Метаморфозы любви или зачем нужны сестры

Всю неделю занятия были такими сложными, а профессора задавали так много домашних заданий и рефератов, что Драко совершенно забыл про свой нелепый спор с кузиной. “Дожить до выходных”, — стало главным девизом этой недели, потому что помимо выполнения собственной домашней работы, ему приходилось объяснять Блейзу непонятные разделы по ЗОТИ, помогать Крэббу с Гойлом разучивать новые заклинания и уговаривать Нотта доделать свою часть доклада по астрономии как можно быстрее, потому что они работали в паре. К пятнице Малфой уже и не чаял, что когда-нибудь выдастся передышка. Но долгожданные выходные наконец-то наступили, и теперь Драко одиноко брел по дороге в Хогсмид, предвкушая хороший отдых. Он так устал за эту сумасшедшую неделю, что искренне радовался своему одиночеству и тому, что не нужно терпеть приставания Панси, объяснять по три раза шутки Грегу с Винсом и выслушивать неразборчивые скороговорки Блейза. А еще настроение было прекрасным, потому что субботний день выдался на редкость теплым и солнечным, а вчера на последнем занятии зельеварения ему удалось подсыпать в котел Поттера порошок визгопёрки, отчего зелье вспузырилось и выплеснулось очкарику на лицо и руки зеленой вонючей жижей. Драко так разомлел, вспоминая, как шрамоголовый идиот беспомощно хлопал глазами и пытался оттереть свои дурацкие очки от липкой дряни, что даже внезапно отделившаяся от стены дома и шагнувшая к нему с решительным выражением на лице Панси Паркинсон не сумела испортить его благодушия. — Чего тебе, Панс? — Драко смотрел на нее приветливо и почти улыбался, что было для него совсем не характерно. — Драко… Я не знаю, как начать, Драко… — она неуверенно подняла руку и принялась теребить завязки его мантии. — Да что тебе нужно, Панси? Говори уже, не томи! — Драко почувствовал, как благодушная улыбка медленно сползает с его лица. — Драко. Давай встречаться по-настоящему? Ты ведь знаешь, я так люблю тебя! — Панси, я ведь уже сто раз говорил тебе, — Драко перехватил ее руку и отвел от своей груди. — Мы не будем с тобой встречаться. — Но почему, Драко, почему? — девушка чуть не плакала. — Потому что я этого не хочу, — решительно заявил Драко и услышал от нее внезапный тихий смех. — Угу. Значит, не Паркинсон, так и запишем, — в черных смоляных волосах ему почудился фиолетовый промельк, а в карих глазах торопливо спрятались такие знакомые сиреневые смешинки, что Драко осенило: — Тонкс! Это ты? Паркинсон фыркнула, подмигнула ему и торопливо скрылась за углом ближайшего дома. — Глупо, Нимфадора, просто глупо! — громко крикнул ей вслед Драко, торжествуя маленькую победу и чувствуя, как настроение снова взмывает вверх. Долго же его самоуверенной сестрице придется мучиться! Очень довольный собой, он решил заглянуть в книжную лавку и поискать уникальную книгу фон Гогенгейма, про которую ему уже не раз говаривал Снейп. Внутри лавки было безлюдно, пусто и гулко. Было так тихо, что шелест каждой страницы разносился громким шуршанием на весь магазин. Поэтому, услышав сзади шум чьих-то шагов, Драко невольно обернулся. И скривился, как от дольки лимона. Грейнджер. Опять эта зубрила. И где-то потеряла своих дружков. Грязнокровка остановилась у книжного развала, совсем рядом с ним, и, наверное, было бы правильно сказать ей что-то гадкое и как-то задеть. Вот только Поттера поблизости не наблюдалось, а без него приставать к ней почему-то было совершенно неинтересно. Драко предпочитал не замечать, что проклятый очкарик занимает слишком много места в его мыслях и раздражает так, как никогда и никто другой. И что его дурацкую лохматую голову все время хочется держать в поле зрения. На всякий случай, разумеется. И намеренно цеплять его друзей, чтобы Поттер снова и снова забавно злился и порывался влезть за них в драку. Но ведь сейчас его здесь нет. Малфой окинул поттеровскую подругу высокомерным, равнодушным взглядом и снова уткнулся в книгу. — Малфой. Драко недоуменно воззрился на поттеровскую подругу, посмевшую открыть рот в его присутствии. — Я не ослышался, Грейнджер? Ты что-то от меня хотела? — с подчеркнутой издевательской вежливостью осведомился он. Почему-то вместо того, чтобы отпугнуть, его любезность, напротив, придала настырной девице сил. — Малфой, как хорошо, что ты здесь один, и я могу тебе сказать… Могу сказать… Я давно хотела… Малфой… Драко, ты… я… Драко отшатнулся от Грейнджер, с ужасом глядя на нее: — Заткнись! Слышишь, заткнись! Я не желаю ничего слышать! Она вскинула на него умоляющие карие глаза: — Но я должна тебе это сказать! Выслушай меня! Я люблю тебя, Драко Малфой! И хочу пригласить тебя в следующие выходные пойти со мной в Хогсмид. Драко чуть не завыл, с омерзением глядя на взлохмаченные каштановые волосы и настырные карие глаза. Только не это! — Ты рехнулась, Грейнджер? Совсем спятила?! — искренний ужас, отразившийся на его лице, должен был огорчить назойливую девицу, но вместо этого она расплылась в улыбке: — Вычеркиваем. До Драко постепенно доходило. И как он мог так глупо попасться второй раз за полчаса? Видимо, поттеровские друзья заставляют его тупеть прямо на глазах. — Ты меня достала, Тонкс! — прошипел он, склоняясь к смеющейся девушке. Нет, это просто возмутительно! Это преступление против закона, что метаморфам не требуется никакая оборотка! Будь его воля, он бы запретил им перевоплощаться под страхом смертной казни! По крайней мере, его дражайшей сестрице уж точно! А Тонкс тем временем уже успела поменять каштановые волосы на темно-рыжие, заострить подбородок сердечком и уставилась на Драко ореховыми глазами Джинни Уизли: — Может быть, так я тебе больше понравлюсь, а, Драко? Омерзение, отразившееся на его лице, уже просто зашкаливало. Мелкую Уизли он возненавидел с тех пор, как она начала таскаться за Поттером. Сам толком не понимал, за что именно, но когда это ему нужен был особый повод для ненависти? Слабохарактерная дура, вот и всё. Надо же настолько себя не уважать. Эти ее вечные приставания и заглядывания в глаза: “Ах, Гарри... ”, “Не хочешь ли пойти со мной в Хогсмид, Гарри?”, “Не мог бы ты мне объяснить этот параграф, Гарри?”... Тьфу! Драко в кои-то веки был даже рад, что очкарик оказался не настолько тупым, чтобы ответить ей взаимностью. Вспомнив, как она крутилась вокруг Поттера, и окончательно озверев от воспоминаний, Драко вырвал свою руку из настойчивой тонкой ладони, в запале совершенно позабыв, что перед ним стоит вовсе не ненавистная мелкая Уизли, а всего лишь ее точная копия, и со сладострастным презрением сказал то, о чем мечтал сказать уже давно: — Пошла вон! — Ого! — Тонкс снова становилась сама собой, прорисовывая фиолетовые пряди поверх рыжих. — Ты меня удивил, Драко. За что такая ненависть к девочке? Даже больше, чем к Гермионе. — Значит, есть за что, — процедил он, все еще не в силах отойти от захлестнувшей его ярости. — Надо будет обдумать это на досуге. И вообще, как-то ты на девушек странно реагируешь. А может быть, тебе парни нравятся? Что скажешь, братец? — Тонкс надула очередной пузырь и лопнула его с грохотом, который в тишине книжного прозвучал просто оглушающе. Драко вздрогнул и уставился на нее с немым ужасом: — Ты совсем рехнулась? — Рехнулась — не рехнулась, проверим! — Тонкс надула еще один пузырь, больше и круче прежнего, и под укоризненным взглядом седого продавца поспешила выскочить на улицу. Драко шел по мощеной улице деревни, глубоко засунув руки в карманы мантии. Настроение было безнадежно испорчено. Парни! Ему нравятся парни! Как она могла даже подумать такое. Сестра, называется! Вообще, сестер нужно запретить как класс, чтобы не мешали жить! Он летел, не разбирая дороги, поэтому вовсе не удивился, когда на полном ходу вписался во что-то большое и жесткое. — Мистер Малфой! Вы хоть иногда смотрите, куда идете? — раздраженный голос Снейпа вернул его в эту действительность. — Простите, профессор. Я задумался, — Драко наскоро состроил покаянное лицо, и Снейп тут же смягчился. На Малфоя зельевар никогда не мог сердиться слишком долго, и тот активно этим пользовался. — И о чем же задумался мой лучший ученик? — почти мягко спросил он. — Эм-м-м… — Драко замялся. В самом деле, не признаваться же учителю в тех глупостях, которые наболтала ему вредная сестра. Наконец, его осенило: — Книга. Я думал про книгу, которую вы мне посоветовали! “Опыты с ядами”. Очень затягивает. Снейп расплылся в столь непривычной для него теплой улыбке: — Вы такой усердный, Драко. Вы так стараетесь. Я верю, что вас ждет большое будущее, — в порыве вдохновения Снейп положил тяжелую костлявую руку ему на плечо. — Ну что вы, профессор, — Драко зарделся от удовольствия. — Да, это определенно так. Вы мой лучший ученик, не спорьте, Драко. И мне кажется, я мог бы вас за это вознаградить, — цепкая ладонь как-то очень интимно погладила его ключицу, и Драко, вытаращив глаза от ужаса, непроизвольно вздрогнул. — Как насчет кружечки сливочного пива в моем кабинете вечером, мистер Малфой? Только вы и я? Вдвоем. — Ы-ы-ы… Ва-а-а… — это был весь набор звуков, который удалось выдавить из себя несчастному Драко. Флиртующий Снейп — зрелище поистине не для слабонервных. — Ну что же вы, Драко? Я думаю, мы с вами сумеем найти общие темы для общения, — с этими словами Снейп пригладил свои засаленные патлы и, высунув кончик языка, плотоядно облизнулся. Испуганный Драко попытался сдать назад, но Снейп держал его за плечо достаточно крепко: — Разве ты не этого хочешь, мой мальчик? — Уйдите! — с мольбой в глазах прошептал он, отчаянно вырываясь. — Что вы делаете? Я отцу расскажу! — Не удалось, — покладисто констатировал Снейп, безропотно отпуская Драко, — опять не угадала! Малфой, который готовился убегать от кошмара со всех ног, внезапно уловил последние слова и резко затормозил на полном ходу. — Ты! Ты-ы-ы!!! — заорал он, неаристократично тыкая пальцем в сестру, которая, все еще будучи в образе Снейпа, заходилась от хохота, складывалась пополам и лупила себя по колену. — Иди ко мне, мой маленький Дра-а-ко! — завывала она бархатистым похотливым тембром. Ну как, черт возьми, как она трансформирует даже голосовые связки? — Дура! — Драко выкрикнул единственное слово, которое осталось в его лексиконе после пережитого стресса, и позорно ринулся прочь. Чертова сестрица нагнала его уже почти возле самой “Кабаньей Головы”. Видимо, образ профессора ей пришелся по душе, потому что она явно не торопилась его менять: — Мистер Малфой, я долго еще буду за вами гнаться? — раздался над его ухом все тот же раскатистый баритон. — Отвали от меня, я тебе сказал! Что ты ко мне лезешь? — Драко сжал кулаки и с ненавистью уставился на шутницу. Глаза у лже-Снейпа чуть не выскочили из орбит: — Что вы себе позволяете, мистер Малфой? Двадцать баллов со Слизерина и отработка в моем кабинете сегодня же вечером! Драко вцепился в отвороты черной мантии и притянул несносную кузину к самому лицу, почти задевая своим носом хищный профессорский клюв: — Ха-ха, очень смешно! И как ты хочешь, чтобы я тебе там отработал? Своей задницей? — Драко тяжело дышал и с ненавистью глядел в темные небольшие глаза, которые ошалело и почти испуганно смотрели на него. — Мистер Малфой, вы… Вы! Что вы себе позволяете! Вы вообще в себе? Боюсь, что теперь мы будем с вами общаться исключительно в кабинете директора и в присутствии ваших родителей! Я сам отправлю Люциусу сову. Драко разжал пальцы и растерянно уставился в разъяренное лицо с побелевшим от злости крючковатым носом. Как-то слишком уж натурально гневался их декан. Ледяной тон профессора мог бы заморозить даже гигантского кальмара. — Э-э-э-э… Нимфадора? — Я не знаю, какое зелье вы принимали, мистер Малфой, что решили присвоить мне это дурацкое имя, но думаю, что еще двадцать баллов со Слизерина несколько ослабят его чары, напрягут вашу память и приведут вас в чувство. Мерлин Всемогущий! Неужели это настоящий Снейп?! Чертова Тонкс! Ну за что ему такое наказание? Драко уже совершенно запутался и потерялся в реальности, не в силах отличить, что в ней было настоящим, а что нет. — Простите, профессор! — жалостно залепетал несчастный Драко. — Я не ожидал, что это вы, то есть, я не думал… Поверьте, я не знал, что вы нормальный… — Сорок баллов вы уже потеряли за ваши неуместные шутки, мистер Малфой. Хотите добавить еще? — и посмотрев, как Драко остервенело мотает головой из стороны в сторону, грозно рявкнул: — Вон отсюда! Драко не нужно было просить дважды. Снейп всего лишь успел подняться на одну ступеньку паба, а Драко уже на предельной скорости скрывался в конце переулка. Он несся по мощеной деревенской дороге на всех парусах, пытаясь на ходу сообразить, куда он бежит. Про “Кабанью голову”, в которую направлялся разъяренный профессор, можно было решительно забыть, поэтому Драко проложил свой беговой маршрут в сторону “Трех метел”, которые обычно не любил за то, что это было привычное место сбора поттеровских дружков. Но сегодня особо выбирать не приходилось. Запыхавшийся Драко остановился рядом с пабом и без сил привалился к кирпичной стене, согнувшись пополам и пытаясь восстановить дыхание, как вдруг услышал над ухом радостный возглас: — Драко, как хорошо, что я тебя встретил. А то пока я собрался, вы уже все ушли. Что ты тут делаешь? Драко чуть не подпрыгнул от теплой ладони на своем плече и с подозрением оглядел стоявшего рядом Блейза. — Стою, — осторожно сообщил он. — А, — Блейз вполне удовлетворился этим ответом. — А куда собираешься? Забини доверчиво смотрел ему в лицо наивными голубыми глазами. Хм. Ну, Блейз, как Блейз. Вроде похож на настоящего. — В “Три метлы”, — наконец сдался и неохотно процедил Драко. — Здорово, можно я с тобой? Как хорошо, что ты один. Мне надо сказать тебе что-то очень важное, — он доверительно приобнял Драко за плечи. — Нет!!! — Драко в неподдельном ужасе отшатнулся от него и в очередной раз проклял несносную кузину. Мерзкая интриганка! Кажется, еще немного такой жизни, и он совсем потеряет способность нормально общаться с людьми. — Что тебе от меня нужно, черт побери? — порывисто выдохнув, хрипло поинтересовался он. Блейз рассмеялся, обхватил его за шею и притянул к себе: — Тебя, Драко! Мне нужно тебя! Да что с тобой сегодня? Истошно вопящий и матерящийся Драко, глядя в напуганные ошеломленные глаза Блейза, внезапно вспомнил, что тот постоянно так делал. С самого детства. Просто в свете последних событий даже этот невинный дружеский жест стал казаться чуть ли не символом разврата и похоти. Всего один день, а проклятая кузина умудрилась перевернуть всю его жизнь с ног на голову. — Блейз? Это правда ты? Прости, я думал… — Знаешь, Драко, меня уже не интересует, что ты думал, — Блейз обиженно прилаживал оторванный карман мантии, который Драко выдрал чуть ли не с мясом, пока судорожно выкручивался из его захвата. — Пойду поищу, пожалуй, кого-нибудь не такого нервного. Вот уж не ожидал от тебя. Драко убито посмотрел на спину удаляющегося друга, который качал головой и что-то раздраженно бормотал себе под нос, вздохнул, решительно развернулся и зашел в паб, смачно хлопнув за собой дверью. Мадам Розмерта недовольно покосилась на него, но ничего не сказала, лишь кивнула головой на свободный столик в углу. Драко забился в самую глубь и устало привалился к стене, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания. Эта игра начала его порядком раздражать. И когда же чертова Тонкс наконец успокоится? Когда перессорит его с доброй половиной Хогвартса? Но сдаться кузине? Нет, это совершенно невозможно, особенно теперь. Хорошо, что сейчас в кафе мало посетителей, и можно в одиночестве спокойно подумать над сложившейся ситуацией. Гриффиндорцы то ли еще не пришли, то ли уже разбрелись по близлежащим лавкам, но за соседними столиками сидели в основном незнакомые личности. И это было просто замечательно, потому что давало время на передышку. Входная дверь снова мягко стукнула. Ну разумеется. Поттер собственной персоной. Кого еще могло принести в такое время, когда Драко и без того тошно? Только где же Чудо-Мальчик растерял своих прихвостней? Драко покрутил головой, оглядывая помещение. Грейнджер он недавно видел в книжном… Ах, да, это была вовсе не Грейнджер. Так, может быть, и этот Поттер тоже поддельный? Как тяжело жить в призрачном мире. Гарри тем временем взял у стойки бокал сливочного пива, повернулся, растерянно, близоруко щурясь, и внезапно его взгляд наткнулся на Драко. Драко съежился, постаравшись слиться со стеной и стать как можно незаметнее. Но Поттер решительно, словно он так делал всегда, подошел к его столу и уселся напротив. Мысли лихорадочно метались в голове, сменяя одну другую: “Настоящий? Не настоящий? Как проверить?” На всякий случай Драко скривился — недовольная гримаса будет полезна при любом раскладе. Поттер отхлебнул своего пива и посмотрел на него мрачно и задумчиво. — Малфой. — Поттер, — Драко сжал кулаки и стиснул зубы от ненависти. Он и так устал от треволнений сегодняшнего дня, а тут еще этот проклятый очкарик. Сердце заходилось в злобной канонаде. — Говори, что хотел, Поттер, и проваливай. Но Поттер только молча крутил в руках свою кружку и, казалось, собирался с духом. Наконец он не выдержал: — Малфой. Драко. Я давно хотел тебе сказать... — Поттер неловко снял очки, и Драко впервые увидел его глаза без прозрачной заслонки — темно-зеленые, трогательные, болезненно беспомощные. И густые девчачьи ресницы стрелочками. Малфой хотел снова криво усмехнуться, но отчего-то не смог и просто молча смотрел на него во все глаза. Такого Поттера он не знал. Близкого, ранимого. Именно с таким мечтал дружить когда-то. Поттер неловко взъерошил лохматые вихры и с отчаянной решимостью продолжил: — Малфой. Я давно хотел сказать… Но не получалось. И вот пока ты один… Ты… я… Я хочу с тобой дружить. Ты мне нравишься, — он нервно сжал пальцами бокал и у Драко внезапно перехватило дыхание. — Очень сильно нравишься, Драко. Иногда я даже думаю, что влюблен в тебя. Драко показалось, что в глаза ему швырнули жгучую горсть красного перца — так он вспыхнул от неожиданного признания. Шею, скулы, щеки залила мучительная краска стыда, а на глазах выступили слезы. Он… Поттер сказал такое ему… Он не мог. Просто не мог. Может быть это снова не он? Но ведь он такой… всамделишный. Пожалуйста, пожалуйста, пусть это будет он. Хотя бы раз в жизни пусть это будет так, и он больше никогда и ни о чем не попросит. Только пускай сейчас это будет настоящий Поттер. Поттер молчал и с вопросительным ожиданием смотрел на него. Драко испугался. Надо быстро придумать что ответить, пока тот не передумал и не ушел. Он не может сейчас его отпустить. Только не сейчас. Малфой поднял на него умоляющие глаза и попытался что-то сказать, но лишь молча шевельнул губами. Поттер изучающе разглядывал его смущенное лицо, постепенно возвращая себе привычный серый цвет глаз и отчего-то оранжевые волосы. — Вот как. Значит Гарри, — Тонкс с задумчивым любопытством разглядывала его, приняв свой привычный облик, если таковой у нее когда-то имелся. — Отличный вкус. Я бы тоже выбрала его, если бы уже не запала на Ремуса. Гарри Поттер — настоящий красавчик, правда? — Тонкс, ты дура, — убедительно сообщил ей Драко чуть более высоким и нервным голосом, чем собирался. Но, в конце концов, он ведь пока еще не хладнокровный Люциус, а всего лишь его сын. И в груди кололо и жгло, видимо, от того же. Вот отец бы сумел с этим справиться в два счета. А он почему-то не может спокойно смириться с мыслью, что всё это опять обман. А Поттер всё тот же Поттер. Нудный очкарик, который по-прежнему его ненавидит. Ничего ведь не изменилось. Тогда почему же так больно возле сердца и внезапно нечем дышать? Драко осторожно сделал глубокий вдох. Румянец все еще держался на его щеках, но он очень постарался принять как можно более независимый вид, чтобы вредная родственница ничего не заметила. — Ага, дура, — тем временем беззлобно сообщила она, пристально следя за сменой выражений на его лице, и, наклонившись, добавила интимным шепотом, — а зато ты влюблен в Гарри Поттера. Драко отшатнулся: — Ты идиотка. Не понимаю, почему я до сих пор сижу здесь с тобой, — он вскочил с места и гордо направился к дверям, как внезапно услышал позади ехидный голос. — Наверное потому, что понимаешь: у тебя есть единственный шанс узнать каково это — целоваться с Гарри. Драко, который успел повернуться к ней спиной, резко замер и нерешительно обернулся. — А может быть потому, что понимаешь, во время поцелуя ты можешь услышать от него все, что захочешь. Самую нелепую фразу. Самое наивное и страстное признание, — Тонкс произносила слова с совершенно бесстрастным лицом, и только в ее глазах прыгали сиреневые черти. Мерлин, ну неужели в их семье все женщины такие стервы? — Чего ты от меня хочешь? — глухо спросил Драко, подходя к ней вплотную и глядя в упор. — Поговорим об этом на следующей неделе, когда ты дозреешь до нужной кондиции, братик, — Тонкс рассмеялась, вернула волосам фиолетовый цвет, сорвалась с места, пронеслась мимо него, как торпеда, и исчезла в дверях. Драко снова забился в свой угол и уронил голову на руки. Поттер. Все тот же проклятый Поттер. Он так гордился, что равнодушен к девушкам, а оказывается это все было потому, что... Драко застонал. Не думать. Не сметь думать про глаза проклятого Поттера-Тонкс, которые умели смотреть с такой нежностью.