Far away The ship is taking me far away Far away from the memories Of the people who care if I live or die Starlight I will be chasing the starlight Until the end of my life I don't know if it's worth it anymore Hold you in my arms I just wanted to hold You in my arms My life You electrify my life Let's conspire to ignite All the souls that would die just to feel alive But I'll never let you go If you promised not to fade away Never fade away Our hopes and expectations Black holes and revelations* Muse - Starlight
После одной неприятной истории, в результате которой Кощей подрался с шобоганами на окраине Нижнего Города, он и Тета опасались снова там появляться. Во всяком случае до той поры, пока не регенерируют в первый раз, чтобы их не смогли узнать. Так же этому не способствовала нагрузка в Академии, из-за которой они почти не покидали учебное крыло Капитолия, и близящийся экзамен на управление ТАРДИС, взволновавший весь их курс. Волнение не обошло стороной и Кощея. Он слишком долго лелеял мысль о том, чтобы отправиться к звездам и наконец-то заложить фундамент преображения Тандона. Настолько долго, что ему начинало казаться, будто его фантазии несбыточны и все расчеты, которые он произвел, не получат никакого продолжения. После того, как Кощей с помощью Ушас разработал примерный сценарий преображения планеты, он занялся созданием компьютерной симуляции терраформирования, отдельно проработав алгоритмы для обоих компонентов бинарной планетарной системы, решив сделать окончательный выбор, когда отправится к звезде Дракона и увидит планеты собственными глазами. Марнала он так и не попросил взять с собой на ТАРДИС — месяцы назад ее пришлось сдать в ремонтную мастерскую. В день Ежемесячного Затмения он поручил Кощею проверить, как дела у пространственных механиков, и тот, боясь соблазна втихаря… одолжить ТАРДИС, чтобы самостоятельно посетить Тандон, решил взять с собой Тету. Кощею казалось, что им обоим это будет полезно, поскольку Тета несколько раз пропускал занятия по вождению ТТ-капсул. Будто его это совершенно не увлекало, в то время как Магнус из-за своего проекта в заливах ТАРДИС прожужжал членам Деки все уши, восхищаясь совершенством и изяществом пространственной механики трансцендентных измерений. Конечно, Кощей был тоже впечатлен технологией путешествий во времени, но как практика его больше интересовало техническое преимущество перемещений, нежели экстаз от самой дематериализации и нахождения во временной воронке. Перед поступлением в Академию во время церемонии инициации юных галлифрейцев он уже заглянул в ее чрево через Неизмеримый Разлом, и с него было достаточно на ближайшую тысячу лет. Механики еще даже не взялись за ТАРДИС, выполняя более срочные заказы. Возможно, они пересмотрят свою позицию, когда Марнал станет Кастелляном… Но не это запало в память Кощея. Тета стоял рядом, пока он общался с механиками. — Я слышу ее, — прошептал Тета, когда они остались одни, и затаил дыхание. Кощей снисходительно улыбнулся и мысленно поздравил себя, что его задумка удалась. Он завладел вниманием Теты. — ТАРДИС Марнала? — Кощей обернулся, чтобы проверить, где находятся механики, подошел ближе и взял Тету за руку, но тот, слишком увлеченный возникшим между ним и ТАРДИС пониманием, будто не заметил его прикосновения и даже не потрудился сжать ладонь в ответ. — Да. — Тета загадочно улыбнулся. Он никогда так не смотрел на Кощея. Но не ревновать же ему в самом деле? — И что она говорит? — Не думаю, что смогу это выразить. Или даже хочу. Прости. — Тета смущенно покосился на него. — Это должно остаться только между нами. Он протянул руку, и пальцы застыли в паре дюймов от серой невзрачной экзоплазматической оболочки. — Прекраснейшее создание, которое я когда-либо видел. — Он так и не довел руку, точно после их соприкосновения могло произойти нечто необратимое. — Не хочу портить момент и разочаровывать тебя, но у нее уже есть хозяин, — напомнил Кощей, искренне недоумевая, отчего ТАРДИС посмела пренебрегать симбиотической связью между ней и Марналом, шепча о путешествиях кому-то еще. Вероятно, она слишком одичала в мастерской без чужого внимания, или с ней и правда было что-то не так, раз требовало вмешательства механиков. Если на Галлифрее и было что-то святое, так это союз ТАРДИС и пилота, телепатически выбравших друг друга. ТАРДИС горевали и сходили с ума, если их с пилотом разлучали, с трудом подпуская к себе кого-то чужого, и даже бросались во временную воронку, пропадая там навсегда. Кощей сжал ладонь Теты крепче, и тот будто очнулся от телепатического шепота ТАРДИС. — Я помню, — запоздало ответил он. Кощей потянул его за собой, и Тета, переставляя ногами, точно деревянными, последовал за ним. — Ты ведь не скажешь Марналу? — Что его ТАРДИС секретничает с кем-то еще? — фыркнул Кощей. — Пусть сам с ней разбирается. К тому же не думаю, что без-пяти-минут-кастелляну следует знать, что ему изменяют с обычным студентом Академии. Будь ты хотя бы Кардиналом… — Развернулся бы политический скандал, — усмехнулся Тета. Замешкавшись, он обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на ТАРДИС, и его рука выскользнула из ладони Кощея. — Ты в порядке? — хмуро взглянув на него, спросил Кощей. — Да, конечно я в порядке! — лицо Теты мигом преобразилось, хотя улыбка была наигранной. — Нам следует поторопиться. Он круто развернулся, оставив ТАРДИС и Кощея позади, и шустро направился вдоль коридора. — Куда это? — На фестиваль, конечно же! — Ты ведь не хотел идти, — подозрительно произнес Кощей. — И нам не будут там рады. — Маски! Разве ты забыл о масках, мой недальновидный друг? Это ведь фестиваль. К тому же нас накроет затмением, что тоже не способствует видимости. — С этим трудно поспорить, — с притворной обреченностью вздохнул Кощей, будто делал одолжение, смотря вслед удаляющемуся Тете. — Ты иди, я пошлю Марналу сообщение через коммуникатор и присоединюсь к тебе. Тета остановился, придирчиво оглядел Кощея и сложил руки на груди. — Надеюсь, ты не планируешь идти в этом, — он красноречиво уставился на мантию. — Переоденься во что-нибудь менее… броское. — Я пока еще помню, что шобоганы хотят оторвать мне голову, — с достоинством поддержал Кощей, будто получал знак почета. — Буду ждать тебя у главных ворот! — пообещал Тета и скрылся за поворотом. — Маски, — покачал головой Кощей, доставая из кармана широкой мантии коммуникатор. — Откуда он вообще собирается их брать? В Капитолии, Аркадии и других крупных городах было принято отмечать праздники Рассилона, Омеги и Другого, знаменательные для культуры Повелителей Времени, при этом игнорируя астрономические даты. Но такое событие, как день Ежемесячного Затмения, когда на двенадцать часов весь Галлифрей погружался во мрак, не замечать было сложно даже для одной из самый напыщенных, по мнению Теты, рас. Двенадцать циклов в течение года Галлифрей и компоненты его двойной звезды Гнол-Погар выстраивались в одну линию. В одни затмения более яркий желтый субгигант Гнол заслонял собою желтого карлика Погара, отчего на озаренном солнцем полушарии Галлифрея наступали сумерки. В другие Погар перекрывал Гнола, светимость двойной звезды резко падала, и сумерки перетекали в глухую ночь, так что меркло даже оранжевое свечение Трансдукционного Барьера, а на небосводе невозможно было различить спутники Пазити и Лунаси, вместе с Галлифреем попавшие в темную область солнца. В эти часы ни Барьер планеты, ни огни крупных городов не мешали наблюдать невооруженным глазом тысячи и тысячи сияющих звезд, мерцающих точно рассыпанные драгоценные камни. В дни Ежемесячного Затмения галлифрейцы из Нижнего Города и других заселенных регионов устраивали праздничный фестиваль, на который не считали зазорным приходить и Повелители Времени. На ярмарочных площадях устраивали гулянья, пиротехники запускали фейерверки, играла музыка, звучали песни, пили как местное пиво и вина, вроде Рассилонского красного, так и привезенные торговцами из других солнечных систем. Хотя затмение еще не началось, праздник уже шел вовсю и некоторые даже успели набраться и горланили стишки неприличного содержания. Кощей поморщился, он будто воочию видел, как высокий галлифрейский язык корчится в судорогах от услышанного. Среди празднующих он разглядел нескольких своих сокурсников и членов Деки. Взяв Тету под локоть, Кощей потянул его вглубь толпы, надеясь, что в масках они окажутся неузнанными и не привлекут к себе внимания. Когда часом раньше они вышли за главные ворота, Кощей с удивлением узнал, что Тета действительно принес с собой две маски. По его заверениям он собственноручно вырезал их из старого плаща, после чего торжественно вручил, пока они шли по дороге, ведущей к Нижнему Городу. — Кто тебя на это надоумил? — Бракс. Он сказал, что когда посещал Сол-3, ища что-нибудь для своей коллекции, то посетил один фестиваль. Бракс назвал это «карнавал». Музыка, танцы, фейерверки — все, как на Галлифрее. И лица всех гостей закрыты, чтобы никто не узнал друг друга и мог не стесняться веселиться так, как ему вздумается. — Не стесняться веселиться — это точно не про Галлифрей, — иронично заметил Кощей, завязывая узел на затылке. — Ну, как я выгляжу? — Даже моя кривая маска не способна скрыть вашего ослепительного блеска, Лорд Кощей, — широко улыбаясь, признался Тета и тут же переменился в лице. — Нам нужны какие-то другие имена, чтобы общаться. — Мы можем не обращаться друг к другу по имени — только и всего, — пожал плечами Кощей. — Да, но возможно нам придется представляться. К тому же это весело. — Ну ладно. — Кощей задумался на мгновение, пытаясь подобрать что-нибудь подходящее, но не придумал ничего лучше, чем… — Рассилон и Омега. — Не богохульствуй, — Тета прыснул от смеха. — Я буду Рассилоном. — Это я буду Рассилоном. — Это еще почему? — Потому что если будешь продолжать едва наскребать на проходной балл, то, как и Омега, получишь от Деки соответствующее прозвище, — насмешливо заключил Кощей, и Тета трагично вздохнул. Кощею нравилась самоирония Теты. С ним он мог не пытаться держать в узде свою язвительную натуру, не контролировать слова и говорить то, что думал, а Тета философски принимал критику, никогда не обижаясь. Тета понимал его, принимал таким, какой он есть, и не стеснялся отвечать аналогичными колкостями. Разве не это ли лучший пример маятника отношений, который только можно себе представить? Он любил взаимность и равноправие их отношений. Остальным было не понять. Даже среди Деки, где никто не скупился на искренность, все равно царили в самом геноме заложенные Повелителями Времени чопорность и показное уважение. Но Тета — он был другим. Таким же, как Кощей. Они были частями единого целого, как Гнол и Погар. Как двойной Тандон. — Кажется, следует поторопиться, Рассилон, — Тета ткнул в небо, и точно — звезда почти соприкоснулась солнечными дисками, выстраиваясь с Галлифреем в одну линию. Когда Погар сдвинулся дальше на запад, перекрывая собою Гнола, шум, разговоры и музыка на ярмарочной площади стихли, наступила звенящая тишина, словно подобное зрелище было в новинку и его не наблюдали каждый месяц. Но сегодня затмение было особенным: светимость звезды станет минимальной, что случалось намного реже в течение года. Пройдут часы, прежде чем от Гнола останется лишь солнечная корона, пытающаяся пробиться из-под тусклого диска Погара. Когда Гнол скроется окончательно, и свет над всем Галлифреем померкнет, а посреди дня зажгутся тусклые звезды, — над Капитолием небо озарится красочным фейерверком, на который каждый месяц не скупился Лорд-Президент Пундат Третий, несмотря на возражения Фракций Патрекс и Дромей. Звездное шествие вступило в финальную фазу, обратный отсчет начался. В считанные секунды сумрачная тень окутала Галлифрей, точно плотная вуаль, Барьер из оранжевого сделался густо-ржавым. На площади радостно заулюлюкали, а следом грянули музыка и песни, будто кто-то нажатием одной кнопки снял звукозащитные экраны. Кощея массовые скопления быстро утомляли. Он бы с удовольствием предпочел отсидеться в своей комнате, в очередной раз изучая трехмерную модель Тандона, если бы не Тета. Чужие эмоции и веселье приводили того в искреннее восхищение, он впитывал их в себя, словно губка, и оттого сам светился счастьем, точно ТАРДИС, заряжающаяся от энергии Ока Гармонии. Огонь восторга в его глазах… Разве мог Кощей отказать себе в удовольствии насладиться этим зрелищем, превосходящим любые фейерверки во всех Двенадцати Галактиках? Спустя несколько часов Погар почти заслонил собою Гнола. Горы на горизонте, бескрайние пустоши и степи, песок под ногами начали стремительно темнеть, точно на них смотрели сквозь дымчатое стекло. Серебристая листва покрылась патиной, красные сухие стебли травы почернели, а Пазити из медной сделалась грязно-коричневой. Тета задрал голову, чтобы взглянуть на солнце и согласился, что им пора. За десяток пандаков он купил по пинте себе и Кощею, они прошли мимо ничего не подозревающих Раллона и Милленнии, слишком увлеченных друг другом, и направились к черте города. Спустя несколько микроспанов Галлифрей накрыла непроглядная тьма, и Нижний Город с Капитолием как по команде тут же вспыхнули огнями, освещая улицы. — Цитадель похожа на снежный шар, — заметил Тета, когда они наконец-то выбрались на поляну за городом, и уселся на траву, немного расплескав пиво. — Снежный шар? — спросил Кощей и, не развязывая узел, стащил с головы маску. — Безделица с Сол-3. Бракс показывал мне такой. Стеклянный шарик с глицерином, а внутри минидиорама в виде дома, города или чего-нибудь еще, — с воодушевлением поделился Тета. — Когда его трясешь, то добавленные к глицерину частицы оседают на диораму, точно снег. — Вроде нашего стазис-куба. — Кощей улыбнулся своим мыслям. Никакая безделица, из какой бы диковинной солнечной системы не была привезена, никогда не сравнится с тем, чем он планировал удивить Тету. Если тот захочет, они могли бы возвести на Тандоне столицу по образу и подобию Капитолия и Аркадии. Они могли бы даже сделать так, чтобы под куполом шел настоящий снег, если немного повозиться с микроклиматом… — Ты опять витаешь в облаках, Рассилон. А на занятиях почему-то перепадает мне. — Я размышляю о возможности стабилизировать звезду Ккаба на пороге коллапса, Омега, — мечтательно поделился Кощей. Откинувшись назад, он улегся спиной на траву и уставился в чернеющее небо. — Все равно без меня у тебя ничего не получится, — хохотнул Тета и упал на траву рядом с Кощеем. — Не получится, — согласился тот. Кощей повернул голову. Тета лежал, жадно вглядываясь в проступающие на черном полотне звезды, пока что едва заметные даже для совершенного галлифрейского зрения из-за тусклого света Погара, еще не скрывшегося вместе с Гнолом за горизонтом. — Когда-нибудь я отправлюсь туда, — еле слышно прошептал Тета и облизал пересохшие губы. — К звезде Ккаба? — усмехнулся Кощей, не до конца понимая, продолжают они игру в Омегу и Рассилона или нет, потому что всем было прекрасно известно, что тысячелетия назад с помощью Ккаба Рассилон и Омега создали Око Гармонии и заточили в Капитолии под Паноптикумом. Тета поднял руку и указал пальцем на небо. — Туда. К звездам. — И что ты будешь там делать? — не сводя пристального взгляда с Теты, спросил Кощей и поежился от холода. — Не знаю, — после недолгой паузы признался Тета. Его рука безвольно упала на землю. — Буду путешествовать, смотреть миры, изучать культуры других цивилизаций. Не по учебным пособиям, как здесь, а смотреть глазами, пробовать на вкус, осязать пальцами. Чувствуя легкую необъяснимую тревогу, Кощей вытянул руку, чтобы коснуться ладони Теты, и провел большим пальцем по его костяшкам. — Один? — Конечно не один, — Тета повернулся к нему и едва заметно улыбнулся. Сердца Кощея пропустили удар. — Я возьму тебя с собой. Тета повернулся на бок, чтобы лучше его видеть, и крепко сжал ладонь в ответ. Кожа была сухой, точно пергамент, и почему-то горячей, тогда как ладони Кощея наоборот стали чуть влажными от волнения. — Мы возьмем ТАРДИС и отправимся странствовать сквозь время и пространство, чтобы увидеть каждую звезду во вселенной. Несмотря на то, что говорил Тета, дыхание перехватило почему-то у Кощея. К чему им одна планета, если они могли бы иметь сотни, тысячи по всей вселенной… — Каждую звезду во вселенной, — эхом повторил за ним Кощей. — Только ты и я. — Только ты и я, — подтвердил Тета, но по его интонации Кощею показалось, что ему хотелось добавить что-то еще. Какую-то лазейку. Вроде «только ты, я и кто-нибудь еще». — Вдвоем, — закончил Кощей, ревниво проверяя догадку, но Тета не закончил, потому что почти над самыми их головами в небо с оглушительным свистом взмыли шутихи. Громко хлопнув, они взорвались, распустившись огромным диковинными цветами: красными, синими, зелеными и золотыми, а потом с треском сгорели в атмосфере, пока со всех сторон следом за ними поднимались все новые и новые ракеты. Яркие всполохи фейерверка озаряли лицо Теты. Но он не смотрел на небо, он смотрел на Кощея. Кощея бросило в жар от этого пристального взгляда. Не разжимая рук, он коснулся другой ладонью щеки Теты. Едва задевая ухо кончиками пальцев, он медленно провел большим пальцем по губам, и в сознании точно взорвалась сверхновая. Чувства накрыли Кощея лавиной, сползающей по склону горы и сметающей все на своем пути, приливной волной, обрушивающейся на берег и смывающей в глубины океана жизни и города. Он подался вперед, ощущая слабый медовый аромат кожи, невесомо коснулся губ, хранивших вкус выпивки, и как в прошлый их поцелуй распахнул сознание, чтобы Тета испытал то же, что и он на всех уровнях подсознания. И когда Тета увидел его глазами, он навалился сверху на грудь Кощея, углубил поцелуй, делясь собственными чувствами. Закрывая обзор и на пестрый фейерверк, и на далекие звезды, галактики, туманности и шаровые скопления. Закрывая собою все, потому что больше ничто не имело смысла.***
ТАРДИС отозвалась мерным одобрительным гулом, стоило Кощею запустить механизм дематериализации. Она приветствовала его, благоволила их грядущему путешествию, и он с благодарностью бережно провел ладонью по консоли, не касаясь кнопок и рычагов. Хоть они и не были биометрически привязаны друг к другу, ТАРДИС понимала его и знала, какое путешествие им предстоит: подобные исследовательские миссии являлись ее неотъемлемой сутью. Еще несколько дематериализаций, и Кощей вернет ее обратно Магнусу, припарковав в заливе ТАРДИС. Их отсутствия даже не заметят — буквально пара микроспанов, пока в Барьере открыто слепое пятно созданными Магнусом помехами, иначе в чем толк от путешествий во времени? В сознании Кощея невольно возникла хмельная и в то же время пугающая мысль: что, если он не вернется? Это не значит, что он попадает в аварию или с ТАРДИС возникнет поломка, хотя, говоря откровенно, его приключение не было лишено риска. Но что, если… он не захочет возвращаться сам, став ренегатом? Никто на всем Галлифрее не представлял, куда он направлялся. Его перемещения мог отследить только Высший Совет Галлифрея, если получит донос. Цена, которую он должен был заплатить Магнусу за оказанную услугу, иначе не видать ему этого несанкционированного путешествия, на первый взгляд была абсурдна. Около недели назад Магнус подкараулил Кощея, когда тот возвращался из библиотеки, где он вместе с Ушас, Тетой и Мортимусом работал над докладами по философии для Леди-Ректора Делокс. — Кощей Оакдаун, — важно сказал Магнус, преградив ему путь. Кощей поморщился от такой напускной официозности. — Мне нужно, чтобы ты уделил мне немного времени. Кощей уже подумывал резко ответить, поскольку час был поздний и ему совершенно не хотелось тратить на Магнуса время, отведенное на сон, но одернул себя и сдержанно кивнул. Вот уже месяц после сдачи экзамена на управление ТАРДИС он подбирал стратегию, как подступиться к Магнусу, чтобы тот помог ему одолжить одну из ТТ-капсул. Глупо упускать такую возможность. Когда Магнус с комфортом расположился в кресле в комнате Кощея, то тут же насторожил его своими словами: — Для начала ты должен знать, что у меня есть страховка на случай, если ты решишь болтать. — Удручающе, — ухмыльнулся Кощей, с достоинством заняв место напротив, и постарался максимально закрыть сознание от сведущего в гипнозе Магнуса. — Хотя мне бы хотелось знать, насколько убедительна твоя страховка. Но продолжай, пожалуйста. — Не думай, что мне это доставляет удовольствие, — Магнус дернул плечом, точно ему и физически было неуютно, — но я должен убедиться, что разговор останется между нами. — Разумеется, — кивнул Кощей. — Даю гарантию, что не скажу ни одной живой душе. — Даже Тете Сигме. Магнус красноречиво посмотрел в глаза Кощею, и тот все понял. Он стоял перед выбором. Если уступить Магнусу, тот наверняка что-то потребует у него, а значит на ответный ультиматум в виде ТАРДИС можно не рассчитывать. Но так ли много было ему известно о них с Тетой, чтобы рассчитывать на успех? Они ни разу не давали поводов, чтобы изобличить себя, если только Магнус не был столь же наблюдателен, как и Ушас. Сглотнув вязкую слюну, Кощей изобразил едва заметную мимолетную улыбку. — Как я и сказал. Но что за страховка? — Не прикидывайся, Кощей, — снисходительно посоветовал Магнус. — Тебе не идет изображать из себя дурака. — Как и тебе роль шантажиста. — Кощей подался чуть вперед, чтобы Магнус подсознательно понял, что он так просто не уступит. — Как ты собираешься использовать имеющуюся информацию? Будешь как Рансибл составлять списки неугодных для Леди-Ректора? — Как ты смеешь сомневаться в моей лояльности Деке? — помрачнел Магнус. Кощей мысленно поздравил себя с тем, что не прогадал — уязвленная гордость оказалась великолепным инструментом. Он не мог до конца поверить, что тот действительно так легко купился на эту уловку. Неужели причина, из-за которой Магнус пришел, настолько волнует его? — Тогда у меня будет к тебе встречное предложение, Магнус, — дружелюбно поведал Кощей, откинувшись обратно на спинку кресла. — Услуга за услугу. — Договорились, — после короткого раздумья согласился Магнус. А после удивил Кощея второй раз за вечер, спросив, как близко тот общается с Ушас и что могло бы расположить ее к себе. Вспоминая, Кощей самодовольно хмыкнул, продолжая поглаживать корпус консоли. Как оказалось, Мортимус ошибался. Они все ошибались, считая, что Магнусу нравится Милленния. На прямой вопрос Кощея, почему он позволил им заблуждаться и не прекратил провокации касательно его романтического интереса, тот ответил «я не говорил нет, но и не говорил да». — Скрытный мерзавец, — с одобрением пробормотал Кощей. После мозгового штурма в далекой от них романтической сфере они пришли к выводу, что Ушас будет очарована, если получит яйцо от живого динозавра. Кроме нейрохимии и палеонтологии Кощей к ее страсти мог отнести разве что любовь с сарказму и личной выгоде. Он не желал знать, каким образом Магнус собирался провернуть эту кампанию и подступиться к Ушас, недоступной, как Башня Рассилона в Мертвой Зоне. Его задачей, которую он оставил напоследок своей миссии, было в обмен на ТАРДИС привезти яйцо динозавра на Галлифрей. Разве могут возникнуть с этим сложности? Надев скафандр, Кощей собирался покинуть ТАРДИС и выйти наружу во враждебную среду без приемлемой однородной атмосферы, где земля может быть раскалена до предела вулканической активностью, чтобы взять образцы бактерий из геотермальных источников, а после переместиться на другую недружелюбную планету, чтобы эти образцы там оставить. И надеяться, что те не перемрут через наноспан и продолжат, не заметив подвоха, дальше заниматься хемосинтезом, насыщая протоландшафт и атмосферу полезными химическими соединениями. Что есть в сравнении с этим разорение гнезда динозавра? Если все пройдет успешно, то у Кощея был шанс, что Магнус позволит ему еще раз одолжить ТАРДИС, чтобы проверить, как протекает терраформирование Тандона. За этими хлопотами он не сразу осознал, что это его первый самостоятельный полет. Путешествие на ТАРДИС — переломный момент в жизни каждого Повелителя Времени… …Как первое признание, первый поцелуй. — Каждая звезда, — задумчиво проговорил Кощей, когда ТАРДИС дематериализовалась с меланхоличным скрежетом. Может, они и не были связаны, но она слушала его и отзывалась в ответ. Кощей был потрясен, когда Тета практически провалил экзамен на пилотирование ТАРДИС и со скрипом получил лицензию. Ни корабль Марнала, ни их обещание, данное друг другу во время затмения — казалось, ничто не могло сломить утомительную прокрастинацию Теты. Время от времени Кощей ловил себя на мысли, что его начинает раздражать подобный безответственный подход, не имевший отношения к маргинальному очарованию. Не имеет значения, что скажут или подумают другие, но ему будто и на недоумение Кощея было плевать. Когда тот сказал, что если они все еще хотят отправиться к звездам, то им понадобится умелый пилот, Тета беспечно пожал плечами, заявив «я полностью доверяю твоей компетенции». Кощею очень хотелось уколоть его замечанием, что если он по каким-то причинам не сможет управлять ТАРДИС, то вся ответственность, в том числе и за их жизни, ляжет на плечи Теты, но он не стал. — Мы заключили пакт, — объяснил Кощей вслух, хотя понимал, что ТАРДИС чувствует его телепатически. — Я и Тета, мы поклялись увидеть вместе каждую звезду во вселенной. И вот мой первый полет, я среди звезд. И я один. ТАРДИС понимающе загудела, давая понять, что слышит. Видно, самой ей редко выпадала возможность покинуть своих сестер на Галлифрее и нырнуть во Временную Воронку, так что в чем-то ее мысли вторили мыслям Кощея. — Но ты должна знать, что я делаю это не для себя, а для нас двоих, — будто оправдываясь, проговорил он. — Планета, которую я хочу преобразить… к звезде она относится лишь косвенно, значит не нарушает наш пакт. Ведь так? ТАРДИС не ответила. Видимо не хотела брать на себя ответственность за принятие решений своего случайного пилота. Ее задача — вернуть его в целости и сохранности на родную планету, если он будет умело ей управлять. А в остальном пусть делает все, что пожелает. Облачившись в один из скафандров, находившихся в гардеробной комнате ТАРДИС, Кощей проверил показания атмосферы за бортом капсулы и, убедившись, что угрозы нет, бросил ничего не выражающий взгляд на образцы бактерий, собранные на Сол-3. Планета, которой был увлечен Тета. Пусть Кощей и обнаружил на ней, еще молодой версии из прошлого, только отравляющую атмосферу из углекислоты и сернистого газа, подвижные гранитные плиты древней коры, как скорлупки плавающие по поверхности верхней мантии планеты, чадящие в небо вулканы и реки застывшего базальта, но он оказался здесь первым. Мир, похожий на Преисподнюю, описанную в религиях низших цивилизаций: жар, копоть, ядовитый коктейль вместо воздуха… Через несколько миллиардов лет эти безжизненные пустоши будут покрывать лесные массивы и прорезающие долины русла рек, горные цепи, степи и пустыни, бескрайние водные просторы. Даже отрезанный от остального мира клочок суши и самые глубокие океанические впадины будут полны жизни. И Кощею нужна эта жизнь. Жизнь, как постулат одного из фундаментальных свойств материи. Крошечные бактерии, способные преображать миры до неузнаваемости, питающиеся солнечным светом и неорганическими соединениями, углекислым газом и метаном. Но прежде, чем загрязнить мертвую пустыню Тандона привезенными с Сол-3 зародышами жизни, Кощей хотел увидеть свою планету. Их планету. Отворив двери ТАРДИС, он вышел за порог, и ботинки его скафандра утонули в темном песке. Над безжизненной планетой простиралось бескрайнее небо, подернутое полупрозрачными грязно-охристыми облаками и усыпанное знакомыми звездами и чужими созвездиями. Внутреннее чутье подсказывало, как им полагается выстроиться, если смотреть с Галлифрея. Обойдя экзоплазматическую оболочку ТАРДИС, принявшей стандартный вид сероватого цилиндра, Кощей невольно затаил дыхание. Тете бы это понравилось. Над бурым горизонтом висел огромный ярко освещенный солнцем голубой шар планеты-компаньона раза в четыре, а то и пять больше Пазити. Позади него тянулся сияющий рукав родной галактики Маттер, а у самого горизонта, где солнечный ветер встречал сопротивление магнитосферы Тандона, зеленоватыми всполохами подрагивала лента полярного сияния. Кощей прикрыл глаза, вслушиваясь в движение системы звезды Дракона. Он чувствовал, как под его ногами на расстоянии полутора астрономических единиц от солнца бинарная система Тандона кружит вокруг общего центра масс, несясь по орбите в бесконечном танце. Чувствовал, как звезда Дракона, точно подцепив крюком, тащит планеты и их спутники, астероиды и кометы следом за собой по одному из рукавов галактики вокруг сверхмассивной черной дыры, расположившейся в самом сердце Маттер. Другое время, другая скорость, другие координаты… Движение вселенной опьяняло почище самого лучшего шобоганского вина. Кощей дождался, когда на ночном светиле сменится фаза и наступит полнолуние. Он уже не раз наблюдал ежедневное затмение планет в своей трехмерной симуляции, но действительность, как и ожидалось, превзошла любую самую продвинутую голограмму. Как только подернутая голубоватой дымкой атмосферы планета приняла форму идеального круга, по ней скользнула тень, отбрасываемая Тандоном. При наблюдении с экватора во время затмений должно было открываться и вовсе изумительное зрелище: сразу после полнолуния тень, меньшая по размеру, чем планета над головой, падала на поверхность, образуя совершенные по симметрии концентрические окружности. Смолисто-черный диск с голубоватым ореолом. Как бы Кощею не хотелось переместиться на ТАРДИС на экватор, чтобы увидеть это воочию, он не поддался соблазну, твердо решив разделить этот момент вместе с Тетой. Наблюдая затмение, он невольно представил, как раса гуманоидов еще на самых ранних этапах зарождения цивилизации будет поднимать взгляды к небу на неусыпно следящее за ними божество: ярко освещенное ночью и тусклое днем, на краткий промежуток времени заслоняющее собой находящуюся в зените звезду Дракона. Тандонцы будут слагать легенды, пересказывать из уст в уста, из поколения в поколение мифы о вечной битве света и тьмы. — Если они все же эволюционируют из эукариот, надо будет позаботиться о том, чтобы тандонцы сохранили оригинальные названия, которые выбрал их создатель, — поделился Кощей с ТАРДИС. Хотя нужны ли здесь разумные существа? Возможно… Ведь не им же с Тетой возводить на Тандоне города и империи? Кто-то должен заниматься рутинной работой под их чутким руководством. Продолжительность дня на Тандоне составляла примерно четверо галлифрейских суток, так что вернувшись в ТАРДИС, Кощей внес коррективы в маршрут и дематериализовался в следующий день, когда звезда Дракона уже взошла над горизонтом, окрасив токсичную атмосферу, пески и далекие горные хребты в зеленовато-желтые оттенки. Планета-компаньон маячила высоко в небе. Переместившись, ТАРДИС недовольно загудела. Она считала небезопасным приближаться к сейсмически активному региону, но Кощей не собирался уступать ее прихотям и преодолевать пешком десятки миль до ближайших соленых геотермальных источников, где могла бы прижиться занесенная им инопланетная жизнь. Находясь в своей комнате на Галлифрее и вращая перед собой трехмерную модель, Кощей планировал посетить оба компонента планетарной системы, но, оказавшись здесь, четко осознал, что дальнейшие наблюдения больше не требовались. Он нашел их с Тетой планету. Отступив на шаг, Кощей уперся спиной в ТАРДИС и похлопал ее по оболочке, надеясь, что она разделяет увиденное вместе с ним. Ему нужен был хотя бы один молчаливый свидетель триумфального момента, когда Кощей из Дома Оакдаун положит начало новой цивилизации. Даже легендарный Рассилон не был столь кропотлив в своих начинаниях, чтобы собрать новый мир едва ли не из атомов.