Только во тьме свеча горит ярче. Так и с надеждой.
— Как ты? Выглядишь хреново. — Это обычное моё состояние в конце каждого года. — Хреновые тогда у вас года в Хогвартсе. — Согласна. Краткий диалог, который имел слишком большой вес для одного из говорящих. И правда, в каждый их год в этой школе всегда случалось что-то плохое, но в этом году все было намного хуже. Диана сжала губы, вспоминая день последнего турнира, и у неё прошёлся табун мурашек по спине. Не спасала даже мантия, в которую она закутылась, потому что утро возле озера всегда было холодным, независимо от месяца года. Но даже несмотря на это неудобство, ей нужно было превести свои мысли в порядок, а т.к горячий душ больше не помагал, она решила попробовать холодные утренние прогулки. На данный момент это была уже третья прогулка, а она начала сразу после того дня, потому что нервы были не к черту. Зелёные глаза, которые все это время наблюдали за поднимающимся солнцем, закрылись и их обладательница сжала зубы, чтобы не заскулить. Стоящий позади неё Эдвард наклонил голову, наблюдая за её энергетическим полем и поражался тому, как девушка темнела с каждым днем. В первый день их знакомства в Хогвартсе её энергия была приятного фиалкового оттенка, а теперь же он видел темно-фиолетовый сгусток в области затылка и на некоторых частях тела. Её энергия была не равномерной и это было не очень хорошо, потому что магия должна быть сосредоточена по всему телу. Если же она сосредотачивалась где-то в определённом месте, то это значило некоторые перебои в эмоциальном или же моральном плане. Он видел такую картину раньше. У его сестры было также с её магическим полем, когда они встретились спустя много лет после расставания. И как он знал, Мире пришлось много пройти после смерти отца и встречи с ним. — Ты хорошо знала Диггори? — решил начать парень, присоединяясь к подруге. Девушка отрицально покачала головой, даже не обращая внимание на то, что он подсел к ней. — Тебе было все равно на него? На его смерть тоже? — Это будет выглядеть странно, если я скажу, что да? — повернулась к кудрявому слизеринка и Тодоров задумался над её реакцией. — Честно, мне все равно, но в то же время… Он ведь правда умер, да? Это не окаменение, как на втором курсе, а настоящее убийство. Человек был, а потом человека больше нет! Возможно меня пугает именно это, а ещё то, что Гарри видел все это. Видел смерть, видел Пожирателей, видел Его. Тёмного Лорда. И черт возьми, он сражался с ним! Он! Четырнадцателетка! А если бы он не увернулся и все? А если бы потерял свою волшебную палочку? Я просто не могу представить, что было бы, если… Если он был на месте Диггори. — Так и не представляй, — пожимает плечами кудрявый, смотря на восходящее солнце. — Опережая твои тяжёлые взгляды и возмущения, послушай меня сначала. Твои «а что если» являются просто размышлениями о предположительном будущем. Избавься от них, а то они уничтожат тебя. Твой брат жив и сейчас находится в безопасности, вы скора вернётесь домой и все будет хорошо. Девушка хмыкает на последние слова парня: — Дальше будет хуже. Я даже просить не буду, чтобы все было хорошо, я просто желаю, чтобы мы дожили хотя бы до совершеннолетия. — Думаешь, Тёмный Лорд попытается напасть на вас в школе на виду у всех? — спрашивает болгарин, в то время как Поттер предпочитает промолчать, всем своим видом давая понять, что даже отвечать на этот простой вопрос она не будет. — Вы не думали сменить школу? Рыжая слизеринка обнимает колени и вздыхает. — Думали, но оставлять Драко и Дафну не хотим, — большой палец с силой нажимает на средний и раздаётся негромкий щелчок. Эдвард все это время наблюдал за её действиями, вспоминая, что когда-то давным-давно его мама не разрешала ему щёлкать суставами пальцев. — Да и поздно уже думать об этом. Мы теперь, как яркая мишень для всех. Везде нас знают, даже если люди не знакомы с нами лично. Если сбегать, то придётся скрываться, а с возрождением Лорда — это будет похоже на русскую рулетку. Не знаешь, откуда выстрелит. — И что дальше? Как вы, дети, сможете противостоять тому, кого боятся все? — хмурится брюнет, параллельно размышляя о другом. — Что вы сможете сделать? — Задай этот вопрос взрослым, которые ожидают этого от нас, — вздыхает рыжая, желая поскорей прекратить этот разговор, который заставлял её мозг плавиться. — Кстати, ты что тут забыл? Я не поверю в то, что ты увидел меня и решил поддержать. — Звучит пессимистически. — Звучит реалистически, — парирует девушка, от чего парень чуть не давится воздухом, прекрасно зная автора данного высказывания. — Ты чего? Перекурил? — Нет, все в порядке, — усмехается Тодоров, мысленно поражаясь, насколько близкими стали его сестра и Диана, что последняя отвечала фразочками Миры. Нахмурившись, дурмстранец о чем-то подумал, а потом кивнул. Он явно что-то решил для себя. — У нас было утреннее собрание. Каркаров сбежал, поэтому Олег Могилёв, декан Ветви Ножа, прибыл, чтобы заместить его. Студенты напуганы, потому что эта ситуация напомнила им те истории их дедов о войне с Грин-де-Вальдом. Он тоже был тёмным волшебником, который в свое время пытался установить свои порядки. Было много смертей, сама понимаешь, что это напоминает, — девушка кивает, вспоминая рассказы Сириуса и Римуса. — Декан всех успокоил и объявил, что нам нужно быть максимально осторожными и быть готовыми ко всему. И то, что наш корабль отходит раньше назначено времени. Сегодня днём. — Как твоя сестра? — осмеливается спросить Поттер, заставляя себя не смотреть в сторону друга, чтобы тот не понял того, чего, по её мнению, не было. — Мира выглядела расстроенной проигрышем. И то, что лже-Грюм сделал с ней… — Поверь мне, она была расстроена не проигрышем, а тем, что позволила кому-то иметь над собой контроль, — он сжимает плотно губы и задумчиво качает головой. — Она была зла на него, на себя, на обстоятельства, с которыми столкнулась. Чтобы кто-то посмел наслать на неё империо, которое она не смогла преодолеть… Это большой удар по её самолюбию, ведь она специализируется по этим заклинаниям и всем, что связано со смертью. — Это ведь невозможно, это непростительное! Мало, кто может контролировать его, — щёлкнув в последний раз суставом, слизеринка повернулась к другу. — Передай ей, что она сделала все, что было в её силах. И она была великолепна. Карие глаза встречаются с зелёными и обладатель первых аккуратно сканирует её магическое поле. И с удивлением отмечает, что видит незаметные изменения. — Обязательно, — кивает он, а потом тянет руку в карман своих штанов и продолжает. — Она тоже просила тебе кое-что передать. Держи. Диана с удивлением прослеживает за длинными пальцами Тодорова, который протягивает ей что-то на тонкой верёвке. С секунду поразмышляв, она протягивает руку в ответ и в ладонь ей падает аккуратный деревянный крестик на чёрной верёвочке. Зелёные глаза чуть расширяются. Он размером почти с половины её ладони, ровный и без надписей на нем. Осмотрев его со всех сторон, она поднимает взгляд на болгарина, который все это время наблюдал за её реакцией. Диана с опозданием задаётся вопросом, у всех ли Тодоровых такая привычка? — Передай ей, что я атеистка и в Бога не верю, — нервно усмехается девушка, в то время как обрывки из прошлого напоминают ей, почему именно она считает себя таковой. — Она знает, я говорил ей, — Эд чуть сдерживает улыбку, вспоминая фыркающую сестру, когда та отдавала ему крест. — Это портал. Дата 31 июля 10:00. Я понятия не имею, что вы задумали, но Демира очень держится этого плана. Если ты передумаешь, просто избавься от портала. — Стоп, — девушка замирает, понимая, какую именно дату они назвали. — Наш день рождения? Но почему так поздно? Почему не сразу? — Вам исполниться пятнадцать, это, конечно, не тот возраст для перенесения на территорию чужого государства, но нужный возраст для сопровождения с совершеннолетними. Ну и конечно, с обязательным соглашением от родителей или опекунов, — строго объясняет он, заставляя рыжую слизеринку замереть. — Никто не отменял международные законы, Ди. Нам не нужны проблемы, как и вам. — Даже так… — сглатывает Поттер, аккуратно осматривая крест-портал, словно одно неверное движение и её перенесёт в другое место. Её мысли тягуче переплывают от одного к другому, как будто она наблюдает за всеми своими действиями со стороны. Ей определённо нужно отдохнуть. — Хорошо, я поняла тебя. Я поговорю со своими опекунами. — Надеюсь, мы найдём то, что вы ищете, — качает головой парень, вставая на ноги и потягиваясь всем телом. Девушка медленно наблюдает за ним, вдруг вспомнив одну интересную вещь, о которой она абсолютная забыла. — Эд? — Мм? — С прошедшем тебя, — усмехается рыжая, на что Тодоров возводит глаза к небу и фыркает. — Я опять опоздала на несколько месяцев с поздравлениями. — А я опять напомню тебе: я не отмечаю дни рождения. Диана растягивает губы в улыбке, наблюдая за тем, как парень начинает подниматься к себе. Её губы шепчут тихое: — Тогда мы квиты.***
Утро следующего дня после третьего турнира прошло очень странно для неё. Она была спокойна и в то же время немного удивлена, что находится в Лазарете, но не на месте больного. Сколько она помнила, все три года подряд её курсы заканчивались тем, что именно она оказывалась в больничном блоке в конце учебного года. Но в этом году она была на месте ожидающего и это было ещё страшней, чем быть на месте пациента. И эти эмоции плескались в ней, подобно затихающему шторму: волны бились об берег, но дальше не шли. Вшух, вшух. Зелёные глаза, под которыми засели тени недосыпа, не отрывно наблюдают за парнем на больничной койке. Гарри после допроса накачали успокаивающими и уложили спать. Её пытались выгнать тоже, но стоило ей бросить предупреждающий взгляд на Дамблдора, как мадам Помфри успокаивающе положила на её плечо руку и сказала, что все в порядке. Кому как не медсестре знать, что именно так делал Гарри в те года, когда Диана была без сознания. И она осталась. Почти одна. Точнее она чувствовала себя именно так, находясь в одной комнате с братом. Эмоции вырвались и она просто не смогла больше сдерживаться. Сидя неподвижно на стуле, она чувствовала как задыхается, а её взгляд начинает расплываться. Она плакала тихо и незаметно, задыхаясь от навалившихся на неё эмоций. Страх, обида, негодование, беспомощность — все эмоции разом накинулись и не хотели так просто её отпускать. И она смиренно приняла их, понимая, что нет сил больше их контролировать. Потом стало проще. Не так, когда их проблемы решились, а просто проще. Стало все равно. Эмоции отпустили, и стало пусто внутри. — Так-то лучше, — разомкнув покрасневшие глаза, девушка ещё раз шмыгнула носом и вновь уставилась на спящего Гарри. — Как же хорошо, что ты ничего не чувствуешь сейчас. А то бы ты расстроился опять. Я ведь легко могу тебя расстроить, потому что я глупая и несносная. Прости меня за то, что я такая. Поттер молчал. И Диана почувствовала какой-то прилив храбрости, наклонившись вперёд и положив голову на край его кровати. Постельное белье пахло приятным холодом. — Я так хочу рассказать тебе обо всех свои чувствах и переживаниях, но у меня такое чувство, что ты не сможешь их понять и принять, — прикрыв глаза и уткнувшись носом в простынь, она продолжила: — Это все так сложно и ненормально для общества. Все мои мысли и чувства. Но ведь я не могу их изменить, да? Прости, что я так злюсь, когда вы пытаетесь выяснить, что со мной. Я просто боюсь, что если вы узнаете все это, то вы бросите меня. Скажите, что я ненормальная и все. Я просто вернусь обратно в то время, когда я была одна. Я не хочу быть снова той Дианой… Тишина. То место, где находились её глаза, становится мокрым. Ей нужно прекратить плакать, но она не может сделать этого. Она слишком углубилась в свои чувства, отчего слишком остро реагировала на каждую последующую мысль. — Мисс Поттер, — тихое обращение резко заставляет подняться девушку с места и тут же стушеваться под обеспокоенным взглядом лекаря. — Давайте я вам тоже накапаю немного успокоительных настоек и вы отдохнете? — Если можно, спасибо. Мадам Помфри только заботливо приподнимает уголки губ и взмахом волшебной палочки подзывает к себе несколько скляночек. Несколько манипуляций и желтоватая жидкость проскальзывает в горло, отдавая приятным запахом мёда. Она точно знаете этот вкус. — Ложитесь и просто отдохните, — расстелив соседнюю кровать, женщина забрала склянки и молча ушла в свой кабинет. А Диана тяжело вздохнула, но все же пересела на предложенную кровать и уставилась перед собой. Она знала вкус этой настойки очень хорошо, потому что данное успокоительное давно перестало помогать ей. Она не знает, почему она не сказала об этом женщине, но спать в данной ситуации ей не хотелось. Нет, зная свое состояние на данный момент, она уязвима больше всего. А это значило, что её подсознание могло реагировать разным способом. Будет ли новое видение? Или же повторение прошлого? Она была немного удивлена, что у неё до сих пор ничего не возникло перед глазами. Взгляд девушки опять переключился на парня. Потрепанного и грязного, с царапинами на лице и порезом на руке, который мадам Помфри вылечила сразу же. Сейчас Гарри выглядел спокойно, никакие кошмары не мучали его, что непременно радовало рыжую. Он не заслуживал переживать то, что ему пришлось. Этот долбанный Турнир был огромной ошибкой, который привёл только к потерям. Тодорова, находясь под заклинаниям Империус, чуть не убила своих соперников, Диггори оказался нечаянной жертвой обстоятельств, а Волан-де-Морт, использовав своих подчинённых и Гарри, воскрес. По-настоящему. Не так, как на первом и втором курсе. Гарри подробно описал его, но Диане не нужно было его описания, потому что она чувствовала его страх, который усиливал эффект ужаса. Это было только начало, но казалось, что они всегда были в этом ужасе. — Как он? — голос Сириуса не громок, словно он некоторое время наблюдал за ними и боялся напугать своим присутствием. Слизеринка только поворачивается к крестному и тот видит её красные глаза. Его лицо меняется на обеспокоенное. — Лисичка, что случилось? Ты плакала? Голос приближается и через некоторое время мужчина оказывается рядом, но не спешит сесть рядом, пытаясь понять по атмосфере, стоит ли делать это. Это ведь подростки, он не может точно знать, что у них в голове. Он точно знает, потому что сам был таким. Девушка только фыркает и стучит на место рядом с собой, показывая Бродяге, что все хорошо. Блэк, не колеблясь, садится рядом и ожидает от неё ответа. — Это просто эмоции, я уже в норме, — пытается улыбнуться девушка, ещё раз шмыгнув. — Что будет дальше, Сириус? Война? — Никто пока не знает этого, Лисенок, — вздыхает мужчина, сгорбившись и опираясь локтями на колени. — То, что Гарри рассказал нам… Это очень плохо. Если Он и правда возродился, то боюсь, что мы вернёмся к тому времени, когда вас ещё не было. — Ты не веришь Гарри? — нахмурившись, переводит взгляд на крестного девушка. — Сириус, Гарри не врет! Он и правда вернулся, потому что, если бы Гарри врал, то он бы не был так напуган. И ты думаешь, что он пошёл на убийство Седрика ради победы? — Я верю ему, Диана, — повернувшись к крестнице, резко повысил голос Блэк. — Нам просто нужны доказательства. Министерство очень вредное, оно не поверит на слово подростку. Девушка сглатывает. Мужчина сжимает губы, предчувствуя нарастающую волну. — Доказательство в данный момент хоронят на глубине двух метров, — тихо шепчет рыжая, понимая, что им нельзя разбудить брата. — Почему вы взрослые такие упрямые и не хотят видеть то, что происходит? И что дальше? Министерство сделает из Гарри мальчика для битья? Ополчится на него? — Возможно, — просто отвечает Бродяга, отчего девушка замирает, совсем не понимая, шутит Сириус или нет. — Ди, я не защищаю Министерство, но сейчас там переполох. Крауч-старший пропал без вести, а его сын признался нам в том, что убил собственного отца. И тут ещё Гарри со своими словами о том, что Тёмный Лорд вернулся. Сейчас верхушка будет быстро заметать следы, чтобы не сеять панику среди граждан. И я не удивлюсь, что всех горгон спустят на Гарри, чтобы отвлечь людей от масштабной проблемы. Поэтому послушай меня внимательно, — чистокровный аккуратно сжал ладонями лицо Поттер, внимательно вглядываясь в столь знакомые глаза. — Сейчас ты нужна Гарри как никогда раньше. Вы — подростки и очень подвластны эмоциям, особенно отрицательным. Гарри этим пошёл в Лили — такой же вдумчивый и впитывающий чужие эмоции и проживающий их, как свои. Ему нужна ты, которая огородит его от этого — ты прям как Джеймс, которому было все равно, что думают о нем. В этом ваша сила, воспользуйтесь этим. Диана опустила голову, в то время, как Сириус осторожно замолчал. Он сказал то, что хотел, но не мог сказать, какой именно реакции ожидал от дочери его друзей. Диана была сложным человеком, который только на первый взгляд казался простым и добродушным. Но стоило ему узнать её получше и посмотреть на отношения между ней и Гарри, как он понял, что именно это ему напомнило. Джеймс редко рассказывал о своих настоящих эмоциях, больше заботясь о своих родных и близких людей. Со временем у него выработалась привычка отодвигать свои эмоции на второй план и если у него все же случался всплеск, то это состояния мало, кто видел. Даже сам Сириус видел это только однажды, когда они хоронили родителей Джеймса, чьи жизни унесла драконья оспа. И если Диане так было привычнее, он не будет её заставлять. Он просто будет рядом и если она разрешит увидеть её в её слабые моменты, он просто сделает тоже самое, что сделал семнадцать лет назад. — Хорошо, — хрипло произносит девочка, почему-то чувствуя себя ещё хуже. Что с ней было не так? Следующие несколько часов прошли в тишине, в которой Сириус несколько раз спрашивал у неё что-то, либо же вставал с места, чтобы размять ноги от долгого сидения. Диана тоже чувствовала это колючие чувство в ногах, но избавляться от него не спешила. Как бы странно это не звучало, но именно данный дискомфорт держал её в реальности и не позволял слишком глубоко уходить в себя. Разговоры Блэка тоже помогали, но даже он уставал разговаривать с пустотой, потому что девочка лишний раз даже не двигалась. Чистокровного это напрягало, но в то же время он не мог ничего поделать. Гарри тоже так зависал в прошлые года, когда сидел в ожидании пробуждения Ди. Возможно все было дело в том, что они были очень близки и принимали потерю друг друга тяжело. И возможно их фальшивая идиллия могла бы продлиться больше нужного, пока за дверьми не послышалось чьи-то крики и громкие разговоры. Диана с Сириусом переглянулись, тут же напрягаясь. В Лазарете кроме них никогда не пускали, даже Дафну с Драко, а тут явно кто-то горел желанием исправить это положение. Блэк сжал в руках волшебную палочку, но при этом не подал виду, что готов наброситься на входящего в любой момент. Диане оставалось только напряжённо выслушиваться в разговоры и поглядывать на Гарри, который мог определённо проснуться от таких криков. — Им что покричать больше негде? Они разбудят его, — почти шёпотом говорит девушка, вставая с насиженного места и подходя к кровати брата, чтобы коснуться кончика одеяла. А потом напряглась, когда узнала один из голосов. — Подожди, это что, Макгонагалл? — И Фадж с ней, — кивнул Бродяга, пряча палочку. — Он-то что тут забыл… Диана выпрямилась, вспоминая того самого Фаджа. Именно этого человека она слышала на третьем курсе в таверне мадам Розмерты и именно его недолюбливал Сириус. Крики становились громче и теперь девушка могла расслышать, как декан Гриффиндора пыталась остановить министра, но последний явно не слушал её. И когда дверь в больничный блок отворилась, Сириус с Ди только и успели ухватить часть разговора: — Вам не следовало приводить его в замок! — кричала профессор МакГонагалл, отчего рыжая слизеринка сжалась. Она никогда не видела профессора такой. . — Когда Дамблдор узнает об этом… Фадж решительно влетел в палату. Следом за ним вбежали профессора МакГонагалл и Снейп. — Где Дамблдор? — спросил Фадж, осматривая единственных людей в Лазарете. — Мистер Блэк? — Вам не стоило вырваться в это место с таким криком, — чуть ли не рыча произнёс Блэк, который вышел чуть вперёд, заслоняя собой Диану и Гарри. — Директора здесь нет. Поищите его в другом месте. — Так где.? Дверь снова распахивается, а Диана мимолетно думает о том, насколько это помещение походит на проходной двор. Директор появляется почти молниеносно, осматривая все и задерживая взгляд на министре. — Что происходит? Министр, почему вы беспокоите больных? Минерва, почему вы не охраняет Крауча-младшего? — В этом больше нет необходимости, Дамблдор! — взвизгнула она. — Министр позаботился об этом! Поттер никогда не видела, чтобы профессор МакГонагалл была настолько эмоциональной. Ее щеки пылали от гнева, ладони были сжаты в кулаки, ее всю трясло от ярости. — Мы сообщили мистеру Фаджу, что нами пойман Пожиратель смерти, ответственный за все, происшедшее вчера, — тихо начал Снейп, о чьём присутствие Диана вспомнила только после того, как он заговорил. — Он, похоже, решил, что под угрозой находится его собственная безопасность. Он настоял на том, чтобы вызвать дементора для охраны. С этим дементором он явился в кабинет, где Барти Крауч… —Я предупреждала его, что вы не согласитесь, Дамблдор! — вмешалась профессор МакГонагалл, отчего Снейп скривился, но ничего не сказал. — Я сказала ему, что вы никогда не позволите дементорам переступить порог замка, но… — Моя дорогая! — взревел Фадж. Диана чуть отступила от его громкого голоса, схватившись за матрас кровати. — Поскольку я являюсь министром магии, то именно я решаю, брать ли с собой охрану, если мне предстоит допрашивать потенциально опасного… Но профессор МакГонагалл перебила его снова: — И как только этот… это существо вошло в кабинет, — крикнула она, — оно набросилось на Крауча и… Дементоры. У слизеринка скрутило живот. Диана знала о них не понаслышке, хорошо помня одно такое существо на третьем курсе. А ещё она знала, что Дементоры были охранниками Азкабана и их поцелуй был высшей мерой наказания, от которого все преступники сходили с ума. И если следовать словам декана Гриффиндора, то в Хогвартсе некоторое время назад произошёл тот самый поцелуй. — Хуже, чем смерть, — слышится позади неё тихий хриплый голос, на который она тут же оборачивается, совсем позабыв о продолжающем разговоре взрослых. — Не думал, что в школе будет происходит такая суматоха. — Ты пришёл в себя, — прошептала девушка и у неё, словно свалился камень с души, когда она прижала брата к себе. Гарри только что-то тихо промычал, отчего она поспешно отстранилась. — Больно? Что-то болит? — Нет, я просто чуть не задохнулся, — фыркнул брюнет, щурясь из-за отсутствия очков. — Ты не видела.? Он только и успел указать на глаза, как девушка поняла его без слов, тут же протягивая ему его оправу. Взрослые продолжали громко говорить, в то время как слизеринка помогла Гарри принять сидячие положение и спросить, хочет ли он пить. И пока они тихо переговаривались, разговор взрослых затих и Фадж абсолютно удивлённо (Диана даже хотела покрутить пальцем у виска, дивясь его наивности) произнёс: — Вы готовы поверить, что лорд Волан-де-Морт возродился, только на основании заявления сумасшедшего и слов мальчика, который… который… — Который что? — уже не сдерживаясь, зарычал Бродяга, который, судя по виду, был готов разорвать министра на щепки, если он неправильно продолжит свою мысль. Гарри рядом с Дианой замер, в то время как вторая сжала его руку, сама кое-как сдерживаясь, чтобы не присоединиться к крестному и не послать данного министра далеко и надолго. И честно, она бы точно не смогла в данной ситуации сдержаться, но её остановил странный вопрос брата, который привлёк всех в Лазарете: — Вы ведь читали статьи Риты Скиттер? Всё в комнате вздрогнули. Девушка расширила глаза, вспоминая все те помои той женщины, которые она вылила в свои статьи. Все секреты и темы, которые были известны только близким. Истинная журналюга жёлтой прессы. — Ну и что? — опять вскрикнул министр, который выглядел так, словно его поймали за чем-то непристойным. — То, что я выяснил некоторые факты о вашей жизни, о которых директор решил умолчать. Знание парселтанга, да? Или странные потери сознания и частые головные боли из-за шрама… — Которые активно начались после летнего матча по квиддичу, — вдруг продолжает девушка, повышая голос. У неё уже начинает болеть голова из-за крика этого старика. — Не думаете, что это очень интересная параллель? У Гарри болит шрам, который оставил Тёмный лорд перед своим исчезновением. Все эти исчезновения с людьми, убийство Барти Крауча и показания его сына. Вам разве этого не достаточно? — Послушайте, Корнелиус, — сказал Дамблдор, шаг нув навстречу собеседнику. От директора снова исходило ощущение силы, как тогда, когда он только зашёл в Лазарет. — Гарри также здоров, как и мы с вами. Шрам не повредил его мозгам. Я считаю, что шрам болит, когда лорд Волан-де-Морт находится поблизости от Гарри, либо планирует совершить убийство. Фадж отступил на полшага от Дамблдора, но выглядел все таким же упрямым. Диана даже позавидовала такой его черте характера, но тут же выкинула эти мысли, понимая, что в данной битве умов они проиграли. Некоторые взрослые были абсолютно тупы, чтобы принять факт возражения Волан-де-Морта. Ну что же, Сириус предупреждал её об этом. — Простите, Дамблдор, но я и раньше слышал о том, что шрам от заклятия может действовать в качестве будильника… — Послушайте, я сам видел, как Волан-де-Морт возродился! — крикнул Гарри, спуска ноги с кровати и чуть ли не прыгая вперёд. Рыжая только и успела сжать его руку крепче, чтобы удержать от какой-нибудь глупости. — Я видел его и Пожирателей Смерти! Я могу назвать их по именам! Патрик Флинт! Диана вздрогнула, узнавая фамилию Джейн. На ум тут же пришла история семьи девушки и её слова о том, что её мать приняла её отца таким, каким он был. Со всеми его грехами. Ну конечно, убийство магглов явно входило в эти самые грехи. — Благородный род, который оговорили враги, — прогудел Фадж. — Флинт был оправдан! — Макнейр! — продолжил Гарри. — Тоже оправдан! Сейчас работает в Министерстве! — Эйвери, Крэбб, Гойл, — парень сглотнул, а девушка почувствовала, как у него на душе стало паршиво. — Малфой, Нотт. Девушке показалось, что она теряет опору в ногах, несмотря на то, что она все это время сидела на кровати. Паршивое чувство передалось и ей. В груди стало тяжело, а на языке появился противный привкус предательства. Именно с их стороны. Гарри не смотрел ей в глаза, предпочитая пережить бурю, смотря на главный источник раздражения в данный момент. — Ты просто повторяешь имена тех якобы Пожирателей смерти, кто был оправдан тринадцать лет назад! — сердито заявил Фадж. — Дамблдор, рассказы этого мальчишки определённо бред сумасшедшего! — Вы дурак! — гневно воскликнула профессор МакГонагалл. — Седрик Диггори! Мистер Крауч! Эти смерти — не дело рук какого-то безумца! — Нет никаких свидетельств обратного! — так же гневно крикнул Фадж. Лицо его побагровело и расширилось, а Диана некстати вспомнила, как хотела также раздуть тётю Мардж. Интересно, сколько дают за раздувание министра магии? Азкабан ей был обеспечен или на неё ещё действовало то, что она являлась ребёнком? — Похоже, вы готовы сеять панику, которая разрушит все, что нам удалось наладить за последние тринадцать лет! Только, чтобы угодить какому-то подростку! Не стоило ему произносить последних слов. Рыжая Поттер правда сдерживалась из последних сил, но смесь эмоций её и брата была сильнее. Ей нужно было выпустить все накопленное внутри, чтобы не сжечь себя дотла. Волшебная палочка оказалась в руках быстрее, чем мозг смог сообразить. Заклинание оказалось на удивление очень простым, но эффектным, поднимая большой шум в помещении. Дверь в Лазарете была вырвана с корнем и отброшена на несколько метров, тем самым создавая громкий звук. Руки от сделанного тряслись. Все в помещении замолкли, наблюдая за рыжей девушкой с вытянутой палочкой. Она тяжело дышала. Кончик волшебной палочки медленно перетек в сторону министра магии, отчего тот начал пятиться назад. — Пошли. Все. Вон, — проговорила по слогам слизеринка, до хруста сжимая палочку. — Вы, министр, в первую очередь. — Д-да как вы смеете, — начал мужчина, доставая свою волшебную палочку, пока рядом с ним не пролетело ещё одно заклинание, которое разнесло в щепки маленькую прикроватную тумбочку. Девушка определённо могла гордиться своими знаниями по Заклинаниям. — Вы хотите, чтобы я взорвала что-нибудь ещё? — попыталась мило улыбнуться девушка, изо всех сил сдерживая порыв кинуть в него свою волшебную палочку. Ещё, конечно, можно было воткнуть её куда-нибудь, но она не хотела думать об этом. — Диана! — Блэк попытался привлечь её внимание, но волшебная палочка была направлена на него тоже. Девушка не хотела этого делать, но эмоции были сильнее неё. — Оставьте нас с Гарри в покое! Сейчас же! — голос стал громче, потому что девушка начала чувствовать, как к глазам начинают подступать слезы. — Решайте свои взрослые дела за пределами этого помещения! Тяжёлые вздохи начали подступать к горлу. Она начинала задыхаться. Почему они не понимали этого? — Девочка права, мы должны выйти, — директор внимательно проследил за трясущейся девушкой, которая отчаянно сжимала губы в попытках не заплакать. — Давайте все выйдем и поговорим у меня в кабинете. — Это девчонка посмела поднять палочку! — не унимался министр, когда его уводили прочь из помещения. Макгонагалл со Снейпом последовали за директором и министром, иногда оглядываясь на Поттеров. И только Сириус не мог сделать шага, надеясь на то, что девушка передумает. Но нет. Диана не отпускала палочку до тех пор, пока чистокровный не покинул медицинский блок. Только тогда она смогла тяжело выдохнуть и откинуть палочку в сторону, утыкаясь в матрас, на котором лежал брат. Гарри ничего не говорил, пока она плакала. Он просто гладил её по спине, чувствуя, как она отпускает все. Они были одни в комнате, но они впервые были настолько сплочены вместе. — Кажется, я сейчас натравила на нас все Министерство, — шмыгая, усмехается девушка. На что парень только фыркает, с лёгкостью говоря: — Похрен, прорвёмся.***
— Это так странно, — качает задумчиво головой Гринграсс, наблюдая за тем, как иностранные студенты прощаются с новыми друзьями из Хогвартса и обмениваются адресами для дальнейших переписок. — Не верится, что прошёл почти год с тех пор, как мы их встретили. Слизеринская четвёрка стояла возле выхода из школы и наблюдала за весёлыми переговорами студентов. Гарри с Дианой, свесив ноги с подоконника, единодушно хмыкнули, а Малфой, облокотившись на колонну, только зевнул, проигнорировав слова подруги. Их четвёрку в последнее время пытались не трогать, стараясь обходить стороной. Ребята сначала не могли понять, как такое произошло, но блондины пересказали им слова директора, который на одном из завтраков попросил всех не тревожить Поттеров. Потом же Малфой добавил, что среди студентов ещё появился слух об истерики Дианы в Лазарете и вырванной двери, после чего никто не решался даже подойти к ним. Диане даже не было стыдно за своё действие, поэтому она только фыркнул на слова друга и продолжила заниматься своими делами. — Мне кажется, для них этот учебный год был самым запоминающим в их жизни, — скучающе произнёс блондин, а потом внезапно улыбнулся. — Вот бы они удивились нашим прошлым годам. — У них не хватило бы духу пережить все это, — согласилась с другом рыжая, наблюдая за бордовой формой Дурмстранга. Подаренный крест тяжёлым камнем висел на её шеи. — Ну зато какой опыт, — пожал плечами брюнет, переглянувшись с улыбающийся блондинкой. Драко только возвел глаза на их переглядки, в то время, как Диана повторно фыркнула. — Какие планы на лето? — Я хотела навестить бабушку во Франции, — поделилась Гринграсс, чуть сжимая губы. — Она обещала мне рассказать о моей природе побольше и поделиться некоторыми секретами, которые она не могла рассказать в письме. — Думаешь, будет хуже? — интересуется Малфой. Дафна пожимает плечами: — Перестраховка не помешает. Бабуля говорит, что подходит тот самый возраст, когда силу будет сдерживать тяжелей. И родители сказали, что будет лучше, если я буду под присмотром того, кто разбирается в моей природе. — Говорят так, словно у тебя ликантропия, — хмурится рыжая слизеринка, которой не особо нравилось то, что её подруга ненавидела её вторую сущность и всеми силами пыталась сделать с ней что-то. — Контроль мне необходим, Ди, — говорит блондинка таким голосом, словно объясняет что-то маленькому ребёнку. — Если раньше я боялась этой своей стороны, то сейчас я начинаю свыкаться с ней. И чтобы быть уверенной точно, мне необходимо изучить все. Между ребятами повисло молчание, парни между собой переглянулись, а Диана только вздохнула. — Я, честно, не знаю, что будет на каникулах, — вдруг начал Малфой, который старался не затрагивать эту тему, но чем больше он молчал, тем тяжелей ему было выносить это. — Мама ничего не писала, но отец… Он и перед учебным годом был взвинчен и теперь понимая, почему он был таким, я не знаю, что меня ожидает дома. Я имею ввиду, ну не будет же так, что я приеду домой, а там… Он. Всё в компании поняли, о ком именно говорит Драко. Даже Диана впервые за разговор оторвала взгляд от Дурмстранга и посмотрела на усмехающегося друга. Было видно, что светловолосый слизеринец волновался, но пытался скрыть это за смехом и шуткой, но даже его маска некого шута начинала трещать по швам. — Мне все равно, кто твой отец и с кем он связан, — решительно заявил Гарри, заставляя Драко нахмуриться. — До тех пор, пока у тебя на плечах будет своя голова, который ты будешь думать сам, мне все равно на окружение твоей семьи. — Даже, если они попробуют воспользоваться этим? — хмыкает иронично блондин. Зеленоглазый брюнет качает головой: — Пока есть возможность, просто будь на нашей стороне. И никто не захотел задаваться вопросом: а если у него исчезнет эта возможность? Несмотря на тяжёлые думы, каждый из ребят надеялся на лучший исход этой истории. Ведь… Был бы тогда смысл в этой жизни, если бы люди не думали о лучшем.?