TroyBoi ft. NEFERA – On My Own Illenium – Chosen You Illenium – Afterlife
«И пусть удача всегда будет с вами!..» Стоя на пьедестале трибутов в своем родном седьмом дистрикте, глядя затуманенным взглядом прямо перед собой и одновременно мысленно оглядываясь назад, Дио думал только о том, что за все семнадцать лет и пять прошедших без его возможного участия игр удача еще никогда не обходилась с ним так жестоко. Еще каких-то два ничтожных года, и ему до конца жизни было бы зарезервировано вакантное место в толпе, что сейчас холодным, но абсолютно отчаявшимся взглядом взирала на двух детей, две хрупкие маленькие фигуры, уже потерянные для многих и для самих себя. Его шансы на победу оценивались довольно высоко для такого, как он: низкорослого, молчаливого и угрюмого, но с очаровательнейшей улыбкой, покорившей сердца доброй половины Капитолия, в том числе самого Фликермана, что едва не взвизгнул, когда на очередной вопрос о нем, Дио лишь смущенно улыбнулся, опустив взгляд. Большая часть спонсоров видела в нем милого симпатичного ребенка, который, только завладев оружием, сможет в одно мгновение хладнокровно перерезать сопернику горло или переломить хребет, сохраняя все ту же добродушную улыбку на своем лице. И Дио не спешил их в этом переубеждать. Их ментор настоятельно советовал ему придерживаться навязанного образа, если он хочет продержаться на арене хотя бы немного. Хотя они оба знали, что на самом деле даже у его пятнадцатилетней землячки шансов на порядок больше. Дио умел неплохо обращаться с оружием, неплохо, для своего дистрикта. Где все, что от него требовалось, — посильная помощь отцу-плотнику. Но среди других трибутов его навыки вызывали только снисходительные улыбки и смех, особенно профи, которые образовали союз еще до выхода на арену. Они не считали его соперником и даже не пытались запугать, уверенные в том, что взгляд его широко распахнутых глаз выдает его с потрохами, выпустить которые не составило бы труда в первый же день игр. И Дио молча сносил все их насмешки, полагая, что отвечать на них не было никакого смысла. К тому же, если мастерства и сноровки ему недоставало, то силы и выносливости ему было не занимать. Он прекрасно ориентировался в лесу и знал, как протянуть там достаточно долгое время, как добыть пищу, воду, и как можно дольше оставаться незамеченным. И при удачной локации арены это сослужило бы ему хорошую службу. Несмотря на советы ментора, он решил не вступать в союз ни с кем. По крайней мере, до того, как этого потребует случай. А вот Эрва быстро нашла себе союзников в лице трибутов второго и девчонки четвертого дистриктов. Она была умна, и вместе с тем непроходимо глупа, как казалось Дио. Она предлагала им свои знания о возможной локации взамен на защиту, не понимая, что выгода от такого союза явно не на ее стороне. Впрочем, Дио не был одинок в своих суждениях. — Твоя подружка действительно не понимает, что окажись мы где-нибудь в пустыне или в снежных горах, они прирежут ее еще на пути к рогу изобилия? Дио вздрогнул, когда юноша поравнялся с ним. Трибут четвертого дистрикта, Кай, один из главных претендентов на победу. Он запомнил его сразу, как одного из тех, с кем не стоило связываться ни при каких обстоятельствах. Он был высок, красив, но недостаточно амбициозен, предпочитал умалчивать о своих планах и настроениях, за что капиталийцы его не очень-то жаловали, но не признать его боевые навыки было глупо. Едва достигнув шестнадцати, он отстоял свое право вызваться добровольцем на жатве, и считался одним из лучших, но свое высокомерие, которым, как казалось Дио, сквозило каждое его движение и выражение лица, никому не выказывал, оставаясь в стороне от прочих желающих вступить с ним в союз. — Можно подумать, ты поступил бы иначе. — Дио усмехнулся, не повернув головы, чтобы не встречаться с чужим взглядом. — А ты? Кай преградил ему путь, вынуждая посмотреть на себя. Металлический наконечник копья в его руках поблескивал в искусственном свете ламп тренировочной комнаты, но это было не единственным оружием, которым он владел в совершенстве. Возможно, если бы не его холодный взгляд, которым он щедро одаривал каждого, кто вставал на его пути, он мог бы выбиться в любимчики Капитолия, но в этом, судя по всему, он не испытывал особой нужды. — Мне это ни к чему. — Дио тряхнул головой, хмуро взирая на трибута исподлобья. Он был раздражен, но не испытывал страха перед ним. — Рано или поздно, тебе придется взять в руки оружие, — Кай будто пропел это елейным голоском, разговаривая с ним, как с ребенком, но тут же понизил голос до шепота, наклонившись к самому уху юноши, и добавил: — если ты, конечно, действительно хочешь выжить. Дио с трудом поборол желание оттолкнуть его от себя, но его слова заставили задуматься. Он, бесспорно, хотел выжить, хотел вернуться домой, хотел забыть о еще предстоящем, как о страшном сне, но он не был готов убивать ради победы любой ценой. Было бы слишком наивным надеяться, что о нем забудут, если он успеет скрыться в лесу, а к тому моменту, когда настанет час выходить из укрытия, остальные трибуты, волею случая ли или от рук бывших союзников, погибнут сами. Но, наблюдая за Эрвой из другого конца тренировочной комнаты поверх стойки с оружием, он понимал, что даже для нее его смерть не стала бы препятствием на пути к заветному титулу, и потому другого выхода не видел. — Если не можешь сделать это сам, — вновь заговорил Кай, возвращая копье на место. — Найди того, кто сделает это для тебя. Дио перевел задумчивый взгляд на трибута. Его короткая улыбка на мгновение показалась ему добродушной, и в следующую секунду размеренный гул комнаты разрушил треск поверженной острием ножа искусственной мишени.***
Дио не знал, было ли сказанное Каем предложением вступить с ним в союз, но он по-прежнему сторонился его. Даже стоя на арене под ослепляющим солнцем посреди неширокой поляны, окруженной густым лесом, он думал только о том, что ему все-таки несказанно повезло. И когда часы над рогом изобилия оповестили участников о начале тридцать седьмых Голодных игр, план Дио, над осуществлением которого он раздумывал еще долгое время после того разговора в тренировочной комнате, перестал казаться ему таким уж безумно глупым. Из двадцати трех трибутов, не считая его самого, восемь погибли в битве за припасы и оружие. Лишь немногие решили не испытывать судьбу и подобно Дио броситься в лес, пока другие отдавали свои жизни за чистую воду, копья и ножи тем, кто был способен без всякого сожаления забрать их ради своей собственной жизни. Где-то среди них была и Эрва, а смерть хотя бы одного из павших на арене наверняка принадлежала Каю. К полуночи Дио насчитал в сумме не меньше двенадцати выстрелов пушки. Измотанный, ночные сумерки он встречал, прячась в кроне раскидистого дуба, и в полудреме ему казалось, что протянутой руки достаточно, чтобы коснуться силового поля купола арены.***
Он мог бы просидеть там целую вечность, если бы не жажда и слабость от голода, на которую он не мог закрыть глаза, иначе, это стоило бы жизни, за которую ему, для начала, стоило отчаянно побороться с самим собой. Дио не знал, сколько дней прошло, прежде чем он добрался до скромной речушки где-то в самой глубине леса, но к тому времени над его головой прозвучало три пушечных выстрела, а организм ослаб настолько, что он опрометчиво позволил себе припасть к воде губами. Распорядители игр не были глупы: большинство из кажущихся на вид съедобных растений и ягод, что попадались на пути Дио, были ядовиты, а тех, которыми едва удавалось утолить голод, хватало ненадолго. Если бы ему удалось достать хоть какое-то оружие, может быть, он бы смог поохотиться, но даже тогда его попытки вряд ли увенчались бы успехом. Дио невольно вздрогнул, оторвавшись от воды, когда по ту сторону леса раздался оглушительный девичий крик. Он замер, с трудом пытаясь свыкнуться с мыслью о том, что этот голос ему знаком. Несколько мгновений тишины и над ареной прогремел пушечный выстрел. Чужие голоса и смех были совсем рядом, но Дио все не мог заставить себя пошевелиться. — Эй, смотрите! Это же наша лесная фея! Он тут же вскочил на ноги, пятясь назад, когда на заваленный камнями берег выбежали четверо трибутов. Троих из них он знал — они были союзниками Эрвы. Были, потому что самой Эрвы в их компании не было, а четвертым трибутом был юноша из первого дистрикта. Дио рванул вглубь леса, но убежать далеко ему не удалось. Они быстро поймали его, привалив к широкому стволу спиной и приставив к горлу нож. Хотя он до сих пор не понимал, почему они не убили его сразу. — Нам нужно было сразу догадаться, что ничего хорошего из этого не выйдет, если даже ты не захотел иметь с ней дело, — юноша из первого навалился на него, едва не оставляя на шее кровавый след от острого клинка. — Мы не могли ничего поделать, ты уж прости нас. Трибуты засмеялись. Дио чувствовал, что ему, несмотря ни на что, все же было жаль Эрву. — Но вот незадача, — продолжил юноша. — В этом чертовом лесу редко удается подстрелить кого-нибудь, кроме трибутов, а никто из нас во всей этой дряни, что тут растет, к сожалению, не разбирается. Поэтому… Либо ты идешь с нами, либо остаешься здесь. — И не идешь вообще никуда, — подхватила девчонка из четвертого, с усмешкой перебрасывая из одной руки в другую тесак, будто он был детской деревянной игрушкой. — Я иду, — Дио кивнул головой настолько, насколько позволял приставленный к горлу нож, — с вами. Он решил, что это может стать для него тем самым случаем, благодаря которому ему придется вступить в союз. Он понимал, что как только все остальные трибуты погибнут, он станет тем, кого профи из этой четверки прикончат первым. Но пока где-то в лесу оставалось еще, по меньшей мере, трое, ему не о чем было волноваться. Набрав достаточное количество пресной воды, они двинулись дальше в лес. Их единственной целью отныне был только поиск оставшихся трибутов. Во все остальное время — попытки не умереть с голоду, не сдохнуть от какого-нибудь кислотного дождя, разъедающего кожу, или жутких переродков, в яростной схватке с которыми они все же потеряли девчонку из второго, оставшись вчетвером. Они отошли слишком далеко от единственного естественного источника пресной воды, прежде чем у них иссякли последние запасы. К тому же, стараниями распорядителей в глубине леса днем даже в тени было настолько жарко, будто находились они в настоящих тропиках. Правда, к ночи становилось холодно так, что от резких перепадов температуры измученное тело Дио едва могло себя контролировать. Вахту ему не доверяли, но в эту ночь он сам не мог сомкнуть глаз, привалившись к стволу дерева и из-под прикрытых век наблюдая за единственной девушкой в их компании, что осталась держать ночной дозор. Он ловил на себе ее взгляд, когда она была уверена, что он этого не видит, а ее руки, вооруженные тесаком, еще яростнее срезали кору с острия самодельного деревянного копья. Дио вздохнул, поднимая глаза в совершенно чистое небо, что виднелось за кронами деревьев. Он облизал сухие губы, сжимая пальцами покрытую ледяной росой траву, и нахмурился, не замечая привычного шороха счищаемых опилок. Он едва успел увернуться, прикрыв рукою лицо, когда деревянное копье меткого стрелка вошло в землю в нескольких сантиметрах от его бедра. Девчонка ухмылялась своими тонкими, посиневшими от холода губами, медленно приближаясь к нему. Дио оглянулся на двух других парней, спящих неподалеку, и она приложила палец к губам, заметив его беспомощный взгляд. Он вздрогнул, когда вместо резкой боли от замаха ее руки, услышал только короткий полувздох, а за ним, с широко распахнутыми глазами, безжизненное тело девчонки грузно приземлилось на землю. В ее затылке торчал длинный клинок. — Сюда, быстрее! Дио не успел опомниться, когда из кустов напротив показалось знакомое лицо. Кай махал ему рукой, но он не успел подняться на ноги — парень из второго оказался быстрее и проворнее, бросившись с мечом на трибута четвертого дистрикта. Дио оглянулся по сторонам, замечая тесак, лежащий рядом с телом девушки, он дотянулся до него, но воспользоваться им ему не пришлось. Трибут, поверженный Каем, упал на землю рядом со своим бывшим союзником, который так и не открыл глаз, вероятно, оставив их еще во сне. — Идем со мной. — Кай поморщился, схватившись за бок. Он обернулся, не услышав шагов за собой. — Нет. — Дио чувствовал, как колотится его сердце, ощущая, что вокруг становилось ощутимо теплее. — Что? — это не было возмущенным тоном, Кай спрашивал его так, будто действительно не слышал, что он сказал. — Что, если я скажу, нет? Я не хочу быть твоим союзником, ты ведь все равно убьешь меня, — стоял на своем Дио. Хотя понимал, что ему, с Каем ли, без него ли, в сущности все равно оставалось недолго. — Она, — Кай кивнул головой в сторону убитой девушки, когда-то стоявшей рядом с ним на пьедестале трибутов четвертого дистрикта. — Это она хотела тебя убить. У тебя нет выбора, за тобой должок. Дио не первый день был на играх и успел повидать множество смертей, но его до сих пор удивляло, с каким хладнокровием Кай смог убить свою соотечественницу. Ради… него? Он не знал, смог ли бы он поступить так же, как и Кай, тем более ради кого-то, но все равно не понимал, зачем ему это. Если он смог до сих пор выжить без чьей-либо помощи, то зачем ему вдруг понадобился союзник? Этот вопрос всю дорогу мучил Дио, пока он пробирался вслед за Каем по густой чаще, даже не спросив, куда и зачем они направляются. В сущности, он ведь был прав, у Дио не было выбора. Они выбрались на поляну, к рогу изобилия, и Дио едва смог узнать это место. Освещенное ярким солнечным светом, несмотря на то, что сейчас должно было быть лишь раннее утро, это место было тихим и безлюдным. Совсем. — А где?.. — Переродки, — бросил Чонин, не оборачиваясь. Дио опасливо оглянулся по сторонам, в то время, как Кай, прислонившись спиной к дереву, тяжело дышал, сожмурившись. — Эй, ты в порядке? — Дио беспокойно нахмурился, глядя на то, как Кай, держась рукой за живот, медленно сползает вниз. — Тебя ранили? Дай я посмотрю. Кай не сопротивлялся, когда Дио, опустившись на землю, распахнул полы его куртки и приподнял футболку. — Рана старая, — сказал он, едва касаясь краев с запекшейся кровью. — Как давно? — Пару дней назад. Нарвался на силовое поле. — Поморщился Кай, стиснув зубы. — Так ты для этого «спас» меня, — усмехнулся Дио, возвращая футболку на место. — Я думал, ты меня пожалел. Кай улыбнулся, глядя на нахмуренное лицо юноши, и протянул к нему руку, касаясь кончиками пальцев перепачканной щеки. — Ты мне приглянулся. Еще тогда, в тренировочном зале, помнишь? Дио ударил его по руке, ненавистно глядя на то, как беззвучно смеется его новоявленный союзник. Должно быть, поглумиться над ним тоже с самого начала входило в его планы. Юноша поднялся на ноги, брезгливо вытирая щеку тыльной стороной ладони. — Ты должен помочь мне, — беззащитно выдохнул Кай, глядя на него снизу вверх. Совсем не так, заметил Дио, как в их первую встречу. — С чего ты взял? — вдруг вспылил Дио, помня недавнюю обиду. — Я могу оставить тебя здесь, а сам — добраться до рога изобилия, набрать припасов и уйти вглубь леса. С таким-то запасом уж точно протяну неделю-другую. — Не можешь, — улыбнулся Кай. Дио ужасно сильно хотелось стереть эту улыбку с его лица. Во взгляде Кая больше не было той холодности, с которой он встретил его в Капитолии. Он смотрел на него искренне, будто действительно доверял, а Дио хотелось врезать и самому себе заодно за то, что он понимал, что Кай — единственный, с кем он хотел бы вступить в союз. — Могу избавить тебя от мучений, — усмехнулся Дио, присаживаясь перед юношей на корточки. Тесак, забранный им с места последнего привала, металлической тяжестью висел в его расслабленной руке. — Не можешь, — одними губами, на которых все еще цвела победная улыбка, сказал Кай. Дио усмехнулся, понимая всю свою беспомощность и силу одновременно. Он улыбнулся своим мыслям, и тысячи зрителей Капитолия в этот момент припали к экранам, чтобы воочию лицезреть эту прекрасную улыбку. Кай вновь коснулся его лица, заставляя посмотреть на себя. — Я не ошибся в тебе, ведь так? — Кай с надеждой смотрел в его глаза. Дио нахмурился в замешательстве. — Иначе эта ошибка будет стоить нам еще сотни и сотни жизней. — Нам? — Нам всем, — понизив голос до шепота, произнес юноша. Дио непонимающе смотрел на него, но вместо ответа на его безмолвный вопрос Кай притянул его к себе за шею, касаясь теплым поцелуем его сухих губ. Зрители замерли у экранов. Он не отпрянул, позволяя себя целовать, закрывая глаза и не чувствуя будто совсем ничего. Когда Кай прервал поцелуй, он все так же сидел неподвижно с закрытыми глазами, ощущая каждое его слово слабым дыханием на своих губах. — Помоги мне, — тихо прошептал Кай, а затем приблизился к его уху и едва слышно повторил, — помоги… нам. Дио кивнул. Он выпрямился, глядя на пустующую поляну у рога изобилия, и крепче перехватил ладонью тесак. — Еще двое где-то в лесу, но сюда они не сунутся, по крайней мере, в ближайшее время. Но арена может подкинуть соперника куда страшнее беспомощного ребенка, — Кай попытался встать на ноги, но ослабшее тело отказывалось подниматься, и он тяжело вздохнул. Дио посмотрел на него внимательным взглядом и, коротко улыбнувшись, кивнул, возвращая серьезное выражение лица. — Будь осторожен. Солнце, что отражалось от золотых пластин рога, ослепляло. На арене не было слышно даже пения птиц.***
«Добро пожаловать на тридцать восьмые Голодные игры! И пусть удача всегда будет с вами!..»