Save me from my superstitions Now I'm free from this old condition Wait just a while And I'll greet you with a smile Hold me 'cause I'm sure I'm hated Promises they are overrated Wait just a while While I'm drowning in denial Turn me into someone like you Find a place that we can go to Run away and take me with you Don't let go I need your rescue* Muse — Save Me
После размолвки Кощей гадал, как Тета поведет себя на следующий день. Он полагал, что тот будет игнорировать его или даже демонстративно пересядет, что только подчеркнуло бы его безответственную натуру. Либо притворится, что ничего не было, что также говорило в пользу его несостоятельности. Вместо этого Тета вообще не явился на занятие. — Где же пропадает ваш друг, Лорд Кощей? — спросил Лорд Учитель Сендок, приблизившись к их с Тетой столу, когда раздавал методический материал. Кощей не ответил, неопределенно пожав плечами. Он и сам хотел бы знать. Неужели Тете настолько невыносимо, что он готов пренебречь расположением Лордов Учителей, только бы не видеть его? В конце концов, Кощей не сказал ничего ужасного, чтобы закатывать драму. Тета сам виноват, что иногда его не понять. К чему, например, был этот поцелуй? Кощею показалось, что к его щекам прилила краска. Впрочем и весь остальной организм довольно недвусмысленно отреагировал на воспоминание. Он закусил губу, попытавшись сосредоточиться на картах Лорда Сендока, и его осенило, что накануне, лежа в постели, он думал об экзогенезисе необитаемой планеты. Поспешив выполнить задание по составлению звездного маршрута раньше остальных, он принялся в освободившееся время изучать звездные каталоги. Тета явился ко второму занятию. — Где тебя носило? — забыв о размолвке, спросил Кощей. Кажется, Тета тоже позабыл, что обиделся, потому что целенаправленно прошел к их столу и стал доставать учебные принадлежности из сумки. Она была грязной после их вчерашней прогулки. — Проспал, — страшными шепотом ответил Тета. — Поздно лег, да еще и шобоганское… Так что с утра я услышал первый колокол, повернулся на другой бок и… Кощей насмешливо фыркнул, покачав головой, и Тета виновато улыбнулся. — Сендок ругался? — Нет, но он спрашивал. — Могло быть хуже. Кощей прекрасно понимал, что нельзя оставлять недосказанность, особенно после того, как они начали общаться как ни в чем не бывало. Это породит в его сознании еще больше путаницы. Хотя куда больше, казалось бы… Он низко склонился над столом. — Тета. Насчет вчерашнего… — Прости, — лицо Теты стало еще более виноватым. — Я вчера говорил, что мне будет стыдно, и я не знал, как ты отнесешься. И, наверно, я ожидал другой реакции, может… Не знаю. Слишком многого требую? А еще шобоганское. Так что я вспылил. Наверное, не к месту, но как-то все вместе собралось в одну кучу… «Какую же восхитительную ересь он несет», — ошеломленно думал Кощей и с невыразимой ясностью понимал, что если поцеловать Тету, то он наконец-то замолчит. А следом, что все еще хочет этого — второго поцелуя. Но не здесь, разумеется, когда вокруг них больше двадцати студентов. Кощей от досады скрипнул зубами, и Тета замолчал, настороженно на него глянув. — Все нормально? — Да. Давай позже? — спросил Кощей, сам до конца не понимая, что именно они будут говорить или делать позже, а Тета ответил: — Давай. Вероятно, из всех бесконечных учебных дней в Академии этот был особенно бесконечен. Кощей намеревался, когда прозвучит шестой колокол, назначить Тете встречу, чтобы состоялся тот самый разговор, но в самый последний момент все же убедил себя, что для поблажки слишком рано. Если сейчас он даст Тете понять, что ситуация была пустяковая, в другой раз тот с легкостью повторит нечто подобное, решив, что ему все вновь сойдет с рук. Кощею был важен Тета, но еще важнее было не потерять собственное достоинство. Отношения должны строиться на равноправии, раскачиваться, как маятник: если один жертвует, то и второй обязан приносить равнозначную жертву, не возводя одного в статус повелителя, а другого делая жертвой. Если один бьет, второй может с той же силой ударить в ответ, вместе опустившись на один уровень, чтобы после, осознав ошибку, так же плечом к плечу подняться наверх. За свой пусть и недолгий для Повелителя Времени век Кощей на чужих примерах уяснил, что отношения должны работать именно так, иначе дисбаланс неминуемо приведет к катастрофе. Именно поэтому планеты не сходят с орбит, не падают на солнце, не сталкиваются между собой или улетают за пределы солнечной системы. Галактики живут гармонией, и кто, как не Повелители Времени, могут мерять себя космическими масштабами, перенимая опыт у Вселенной. — О чем замечтался? — спросил Тета, изучая его лицо. — Ни о чем, — мгновенно собравшись с мыслями, поспешно ответил Кощей и вновь задумался: «почему не сейчас, чего он ждет»? Но когда он взвесил допустимое, что можно озвучить, при этом не раскрывая полноту замысла, чтобы сохранить интригу, тот уже отвлекся и, кажется, позабыл свой вопрос. Тета заметил приближающихся к ним Раллона и Милленнию и помахал им рукой. Ему вообще интересно, о чем задумался Кощей, или это было сказано из вежливости, чтобы заполнить молчание? Как глупо он тогда бы выдал свой секрет. Его дар не может быть преподнесен вот так второпях в перерыве между занятиями. Тандон требовал особой церемониальности, может даже легкой помпезности. Не потому, что Повелители Времени любят даже простым ритуалам придавать какую-то сакральность, а потому что не каждый день получаешь целую планету. — Как насчет прогуляться? — остановившись посреди коридора, предложил Тета, будто прочитал мысли Кощея и намеренно испытывал его на прочность. — Если ты не занят. — Мне надо кое-что спросить у Ушас, — неохотно признался Кощей, с жадным любопытством ожидая реакцию. Ушас не входила в его планы, но сразу пришла на ум, поскольку на занятии Сендока его посетила мимолетная мысль посоветоваться с ней, как с опытным в области биоинженерии специалистом. — Я подожду, — невозмутимо отреагировал Тета. — Без свидетелей. — Я закрою уши. Или глаза, если хочешь. Погоди. Вы же с ней не… — Тета подозрительно уставился на Кощея, и тот демонстративно закатил глаза. Вот оно. — Мы с ней «не», — сдержанно ответил Кощей. — Ладно, раз ты настаиваешь… — Тета закинул сумку на плечо и хитро глянул за его спину. — Увидимся позже. Кощей круто развернулся, подозревая недоброе. И точно: перед ним стояла Ушас собственной персоной, сложив руки на груди и всем своим видом не демонстрируя большой заинтересованности в диалоге. — Что ты хотел спросить? — Не здесь, — Кощей поманил ее за собой и направился в сторону, противоположную той, куда пошел Тета, подозревая, что тот может стоять за углом и слушать. Ему необходимо было убедиться, что между ними достаточное расстояние. — Если ты насчет Теты, то это не моя сфера, — сказала Ушас, немного отстав. Как истинная Повелительница Времени, она считала лишним ускорять шаг, если в том не было принципиальной необходимости. — В каком смысле? — В самом прямом, Кощей. Я не интересуюсь и не разбираюсь в отношениях, это слишком скучно. Так что тебе лучше попросить кого-нибудь вроде Милленнии. Ее опыт, основанный на личных переживаниях, значительно богаче моего. — Дело не в Тете и не в отношениях, — недовольно возразил Кощей. — Вот как? — Ушас ехидно улыбнулась. — Не знала, что у тебя есть интересы помимо него. Если заметила Ушас, то кто еще мог догадываться? Хотя о чем догадываться, ведь ничего не было. Пока не было. Кроме поцелуя. Неизвестно, как долго это «пока» продлится… — Я планирую заняться одним проектом, и мне нужна твоя консультация. Когда у тебя будет свободное время? — Какой проект? — в карих глазах Ушас мелькнул вялый интерес. — Древние одноклеточные и простейшие: прокариоты и эукариоты. Я собираюсь запустить процесс изменения атмосферы одного небесного тела. Интерес Ушас мигом улетучился. — На данном этапе звучит довольно скучно, Кощей, — кисло ответила она, но в ее глазах все же затеплилися слабый огонек любопытства. — Ты ведь не остановишься на этом, предоставив экзопланете дальше разбираться со своей жизнью самостоятельно, а планируешь дальнейшую видовую эволюцию? Когда твоему проекту будет хотя бы пара миллиардов лет в естественной среде — я бы с удовольствием ознакомилась. — Нельзя приготовить омлет, не разбив яиц, — философски заметил Кощей. — Разбив яйцо, ты убьешь детеныша гаргантозавра, — уязвлено подчеркнула Ушас. — Так говорит Тета. Это метафора, Ушас, — объяснил Кощей, чувствуя себя по-идиотски. — Это значит, что без эукариот не было бы и гаргантозавров. — Вы безнадежны. Оба, — она закатила глаза. — Но… это справедливое замечание. Возможно, ты меня убедил. Если пообещаешь дать потом посмотреть на результат твоего биоразнообразия. Кощей меньше всего хотел приглашать кого-либо на свою планету, но если уж он решил спросить совет, то придется идти на какой-то компромисс. — Договорились. — И я смогу выбрать себе кого-то из «питомцев», — Ушас подозрительно сощурила глаза. — Хоть половину популяции, если это не помешает эволюции, — без угрызений сторговался Кощей, давая Ушас карт бланш распоряжаться еще не появившимися существами. — Только ты должна понимать, что никто не должен знать об этом проекте. Ни одна душа. Чтобы этого никто даже в твоем сознании не мог прочитать. Ушас согласно закивала, вероятно уже строя планы на увлекательные эксперименты. — Мое подсознание — могила, — заверила она. — Даже не хочу знать, зачем тебе нужно все это. Может научный интерес, а может ты хочешь сбежать туда на ТАРДИС после Академии — мне безразлично. Кощей расплылся в улыбке. Он знал, что на Ушас можно рассчитывать, если она преследует личный интерес. — Когда у тебя будет начальный материал — подходи. А время я найду. Начальный материал. С ним предстоит изрядно повозиться… Но хрупкое перемирие, воцарившееся между ним и Тетой, который, сам того не подозревая, еще сильнее вдохновил Кощея все же рискнуть и попробовать. В конце концов он не нарушит протоколов Повелителей Времени о невмешательстве, если найдет безжизненную планету. Хуже от этого точно никому не станет.***
После шестого колокола половина Деки с подачи Магнуса оккупировала несколько столов читального зала, чтобы подготовиться к коллоквиуму по звездной инженерии. Поначалу им казалось, что это будет стимулировать концентрацию, но вскоре стало ясно, что они больше отвлекаются на споры между собой, практически игнорируя материал, который им в этом триместре преподавала Леди Дженниплоритрелудар. — Кажется, у некоторых есть занятие поинтереснее, чем коллоквиум, — философски заметил Дракс, смотря куда-то позади себя. Мортимус проследил за направлением его взгляда, ухмыльнулся и толкнул Магнуса локтем, что тот едва не выронил из рук планшет. — Твоя муза, — ехидно пропел Мортимус, наблюдая за реакцией друга, но тот лишь мимолетно взглянул на сидящую через два ряда от них Милленнию в компании Раллона. Планшеты сиротливо покоились на столе, пока их хозяева о чем-то вдохновленно ворковали. — У меня хотя бы она есть, в отличие от тебя, — равнодушно отозвался Магнус. Мортимус на это широко усмехнулся, будто ответ только сильнее убедил его в своей правоте. — Ты всегда можешь попытать счастья с Ушас, — миролюбиво посоветовал Дракс, на что Тета громко фыркнул. — Только если станет палеонтологическим ископаемым, которое можно изучать. — Спорим, что Магнус со своим талантом гипноза сможет ее очаровать? — с энтузиазмом заявил Мортимус, протягивая Тете пухлую ладонь, чтобы заключить пари. — На что спорим? — лукаво сощурившись, спросил Тета и тоже протянул руку вперед, но остановил в паре дюймов от рукопожатия. — Простите, но я все еще здесь, — кисло заметил Магнус, мрачно взглянув на них. — Чего тебе стоит? Вот и Кощей говорил и мне, и Ванселлу, что вдохновлен твоим талантом убеждать, — воодушевленно поделился Мортимус. — Я говорил, что поражен тем, как все позволяют Магнусу манипулировать собой в принятии решений, — ответил Кощей, выгнув бровь, отчего выражение лица приобрело слегка надменный вид. — Ты просто завидуешь, — подначил Мортимус. — Может, лучше вернемся к звездной инженерии? — без особой надежды предложил Дракс. — Было бы чему завидовать, — фыркнул Кощей, отложил планшет и выпрямился. Он беглым взглядом обежал зал, высматривая подходящую жертву, хотя знал наперед кого выбрать, а потом широко улыбнулся Мортимусу. — Смотри и учись. Кощей пристально уставился на Раллона, не сомневаться в собственном успехе. Это было правдой, что авторитет Магнуса отчасти задевал его, но он бы ни за что не позволил себе в этом признаться, лишь иногда отпуская ненавязчивые замечания скорее для того, чтобы подорвать влияние лидера среди остальной Деки. Он сверлил Раллона напряженным взглядом пару минут, не замечая ничего вокруг себя, в зале остались лишь они вдвоем, все внешние помехи обратились в белый шум. Раллон замолчал и будто одеревенел, смотря на Милленнию ничего не выражающим взглядом, а потом поднялся со своего места, обошел стол угловатой походкой. При своем немалом росте он напоминал ожившего по велению некроманта голема. Милленния не успела заметить подвоха, очнулась от своих мыслей она лишь тогда, когда Раллон взял ее за руку, буквально вздернул вверх, так что ее распущенные волосы взметнулись, тесно прижал к себе и с жаром поцеловал в губы. — Ого, — послышалось чье-то восклицание совсем рядом с Кощеем, он с трудом вычленил его из фоновых помех, едва ли способных продавить щит его концентрации. Поцелуй стал напористее; кто-то из присутствующих одобрительно замычал, кто-то возмущенно фыркнул. — Хватит, Кощей, мы поняли. Это был Тета. Кощей сам будто загипнотизированный отвел взгляд от Раллона, разрывая зрительный контакт, но еще крепче вцепившись в ментальную связь между ними. Поцелуй не прекратился. Мортимус сочувственно похлопал Магнуса по плечу, Дракс скрылся за стопкой книг. Тета пристально посмотрел в глаза Кощея. Он чувствовал, как тот пытается пробиться в его сознание, захватить контроль. Ему неуютно? Напоминает о чем-то… особенном? Или досадно за Раллона, который оказался в такой ситуации? Кощей с легким вызовом улыбнулся Тете, следя за малейшими переменами на его лице. Представил, каково было бы целовать его тонкие розоватые губы, как часто бы он дышал, как стучали сердца в груди… Мортимус слева от него восхищенно присвистнул, следя за целующейся парочкой. Ментально податливый Раллон подхватил Миллению за талию, усадил на стол, встав между ее ног, и углубил поцелуй, делая его более откровенным. Но Кощей даже не поворачивался к ним. В своем сознании он видел каждое действие Раллона, но глаза с живым восторгом наблюдали, как покраснел Тета, отводя взгляд. Кощей самодовольно улыбнулся, прикрыв глаза. О, Рассилон, он смущен! Он все понял и почти готов сбежать из читального зала подальше от Раллона с Милленнией и остальных членов Деки. Но главное — от него самого. — Довольно. Магнус положил ладонь на плечо Кощея, подкрепив жест сильным ментальным воздействием, и это подействовало как отрезвляющий душ на всех. Кощей вздрогнул, и Раллон испуганно отпрыгнул от Милленнии. — Кажется, даже я немного возбудился, — смущенно выдал Дракс из-за своей стопки. Мортимус был явно впечатлен, но вместо одобрения сказал: — Они бы и без твоей помощи это сделали. — Ох, да. Действительно, — Кощей ехидно подмигнул ему. — Чем докажешь, что это гипнотическое воздействие? — Надо ли говорить, что это было бестактно и даже гнусно? — сурово спросил Магнус. Кощей и бровью не повел, сложив руки на груди. — Возможно, я только что устроил чью-то личную жизнь, сделав за них решительный второй шаг. Разве можно меня за это винить? Все еще покрасневший от смущения или возбуждения Тета, а может от того и другого сразу, сердито взглянул на Кощея. Может у Теты и была короткая память, но он явно не забыл, как поцеловал его в тростнике.***
Лишь спустя месяцы из-за загруженного графика студентов Академии и проверки и перепроверки данных после того, как Кощей остановил свой выбор на звезде Дракона и ее четвертой по счету планете, он решил переговорить с Ушас. Он даже строил иллюзии в крайнем случае обратиться к Марналу — одному из своих старших кузенов Дома Оакдаун — и попросить его взять с собой на ТАРДИС к звезде Дракона, чтобы для начала посмотреть собственными глазами на Тандон, а уже после начать терраформирование, но пока не решил, как именно его мотивировать. Уже давно прошло то время, когда Кощей мог списать все на детское любопытство. Может он еще и учился в Академии, но ребенком по меркам Повелителей Времени тоже не был, а Марнал, хоть и доброжелательно относился к Кощею, но все же был без пяти минут Кастелляном, и значит сочтет его просьбу подозрительной. — Это двойная планета, — со скепсисом произнесла Ушас, изучая данные на планшете Кощея. — Ты хочешь обе или одну из них? — Одну. Хотя, если эксперимент на одной пойдет прахом, всегда можно запустить его на другой. Температура там почти одинаковая, как и размеры. — Чего не скажешь о гравитации и химическом составе. — Атмосферу можно переделать, — отмахнулся Кощей. — К тому же такой состав там прямо сейчас. Можно отправиться в прошлое, и тогда в настоящем будет совсем другая картина. — Это разумно, хотя планеты к нашему времени вряд ли остыли и там все еще протекают внутренние конвекционные процессы, поскольку планеты в приливном захвате и пытаются разорвать друг друга на части, балансируя на пределе Роша. — А значит не лишены магнитосферы и разогретого ядра, — закончил за нее Кощей. — И если поместить туда бактерий, они с помощью хемосинтеза запустят химические реакции… — И ты хочешь выяснить, кого, в каком количестве, каких условиях и в какой момент лучше поместить, чтобы не предпринимать попытки в разное время истории планеты, тем самым породив парадокс на парадоксе, — перебив, отрапортовала Ушас точно на лекции, подозрительно смотря на Кощея и по всей видимости понимая, что на нее пытаются переложить часть расчетов. — Я бы не сказал точнее, многоуважаемая Леди, — любезно согласился Кощей и для убедительности напомнил об их уговоре: — После ты сможешь взять себе с планеты любое создание, которое только пожелаешь. Ушас задумчиво побарабанила пальцами по планшету и протянула его Кощею. — Мне нужны гарантии. Откуда я могу знать, что ты и правда этим займешься? У тебя нет ТАРДИС. Более того — тебе еще нельзя ею управлять. — Пока нет, — мягко, но настойчиво возразил Кощей и попутно к своим словам добавил ненавязчивое воздействие, чтобы продавить сопротивление Ушас. С тех пор, как Кощей применил гипноз к Раллону, он все чаще упражнялся, развивая психокинетические способности, и уже успел достигнуть некоторых успехов. С Повелителями Времени проблема состояла в том, чтобы объект внушения не поймал за руку во время ментальных манипуляций. Зато с менее развитыми расами препятствий не должно возникнуть, в этом Кощей не сомневался. — Но эта забота уже целиком и полностью лежит на мне, — а потом как бы невзначай добавил: — В крайнем случае обращусь к Магнусу, он плотно занимается научной работой по пространственной инженерии ТТ-капсул и проводит исследования в заливах ТАРДИС. Кажется, Ушас это не особо убедило. — Магнус угонит для тебя ТАРДИС? — Ты говорила, что тебя не интересуют нюансы проекта, — нахмурился Кощей. Он не собирался отчитываться перед Ушас, это была не ее забота. — Не интересуют, — подтвердила она. — Но неужели Магнус простил тебя после того сеанса гипноза? Несмотря на то, что Ушас не присутствовала тогда в читальном зале, ей в подробностях пересказали случившееся. — Магнус всегда говорил, что эту битву с Раллоном он никогда не проиграет, потому что она даже не начиналась, — уклончиво ответил Кощей. Ушас испытующе взглянула на Кощея, пытаясь уловить слабость. — Зато я заметила, что Раллон стал чаще общаться с Тетой. Неужели она пытается спровоцировать его? — Это потому, что они живут в комнатах напротив, — с достоинством ответил Кощей. — Удивительно, что тебя это не настораживает… — с напускным равнодушием ответила Ушас, доставая из учебной сумки собственный планшет. — Нисколько. У Раллона есть Милленния. Не без моей помощи, наверное, — Кощей постарался улыбнуться доброжелательно, но у него все равно свело челюсти. — Ладно, вредитель, — Ушас вернула ему ответную натужную улыбку, — скинь мне свои данные по химическим составам планет и всему остальному. Я подумаю на досуге. Кстати, ты не говорил, какую планету мы будем брать как изначальный материал для экзогенезиса? Кощей оторопел. Он особо не задавался этим вопросом и не думал, что это так уж важно. В конце концов, не все ли равно, какие они будут брать бактерии для хемосинтеза? Что на Галлифрее, что на Сонтаре, что на Логополосе — основной изначальный принцип законов Вселенной един для всех. А потом Кощей вспомнил, как Тета говорил об одной из планет, которой был в некоторой степени увлечен, хотя сам Кощей не находил в ней ничего принципиально интересного. — Сол-3, — ответил он. — В галактике Маттер. Тете должно это понравиться.***
Возвращаясь в свою комнату, Кощей настолько погрузился в мысли о планете, несмотря на поразительную способность Повелителей Времени обрабатывать сотни мыслей за раз, что сначала даже немного удивился, когда услышал стук в дверь, и лишь через долю секунды сообразил, что это Тета. Он уже давно для себя решил, что им необходимо поговорить, особенно после того, как провоцировал Тету в читальном зале, после чего тот заставил его извиниться перед Раллоном и Милленнией. К облегчению Кощея они отнеслись к произошедшему с пониманием и даже слишком беспечно. Возможно, это и правда стало неплохим инициирующим событием? Несмотря на это, Ушас была права: Тета после того раза предпочитал проводить время с Раллоном, Драксом или со всей Декой разом, нежели оставаться с Кощеем наедине, как это было раньше, когда у них были отдельные ото всех приключения. Не всегда счастливые, но они давно связали их намертво между собой. Кощей, чтобы избежать чужой нежелательной компании, решил позвать Тету к себе в спальню, понимая это как некую форму заботы: не собираясь дезертировать ни при каких условиях, но оставляя для Теты возможность в случае опасности сбежать к себе. Не то, чтобы Кощей намеревался подвергать его опасности… — Обсудил с Ушас все секретные дела? — спросил Тета, закрыв за собой дверь, и облокотился на нее. — Обсудил, — подтвердил Кощей, вешая тяжелую прайдонскую мантию в гардероб. — И мне, конечно, не расскажешь, — продолжил Тета, сложив руки на груди. — Я полагал, что у нас нет секретов друг от друга. Что мы все решили. — Это проект по биоинженерии, — не раздумывая, ответил Кощей. Он не хотел, чтобы Тета сомневался в нем и в степени его доверия. Поэтому Кощей посчитал, что если Тета узнает, что дело касается учебы, то его любопытство сразу поутихнет. Тета нахмурился. «Насупленный и подозрительный вид ему невероятно идет, — мимолетно подумал Кощей. — Даже больше, чем мечтательный и туманный взгляд. Он сразу становится жестче, опаснее, непредсказуемее». — Пока что это только возня с графиками, схемами, таблицами… В свое время я покажу тебе результаты, — пообещал Кощей, и для этого даже не пришлось врать. — Если у меня что-нибудь получится. — Ладно, — эмоции тут же переменились на лице Теты. Кощею стало немного жаль, что холодная манящая недосягаемость вновь уступила место привычной расслабленности. Хотя, может оно и к лучшему? Кощей подступил ближе, наблюдая за глазами Теты и общим фоном его ментального настроя, в любой момент готовясь обнаружить тревогу или, наоборот, раскованность. Он уже и сам не знал, понимал ли желания и минутные порывы Тета, но относительно себя он все решил. — Помнишь нашу последнюю вылазку в Нижний Город месяцы назад? — Кощей дождался, когда Тета кивнет, и продолжил: — Не знаю, чего ты тогда ждал, — медленно проговорил он, оказавшись достаточно близко для обычной беседы, но недостаточно для чего-то большого. — Но врасплох ты меня определенно застал. Тета все же напрягся. Самую малость, но Кощей уловил слабый фон его чувств. Так волнительно и захватывающе… Будто он в его руках, в его власти. Недоумевает, не знает, чего ждать, сердца трепещут… Хотя, возможно, это уже его сердца. Чувства обоих сплелись в единый кокон в подсознании Кощея, скрывая метаморфозу от посторонних глаз, не давая понять, где заканчивается один и начинается другой. В эту секунду Тета чувствовал то же, Кощей знал это, потому что сам раскрыл для него сознание. Обнажил и распростер. Тета чувствовал и понимал. Понимал, что должно произойти. И не собирался убегать. Он сам шагнул ему навстречу, как под гипнозом, но Кощей ровно в тот же момент устремился к нему своим физическим телом и впечатал спиной обратно в дверь. Тета застонал. Сначала глухо и разочарованно от удара, а через пару мгновений призывно, когда губы Кощея жадно смяли его рот. Поцелуй — просящий, голодный, немного агрессивный, нужный и важный, захватил их слившиеся в одно целое разумы и разверзся бенгальскими огнями, кусающими нервные окончания. Пусть Кощей целовал неумело, как и Тета, но с колоссальным рвением, окупавшем старания. Среди Повелителей Времени практиковалось вежливое прикосновение к разуму, но никто не говорил, что тактильные ощущения могут быть не менее захватывающими, нежели ментальные. Что неудивительно ожидать от расы, презирающей бренное физическое тело и самоутверждающейся над животными инстинктами низших рас. Не нужно было ходить далеко: на Галлифрее Повелители Времени с пренебрежением относились к шобоганам и аутсайдерам. Удивительно, что Милленния с Раллоном позволяли себе настолько открытые отношения. «Может, это не мы с Тетой неправильные? А контроль Повелителей Времени над телом и разумом. Сковывающие рамки, внушающие, что сама мысль о свободе тлетворна и разлагает морально и нравственно. Но разве кардиналов и глав Домов самих не разлагает власть над временем, знаниями и одной из самых древних цивилизаций во вселенной? Разве эмоции, чувства… это плохо? Их много, слишком много для одного живого существа. И слишком мало. Руки… Куда деть чертовы руки…» Услышав Кощея, прочитав мысли, Тета переплел их пальцы между собой, задрал сцепленные руки над своей головой и прижал к двери. «Ты удивительный. Ты знаешь, что ты удивительный?» «Знаю, — ехидно подумал в ответ Тета. Кощей и с закрытыми глазами отчетливо видел его ухмылку в своем распахнутом навстречу сознании. — И ты тоже удивительный, Кощей». Язык напоследок мазнул по припухшим губам Теты, успокаивая и одновременно дразня. — Так-то ты встречаешь гостей, — развеселился Тета. — Я хотел, чтобы тот первый поцелуй не был случайностью. — А он был? — невинно спросил Тета. — Ты мне скажи, — серьезно ответил Кощей, несмотря на легкость, пронизывающую все его существо. — Вкладывал ли ты какой-либо иной смысл, кроме жажды эксперимента? Кощею стало страшно, когда он до конца осознал свой вопрос. Хотел ли он знать на него ответ? Что, если он ему не понравится? Что, если это растопчет в пыль негу и восторг, охвативший его, сдует с него мистическую ауру, как солнечный ветер слабую атмосферу, и он останется обнаженным и уязвимым на растерзание радиации? «Лучше соври», — взмолился Кощей про себя, не понимая, слышит ли его сейчас Тета, или его разум закрыт. Он сомневался. То, за что Тета упрекнул его тогда. Только в себе или в нем? По всему выходило, что он не доверял ни одному из них. — Для меня это значит столько же, сколько и для тебя. — Тета ответил не сразу, но не сомневался ни в едином своем слове, Кощей чувствовал его искренность. Тета не подбирал тщательно фразы, чтобы увильнуть, а прислушивался к себе, пытаясь сформулировать собственные чувства. И Кощей поверил.