***
Солнце только начинало выходить из-за горизонта. Солдаты скупо попрощались с новобранцем, загрузили лошадей походными сумками и вновь помчались сквозь бесконечные поля и леса. Азиатка понятия не имела, куда они едут, поэтому просто следовала за своим капитаном. Брюнет, как и вчера, ехал впереди, в нескольких метрах от рядовой. Они почти не разговаривали утром. На самом деле, они даже не смотрели друг на друга. Атмосфера напряжённости росла между ними, и Аккерман не могла сказать, было ли это из-за их разницы в званиях. Нечто иное висело в воздухе, что-то, что невозможно было описать. Они мчались по лугам на полной скорости, как две стрелы. Последние представители клана Аккерманов. Двое сильнейших солдат. Несмотря на то, что в последние годы они несколько сблизились из-за сложившихся обстоятельств, между ними, казалось, всё ещё существует какая-то невидимая преграда. Азиатка считала, что они всё ещё были не слишком близки, учитывая их принадлежность одному роду. Леви вообще не был привязан к кому-то, многолетняя военная служба закалила его характер, ну говоря уже о том, что он родился в Подземном городе, и только Стены знают, через что ему пришлось пройти. Он видел смерть множества своих друзей и коллег, и как капитан, он был обязан нести этот тяжкий груз на своих плечах до конца. Микасе тоже приходится нести такое бремя, хоть и гораздо менее тяжёлое. Каково же это — знать, что ты отправил сотни людей на верную гибель? Как бы это изменило её? Она бы замкнулась в себе. Она знала это. Каждый новый соратник мог умереть в любую минуту. Возможно, рядовой следует взять на вооружение метод капитана. Сама мысль о том, что она потеряет Эрена, была достаточной для того, чтобы заставить её ни к кому не привязываться. Чтобы получить то, что… Брюнетка покачала головой, стараясь избавиться от подобных мыслей. Она была рада, что мужчина ехал впереди, поэтому не мог увидеть её раскрасневшееся лицо. Солдаты скакали в полной тишине. Встречный холодный ветер нещадно бил их по лицам, его свист оглушал их. После нескольких часов непрерывной езды Аккерман увидела вдалеке поместье. Оно было крупнее обычного дома; это здание определённо было достойно королевы: усадьба с несколькими комнатами и большим стойлом, в котором несколько лошадей отдыхали и утоляли жажду. Густой зелёный лес окружал имение, из трубы которого валил дым, чей запах был смешан с хвоей. Дым и хвоя. Перед её глазами пронеслись картины давно минувших дней. Воспоминания о прошлом, о матери, об отце, о маленькой хижине среди деревьев, где остались все её светлые улыбки и звонкий смех, чтобы сгнить, будучи одинокими и забытыми. Ещё одна хижина. Грёзы о другой жизни въелись в сознание девушки. — Мы уходим ночью, — могла бы сказать Микаса Эрену, и они бы смогли построить свой собственный уютный дом в лесу, как сделали все остальные островитяне, спасшиеся из-за стен бегством. Азиатка бы просыпалась каждый день, окружённая запахом хвои и горящих в камине дров, она бы игралась с волосами любимого. У них бы были спокойные и счастливые четыре года, и ей было бы всё равно на весь остальной мир… — Микаса… — брюнетке показалось, будто сводный брат окликнул её. Волновалась ли она за их мир? За Армина? За своих товарищей? За… Леви? — Микаса! — это был не Йегер, а капитан, зовущий её. Оказывается, она остановила свою лошадь и опустошённо смотрела перед собой. Мужчина понял, что подчинённая пропала из виду, и вернулся за ней. Он выглядел раздражённым, и Аккерман заметила, что круги под его глазами стали ещё темнее. — Что с тобой такое? Почему ты застыла на месте? — рявкнул на неё брюнет. Девушка не могла сфокусировать свой взгляд на чём-то конкретном; перед её глазами всё ещё были черты одной из тех жизней, которую она не проживала. Резкая волна боли пронзила её тело и отдалась в её череп. Она неосознанно приложила руку к голове, и этот жест не укрылся от внимания Леви. — Что случилось? Голова? — сухо осведомился он. Азиатка вцепилась в поводья и потрясла головой. — Ничего… Всё в порядке…***
Микаса всё ещё чувствовала себя не очень хорошо, когда встретилась с Хисторией. Солдаты оставили своих скакунов конюхам и направились в главное здание. Блондинка уже ждала их в зале для приёма, но азиатка начала жалеть об их прибытии сразу после того, как шагнула в поместье. Рейсс была одета в белое платье, которое совсем не скрывало её выпирающий живот. Чуть позади неё с двух сторон стояли двое сопровождающих из королевской стражи. Леви опустился перед ней на колени, опустив взгляд вниз. Брюнетка повторила за ним. — Моя Королева, — поприветствовал он её. Хистория смутилась от такого официального обращения со стороны своих бывших коллег. — Вы можете встать, — сказала она и жестом указала стражникам покинуть комнату. Как только разведчики встали, дверь за ними захлопнулась. Они находились в простой комнате, лишённой какой-либо помпезности. Это было не мудрено — блондинка всегда была более деревенской девушкой, нежели королевой. В зале стояли два плетёных кресла и низкий кофейный столик. Хистория предложила им присесть. — Я благодарна вам за то, что вы преодолели такой длинный путь, — мягко начала она. Леви и Микаса сели друг напротив друга, один серьёзнее другого. — Многое изменилось в последнее время, и я больше не могу путешествовать на длинные дистанции, ведь я… Ну… Вы знаете… — продолжила она, понизив голос и стараясь избежать зрительного контакта с собеседниками. После неловкой паузы она взглянула на них и улыбнулась. — В любом случае, я рада, что вы приехали. Азиатка не хотелось быть здесь, но ей было жаль бывшую разведчицу, которая сейчас оказалась запертой в этом поместье, пребывая в полном одиночестве, не считая нескольких стражников и слуг. Эрен тоже оставил её. Сердце брюнетки сжалось от боли. Так и не дождавшись ответа, блондинка вновь заговорила. — Леви… Я… — неуверенно пробормотала она. — Могу я побыть наедине с Микасой? Рядовая сглотнула. Её руки спокойно лежали на коленях, но внутри она вся дрожала. О чём, чёрт подери, хочет потолковать с ней Хистория? Мужчина молча встал и покинул комнату. Аккерман не смела поднять взгляд на королеву с тех пор, как она вошла сюда, и тем более сейчас, когда та сидела к ней настолько близко, что брюнетке казалось, будто она может коснуться её живота. Мягкий солнечный свет проникал в зал сквозь тюль, попадая на светлые волосы представительницы рода Рейсс. Рядовой стало стыдно за свой внешний вид, ведь после ночи, проведённой в неудобной кладовке, она едва ли умыла лицо. — Ты, должно быть, думаешь, почему я попросила тебя приехать сюда, — кротко начала блондинка. Азиатка сжала ладони в кулаки, не понимая, хотела ли она наконец поговорить о том, что тревожило её. — Я размышляла об этом на протяжении нескольких недель, и… В общем… Я бы хотела попросить прощения, — сказала она, не подозревая, как сильно удивляет этим заявлением собеседницу. — Потому что я скрыла от тебя правду, хотя не должна была. Микаса наконец подняла голову и встретилась взглядом с большими голубыми глазами Хистории. Они напомнили ей глаза Эрена. Два огня во тьме. В её груди защемило от воспоминаний. Часть девушки хотела обозлиться на бывшую коллегу, в то время как другой было жаль её. — Но ты и не лгала мне, — ответила азиатка, вновь отведя взгляд. — Да, но… Умолчала об этом, — проговорила она. Ещё одна неловкая пауза повисла над ними, и брюнетка не знала, должна ли она нарушить её. — Ты, возможно, уже знаешь, что я… — слова застряли у Рейсс в горле, хотя истина уже почти открылась. Хистория сжала губы, пытаясь продолжить свою мысль. — …И я должна быть единственной, кто скажет тебе об этом… — Ты беременна от Эрена, — закончила за неё разведчица. Реальность словно нанесла ей сильный удар. Её мечты были истоптаны. Её недавний сон сгорел дотла прямо перед её глазами. Это всё могло быть только сном. Видение резко прекратилось, будто молния в кромешной тьме. — Прости, Микаса… — вновь извинилась королева, возвращая девушку из мрачных мыслей. На лбу блондинки появилась морщинка, рядовая чувствовала, что Хистория искренне беспокоилась. Но Аккерман думала, что её собеседнице не за что просить прощения. — Ты не должна извиняться. Ты — Королева… — Да, но я также являюсь твоим другом, — настаивала Рейсс, наклоняясь вперёд и взяв в свои руки ладони девушки. Азиатка не могла отвести взгляд от живота говорившей. — И все мы знаем о твоих чувствах к Эрену. Брюнетка гадала, как же все вокруг были так уверены в её чувствах, когда она сама была не в силах разобраться в них. Даже когда сам Йегер задал ей вопрос, она не могла дать ему точный ответ. — Эрен пообещал мне, что он сам обо всём позаботится, — продолжила королева. Её глаза светились уверенностью так же, как когда-то сверкали потухшие очи сводного брата Микасы. — Он сказал, что снимет Проклятие Имир, но ему нужно время, и пока я… — её губы задрожали, но она всё же продолжила. — Беременна… Я не могу превратиться в титана. Такое же объяснение дал рядовой Леви. Это решение казалось сомнительным, но кто она такая, чтобы сомневаться в Эрене и Хистории? Девушка уже решила несмотря ни на что доверять брату, ведь какие ещё намерения могли быть у него? Она вспомнила этот маниакальный блеск в глазах Флока. — Я знаю… — наконец проговорила азиатка, пытаясь отогнать странные воспоминания. Её руки безвольно лежали между крепко державшими ладонями королевы. — Тебе не нужно оправдываться передо мной, — блондинка опустошённо смотрела на говорившую. — Я просто… Не хочу жалеть о чём-либо, — добавила она, сжимая губы. — Но сделанного не воротишь. Прости… Микаса хотела, чтобы никто из них не почувствовал, каково это — быть оставленной Эреном, а затем ждать и слепо верить. В конце концов, они обе были солдатами; они знали, что должны бороться. Но сейчас они ничего не могли сделать. Азиатка легонько сжала руку блондинки, после чего мягко сказала: — Я доверяю Эрену.***
Леви вошёл в приёмный зал после того, как Микаса вышла оттуда; пока королева и её капитан говорили, она решила прогуляться по поместью. Солнце медленно скрывалось за густым лесом, лёгкий ветерок проносился по лугам. Вдалеке она слышала ржание лошадей и блеяние овец. Сейчас мир казался ей безмятежным, поэтому она старалась насладиться этими мгновениями спокойствия после месяцев непрерывного стресса. Она присела на ступени у входа в здание, мечтая о том, чтобы у неё была такая же спокойная жизнь, но тот мир, что она построила вокруг себя всегда был таким хаотичным и хрупким. И в последнее время ей казалось, будто он вот-вот может рухнуть. — Могу я присоединиться? — звучание этого голоса заставило её мирок пошатнуться. Солнце почти село за горизонт, и тени начали заполнять пространство вокруг. Но девушка знала эту тему слишком хорошо. Она повернулась, чтобы посмотреть на него. Леви стоял рядом с ней, пока она, приобняв колени, сидела на холодных ступенях. — Конечно, — ответила брюнетка, и мужчина опустился рядом с ней. Они были коллегами по миссии, но почти не говорили в этот день (хотя, оба Аккермана не могли похвастаться красноречием). — О чём хотела поговорить Хистория? — будничным тоном поинтересовался капитан. Микаса покосилась на него. Она не ожидала, что брюнету будет интересен её разговор с Рейсс, и сама азиатка не хотела говорить об этом. — Это был женский разговор, — сказала она, надеясь, что он поймёт её намёк. Мужчина закатил глаза. — Хорошо, не рассказывай, — ответил он, не настаивая на продолжении беседы, из-за чего Аккерман была благодарна ему. — А Вы? — спросила она, пытаясь сменить тему. — М? — было очевидно, что вопрос подчинённой застал его врасплох. — Вы беседовали с Королевой, — уточнила она. На улице уже было темно, но девушка видела, что капитан тоже не хочет говорить об этом. — Просто официальная встреча, — ответил он, глубоко вздохнув. — О, понятно. Солдаты так и продолжали сидеть, пока на улице совсем не стемнело и послышался стрекот сверчков. Микасе не казалось неуютным молчание, образовавшееся между ними. Сидя рядом с мужчиной и прислушиваясь к звучаниям ночи, на душе её царило спокойствие. — Что произошло в тот момент, когда ты остановила лошадь? — неожиданно спросил Леви. Подчинённая посмотрела на него, но не смогла разглядеть в темноте его лица. Почему он всё ещё помнит об этом? — Ты была бледна как смерть. В голосе его не было слышно ни беспокойства, ни заинтересованности. Если же ему действительно было не всё равно на неё, то он тщательно это скрывал. — Я просто устала. Ну, Вы понимаете, — ответила девушка. Она бы не стала рассказывать о том, что ей привиделось раннее. Хижина. Дым. Хвоя. Жизнь, о которой она мечтала, но которую не смогла бы обрести. Что вообще заставило её подумать о таком? Он подумает, что она окончательно сошла с ума. — А что насчёт Вас? Выглядите так, словно не спали уже несколько дней. — Потому что так и есть, — она услышала, как цокнул. — О… Она уже и забыла об инциденте с комнатами, произошедшем прошлой ночью. И было ясно, что капитан совсем не спал. Микаса почувствовала укол вины, хотя она была здесь не при чём: она предложила Леви поспать в её спальне, но он сам отказался. Вдруг она ощутила, как её щёки потеплели. Никто из них не произнёс и слова, пока они слушали далёкое уханье совы и посвистывания ветра, что бродил по полям. — Должно быть, здорово жить в лесу, вдали от всего, — пронеслось у азиатки в голове, и она поняла, что озвучила их. Это реплика была настолько обыденной, будто она говорила о погоде. Капитан покосился на неё. — Что, Аккерман? Планируешь сбежать? — угрожающе усмехнулся он. Брюнетка вздохнула в ответ. — Даже если бы я хотела… Вы бы нашли меня и притащили назад, — серьёзно ответила она, хотя в её голосе слышались шутливые нотки. Она прекрасно знала, что мужчина действительно в состоянии сделать это. Может быть и он знал. — Тц. Разумеется, — фыркнул он, наклоняясь вперёд и кладя локти на колени. — Все мои товарищи погибли, защищая Эрена, а вы оба хотите сбежать как только подвернётся возможность. Порыв холодного ветра подул в их лица, отчего девушка съёжилась и обняла себя руками, чтобы сохранить тепло. — А был ли у нас шанс? — тихо спросила она, кутаясь в шарф. Это был вопрос, на который она не ожидала получить ответа. Точнее, она не хотела знать ответ. — Шанс есть всегда, — ответил Леви свои привычным холодным тоном. Микаса пыталась поймать взгляд капитана, но было слишком темно, чтобы разглядеть хоть что-то на его лице. Тем не менее она не переставала думать — была ли когда-нибудь у него возможность сбежать? Она подумала, что будет правильнее не задавать таких вопросов. — Эрен бы никогда не сбежал, — заявила азиатка, будучи абсолютно уверенной в Йегере. — Он бы не бросил Хисторию на произвол судьбы, — добавила она. Она услышала смешок, исходящий от мужчины. — Да, он ведь не делает этого прямо сейчас, — скептически проговорил он. В ответ на его слова рядовая нахмурилась. Ей претил тот факт, что капитан не доверял её сводному брату, но ещё больше ей не нравилось то, что она не могла ему возразить. У неё не было доказательств, что Йегер сдержит своё обещание, наоборот, его действия говорили об обратном, поскольку он в одиночку претворял свои замыслы в жизнь. Микаса сильнее прижала к себе колени. — Я верю Эрену, — пролепетала она, надеясь закончить этот разговор; ей казалось, будто она шептала эти слова как мантру. Это сработало на Хистории, но она не была уверена, сработает ли эта уловка на Леви. Конечно нет, как и следовало ожидать. Мужчина сидел в полуобороте, а в глазах его отражалась смесь разочарования и смирения. Или, может быть, это просто плод её воображения, потому что она почти не могла разглядеть его под покровом ночи. Он мог сидеть в нескольких метрах от неё, либо же их могли разделять всего лишь несколько сантиметров. Азиатка вдруг покраснела от таких мыслей. — Твоя слепая вера приведёт тебя к смерти, — тихо сказал брюнет, словно адресовывал эти слова себе, а не подчинённой. — И к смерти всех нас. Мир, о котором так грезила Микаса, потихоньку начал рушиться от слова капитана. — Кому я могу доверять, если не Эрену? — спросила она. Леви хотел было ответить ей, но вдруг дверь, напротив которой они сидели, открылось. Свет, исходящий из поместья, осветил солдат, и только потом азиатка поняла, насколько близко они сидели. Настолько близко, что они могли шептать что-то друг другу в уши. Девушка вздрогнула и отстранилась, в то время как капитан даже не шелохнулся. Слуга стоял в проёме. — Королева приглашает вас двоих на ужин, — спокойно сказала она, будто не заметила сцены, произошедшей несколько секунд назад.***
Ужин с Хисторией и Леви начался ужасно неловко, но он напомнил Микасе о старых добрых временах, когда они были простыми солдатами из элитного отряда капитана. Они предавались воспоминаниям, а свечи освещали их лица. По крайней мере, девушки говорили, а мужчина ел в тишине. Королева ушла в спальню пораньше, ссылаясь на усталость из-за своей беременности, а слуги проводили солдат в их покои. Аккерман бросил ей короткое «Спокойной ночи» через плечо, а затем скрылся за дверьми своей комнаты. Подчинённая ответила ему тем же, закрывая за собой дверь спальни. Это была маленькая комната с односпальной кроватью, напротив которой стоял письменный стол и плетёное кресло. Лунный свет проникал сквозь незашторенные окна. Азиатка сомневалась, что за ней мог кто-то подглядывать, поэтому, не зажигая свеч, быстро переоделась и забралась в кровать. Микаса не знала, который был час; она лишь чувствовала смертельную усталость после длительной поездки. Ещё и разговор с Хисторией и Леви истощил её эмоционально. Постоянное беспокойство, защита и выдумывание оправданий за Эрена вымотали девушку. Она накрыла свои глаза рукой, стараясь прикрыть их от света луны, и ненавидя в этот момент себя за то, что именно перед сном брюнетку начали одолевать её сожаления. Она не могла перестать думать о том, что сказал ей капитан. Был ли у них шанс? Сбежала ли бы она, если бы могла? Перед глазами рядовой вновь пронеслась эта картина. Крохотная хижина в её деревушке. Это было то место, куда она бы хотела вернуться, то место, которому она принадлежала. У них больше не было родного края, куда бы они могли возвратиться после того, как их собственный мир перевернулся с ног на голову и титаны снесли всё, что было дорого их сердцам. Хотя, возможно, жизнь Микаса с самого начала была одной сплошной ошибкой. Она являлась дочерью людей, чьи семьи преследовались и должны были быть уже давно истреблены. Может быть, у неё никогда не было своего места в мире, так же, как и у родов Аккерман и Азумабито, которые подвергались гонениям в стенах. По крайней мере азиатка была счастлива в своей деревушке, ведь её единственный дом был рядом с Эреном. Но было ли это так? Пламя охватило здание. Видения о Йегере сгорели, сменяясь плачем невинных умирающих, измученной Хисторией, что с криком производила на свет ребёнка Эрена. Может быть её сон мог оказаться реальностью, но не сейчас. Нет, уже слишком поздно. Деревня не просто сгорела. Её любимый брат сам сжёг её дотла. Девушка резко проснулась, её била дрожь. Микаса не знала, как долго она спала, но она вся вспотела. Её майка была вся мокрая и неприятно липла к телу, несколько прядей находились на лбу. Рядовая попыталась вспомнить картину, которую она видела во сне. Горящая хижина. Это не первое такое видение за день. Деревенская местность пробудила в сознании множество воспоминаний, о существовании которых она даже не подозревала. Резкая боль пронзила её затылок. Азиатка накинула на себя рубашку и повертела головой в поисках кувшина с водой, чтобы ополоснуть лицо. Она забыла спросить о расположении ванных комнат, поэтому просто надеялась, что ей не придётся выходить из поместья на улицу, чтобы найти уборные в другой части здания. Рядовая зажгла свечу, стоявшую на прикроватной тумбочке, и, взяв её в руки, вышла из спальни. Было настолько темно, что она едва ли могла видеть, куда идёт, но в конце коридора на стенах отражался тусклый свет. Видимо, это был огонь из камина. Микаса подошла ближе и поняла, что находится в зале для приёма, где ранее их встретила Хистория. Как она и предполагала, свет исходил из камина, напротив которого спиной к вошедшей сидел Леви. Он не услышал, как она вошла, как обычно погружённый в чтение. Азиатка подошла к нему сбоку, всё ещё держа зажжённую свечу. Капитан посмотрел вверх, почувствовав её присутствие, но не был удивлён тем, что она пришла. — Могу я к Вам присоединиться, сэр? — она повторила вопрос мужчины, который он озвучил на лестнице, но он, судя по всему, уже забыл. Брюнет кивнул, возвращаясь к книге. Подчинённая присела рядом с ним. Пот на её теле уже высох, поэтому сейчас она просто наслаждалась теплом, исходящим от камина. Головная боль постепенно утихала. — Тоже не можете уснуть? — спросила она, наблюдая за танцующими языками пламени. Очевидно, это была ещё одна бессонная ночь для Аккерманов. Леви косо взглянул на неё, вновь приступая к чтению. — А что насчёт тебя? — ответил он вопросом, переворачивая страницу. Микаса думала, стоит ли ей сказать правду или нет, задувая свечу. — Борюсь с призраками прошлого, — уклончиво сказала она. — Значит, нас таких двое, — коротко проговорил он. Рядовая откинулась на спинку дивана. Треск огня и запах горящих дров заполнил пространство вокруг. Прямо как в её грёзах. Но пока они наслаждались теплом костра, в её снах дикое пламя пожирало целое поселение. Что за сновидение… Или ночной кошмар. Раньше её сводный брат источал запах дыма и хвои. Какой же сейчас у него был запах? Крови? Смерти? Ох, Эрен, что же ты наделал? Она бессознательно потянулась к шарфу, но нащупала лишь пустоту; она вышла из комнаты, накинув на себя лишь рубашку, едва прикрывающую бёдра, чтобы найти ванную. Только сейчас она осознала, в каком виде предстала перед капитаном. Из всех людей, она встретила именно его. Леви бегло посмотрел на неё, и она почувствовала, как её щёки теплеют. — Ты простудишься, если будешь ходить в таком виде, — безразлично сделал её замечание мужчина. Хоть это и было правдой, Микасе всё равно стало неловко от того, что он заметил её неподобающий вид. — В каком? — быстро пролепетала азиатка, удивляясь своей дерзости. Возможно, недостаток сна и тишина ночи так влияют на её разум, который отказывается подчинять себе её рот. Рядовая говорила прежде, чем думала. Аккерман захлопнул книгу и глубоко вздохнул. — Забудь, — резко ответил он. Но он не ушёл как в прошлый раз. Он сидел на краю дивана, немного наклонившись, и его локти упирались в колени. Брюнет смотрел вниз, размышляя о чём-то. Он запустил руку в волосы. Несколько прядей упали на его лоб, и девушка почувствовала запах мяты, исходящий от него. По её телу пробежали мурашки, но это не имело никакого отношения к холоду, царившему в зале. Леви заметил, как она дрогнула, и слегка повернул к ней голову, смотря на неё через плечо. — Если ты простудишься, я не буду нянчиться с тобой, — пробормотал он, и в его голосе Микаса уловила какие-то странные нотки, которые не смогла опознать. — Мне не холодно. Я просто… Вспомнила кое-что, — попыталась оправдаться рядовая, обнимая себя руками. Тишина заполнила комнату. Мужчина со вздохом откинулся на спинку софы, откладывая в сторону книгу. Он прикрыл глаза, массируя свой правый висок. Азиатке не было чуждо молчание, наоборот, она наслаждалась безмолвием, но именно сейчас она отчаянно пыталась придумать что-нибудь, чтобы прервать затянувшуюся паузу. Это стало необязательным, потому что прямо в этот момент капитан приоткрыл один глаз. — Ты не собираешься ложиться спать? — спросил он, словно отчитывая свою подчинённую. Девушка, в самом деле, была его подчинённой, но почему-то этой ночью границы дозволенного для неё были размыты, поэтому она не сдвинулась с места. — А Вы, сэр? — подала голос рядовая, немного передразнивая мужчину. Он приподнял бровь. — Я не устал, — он определённо солгал. Микаса видела его немного опухшие глаза, мужчина выглядел истощённым после многочасовой езды на лошадях без сна. — И я, — тоже солгала азиатка. Возможно, она не хотела уходить, потому что хотела доказать ему это. Может быть ей не хотелось оставаться одной во тьме со своими призраками, или может она просто желала быть здесь, сидя рядом со своим капитаном, прислушиваясь к треску дров. После продолжительного молчания и наблюдения за камином веки девушки начали тяжелеть. Пламя отражалось в её зрачках, и на дне камина она вновь увидела горящую хижину. Брюнетка несомненно солгала, потому как она не заметила, как провалилась в сон. Она проснулась лишь утром, когда солнечные лучи пробрались в комнату через окна. Она ощущала запах мяты. Ей потребовалось некоторое время, чтобы вспомнить, почему она спала в зале для приёма гостей, а не в своей спальне. Она осознала, что была накрыта пиджаком, не принадлежавшим ей. Аромат дыма и хвои быстро растворился, сменяясь новым, что хранился в этом предмете одежды. Микаса вдохнула его — он был сладким и успокаивающим. Мята. Леви.