***
Анабель прошла к себе и умылась. На часах было почти семь, она ждала, пока Мойра заснет. Сейчас пора собираться в школу, надо разбудить маму. Натянув улыбку, Ана прошла в комнату Ребекки. Та спала, раскинув руки. — Вставай, мам. Эй! Будешь долго спать- голова заболит. — Анабель стянула с матери одеяло. — И тебе привет… — Мам, Мойра кажется отравилась, она останется дома. Я дала ей лекарство, все будет нормально. — Ужас. Сколько вам говорить, чтобы вы обращали внимание на то, что вы едите, — Бекка завязала волосы в пучок. — Прости… — Ана поцеловала мать в щеку и умчала на кухню. Завтрак сам себя не приготовит.***
Мойра проснулась резко, словно от громкого звука. На часах полдень, дома уже никого не было. Голова ужасно болела, девушка поднялась на ноги. В ванной должна быть таблетка. Открыв дверь, девушка была шокирована. В дверном проеме стоял Питер. Облокотившись о косяк, он смотрел в пол. — Что ты тут делаешь? — Мойра отошла на шаг назад. — Я пришел поговорить с тобой. — Он начал наступать, девушка стала отходить. Они смотрели друг другу в глаза. Мойра уперлась спиной в стену. Питер подошел так близко, что легко мог коснуться лба девушки своим подбородком. — Ты думаешь, что нам есть о чем поговорить? — Мойра подняла глаза. Она смотрела смело, пытаясь не показать своей боли и паники. — А ты думаешь, что у нас нет темы для разговора? — Хейл улыбнулся. — Ты так быстро убежала, мы не договорили. Ухмылка Питера ужасно злила девушку, и она, размахнувшись, дала оборотню пощечину. Но стоило ей коснуться лица мужчины, как он исчез, оставив в воздухе легкий дымок. Мойра была удивлена, даже больше. Что за ерунда такая? Хватит с нее мистики и жути, надо выпить воды. Таблетка от боли была съедена, вода выпита, Мойра вернулась к себе в комнату. Девушка лежала и смотрела в потолок, размышляя о своих глюках. Когда папа говорил, что людям может быть грустно, он не упоминал о таком. «Ты слышишь меня? Принцесса, я знаю, что ты слышишь. Ответь мне…» Звук голоса Питера был слышен в голове Мойры. Она села на постели, зажав уши руками. — Тебе больно? — Питер сидел рядом с девушкой на кровати. Его глаза, горящие голубым, были направлены на девушку. — Ты не настоящий, да? — Мойра протянула руку к его лицу. Она коснулась его, но мужчина не исчез. — О, принцесса… Я настоящий. И ты тоже… У тебя мягкая кожа… — Питер прижал ее ладонь к своей щеке. — Нет, так быть не может, — Мойра вырвала руку. — Тебя тут нет… Почему я вижу тебя? Питер не ответил, лишь улыбнулся и снова исчез… Мойра сидела, подогнув ноги под себя, и смотрела туда, где еще мгновение назад сидел ее самый страшный и самый желанный кошмар. Из раздумий ее вывел шум внизу. Это Ана вернулась домой. — Мойра! Я привела Лидию! Сегодня занятия закончились раньше! — Анабель повесила пальто. — Не кричи, голова болит… — Мойра укуталась в плед и спустилась вниз. Лидия тут же подбежала к ней и обняла. Запах духов рыжей окутывал усталое сознание бывшего оракула. — Мне так жаль, моя дорогая… — Лидия уставилась на Мойру своими огромными глазищами. — О чем ты? — Мойра поправила свой кокон из пледа. — Анабель мне все рассказала. Это ужасно! Как ты себя чувствуешь? — Что? Зачем ты растрепала? Что, мало проблем, что-ли? — Глаза Мойры зло сверкнули в направлении сестры. — Я же ваша подруга, почему мне нельзя знать? Питер и мне попортил жизнь между прочим… — Лидия решила не доводить до ссоры. — Что ты имеешь в виду? — Мойра поняла, что может получить ответы на вопросы. — Он покусал меня, я стала банши. Он преследовал меня в галлюцинациях. Теперь, слава богу, он отстал от меня. — Глюки? Какие? — Мойра села на лестницу. — Он приходил ко мне, говорил со мной и все такое. Пугал меня до чертиков. А что? — Мартин сложила руки на груди. — Просто я видела его сегодня. Он меня напугал, но он оказался миражом… Только почему я его вижу, ведь меня он не кусал? — Странно. Давайте подумаем об этом позже, мы принесли торт, — Анабель прошла на кухню. — Может, Кира что-нибудь узнает. Ее мама очень умная… А ты, Мойра, больше не… — Не вижу, да. Только… ну-ка, дай мне руку, Лидия, — Мойра взяла подругу за запястье. Мысли, яркие краски, голоса… Мгновенье, и Мойра снова посреди кухни. Девушки смотрят на нее с опаской и интересом. — Вижу. Значит, подобное условие распространяется только на видения будущего. Хоть что-то осталось… Ана, достань сахар, пожалуйста, — Мойра села за стол.***
Лидия провела с сестрами почти весь день. Мартин рассказала, что с ней сделал старший Хейл, как она пережила все это. Беседа закончилась около шести часов вечера. Попрощавшись, Лидия ушла. — Эй, дети! Как делишки?! — Ребекка вошла в кухню с огромными пакетами. — Сегодня я порадую вас, мои милые. Ана, давай помоги. А ты, Мойра, иди к себе. Сегодня без ужина. Это вроде бы ты у нас отравилась какой-то дрянью… — Что? О, да… Ужасно живот болит, — девушка зашагала по лестнице. Наверху было темно, из-за времени года темнеть стало рано. Открыв дверь, Мойра чуть не налетела на свои ботики, валявшиеся на полу. Завалившись на кровать, девушка закрыла глаза. Теперь еще и эти глюки… Почему ей нельзя жить как все? Неужели это так много — хотеть нормальной жизни? Нужно будет разобраться с этими играми мозга. Но для этого придется поговорить с Питером, а к этому она была не готова. Как говорила Скарлетт О’Хара: «Я подумаю об этом завтра…» Сон Мойры был беспокойным. Девушка ворочалась на постели, волосы прилипли к лицу. Грудь девушки часто вздымалась, из горла вырывались тихие стоны. Над ней возвышался Он. Его хитрый прищур злил, но сделать что-нибудь Мойра не могла. Питер крепко сжимал ее запястья. — Отпусти меня! — Мойра шипит, словно змея. — Прости меня, принцесса… Я не могу отпустить тебя. Ты принадлежишь мне… — Питер наклонился, зарывшись лицом в густые кудри девушки. — Это вряд ли… Ты же сам все испортил! — девушка начала брыкаться. — Ну зачем ты так? — мужчина опять ухмыльнулся и поцеловал девушку в подбородок. — Я укушу тебя, мерзавец! — Да ну! — резкий поцелуй-укус в шею… Мойра подскочила на кровати, резко хватая ртом воздух. Включив торшер, она взяла зеркальце, что лежало на тумбочке. На шее девушки красовался красный след от зубов волка. Теперь и думать нечего, уж прости, Маргарет Митчелл. Теперь встреча с Питером была очевидна.***
Всю ночь младшая Кларк не сомкнула глаз. Рассвет она встретила, смотря в окно. Бледно-оранжевый диск медленно поднимался, озаряя город своим светом. Мойра могла бы зарисовать этот пейзаж, но не было ни настроения, ни сил для подобного. В семь часов девушка написала Ане записку. Она просила сестру сказать маме, что она ушла в школу с Айзеком. Так же она сообщила, что пошла к Хейлу, чтобы во всем разобраться. Мойра попросила сестру не злиться на нее за то, что она решила разрулить проблемы одна… Улица встретила девушку холодным ветром и небольшим снегопадом. Подняв ворот пальто, Мойра быстро зашагала по дороге. В лесу ее встретили гололед и еще один глюк. — Я рад снова видеть тебя. Как дела? — Питер облокотился о дерево. — Пошел к черту! — Мойра перепрыгнула заледенелый ручей. — Ты всегда мне нравилась за свою дерзость. Почему ты прервала наш чудный сон, принцесса? — А почему ты не понимаешь фразу «пошел к черту»? Мужчина, больше не проронив ни слова, просто шел рядом. Его шаги были настолько тихими, что Мойра иногда забывала о его присутствии. В лофте было тихо. Ни Дерека, ни Питера видно не было. Девушка прошла в глубь зала. Сев на диван, она стала ждать, будучи убежденной в том, что Питер объявится. Хейл, естественно, почувствовал запах девушки. Ее дурманящий аромат донесся до него почти сразу же, как она пришла. Питер начал спускаться вниз, опасаясь, что все это — лишь его воображение. — Здравствуй… — его тихий голос разнесся по помещению. — Что со мной происходит? Что ты делаешь в моей голове? — Прости, что? — Хейл сел рядом. Мойра все ему рассказала. Все время повествования девушка смотрела в пол, а Питер на нее. Его лицо ничего не выражало, а когда Мойра закончила говорить, он сказал: — Все просто. Я был первым мужчиной в твоей жизни. И так как я оборотень, то теперь ты как бы считаешься моей самкой, что ли… — Это шутка такая? — Мойра чувствовала комичность всей ситуации. — А если бы я не была девственницей? — То ничего бы не сработало. У моих родителей была такая связь, я знаю, о чем говорю. Тем более, у тебя есть доказательство, — Питер отогнул ворот ее пальто, обнажая след укуса. — Так, знаешь что? Ты и так внес в мою жизнь кучу проблем. А теперь ты заявляешь, что мы еще и связаны. Мне все это не нужно, так что вылезай-ка ты из моей головы, Питер Хейл. Ладно? — Мойра встала и уже собиралась уходить. — Я был первым мужчиной, кто поцеловал тебя. Кто лег с тобой в постель. Думаешь, сможешь уйти от меня? Ты принадлежишь мне и только мне. Ты понимаешь? — монолог Питера был брошен девушке в спину. Но Мойра не желала слушать все это. Не желала становиться чьей-то собственностью. Неужели он думает, что она настолько безвольна и ведома…***
Весь день Мойра проспала, приняв снотворное. Это был единственный способ прогнать Хейла из своего сознания. А вот Питеру было не до сна. Хейл ходил по лофту, размышляя о сложившейся ситуации. Теперь она ненавидит его еще больше, чем раньше. И что теперь делать? Он не может контролировать проникновения в ее голову. Теперь, когда его долго не будет рядом, то она будет видеть и слышать его мысли и желания. Это могло бы быть романтично, если бы Мойра его любила и если бы он был романтиком… Точно было ясно одно — теперь как бы далеко она ни была, он все равно будет рядом…***
Анабель вернулась домой. Сестру она нашла в кровати и села рядом. Мойра прерывисто дышала и ворочалась. — Дуреха ты моя, дуреха… Что ты сделала? Надеюсь, Хейл тебя не обидел. Как только ты проснешься, у нас будет серьезный разговор. Я, конечно, понимаю, что тебе не легко, но ты не должна переживать все это одна. Мама ничего не знает, но если ты продолжишь заниматься самодеятельностью, то я даже не знаю… Ладно, спи, — Анабель поцеловала сестру в лоб и спустилась вниз. Там она сообщила Ребекке, что Мойра уже спит. Поднявшись к себе, Ана позвонила Стайлзу. Ночь была беспокойной и для старшей сестры. Анабель долго не могла заснуть. А когда заснула, то ее начали мучить кошмары. Ее сон принес ей смерть сестры. Мойра лежала на земле, истекая кровью. А рядом сидел Питер, сидел и улыбался… Проснувшись, Ана надеялась, что сон — это лишь сон. Даже несмотря на его крайнюю реалистичность. Она не может потерять сестру, не может и не простит себя, если что-то случится.