Денис Воронцов, навигатор, 25 лет

      Военный тоже услышал слова нанимателей и несколько развязно подсел к столу.       — Ну, — не отвлекаясь на условности, начал он, — куда лететь и за сколько?       „Слишком нагло. Слишком. Если атлет — точно пилот, не сработаются. Капитана он, может, и побаивается, но кому попало так себя строить не даст“, — решил Денис.       Молодой сдвинул свою бандану на лоб, а полноватый кашлянул и потер переносицу.       — На двести сорок пятую, Степянку, — проговорил атлет и усмехнулся, отбирая инициативу, — недалеко — всего-то тридцать световых.       — Я спросил, сколько платить будете. У вас в вакансии указано: рейс с особыми обстоятельствами. Вылет срочный. И за сколько?       — По стандарту, — слегка удивленно, но твердо отозвался блондин.       — Что значит „по стандарту“? — мужик порылся в виртокнах, вытащенных из комма, — на вашей Степянке гасилок нет, значит, ваши особые обстоятельства — это минимум месяц болтаться в этой дыре без связи. Двойная ставка должна быть, минимум. Плюс двойная премия. Или ищите других идиотов.       „Зря он так“, — подумал Денис. Молодой в бандане откровенно злился. Блондину тон тоже заметно не понравился.       — Поищем, — блондин выровнял стопку бумаг, постучав ей по коленке, и протянул военному.       — И хрен найдете. Или совсем тупицу, лоха и неудачника. Звоните, если передумаете. Только тогда меньше, чем за две с половиной, я с вами разговаривать не стану, — мужик сцапал бумаги, выругался и вышел. Умные доводчики дверь провернули мягко и прикрыли плотно. Так что хлопнуть ей, чтоб она еще долго качалась туда-сюда, у военного не получилось. Он остро напомнил Денису отчима и Макса Уайтера. Те же нахрапистость, самоуверенность и жадность. Только Уайтер был гораздо хитрее.       Пока работодатели переглядывались, видимо, пытаясь решить как быть дальше, к ним подсел Глеб Борисович. И Денис понял, что это надолго.       Начал Глеб Борисович с сочувственного сетования на совсем стыд потерявшую молодежь. Денис прикинул, что ушедший военный был от силы лет на двадцать моложе деда и лет на пятнадцать - блондина. Потом Глеб Борисович отобрал свою анкету и, медленно листая ее, принялся рассказывать про каждый корабль: «А вот на „Авесте“ у нас раз крысы завелись. Все провода погрызли, твари всеядные! И ведь в термослое ходы прожрали! И как с утеплителя не передохли? Вот желудки луженые! Эволюция, мать их! Кстати, а на „Эволюшине“ я тоже летал… где он тут… Сейчас-сейчас… Во! У нас там еще баба капитаном была. Такая… Ух! Эх! Огонь! Весь космофлот ее боялся, голос, что труба иерихонская! Зато как чего надо, так сразу. Если для дела, то из-под земли достанет. Надежная баба!..»       Денис удивился, что говорит дед больше про ходовые характеристики, запчасти и ремонты. К тому же, рассказчиком он был „так себе“. Денис посочувствовал вынужденно слушающему это блондину. Черноволосый атлет подпер щеку ладонью и явно спал с открытыми глазами — Денис видел такое состояние у сокурсников в Училище, и привык его замечать, чтобы потом не подставить случайно товарища на практическом или семинарском занятии.       Блондинки сначала переглядывались, а потом сдвинули стулья и стали перешептываться. Из того, что Денис разобрал, девушки обсуждали атлета-пилота и недавно открывшийся магазин распродаж брендовых шмоток. Две темы уверенно сплетались в разговоре, но Денису казалось, что блондинки пользуются шифром со сложной системой кодов.       На денисов кашель они не реагировали, но полный блондин все равно каждый раз смотрел странно, и серый человек с планшетом несколько раз обернулся.       Глеб Борисович рассказывал о себе долго, подробно и однообразно. Денису тоже захотелось пристроить на какую-нибудь опору голову и подремать. Заставил взбодриться пристальный взгляд Серого. Глаза тоже оказались серыми с едва заметной примесью ржавчины у самого черного, будто выпуклого зрачка.       Человек неожиданно обернулся к Денису и сейчас сидел, пристально всматриваясь и точно сличая его с чем-то в планшете.       — Слышь, Меченый, — тихо произнес он, убедившись, что его внимание замечено, и почесал левую бровь: — А тебя ведь ищут. Даже денег предлагают за информацию.       Денис почувствовал, как вдоль хребта прокатилась мокрая ледышка, заставляя топорщиться волосы и сбивая дыхание. Как сказал бы Жизд — яйца поджались. Уайтер, сжав рукой шею, вновь задышал в ухо перегаром, а киборг бесшумно и плавно сократил дистанцию.       — Что, не хочешь, чтоб нашли? А, Рыжий?       Денис отрицательно мотнул головой, стараясь вдохнуть. Серый усмехнулся.       — Ладно, тогда я послезавтра отпишусь, где ты светанулся. Коллеги, все же. Не кашляй, — Серый хлопнул планшетом по бедру, шумно повернулся на стуле и встал: — Господа, дичайше извиняюсь, но у меня еще одна встреча намечена. И время уже поджимает. Я тоже тут ради денег по спец условию, но на полуторную с такой же премией соглашусь. Ти Эй Ли, если что — перезвоните. Номер в анкете.       Ти Эй Ли поднялся (опять слишком грациозно для парня, но небрежно для женщины) и, со смесью ироничности и вежливости отсалютовав рукой больше встряхнувшемуся брюнету, чем блондину, вышел из комнаты ожидания.       Денису было страшно. „Черная Звезда“, давно переставшая существовать, снова опутывала его и тянула своего навигатора к себе, в небытие. И то, что личность, даже половая принадлежность Ти Эй, так и осталась загадкой, панику лишь усиливало. Денис старался не дать ей вырваться, успокоиться, включить логику, разум, вести себя, будто ничего не произошло.       — Я, наверное, тоже пойду, — Глеб Борисович посмотрел на свой видеофон. — Совсем я вас заболтал. Я вообще-то навигаторское дело с другой стороны знаю. С приборной панели, так сказать. Почитай, всю жизнь следил, чтоб исправно все было, техников гонял, чтоб все как часики точнехонько отзывалось. Бортинженер я. Сорок пять лет стажа! Часов налета — голова закружится.       Лицо блондина медленно вытягивалось. Ладонь накрыла глаза, брови, лоб. Пальцы сжались на висках.       — А к нам вы н… зачем при… ходили? — Денис выдержку атлета оценил, тот явно хотел выразиться иначе, но, кинув взгляд на девушек, решил быть вежливым с пожилым человеком. А может, просто успел выспаться, пока его напарник по подбору кадров общался.       — Эх, милок! — Глеб Борисович вздохнул. — Всю жизнь в экипажах прожил, своих, почитай, никого и нет больше. Да только и живы не все, и жизнь пораскидала, да и… Эх… Сыновья вот как-то без меня выросли. Я их не понимаю, а они - меня. А поговорить-то с живыми людьми хочется, а то только с кофеваркой да пылесосом и разговариваю. Скоро совсем разучусь... — старик ссутулился и снова грустно вздохнул. — Молодые вы еще, не понять вам.       Тяжело опустив плечи, Глеб Борисович направился к двери.       — Ну зачем же вы так! — полноватый вскинулся и догнал его, устало и расстроенно отмахнувшегося. Вышли за дверь они вдвоем.       Атлет и девушки переглянулись, и парень встряхнулся, расправил плечи.       — Продолжим, что ли? — бодро предложил он и подтянул анкеты к себе. Денису показалось, что такому „первичному отсеву“ парень рад. — И кто у нас остался… Ага, Светлана и Ксения. И с кого начнем?       — О, давай с обеих, — та, что пришла первой, загорелая, с белыми, даже слегка голубоватыми волосами, коротко подстриженными, была более бойкой. — И меня можно Ксюша, а ее - Света. Ты пилот?       — Ага, — парень широко и радостно улыбнулся.       — А мы сразу догадались, — подала голос Света. Ее светлые волосы, поблескивающие легкой рыжинкой в свете ламп, мягкими волнами прикрывали плечи. Она часто поправляла прическу рукой с длинными острыми ногтями со стальным отливом.       — Свет, а ты без опыта?       — Ага, я летом диплом получила, а потом к маме летала. Потом решила немного отдохнуть. Так, что ты моим первым будешь. Напарником, я имею в виду, — девушка тряхнула головой, и по волосам побежали красивые блики.       — Но-но! Подруга, ты вперед старших-то не лезь! — Ксюша шутила, прислушивающийся к ним Денис ясно понял, что работу девушка своей новой знакомой готова уступить.       — Ксю, кстати, а ты что с прошлого места ушла?       — Да… Не сработалась с пилотом. Ему себя в руках держать сложно было и в рамках. А у тебя как с этим? Как зовут, кстати.       — С руками или рамками? — пошутил пилот, и девушки засмеялись. — Не боись! На работе я только по работе. А вот вне работы… Могу показать и доказать. Хочешь, на руках подниму? Я Тед. Тед Лендер.       — Я смотрю у вас тут весело, — полноватый вернулся еще более усталым и задумчивым, но говорил без строгости, с добродушной иронией.       — Да вот, знакомимся, Вениамин Игнатьевич, — Тед передал ему анкеты, показывая поочередно на девушек: — Это Ксюша, это Света. Очень хотят лететь с нами на Степянку.       — Обе? — Вениамин Игнатьевич усмехнулся, но потом посмотрел на опять раскашлявшегося Дениса и вздохнул. Из-за чего Денису стало очень неловко. И он постарался затихнуть в своем углу и не привлекать к себе лишнего внимания.       Тед и девушки стушевались, но выход нашла Ксюша, разворачивая планшет:       — А давайте, у кого трасса короче выйдет, тот и летит? Свет, давай первой.       Девушка кивнула. Длинные пальцы с бликующими коготками запорхали над столом.       — Вот черт! Ничего не работает! — с досадой и явными слезами в голосе произнесла она через несколько минут.       — Ну-ка дай, — потянула к себе планшет Ксюша. Три светлых и одна темная головы наклонились над столом.       — Тед, он сломан! — почти хором капризно проскулили блондинки.       — Да не знаю я! Работал вроде. Он вообще корабельный. Я искину распоряжение отдал. Она подтвердила.       — Она?!       — Ну да. Маша — наш искин.       — Так не работает же! Даже иконка мертвая!       — И не такая, как надо!       Денис не сдержал любопытства, подошел. Над столом висели многочисленные виртокна.       Иконка навигаторской программы принадлежала старой версии и не отзывалась на щелчки.       — Переведи его в сенсрежим, выдели на экране область ярлыка и набери команду „открыть отмеченное“ текстом, — посоветовал он Ксюше, перед которой сейчас лежал планшет. Та послушалась. На виртокне открылась старая версия одной из популярных навигаторских программ.       — Ой, а что она такая? Черт! Все равно не работает! — блондинки затеребили несчастное виртокно.       — Дай, пожалуйста… Сейчас… — Денис откашлялся, уткнувшись в сгиб локтя под совсем осуждающим взглядом Вениамина Игнатьевича, и подтянул планшет ближе к себе. Его догадка оказалась верна. — Тут блокировка от случайных нажатий встала, а программа просто в устаревшей версии, сейчас адаптирую… Не совсем, как в новой „Юми“ будет, но на „Восемьдесят девятую“ похоже.       Денис порадовался, что Язовский регулярно ставил на учебных симуляторах разные версии популярных и не очень навигаторских программ. „А вы что, думаете, оборудование под вас подгонять будут? Или на новейшие лайнера все рассядетесь? Учитесь работать, с чем дают. И скажите спасибо, что работаете с программой, а не расчетными таблицами из справочника Малдера“.       Осчастливив Свету, быстро сориентировавшуюся в почти знакомом интерфейсе и начавшую прокладку примерной трассы, Денис собрался вернуться в свой угол наблюдать. Но Вениамин Игнатьевич, привставший со стула, жестом велел задержаться.       — Погоди! Как тебя… — потянулся он к бумагам.       — Воронцов. Денис.       — Да… Денис. Ты давно так кашляешь? Что принимаешь?       — Ничего, — Денис почувствовал, как в животе внутренности скручиваются узлом. Видимо, кашель все же не от простуды, а от проклятого Ви-Семь, и его опять считают наркоманом.       — Почему? Это же надо лечить! Ты к врачу не обращался?       — Сегодня хотел сходить, — страх обвинения в наркомании отступил, но не ушел. Денис старался не выдать звенящей натянутости нервов, говорить спокойно, равнодушно.       — И, наверное, в социальную поликлинику?       Денис кивнул.       — Да там же три дня только анализы делать будут! А за это время ты до пневмонии или хронической формы себя доведешь! Так нельзя. Никуда не уходи. Я тебя сам посмотрю. Понял?       Денис снова кивнул. Вениамин Игнатьевич посмотрел на Теда, который что-то шептал на ухо хихикающей Ксюше, на задумчиво высунувшую кончик языка Свету, и сделал знак Денису приблизиться.       — Погоди. Поговорим. Ты вообще как в работе-то разбираешься, нормально?       — Справлялся, — Денис дернул плечами.       Вениамин Игнатьевич полистал анкету. Спросил:       — А без работы давно сидишь?       Денис опять кивнул:       — Почти полмесяца.       — А что так? Плохо ищешь или не берут?       — Не берут.       — А почему?       Денис задумался, дернул плечами, подумал и решил сказать самую короткую из причин:       — Последний корабль разбился. Примета плохая.       — И все? — удивился Вениамин Игнатьевич. Денис молча дернул плечами. Мужчина подумал, потер переносицу. — А ты сам-то как? Не испугаешься снова на корабль?       — Нет, — теперь удивился Денис.       — Кхмм… Знаешь? как оно бывает, сильный стресс, испуг, а потом страх полета, фобия, паника.       — Нет, — Денис усмехнулся, подумал, как лучше объяснить, решил снова выбрать самый короткий из рассказов: — У меня отец техником был. Маленьким на работу брал. Мне понравилось.       — Хм… Ну если так, то, наверное… Ладно, мы сейчас с Тедом обсудим. А ты посиди пока. Только не уходи. Я тебя в любом случае осмотрю. Заодно и оборудование в медотсеке проверю. Понял?       Денис кивнул и вернулся в свой угол.       Меж тем Света гордо предъявила виртокно с цепочкой шариков гасильных станций и подвинула планшет, разворачивая его рабочим столом к Ксюше, прошептала что-то, и та посторонилась, позволяя заглядывать в свою работу.       Вениамин Игнатьевич жестом подманил к себе Теда, спросил что-то на ухо.       „Да нормальные девчонки!“ — негромко, но и не скрываясь, ответил тот. Денис читал по губам, а „нормальные девчонки“ наверняка слышали. Вениамин Игнатьевич снова что-то зашептал на ухо Теду, прикрывая рот, но взглядом показывая на Дениса.       „Да, тоже вроде ничего, — явно тише, но по-прежнему читаемо ответил пилот. — Только рыжий же!“       „А еще что про рыжика скажешь?“ — это Денис уже увидел.       „Да ничего… Только, похоже, у него неприятности какие-то. Ну, мне так кажется почему-то“, — Тед внимательно в него вглядывался, щурясь и наклонив голову.       — Вот, у Светки на три часа короче, но у меня два разгона на гравитации, экономнее, — Ксения вывесила рядом с первым вариантом свои „бусы“.       „Тед, а давай еще Дениса спросим“, — снова тихо спросил Вениамин Игнатьевич.       „Ага“, — кивнул Тед и громко позвал: — Эй, Дэн! Подойди!       Денис подошел.       — И что скажешь? — Вениамин Игнатьевич подтолкнул к нему дрожащие виртокна.       — Хорошие варианты, — Денис развернул под обоими структуру расчетов. — Даже очень хорошие, для автоприкидки. Только у вас же малый транспортник, значит, можно характеристики маневренности сразу поднять на порядок. И инерция меньше, значит, зона торможения после выхода меньше. Поэтому здесь и здесь вот эти углы можно срезать, — Денис исправил обе трассы и пометил еще одну связку в ксюшиной пунктиром: — А вот здесь возможность сократить надо уже конкретно проверять…       — Ой, а ты, получается, сразу по системе Язовского считаешь? Да? — с интересом и восхищением спросила Света. — Нам про нее рассказывали, он как раз от массы и тормозных характеристик зависимость выстраивает. Но там же вдвое больше переменных! Расчет усложняется, поэтому ее советуют применять, когда стандартная неудовлетворительный результат выдает. Вейкингом проще пользоваться. По Язовскому все равно, что по Малдеру работать.       Денис кивнул. Хотя сам Язовский называл метод расчета межпространственных курсов Вейкинга — „упрощенкой для ленивых“.       — Круто!       — Понты, — Ксюша лениво махнула рукой, — все равно потом на обкатке и проверке к одному и тому же подгоняются. Вейкинг меньше голову грузит, а больше искин, а в Язовском, как в Малдере, искин из головы заданное обрабатывает. А трасса все равно на гасилки завязывается.       Денис вновь согласно кивнул.       Тед и Вениамин Игнатьевич перешептывались, отвернувшись от троих соискателей. Денису казалось, что он несколько раз расслышал: „Рыжий“ и „Но капитан!“ от Теда.       — А со Стасиком я сам поговорю, — это Денис уже ясно услышал от повернувшегося Вениамина Игнатьевича.       — Девчонки, - улыбнулся девушкам Тед с хорошо отрепетированной виноватостью во взгляде, - мы тут посовещались и решили Дэна взять. Вы как? Без обид?       — Ну… — протянула Света.       — Да какие обиды. Нормально все. Нам же лучше. А то с вами месяц даже парикмахерскую не попадешь! Правда, Светик? Не дрейфь, подруга! Все, что ни делается — все к лучшему! Это судьба!       — Вот и отлично, — улыбнулся Вениамин Игнатьевич, — Дэн, ты как? С нами согласен? Только у нас с деньгами пока… Первый рейс, гос. контракт…       Денис вздрогнул. Но постарался не выдать своего страха от этого совпадения: опять его брали на корабль против желания капитана, опять - к бывшему военному, опять - гос. контракт… Но с другой стороны, он только этой ночью мечтал о любой легальной работе… Любой. Лишь бы взяли. А Вениамин Игнатьевич и Тед его брали.       Он улыбнулся и произнес, копируя тон военного, понравившегося капитану:       — По стандарту, минимум. Или ищите других лохов.       — Сработаемся! — Тед рассмеялся и от души хлопнул его по спине, заставив раскашляться.