Когда она открыла глаза, уже рассвело. Правая рука невыносимо чесалась в том месте, где краснел свеженький браслет.
Ласка приподнялась на локте и огляделась. Какая-то поляна, вдали темнеют горы и лес. Она лежит на чьем-то покрывале, недалеко горит костер, над которым повешен огромный котелок с чем-то булькающим, а рядом стоит такой же огромный мужчина. Еще несколько мужчин, все одинаково бородатые и длинноволосые, стояли группкой поодаль, что-то увлеченно обсуждая. Девушка неловко встала, намереваясь подойти поздороваться хотя бы, но тут к ней подлетел какой-то мужичонка в бордовом пиджаке, выскочивший словно из травы.
— Ложись немедленно! Тебе же нельзя вставать! — запричитал он. Ласка недоуменно села.
— Ты чуть живая была ночью, а утром уже ускакать куда-то хочешь, — заботливо поправляя покрывало, заворчал мужчина.
— Простите… не знаю вашего имени, но со мной все в порядке, — попробовала возразить девушка.
— В порядке, как же, — настойчиво укладывая девушку на покрывало, передразнил он. — Казалось, ты вот-вот скончаешься!
— Так это. Я и скончалась. Я же девятикратная.
— Что? — от удивления мужчина сел рядом, прекратив всякие попытки придать ей горизонтальное положение. — Что ты говоришь? К-как скончалась? — даже прозаикался он.
— Ну… так. Как и всегда, — пожала плечами Ласка. — Кстати, я по-прежнему вашего имени не знаю.
— Я Бильбо, Бильбо Бэггинс. Но ты же живая… — глядя на девушку во все глаза, нахмурился он.
— Живая, мы оживаем на рассвете, — с этими словами она задрала рукав своей рубахи, обнажая руку. — После каждой такой смерти остается отметка на память. Чешется ужасно, — улыбнулась девушка, с удовольствием почесывая новую отметину. — А кстати, можно ли будет позавтракать с вами тому, кто не ел уже... несколько дней? Я голодная, но ведь и так свалилась на вашу голову и добавила хлопот… А запах такой аппетитный...
— Конечно! Когда Бомбур закончит готовить, он нас позовет.
— Бомбур — это рыжий и толстый? Тот, что возле котелка?
— Да. Так ты говоришь, умерла вчера? — видимо, Бильбо сильно заинтересовала эта тема. — Знаешь, мы сперва так и подумали, но Гэндальф сказал, что тебя нужно взять с собой, и тогда мы решили, что ты просто без сознания, тем более что ты утром открыла глаза…
— Кто такой Гэндальф? — ухватилась Ласка за незнакомое имя. Здесь вообще все было незнакомым и странным. Во-первых, низкорослые мужчины. Таких низенькие она встречала только среди Перевертышей, а здесь… Здесь, кажется, все были ростом с нее, с девушку, которую всю жизнь дразнили малявкой.
— Гэндальф — это наш… А вот он идет! — кивнул головой Бильбо. Ласка обернулась: к ним из зарослей леса и впрямь направлялся человек. Был он очень высок, да вдобавок еще и остроконечную шляпу носил. И был он серым. Ну то есть совсем. Серая шляпа, серая борода, какая-то серая хламида, серый посох… Серее только осеннее небо.
— Ооо, пленница пришла в себя, — усмехнулся он. Его услышали остальные и настороженно приблизились к покрывальцу. Под перекрестными взглядами Ласка почувствовала себя неуютно.
— Здравствуйте, — ну, а что еще сказать?
— Здравствуйте. Как вы себя чувствуете? — наклонился высокий серый человек.
— Да… в общем… неплохо. Даже хорошо.
— Правда? Удивительно. Вчера, казалось, вы умирали, и если бы не странная магия, которая от вас исходила…
— Давайте проясним ситуацию: я действительно умерла вчера. В этом нет ничего необычного, у нас все так делают, — поспешила успокоить мужчин девушка, потому как многие после ее слов решительно шагнули назад.
— Ну-ка, расскажите поподробнее. Бильбо, если ты не против, я бы хотел сесть рядом с нашей нечаянной гостьей, — весьма решительным тоном произнес тот, кого назвали Гэндальфом, садясь на расстеленное покрывало. Ласка вздохнула и задумалась, с чего бы начать.
— Я так понимаю, вы не имеете ни малейшего представления о Девятикратных. Что странно, потому что по всему видать, мы живем где-то недалеко от вас. У нас есть право нескольких жизней. По древней легенде, мы — потомки бессмертных богов от людей и в награду нам досталось вот такое вот урезанное бессмертие. После смерти мы пробуждаемся на рассвете, начинаем жить с началом нового дня. И знаете, не так уж плохо, что я умерла: осталась бы жива — еще месяц, а то и больше, лечилась бы от самых разных ран, — с улыбкой закончила Ласка. Повисло напряженное молчание. Гэндальф задумчиво теребил седую бороду, остальные как-то недобро хмурились.
— Знаете, — оглядев всех собравшихся, робко начала Ласка, — я, наверное, пойду… Не стану вас лишний раз смущать. Дома ждут!
Она поднялась и повела рукой по спутанным черным волосам. Ужас. Как теперь расчесать этот колтун?
Никто не шелохнулся и не подумал освободить ей дорогу. Мужчины стояли вокруг и настороженно на нее поглядывали. В полном молчании.
— Думаю, с домом тебе придется повременить, — наконец подал голос Гэндальф. — По всему видать, ты задержишься здесь на какое-то время.
— Но почему?
— Потому что я о таких, как ты, никогда не слышал, а мне известны все расы, обитающие в Средиземье…
— Средиземье — это где? — перебила девушка.
— Это там, где ты сейчас находишься. Я могу предположить, что для тебя это совсем другой мир, и домой ты вернуться не сможешь, по крайней мере пока.
— Но… как? — Ласка села назад на покрывало, растерянно обводя взглядом стоящих вокруг мужчин. Они по-прежнему хранили молчание, но уже не казались такими суровыми, наоборот, в их глазах просвечивала жалость.
Так, собраться! Другой мир? Непонятно, но ничего, разберемся. Нет дороги домой? Помнится, когда ты убегала от перевертышей, ее и не было, тебя собирались убить, чтобы ты не донесла своим, где их пристанище. Каким-то чудом ты оказалась здесь, даже живая, и никто не намеревается силком выжечь на твоей руке оставшиеся браслеты… Так чего тебе еще надо?!
— Я… я… я благодарю вас, что вы меня не бросили там, в этой пещере со странными существами, — наконец взяв себя в руки, посмотрела девушка на Гэндальфа.
— А, пустяки, и существа эти — гоблины.
— Ну кому пустяки, а кому ее на себе тащить пришлось, — вполголоса проворчал один из мужчин, в шапке-ушанке и с флейтой, выглядывавшей из-за широкого пояса.
— И вам спасибо! Хотите, разомну вашу спину? — вскочила Ласка. Вновь повисло какое-то неловкое молчание, и мужчина отчего-то покраснел.
— Спасибо, красавица, но не стоит, — и с этими словами шагнул за спины товарищей.
— Ну вообще неплохо бы познакомиться, так, Гэндальф? — спросил молчавший доселе Бильбо, вставая рядом с девушкой.
— Пожалуй, да, — важно поглаживая бороду, согласился старец. — Вы знакомьтесь, а я пойду попробую, что там Бомбур наготовил.
— Это Торин, предводитель нашего маленького отряда, — кивнул Бильбо на голубоглазого мужчину, того самого, который чуть не оторвал ей плечо.
— Здравствуйте, — улыбнулась Ласка. Мужчина отчего-то нахмурился и отошел в сторону.
— Чего это он? — шепотом спросила девушка у Бильбо.
— А, не обращай внимания, на него иногда находит… что-то, — отмахнулся тот.
— А я Ори, — мило покраснел рыжий мужчинка, на вид самый молодой, и когда Ласка подняла на него взгляд, прижал к груди какую-то тетрадь и затерялся среди товарищей.
— Завтрак готов! — раздался громкий крик от костра, и все вереницей потянулись к котлу. Бомбур разливал варево в миски и раздавал всем по очереди. Ласка стала в конец этой самой очереди, рядом с ней пристроился и Бильбо.
— Эти два гнома — племянники Торина, Фили и Кили, — зашептал он на ухо девушке, но недостаточно тихо, видимо, потому как стоящие перед ними мужчины, брюнет и русоволосый, резко обернулись, и один из них подмигнул Ласке.
— К вашим услугам! — хором сказали они и шутливо поклонились.
— Гномы? Ты сказал гномы? — удивленно переспросила она у Бильбо.
— Ну да.
— А кто такие гномы?
— Ты не знаешь, кто такие гномы?
Девушка помотала головой, принимая миску из рук толстяка. Бильбо протянул ей извлеченную из-за пазухи деревянную ложку.
— Гномы… Гномы — это гномы, одним словом. Упертый народ. Но с ними иногда даже интересно, хотя и весьма тяжело. А я вот хоббит. Ты слышала о хоббитах?
— Нет.
— Ну и неудивительно. О нас, по-моему, вообще мало кто слышал даже здесь, не говоря уж о каких-то других мирах.
— А куда вы направляетесь такой большой компанией?
— А вот это уже совершенно не важно, — раздался низкий суровый голос. Ласка обернулась.
— Вы — Торин, верно? Почему не важно? Раз я здесь, я не имею права знать, что меня ждет?
— Тебя? Тебя ждет остановка в ближайшем селении, и все.
— Но…
— И все, я сказал. Дальше поступай как знаешь, но сейчас я — глава отряда, и будь добра, просто подчиняйся.
— О, так вы диктатор? — поинтересовалась Ласка, наивно захлопав глазами. Торина явно не проняло.
— Незнакомые спорщики рискуют остаться привязанными к дереву и в полном одиночестве! — сердито нахмурился мужчина и отошел в сторону, к своим.
— Пренеприятнейший тип, — высказалась девушка.
— Да нет, он просто не знает тебя и не знает, чего от тебя можно ждать. Вообще же он слишком боится за свой поход, боится, что что-то пойдет не так. Ты просто не обращай на него внимания. К тому же тебе и правда лучше не идти с нами.
— Да я и не собиралась. Просто это показалось мне грубым. Я бы с удовольствием вернулась домой, но если туда дорога заказана, то неплохо обосноваться в каком-нибудь городе…
***
Вечерело. На поляне ярко горел костер, гномы, с которыми в течение дня Ласка успела познакомиться, устраивались на ночлег. Ей выделили покрывало и парочку шкур, чтобы было на чем спать, и она расстелила все это добро поближе к Бильбо, единственному, кто общался с ней легко и просто и не высматривал в ее поведении вражеских происков. А еще она с нетерпением ждала, когда все уснут. Тут неподалеку протекал ручей, откуда Бомбур брал воду для котла, и она твердо решила там искупаться. Вся ее одежда пропиталась кровью, да и сама девушка после неизвестно какого количества времени в пещере едва ли была чистой.
Хоббит сидел с ней рядом, задумчиво глядя на огонь. Ласка впервые внимательно его рассмотрела. Копна курчавых волос, прямой нос, светлые глаза, в которых играли желтые блики. Он был весь какой-то легкий, яркий, как весенний день. Девушка вздохнула и тоже стала смотреть на огонь. На него, как известно, можно смотреть бесконечно.
— Расскажешь о вашем мире? — неожиданно попросил Бильбо.
— Мир как мир… поначалу кажется, что даже ничем не отличается от этого. Но у нас всего три расы — люди, мы и Перевертыши. Правда, недавно поползли слухи о каких-то Детях Ночи, которые якобы появляются из тумана и пьют жизнь, но кажется мне, что это сказки. Говорят, они убивают нас, Девятикратных, с одного раза, и больше мы не воскресаем! Вот уж бред.
— А кто такие Перевертыши?
— Подонки. Полулюди-полузвери, причем у большинства звериные инстинкты явно преобладают над человеческими. Они не щадят никого: ни детей, ни стариков. После их набегов на наши селения остается только пепелище, а нас они забирают с собой и держат где-нибудь без воды и еды, пока мы не умрем окончательно. Их особенность — умение перекидываться в зверей, потому и Перевертыши. За мной как раз они и гнались… тогда, когда я попала сюда, — понизив голос, закончила Ласка. Воцарилось молчание.
Налетевший внезапно ветер вдруг показался девушке весьма холодным, и она невольно поежилась. Тут же ее плеч коснулись чьи-то руки, и, вскинув голову, она увидела, что это Бильбо укрыл ее своим пиджаком.
— Мне показалось, ты замерзла, — смущенно проговорил он, отводя взгляд.
— Спасибо, и правда замерзла. Но а как же ты?
— А мне тепло, — с улыбкой пожал плечами хоббит, — мы зимой босиком ходим, не волнуйся.
— Завтра на рассвете пойдем к моему знакомому, он приютит нас на время и подскажет, куда идти дальше и что теперь творится в лесу… — долетело до них бормотание. Оказалось, это Гэндальф о чем-то разговаривал с Торином.
— У меня нет выбора, кроме как довериться тебе. Делай как знаешь, — вполголоса ответил предводитель гномов и, отойдя в сторону, лег и накрылся шкурой. Лагерь погружался в сон, многие гномы спали уже давно, и в воздухе разносился многоголосый переливчатый храп.
— Ложитесь спать, а то завтра не встанете! — прикрикнул Гэндальф, обернувшись к Бильбо и Ласке.
— И правда, — зевнул хоббит, — давно уже спать пора. Доброй ночи!
— Доброй ночи, — ответила девушка. Бильбо накрылся шкурой и повернулся спиной к костру. Ласка тоже забралась под выделенную ей шкуру, но и не думала смыкать глаз.
***
Кажется, она все же задремала, потому как когда резко открыла глаза, костер уже почти догорел. Что разбудило ее, она и сама не знала, но в груди появилось какое-то тревожное чувство. Девушка решила, что это скорее всего оттого, что ей приснился какой-нибудь дурной сон. Она встала и, сняв чужой пиджак, осторожно положила его рядом с хоббитом. Так-так, на ночь выставили часового, который сейчас полулежа беззаветно похрапывает у угасающего костра...
Ласка крадучись направилась в сторону зарослей. Даже хорошо, что часовой спит: никто не заметит ее отсутствия.
Бесшумно двигаясь меж кустов и деревьев, она наконец различила слабый плеск. Ручей! Девушка двинулась на звук и не ошиблась: даже не ручей, а целая небольшая речка.
Наскоро стянув с себя рубаху и штаны, она принялась с остервенением тереть их, стремясь отмыть кровавые пятна, пот и черт знает что еще, что оказалось на ее одежде. Затем, когда руки оказались содраны в кровь, развесила одежду на ближайшем кусте и вступила в воду.
Блаженство! Она прикрыла глаза и едва не застонала от счастья. Вода! Можно, наконец, помыть зудящее тело, распутать этот дикий колтун на голове! Но сперва она наплавается вдоволь…
Там, в своем мире, Ласка очень любила плавать, с самого детства днями пропадала на речке, пока на другом берегу не объявились Перевертыши. Но здесь-то никаких Перевертышей нет! Поэтому можно нырять, плавать, фыркать и барахтаться ногами в воде сколько душе угодно.
Когда вымытая и довольная девушка уже стояла на отмели, заплетая волосы в косу, раздались шаги. Она замерла. Кто-то шел сюда, причем шел особо не таясь и не стесняясь ломать ветки и шелестеть хвоей. Вскоре стало различимо и сопение. Ласка шагнула поближе к кустам и наконец увидела пришедшего: это был Бофур. Учитывая, что ее никто не окликал, ее отсутствие в лагере осталось незамеченным и гном пришел сюда по каким-то своим делам. Интересно, по каким?
Мужчина тем временем снял шапку, развязал пояс и положил его на берегу, а рядом аккуратно примостил флейту и кирку. Затем снял сапоги и куртку и потянул через голову рубаху. До Ласки стало медленно доходить… Она отошла еще дальше и глубже в воду, по самую шею, и отвернулась. Было как-то неловко выдавать свое присутствие. Может, он просто решил по воду босиком прогуляться? Сейчас прогуляется и уйдет, и не будет никакого позора…
Утешая себя, девушка все-таки одним глазком глянула на гнома и обомлела.
Он был голым.
Ну совсем!
Ласка пискнула и чуть не захлебнулась.
— Кто здесь? — мигом отреагировал гном, входя в воду.
— Я, — девушка отвернулась и стояла красная, как вареный рак. Было так стыдно, что даже вода вокруг казалась горячей.
— И что ты здесь делаешь? — поинтересовался Бофур, ничуть не менее смущенный.
— Эээ… стою вот. Одежду стирала. Потом решила сама искупаться, — Ласка все же мееедленно повернулась к мужчине, отбросив с лица челку. Слава Сарту, он был по пояс в воде.
— И как, искупалась? — нахмурился гном. Девушка кивнула.
— А зачем ты вообще пошла сюда одна? Бросила лагерь? А если бы что-то случилось? — попытался скрыть неловкость за гневом Бофур.
— Ну ничего же не случилось, — пожала плечами Ласка. — И потом, ваш Торин вообще, по-моему, только рад от меня избавиться.
— Ты его слушай больше, — выдохнул мужчина, входя глубже в воду.
— Эй-эй, ты куда… Аааааа! — Ласка попробовала отступить назад, но споткнулась о какую-то корягу и рухнула под воду, от испуга завизжав. Бофур тут же подхватил ее и вернул в вертикальное положение.
— Чего орешь?
Девушка отплевывалась и отфыркивалась, пока до нее не дошло, что она сейчас, ночью, посреди леса, совершенно без одежды и в объятиях малознакомого мужчины. На котором, к слову, тоже ничего нет. Секундное замешательство…
— Отпусти, отпусти меня сейчас же! Извращенец! Помогите, помогитеее! — она оттолкнула своего спасителя, попутно залепив ему пощечину и с размаху попав пяткой по колену. Наконец, сообразив, что ее никто не держит, она замолчала и огляделась. Бофур, согнувшись, стоял в воде и держался рукой за щеку. И недобро так смотрел.
— Я… извини, я тебя, кажется, не так поняла… — пятясь, забормотала девушка. — Давай расстанемся друзьями, ладно? Ты отвернись, я выйду, оденусь и вернусь в лагерь. Как тебе такая идея?
— Иди быстрей, красавица, — прорычал гном, отворачиваясь. — Иначе я тебя сам тут же и утоплю.
Пятясь и ни на секунду не спуская с него глаз, она быстренько натянула на себя еще сырую одежду.
— Все, можешь поворачиваться! — крикнула она. — И извини, пожалуйста. Я… я просто все не так поняла.
— Да ладно, не убила, и на том спасибо, — к гному вернулось хорошее расположение духа. Внезапно послышался какой-то шум. Шумели, кажется, в лагере. И громко кричали на грубом, незнакомом языке…
— Что случилось? — обернулась девушка к замершему гному. Тот решительно направился к берегу, игнорируя ее протестующий писк, и в три счета оделся.
— Держись за мной и не отставай. Кажется, на нас напали орки.
