***
Когда солнце спустилось со своего небесного трона и устало прилегло на линию горизонта, расписывая землю оранжевыми красками, на площади собралась уйма народа. Никто не кричал. Толпа, казалось, замерла в предвкушении чего-то значительного. Фигура, стоявшая позади двух преступников, одним лишь фактом своего присутствия держала всех в напряжении. Наруто и Бенджиро были освобождены из колодок и теперь возвышались над площадью на наспех сколоченной трибуне, чтобы миг их перехода из мира живых в мир мертвых был виден всем. К возвышению подошел наследный принц и, даже не взглянув в последний раз на брата, властным, совершенно несвойственным ему тоном высказал обвинения в сторону стоящих на коленях преступников, объявил, что его решение правомерно и не подлежит порицанию. Он сказал еще много чего, но никто не запомнил его слов – все ждали лишь одного. Когда будущий король, так же не поворачиваясь, поднял руку, палач, широко улыбаясь, присел возле Бенджиро и длинной иглой, словно дразня, провел по его горлу. — Простите, – сказал ему Хаку, – я не очень люблю старомодные методы. — Мне без разницы, что загонит меня в могилу, – не теряясь перед лицом смерти, спокойно ответил Ютани. Мальчик ласково коснулся плеча мужчины и в следующее мгновение резко вогнал иглу в несопротивляющееся тело. Бенджиро открыл рот, но не смог закричать, несколько раз дернулся и испустил дух, безжизненным телом повалившись на нагретые за день доски. Наруто стиснул зубы, отчаянно стараясь держать себя в руках. Возможно, все изначально должно было пойти под откос. Как бы мальчик ни всматривался в мешанину лиц, знакомых он так и не увидел. Какаши не справился? Без подкрепления он даже с возвышения сойти не успеет, как тут же окажется мертв. А острие тем временем холодом коснулось его кожи. — Не медли! – приказал Узумаки, яростно сжимая кулаки. Ему не страшно было умирать, да и цели, которая стоила бы жизни, он не имел. За неудачу нужно расплачиваться. — Я принесу тебе ровно восемь красных цветов на твою могилу, – заботливо пообещал Хаку. Наруто знал, куда надо было посмотреть, прежде чем игла оборвала его жизнь.Глава 7.9. Восемь красных цветов
26 октября 2015 г. в 00:59
Горло зудело. Ему не давали воды вот уже более полутора суток, а так некстати разошедшаяся погода жалила горячими лучами солнца и душила нагретым воздухом. Час или два назад, Наруто надоело считать, он попросил стоящего рядом охранника помочь ему раздеться и за свою шутку получил тяжелый подзатыльник. Спина ныла, и мальчик периодически пытался выгнуться настолько, насколько ему позволяло нынешнее незавидное положение, однако это не спасало совершенно. Он едва ли чувствовал свои колени, которые уже словно приросли к каменной плитке главной площади столицы.
Совсем рядом от него со смиренным взглядом был заключен в колодки Ютани Бенджиро. Происходящее с ним он переносил достойно. Но даже несмотря на то, что его, в отличие от Наруто, не только регулярно поили, но и заставляли съедать принесенную специально для него еду, после чего он бросал виноватый взгляд на мальчика, мужчина выглядел гораздо более измученным, нежели его младший товарищ. Узумаки, ни разу за все это время не сомкнувший глаз, видел, как тот пытался хоть немного поспать, тем самым изводя себя еще сильнее.
Говорили они мало, в основном Бенджиро просто просил у Наруто прощения за то, что тот оказался в такой же ситуации, что и он, говорил, что ему жаль. На то шиноби лишь коротко огрызался: «Ну и жалей дальше, глупый принц!» Узумаки не собирался объяснять ему, что это его собственное решение завело его сюда, что он стоит на коленях перед народом чужой страны только потому, что просто-напросто откликнулся на просьбу о помощи, которую так и не смог ему оказать.
Вчера вокруг арестантов образовалась огромная толпа. Каждый что-то выкрикивал в адрес убийцы короля, и все это сливалось в единый протяжный гул, противно давивший на уши. Если бы не отряд, приставленный следить за порядком, люди уже давно бы растерзали объект всеобщего волнения. Зрелище было поистине ужасающим. Слабые люди больше подвержены влиянию извне. Им не нужны никакие объяснения, они охотно принимают за чистую монету то, что им говорят более сильные. А если подпитывать растущую в груди злобу, умело манипулировать чувствами, то внутри каждого из них можно вырастить монстра. Сбиваясь же в толпы, слабые, не обремененные ни властью, ни знаниями, позволяют себе выпустить своего монстра наружу, и чудовище, способное, подобно чуме, поразить целую страну, как раз из них и состоит.
Сегодня же все было относительно спокойно: площадь оцепили и бдительно следили за тем, чтобы ни одна душа не подобралась к заключенным. С утра со свитой, состоявшей из камнеподобного коренастого командующего армией страны Жемчуга, высокого, с недобрым прищуром глаз ниндзя и безобидного на вид юноши, Бенджиро с Наруто посетил советник, принесший неутешительные новости об их скорой казни. Ютани ничуть не удивился и не выказал ни малейшей толики страха – он кивнул, выражая согласие с принятым его братом решением. Узумаки бегло прошелся взглядом по лицам свиты и остановился на Содацу. Тот ответил ему таким же пристальным взглядом, в котором была лишь наводящая на определенные мысли пустота. Перед тем как покинуть их, длинноволосый мальчишка задорно выкрикнул: «Я буду вашим палачом». Это вызвало у Наруто смех. Тогда горе-торговец посмотрел на него с великой грустью во взгляде: мужчине казалось, что психика мальчика просто не выдержала давления, и у него сдали нервы. Однако на лице того не было ни тени подступающей истерики. Отсмеявшись, он нахально бросил: «Еще одно «извини», и я плюну в тебя!»
А совсем недавно к ним подпустили команду номер семь. Какаши приказал подопечным остаться чуть поодаль. Саске буравил Бенджиро тяжелым взглядом. Он считал логичным желание Идзи казнить предателя, и даже расположенный к старшему принцу сенсей не смог бы изменить его мнение. А вот насчет сокомандника он испытывал смешанные чувства. С одной стороны, ему было плевать, умрет ли чужак или нет, так как его существование казалось Учиха настолько незначительным, что он не видел смысла в лишней тревоге, с другой же – Саске полагал, что более человечный, чем тот, кого он так сильно хочет убить, на уровне подсознания понимая, что, неважно, как ты относишься к человеку, жизнь того имеет ровно такую же цену, что и любая другая, да и невозможно списать со счета проведенные вместе недели, сделавшие раздражающего засранца чуть более своим. Сакура смотрела на две согнутые фигуры и никак не могла принять эту сюрреалистичную картину. Еще в Академии читая учебники по истории и слушая лекции, она знала, что жизнь шиноби отнюдь не что-то, чем можно гордиться; она щедра на смерти и лишения, больно ударяет по друзьям и близким и никого никогда не жалеет. Но то была теория, сквозь страницы и чужие слова кажущаяся столь далекой, что не вызывала страха, а перед девочкой же сейчас разворачивалась самая настоящая практика бытия ниндзя. Это произошло слишком рано, и незакаленная душа еще отчасти верила, что все должно закончиться хорошо.
Какаши выглядел спокойным. На трезвую голову и размышлять легче. Ситуация ему ой как не нравилась, но спешить в этом деле – это лишь самому себе вырыть еще одну яму. Действовать нужно было осторожно, взвешивая каждый ход. К тому же о какой стратегии могла идти речь, когда за время, прошедшее с исчезновения заложников из тюрьмы, так ничего и не прояснилось – наоборот, все стало только запутанней.
— Несмотря на то, что я просил принца отложить вашу казнь, – обратился Хатаке к Бенджиро, – и на то, что он ответил положительно на мою просьбу, дело приняло куда худший оборот, чем могло бы быть раньше, – он перевел взгляд на ученика, о котором, как ему думалось, он успешно замолвил слово. – От советника мы узнали, что казнить собираются вас обоих, хотя весомой причины для твоей смерти нет.
Наруто внимательно слушал наставника, понимая, что испытывает гордость оттого, что является частью его команды. В свои безэмоциональные утверждения тот вкладывал вопросы, на которые Узумаки, безусловно, знал ответы. В проницательности копирующего ниндзя не стоило и сомневаться. Он прекрасно знал, что мальчик не просто догадывался о его осведомленности, а был в ней полностью уверен.
Какаши ждал не вопроса. Он ждал ответ, который, возможно, прольет свет на творящееся вокруг. Джинчуурики с шумом втянул в себя воздух, как если бы собирался запастись кислородом и нырнуть в воду, а затем медленно выдохнул. Голос хрипел, и говорить было неприятно.
— Посмотрите на мои руки, Какаши-сенсей. Ями явно знает, что внутри меня не только рамен.
Помимо деревянного, руки Наруто находились еще и в каменном плену: тяжелые узорчатые наручники с него так и не сняли. Казалось бы, зачем они были нужны? Советник хотел перестраховаться?
— А без них ты бы смог освободиться без каких-либо трудностей? – решил уточнить джонин, понимая, к чему все ведет.
— Пожалуй, – скромно ответил мальчик. – Я прекрасно знаю о существовании предметов, способных сдержать чакру шиноби, а вот вещица, держащая в узде хорошо известную нам лисью морду – прямо раритет. Я не только не могу воспользоваться ее чакрой, но и просто связаться с ней не выходит.
Повисла тишина. Учитель и ученик друг друга поняли. Странности были слишком очевидны. Почему не кормили только Наруто? Не потому ли, что хотели его ослабить? Не потому ли, что чего-то опасались? Не просто же так на него надели наручники, отрезавшие его от Кьюби. Вряд ли советник по наитию велел это сделать. Потасовка, устроенная генином на тракте, – это лишь жалкий повод заключить его под стражу. Скорее всего, наручники готовили для кого-то другого, но они потребовались раньше, так как жертва неожиданно для обеих сторон сама пришла к своему палачу.
— То есть, по-вашему, младший принц вел себя странно? – продолжил Наруто, наконец разрывая тишину, пеленой затянувшую площадь. – То он откладывает казнь и решает помиловать дебошира, то его вдруг переклинивает, и он делает все с точностью да наоборот? Хм, где-то я это уже слышал…
— Что ты имеешь в виду? – взволнованно спросил Бенджиро, заранее пугаясь ответа.
— То, – в голосе Наруто появилось жесткость, – что происходит предсказанное твоим отцом. Новая марионетка и сама не в курсе, когда теряет власть над своим телом и разумом.
— Нет, – голова Ютани безвольно поникла.
— Кажется, еще немного, и придется убить еще одного члена королевской семьи, – продолжил нажимать Наруто без толики жалости в голосе.
— Нет! – мужчина забился, неистово стараясь освободиться. Он задышал тяжело, а в глазах вперемешку с отчаянием заискрилась когда-то забытая воля. – Нет!
— Вот так-то лучше, – вдруг улыбнулся Узумаки, – а то висишь тут, как овощ, аж больно смотреть.
Какаши теперь был точно уверен в том, что у истории четырехлетней давности есть двойник, и дело принимало отнюдь не локальные масштабы. Тут было что-то иное, что-то, что еще подпортит всем кровь в будущем и что зародилось давно, и прямо под носом у великих наций. Вот тебе и миссия ранга С!
Содацу Ями, бесспорно, корень всех бед этой страны, но как подобраться к нему, не ввязывая в сражения ни в чем не повинных людей? Как драться с теми, кто даже не подозревает, что не является врагом для Бенджиро и шиноби Конохи? Эти вопросы надо решать, однако не в первую очередь. Для начала было бы неплохо не дать Наруто и Бенджиро умереть.
Какаши бросил осторожный взгляд себе за плечо: повсюду была стража, и не сказать, что та состояла сплошь из рядовых воинов – ее ряды пестрели наемниками, которые, скорее всего, окажутся большой проблемой. По-тихому провернуть побег не получится.
Наруто понял, о чем думал его наставник, и поспешил отвернуть его от опасных затей, шокировав своим спокойствием и уверенностью:
— Не нужно ничего предпринимать. Просто будьте готовы, когда наступит время.
Хатаке нахмурился, размышляя, довериться ли этому странному Узумаки или найти иной выход. Судя по виду мальчишки, тот не сомневался, что задуманное им обязательно обернется успехом.
— Как насчет пути отхода?
— Понадобится.