Ты в моих венах

Ее телефон зазвонил, едва Лисбон вошла в кабинет, и она совсем не удивилась, когда на экране высветилось имя Кейт. — Как ты? — сразу же спросила подруга, не дожидаясь от Лисбон вежливого «привет». — Я в порядке, — заверила ее Тереза. — Сейчас я у себя в офисе. Все в полном порядке. — Никогда не видела, чтоб ты была так напугана. — Я просто очень удивилась, увидев его, — ответила Лисбон. Она немного помолчала, прежде чем набраться смелости и спросить: — Ты говорила с ним? — Нет. Как только ты убежала, он просто посмотрел тебе вслед, а затем ушел. Я знаю, что Джейн видел меня, но, очевидно, он хотел говорить только с тобой… есть какие-нибудь идеи, о чем? Лисбон тяжело вздохнула и отрицательно покачала головой, хоть Кейт и не могла ее увидеть: — Нет, я не знаю, о чем Джейн хочет поговорить. После свадьбы Чо он ни разу не звонил мне, и, насколько мне известно, не связывался ни с кем из команды. — Тогда почему он здесь? — Я не знаю, — повторила Лисбон, а затем предположила возможный сценарий: — Вероятно, он здесь проездом, случайно увидел меня и решил подойти. Кейт фыркнула: — Ты действительно веришь в такие совпадения? Он просто оказался в Лос-Анджелесе, шел по этой самой улице и случайно увидел тебя? — Это возможно. — Да, например, в какой-нибудь книге. Лисбон застонала: — Слушай, я не знаю, почему Джейн здесь. Я не знаю, о чем он хочет поговорить. На самом деле это не имеет никакого значения. Я не собираюсь встречаться с ним. — Почему нет? — Потому, что нет ничего, что он мог бы сказать и все изменить. — А что, если он хочет быть с тобой? Эти слова заставили Лисбон задуматься — не было никаких сомнений в том, что ее сердце бешено билось в груди от подобной мысли, в том, насколько сильно часть ее еще отчаянно желала этого. Если бы Джейн мог прийти и на самом деле быть с ней, доказать, что он останется рядом навсегда и будет любить ее вечно… она не знала, что бы тогда сделала. Лисбон уставилась на обручальное кольцо на своей руке, и поняла, каким должен быть ответ. Все это на самом деле не имело значения. — Он всегда хотел быть со мной, — напомнила она Кейт, — но Джейн никогда себе этого не позволит. — В жизни не слышала ничего глупее. Лисбон не смогла сдержаться и рассмеялась, чтобы не заплакать: — Это Джейн. С ним никогда и ничего не может быть просто. Я должна знать это, ведь я влюбилась в него. Ее подруга тоже слегка усмехнулась, но улыбка быстро сменилась неуверенностью. Однако именно Кейт наконец-то задала этот вопрос: — Джейн сейчас здесь… ты собираешься рассказать ему о Дани? — Нет, — твердо ответила Лисбон, — нет никаких причин делать это. — Ты уверена? — Кейт, он не собирается оставаться. Он просто сделает ей больно, если они узнают друг о друге — намного лучше для них обоих, если Джейн не будет знать о ее существовании, как и Дани не будет знать, что он здесь. Кейт вздохнула: — Это твоя жизнь, твой ребенок и твоя запутанная любовь. Это твой выбор. Лисбон кивнула с облегчением: — Да, так и есть. Кейт немного помолчала и продолжила: — Ты ведь все еще собираешься выйти замуж за Криса? — Конечно, — быстро ответила Лисбон. — Почему случайная встреча с Джейном должна изменить это? — Да, не должна, — подтвердила Кейт, но ее голос не был настолько уверенным. — Все в порядке, — заверила ее Лисбон. — Через месяц мы с Крисом поженимся, а Джейн уже завтра исчезнет, и я сомневаюсь, что когда-нибудь снова увижу его. Эта мысль убивала ее, но, скорее всего, так оно и будет. — Хорошо, — сказала Кейт, — Тогда, полагаю, ничего не изменилось. — Верно, — согласилась Лисбон. — Так и есть. Независимо от того, насколько сильно она хотела бы этого, ничто не может быть иначе. ----------------- Она ушла с головой в работу после практически столкновения с Джейном во время обеденного перерыва. Ее телефон, казалось, прожег дыру в кармане. Лисбон вздрагивала от каждого звонка, ожидая услышать его голос на другом конце провода. Но все, что она получила — это лишь звонок от босса с напоминанием о встрече с руководством, о которой она напрочь забыла. Когда Лисбон наконец-то вышла с собрания, то обнаружила голосовое сообщение в своем телефоне — сердце бешено колотилось, пока она не услышала голос Криса. Видимо, их вечернее свидание отменялось, разве что ей не хотелось бы провести время, наблюдая за тем, как Крис пишет. И, наверное, это было к лучшему, ведь она не смогла бы по-настоящему расслабиться и получить удовольствие от сегодняшнего вечера. Как только Лисбон переступила порог своего дома, Дани тут же кинулась к ней, обхватывая ее ноги. Тереза радостно подхватила малышку на руки и пошла на звук доносящегося из гостиной телевизора в поисках Энни — девушка уже подготовилась для очередного вечернего выхода в город. — Привет, ты дома, — сказала Энни. — Ага, — ответила Лисбон. — Спасибо, что присмотрела за Дани, надеюсь, она не создавала много проблем. — ДиДжей была умницей, — сказала девушка. — Энни угощала меня мороженым, — воскликнула Дани. — Она разговаривала с мужчиной за прилавком, и он дал мне рожок с карамельной крошкой, шоколадом и зефиром. Лисбон повернулась к племяннице и смерила ее недовольным взглядом: — Мужчина за прилавком? — Что? Он был милым. Лисбон закатила глаза. — Надеюсь, ты не на встречу с незнакомцами из кафе-мороженых собираешься? — Нет, мы встречаемся с Дженой в нашем привычном месте. Лисбон кивнула — в конце концов, это уже что-то. Энни была сумасбродной, но не глупой, и знала, как позаботиться о себе, а газовый баллончик, который она носила с собой, справился бы с остальным при необходимости. — Просто держитесь вместе и не принимайте выпивку от незнакомцев. — Знаю, я не дура. — Нет, ты моя племянница, которая балует мою дочь, игнорируя мои протесты. Энни усмехнулась: — ДиДжей знает, что она моя маленькая любимая кузина. Лисбон тяжело вздохнула, и не только потому, что это было абсолютной правдой. Энни по уши влюбилась в малышку с первых же минут после ее рождения. Возможно потому, что она была достаточно взрослая и находила детей более интересными, нежели некоторые из ее младших кузин. Но еще и потому, что Энни чувствовала с ней связь. Если бы только она перестала называть ее этим прозвищем. — Будь осторожна, — напомнила Лисбон своей племяннице. — И звони, если понадобится моя помощь. — Например, если нужно будет внести залог? Лисбон стиснула зубы. — Очень смешно. — Что такое залог, мамочка? — с любопытством спросила Дани. — Ничего такого, о чем бы тебе стоило беспокоиться, — уверила ее Лисбон. — И хорошо бы это не понадобилось и твоей кузине, если она действительно знает, что лучше для нее. Энни усмехнулась и встала. — Ладно, ДиДжей, я ухожу, но просмотр фильма в субботу вечером все еще в силе, так? Ты проверила свое расписание? — Да! — воскликнула Дани. Ей нравилось, что ее считали взрослой, даже если «проверить расписание» означало лишь то, что она не должна нарушать свой режим дня и вовремя отправиться в постель. Лисбон усмехнулась, когда Энни поцеловала малышку в макушку, прежде чем скрыться за дверью; топот ее тяжелых ботинок растворялся вдали. Лисбон почувствовала знакомую тревогу, когда услышала, как машина Энни выехала со стоянки, но она сделала все, чтобы отогнать это чувство. Ее племянница была умной девушкой, она никогда не ввязывалась в серьезные неприятности. Тереза могла не беспокоиться об этом. Она повернулась к своей дочери: — Итак, солнышко, кто хочет куриные наггетсы на ужин? — Я! Я! Я! — сказала Дани, радостно подпрыгивая. Ее не волновало, что наггетсы были одним из немногих блюд, которые Лисбон могла приготовить, так как это было очень просто — нужно лишь открыть упаковку и запечь их в духовке. Дани все еще хотела развлекаться и, вероятно, по-прежнему была на взводе после всего съеденного мороженого. Но ее мать была благодарна, что гиперактивная дочь могла занять ее в этот вечер, могла отвлечь от мыслей о мужчине, которого она сегодня видела, о мужчине, который, не зная того, завещал Дани эти красивые белокурые волосы и ослепительную улыбку. Ужин, игры, купание и, в конце концов, подготовка ко сну приблизили Лисбон к ночи. Ее дочь спала в своей маленькой кроватке, укрытая одеяльцем. Тереза поцеловала ее еще раз, прежде чем прошептать привычные слова: «Я люблю тебя Дани. Ты — мой подарок судьбы, моя надежда, мое всё». Лисбон заполнила тишину, царившую в таунхаусе, начав рутинные дела под негромкое бормотание телевизора. Шум волн, бившихся о берег, немного успокаивал, но недостаточно, чтобы отвлечь от мыслей о событиях прошедшего дня. Вернее, одного события, того, что прямо сейчас заставляло ее нервничать. Лисбон было лучше от того, что Джейн не пытался позвонить или как-то иначе с ней связаться с того самого момента, как он практически бежал по направлению к ней. Кейт сказала, что он просто ушел, когда Тереза сбежала. Она надеялась, Джейн понял, что это было своего рода посланием, и что лучше бы ему сейчас просто держаться от нее подальше. Дани быстро заснула в своей комнате наверху; тем временем Энни по-прежнему где-то гуляла, и Лисбон надеялась, что она не ввяжется ни в какие неприятности. Но учитывая тот факт, что ей уже исполнился двадцать один, Тереза не могла ее контролировать. Энни была достаточно взрослой, чтобы пойти в любой бар, если бы только ей того захотелось. И хотя Томми постоянно волновался за свою дочь, у Лисбон было чувство, что как только Энни остепенится, все будет хорошо. А до тех пор в ее распоряжении была гостевая комната в доме Лисбон в обмен на помощь с Дани. Но прямо сейчас Лисбон была занята домашними делами, пытаясь закончить стирку, чтобы хоть как-то переключить свои мысли на что-то, кроме Патрика Джейна. До свадьбы с Крисом оставался месяц, с последней встречи с Джейном прошел год, и меньше всего сейчас ей хотелось снова увязнуть в этом беспорядке. Лисбон наконец-то решила оставить все позади. Она не злилась, и никогда не была зла. Была ли она расстроена? Да, этого она как раз не могла отрицать — но где-то на полпути Тереза решила, что наконец пришло время попытаться быть счастливой, и, возможно, наступит день, когда она действительно станет счастлива. Она несла корзину с бельем в стирку, но остановилась в коридоре, увидев фотографии на полке. Тереза поставила их здесь, как только въехала в этот дом, позже добавив лишь несколько фото Дани, когда она подросла. Но в остальном это были все те же фотографии. Маленький храм ее прежней жизни. Снимки ее команды КБР: одна общая, и несколько фотографий только с ребятами. Одна со свадьбы Грейс и Ригсби, Чо и его невеста Энни были добавлены позже… и одна с ней и Джейном. Тереза много раз думала о том, чтобы убрать ее, но ей никогда не хватало духу сделать это. Лисбон поставила корзину с бельем и взяла рамку с фото, разглядывая их двоих. Эта фотография была сделана шесть лет назад, когда они были не более чем просто друзья и коллеги… даже если ей приходилось какое-то время скрывать свои истинные чувства к нему. Уже тогда она втайне подозревала, что, вероятнее всего, все будет только ухудшаться, и оказалась права, ошибаясь лишь в одном — проблемой была не работа. Джейн приносил много сложностей, и работа была ничем по сравнению с ними. Она вернула фотографию на место и окинула взглядом все снимки. Эта была ее семья. Семья, которую она любила и взращивала годами. Видеть, как все развалилось на части, даже несмотря на уважительные причины — разбивало ей сердце. Она не могла винить Ригсби и Ван Пелт за желание начать их новую жизнь в новом городе, который не напоминал бы о былых неудачах и боли. Она не могла огорчаться из-за того, что Джейн почувствовал ту же необходимость. Он всегда говорил ей, что когда Красный Джон исчезнет с лица земли… он, вероятно, сделает то же самое. Исчезнет. Джейн хотел бы быть где-то далеко от семьи, которую он потерял, и от боли, которую причинил. На самом деле ей стоило бы злиться на саму себя — его любовь к ней заставляла Патрика возвращаться снова и снова. Она была единственным человеком, который мог удержать его от того, чтобы, в конце концов, оставить все позади. В связи с этим Лисбон могла винить себя за боль, но могла ли она на самом деле уберечь себя от этой любви? Нет. И осознание этого факта не приносило облегчения — ее все так же разрывало изнутри от того, что в тот самый момент, когда демоны наконец-то были уничтожены, вся проделанная за эти годы работа развалилась на части. И хотя победа была одержана, ее боль не угасла, ведь призраки прошлого по-прежнему были здесь — именно они забрали у нее любовь всей ее жизни. Но в итоге, у нее появилась дочь. Это была более чем достаточная плата за все ее слезы. Лисбон со вздохом вновь подняла корзину и направилась в небольшую прачечную, что располагалась сразу за кухней. Бросив корзину на пол, Тереза начала сортировку белья, как вдруг услышала громкий стук в дверь, который вырвал ее из меланхолии. Она застонала, бросила рубашку, которую держала в руках, обратно в корзину и отправилась в холл. Матовое стекло двери скрывало от взора припозднившегося гостя — возможно, это Энни, и она слишком пьяна, чтобы отыскать ключи в своей сумке. Лисбон открыла дверь, готовая затащить племянницу внутрь. Вот только это была не Энни. Это был Джейн. Какое-то время все, что она могла делать — это ошеломленно смотреть на него, слишком потрясенная, чтобы понять, что происходит. К слову, он делал абсолютно то же самое. Как, черт побери, он нашел ее? Почему он здесь? И в этот раз она не могла убежать. — Я…я… ты не должен быть здесь, — заикаясь, пробормотала Лисбон и стала закрывать дверь прямо перед его носом. Она была слишком потрясена, чтобы осознать, насколько смешно и грубо это выглядело. Но Джейн толкнул дверь, не позволяя закрыть ее. — Я должен был увидеть тебя. — Зачем? — спросила она его. — Что ты здесь делаешь? Все было кончено еще четыре года назад, что могло измениться настолько, что заставило тебя прийти сейчас? Он выглядел пристыжено в этот момент, смущенно, будто мальчишка, которого поймали на лжи. — Чо сказал мне, что ты выходишь замуж. Было две вещи, которые удивили ее в этом заявлении. Во-первых, то, что Чо поддерживал связь с Джейном. Лисбон не имела ни малейшего представления о том, что у него были какие-то отношения с другими членами команды. Она всегда считала, что единственный человек, с кем он разговаривал за эти годы до свадьбы, была она…, но все закончилось за восемь месяцев до бракосочетания Чо. А во-вторых — то, что Джейн почувствовал необходимость прийти и увидеть ее, узнав о ее помолвке… он мог, конечно, но он сам сказал, что ей нужно двигаться вперед. Почему же сейчас его это взволновало? — Это правда, — мягко ответила Лисбон. — Через месяц, — она посмотрела на него и испытала небольшое чувство вины за то, что это доставит ему какие-то неудобства, но по большей части она была смущена. — В чем дело, Джейн? Он покачал головой: — Я не знаю, — он провел рукой по своим, все таким же густым, таким же красивым, кудрявым белокурым волосам. — Я просто… когда я узнал, что ты выходишь замуж… я возненавидел это. Лисбон сделала шаг назад и Джейн, воспользовавшись моментом, вошел в дом, но остался стоять у входа. — Ты… ты говоришь, что хочешь быть со мной сейчас? Ее сердце стучало в груди, и она ощутила это странное чувство в желудке. Страх, злость… надежду. Это было похоже на вихрь внутри нее, и она не знала, что чувствовать. Но Тереза оставила последнюю надежду, что еще теплилась в ней, когда Джейн покачал головой. — Я не знаю, чего хочу. Я просто не хочу, чтобы ты выходила замуж. Лисбон скрестила руки на груди. — Это несправедливо, Джейн. Ты не можешь сказать мне, что мне лучше без тебя, исчезнуть на годы, а затем вернуться только для того, чтобы умолять не двигаться дальше. Я не могу так жить. — Я знаю, что это неправильно, — согласился Джейн. — Тогда почему ты здесь? — Лисбон снова задала этот вопрос. Но не стала дожидаться ответа. — Ты уже разрушил мою жизнь однажды, не делай этого снова. Я не такая как ты, Джейн. Я не хочу прожить свою жизнь в одиночестве. Я хотела быть с тобой, я дала тебе этот шанс, но ты сказал, что не можешь остаться. Ты ушел. — Да, я ушел, — сказал он мягко. Она кивнула. — Тогда ты не должен испытывать ревность к кому-то, кто захотел то, от чего ты отказался. Джейн снова был спокоен, его взгляд больше не был диким. Он выглядел скорее расстроенным, и по большей части спокойным. Спустя какое-то время он кивнул. — Ты права, я не должен был приходить. Слезы снова наполнили ее глаза. Почему они могли быть вместе только причиняя друг другу боль? — Мне жаль, Патрик, — прошептала она. Джейн подарил ей грустную улыбку. — Нет, это лишь моя вина, — он тяжело вздохнул. — Если ты любишь что-то, то должен отпустить, верно? Лисбон ничего не ответила. Она ненавидела эту фразу, ненавидела со всей страстью. Те же слова она прокручивала в своей голове все эти годы после ухода Джейна. Но это не принесло ни малейшего облегчения. Возможно, Джейн мог отстраниться от эмоций куда лучше, чем она, ведь после всего ему удавалось держаться на расстоянии так долго. — Я уйду, — сказал Джейн. — И не побеспокою тебя вновь. Почему-то мысль о том, что Джейн в самом деле постоянно уходит, не заставляла ее чувствовать себя лучше. В то время как она желала, чтобы он не возвращался… она так же не хотела терять надежду. Осознание того, что все наконец-то было кончено, причиняло ей боль — да, это ее решение, но почему-то все еще было тяжело представить, что все по-настоящему меняется. У нее было платье, дата была выбрана, и приглашения отправлены. Она приняла решение. Но она никогда в действительности не думала, что придется, в конце концов, закрыть эту дверь. Это было непросто, потому что последние пять лет она делала все, чтобы сохранить ее открытой. Так было лучше, она говорила это самой себе. Отпустив надежду она, наконец, сможет жить без боли. Именно это было самым важным — наконец-то начать дышать, не испытывая больше боли. — Патрик, — начала Лисбон, он остановился перед дверью и повернулся, чтобы посмотреть на нее. — Я бы хотела… Я хочу, чтобы ты, наконец, был счастлив. Это все, чего я хочу и всегда хотела. Он снова улыбнулся: — Я знаю. Все, чего я хочу, это… — он замолчал, на самом деле он даже не смотрел на нее больше. Его взгляд был сосредоточен на чем-то позади нее… на чем-то, что повергло его в ужас. В замешательстве она сузила глаза: — Джейн? Он все еще не отрывал взгляда от чего-то позади нее. — Что это? Лисбон обернулась, отчасти ожидая увидеть что-то ужасное позади себя. Вместо этого все, что она увидела, это пустой холл и маленький столик. Ничего необычного. Ей потребовалась пара секунд, чтобы понять, о чем он говорит… и ей сразу стало нехорошо. На небольшом столике стояла фотография ее дочери. Дочери, которая слишком была похожа на своего отца, чтобы отрицать это. Лисбон снова повернулась, и на этот раз ее рот был открыт, а глаза широко распахнуты. Она пыталась найти что-нибудь, какое-то оправдание, или ложь, чтобы как-то объяснить это, но на ум не приходило абсолютно ничего. Джейн не ждал ответа. Вместо этого он ворвался в дом и взял в руки рамку, чтобы ближе разглядеть изображение. Все, что она могла сделать, это наблюдать, как он изучает фото ее дочери… их дочери. Он провел пальцем по стеклу, очерчивая что-то. Ее улыбку? Она не знала, да и какое это имело значение. Затем он снова посмотрел Терезе в глаза. В его взгляде был шок, страх и… немного злости. — Я полагаю, что нет смысла спрашивать, сколько ей лет, — заявил Джейн. Лисбон беспомощно покачала головой. Она прекрасно знала, что скрывать то, что было и так очевидно, просто не имеет смысла. Ее подтверждение добавило еще больше злости в его взгляд вместе с некоторой решимостью. — Где она? — Джейн… — Где она? — повторил он и посмотрел в сторону лестницы, отвечая на свой собственный вопрос. — Она спит, — сказала Лисбон, бросаясь вперед так, будто это остановило бы его. — Слишком поздно для этого. Лисбон не была уверенна, имела ли она в виду поздно в отношении этого вечера или… поздно в их жизни. Но Джейн был не из тех, кого можно было удержать от того, чего он хотел. Он просто еще раз тяжело посмотрел на нее и отправился прямо вверх по лестнице. Она сделала несколько шагов вслед за ним, но остановилась и вместо того, чтобы пойти за Джейном, села на ступени и заплакала. Она слышала, как он вошел в холл и стал открывать двери одну за другой, пока в конечном счете не нашел комнату, которую искал. Она больше ничего не слышала, но Тереза достаточно хорошо знала Джейна, чтобы быть уверенной, что он не разбудит Дани. Он хотел увидеть ее, доказать самому себе, что все это было реальностью. Она могла представить его там, стоящим в комнате их дочери в нескольких шагах от ее кроватки. Заметил ли он, что она спит в точности как он? Свернувшись калачиком на боку, откинув одеяльце во сне. Стоял ли он настолько близко, чтобы коснуться ее, или ему достаточно лишь понаблюдать за ней со стороны? Лисбон хотелось знать ответы на эти вопросы, но она не могла сдвинуться со своего места на лестнице, и просто продолжала сидеть там и тихо плакать наедине с собой. Даже если она не знала, что было истинной причиной ее слез. Возможно, она оплакивала тот факт, что ее дочь в данный момент рисковала испытать ту же боль, что и она. Минуты текли, но Лисбон потеряла счет времени. Наконец она услышала мягкие, тихие шаги в коридоре — возможно, из-за опасения разбудить ребенка, а может потому, что он все еще был шокирован. Джейн спустился вниз и остановился в нескольких ступенях выше от нее. Она услышала, как он повернулся, а затем опустился на лестницу, принимая ту же позу, что и она сама. Он вздохнул, пробежав по лицу рукой. — Как ее зовут? Лисбон облизала пересохшие губы, но это мало что изменило, ведь ее голос был едва громче шепота. — Даниэла … Даниэла Джейн Лисбон, — она услышала, как он резко выдохнул, когда она назвала второе имя дочери. Тереза наконец-то обернулась, чтобы посмотреть на него, и была удивлена, увидев, что его глаза и щеки тоже были мокрыми. — Я зову ее Дани. — Даниэла, — мягко повторил Джейн, будто пробуя имя на вкус. Он смотрел куда-то в сторону, потерявшись в своих мыслях. Она даже не могла представить, где он был сейчас — у нее не было его дара читать мысли… — Скажи что-нибудь, Джейн, — призвала она. Лисбон действительно хотелось знать, что он думает обо всем этом. Джейн снова посмотрел на нее, его взгляд все еще был тяжелым. — Я бы мог спросить, моя ли она дочь, но думаю, мы оба знаем ответ на этот вопрос. Лисбон поджала губы. — А что это меняет? — У меня было право знать, — Джейн настаивал на своем. — Когда я должна была сообщить тебе об этом? Ты не вернулся, и в половине случаев, что ты звонил мне, ты был в стельку пьян. Мне как-то не казалось, что это был удачный способ, чтобы сообщить тебе о моей беременности. Он снова отвернулся, его губы сжались в плотную линию — не было никаких сомнений в том, что он вспомнил каждый из тех звонков. — А как на счет прошлого года? У тебя была уйма времени на свадьбе. Не говоря уже о том, что я не всегда был пьян, когда звонил тебе. Это было правдой, но у Лисбон была и другая причина. — Было уже слишком поздно… и что бы ты сделал тогда? — Я не знаю! — воскликнул Джейн. — Ты не дала мне шанса выяснить это. — Я не прятала ее, — отбивалась Лисбон. — Если бы ты хотел знать, ты бы вернулся. — Это не делает твое решение верным. — Не говори мне, что правильно, а что нет, мы оба знаем, что у тебя нет права меня судить. Его глаза сузились, когда он посмотрел на нее, но она просто вернула ему этот взгляд. Возможно, она была сломлена, но она яростно защищала своего ребенка. — И что ты собираешься делать? Позволишь ей думать, что этот Крис — ее настоящий отец? Она отвернулась, ее щеки залил румянец. — Она знает о тебе. — Ну, по крайней мере, хоть один из нас был в курсе. Это замечание всколыхнуло в ней волну ярости. — Я была разбита, я потеряла все — мою семью и мои мечты. Мне пришлось начать все сначала, и ты не имеешь права осуждать жизнь, которую я создала. — У меня было право знать, что я снова стал отцом. Итак, он сказал это. Лисбон не могла говорить — она не знала, как свести на нет эту очевидную правду. Она похоронила это чувство вины под слоями оправданий, но оно все еще было там, ожидая, что кто-то откинет эти слои и еще раз представит его перед глазами Терезы. Она смотрела на свои руки — ее простенькое колечко поблескивало в свете ламп, напоминая о предстоящем замужестве. — Я не знала, хотел ли ты ее вообще. Джейн уставился на нее. — Почему я не должен был хотеть моего ребенка? Она встретилась с ним взглядом, позволяя еще раз увидеть свою боль. — Потому что ты не хотел быть со мной. Это заявление настолько потрясло его, что ему нечего было ответить, и Лисбон чувствовала, как с каждым ударом ее сердца утекают секунда за секундой. Им ничего не оставалось, кроме того как смотреть друг на друга, пытаясь понять, как исправить то, что казалось непоправимым. Она почти не заметила, как открылась входная дверь, пока не услышала голос Энни. — Тетя Риз? Все в порядке? Вот чёрт. Лисбон вскочила на ноги практически в тот же момент, как Энни появилась в поле зрения. Само собой, первым, что она увидела, был Джейн позади тети, но она не сразу узнала его. — Что здесь происходит? — спросила Энни, поняв по покрасневшим глазам, что Лисбон плакала. Джейн снова взглянул на девушку, но у него было явное преимущество в виде фотографической памяти. — Что ж, Энни, а ты здорово подросла. Возможно, его голос сыграл свою роль, потому что в глазах девушки блеснуло озарение. — Экстрасенс вернулся? — Нет, — быстро ответила Лисбон. — Он не вернулся. Он просто здесь. Джейн приподнял бровь: — И что именно это значит? — То, что ты уходишь, — просто ответила она. Но он помотал головой: — Нам о многом нужно поговорить. — Не сейчас, — ответила Лисбон. — Не обращайте на меня внимания, — вмешалась Энни. Она смотрела на двоих взрослых с долей забавы во взгляде. Она сгорала от любопытства и множества вопросов. Джейн не обратил никакого внимания на заявленное одолжение Энни. — Я не собираюсь просто так уйти, не обсудив тот факт, что у нас есть ребенок. Энни резко вдохнула и на мгновение уставилась на них двоих. — Так, на один вопрос уже есть ответ. Лисбон впилась взглядом в племянницу, в то время как Джейн бросил взгляд на Лисбон. — И видимо, об этом знали все, кроме меня. — Вот не надо этого, мы же семья. Мы все знали, что она спит с тобой. — Это на самом деле мне не помогает, — прошипела Лисбон. Энни замолчала, но не сдвинулась с места, наслаждаясь развернувшейся перед ней драмой. Лисбон вздохнула и отвернулась от племянницы. — Мы можем поговорить об этом, но… это должно произойти наедине и в более подходящее время, — Джейн кивнул прежде, чем Лисбон успела добавить: — Если, конечно, ты не передумаешь. Его глаза вспыхнули. — Я не покину этот город, пока не получу ответы на некоторые вопросы. Лисбон спокойно встретилась с ним взглядом, на самом деле не веря, что он заставит себя остаться. — Значит, мы поговорим позже. Джейн пристально смотрел в ее глаза, пытаясь понять, лжет она или нет. Она не лгала. Если Джейн говорил серьезно, о том, что не уедет, у нее не было особого выбора. Но Лисбон не могла винить его за то, что он сомневался в правдивости ее слов. — Я вернусь позже. — Ты позвонишь мне. — Я вернусь, — поправил Джейн, делая акцент голосом. — Я бы хотел лично познакомиться со своей дочерью. Лисбон ахнула. Она никогда в действительности не думала об этом. Да, Дани знала о своем отце, но эти знания ограничивались лишь фотографией и историями. Она никогда не говорила, что есть возможность встретиться с ним однажды. Лисбон просто не была к этому готова. Джейн бросил в ее сторону строгий взгляд, прежде чем направиться к двери. — Я вернусь, — снова сказал он и закрыл за собой дверь. Лисбон смотрела в то место, где он только что стоял, все еще пытаясь хоть как-то осознать все, что произошло, и обещание, что ее дочь вот-вот должна впервые встретиться со своим отцом. К счастью, Энни была рядом, чтобы вернуть Терезу в реальность. — Чёрт возьми! Что только что произошло? — Энни, — выдавила Лисбон так, будто бы она была раздражена ее выражениями. — Что? — спросила Энни. — Я прихожу домой и застаю тут отца твоего ребенка, и ты не собираешься мне ничего говорить? — Все слишком сложно. — Нет уж, черт возьми! — Перестань выражаться, — предупредила Лисбон. Энни закатила глаза. — Дани спит, и если время от времени у меня вырывается пара ругательств, то только потому, что «Чудо-парень» возвращается в твою жизнь за месяц до твоей свадьбы. Лисбон застонала и отвернулась, потирая глаза, будто это могло помочь стереть события дня. Энни ухмыльнулась: — Он ведь знает, что ты выходишь замуж? — Да, — ответила Лисбон, поскольку сейчас не было никакого смысла лгать. — Именно поэтому он и пришел. Он не хочет, чтобы ты выходила замуж. — Джейн не знает, чего он хочет, — сказала Лисбон. — Он просто бесится, но я по-прежнему ему не нужна. Энни пожала плечами: — Но он узнал о ДиДжей. — Он увидел фото, — объяснила Лисбон. — Ему хватило этого, чтобы все понять. — И что он сделал после? Она вздохнула: — Поднялся наверх, взглянул на нее. Потом он спустился сюда, и мы говорили, пока ты не пришла. Энни пристально посмотрела на тетю. — Так ничего не произошло? Лисбон прищурилась: — Что, ты думаешь, случилось? — и через пару секунд она поняла. — О Боже, Энни! — У вас были отношения. — Четыре года назад! И я помолвлена с Крисом! У нас свадьба через месяц! — И тут парень, по которому ты страдала последние четыре года, возвращается, — Энни закончила мысль: — Не лги мне. Я знаю, что ты была влюблена в него все это время. Лисбон посмотрела на нее: — Все это уже не имеет значения. Мне нужно со всем разобраться. Я должна понять, что мне делать. — А у тебя есть особый выбор? Он хочет увидеть ДиДжей, и, насколько я знаю, он не из тех, кто просто сядет, и будет ждать. Лисбон не могла оспорить это: — Нет…, но я должна во что бы то ни стало защитить ее. — От Джейна? — Да, — Лисбон попыталась объяснить это. — Потому что сближение с ним принесет ей только огорчение, когда он уйдет. Моя дочь не заслужила узнать, каково это — быть брошенной. Энни немного помолчала, прежде чем спросить: — А что если он не уйдет? Лисбон выглядела немного растерянно из-за этого предположения, а затем отклонила его: — Джейн не останется. Он никогда не делал этого раньше, и не сделает сейчас. — А ты хочешь, чтобы он остался? Лисбон замешкалась: — Не важно, чего я хочу. Я должна смотреть на вещи реально, — она подарила племяннице спокойный взгляд. — Джейн никогда не оставался дольше, чем на пару дней. Он уйдет, и все будет кончено. Энни вздернула бровь: — Хочешь поспорить? Лисбон бросила на нее строгий взгляд: — Если ты закончила быть бесполезной, иди в свою комнату. Обычно она пыталась сопротивляться, услышав подобный родительский тон тети, но Энни знала, что не стоит заходить далеко в подобном давлении — ей не очень хотелось спать на скамейке в парке после этого. Но скрывать смешки было не просто, когда она поднималась вверх по лестнице. Она в какой-то степени надеялась, что Патрик Джейн останется. Это могло бы быть весело. --------------------- В считанные секунды Джейн принял решение ехать в Лос-Анжелес. Последние четыре года он поддерживал связь с Чо, в основном потому, что хотел знать, как дела у членов команды, но при этом не сталкиваться с попытками Грейс вернуть его. Также Джейн пытался избегать звонков Лисбон, так как хотел, чтобы она двигалась дальше. Он думал, что поступает правильно, пока Чо не сообщил, что через месяц она выходит замуж. Это чуть не убило его. Джейн был удивлен той боли, которую ему принесла мысль о том, что Лисбон действительно двигается дальше по жизни. Он перестал звонить ей, когда она рассказала, что собирается на свидание вслепую. Джейн даже пережил свадьбу Чо, где ему пришлось наблюдать за тем, как Лисбон сидела рядом, разговаривала, танцевала и прикасалась к другому мужчине. Он сдержал себя и не попросил на свадьбе о том, чтобы она бросила Криса и, если игнорировать тот факт, что после этого Джейн беспробудно пил три дня, то можно считать, что он проделал чертовски хорошую работу, чтобы отпустить ее. Но все его успехи в этом деле остались далеко позади, как только Джейн узнал, что всего через несколько недель Лисбон сменит фамилию. Конечно, он пытался убедить себя в том, что у него нет никаких оснований расстраиваться, что он должен быть счастлив за нее, что ей будет лучше с кем-то другим. Но ни один из этих логических аргументов не смог удержать Джейна от того, что он отправился Лос-Анжелес так быстро, как только мог. Это была счастливая случайность, когда Джейн наткнулся на Лисбон в ресторане, но увидев, как она сбегает, он сильно усомнился в своих намереньях. Однако боль в его сердце выиграла эту битву. Поэтому Джейн нашел ее адрес и отправился к дому Лисбон, чтобы попытаться убедить ее не выходить замуж… даже если это был абсолютно сумасшедший поступок. Он чувствовал себя глупо даже просто вспоминая об этом, но Джейн также испытывал невероятное облегчение от того, что все-таки сделал это, иначе, вне всяких сомнений, он бы никогда не узнал о своем ребенке. Джейн никак не был готов к тому моменту, когда он увидел фотографию позади Лисбон. Джейн сразу понял, что это его ребенок. Она была слишком похожа на него, слишком похожа на Шарлотту. И все же ему понадобилось несколько минут, чтобы на самом деле осознать все это, на самом деле понять, что у них с Лисбон была дочь. Укрепить эту мысль помогло то, что он увидел ее. Когда он смотрел, как малышка мирно спит в своей постели, это становилось реальностью — у него есть дочь. Смешанный поток эмоций кипел внутри него — он решил остановиться на гневе, поскольку прямо сейчас проще всего было чувствовать ярость, и она была оправдана. Лисбон должна была сказать ему об их дочери, что бы ни случилось между ними, он имел право знать, что у него был еще один ребенок. Джейн дал Лисбон время потому, что и сам нуждался в нем, чтобы все обдумать и осознать. Он даже не должен был быть здесь, но вдруг, решив приехать сюда и просить Лисбон не выходить замуж, Джейн узнал, что у него есть маленькая красивая дочь. Все это было более чем немного подавляюще. Каким-то образом он добрался до гостиничного номера, в котором остановился. Несколько мгновений все, что он делал, это просто стоял там, еще не оправившись от шока. Затем Джейн вытащил телефон и позвонил человеку, который, как он считал, заслужил его гнев. Уже было довольно позднее время, но Чо ответил на его звонок всего после двух гудков. — Чо. — Ты скрывал это от меня, — сразу выпалил Джейн. Секунду Чо молчал: — Джейн? — Нет необходимости врать. Конечно, ты знал. — Где ты, черт возьми? Джейн сел на кровать, кипя от гнева, пружины слегка заскрипели: — В Лос-Анжелесе. Он слышал, как Чо что-то пробормотал, или, может быть, это был смех: — Ох. Ты видел вашу малышку. Это, конечно, подтвердило его догадку: — Да, Чо, я видел ее. И большое спасибо, что никогда не говорил мне о ее существовании. Не помешало бы получить небольшой намек. — Разве это что-то изменило бы? Джейн покачал головой: — Я должен был узнать о ней четыре года назад. — Ты не хотел знать. — Что, черт возьми, это вообще значит? — Если бы тебя это волновало, ты бы увидел признаки. — Меня не было рядом, чтобы я мог это сделать, — напомнил ему Джейн. — Вот именно. Джейн тяжело вздохнул: — Я ушел, потому что хотел как лучше. Ты знал, что с ней происходит. Чо не нравилось это объяснение, или, может быть, он просто не понимал, что натворила Тереза: — Ты говоришь, что тебя не было рядом, но именно тогда она нуждалась в тебе больше всего. Ты поступил как эгоист. Джейн мгновение колебался, прежде чем, наконец, объяснить Чо: — Она заслуживала кого-то лучшего, чем я, и заслуживает до сих пор. Так было лучше для нее. Я сказал ей это. Эгоистично было бы остаться. — Вы оба идиоты. — Может быть. Но все это не отвечает на мой вопрос: Почему никто из вас не сказал мне, что у меня есть еще один ребенок? Чо ответил просто: — Потому что это было то, что вы оба хотели — ты считал, что ей лучше без тебя, а она не хотела, чтобы ты снова страдал. Джейну не нравилось это объяснение. — И все же я имел право знать, что у меня есть дочь. — Да, имел. Я говорил об этом Лисбон, но, как и ты, она слишком упряма. — Ну что ж, приятно знать, — ответил Джейн, но он не собирался позволить Чо так легко соскочить с крючка. — Почему ты не рассказал мне? — Ты спрашиваешь меня о том, почему я не сказал моему хорошему другу, что она должна сказать человеку, который бросил ее, что у нее есть от него ребенок? Ведь в один прекрасный день он может узнать об этом и обидеться, что от него это скрывали, несмотря на то, что он вел себя как идиот? Джейн приподнял бровь, когда подбирал слова, чтобы ответить: — Даже идиот заслуживает того, чтобы знать, что у него есть ребенок. — Ты должен поговорить об этом с Лисбон. Джейн слегка улыбнулся: — О, ты можешь рассчитывать на это. — Джейн, ты же знаешь, что она делала лишь то, что считала правильным. — Я тоже. — И посмотри, куда это привело вас обоих. — Да, с этим не поспоришь, — Джейн вздохнул и покачал головой. И тут одна мысль пришла ему в голову — то, в чем он был чертовски уверен: — Ты же знал, что я приеду сюда. Ты знал, что я увижу ее. — Да. Я также знал, что если ты встретишься с Лисбон, то ты увидишь и своего ребенка. Джейн снова вздохнул: — Спасибо. Хотя я предпочел бы узнать о ней четыре года назад, но, думаю, лучше поздно, чем никогда. — Иди и поговори с ней, Джейн, исправь свои ошибки, пока не стало слишком поздно. После того, как Чо выдал свой совет, он отключился, так как ему больше нечего было добавить. Джейн положил трубку и откинулся на кровать, одной рукой прикрыв глаза. Для него все еще было слишком трудно принять все это. Он провел последние несколько лет, пытаясь вновь найти свое место в жизни, пытаясь сделать то, что лучше для людей, которых он любил, находясь вдали от прошлого, которое уничтожило его. Но все его попытки не увенчались успехом. Джейн смотрел в потолок, его мысли все еще вращались вокруг вопроса: что же делать дальше? Он должен был поговорить с Лисбон, встретиться с Даниэлой и разобраться во всем этом. Даже если он наверняка не знал, что принесет ему будущее, все равно было трудно перестать пытаться спрогнозировать его, ведь именно этим он занимался долгое время. Что-то беспокоило Джейна, какая-то мысль не отпускала его. Он сел и потянулся к чемодану, который был поспешно упакован ранее. В одном из рваных карманов лежала вещь, которая стала самой ценной для него в эти годы. Книга Терезы была еще в неплохом состоянии, даже если учесть, что некоторые из страниц были изрядно потертыми из-за многократного прочтения. Он раскрыл книгу на титульном листе и провел пальцами по ее подписи. Он вспомнил тот день в Нью-Йорке, когда заплатил совершенно незнакомому человеку сотню долларов, чтобы тот зашел внутрь и простоял в очереди, и Джейн получил свой экземпляр книги с автографом автора. Он не хотел, чтобы Лисбон видела его, но ему было необходимо, чтобы она подписала ее. Для Джейна было важно иметь книгу, которую Лисбон держала в руках, к страницам которой прикасались ее пальцы. Джейн перевернул страницу с подписью и перешел к эпилогу в самом конце. Он читал эту часть десятки раз, возможно, сотни, и всегда застревал на ней, особенно сейчас. «Когда монстр мертв, в действительности остается лишь один вопрос: Что теперь? Это было тем, что мучило всех нас в первые дни и недели после того, как все было кончено. Я всегда представляла себе, как „вернусь к нормальной жизни“, но я не понимала, что после чего-то настолько опустошающего и разрушительного, какой была эта охота, понятие нормы просто перестает существовать. В конце концов, остается лишь одна вещь, которую вы можете сделать — попробовать собрать свою жизнь по кусочкам. Именно так мы и поступили, с разной степенью успеха. Ригсби и Ван Пелт справились с этим лучше, отправившись в длительный медовый месяц, а затем и вовсе переехали из Сакраменто. Им было легче дышать в городе, который не напоминал о пережитом. Они получили свой поистине счастливый конец, и я все еще каждый раз вспоминаю о них с улыбкой. Чо был тем, кто легче всех пережил этот период. Он получил долгожданное продвижение по службе в КБР и остался в Сакраменто. Теперь у него наконец-то есть своя команда, и то, как он руководит ею, заставляет меня стыдиться моих собственных лидерских качеств. Я завидую тому, как легко он смог оставить все позади, но он всегда был самым стойким из нас. Я горжусь им. И, наконец, Джейн. В его планы не входило оставаться с нами навеки, и часть меня всегда это знала, хотя я и надеялась на обратное. После того, как все было кончено, Джейн ушел так же, как и пришел. И хотя этот факт убивал меня, в то же время я понимала, почему он так поступил. Он совершил то, ради чего впервые появился на пороге КБР, и пришло время для него найти новую жизнь — ту, в которой его больше не будут преследовать мысли о семье и о монстре, который отнял ее у Джейна. Даже если эта новая жизнь и забрала его у тех, кто также любил его. Мне было грустно, и грустно до сих пор, но я не имею права злиться. Джейн оставил мне воспоминания, жизнь, которая резко изменилась, и подарок, о котором я не смела и мечтать. Все, что я могу сделать, это поблагодарить его… и надеяться, что однажды он найдет покой». Джейн перестал читать и захлопнул книгу с тихим стуком. Она сказала ему: оно было там все это время, прописано печатными буквами. Между строк можно было узнать ее тайну, но он так и не понял этого. «Подарком», о котором Джейн даже не подозревал, была Даниэла. Та, которую он оставил. Джейн всегда знал, что совершил ошибку, когда вернулся к Лисбон — он не должен был начинать это. Конечно, когда дело касалось Терезы Лисбон, он не всегда мог мыслить ясно. Как и она, Джейн хотел получить шанс узнать, каково это — быть с тем, кого любишь. Он обманул самого себя, думая, что это было возможно. Но Лисбон была слишком хороша для него. Джейн сделал единственный правильный выбор из возможных: ушел прежде, чем смог причинить ей еще больше боли. И она сделала то, что заставило его еще сильнее полюбить ее: подарила ему ребенка. Сложность была в том, что Джейн не был уверен, что было лучше для него: остаться или уйти. А на данный момент он не мог сосредоточиться и на том, что лучше для его дочери — прямо сейчас он должен был смириться с мыслью о том, что он вновь стал отцом. И это будет самая сложная часть.