Под чужими звездами

Завтракали мы недолго. Алва встал первым, окинул поляну взглядом и кивнул на склон. Марсель что-то проговорил насчет сапога и на этом, к счастью, замолчал. Вскоре утренняя прохлада сменилась тяжелым летним солнцем, я поснимала с себя кучу одежды, но легче не стало. То ли от жары, то ли от тяжелого пути, начали мелко и противно дрожать руки. И в целом резко стало худо. Надо же, я уже успела забыть об этом чувстве, когда нечто извне давит и словно пожирает. - Герцог. Он остановился, подал руку, чтобы я легче взобралась на валун, и первым поинтересовался самочувствием. - То же самое хотела спросить, - проговорила я. - Плохо становится, как в Олларии. - Вы бледны. - Вы тоже. – Унылые места, – проговорил подошедший Марсель. – Я ведь говорил, что мне здесь не нравится? – Трижды. Ты становишься сдержанным. Я прыснула от смеха, а Валме серьезно произнес: – Мужаю. Мы точно не заблудились? – Мы почти пришли. Ты что-нибудь чувствуешь? – А надо? – Не уверен. – Алва остановился и внимательно посмотрел на Марселя. – Меня, похоже, здесь ждут, тебя – вряд ли. - А Афину? - Я как бесплатное приложение, - фыркнула я. - Иду в базовой комплектации проклятого герцога Алва. – Значит, – сделал неизбежный вывод Валме, – я попробую не быть в тягость. – Сядь, – велел Рокэ и, подавая пример, опустился на высунувшуюся из земли каменюку. – Попробуй сосредоточиться. Представь, что мы в бакранском святилище… – Рожа! – осенило Валме. – Опять! – «Рожа»? – Сам посуди: мы в Надорах, пейзаж мерзкий, ты вот-вот свалишься… Не знаешь, горы становятся выходцами? – Интересная мысль. – Алва прикрыл ладонями глаза; крови на руках вроде не было. – Кроме пейзажа тебя ничто не раздражает? – Меня раздражаешь ты, – отрезал новый шмат правды-матки Валме. – Ладно, жену союзника покинул несовращенной, простительно, хоть и невежливо, но по требованию выходца лезть в дохлые горы, уж прости меня, глупо. – Что ты подразумеваешь под «дохлыми»? – Сравни с Сагранной. – Со святилищем, где передавило бириссцев, сравнить в самом деле стóит. У Бакры ты на ландшафт не жаловался, хоть и углядел эту «Рожу». – В алтаре, – уточнил виконт, – а тут я ее не вижу, а она висит и вот-вот шмякнется. На кого, кстати, я похож? Я не о прическе, а о цвете лица и так далее. Понимаешь, ты к полудню стал отвратительно выглядеть. Афина, к слову, тоже. – Судя по всему, так и должно быть. С тобой все в порядке, что лишний раз доказывает – это тебя не касается. – Зато я чего хочу, того и касаюсь, – фыркнул Марсель и вдруг вспомнил! – Коко называл Рожу ликом Полуночи и Полудня, может, по утрам и вечерам она не действует? Ты говоришь, мы почти пришли, подождем до заката. У Иссерциала герой если не в полдень гибнет, то в полночь, а старый охальник питался гальтарскими мифами. Может, это неспроста? – А кто сказал, что умирать надо в сумерках? – отмахнулся Алва. – Днем убивают в бою, ночью – из-за угла, обычная логика. Что у тебя с ногой? – Гвоздь. – Для пущей убедительности виконт стащил сапог и пошарил в нем рукой. – Может, камнем стукнуть? Вдруг забьется… – Считай его знамением. – Рокэ поднялся. – Я нанесу визит тем, кто меня ждет, а ты, как нежданный, наблюдай за гвоздем. Начнет источать кровь, значит, это неспроста. – Лучше ее источу я, – отрезал виконт, торопливо натягивая сапог. – Ты без меня заблудишься и замерзнешь, а я без тебя боюсь. Тем более, ты забираешь даму с собой, а это уже нечестно. - Он меня вечно везде хочет оставить, между прочим, - возразила я. - Оллария, Кэналлоа, Савиньяк.. Алва засмеялся, а Валме лишь головой покачал, и мы втроем продолжили путь. Продолжали недолго. Ползущие в гору камни перегородили единственно возможную в этих местах дорогу. Я чуть отстала от герцога и Валме, а когда поравнялась, то не поверила глазам своим — валуны не слишком-то и медленно и, самое главное, очень упорно держали путь на гору. - Удивительно, - проговорила я.- Камни, живые ползущие камни. – Это они куда? – не выдержал виконт. – И откуда? – Из Надора, я полагаю, - ответил Алва.  – Они что, полезут через нее? – Вряд ли, – усомнился Рокэ, – они, вернее, он пойдет напролом. В Придде может выйти неплохое землетрясение… – Проломят гряду? - Разве это возможно? - вопросила я, продолжая наблюдать за каменной процессией. - «Разрубленный Змей»! - воскликнул вдруг Марсель. - Я не ругаюсь, я догадываюсь… – Змееныш, но может и вырасти. Рожа мудра, жаль, в ее силах лишь шмякаться. – Зоя не шмякается, а говорит, – ты много понял? – Наша дама хотя бы подняла тревогу. – сказал Алва и я заметила, как он от усталости прижал ладони к глазам. Если мы чувствуем сейчас одно и то же, то я даже удивляться не буду. – Когда рубанет по Западным Надорам, я не поручусь за Данар… – Но на Гальбрэ оно совсем не похоже… Ты куда?! – Туда, - кивнул вниз Алва и пошел. Я подхватила сумку и отправилась следом. – «Расскажи мне о море, моряк, – внезапно попросил герцог. – Расскажи…» – «Расскажи мне о море…» Было ощущение, словно я когда-то слышала эту песню. Вряд ли герцог ее пел при мне, может в Кэналлоа.. – «Расскажи мне…» – Рокэ, а я ведь понял, почему Дидерих назвал дорогу на эшафот слишком короткой, а Веннен – слишком длинной! - сказал Валме. – Потому что оба так ничего и не поняли. – Алва вдруг остановился, отцепил шпагу и украсил ею иссиня-зеленые ветки какого-то кустарника. Рядом легли шляпа и куртка. – Если ты собрался дальше, избавься от лишнего, но я бы тебе не советовал. Дорита, вас это тоже касается. Я пожала плечами и кинула сумку под куст. Дико хотелось воды и лечь у соседнего дерева под тень. Можно даже наблюдать за каменной рекой, считать камни, как овец. Но отчего-то казалось, что если я действительно там прилягу, то больше не встану. - Что будет дальше? - спросила я и глянула на Алву. Он молча пожал плечами. – Зоя – дура, ты их не уймешь! - не выдержал Марсель. Он явно думал быстрее меня. - Афина, разве ты не видишь? - Нам уже плохо, Марсель. И даже если повернем назад, ничего скорее всего не изменится. – Скудость веры, как сказал бы Бонифаций, - усмехнулся Алва, - Ты действительно думаешь, что ничего не изменится? - Да, - кивнула я. - А почему оно должно меняться? Только по факту того, что мы пришли сюда и немного умираем? – Заступник Создателя сейчас бы пришелся в самый раз, - проговорил Валме. - Не нам, так в Придде. – «И были бы очи его исполнены света небесного…» – хмыкнул Алва и ловко прыгнул на щербатый серый панцирь. Я выругалась, выдохнула и прыгнула вслед за ним. Марсель держался позади и старательно не отставал. Это было даже весело. Прыгаешь себе с панциря на панцирь, наблюдая за фигурой впереди. - Марсель! - крикнула я, обернувшись. - Марсель? Камень подо мной продолжал ползти. Не мог же виконт отстать? Или мог? Надо остановить Алву, а то мы растеряемся. - Герцог! Я была готова поклясться, что Алва не гнал и он не мог уйти так далеко вперед. Его белая рубашка светилась бы на солнце подобно флагу, но как я не вглядывалась, то не могла высмотреть ни герцога, ни виконта. - Алва! - крикнула я еще раз и заметила, что камень перестал ползти. Вся река остановилась. Чертовщина! Я прыгнула на следующий валун, еще и еще, и едва не свалилась в зияющую темнотой дыру. - Господи, - осознание резкое, как вспышка, практически сбило меня с ног. - Герцог! - крик упал вниз и пропал, подобно Алве. В жутком черном мареве, которое не могло рассеять даже полуденное солнце, видно было ничего. Я нащупала камень и кинула вниз. Удивительно, но через несколько секунд послышался всплеск. Я встала с колен, обернулась назад в немой просьбе, но никого рядом не было. - Это уже слишком, - прошептала я, снова всматриваясь в дырищу. - Еще нет, - от ее голоса я вздрогнула, обернулась и получила удар в грудь. Крик застыл в горле, собственное лицо перед глазами, я падала вниз, в темноту, а солнце отдалялось все дальше. Ледяная вода была острой и тяжелой, дыхание сперло от удара, я забарахталась в попытках выплыть и вдруг почувствовала, что меня тянут вперед. Руки нащупали песочное дно, я дернулась и неожиданно села. Вода стекала с меня ручьями, я кое-как протерла глаза и увидела перед собой себя. Она стояла рядом, в воде, которая едва доставала до колена, и ухмылялась. - Ты немного застряла, пришлось подтолкнуть. Эти дороги для нас не созданы, вот и клинит иногда. - Сдурела?! - крикнула я. - С такой высоты, ты могла меня убить! - Высоты? - засмеялась она и ткнула пальцем наверх. И действительно. Я, сидя задницей в лягушатнике, смотрела на дырищу в, наверное, четырех метрах от себя. - Такие дела, - пожала она плечами и протянула руку. - Вставай. - А герцог? - Разные дороги. Но вполне может стать так, что он разбился. Я фыркнула, подавляя желание врезать как следует самой себе, и огляделась. - Если все так просто, то почему мы в пещере, у которой один выход и тот сверху? - Просто?! Ты хоть представляешь, сколько сил мне пришлось вложить, чтобы перехватить тебя? И эта пещера — твое детище, с себя и спрашивай. - У меня есть другие вопросы, - проговорила я, снимая сапоги, полные воды. - Дай угадаю, - засмеялась сестра-близнец, присаживаясь рядом. - Кто я такая, где герцог, почему все так произошло и, наверное, коронные вопросы — почему ты здесь и как вернуться домой? Признаться, приятно будет говорить с тобой об этих вещах. - Почему? - Потому что ты единственная из того множества, которое я видела, кто смог пробраться на их пути. Жаль, что у тебя память отшибает чаще всего, но факт остается фактом. Я вот не смогла. - О чем ты? И что значит «множества»? Ты что, не единственная? Сестра-близнец грустно улыбнулась, посмотрела на руки, на которых красовались кольца с синими камнями, и сказала. - Я — да, ты — нет. - В каком смысле? Сестра-близнец достала из кармана платок и протянула мне. Странно было видеть саму себя. Это как нечаянно увидеть на улице похожего на себя человека. В пещере было довольно темно, но все же я смогла разглядеть в глазах сестры горечь. - Что происходит? - Я не знаю, - ответила она. - Все началось так давно и продолжается до сих пор. - Может перестанешь говорить загадками и скажешь прямо? - Я думала, как можно тебе все объяснить на случай, если у тебя получится сюда попасть. У тебя получилось и сейчас, признаться, я немного растеряна. Не знаю, что тебе говорить. - Можно по порядку, - фыркнула я и встала с песка. - Может, выберемся? И, кстати, почему вода? Я постоянно шмякаюсь в воду. - Хороший проводник, вот и все, - пожала плечами сестра, одергивая красиво вышитую стрекозами юбку. Странно, я ведь не люблю их. Еще одно подтверждение, что мы с ней абсолютно разные люди. - Ты сказала, что пещера мое детище. Как отсюда выбраться? - Пещера быть может и твое детище, а вот этот мир — мой, - произнесла сестра и взяла меня за руку. В ее глазах блеснул свет, она улыбнулась и кивнула куда-то в сторону. Я обернулась и ахнула. Вдали сквозь синеватую дымку виднелся замок Алвасете, а мы стояли на берегу и волны почти доставали до сапог. - Исполнение желаний, - засмеялась сестра.- Ты ведь этого хотела? - Пожалуй, - прошептала я. - Значит, ты прыгаешь с места на место? - Бери выше, Афина, - произнесла она почти проникновенно. - С мира в мир. - Что? - Раньше существовал один мир, я почти в этом уверена. И он был моим. С этого и начинается история, которую тебе нужно знать. - Говори. - Я — это ты, - сказала сестра. - И попала в Олларию точно так же. Пряталась под мостом несколько дней, потом бродила, упала в обморок, очнулась в доме Алва. Как давно это было! Словно, не со мной. Твоя беда и твое счастье, что ты не увлеклась здешней магией, как увлеклась я, а ведь у каждой из нас есть зачатки. Ты влюбилась, а я нет, вот в чем кардинальное различие между тобой и мной. - Я не люблю Алву. Я отдаю ему долги. - Мне ты можешь не врать, дорогуша, - усмехнулась сестра. - Пойдем, прогуляемся вдоль берега. Я наблюдала за тобой почти с самого начала, потому что видела саму себя. Конечно, ты меня вскоре разочаровала. Знаешь, я ведь никогда не приближалась к нему, к этим проклятиям, клятвам и обещаниям, не играла с местными механизмами кровной чести, а еще я не любила. Вместо этого я всеми силами искала путь домой. Столько ночей провела в библиотеке герцога, не счесть! Но я разобралась, по крайней мере, мне так казалось. - С чем? - Со здешней магией, - ответила сестра и подняла с песка розовую ракушку. - Она нам поддается. Не буду рассказывать все, иначе наше времяпрепровождение затянется на много часов, но я сделала то, что должно было отправить меня домой. Но вместо этого я попала сюда. - Куда? - Трудно объяснить, - она повертела ракушку в руках и бросила в море. - Ты ничего не делала, но можешь прорываться к ним, к устройству этого мира, в те пласты и дороги, которые для меня закрыты. Я пыталась пробиться, довольно грубо и неумело, как я сейчас понимаю и мир отреагировал. Знаешь, сколько нас? Сколько еще таких Афин, как ты и я, одновременно живут в своих мирах? Я никогда не возьмусь считать, признаться, но их очень много. - Что это значит? - прошептала я, останавливаясь. - Ты говоришь про альтернативные реальности? Сестра усмехнулась: - Я уже забыла такие слова, но да, я говорю про альтернативные реальности. Мир зарождается, когда ты попадаешь в Олларию и умирает с твоей смертью. Хочешь прогуляться? Она протянула руку. Я, не раздумывая, взяла ее и мы оказались в богато обставленной комнате. Спальне. Одно из окон было распахнуто, я увидела сад внизу и услышала пение птиц. - Где мы? - В покоях этой Афины. - Не похоже на поместье герцога. - Это не его поместье, - ответила сестра и уселась на стул. Послышались шаги за дверью, голос женский и… Алвы. Я посмотрела на сестру, а та лишь пожала плечами. Дверь распахнулась, Афина вошла в спальню, следом за ней шел герцог, а я обалдело уставилась на них. Эта Афина была… разодета, богата и ухожена. - Я слышала, это была потрясающая кампания, монсеньор, - произнесла Афина, улыбаясь. - Поздравляю вас с победой! - А я поздравляю вас с новым поместьем, - Алва галантно поклонился и поцеловал ей руку. Афина улыбнулась, другая рука легла на плечо герцога. - Я бы не справилась без вашей доброты, соберано. - Что здесь происходит? - спросила я. Алва притянул женщину к себе, но Афина вывернулась из объятий и засмеялась. Верхнее платье упало на пол. - Она шлюха. - Что?! - Очень известная и богатая, между прочим, - улыбнулась сестра. - Все началось так же, как и у нас, но в тот день она согласилась уехать к баронессе и так получилось, что стала куртизанкой. А герцог ее постоянным клиентом. Кстати, это единственный мир, где вы оба более или менее счастливы. - Ты издеваешься? - спросила я и сестра засмеялась в ответ. - Хочешь еще? - Да, - неуверенно отозвалась я. На этот раз мы оказались у ворот одноэтажного дома. По сравнению с прошлой обстановкой, дом казался бедным и обшарпанным. Послышался детский крик и женский голос. Дверь открылась, выбежал ребенок, а следом… я. В дешевом и большом, но добротном платье, с платком на голове и тряпками в руках. - Ты точно издеваешься, - сказала я.- Кто я на этот раз, прачка? - Жена Эрнеста. Оставалось только выругаться. Про себя. - Где мы? - В Олларию вы решили не возвращаться. К моменту, когда вы приехали к его родителям, ты уже была беременна. Поженились, родила сына, потом второго и еще двоих. Живете в той же деревушке, где и его родители. - А герцог? - Умер. По спине прошелся холодок. Я наблюдала за собой, развешивающей стираное белье на улице, и от одного этого вида хотелось отчаянно кричать. Если бы я тогда не встретила Марселя… - Чем еще ты меня поразишь? - Миров много, - пожала плечами сестра. - В некоторых ты умираешь, в других никогда не знакомишься с герцогом и движешься по иному пути. Ты одинока, ты жена Марселя, хозяйка магазина, любовница какого-то графа, кончаешь жизнь самоубийством или попросту воровка. - А герцог? - Герцог? - удивилась сестра. - На самом деле миров, в которых вы знакомы, мало. На нем свет клином не сходится. Смотри. Она прикоснулась ко мне и мы вновь оказались у моря. Полуденное солнце припекало, я прищурилась, разглядывая округу. - Вон, - указала сестра на домик вдали. - В этом мире 5 год эпохи Ветра, ты никогда не знала его. Живешь себе у берега в небольшом доме и горя не знаешь. Мы подошли ближе к дому и я увидела себя в гамаке с книгой в руках. Пожалуй, это был самый приятный мир из всех. - Я не хочу больше смотреть на все это, - сказала я и мы вновь очутились на берегу моря. Солнце уже тянулось к горизонту, небо окрашивалось в багряные оттенки. Я села на камень и потерла виски. - Значит, это ты виновата? - Наверное, - ответила сестра, подставляя лицо ветру. - А твой мир, что стало с ним? - Он скорее всего погиб. Я туда не возвращалась, не тянет совершенно, да и дороги давно забыты. - Разве тебе не интересно? - Первую сотню лет было, - усмехнулась сестра и села рядом на песок, - но я искала такую, как ты. Умеющую прорываться на их дороги. Я до сих пор не понимаю как, но ты это делаешь. - И зачем я тебе? - Остановить все это, - ее спокойный голос отдавал печалью. - Сколько еще миров должно родиться? Сколько еще Афин должны пройти через все горести? Помоги мне, помоги себе, Афина! Я ничего не ответила, просто продолжила смотреть на закат. - Конечно, - проговорила сестра. - Ты думаешь, зачем тебе это? Волнуешься исключительно за свою любовь к нему. Афина, не было мира, где бы он сделал для тебя что-то существенное, а вот ты — да. Однажды ты даже умерла за него. Такова это твоя глупая любовь. - Я не люблю его. - Врешь, но это твое право, - пожала плечами сестра. - В конце концов, чем я могу помочь тебе? - вопросила я. - Я не помню большую часть того, что происходило со мной, я даже не знаю, где была и что делала. К тому же, мое состояние и состояние герцога… - Пустое, - перебила сестра. - Ты преувеличиваешь значимость своей магии. Ты связана с герцогом, да, это твоя задумка и решение, но он скорее всего сейчас умирает. И что, чувствуешь это? Нет. Вот и я об этом. Ты не спасешь его, Афина. Он всегда умирает. Слова отозвались эхом в голове. Я встала и подошла к краю берега, до которого волны так старательно пытались добраться, но у них раз за разом не получалось. - Если у тебя получится сделать то, до чего не дошла я,- голос позади был тих и уверен, - ты вернешься домой. Ты разорвешь этот узел, прекратишь вечные страдания с бесконечными мирами, и вернешься домой. - Даже ты не смогла. - А ты сможешь. Воспользуйся своими умениями, пойди по их дорогам. - Был ли еще мир, где я связала себя с герцогом? - спросила я. Сестра подошла ко мне и покачала головой. - Если и есть, то я о них не знаю. - Тебе не кажется это странным? Я единственная их всех, кто пробирается, как ты это называешь «в их пути» и при этом единственная, кто связан с ним. - Да, довольно легко догадаться, - усмехнулась сестра. Солнце окончательно село, оставив в небе розоватые подтеки. Начало стремительно темнеть. Одна луна превратилась в четыре. Я вошла в теплую воду, а сестра осталась на берегу. - Я знаю, что ты сделаешь, - прокричала она, когда я была уже по пояс в воде. - Ты не сможешь его спасти и при этом все исправить! - Это твоя ошибка, - прошептала я, - ты должна знать, что я не правлю чужие ошибки.