Голос

Это произошло четыре весны назад. Тэфу совсем недавно исполнилось тринадцать лет. Эти счастливые, наивные тринадцать. А его маленькой сестренке – десять. Её звали Вирджинией. Она и вправду была такой девственно-чистой, была истиной, которую мы ищем всю жизнь и всё равно не находим. Тэф любил ей за то, что уже сам никогда не будет таким. Мальчишка уже целовался с подружкой взасос, смотрел порно и прогуливал уроки, поэтому-то его так тянуло к этому островку невинности и детской простоты. Он принимал мир таким, какой есть, не мечтая его изменить, избежав эдакого юношеского максимализма. Единственное, что он любил больше своей жизни, была его семья. Порой его посещали мысли о том, что всё может закончиться в один миг. Тогда весь день проходил в смятении, но дурные предчувствия в скором времени отступали. Маленькая сестренка подходила к Тэфу, когда тот в кои-то веки садился за уроки, клала маленькие локотки на стол, приподнималась и заглядывала брату прямо в его зеленые глаза. Два голубых «зеркальца» словно отражали всё то хорошее, что было в парне. А еще он любил видеть улыбку на её открытом личике, поэтому беспрекословно выполнял все её детские прихоти. Вирджиния пришла в восторг от плюшевой кошечки, которую купил ей брат. Кошку назвали Ириской за трехцветный окрас шерсти. Сестра просто сходила с ума от неё, везде таскалась с этой игрушкой. Тэф посмеивался над малышкой, но в душе он очень сильно любил её. Всё кончилось. Буквально через пару дней. Девчушка вышла во двор, чтоб погулять с подругами, и не вернулась. Никто её не видел в течение трех дней, а потом полиция нашла тело в мусорном баке. Труп был изуродован и разрублен на три части. Тэф просидел в комнате три долбанных недели, сжимая в руках самодельное ожерелье, найденное на теле, и кошку Ириску. Парень хотел собрать вещи и уйти подальше от этого проклятого места, но не смог поступить так с родителями. Их семья прошла через настоящий огонь, который сплотил их как никогда. Всех, кроме Тэфа. Мальчишка отдалялся от родных. Он пытался забыть страшную трагедию, даже запить горе, что привело его к пагубной зависимости от алкоголя, который он доставал самыми разнообразными способами. Но по ночам лицо сестренки снова и снова вставало перед глазами. Парень потерял сон, а когда понял, что совсем скоро потеряет и самого себя, решил помнить, всегда помнить о ней. С тех пор появилось то гипертрофированное чувство справедливости, а вместе с ним и голубые линзы, и ожерелье на шее, под рубашкой, близко к сердцу. Пришел и юношеский максимализм, и невероятное желание изменить мир к лучшему. Тэф полюбил открытых и честных людей, таких, какой была его сестренка. Поэтому его тошнило от всяких снобов, типа Эмма. Никто не мог понять, как его душа собралась заново. Ведь пережить разложение не так просто, да? *** Возможно, события, речь о которых пойдет дальше, никогда бы не произошли. Кстати, где-то они уже не произошли, а где-то им еще предстоит случиться. Говорят, когда закрывается одна дверь, открывается другая. Это не так. Все двери всегда открыты. Перед нами встает вопрос выбора: в какую дверь войти? Мы забываем, что уже прожили все варианты, прошли сквозь каждую дверь, а теперь проходим все заново, каждый круг с самого начала. Если бы мы помнили все, что произошло с нами на предыдущих оборотах, мы бы давно уже сошли с ума, хотя это была бы просто еще одна дверь. Все так запутано и так просто. Главное, всегда знать, что выходов бесконечно много. И лучше всего хорошенько подумать, прежде чем сделать шаг. *** Тэф решил, что Вселенная задумала поразвлечься, используя какого-нибудь наивного дурачка как свою собственную игрушку. И на этой неделе игрушкой оказался сам Тэф. На каждом уроке французского он сталкивался с Эммом, а после им приходилось вместе идти три квартала до остановки. И, конечно же, проводить каждый день в полном молчании не удавалось. Иногда мальчишки перебрасывались парой общих фраз, но в последнее время их беседы стали более содержательными. У них нашлись даже общие интересы, но, что самое главное, им было чему научиться друг у друга. Они еще не понимали этого, но чувствовали что-то похожее, что, возможно, и помогло им сблизиться. У Тэфа появилось двоякое ощущение, словно Эмм не был похож на образ, сложившийся от первого впечатления, словно все это было так надуманно…. Но никто не собирался отказываться от своих убеждений, что, наоборот, увеличивало пропасть. Это противостояние взглядов вот-вот должно было разрешиться. -Ты сегодня какой-то забитый… - протянул Тэф во время очередной «прогулки». Ему вдруг очень захотелось вступить в какой-нибудь бессмысленный разговор. -Я не забитый, я осознанный, - ответил Эмм. Казалось, его слова должны были сочиться едкой, шипучей гордыней, но в них была лишь вполне объяснимая усталость и немного самоиронии. Вот это-то и удивило его собеседника. -Что я слышу? Ты смеешься над собой? – Теперь настала очередь Эмма поразиться тому, что Тэф был искренне удивлен, а не пытался подколоть его. -Да я ходячее недоразумение! Меня спасает только самоирония. – Тэфу показалось, что голос мальчишки задрожал, но он быстро отбросил эти мысли, решив, что уж этого-то точно быть не могло. -Что-то я никогда не замечал этого, - парень, сам того не ведая, разводил Эмма на откровенный разговор. А мальчишка легко поддавался, даже не сопротивляясь. На самом деле, он был очень открытым и дружелюбным, но боялся показывать это другим людям, будучи неспособным предугадать их реакцию. -Я просто… - Казалось, он обдумывал, стоит ли рассказывать так много. Но его сердце навящиво стукнуло, в глазах начало покалывать. Эмм даже не заметил, как губы зашевелились, и из гортани донеслись звуки, складывающиеся в слова. Останавливаться было поздно. – Я хочу первому встречному излить свою душу, хочу делать всякие глупости, хочу смеяться на всю улицу, но…. Мальчишка осекся, заметив, что Тэф смотрит ему прямо в глаза, внимательно отслеживая каждое мелкое движение лицевых мышц. -Но, - на губах Эмма появилась грустная усмешка. Он смеялся над своей слабостью, несдержанностью и глупостью. Конечно, у него были некоторые проблемы с самооценкой, и в последнее время он открывал в себе только темные стороны. – Но люди вокруг меня уже привыкли к моему поведению забитого тихого пай-мальчика. Когда я веду себя не так, как обычно, то есть так, как мне хочется, они сразу же замечают это, обращают на это всё своё внимание и постоянно напоминают мне об этом. В моих глазах это делает глупые поступки еще более идиотскими! Я не могу так жить! Я не способен даже говорить то, что хочу, ведь я каждую секунду думаю о последствиях! Эмм резко замолчал, его глаза испуганно округлились. Он понял, что рассказал слишком многое, слишком личное, слишком темное и живучее. И чем больше он думал об этом, тем сильнее эта тьма расползалась по его венам и артериям. «Почему я веду себя так…так безрассудно в его присутствии? Я снова жалею себя. Помнится, я избавился от этого пагубного пристрастия, от моего лишнего грамма. Почему снова?» Мальчишка еще не осознавал, что рядом с Тэфом становится слабее и уязвимее. Было бы гораздо проще, если б он сразу понял, что вся эта странная речь – проявление минутной слабости, секундный упадок духа. Не раз уж было сказано, что всё могло бы завершиться в любую секунду, выбери они другую дверь. Но именно здесь всё могло бы развалиться раз и навсегда, без надежды на восстановление, если бы не слова Тэфа. -Похоже, ты думал о чем угодно, кроме того, о чем только что говорил. Видишь, не думать очень просто. Прогресс! – Парень не ехидничал. На его лице сияла искренняя добродушная улыбка. Это были его мысли. Не продуманные слова, а сердце. – Клянусь, что никогда не буду вспоминать этот разговор. Честно-честно! Эта ситуация доставляла Тэфу неимоверное удовольствие, ведь чувства мальчишки были ему чужды. Он никогда не сталкивался с подобной проблемой, с самого рождения прослыв самым честным парнем в округе. Возможно, именно поэтому ему удалось так легко подбодрить Эмма. -Ладно. Ты, верно, утомился, поэтому и несешь всякий горячечный бред. Встретимся завтра. Тэф развернулся и зашагал в противоположную сторону. Только теперь он заметил, что всё небо заволокли тучи, а солнце благополучно скрылось. В тот вечер мальчишка вернулся домой с самым идиотским выражением лица, какое только могло у него быть. *** -Это что еще за нахрен?! Как только Эмм переступил порог собственной квартиры, на него обрушился ураган по-имени Лесли. От её внимательного, но бессмысленного взгляда не ускользнула тупая улыбка, растягивающая лицо мальчишки. Вопреки стараниям, она не смогла вспомнить, когда еще видела подобное. Добродушная улыбка, снисходительная улыбка, радостная улыбка – это да, но не улыбка счастливого идиота! -Что произошло? Эмм отмахнулся от надоедливой и слишком громкой блондинки. Мальчишка достал ледяную банку колы, поставил её на стол и принялся тереть холодные руки. Прошла минута, прежде чем его пальцы смогли что-либо почувствовать. Ему страстно захотелось заболеть. Парню уже давно вбили в голову, что болезнь – выбор, но сегодня он решил ступить на скользкую дорожку. Надеялся ли он пропустить школу или хотел проверить, будет ли Тэф беспокоиться? Эмм и сам не знал, хотя не признался бы даже под пытками, что его сердце сжалось, когда он подумал о Тэфе. «Это бред. Этого просто не могло быть.» -Я поняла! У тебя появилась женщина! Эмм дернулся, освобождаясь от гнетущих его мыслей. В то же время до него медленно доходил смысл сказанной фразы. -Какая еще женщина? -Ну, подружка, любовница! Давай, колись! Выгнутая бровь мальчишки выражала только одну фразу: «Ах, ну да, ну да». Эмм тяжело вздохнул, предвидя долгие расспросы, напоминающие бессмысленный и беспощадный русский бунт. -Ох, ну и какая она? Была б я уверена, что каждый парень, который меня трахает, приходит домой таким же счастливым, я бы отдавалась каждому встречному -Иногда ты говоришь такие странные вещи. Но никакой девушки у меня нет. Обломись, - Эмм отчаянно пытался скрыть смущение за презрительной ухмылкой. Только так он мог общаться с Лесси, ведь если б она что-то заметила, пришлось бы выкладывать всё. -Черт! – блондинка щелкнула пальцами, а в её глазах зажглась слабенькая лампочка новой мысли. – Ты же из этих, которые с парнями мутят. А я уже и забыла! Лесли шутливо ткнула друга в плечо. Она даже не заметила тот эффект, который произвели её слова. Мальчишка провел рукой по волосам, зачесав их назад, взял банку с напитком со стола и приложил её ко лбу. -Да пошла ты… Эмм, выходя из кухни, зацепил и удержал в руке высокий стакан, унося в другой руке кока-колу. Закрыв дверь, он бросил все на пол, сел за большой белый стол и открыл учебник по алгебре. Но уже через секунду книжки пришлось отложить. -Они все делают из меня долбаного педика! «А разве это плохо?» Мальчишка не вздрогнул и не дернулся. Он уже привык к тому, что Голос появляется в самый темный момент, чтобы окончательно сломить потрепанный дух. Эмм только криво усмехнулся и провел рукой по подбородку, снимая капли, оставшиеся от холодной банки. -Что тебе нужно? -Полное и безоговорочное подчинение. -Я уже говорил не раз, что это больше не повторится. – Эмм безумно жалел, что Голос – всего лишь бестелесная сущность, которой нельзя расквасить лицо. -А речи не было о твоем подчинении. Мне нужно подчинение последствий. Это то, чего я жажду. И, хочу поделиться с тобой новостью, мне это почти удалось. Я буду первым человеком, обладающим столь безграничной властью над пространством, хотя сейчас это требует довольно большого количества времени, которым я не располагаю…. -Человеком? Да кто же, черт возьми, ты такой? -Я? Я твой единственный и самый верный друг. – Эмм решил, что если бы у него была возможность, он бы плюнул в лицо Голосу. Парень попробовал послать «ментальный» плевок, но запасы его душевной силы были исчерпаны. -И как твой друг, - продолжил Голос, - я бы посоветовал тебе поддаться соблазнам. Живем…живешь ведь один раз. Шеи мальчишки коснулся легкий ветерок, образовавшийся прямо посреди комнаты. Задействованная полоска кожи сразу начала жечь, словно по ней прошлись горячим утюгом, пусть и с защитным покрытием. Эмм дернулся от боли и, не удержавшись на стуле, рухнул на деревянный пол. Под руку попала остывшая банка. Чтобы прекратить это жжение, парень вылил газировку на шею и остался лежать, слизывая остатки жидкости с пола. Ему невольно вспомнилась первая встреча с духом. В тот день Эмм решил рискнуть и довериться неизвестной сущности. Мальчишке казалось, что это исполняется его самая главная мечта: наконец-то в его жизни появляется что-то действительно значимое, подарок судьбы делает его участником особенного приключения, о котором потом снимут фильм. Таинственный Голос придавал парню уверенности в себе, рассказывал удивительные истории о будущем и помогал сдавать трудные экзамены. Парнишка так увлекся своей новой игрой, что забыл об оплате. В любом художественном источнике главный герой рано или поздно начинает расплачиваться за полученный дар. Но в современном мире никто не собирается отождествлять себя с литературными героями, рассчитывая на собственный жизненный опыт, которого пока и в помине нет. Эмм выбрал самый легкий путь обретения этого самого опыта – книги, но мальчишка даже не предполагал, что подобное случится с ним самим, поэтому полностью отдался единственному приключению в его жизни. Когда Голос впервые попросил о некой «услуге», парень сразу же согласился, помня о том, что сделал для него дух. Но, как только речь зашла об убийстве, розовые очки раскололись на две половинки и рассыпались на тысячи мелких песчинок. Вера обернулась против верующего, нанеся удар в спину. Каждый раз, когда Голос появлялся, Эмм повторял, как мантру, одну-единственную фразу: «Я много чего говорю, но не всё из этого - правда», тем самым отрекаясь от обещаний. «Я ничего не знаю об этом духе, кроме того, что он каким-то образом заставил меня убить того парня, Маршала. Нужно во что бы то ни стало взять верх над Голосом и побороть его….» -Я очень хотел, чтобы ты вспомнил нашу первую встречу и вернулся туда хотя б на мгновение. Жаль, конечно, что твоя память так быстро удаляет все воспоминания, но ты хотя бы оставил у себя те ощущения, которые я вызывал в тебе несколько месяцев назад. -Месяцев? Прошел год, с тех пор, как ты впервые заговорил со мной. И я проклинаю этот день в каждой своей молитве. -Ты еще слишком молод, чтобы понять всю суть. Вашим юным неокрепшим умам всегда кажется, будто весь мир против вас. Но это не так. Я просто хочу помочь. -Ага, конечно. И в чем подвох? -Еще одно! – Дух явно начал раздражаться. Голос вытянулся в струнку, и каждый звук напоминал удары железных балок на ветру, отдаваясь противным звоном в каждом ухе. – Вечно вы ищите подвоха, вечно отторгаете этот мир, готовый упасть к вашим ногам. -Тогда, я скажу тебе, в чем подвох. Ты думал, что я убью человека за то, что ты помог мне сдать контрольную по химии? У вас там все такие умные, или ты один в своем роде? -Без меня твоя жизнь закончилась бы уже тогда. Ты помнишь? – Эмм почувствовал, как воздух вокруг него становится напряженнее. – Помнишь? Я нашел тебя, когда ты только выписался из больницы. Еще есть шрам, да? Так вот, тебя все это зацепило и пошатнуло, как березку на ветру, прикинувшуюся столетним дубом. А после такого долго еще не оправляются. Я увидел тебя серым, тусклым, обезжизненным, практически мертвым. Кто вернул тебе уверенность в себе? Кто вдохнул в тебя жизнь во второй раз? Да ты без меня и недели в этом мире не протянешь! Мальчишка приподнялся, сел на колени, вытер рот рукавом рубашки и усмехнулся: -Спорим? Его глаза зажглись дикой ненавистью, но, как только тяжесть ушла, и Голос исчез, Эмм тяжело вздохнул и попытался встать на ноги. Но у мальчишки ничего не вышло, и он снова распластался на полу. Голос всегда забирал с собой почти все жизненные силы парня. За дверью послышалось навязчивое шуршание. Эмм весь напрягся и подобрался, настороженно вслушиваясь. Вдруг, до него донесся странный звук, напоминающий падение яблока. За ним последовала ужасная брань молодого женского голоса. Мальчишка упер лоб в паркет и сказал: -Лесси, можешь войти. Сначала, в поле зрения парнишки оказались две необычайно стройные ножки в розовых домашних тапочках. Эмм попытался поднять голову и оглядеть девушку полностью, но у него ничего не получилось. Осталось только слушать приятный мягкий голос. -А я тут мимо проходила…. Дай, думаю, зайду, посмотрю, как ты там…. Ой. Ты чего это? – Обмякшей руки Эмма коснулся носок теплого тапочка, а теплые ладони приподняли голову мальчишки. Наконец-то он смог видеть глаза Лесли. -Я упал. -Нехило ты упал…. Ну, давай! Приложи хоть капельку усилий, я же не могу тебя в одиночку поднимать! Тяжелый, зараза…. Девушка схватила парня за плечи с силой, потянула вверх. Эмм заерзал ногами по полу, стараясь принять устойчивое положение. Но он совсем забыл про колу, растекшуюся по паркету. Мальчишка полетел вниз, ухватив за собой Лесси. Оба распластались на полу в самых неестественных позах. Вся квартира наполнилась громким радостным смехом, вызванным попытками девушки вытащить ногу из-под Эмма. -Ты…чего…такой? – Лесли пыталась подавить внезапный приступ хохота, но, судя по всему, безуспешно. – Что случилось? -Что? -Говорю, что произошло? -Я вызов принял. -Чей? -Судьбы. *** Лесли ожесточенно крутила педали большого мужского велосипеда. Старенькое транспортное средство было обделено тормозом, скоростями и звонком. Девушка тайком вынесла его из квартиры Эмма, надеясь вернуть велосипед до того, как хозяин поднимется. Оценить всю красоту пробуждающейся природы можно только в промежуток между шестью и семью часами утра. Лесси, зная все возможности своего организма, даже не пыталась попасть в этот отрезок. Ей хватало и восьми утра. Велосипед опасно накренился вправо, девушка подскочила на очередном ухабе и предупредительно выставила правую ногу. Как только та коснулась земли, неунывающее средство передвижения рухнуло прямо на Лесли. Горе-спортсменка только и успела охнуть, да так и осталась лежать на земле, беспомощно раскинув руки. Мягкая трава щекотала её холодную шею, но у Лесси не было сил на то, чтоб переменить положение. Оставалось только наслаждаться прохладным ветерком, приятно обдувающим лодыжки. Этот парк был практически родным домом для Лесли. Здесь прошло все её детство, она, кажется, знала каждое деревце, каждую тропинку. То и дело её захватывали приятные воспоминания, отголоски счастливого прошлого. «Мое настоящее тоже счастливо,» - рассудила девушка, щурясь от яркого солнца. Она вдруг вспомнила, что сегодня как раз первый день весны. Но ртуть в термометре неумолимо ползла к отметке «20», когда Лесси разглядывала его в последний раз. Барышня расстегнула молнию на спортивной куртке и подставила плечи ветру. Нужно было вставать и двигаться дальше, а то Эмм проснется и обнаружит пропажу. Лесли надрывно задышала, вытаскивая ногу из-под махины и, когда это ей удалось, взяла велосипед за руль и покатила вперед. «Все-таки, Эмм странный парень. Именно странный, а не скрытный или загадочный, - задумалась девушка. – Его можно читать, словно раскрытую книгу, вот только конец предугадать будет сложно. – Лесси остановилась, кивнула собственным мыслям и продолжила путь. – Он самый обычный парень со своими страхами и паранойями. А еще, Эмма очень волнует, что о нем подумают другие, даже незнакомые с ним люди. Ах, это по-детски наивное желание понравиться всем вокруг! Мальчишка больше всего на свете боится попасть в неловкое положение и открыться кому-либо. И он боится боли, но это так немужественно, что приходится скрывать. Бедняжка, я вижу его насквозь! В нем скопилось столько страхов, но он так отчаянно им противостоит! А всё его светлая душа. Может, именно поэтому он мне нравится?» Лесси улыбнулась так широко, что пробегающий мимо парень покосился на девушку, остановился и принялся беззастенчиво разглядывать её. Лесли затормозила, ответила бегуну кивком и подождала, пока он подойдет и начнет разговор. Затормозила бы. Но, впервые за долгое время, у неё был человек, ради которого стоило пропустить подачу. *** Эмм повернулся на правый бок и убрал с ноги одеяло. По гладкой коже пробежал легкий холодок, но это не помогло. Мальчишке казалось, что грудь вот-вот расплавится, а сердце выскочит наружу. Всему виной была невыносимая духота, появившаяся неведомо откуда посреди зимы и снега. Где-то рядом зажужжал и заерзал мобильный телефон, словно надоедливая муха, но настолько дорогая, что хлопать по ней не хотелось. Парнишка приподнялся, вытер капли пота со спины и заглянул в светящийся экран. Электроника не обманывала: шесть утра. «Всего-то? Бли-и-ин!» - Засопел мальчишка. Он встал, подтянул шорты и открыл обе половинки окна. Вдалеке появились каблучки, мерно постукивающие по асфальту, завыла сигнализация, замигал уличный фонарь. Затем, все стихло, остались только кузнечики, звучащие в унисон. Но проклятая духота не желала уходить, покрывая лоб Эмма противной, липкой испариной. Парень быстро натянул джинсы, одел первую попавшуюся футболку, засунул ноги в старые кроссовки. Он даже не заглянул в комнату к Лесси, так стремился на свежий воздух. Когда Эмм открыл тугую дверь подъезда, небо посветлело, даже показалось солнце, что было крайне удивительно для столь раннего часа. Парень перепрыгнул три широкие ступеньки, завернул за угол и вышел на проезжую часть. Никакого ветра тут и в помине не было, только машины изредка поднимали пыль. Мальчишка прошелся вдоль обочины, используя небольшую задержку перед каждым шагом. Он сосредоточено изучал земную поверхность под ногами, повторяя мысленно всё, что увидел. «Бордюр, кирпич, плевки, свежая трава.» Повернул обратно. «Свежая трава, плевки, кирпич, бордюр.» Внезапно Эмм остановился, а ход его мыслей причудливым образом преобразился с нелепо-обыденного до глупо-возвышенного. Мимо промчалась белая волга на невероятной скорости. Это одна из особенностей провинциального городка: лихачить пытаются на самых старых и дешевых машинах. Но парнишка думал не об этом. «Всего один шаг отделяет от меня от дороги…. Но я же не дурак! Только дураки имеют суицидальные наклонности. Хотя я сам себе противоречу, ведь именно глупцы так цепляются за земную жизнь. Интересно, а такое возможно? Можно одновременно хотеть покоя и искать бурной жизни? Наверное, да. Наверное, я как раз один из таких дураков с душевным противоречием, раздирающим изнутри. Если бы кто-то сказал мне, что я веселый, общительный человек, и жизнь у меня будет счастливая, я б ему непременно поверил. Но почему я легко верю другим, но не могу поверить себе, произносящему извечное «всё хорошо»?» -Э-ге-ге! Эмм вздрогнул и обернулся на знакомый голос. Он немного удивился, когда увидел за спиной Лесли (а это, несомненно, была она) старый велосипед. Еще больше он удивился тому, что это был ЕГО старый велосипед. -Ты стащила его?! – Парень бесцеремонно ткнул пальцем в развалину. – Могла бы просто спросить. -А ТЫ мог бы спросить, где лежат чистые футболки, а не доставать старую из корзины с грязным бельем. Парень виновато развел руками и смущенно улыбнулся, но по глазам было видно, что он просто издевается. Не сказав больше ни слова, Эмм и Лесси зашагали по направлению к дому. Мальчишка бросил взгляд на циферблат аккуратненьких часиков, обрамлявших изящную руку девушки. «Половина девятого,» - констатировали стрелки. «Я не мог простоять на улице полтора часа! Это невероятно!» - подумал парень. Ему показалось, что он провел на свежем воздухе максимум полчаса. Но он же проверял на мобильнике время. Тогда было всего шесть утра. Потом Эмм решил, что это событие выглядит как-то неестественно на фоне остальных, словно его и не было вовсе. В очередной раз парнишке приснилось нечто настолько обыденное, что это легко можно было принять за реальность. Может, вся его жизнь – один такой сон? *** На следующей неделе погода резко изменилась. Прямо с понедельника температура упала до десяти градусов, а холодный северный ветер дул без перерыва. Скучливые горожане только приготовились к жаркой весне, как природа так изящно плюнула им в лицо. Эмм громко зевнул, стараясь не открывать заспанные глаза. Мальчишка натянул одеяло и зарылся в него с головой. Воздух в комнате был необычайно свеж и чист. Такого раньше не случалось. Вдруг, над ухом заиграла странная музыка. Парень подскочил, как ошпаренный, но сразу же вспомнил, что с вечера поставил будильник. Приподнявшись и еще раз сладко зевнув, Эмм нажал привычную левую кнопку, даже не читая светившихся надписей. Парнишка лег обратно и закрыл глаза. «Я не буду засыпать. Я буду в сознании. Только полежу еще пять минуточек.» -Встава–а–ай! Эмм махнул рукой в неопределенном направлении и пробурчал, не открывая глаз: «Пшел на х…» -Видишь, ты уже не вздрагиваешь при каждом моем появлении. Снова привыкаешь, что поделать! Мальчишка накрыл голову подушкой и проговорил вполне отчетливо, словно чеканя каждый слог, но таким странно-сонным голосом: -Если не отстанешь от меня, я сделаю себе хренову лоботомию. Проклятый Голос тут же исчез. Еще минуту парень обдумывал причину такого раннего визита. Но ничего, кроме «он пришел, чтоб позлить меня», в голову не приходило. Будильник завопил во второй раз. Эмм просто перепутал кнопку на телефоне. Обычное дело, но оно сегодня неприятно задело парнишку, словно прямо с утра у него не задалось. Поэтому он постарался как можно скорее отогнать скверные мысли. Мальчишка спустил ноги с постели в мягкие тапочки, натянул джинсы и футболку и направился на кухню. -Всё хорошо. -Что-что? Эмм даже не заметил, как начал думать вслух. Заодно и не обратил внимания на Лесли, меланхолично намазывавшую масло на хлеб. А девушка после получасовой утренней йоги пребывала в наиздравнейшем уме и светлейшей памяти, поэтому отлично всё видела и слышала. -Я ничего не говорил, - поспешил ответить парень. Не стоило загружаться проблемами с раннего утра. К счастью, Лесси не придала этому значения, едва пожав своими хрупкими плечиками. Эмм открыл холодильник, достал молоко и вылил его в чашку с шоколадными хлопьями. Как только мальчишка сел за стол и приготовился отправить холодную массу в рот, Лесли завела странный разговор. -Знаешь, задача йоги состоит в том, чтобы помочь человеку преодолеть неспособность быть довольным жизнью. А, согласись, это качество самое разрушительное. – Эти слова заставили Эмма опустить ложку, а сердце - предательски ёкнуть. – Вообще, в разных философских течениях по-разному объясняется этот врожденный порок. Даосы обвиняли дисбаланс, а буддисты говорят, что всему виной невежество. У нас, как всегда, первородный грех – причина всех страданий. Но в йоге всё по-другому. На самом деле, мы страдаем, потому что считаем себя отдельной личностью, которая живет лицом к лицу со своими страхами и обидами, а потом тихо умирает. Но мы не осознаем нашу божественную природу. Как говорил Эпиктет: «В тебе живет Бог, жалкий человечишко, а ты этого не знаешь.» Настроение у Эмма окончательно испортилось. Но всё равно нельзя было показывать этого, подавить огромный соблазн, подталкивающий к назревающему вопросу: «А к чему ты всё это рассказала?» Парень избрал более нейтральное: «Ну да, и что с того?» -Нет, просто…. Я же психолог, меня интересует всё это. Решила, вот, поделиться своими наблюдениями. Думала, это будет интересно. -Да, но твоя профессия. Прости, конечно, но для меня всё это было и будет обыкновенным мошенничеством. -Возможно, - девушка нисколько не обиделась. Ей это показалось даже забавным. – Зависит, прежде всего, от человека. Кто-то делает это ради банальной выгоды. Они, чаще всего, шарлатаны, но хорошо подготовлены. А я…. Мне нравится залезать в их головы. – Глаза Лесси странно заискрились. – Они открывают мне все свои тайны, да я и сама их уже знаю. Люди слабеют в моих руках, их защита исчезает, стена падает, обломки сыплются. Их судьбы поддаются мне и это чувство…. – Здесь искорки потухли. Лесли уставилась в свою кружку, доверху наполненную зеленым чаем с мятой. Её взгляд перестал цепляться за предметы вокруг. Это помогало ей говорить искренне. – Я могу помочь им. Эмм поднял глаза и встретился с вновь ожившим взглядом Лесли. Ему явно стало не по себе. Внезапно, из уст девушки раздался смех. Не утробный, не надрывный, не истеричный. Обычный радостный смех, словно вместо странной речи прозвучал старый, хорошо всем известный, но это этого не менее забавный, анекдот. Вот только что бы это могло значить? -Ох, ну вот! Я сболтнула очередную глупость. Ах, посмотри на время! Ты можешь опоздать. Мальчишка, как послушный щеночек, бросил взгляд на настенные часы цвета молочного шоколада. Стрелки неумолимо приближались к восьми. Эмм моментально встал, задел локтем тарелку и, не заметив пролитого молока, вышел в коридор. На входной двери весела заранее приготовленная красная ветровка, у порога стояла сумка с удобным ремешком через плечо, но главным её достоинством был логотип любимой группы Эмма. Забрав обе эти вещи, парень попрощался с квартиранткой и покинул место средоточения психологических сил зла. «Да в чем же твоя проблема? – усмехнулся жестокий манипулятор, а по выходным просто Лесли. По MTV показывали один из клипов, от которых несло большими деньгами, но плохим исполнением. Короче, в течение следующих трех минут можно было поразмышлять на отвлеченные темы. – Я же видела, как мои слова повлияли на него. Он так мило задергался! Неужели всё дело только в низкой самооценке? Раньше он был совсем другим. Более живым, что ли…. Что же в нем умерло? Что родилось вновь? О, если я разгадаю этого парня, моя фотография появится в журнале «Психология»! А если еще и платье от Валентино и туфельки Маноло….» – На MTV зазвучала новая музыкальная композиция, и все мысли Лесси разом улетучились. Допивая свой чай, она подпевала Дерику, нисколько не фальшивя: «Cause I’d bleed my heart out to show, that I won’t let go.» *** Почему я стал таким? Этот вопрос составил Эмму компанию, сделав путь от дома до школы просто невыносимым. К тому же, коротенький пиджачок едва защищал от северного ветра. Парень продрог до костей, руки побледнели, а пальцы, наоборот, покраснели. Засунуть бы их в карманы джинс, вот только ремешок сумки приходится придерживать, чтоб не сполз с правого плеча. -Было бы гораздо проще, если б чудовищные перемены оказались лишь последствием появления Голоса. Но все гораздо глубже, правда, это проявлялась не так открыто. Иногда бывали такие дни, когда я чувствовал себя на вершине мира. Даже недели были. Потом появился Голос, я поддался…. Но ведь и год назад было время депрессии. И два года. И три…. Сдается мне, все началось еще в детстве. Если бы не свойство моей памяти удалять любые воспоминания по прошествии месяца, мне бы удалось разобраться в причинах. Нет, я, конечно, помню некоторые ключевые события, но даже и те только в общем. Этот неутешительный ход мыслей мог закончиться чем угодно, но внезапно Эмм почувствовал сильный удар в спину. Парень шумно выдохнул скопившийся в легких воздух, согнулся и сделал еще два шага по инерции. В следующую секунду он осознал две вещи: это не удар, а шлепок. Раз. Такое мог сделать только один человек. Два…. -Меф, ну ты козлина! Мальчишка быстро обернулся, но никого не увидел. Всё произошедшее означало одно: он снова в городе и снова не желает входить в контакт. Обычная манера поведения. Только дразнит и сразу уходит, прячется и наблюдает из-за угла. Эмм не удивился бы, если б обнаружил его, скажем, в соседнем продуктовом магазине, выглядывающим из окна. Мобильник в правом кармане зажужжал и задергался, щекоча бедро. Эмм знал, что будет в этой СМСке, но всё равно достал телефон, нажал на клавишу «прочитать» и пробежал глазами короткий текст. «Если ты мне понадобишься, я найду тебя.» Вот так всегда. Надеюсь, хоть в этот раз он объявится, рассеянно подумал Эмм. *** Тэф проспал. Ему снился странный сон впервые за долгое время. Раньше загадки и ужасы приходили к парню именно в ночное время, но как только он смирился со смертью сестры, всё прекратилось. «Смирился». От этого слова так и тянет трусостью и безволием. Он ненавидел себя за все это, за то, что не смог ничего исправить. И отговорки вроде «она бы хотела, что б я просто жил дальше» здесь не действовали. Вирджиния, может, и хотела б, но Тэф жаждал мести, и, судя по всему, блюдо давно остыло. А в сложившейся ситуации чем дольше, тем хуже. Тэфу снился коридор его собственной квартиры. Люстра горела ярким светом, но словно отходила на второй план. Мальчишку манил дверной глазок, как будто там было на что посмотреть. Переступив порог мягкими тапочками, парень выглянул наружу и в ту же секунду, повернув ключ в замке, открыл дверь. Если бы не странная деталь, лестничную площадку можно было считать ничем не примечательной, но дальний левый угол был занят необычной конструкцией. Крепкая веревка протянулась неровными зигзагами параллельно полу, отделяя небольшое пространство. Внутри своеобразной клетки бегали дети. Они подхватывали цветные мячики и бросали их друг другу. Сердце Тэфа странно ёкнуло, почувствовав что-то неладное в этой идиллии. Парень бросился вперед, к веревке, начал оттягивать её, освобождая пространство для того, чтоб вытащить детей. Одного за другим, он брал их на руки и протаскивал через отверстие между частями веревки. Как только последний малыш был спасен, все исчезло, словно его и не было. Лестничная площадка снова стала самой обыкновенной. Тэф развернулся, чтоб зайти в квартиру, и сердце ухнуло вниз, на дно бездонного колодца. Абсурд, но именно это почувствовал парень, когда увидел, что чья-то тень закрывает дверь изнутри. Лица не было, только воротник рубашки и серебряная цепочка со странным кулоном виднелись в залитом светом проеме. Когда дверь шумно захлопнулось, внутри парнишки вырос «гриб», заполнивший все его внутренности – паника. Тэф интуитивно знал, что здесь оставаться нельзя. Но там, куда не проникал свет лампы на этаже, располагалась еще одна дверь. «Не заперто,» - подумал Тэф так уверенно, словно кто-то подсказал ему. Идти вперед было страшно. Это был самый сильный и самый ужасный страх в мире: боязнь перед неизвестностью. К сожалению, выхода не было. Мальчишка шагнул, потянул ручку на себя и рухнул в темноту. За дверью не было ничего, кроме отчаяния и одиночества. Тэф открыл глаза в три часа ночи и больше их не смыкал, пролежав остаток времени, уставившись в потолок. В шесть парень снова провалился в сон, но ничего не увидел. В семь, по звону будильника, он понял, что никогда еще не чувствовал себя таким разбитым и опустошенным. Есть совершенно не хотелось, но мальчишка заварил чай и отрезал кусок пирога по инерции. Взяв в руки горячую кружку, Тэф оглядел пустую квартиру. Родители много работали, уходили рано, возвращались поздно, так что парень почти их не видел. Любой другой на его месте был бы несказанно рад такой возможности, но ему было всё равно. Времени оставалось совсем немного, нужно было возвращаться в реальность. Через тридцать минут начинался второй урок, следовало бы поспешить. У Тэфа не было никого желания идти в школу, но он снова собрался по инерции. Всю дорогу в тесной маршрутке парень думал о своем сне и о человеке с серебряной цепочкой. Обычно игры подсознания нисколько не заботили мальчишку, но почему-то вчерашнее видение навевало странные чувства и вносило смуту в его умонастроение. Алгебра ненадолго отвлекла соню. Тем более, он получил хорошую взбучку от учительницы, да еще и двойку схлопотал. Но сегодня всё казалось сном. Продолжением ночного забытья. Словно оно есть, и его нет одновременно. Тэф сладко зевнул , опустил голову на грудь и закрыл глаза. Он мечтал только поспать, но без каких-либо кошмаров. Этого ему вполне хватало и днем и ночью. Но, когда парню удалось достичь состояния дзен, на парту с грохотом упал учебник. Правый глаз лениво приоткрылся и оглядел источник шума – курс физики за 11 класс. -Что ты здесь забыл? Тэф сразу узнал голос Эмма, но не счел нужным ответить. В конце концов, он спит на своей собственной парте. Что в этом такого? Но мальчишка словно прочитал его мысли: -Вообще-то, это моя парта. Только сейчас Тэф открыл оба глаза, огляделся и понял, что занял чужое место. Вероятнее всего, ему просто не хватило сил, поэтому ноги подкосились около первого попавшегося стула. -Ладно, можешь не вставать. На этом уроке я обычно сижу один, так что, в принципе, не против твоей компании. Эмм протянул левую руку для шутливого рукопожатия. На его запястье красовался коричневый кожаный браслет, очень широкий и приятно пахнущий настоящей кожей. Когда мальчишка наклонился ниже, чтоб дотронуться до пальцев Тэфа, из ворота его рубашки выскользнул причудливый медальон на серебряной цепочке. Всё моментально встало на свои места. И шея, и украшение, и воротник – всё принадлежало Эмму. «Что, черт возьми, он делал в моём сне? – вопрос сразу всплыл в сознании Тэфа, а за ним оказался на поверхности и град новых. – Что это может означать? Какое-то предсказание? Мне остерегаться его? Я, конечно, не суеверен, но здесь всё очень и очень странно. Слишком много невероятных совпадений. А вдруг он психопат какой-нибудь? Ну да, с отклонениями? А под браслетом, сто процентов, шрамы от порезов бритвой. Все эти снобы хоть раз пытались покончить с собой из-за несовершенства этого мира.» Казалось бы, история сверхъестественная, но не более того. Какой-то глупый сон не может изменить жизнь человека и предопределить его дальнейшую судьбу. И уж тем более никаких тайных знамений быть не может. Так думало левое полушарие мозга Тэфа. А правое уже вовсю разрабатывало план дальнейших действий. Нужно было, во что бы то ни стало, разузнать побольше о странном парне, узнать его поближе и, по возможности, попасть в его квартиру. У Тэфа не возникло и мысли о том, что ему просто нравится проводить время с мальчишкой, а сон – только предлог для близкого контакта. Звонок прозвенел минуту назад. Урок физики преподнес пренеприятнейший сюрприз для учеников – устный опрос, подводящий итоги очередной четверти. Что-то вроде зачетного занятия. Тэф не был готов, но прямо сейчас учеба занимала его меньше всего. Он пожирал глазами соседа по парте, словно пытался просверлить в нем гигантскую дырку. Это не могло пройти незамеченным, так что буквально через две-три минуты Эмм повернулся и вопросительно вскинул бровь. -Можно посмотреть твой кулон? -Да, - пальцы мальчишки скользнули по изящной цепочке и выудили синий камушек в форме глаза. – Конечно, смотри. Для Тэфа достаточно было одного взгляда, чтобы окончательно удостовериться в идентичности украшения. Глаза парня скользили вверх-вниз по цепочке, а потом остановились на шее Эмма. Сердце забилось чуточку быстрее, но этого вполне хватало: парню показалось, что его запихнули в огромную микроволновку. Его разум мог бы зацепиться за эту ниточку, и, кто знает, куда она могла его привести, но входная дверь классной комнаты открылась, пропуская относительно свежий воздух из коридора. В кабинет зашла завуч. В ходе небольшого объявления выяснилось, что несколько учеников не сдали подписанные заявления о прохождении итоговой аттестации. В их числе были и Тэф, и Эмм. Дело усложнялось тем, что сегодня был последний срок подачи бумаг. Завуч делала всем большое одолжение, позволяя во время уроков сходить домой за заявлением. Вот только физичка ни за что не хотела отпускать Эмма. Для Тэфа оказалось открытием то, что мальчишка не посещал занятия два месяца по причине тяжелого заболевания. Из-за этого у него практически не было оценок, поэтому он вынужден был остаться и получить отметку хотя бы за опрос. «Спорю на сто долларов, что тяжелое заболевание носило психический характер. Но теперь, главное, не спугнуть парнишку.» -Черт! А завтра отдать никак нельзя? – Завуч качнула головой, и на лице Эмма отразилось крайнее неудовлетворение. – Как мне быть в двух местах одновременно? -Теоретически, ты можешь сходить после уроков…. -Нет, у меня до вечера занятия. Это исключено. Что же делать? Эмм одними губами прошептал «блять» и задумчиво почесал подбородок. Тут его взгляд переместился на Тэфа. За секунду в голове возник вполне понятный, но рисковый план. -Может, ты заберешь моё заявление? Тэф не верил своим ушам. Добыча сама шла в руки! Но Эмм принял молчание парня за признак смущения и недоумения. -Мне всё равно. Я, можно так сказать, доверяю тебе. – Здесь Тэф моргнул, пытаясь понять, действительно ли он услышал то, что было сказано. – Вот ключи. Сейчас напишу адрес. Заявление на кухонном столе. Мальчишка протянул новоявленному другу клочок тетрадного листа, связку ключей и, пожав руку, прошептал: -Теперь я твой должник. Тэф не знал, к чему это было сказано. Тем более он не мог понять, почему слова были произнесены шепотом. Парень вышел из здания школы, пересек дорогу и направился к рынку. Через пять минут он сел в маршрутку уже с двумя ключами от квартиры Эмма. Рука до сих пор помнила ладонь мальчишки. Такую живую и теплую. Хотелось вновь её потрогать. Хотелось потрогать его самого. Поворот головы - и отвратительные мысли уходят. Сегодня вечером он еще раз проникнет в дом Эмма, пока тот будет на занятии. Сегодня вечером всё и откроется.