Под чужими звездами

Через день, ранним утром, я села верхом на Соро, отчаянно пытаясь не зевать. Рокэ предупредил, что темп будет не из легких, потому что в Алвасете хотелось попасть до первых морозов, а я на это только плечами пожала. Кэналлийцы позади весело переговаривались и рассаживались по седлам. - А раньше как было, сел на электричку, наушники в уши воткнул и едешь себе спокойно, - пробурчала я, подъезжая ближе к Рокэ. Он усмехнулся, понимая всю суть ситуации и пришпорил коня. Я потрусила рядом, плотнее кутаясь в подбитый мехом черный плащ. Мы не успели доехать еще до главной площади, как нас остановил гонец из дворца. Рокэ вскрыл конверт прямо в седле и принялся читать. Люди, конечно, останавливались поглазеть на такую делегацию. Чья-то девочка неуверенно подошла к огромному для ее роста коню и протянула мне букетик осенних цветов. Я с радостью его приняла и пожала девочке руку. - Сударыня! Герцогиня Алва! - полная женщина махнула рукой и сквозь толпу пробилась поближе. - Герцогиня, благодарю вас, да благословит вас Создатель и ваш приют! Я улыбнулась, чувствуя как щеки заливает непрошенной краской. Если благодарят, значит работает приют и работает правильно. Я скользила взглядом по толпе, рассматривая людей и вдруг увидела знакомое лицо. Я не сразу узнала его. Он отрастил бороду, которая враз сделала его стариком, но светлые глаза смотрели уверенно и ровно. Конечно, Эрнест узнал меня и понял, за кого я вышла замуж. Его взгляд был говорящей любых слов. Ненавидит? Нет. Скорее не понимает, до сих пор не понял. Рокэ тронулся и я пошла следом, чувствуя на себе взгляд не только толпы, но и его. Сестра как-то показала реальность, где я все же стала его женой. Образ меня, развешивающей белье на дворе среди бегающих куриц, едва ли можно посчитать увлекательным. Но в той реальности у нас были дети. Я внезапно осознала, что дело может быть не во мне и взглянула на Рокэ. Впрочем, это было неважно. Время тянулось беспощадно долго и утомительно. Вблизи города на главном тракте можно было найти постоялые дворы на любой вкус и кошелек, но чем дальше мы уходили от столицы, тем меньше гостиниц попадалось на дороге. Вскоре мы начали останавливаться на ночевку в лесу или поле, но я не сильно страдала от этого. Мне нравилось сидеть вечерами у костра, греть руки и ноги, болтать с кэналлийцами, практикуя язык, а потом уходить в палатку, чтобы моментально уснуть, свернувшись калачиком. В первую ночевку в лесу я поставила отдельную палатку и так замерзла ночью, что едва не перешла в палатку Рокэ, чтобы хоть как-то согреться, но уснуть получилось раньше, чем понять, что холод стал более невыносим. За время жизни в этом мире, я привыкла ко многим вещам: к отсутствию гугла, музыки, развлечений, сотовой связи, прогноза погоды, новостям, работы на любой вкус и доступного образования. Но было единственное, что до сих, спустя столько лет, меня приводило в ужасный дискомфорт — отсутствие нормальных уборных где-либо. И не только, конечно, в лесу, но и даже в помпезном королевском дворце Олларии, где туалетные комнаты походили на сельские, величественные, в бархате, но сельские. Проснувшись посреди ночи в палатке, я с раздражением осознала, что мне нужно углубиться в лес. В полной темноте натянула ботинки, поправила плащ, который не снимала из-за холода, и вылезла из палатки. Рядом горел костер и сидел дежурный кэналлиец. Он кивнул мне, я угрюмо кивнула в ответ, представляя как сейчас выгляжу. Мы разбили лагерь в небольшой роще, которая перерастала в буйный лес, поэтому идти было недалеко. Под ногами хрустели палки и шелестели опавшие листья, я ступала аккуратно, не желая провалиться в какую-нибудь яму или вляпаться в паутину. Огонек костра остался позади. - И почему они не могут сделать канализацию в городах? Пора бы уже. Заняться что ли на досуге, - проговорила я, застегивая штаны. Кто-то кашлянул позади и я обернулась с застывшим сердцем. Сестра стояла в нескольких метрах от меня, прислонившись к дереву. - И давно ты стоишь? - Не бойся, я не смотрела, - усмехнулась сестра. - Отлично, а теперь уходи. Всегда, когда ты появляешься, происходит что-то плохое. Уходи, - произнесла я и сама направилась к огоньку костра вдали. - С мирами что-то не так. Она знала, какие слова могут меня остановить. Я застыла, фыркнула от смеси досады и гулкого раздражения, и обернулась. - Слушаю. - Помнишь, я говорила, что миры схлопываются, когда очередная Афина умирает? Так вот, многие из них остались, они не исчезают! - Живут себе и живут, что дальше? - пожала я плечами. Сестра фыркнула, но в темноте я не видела ее лица. - Ты не поняла? Раньше была система и теперь она нарушена. Миры раньше не просто так погибали. - Меня это должно как-то волновать? - Господи, какая ты упертая глупица! - вспыхнула сестра. - Да, должно. Представь, сколько миров наплодилось, которых не должно быть. Только мой существует дальше, потому что он был первым, а теперь их тысячи. Это не пройдет бесследно на тех уровнях, на которых находятся каждый из миров. - Звучит очень безумно, сестра. И все эти сказки актуальны в Излом, - проговорила я и дернулась от звука хлопающих крыльев среди деревьев. - Сова, - пояснила сестра. Возможно, она видела лучше. - И даже если миры остаются жить дальше, то что в этом плохого? - спросила я. - По своему опыту говорю. Ничего не должно нарушать сложившиеся устои мироздания, а сейчас они грубо нарушаются и неизвестно, чем это обернется. Ты лучше ходишь по путям, чем я и была ты дальше, хоть и не помнишь об этом. - Вот и пришли к сути вопроса, - вздохнула я, опираясь плечом о дерево. - Нет. - Нет? - Нет. Я не полезу в пути, о которых даже не помню, ради миров, о которых ничего не знаю, и ради мироздания, которое меня сюда засунуло. - А если миры начнут погибать с тобой, со всеми нами, Афина? - Значит, никто больше так не вляпается, - произнесла я, развернулась и пошла к огоньку вдали. Сестра промолчала. Рокэ я ничего не рассказала. У него было полно других забот, не хотелось еще и добавлять ему новости о каких-то там мирах и проблемах мироздания. И, если честно, меня это не трогало совершенно, поэтому разговор с сестрой забылся довольно быстро. Через неделю мы наконец прибыли в Алвасете, где было, как и положено южной стране, гораздо теплее. На столько, что еще, по всей видимости, можно купаться в море. В город мы въехали днем, нас приветствовали горожане, махали руками с улыбками на лицах и протягивали цветы. Некоторые букеты я принимала, но больше трех не могла удержать. Даже Рокэ при виде родного дома чуть оттаял и заулыбался. Запах цветов и ветер с побережья воодушевили меня. Конечно, слуги Алвасете не знали, что мы в ссоре и поэтому приготовили одну спальню и вещи мои снесли туда, но показательно перетаскивать сундуки мне показалось неправильным. Я философски пожала плечами, все равно Рокэ редко ночует вместе со мной. Я вышла на балкон при спальне в одном жилете и вдохнула теплый морской воздух полной грудью. Внизу раскинулась бухта с оборудованным причалом и кораблями на якорях. В прошлую поездку я так и не успела взойти на борт судна, надо будет исправить это недоразумение и прокатиться хотя бы на Марикьяре. На балкон вышел Рокэ в одной только черной рубашке, камзол остался где-то в спальне. - Приятно снова очутиться в тепле, - сказала я, улыбнувшись. Рокэ подошел ближе и вдруг обнял, встав позади. Я прислонилась к нему, ощущая родной запах благовоний. - У тебя нездоровый вид. - Устала, - ответила я. - Все-таки то мясо в последней таверне было с душком. Мутит немного. - Пришлю лекаря. - Не стоит, заварю себе чай с мятой. Рокэ, здесь мне что-нибудь угрожает и я буду так же под домашним арестом как провинившийся подросток? - Нет. Убийцы всегда предпочитали Талиг на моей памяти. - Хочешь сказать, что в Кэналлоа столько подданных семьи Алва, что для убийц это будет самоубийством? - усмехнулась я. - Да, - серьезно ответил Рокэ. - За тобой будут приглядывать, но без конвоя. - И на том спасибо. - Подумай над тем, чтобы остаться в Алвасете, - сказал Рокэ и я нехорошо прищурилась. - Нет. - Почему? - Потому что я итак тебя редко вижу. Через несколько месяцев в лучшем случае в Талиге что-нибудь случится и мы пойдем обратно, а там война или еще какая напасть. И что, я буду ждать тебя больше полугода? Нет уж. - Обиженные женщины говорят иначе. - Пересечем границу с Талигом и все вернется на круги своя, - засмеялась я и глянула на Рокэ. - Я устала. И мне страшно, что еще кто-нибудь умрет из-за меня. - Афина, из-за тебя никто не умирал. Не ты держала мушкет, а приказ охранять был моим. Ты - Алва, изволь наконец привыкнуть к положению. - Может ты и прав, - пожала я плечами, наблюдая как один из кораблей уходит в море. Вскоре нам подали обед в одной из беседок. Весной они оплетены цветущей лозой, название которой я не запомнила, но пахнет она изумительно. Мне показалось, что Рокэ не станет обедать со мной, но мы спустились вместе, обсуждая дальнейшие планы. На душе наконец было легко. Вид и запах моря, солнце, корабли на горизонте и все еще живая зелень побуждали лучшие из чувств, и я невольно улыбалась. Рокэ сел ближе и я прижалась к нему, ощущая как спину припекает солнце. Нас никто не тревожил, слуги Алвасете были не только веселые, но и тактичные. Мы пили вино, вяло переговариваясь и все больше молчали. С Рокэ всегда можно было помолчать. Следующим утром ко мне в спальню запорхнула Сарита — дочь управляющего Алвасете, с которой мы познакомились еще в мою первую поезду в Кэналлоа. После моего отъезда, Сарита вернулась к заболевшей матушке на Марикьяре, где пробыла несколько лет, лишь изредка возвращаясь в Алвасете. Матушка, к сожалению, от болезни не оправилась. Сарита приняла траур и осталась в родном доме еще на год, но он прошел и она вернулась. Девушка, конечно, повзрослела. Я как раз закончила одеваться, когда она вошла в комнату и весело захлопала в ладоши. - Герцогиня Алва, соберанита Алвасете, ваша покорная слуга прибыла, - сказала она и сделала шутливый реверанс. Кудри ее подпрыгнули, юбки зашелестели и я улыбнулась девушке. - Сарита, как же я рада тебя видеть! - Взаимно, герцогиня. Ох, как я была счастлива узнать, что вы стали женой соберано. Признаться, - девушка подошла ближе и ее нежное лицо озарила хитрая улыбка, - я никогда в вас не сомневалась. - Приятно слышать такую поддержку, - сказала я. - Служанки нашептали, что в городе ярмарка. Мы отправимся туда? - Как прикажете, соберанита. - Оставь, Сарита. Называй меня по имени, помнится, на брудершафт мы пили. Сарита нежно засмеялась и взяла меня под руку. Она осталась такой же, как была: лепетала что-то про платья, кружева и жаловалась на сомнительных женихов. Мы взяли открытую коляску и выехали в город. Люди, конечно, узнавали меня и это было бесконечно приятно. - О вас хорошо отзываются, Афина, - сказала Сарита, наблюдая как за нашей коляской бегут дети. Город уже вовсю праздновал. В центре было столько людей, что проехать дальше к центральной площади не представлялось возможным, поэтому мы спешились. - Афина, там танцы! На малой площади построили небольшой помост и на нем уже во всю танцевали знакомый танец, любимый для всех кэналлийцев. Раздавался звонкий смех, музыканты поддали музыки. Ах, как жаль, что Рокэ отказался поехать со мной! Я помнила эти танцы и всегда ими так наслаждалась. Мы с Саритой подошли ближе. Даже несмотря на то, что я постаралась одеться максимально просто, так просто, что знатной леди выглядела Сарита, меня все равно узнавали и расступались, давая дорогу. - Герцогиня! Мужчина, красивый и темноволосый, протянул руку с помоста, где все танцевали и я приняла предложение. Кэналлийцы любили веселиться. Это в Олларии меня бы уже осудили за танец не с мужем, а здесь только музыка громче стала, да взорвались хлопушки. Мужчина посмотрел на меня радостными глазами, увел прямо в центр, взял за талию и подкинул ввысь. Сердце застучало бешеным ритмом под стать музыке. Мы танцевали и танцевали, мелькнуло счастливое лицо Сариты в этом круговороте пестрых юбок. Казалось, что сил уже не осталось, я в конце концов сдалась и указала мужчине на ступеньки, но музыка остановилась, знаменуя окончание танца. - Герцогиня Алва, это была честь для меня, - произнес мужчина, поклонился и поцеловал мне руку. Я кивнула в ответ, пытаясь отдышаться. Мы с Саритой спустились вниз и пошли вдоль улицы. Позади вновь зазвучала музыка, но пить хотелось больше, чем танцевать. - Неужели ни одна добрая душа не даст кувшина холодной воды, - сказала Сарита, наигранно вздыхая. Воду мы нашли у одного из торговцев леденцами. Я задумчиво покрутила в руке петушка на палочке и вспомнила, как мама делала таких в глубоком детстве на нашей небольшой кухоньке. Больше всего почему-то запомнился ее бело-серый фартук в голубой цветочек. - Смотри, не обожгись, - говорила она мне, когда я подходила слишком близко к плите. Я моргнула и воспоминание исчезло. Что-то внутри меня заныло, завыло волком, но я затолкала плохие чувства подальше и последовала за Саритой. Улицы действительно были полны торговцами. Продавали все — сласти, побрякушки, ткани, одежду, поделки какие-то. В одной лавочке Сарита заинтересовалась шкатулкой из дерева, а взяла в руки вырезанную детскую лошадку из дерева. Быть может, я смогу когда-нибудь родить. Видимо, на моем лице читалось в тот момент все, потому что Сарита подошла ближе. - Деревянные игрушки не для детей семьи Алва. - Она красивая, - сказала я. - И пахнет здорово. - Здорово? - удивилась Сарита. - Никак не привыкну к вашим словам, Афина. Продавец стоял рядом и улыбался, его широкие усы ползли вверх. - Соберанита ожидает маркиза? - Нет, сударь, - произнесла я, ставя лошадку на место. Конечно, вопрос торговца был неприличным и неподобающим его положению, я заметила как нахмурилась Сарита и посмотрела на мужчину грозным взглядом, но меня он не задел. Пузатый торговец вдруг подошел ближе, взял лошадку и вложил мне в руки. - Я буду счастлив, если мое маленькое произведение когда-нибудь побудет в руках маркиза Алвасете. Возьмите, соберанита, пожалуйста. Его руки были теплыми, большими и сухими. Я улыбнулась, щурясь от солнца. - Благодарю вас, сударь. Это было так сильно и мило, что в глазах внезапно образовались нелепые слезы, которые я постаралась сразу смахнуть. Лошадка нырнула в сумку на плече и мы пошли дальше. Гуляли долго, несколько часов точно, подходя то к одной, то к другой палатке и разглядывая вещицы. Ближе к вечеру мы оказались у единственного в Алвасете собора, который возвели скорее как дань тесному политическому и экономическому сотрудничеству с Талигом, чем по необходимости. На площади перед собором было еще больше торговцев и людей. Сарита заметила лавку с веерами и поспешила туда, где дамы уже сбивались стайками. - Вы только гляньте, Афина, он прекрасен, - воскликнула Сарита, раскрывая розовый веер, на котором была выложена камнями какая-то птица. - Афина, присмотрите что-нибудь. Они здесь прелестные. - Я редко пользуюсь веерами, - сказала я, но один все же раскрыла. - Начните ходить в платьях, - сказала Сарита и обмахнулась веером из перьев. - Тогда меня перестанут узнавать, - хмыкнула я. В Олларии меня действительно узнавали больше по одежде — черные штаны, черная рубашка и часто темно-синий шейный платок с гербовой брошью Алва. Приверженность семейным цветам оказывает интересный эффект на людей, поэтому наряжаться в не очень удобные кружевные платья я не стремилась. Сарита продолжила выбирать веера, я ждала ее и вдруг услышала выделяющиеся на фоне остального шума мужские голоса. Я обернулась и сразу заметила русоволосого парня, который быстро шел за кэналлийцем. - К чему эти обиды, друг?! - закричал русоволосый парень, хотя когда он подошел ближе, я поняла, что он скорее был взрослым мужчиной с озорными чертами лица, что молодило его довольно сильно. А еще в его чертах лица я увидела какие-то смутно знакомые очертания, но не смогла понять, где я видела его раньше. - Стой же! Луис! Вот же, а еще кэналлиец, - пробурчал парень останавливаясь буквально в двух шагах от меня, - а ведет себя как чопорный англичанин. Я посмотрела в след того мужчины, который стремительно уходил, сливаясь с толпой и вдруг вспышкой, яркой и страшной, осознала, что он только что сказал. - Что вы сказали? - спросила я. Мужчина повернулся и нахмурился. - Сударыня? - Что вы сказали? О том мужчине? - Что он чопорный, как агариец. Агариец? Мужчина посмотрел на меня своими голубыми глазами, кивнул чисто символически и пошел своей дорогой, а я никак не могла унять дрожь и взволновавшийся враз желудок. Надо же, так ослышаться, хотя я была уверена в том, что слышала. - Ой, Афина, с вами все в порядке? - Да, все хорошо, - произнесла я, наблюдая как спина того мужчины скрывается среди людей. Все же, да, показалось. Мы побродили на рынке еще час и вскоре взяли коляску обратно. Сидя напротив щебетавшей что-то о знатных дамах Саритой я раз за разом прокручивала ситуацию с тем мужчиной. - Афина, с вами все хорошо? - Что? - Что с вами? - спросила Сарита. Мы подъехали к Алвасете, слуга открыл дверцу и протянул руку в перчатке, помогая мне спуститься. Сарита спустилась следом и все не унималась. - На вас лица нет, Афина. Вам плохо? - Все хорошо, Сарита, - улыбнулась я. - Ступай отдыхать, я сейчас желаю остаться одна. Сарита сделала краткий реверанс и направилась по дорожке в сторону сада. Я же пошла внутрь замка, где ко мне сразу прибежала служанка, но не получив толком распоряжений, тактично оставила. Наша с Рокэ спальня находилась в центральной башне, по ощущениям на высоте шестого или седьмого этажа. По крайней мере, добираться туда по лестнице было немного тяжело, но не слишком, чтобы ощутимо запыхаться. Я поднялась наверх. Комнаты были уже прибраны, а на столике услужливо стоял поднос с графином воды и фрукты. Я усмехнулась, вспоминая свои будни служанки в Олларии, когда приходилось бегать от конюха к Хуану и обратно, чтобы узнать уехал ли герцог Алва из поместья, покинул ли он свои покои, могу я убрать комнаты, ведь убирать при соберано противоречило правилам. Я села на кровать со своей стороны, достала лошадку и поставила на тумбочку. А что если тот мужчина из моего мира? Что если я не ослышалась? Впрочем, эти вопросы можно было задавать бесконечно, потому что вряд ли на них можно найти ответы. Я не рассказала Рокэ об этом происшествии, а на следующий день, когда поняла, что это мучает меня и отпускать не собирается, взяла коляску и поехала снова на площадь. Ярмарка окончилась ночью, поэтому получилось подъехать прямо к собору. Что я собираюсь делать? Искать абсолютно незнакомого мужчину с типичной внешностью надорца в городе, где тьма народа? Смешно да и только! Тем не менее, я прошлась по площади, посмотрела на фонтан, прогулялась по всем соседним улицам на радость людям, которые меня узнавали, и спустя несколько часов вернулась в замок. На что ты рассчитывала, вопросительно прошептала я самой себе, и пошла прямиком в кабинетные покои Рокэ. Он находился там, сидел за столом у окна и подписывал огромную кипу бумаг. Так всегда бывало в первые дни по возвращению в Алвасете, его подпись должна стоять практически на всех бюрократических бумажках герцоргства. - И сколько еще ящиков? - спросила я, прикрывая за собой дверь. - Два, если сегодня не принесут еще. А принесут — застрелю, - ответил Рокэ, не поднимая головы. - Могу научиться подделывать твою подпись, - сказала я, ложась на диван. Рокэ на миг остановился и посмотрел на меня довольно выразительным взглядом. - Ты обещал сказать, когда будет корабль на Марикьярре, - сказала я. - В следующем месяце. Суда отправляются каждый день, но грузовые тебе не понравятся. - Понятно, - невнятно хмыкнула я и тут меня озарило вопросом. - Рокэ, а если я захочу найти в городе одного человека, зная только внешность, это можно устроить? Я на себе ощутила, что твои ищейки в Олларии работают хорошо. Скрип пера о бумагу прекратился, Рокэ поднял бровь в немом вопросе. - Это предположительно, - смекнула я, но не прокатило. - Сегодня ты, полагаю, тоже предположительно кого-то искала? - Значит, шпионы в Алвасете работают еще лучше, - проговорила я. - За тобой никто не следит, я предположил, ты ответила. - Ох, Рокэ. - Политиком тебе не стать, - усмехнулся герцог. - Я никого не искала. Так, дурость была. Но то, что я сказала — реально? - Да. Обратись к Армандо. - Армандо? Ты про того полноватого и лысоватого мужчину? - Тот случай, когда внутреннее содержание совершенно не соответствует внешнему. - И наоборот. - И наоборот, - повторил Рокэ, открывая сундук с документами. - Ты говорила про подделку подписи? Я повернула голову и увидела, что сундук до верху набит бумагой, а Рокэ на все это смотрел с тихой грустью. - Раньше получалось, - ответила я и добавила, - не с твоей, в школе еще. Идеально подделывала подписи всех родителей, своих, чужих — не важно. Ко мне даже из соседних классов ребята прибегали. Еще я копировала картины, чтобы понять, как некоторые художники рисовали, занятие оказалось довольно увлекательным. Так что с подписью справлюсь. Я пододвинула стул ближе к Рокэ. Сделала пару набросков, сравнила с оригиналом, подправила, сделала еще и через пару попыток достигла идеала. Рокэ с удовольствием перекинул на меня стопку документов, содержание которых он и так знал и мы начали работу. И тут я поняла, что это первое наше совместное полезное занятие. - Рокэ, я могу тебе иногда помогать? - Хочешь? - Да, - кивнула я. - Это сближает, так мы хоть что-то вместе делаем. И мне приятно тебе помогать. - Хорошо, - ответил Рокэ и доложил еще пару стопок бумаг. Я улыбнулась ему и макнула перо в чернила.