, Гончая пересложила вещи сама, общий объем имущества уменьшился не меньше чем втрое.
Затем занялись подбором обуви. Гончая щебетала на шоаррском не медленнее местных. Маленькие и суетливые, похожие на соцветия мирокских колючек, только мягкие и с ручками-ножками и хвостами, пятью глазами и шестью ушками, шоаррцы бегали туда-сюда, таская коробку за коробкой. Дениса заставили перемерить с десяток разных ботинок и кроссовок. Хотя автоматика безупречно определяла анатомический подбор, и по размеру Денису подходили все предложенные варианты, Гончая, присев на корточки, заставляла Дениса пройтись, подпрыгнуть, присесть, встать в каждой паре, забраковывая один вариант за другим. Наконец, какие-то невзрачные серые кроссовки удовлетворили ее непонятным требованиям. Пощебетав еще минут пять с продавцом, неприкрыто лучащимся радостью, Гончая купила кроссовки, которые сразу остались на ногах Дениса и еще одну пару следующего размера, которые отправились в сумку.
— Все. Экипаж полностью экипирован вплоть до следующего года. Есть еще пожелания?
Пожеланий у Дениса не было. Ни до начала экипировки, ни после. И вообще, тогда ему больше всего хотелось обратно на тихий корабль. Но они зашли еще в кафе, где Денис долго вчитывался в меню, думая, что возможно действительно проще выучить шоаррский, как Гончая, чем понять шоаррскую интерлингву.
Вечером они стартовали с сиреневой планеты. В качестве пункта назначения Гончая назвала планету „Новое Оранжевое“ и показала на карте маленькую звездочку, чуть ли не за пределами Млечного Пути.