Альтернативная история большого заговора

К пробуждению Квает Спэйса ждали два отчёта. Один от Саундвейва, характерно лаконичный. Утром, как и обещал, его агент вышел на связь и сообщил, что знает, в каком отряде держат пленных, ищет выходы на руководство. Второй — от Миража. Много длиннее, но тоже приятный. «Твой Пульсар умнее, чем выглядит. Обрати внимание, как он перед Старскримом дурака валял в первый момент — это же привычная реакция для него, дураком прикинуться. Значит, и остальное время он делает вид лихой и придурковатый для отвода оптики. Чую, он ещё удивит тебя. Подтверждаю вчерашнюю рекомендацию: победи его честно, и он охотно пойдёт за тобой. Поддайся или дай заподозрить нечестность — упадёшь ниже плинтуса. Проиграешь — держись с достоинством и он не станет глумиться. Пульсара ни в коем случае нельзя унижать или пытаться давить силой — получишь взрыв. Кстати, ты сам-то хоть оценил, какой огромный кредит доверия он тебе уже дал? Смотри, когда Старскрим попытался ему угрожать, он сходу на рожон полез, без малейших колебаний пошёл на прямое неподчинение. А когда ты попытался додавить — ничего подобного. Заметь, как он вёл себя, когда не хотел отвечать — он мазался, даже согласился прогнуться сильнее, понести незаслуженное наказание — лишь бы сам и не в ту сторону, куда гнешь ты. Но — не противоречил в лоб. То есть за тобой он признавал право требовать и карать, а за Старскримом нет? Кстати, с подключением ты вырулил прекрасно: я помню, вы помешаны на этом, он, небось, до утра переваривал, что это было. Тактичность и самоконтроль — вещи хорошие, но не злоупотребляй ими: твои ведомые не благородные феммы из Высоких Палат. Зачастую разок кулаком по столу не только эффективнее, но и полезнее, чем полуджооровая нотация. То же с похвалой — передозировку примут за лесть, заискивание слабого перед сильным. Где та передозировка — у каждого грань своя, я смогу сказать только позже. И, думаю, шпион из Пульсара не настолько безнадёжный, как мне показалось сначала. Нам стоит подумать над вариантом объяснить ему, чего Старскрим от него хотел и чего ждёт в будущем. Проявленное доверие скорее укрепит твои позиции. Плюс — мы же покажем, как им хотели манипулировать? А он этого не терпит. Да, когда в следующий раз схлестнётесь с ним — не додавливай, оставь возможность отступить с сохранением лица. Увидишь, он оценит.» После утренних развлечений и последующего ухода линка Квает Спэйса прошёл джоор. Мираж умел ждать, однако это не означало, что ожидание было лёгким, а только то, что он не рисовал себе возможные картины одна страшнее другой и что до сих пор не попытался сам дёрнуть Квает Спэйса. Впрочем, он провёл время с пользой. Ему очень не понравился вечерний опыт с синтетиком, пробуждающим память. Определённого типа память. Больше не понравилась только собственная реакция на него, но как раз на это он повлиять мог, чем и занялся прямо сейчас. Он снова перебирал воспоминания, связанные с Первой Леди автоботов, но теперь сам управлял процессом, прощался с ней, отпускал собственную бессильную злость того рокового момента... Больше этот синтетик не заставит его пытаться убить Квает Спэйса. Он даже сумел не рвануться всем корпусом, услышав звук открываемой двери. — Рекомендации приняты, мой мастер, благодарю, — голос маленького грома звучал звонко и бодро. — Доброго утреннего цикла. Войдя в каюту, принц нового мира осмотрелся: ведомые покинули его скромную обитель, оставив после себя бардак. Впрочем, на иное он не рассчитывал, поэтому золотого доктора с собой не привёл. — Как твоё самочувствие, Мираж? Вопрос не про корпус, — сразу пояснил десептикон, бегло просматривая показатели на диагностическом экране. Сочтя их удовлетворительными, он хлопнул в ладоши и дал команду на активацию дронов-уборщиков. — Скоро придёт Голди. Я решил, что вам будет приятно заправиться вместе, так что мы не завтракали. — Доброе утро, — откликнулся тот, быстро наводя порядок в собственных полях и мыслях. — Нормально, спасибо. От следующего сообщения мысли гонщика заметались. Голди придёт сюда? Она, конечно, доктор, и насмотрелась мехов самой разной степени разобранности (включая, кстати, его самого), но это же совсем другое! Как он будет убеждать её не волноваться за него, красочно вися на дыбе? — Мой господин, — мягко начал аристократ, — ты уверен, что Голди стоит видеть... меня таким? — Разумеется, нет, Мираж! — твёрдо ответил тот, очередной раз про себя отмечая, что автобот считает его безыскровым монстром, или того хуже — невежей. Хлопнув в ладоши, он снова вызвал виртуального помощника. — Освободи смиренную бибику, — пыточное кольцо сразу разомкнуло держатели. — Если хочешь, можешь идти помыться, и потом сделаешь себе тогу. Голди мне струнные фиксаторы на крылья поставить обещала: с её слов, они удобнее и выглядят как аксессуар, так что расстраивать я её не хочу, особенно твоим убогим видом. Хотяяяя — Квает Спэйс на мгновение задумался. — А феммам разве не нравится смотреть на голых мехов? Это же вроде... как же это слово... экро...экзро... экзотично, во, да экзотично! Кивком подтвердив полученное распоряжение, Мираж покинул кольцо. — Экзотично — это значит «необычно», причём с уточнением «нездешне». Он с благодарностью воспользовался разрешением посетить санузел, продолжив просвещение уже с помощью связи. ~ Ты, полагаю, имел в виду «эротично». То есть будит околоинтерфейсные фантазии. Интерфейс дело приятное, поэтому помечтать о нём тоже приятно — но не тогда, когда нет такого настроения или ситуация не располагает. К тому же настолько голыми мехи редко бывают даже на платформе, а чаще — на ремонтном столе или на дыбе. Да, ещё в ряде случаев интерботы таким образом показывают «товар», привлекая клиентов. Ну или, бывает, с кем-то насильно поступают как с интерботом с целью унижения. Голди придёт сюда не чинить меня и не пытать, да и лицезреть моё унижение ей вряд ли будет приятно. Злоупотреблять милостью хозяина пленный автобот не стал, завершив гигиенические процедуры с уже знакомой рекордной быстротой. Изящный поклон и снова речь вслух. — Поэтому благодарю за возможность воспользоваться тогой и не вести беседу из столь неудобного для обеих сторон положения. Уточнив жестом в сторону кольца, о каком неудобном положении шла речь, он взял предоставленный изолетик и принялся делать из него уже привычное одеяние. Сегодня манипуляторы хорошо слушались своего хозяина, так что управился он быстро. Пока аристократ занимался доверенной ему принцем работой наставника, дроны-уборщики почти закончили свою, приведя каюту самого юного в истории Кибертрона полковника в идеальный, готовый к приёму гостей вид, а огромная платформа по команде хозяина снова стала гостевой зоной. — Ты помнишь, в каком слоте хранится энергон и масло? — Уточнил Квает Спэйс. — Когда придёт Голди, я вас оставлю, третий будет лишний. Постарайся её не огорчать, ещё один заход фемских страданий я вряд ли выдержу. Десептикон забрался на любимое кресло, поджимая опоры и расслабленно откидываясь на его мягкую высокую спинку. — Помню. Благодарю за помощь, мой господин. Я приложу все силы, чтобы тебе не пришлось снова подчищать мои косяки. — А теперь рассказывай, что тут вытворяли мои ведомые в моё отсутствие? — потребовал лидер офицерского линка. Мираж фоном отметил, что Квает Спэйс не заправлялся с Голди, чтобы дать ей повод позавтракать с Миражом, при этом сам собирается их покинуть, то есть не заправится и когда они будут этим заниматься. Впрочем, не зря же хозяин завалился в кресло, но не отдал соответствующих распоряжений пленнику? Тот догадливо отправился к энергарию. — Насколько подробно тебе про ведомых? И чего тебе подать на завтрак? Маленький гром улыбнулся пленнику: когда Мираж не творил всякую автоботскую беспределицу, он был совершенно идеальным компаньоном для счастливого и комфортного актива. Сам Квает Спэйс в обмен на доброе и честное к себе отношение готов был возвращать колёсному дивиденды в любом затребованном им размере. — Мой Бэ... — он осёкся, вспомнив, насколько резко реагирует аристократ на ласковое по сути своей именование. Тот благодарно улыбнулся, оценив жест. — Мираж, я хочу, чтобы у вас всё наладилось, во вселенной так много боли и так мало счастья. Ваша пара существует вопреки всем правилам старого мира, она как символ нового времени, по крайней мере, я хотел бы верить, что свобода выбора в будущем станет не просто словом для агитационных речей политиков, а истиной. Хотя, если у вас вдруг появятся спарки, они ведь будут бракованные. Есть ли у нас право заставлять страдать того, кто придет в этот мир благодаря нашей воле, от нашей же прихоти... Всё это так сложно... где границы между правом выбора и неизбежностью трагических ошибок, с ним связанных? Впавший вдруг в философские рассуждения принц сделал паузу, прогоняя назойливые мысли: полуночное общение с восской аристократкой возымело свои плоды. — Ой, Мираж, сразу забей, не отвечай. Давай всё же про ведомых, коротенько, всё, что тебе показалось интересным. Меня заботят их взаимоотношения в моё отсутствие, насколько хорошо они принимают друг друга, и благодарю за заботу, но заливаться энергоном сегодня буду в офицерской заправочной, нужно пощупать атмосферу. Мираж расположился так, чтобы сидящему в кресле принцу было удобно его видеть, не задирая шлем, и приступил к докладу. — Использовали меня как твоего секретаря. Пытались искать тебя, я им сказал, что ты занят, и запретил тебя дёргать. Скайтинт апнулся первым, спросил про тебя и после ответа сразу ушёл в тренировочный док, оставив у меня для остальных приглашение присоединяться. Они тоже первым делом заинтересовались твоим отсутствием, а потом решили начать с лёгкого интерфейса. Тут я немного не понял — вроде, инициатива была Акустики, Пульсар с Танцем Ветра позволили ей подключиться, а потом вдруг все переругались, Акустика улетела обижаться в санотсек, а мехи занялись друг другом. У них всё было хорошо... — Мираж отогнал мелькнувшую в памяти картинку когтей, пронзающих шею. — ...а потом они пошли извиняться перед Акустикой. Ушли все трое вместе, явно помирившиеся. Твой ручной бунтарь, кстати, демонстрировал выдержку и терпение больше всех. Пауза, показывающая, что это был изящный заход на просьбу объяснить тупому колёсному непостижимые для него нюансы взаимоотношений сикеров. Но такие тонкости были пока недоступны его ученику, и заход остался незамеченным, так что Мираж обозначил тему как завершённую. — А философия дело несложное, если тебя интересует только её практическое применение. Я помогу тебе, там действительно элементарно. Дослушав до конца, Квает Спэйс одобрительно кивнул. — Не передрались — и то хорошо, интерфейс лучше драки: если подпускают друг друга так близко, значит процесс «горизонтальной слинковки» запущен. Нужно запирать их почаще, — озвучил свой вывод лидер линка, отчего-то решив, что пленнику будет это полезно. — Спасибо, Мираж, за доклад и за обещание помочь с прикладной философией. Иногда я чувствую себя совсем глупым. Вот бы все сферы раскладывались на составляющие так же просто и логично, как тактика театров боевых действий. Виртуальный помощник сообщил о прибытии гостя с сопровождением. Хозяин каюты соскочил с кресла и направился к двери. — Впустить, — приказал он виртуальному помощнику. В помещение, горя золотом словно солнце на закате, вошла крылатая принцесса династии Руф. — Проходи, располагайся, всё что здесь есть — к твоим услугам, — учтиво провожая миниатюрную охотницу к гостевой зоне, произнес потомок Мегатрона. — Передаю тебя в заботливые манипуляторы своего мастера. Мне же пора удалиться, прошу меня простить, дела, дела. — Благодарю тебя, Квает Спэйс, — ледяной колокольчик её голоса звучал мягкой мелодией. — Удачи тебе в делах. Обратив наконец внимание на предавшего её избранника, Голди тихо произнесла. — Здравствуй, Мираж. Мягкая мелодия трансформировалась в безликий деловой тон. Такой, как будто она собиралась вести деловые переговоры о дорогостоящем контракте, а вовсе не приватные беседы с бондмейдом. Фоновые поля вторили настрою юной феммы: собранные в кокон самообладания, они не давали никакой дополнительной информации об эмоциях и даже вид лишенного брони аристократа, прикрытого лишь тонкой материей, казалось, совсем не тронул струн её искры. Хозяин каюты покинул свою обитель, заперев её по уже известному Миражу протоколу «сейф». — Удачи, мой господин. Доброе утро, любовь моя.