— Co вчерашнего ∂ня прошло сто лет, mы зαʍетuлα?
— Я тоже по тебе скучаю.
Начало весны в Хогвартсе ещё никогда не было таким теплым. Привычных февральских морозов как таковых не было, поэтому студенты даже не успели понять, когда они поскидывали зимние мантии и перешли на более лёгкую одежду. Нет, ночью, конечно, ещё было холодно, но весеннему солнцу хватало дня, чтобы нагреть землю. Но были и минусы у весеннего сезона: пора экзаменов и лень, которая приходила с тёплыми деньками. Дети расслаблялись и не могли сосредоточиться на уроках, отвлекаясь на солнечную погоду за окном. Учителя раздражались больше, а долги становились длинней. Но что удивляло Ди, так это полное спокойствие профессора Флоренция, которого вроде бы даже не захватила весенняя лихорадка. Он все также продолжал преподавать свой предмет, спрашивал мысли его учеников и чаще оставлял её после урока на пятиминутный разговор. Эти разговоры на первый взгляд не имели смысла со стороны: он спрашивал об её состоянии и делах, что она смогла увидеть и понять на его уроке и каковы были её мысли насчёт текущей атмосферы. Вопросы насчёт атмосферы были странными, но абсолютно точными и к стати. Девушка не могла объяснить ему своего состояния, даже не смотря на то, что этот профессор возможно был единственным взрослым, который не вызывал в ней чувство тревоги и недоверия. Она точно была уверена в том, что он понимает её странное состоянии и задумывается ещё больше. Этот урок Прорицания не стал исключением. Даже больше: он стал тем днем, когда она узнала нечто новое о своём брате. А точнее об его видениях. Урок Прорицания начинался как обычно: все студенты собрались в кабинете профессора Флоренция, обсудили некоторые созвездия и свои мысли насчёт них, а потом пытались рассмотреть в тех же самых звездах что-то такое, на что никогда не обращали внимания. Некоторым эти задания казались скучными и не интересными и они даже умудрялись засыпать на них. И это было не странно, когда в конце таких сеансов некоторых студентов нужно было ещё некоторое время будить, чтобы закончить урок. Флоренц относился к этому нормально, понимая, что не всем дано увидеть судьбу своего народа в звездах и поэтому ничего не говорил про это. Он просто кивал на извинения уставший студентов и думал о чем-то своём. Иногда Диану бесило такое отношение к его предмету, но профессор сразу пересекал её злость по этому поводу, объясняя, что не всем дано увидеть то, что дозволено видеть им. И Поттер сразу опускало, наверное, из-за того, что подсознательно она не могла не верить ему. Только в этот раз была одна странность: среди этих сонных студентов оказался Гарри, который в отличии от других хватался за свой шрам и что-то болезненно мычал. Сначала Диана, которая лежала с ним, не услышала с его стороны не звука, но когда урок подошёл к концу и все стали просыпаться и собираться, она увидела, что Гарри не вставал и крепко держался за шрам. Внутри стало очень тревожно, когда даже после ласковых прикосновений Дафны, которая первая подошла к нему, парень не проснулся, а продолжала что-то мычать. Пока Малфой выпроводил всех любопытных, Диана с профессором тут же оказались рядом со слизеринцем и пытались как-то привести его в себя. — Это случалось раньше? — внимательно осматривая сжимающего челюсть парня профессор перевёл взгляд на его друзей, на что Диана с Дафной только растерянно пожали плечами, а Драко только нахмурился и кивнул. — Это второй раз. Точнее на моей памяти второй раз, первый раз был перед первым турниром, но тогда он сказал, что это просто кошмар. — Это очень похоже на ночные припадки Ди, — тут же вспомнила Гринграсс, взволновано смотря на подругу, а потом и на друга. — Когда у тебя было то видение с оборотнем и нам с Саймоном пришлось приводить тебя в себя. — Второго провидца нам ещё не хватало, — пробормотал тихо блондин, наклоняясь к другу и чуть хлопая Поттера по щекам. — Поттер, скажи этим женщинам, что ты жив! Ну же, олень ты безрогий, проснись и пой! Либо последние несколько хлопков смогли подействовать на брюнета, либо же кошмар наконец выпустил его из своих зловещих лап, но Гарри резко открыл свои зелёные глаза и так же быстро принял сидячие положение, дико оглядываясь по сторонам. Ребята спокойно выдохнули, а Драко ещё несколько секунд при поддерживал друга за плечи, чтобы тот не грохнулся назад. И только Флоренции за их спинами внимательно наблюдал за ними. — Гарри! Мерлин и Моргана, ты что-то рано собрался на тот свет! — блондин выпустил воздух сквозь зубы, перекладывая друга в объятья его сестры и подруги, которым, словно нужно было проверить его физическое состояние. Малфой даже с запозданием сравнил их с курицами-наседками, которые проверяли своего потрепанного цыплёнка. — Ты как, Гарри? — спросила Дафна, а Диана молча наблюдала за тем, как взгляд брата меняется с испуганного на осмысленный. Медленно, но верно зеленоглазый приходил в себя. — Что-то болит? — Шрам жгёт, давно такого не было, — чуть хрипло говорит слизеринец, переводя взгляд на сестру, которая только больше хмурится на его взгляд. — Почти конец года, что-то произойдёт, — вдруг говорит Диана, словно понимая взгляд брата без слов. — Шрам никогда не болит просто так. Что ты видел? Блондины в лице Гринграсс и Малфоя тревожно переглядываются, в то время как профессор только удивлённо наклоняет голову. Гарри сглатывает, неотрывно смотря в глаза сестры, которая внимательно слушает его. В её глаза столько переживаний и страха, что ему даже не нужно прислушиваться к своим чувствам, чтобы понять, что сестра не просто напряжена. — Там был Хвост и его наказывали за что-то, — парень сжимает губы, но решается продолжить. — Его наказывал Он. Волан-де-Морт. Я не знаю, было ли это какое-нибудь воспоминание или просто разум играет со мной в странные игры, но там был именно Он. — Ты видел его? — тихо спрашивает голубоглазая слизеринка, затаивая дыхание. Малфой напрягается, впиваясь пальцами в свою мантию. — Нет, но Хвост обращался именно к нему, а ещё там был другой мужчина, — парень хмуриться, пытаясь точнее вспомнить незнакомца. — Не в этом видении, в другом. Он что-то говорил про миссию и то, что он не подведёт Его. — Не зря в последние время звезды не спокойны, — задумчиво озвучивает свои мысли кентавр, тем самым заставляя детей нервно переглянуться. — Мисс Поттер, вы ведь тоже что-то видите. Не расскажите ли нам? Рыжая кивает, наконец отнимая взгляд от брата и переводя его на друзей. Гринграсс аккуратно гладит подругу по плечу, в то время как Малфой пытается не поднимать глаза лишний раз. — Если не считать заедающего с самого начала разрушенного здания и некоторых других видений, в последнее время мне приходится наблюдать другую картину, — девушка поджимает ноги, перед этим сев по-турецки, потому что после того, как они пытались перевести Гарри в себя, они не соизволили даже встать с пола. — Странный лабиринт, который медленно перетекает в кладбище. Очень гнетущая атмосфера. А там… там что-то есть. Тёмное и большое, оно наблюдает за мной, а потом на фоне темноты начинают появляться вспышки заклятий. — Каких заклятий? — зачем-то спрашивает Гарри, хотя он понимает, какие именно заклинания видела сестра. Ди только кивает, давая понять, что мысли Гарри не далеки от правды. Запретные. — Судя по зелёному цвету и гнетущей атмосфере смерти, то это было одно из запретных. — Напомни, у тебя все такие видения досконально совпадали? — Драко отнимает взгляд от пола и испытывающие смотрит на подругу. — Я что-то не припомню такого. Если, конечно, ты нам все рассказываешь. Диана напрягается, чувствуя в голосе друга нотки обвинения. После той ссоры в большом зале они старались лишний раз не говорить об этом, но Диана несколько раз ловила на себя странные взгляды друзей. Её недоверие порождала их недоверие, она понимала это, но говорить о своих эмоциях ей было невообразимо стыдно. На это было много невиданных даже ей причин. — Не начинай то, что не сможешь продолжить, Драко, — предупреждает она его, на что друг только сжимает губы, не отрывая от неё взгляда. — Я рассказываю вам все, что как-то может иметь значение для вас и ситуации. — Это не все. — Ребята, прекратите! — Дафна не выдерживает и прикрикивает на них, заставляя удивлённо воззриться на неё Гарри. — Ведете себя как маленькие вредные пикси. — Он первый начал, — капризно заявила Поттер, на что Малфой возмущённо приоткрыл рот и хотел уже начать отрицать свою вину, как Дафна пресекла и его. — Просто помолчи, Драко. — Ну как обычно, — пробормотал блондин, но продолжать свою мысль не стал. Гринграсс только бросила на него предупреждающий взгляд и в комнате снова стало спокойно. Профессор Прорицаний осматривал всех по очереди, на некоторое время задерживая взгляд на мисс Гринграсс. И честно, Поттер не могла понять, что именно испытывал в данный момент профессор к её подруге: гордость или уважение. — Так, и что теперь нам делать? — в тишине комнаты внезапно задал вопрос Гарри, наконец начиная вставать с пола. — Мы знаем, что что-то намечается, но не знаем где, когда и кем. — Придётся ждать. Опять, — грубо констатирует рыжая, в голосе которой слышаться усталость. — Ждать — это понятно, — задумалась светловолосая слизеринка, тоже вставая с пола. Ребята повторили действия за ними, стараясь не смотреть друг на друга. — Ди, ты сказала, что видела странный лабиринт. Почему он был странный? Рыжая слизеринка нахмурилась, пытаясь вспомнить свои ассоциации. Почему он был странным? Потому что состоял полностью из зелени и имел вместо потолка серое небо. А ещё этот лабиринт в самом начале четвёртого курса имел в своих недрах тот самый Кубок, в который чемпионы кидали свои имена. Именно это она и сказала ребятам. Дафна сжала губы, а Гарри с Драко переглянулись между собой. Только Флоренц не изменился в лице, по привычке поднимая глаза на небо. И спустя время Диана наконец поняла их реакцию. Лабиринт. Именно. Поттер сглотнула, с заминкой делясь своими мыслями: — Вы ведь тоже вспомнили про то, что на третьем туре будет лабиринт, да? И ведь точно. Гарри недавно вызвали на общее собрание чемпионов, на котором им всем сообщили о последнем задании. Нужно будет пройти лабиринт со всевозможными испытаниями и найти Кубок. Прямо как в её ведении. Замечательно. — Можно ли отказаться от задания? — с тревогой спросила Дафна, с вопросом смутря на единственного взрослого в их окружении. Кентавр только покачал головой, давая понять, что не сможет дать ей верного ответа. — А если… если Гарри не будет в состоянии выйти на последнее задание? Если у него будет отравление или перелом ноги? — Ты решила навредить мне сама? — с некоторым преувеличением спросил брюнет и в его голосе трудно было распознать: шутит он или возмущается. — Не прокатит, — решительно откидывает её мысль Диана. — Мадам Помфри — мастер своего дела. Вспомни, как Гарри упал с метлы и сломал руку. Что с ним произошло на следующий день? Его кость срослась за ночь. Мне кажется, отравление для неё тоже не сложный уровень. — Ну если подумать так, то у Снейпа есть некоторые зелья, — как бы не взначай говорит блондин, намекая на то, что выход есть всегда. — Можно стащить что-нибудь и напоить Гарри. — Ты знаешь, где и какие зелья у него стоят? Я за все свои отработки и дополнительные у него не могла понять, что и где стоит, — вздохнула зеленоглазая. — Нужна другая причина. — Согласия между чемпионом и Кубком, — почти пропевает Гарри, начиная забавляться от того, сколько раз он уже напоминал об этом за весь учебный год. Ребята опять поникли. — У нас опять остаётся только один вариант. Продолжить Турнир. — В жопу этот турнир, — бурчит недовольно и по-детски рыжая и блондины впервые за все время не поднимают на неё взгляд за её слова. Потому что других слов даже у них не было. — Я хочу есть. Пойдёмте в Большой зал, а? **** — И помните, если вы не выучите последовательность данных рун, то вам придётся очень сложно на экзамене, — профессор Рун проговаривает последние слова под звонок, что непременно не остаётся в умах собирающихся учеников. Женщина только устало вздыхает, провожая взглядом студентов четвёртого курса, а потом цепляется взглядом за рыжее пятно сбоку и ловит себя на мысли, что она хотела поговорить с мисс Поттер. — Поттер, останьтесь, пожалуйста, на минутку, — профессор Бабблинг осматривает невысокую ученицу и кивает, понимая, что Диана выглядеть не столь скучающе, как многие её ученики. Пока женщина перебирать какие-то записи на своём столе, слизеринка удивлённо осматривается по сторонам, а потом вспоминает, что на данный курс она ходила без брата. Чуть смяв лямку сумки на плече, девушка осторожно подходит ближе и в классной комнате становится тихо. — Что-то не так, профессор? С самого начала курсов по Рунам Диана не могла назвать себя хорошей ученицей в данном направлении. Да, ей определённо нравилось изучать их, но похвастаться чем-то выдающим в данной сфере она не могла. Да и профессор Бабблинг была из тех учителей, которые требовали полного внимания на своём уроке. Поттер даже бы рискнула сравнить её с Макгонагалл, только намного моложе. На вид профессору было не больше сорока, она явно была, либо ровесницей Сириуса, либо же чуть младше. Голубой взгляд поднялся с записей и снова осмотрел девушку напротив. Женщина не знала, что она пыталась увидеть в этом ребенке, но что она точно понимала, так это то, что девушка напротив неё определённо могла затронуть тему ЖАБА на экзамене четвёртого курса. — Последнее задание экзамена. Меня заинтересовал ваш ответ, мисс Поттер, — найдя нужный бланк, профессор снова прошлась по буквам взглядом и кивнула. — Вы затронули интересную тему рун. Нанесение волшебных знаков на волшебника им самим или же при помощи кого-то. Я специально составила данный вопрос, чтобы узнать, изучают ли мои ученики что-то кроме школьной программы. И честно, я была удивлена вашем ответом — никто даже близко не подошёл к такой трудной теме. — А, вы об этом, — спохватилась девушка, наконец выдыхая. — Да, я хотела с вами поговорить насчёт этой темы, но всегда забывала, а тут свободный вопрос напомнил мне об этом. — Откуда вы вычитали об этом? Вы ведь в курсе, что это трудная и опасная тема? — женщина хмурит брови, пытаясь понять, насколько серьёзна была девочка. — Трудная — это да, чего стоят одни вырисовки рун, — усмехается чему-то девушка, что непременно отмечает строгая женщина. — Поверьте мне, это не просто вырисовки рун, а целая комбинация, которая должна содержать в себе не только руны, но и защитные символы заклинаний. — То есть, когда волшебник вырисовывает руну, то он комбинирует её с символами заклинаний? — зеленоглазая девушка удивлённо хлопает глазами, а потом до неё доходит, почему она не могла расшифровать те руны парня в библиотеке. — Но зачем так затруднять? — Это элементарная защита. Вы разве не читали пособие по безопасности? — Нет? — неуверенно тянет девушка. Женщина только расширяет глаза, мельком осматривая девушку вновь. — Надеюсь, вы не пробовали данную магию на себе? Хотя, если вы и пытались, то я бы точно узнала об этом, — женщина выдохнула, словно и правда допускала мысль, что слизеринка могла выполнить такую сложную магию. — Тогда остаётся вопрос: откуда вы знаете об этом? — Видела у иностранных студентов. Один парень из Шармбатона использовал странную комбинацию рун, а потом спокойно читал книги на нашем языке, — призналась Ди, немного опуская взгляд, словно рассказала о чем-то постыдном. — Большая вероятность, что он использовал комбинацию рун перевода, — задумался профессор. Девушка пожала плечами. — Вы запомнили линии? — Да, но из-за того, что это была комбинация с символами заклинаний, то и получилось так, что я смогла разобрать только знакомые мне руны. — Давайте так, — профессор Бабблинг задумчиво побарабанила ногтями по столу и чему-то кивнула. — Вы сможете вспомнить примерные руны, а мы позже попытаемся разобрать их? Мне кажется, вам определённо подходит данная тема для экзамена на пятом курсе. Я ведь правильно понимаю, что вы намерены хорошо сдать мой предмет на следующий год? Диана задумалась. Она точно хотела сдавать экзаменам по рунам, но никогда не думала, что профессор с таким воодушевлением и желанием захочет знать её ответ. Ей это очень льстило. Девушка улыбнулась, в то время как профессор только кивнула и протянула ей ее бланк. Слизеринка только непонимающе на неё уставилась, потому что она думала, что данные бланки были нужны учителям для отчётности, на что женщина объяснила: — Это копия. Вам нужно разобрать ваши ошибки, я уверена, что вы поймёте их без меня. — А, спасибо, — стушевалась рыжая и сунула бланк к себе в сумку. — Я могу идти? — Да, да, конечно. — До свидания, профессор. *** Дни медленно, но верно летели в своём привычном темпе, и ребята не успели оглянуться, как до последнего тура осталось чуть больше полумесяца. Но даже эти мысли были не столь захватывающими, как то, что впереди их ждали новые экзамены и скорые каникулы, которые Диана решила провести по обыкновению сначала на Тисовой улице, а потом (как можно скорей) переехать к Сириусу с Гарри. А там нужно было решать дальнейшие вопросы по поводу поездки в Болгарию. И пусть она не получила никакой информации от Демиры, ей нужно было хоть с чего-то начать. Но и тут судьба была к ней благосклонна, когда одним весенним днем Тодорова решила напомнить о своём обещании. В тот майский день ребята по обыкновению занимались своими делами, а точнее готовились к нужным им экзаменам: Дафна заучивала формулы по Нумерологии и также повторяла с ребятами классификации по Уходу по магическим существам, по которым у них должен был быть первый экзамен. Ирония состояла в том, что Гарри не нужно было готовится к экзамену, но отказать Дафне он точно не мог, поэтому придумал отличную отмазку для Дианы, чтобы не тусоваться с ней в библиотеке («Я понятия не имею, какие будут существа в лабиринте, поэтому буду изучать всех»). Рыжая слизеринка не обижалась, потому что понимала брата слишком хорошо, да и повторять пройденный материал ей было намного проще в одиночестве, чем с кем-то. Хотя даже тут ей не дали нужного уединения. По дороге в библиотеку ей встретилась одна из её соседок — Джейн Флинт и попросила помочь ей с ЗОТИ, экзамен по которому должен был состояться через два дня после Ухода у друзей. Не имея ничего против девушки, рыжей пришлось согласиться и пожертвовать своим уединением. — Ты прости, что я так внезапно, я просто увлеклась Трансфигурацией и Астрономией и совсем забыла про сложную Защиту, — краснела и мялась Флинт, когда они занимали чуть ли не последний стол в библиотеке. Славу Мерлину, за последними стеллажами редко, кто занимала места. — Всё нормально, ты же не Зельями хочешь со мной заниматься, — фыркает Поттер, на что Флинт не может сдержать улыбки, потому что, наверное, все в Хогвартсе знали о нелюбви между Поттерами и профессором зелий. — У тебя есть какие-то определённые пробелы в каких-нибудь темах? — Империус и отклонение вредных заклинаний, — кивает шатенка, доставая пергамент с записями. — У меня не получилось сдать зимнюю контрольную по одному из непростительных и профессор Грюм разрешил мне пересдать её весной, но ещё и с этим сверху добавились вредные заклинания. — Ты имеешь ввиду Порчу? — чешет затылок слизеринка, вспоминая последние темы. — Мы вроде проходили, как избавиться от порчи. Есть заклинания по отклонению порчи, либо же специальные артефакты по Стиранию. Профессор показывал нам элементарные заклинания по защите, которые на контрольной нужно было просто перечислить. — Я не смогла перечислить их, — призналась кареглазая слизеринка, на что Поттер только вздохнула и начала копаться в своих записях, чтобы найти список тех самых заклинаний. — Я знаю, что я глупая, мне просто нужно чуть больше времени. Прости. — Не нужно передо мной извиняться, — отрицательно качает головой Ди, понимая, что стоит быть с Джейн чуть помягче. — Я просто дам тебе список, ты сядешь их заучивать, а я потом проверю тебя, а насчёт непростительного, тут тебе придётся обраться к Гарри, потому что из всех нас только он смог нормально противостоять заклинанию. — Но ты ведь тоже смогла, — удивилась Джей, на что Диана только пожала плечами, но промолчала. — Вы — одни из лучших учеников на потоке. — Они — лучшие ученики на потоке, Гарри, Дафна и Драко, я — нет, — отрицает девушка, опуская взгляд на записи по Рунам. — Я держусь только благодаря им. — А они только благодаря тебе, — открывает ей правду Флинт, на что Поттер только неуверенно переводит взгляд. — Честно, я завидую вашей дружбе и всегда завидовала. То, как ребята держатся за вас и то, как вы с Дафной сплачиваете всех — это удивительно. Я так не умею. — Ты говоришь это той, кто чуть не посадила твоего отца в Азкабан за тот дневник и ненавидит твоего старшего брата. Джейн некоторое время молчит, наблюдая за профилем девушки. Она молчит и пытается понять, как она вообще могла недолюбливать эту девушку на первом курсе? Она, конечно, понимает, что была ребёнком и не знала Диану лично, но ей хочется вернуться в прошлое и хорошо наругать себя прошлую за те мысли. Может быть, если бы Флинт не была закрытым человеком, то они бы даже подружились, как Ди с Дафной? — Это будет звучать странно, но только благодаря тому дневнику и вашем действиям я смогла впервые увидеть беспокойство в глазах отца за меня, — взяв перо в руки, девушка немного поиграла им пальцами. Девушка напротив прислушалась. — Мой отец любил маму. Это редкость в чистокровных семьях, но им повезло. Мама приняла его и его недостатки, и у них родился первый ребёнок. Маркус. Но мама всегда мечтала о девочке, потому что… я не знаю, почему. Маркус говорил мне, что мама верила, что она носит девочку под сердцем. Но когда родилась я, все изменилось. Мама умерла. Я убила её. Диана замерла, медленно поднимая взгляд на девушку. Эта была такая откровенность, которую она не ожидала услышать от Джейн. И честно, она не знала, как реагировать на её слова. Единственное, что ей пришло на ум, так это просто задать вопрос: — Почему ты решила, что ты убила её? — Отец сказал. Отец сказал. Диана наклонила голову, прислушиваясь к себе, что чувствует внутри. И пришла к выводу, что внутри было холодно. Она зачем-то представила, если бы история пошла бы по другому пути и в ту ночь кто-нибудь из их родителей выжил? Они бы тоже винили их в смерти своей половинки? «Никогда», — решительно ответил ей внутренний голос. И у девушки на душе стало спокойно. — Ты не заслуживаешь того, что говорит тебе твой отец, потому что в смерти твоей мамы нет твоей вины, — проговаривать решительно девушка, проглатывая все свои мысли насчёт мистера Флинта. Ребята определённо бы гордились ею. — Ты была ребёнком. Что ты могла сделать? Как ты могла убить её? — Я была слишком большой и моя мама… она не смогла родить меня… — Тогда именно твой отец убил свою жену, если позволил ей страдать и рожать, но никак не ты, маленький ребёнок, — закончила рыжая, видя как состояние девушки начинает меняться. Флинт сначала сжимает губы, как в приступе начинающей истерики, а потом вдруг замирает. — Взрослые любят вешать свои проблемы на детей, совсем забывая, что мы просто дети и от нас ничего не зависит. Знаешь, мне когда-то сказали, что взрослые — те же самые обиженные дети, только с опытом, которые они не хотят использовать. Никогда не слышала ничего правдивее. Опять тишина. Диана поражёно прикрывает глаза, а потом прикусывает губу. Она высказала свою точку зрения, но почему чувствует себя так, словно уничтожила Флинт? Но ведь все, что она сказала, было правдой. Ведь так? В груди становится холодно. — Я не могу так думать, — пустым голосом усмехается Джейн, тупо уставившись в пергамент, который ей дала Диана. — Он ведь мой отец. И пусть он так поступает со мной, я не могу винить его. Он любил маму. Холод усилился. Поттер захотела избавиться от него. — Хорошо, ты можешь думать, как пожелаешь, — сдаётся зеленоглазая. — Но просто знай, хорошие родители не должны так делать. Говорю тебе, как человек, который никогда не имел таковых. — Тогда откуда ты знаешь, какие родители хорошие, а какие нет? — У меня есть Сириус и Гарри, которые показали мне это. Дальше их разговор зашёл в тупик и каждая из них занялась, чем нужно было ей. Диана разбирала ошибки по рунам и попутно повторяла темы по Заклинаниям, Джейн тихо заучивала те самые заклинания от порчи. И честно их повторения могли бы продлиться до самого вечера, если бы в какой-то момент рядом с ними не отодвинулся стул и Флинт не ойкнула от того, кого увидела рядом с собой. — Так и думала, что найду тебя здесь, — Тодорова как всегда прямолинейна и спокойна, единственное, что её смутило — незнакомая ей девушка рядом, но даже это не могло остановить ее. Диана перед тем, как поднять голову, попыталась успокоиться и не думать о том, каким может быть голос сестры Эда, потому что эти мысли могли увести её в такие дребни, что проще будет пустить себе в голову аваду, чем прийти в себя. — Я всегда здесь, либо же в Большом зале, — что за весь год поняла Диана точно, так это то, что нужно вести себя более равнодушной и тогда никто не поймёт её эмоций. И то, что чем больше она заостряет внимание на мелочах, тем больше она будет выдавать себя. — Ты чего-то хотела? — Я нашла его. Всего три слова, но Диана поняла её без пояснений. Зелёный взгляд зацепился за скрещенные пальцы дурмстранки, которая с усмешкой наблюдала за сменой эмоций на её лице. Лицо же Тодоровой было донельзя довольным, отчего Диана поняла, что та добилась нужной реакции от неё. Чего она ждала от неё? Почему так внимательно следила за её эмоциями и радовалась, когда получалось вывести её из равновесия? Зачем ей это было нужно? Что за игру вела Тодорова? Послышался скрип стула. Диана встала с места, отчего Джейн взволнованно посмотрела на неё. — Джейн, мы отойдём на некоторое время, но я обязательно вернусь и мы проверим твои заклинания, хорошо? — рыжая сдержалась, чтобы тут же не наброситься на брюнетку с вопросами, и аккуратно улыбнулась однокурснице. Кареглазая слизеринка только качнула головой, на что черноглазая брюнетка фыркнула, тоже вставая с места и следуя за рыжей в сторону стеллажей по невербальным чарам. Из-за того, что в библиотеке было слишком много народу, то и найти место было сложно, поэтому ничего не оставалось, кроме конечных стеллажей, которые заводили в тупик. — Заводишь новых друзей? — невзначай спрашивает брюнетка, на что рыжая смотрит на неё тяжёлым взглядом из-подо лба. — Ладно, это не моё дело. Так что, ах, точно. Авдеевы. Ты просила меня найти их и я нашла. Что именно ты хочешь узнать о них? — Остались ли у него живые родственники? — Определённо, да. — Оперевшись на стеллаж, черноглазая задумалась. — Младшая сестра. Она была единственной, кто выжила из всей его семьи, которую он по официальным данным уничтожил сам. — А по не официальным? — нахмурилась Диана, вспоминая слова матери. — На лицо подстава. Слишком много несоответствий, — вздыхает старшая девушка, напрягая мышцы щёк. — Отсутствие метки Тёмного Лорда, которыми он награждал своих подручных, отсутствие как таковых свидетелей, кроме каких-то мимопроходцев, которые после суда странным образом пропали. Да и показания самого Авдеева разнятся с прошедшем. Он, по его словам, на момент смерти родных, находился далеко не в Болгарии, а во Франции в маггловском мире. «Маггловский мир. Бабушка Алиса», — хватает за эти слова девушка, прикусывая губу. — Откуда такая точность? — Есть знакомые в Болгарском министерстве, — загадочно приподнимает уголки губ Тодорова. — А ещё наша Ба лично знала его сестру в молодости. В прошлом Бильяна Авдеева была завидной невестой — преданная традициям чистокровная, которая была любимой дочерью Владислава Авдеева и его жены. Поверь мне, фамилия Авдеевых до сих пор имеет немаленькую репутацию среди магических аристократов. — Ты сказала, её имя Бильяна? — ухватившись за знакомое имя, Поттер, словно прозрела. — Бильяна Авдеева. Ну конечно. Почему я сразу не вспомнила про неё? — Ты знаешь её? — наклонив голову в бок, брюнетка прищурилась. — Откуда? Она не самый общительный человек, потому что последний раз её видели несколько лет назад в небольшом посёлке. Ба говорила, что у них в той стороне должно было быть поместье, но сколько она не пыталась разузнать, никто давно не видел их дома. Он, словно исчез, либо же его жильцы очень хорошо его скрыли. — Что за посёлок? Ты ведь знаешь его название? — Старосел, поселение к востоку от столицы Болгарии, — девушка сжала губы, наблюдая за тем, как рыжая ведьмочка хаотично впитывает всю возможную информацию, и вздохнула. Эти дети не перестают её удивлять. Сначала рыжая предлагает ей сделку, от которой даже демон не смог бы отказаться, а потом её брат вытаскивает из озера совсем постороннего человека чуть ли не ценой собственной жизни. — Кем вам приходятся Авдеевы? Поттер поднимает взгляд, а потом сжимает тонкие губы. Её закрытая натура дико орёт внутри, пытаясь заставить её завершить тему побыстрее, в то время как логика вздыхает и машет рукой, мол, делай, что хочешь. И Диана решает довериться последней, потому что они были почти у цели и Тодорова несколько раз доказывала, что ей можно доверять. И в то же время, у неё были другие мысли, которые останутся под запретом даже для неё. Она никогда не признается в том, что пытается оттянуть то время, когда Демире придётся покинуть Хогвартс и забыть все то, что было здесь. «Нет ничего такого. Это простое любопытство». Но даже эти мысли не отрезвляют её. — Они наши родственники по материнской линии, — густые брови старшей девушки поднимаются почти до линии волос, а чёрные глаза становятся ещё больше. — Это ещё не точно, но дневник нашей матери говорит об этом напрямую. — О божечко, това е невероятно! — бормочет на родном языке удивленная болгарка, а потом некоторое время молчит. Диана же пытается понять, что до этого она сказала. — Не си сериозен, нали? — потом поймав себя на мысли, что девочка её не понимает, брюнетка шлепает себя по лбу. — Тьфу ты, ты же не серьёзно? Взгляд Поттер был ясен и краток, отчего Тодорова чуть не задохнулась. Потом задумалась, опустив взгляд, в то время, как Диана наблюдала за её чуть потерянным лицом. Наблюдала и пыталась понять, настоящие ли её эмоции? Почему, несмотря на прошедшее время, она держалась её? Что у этой ведьмы было на уме? Почему она не могла понять Демиру Тодорову? Мира напряглась, а потом подняла серьёзный взгляд на девочку. И Диану как будто пригвоздило к полу, потому что она видела этот взгляд раньше. Она не могла понять, когда, но она определённо видела его. У неё был какой-то план. — Ты чего, Мира? — Помнишь о своей услуге, Поттер? — болгарка некоторое время сверлит девушку взглядом, когда та медленно качает головой. — Настало время выполнять часть своей сделки. И честно, тогда Диана Поттер ещё не знала, на что она подписалась.