Альтернативная история большого заговора

Стоило сигнатуре Квает Спэйса покинуть зону досягаемости датчиков Миража, из вокодера последнего вырвался сдавленный хрип. — Эй, чего с тобой? Тебя ж никто не трогает, ты чего, в натуре, что ли, нестабильный? Свалился на мой шлем... Перспектива целый джоор унимать буйное колёсное, которое при этом нельзя стукнуть покрепче, чтобы угомонился, чемпиона тренировочного лагеря совсем не радовала. Впрочем, тот вроде больше не хрипел, только пялился на дверь. Потом всё же медленно повернул голову на голос, по-прежнему не открывая оптозатворы. — Сейчас — стабильный, — скрипучий на первых словах голос быстро возвращался в норму. — Приношу свои извинения. Спасибо, что остался. — Эк тебя плющит-то. Давай вставай, что ли, чего на полу сидеть. Он бы тебе ещё у двери коврик постелил. Сам встать може... а, вижу, можешь. Тогда иди сюда. Тот плавно приблизился, сел на указанное место. — Я не догоняю. У тебя же оптика дохлая? А как тогда так уверенно перемещаешься? У колёсных же нет радара. Концепция щадить самолюбие увечных была чужда десептиконам вообще, а выпускнику лагеря, где инвалидов не было по определению, и подавно. Но Мираж и не обиделся. — Сонар. Как радар, только звуковые волны в неслышимом диапазоне. Дальность меньше, угол больше. — А, прикольно. Полезная, наверное, штука для драки в темноте и тесноте. — Да. И с противниками, умеющими регистрировать облучение радаром систем наведения, — наземник мимоходом протоптался по любимой сикерской слабости. Считая себя лучше других, те порой совершали глупую ошибку: думали, что если не ощущают на себе чужих радаров, то их никто не видит и никто в них не целится. Пульсар об этой фишке знал: и наставники говорили, и сам её использовал, получая на зачетах хорошие баллы. Но сейчас вдруг припомнил, что в прошлом бою увлёкся и напрочь забыл об этом. Осознание, что его, такого огромного мощного самолётища, мог приземлить такой вот мелкий землеед, которого тронь — развалится, было неприятным. — Это... я чо спросить хотел. Я не понял, ты не наябедничал, что ли? Мелкий ни полсловом мне ту заправку не помянул, а я думал — шлем ко всем шаркам открутит и мне же скормит... — Нет. Зачем мне лишать себя запасного парашюта на случай, если Квает Спэйс снова увлечётся? Пульсар недоверчиво нахмурился, переваривая ответ. Он, конечно, помнил приглашение автобота повторить «игру», если его хозяин опять перестарается, и жизнь пленника будет висеть на волоске. Но, если честно, не принял его всерьёз: не похоже было, что тот вспомнит о своих словах, едва малость полегчает. Да и сейчас особо адекватным не выглядел. Однако, как оказалось, Мираж помнил и подтверждал тот уговор. Ха, спорим, сейчас сдуется? — Хочешь сказать, я могу сколько угодно с тобой так развлекаться, а ты будешь бодренько отсасывать и молчать? Пульсар намеренно использовал грубую, но такую однозначную формулировку, не оставляя колёсному шанса позже отмазаться, мол, я не так понял. — Теоретически можешь, — кивнул Мираж, соглашаясь. — А практически после таких развлечений будет сложно адекватно объяснить мой внезапно хриплый голос, если повода сорвать его не было. Вроде и подтвердил, а вроде отказался, а вроде вообще указал на тонкое место, словно приглашая придумать как его обойти... То есть всё же подтвердил? Шлаков автобот. — Есть и другие способы, — полувопросительно напомнил четвёртый ведомый лидера ЧА. — Есть, — снова согласился автобот. — А ещё есть вероятность, что однажды я решу, что запасной парашют обходится мне слишком дорого, и таки нажалуюсь. Кстати, мне теперь приказано сообщать обо всех случаях, когда мне будут делать непристойные предложения, это теперь тоже надо учитывать. — Ха! Ну вот мы и дошли до шантажа. Я так и знал, что вы, автоботики, только с виду все в белом, а внутри такая же гнусь как и все! — Не шантаж, — тяжело помотал головой колёсный, — я ничего не требую за моё нынешнее молчание. Кстати, тебе тоже не мешало бы озаботиться запасным аэродромом: по своей инициативе я не скажу, но он может сам узнать. — Это как же это? — голос Пульсара был полон скепсиса. — При всех перепадах настроения моего господина, я остаюсь его бесправной игрушкой, — напомнил Мираж. — Ценной в первую очередь своим процессором и его содержимым. И для наиболее эффективного использования своей собственности Квает Спэйс периодически подключается к этому процессору напрямую. Однонаправленное глубокое соединение, с полным доступом к памяти и сознанию реципиента. — В проц коннектит! — перевёл прямой как рельса вояка обтекаемую формулировку аристократа и заржал. — Ну, Мелкий, ну даёт! — Фактически да, — мимолётно поморщился колёсный. — Хотя по мне уж лучше так, чем как это делают феммы безо всякого подключения. — В смысле? — Прости, не понял вопроса. — Ну, ты сам сейчас сказал, что феммы умеют коннектить в проц без всякого подключения. Это как? — потребовал уточнения сикер. — Их спроси. Как они так общаются, что потом такое ощущение, что тебя всё это время взламывали и, похоже, успешно. — Хах. Точно. И как ведомые Акустики выносят её целыми днями?.. — саркастично заметил десептикон. — Мазохисты? — предположил аристократ чисто для поддержания разговора. — Да не похожи, вроде... — отмахнулся Сто Первый. Ему некстати вспомнился Осколок, отчаянно просивший, чтобы его добили. Возможно, то была не гордость, а страх? Страх перед гневом его фем-лидера? — Блин, да ну тебя! С мысли сбил. Я что-то умное хотел сказать, а из-за твоих дурацких шуточек забыл. Вот. Я за это тоже твой проц поимею. — Валяй, — расслабленно разрешил Мираж. — Что, вот так просто? А, это чтобы потом нажаловаться на, как ты сказал, непристойные предложения? — Пульсар замялся, снова подозревая какую-то ловушку. — Никаких жалоб. Ты же ничего такого на самом деле не собираешься делать, только спросить чего-то. Или чтобы я расчёт сделал. Спрашивай. — Ну, раз так... Как там оно во внешних мирах? Ну, за пределами Кибертрона, я имею в виду. И не Чаар. — Тебя интересует что-то конкретное или вообще? — Вообще. Поняв, что легко и просто на такой вопрос ответить не получится, и даже расширенной лекции не хватит, Мираж предложил Пульсару наилучший, как ему казалось, выход: — Подключайся. Тот насмешливо фыркнул, наконец увидев ловушку и расслабившись: — Ты меня совсем-то за лоха не держи. На это даже спарк не поведется. — Не понял? — Говорю, хочешь меня подставить — придумай что поумнее. — Я не планировал тебя подставить. Ты задал очень размытый вопрос, я затруднялся выбрать, что именно тебе на него отвечать, поэтому предложил подключение как оптимальный способ обмена информацией. Объяснишь, какую подставу в этом увидел ты? — Да Мелкий же сто раз всем сказал, что ты его собственность и только его! То есть кому угодно башку открутит, если кто его собственность лапать будет. Или, например, свои провода в эту собственность пихать — это только ему можно. Твой проц он сам коннектить будет, никому не даст. — Но это же просто обычное инфоподключение, — не понял колёсный. — По моей инициативе, с моего согласия, без твоих попыток взлома и прочего. Никаких непристойных действий и даже намёков на них. Какие у него могут быть претензии? Напоминать о недавнем пихании целых шлангов да со всеми возможными непристойностями он тактично не стал — этот вопрос уже был прояснён. Пульсар уткнулся лицом в ладонь, отчаянно пытаясь объяснить тупому колёсному очевидные вещи. — Ты — его. А значит, никто другой и трогать не моги. Это... ну, как энергон из его шкафа украсть. — Скайтинт недавно вполне вольно распоряжался здешним энергарием... — Это потому что Мелкий всем своим ведомым выдал бессрочное разрешение на пользование его энергарием и некоторыми другими благами его каюты. Кстати, мало кто из ведущих так делает. А тебя трогать он прямо запретил. — В прошлый раз тебя это не остановило, — хмыкнул тот, всё-таки не удержавшись от напоминания. — Ага. Тупанул, сорвался. А теперь ты меня за глотку держишь и шантажировать можешь сколько влезет. А я сиди тут и трясись, сдашь ты меня или нет. — Я же сказал, не собираюсь. — А потом — что все равно сдашь. — Не тормози. Я сказал, что моё намерение или ненамерение о чем-либо говорить не имеет никакого значения, когда в любой момент ко мне могут подключиться и увидеть в моей памяти что угодно против моей воли. Меня тоже эта перспектива не радует: ты единственный в вашем линке, кто осмеливается спорить с Квает Спэйсом, и если он тебя убьёт или сошлёт, других я не смогу убедить помогать мне в обход него. Мог бы — стёр бы себе память, чтобы не палить. — Да наквинта тебе помощь-то? Он и так носится с тобой, как с кристаллической друзой. — А потом я говорю что-нибудь не то, и он опять... Он будет ломать меня, пока я не сдамся или умру. Я уже сдался, но никак не могу ему этого доказать, но и в Колодец мне никак нельзя, моя бонди уйдёт вместе со мной, я не могу этого допустить, я должен оставаться актив, понимаешь! Мираж заметил, что срывается, выдохнул, взял себя в манипуляторы, резюмировал уже спокойнее: — Поэтому если он снова попытается меня убить, пусть даже не сознательно, я приму помощь от кого угодно, не спрашивая о цене. — Тяжело вам, автоботам. — У вас, десептиконов, не менее всё заморочено. Давай, придумывай как прокинуть толстый двунаправленный инфоканал без проводного подключения. — Да никак. Ты можешь скинуть всё в здешний терминал, я оттуда считаю. Но это надо спрашивать разрешения Мелкого, а он спросит зачем... — А без разрешения и так, чтоб не узнал? — Да ну наболт, мне бы с прошлым разом разобраться. Я, типа, обучаемый. — Тогда, если я правильно понял, зачем тебе политическая география дальних колоний, найди любое представительство фирмы «EI-Ops, Ltd»*. Я не знаю точных границ их сети, они своей жизнью живут, но по бОльшей части так они называются в истинно нейтральных мирах, а на продесептиконских работает дочерняя фирма «Virgin oil»**. На проавтоботские не суйся, там тебе ничего хорошего не светит. Найдёшь представительство, добьёшься личной встречи с директором сектора, сошлёшься на меня, попросишь помощи. Не моя забота, как ты добьёшься встречи непосредственно с главой сектора, но чины ниже его не знают, кто истинный владелец бизнеса. Изволь обойтись без жертв и разрушений. И рекомендую просить не уников, а работу. Полетаешь немного в охране конвоев, не переломишься, зато жизнь за пределами Кибертрона узнаешь по-настоящему, а не что в холо. Решишь, что встал на ноги — уволишься, делай что хочешь. Вопреки внешности туповатого громилы, дураком Пульсар не был, и что пленник его лидера когда-то был политиком, бизнесменом и миллионером, вспомнил сразу. Похоже, не всё из этого колёсный оставил в прошлом... — Это ты мне ща дезертировать, что ли, предложил?! — взревел он, раздосадованный тем, как безжалостно и прямо его ткнули в то, чем, по сути и являлся его не оформившийся пока план. — За базаром следи, шлак! Не собираюсь я никуда сбегать, просто так спросил, для расширения кругозора. — Извини, ошибся. Тогда, если не возражаешь, я пока немножко себя починю. Дождавшись разрешения, он произнёс загадочное: «заранее извиняюсь за неприглядный вид» и приступил. Причина извинений стала понятна сразу — не каждый орн видишь, как меха дентами тонкие механизмы правит. Впрочем, у него неплохо получалось, ровные плоские дентопластины автобота оказались неожиданно удобными для такой работы. Пульсар своими клыками так бы не смог. Впрочем (он сдвинул броню и глянул устройство собственных манипуляторов) у него и конструкция была иной. С интересом понаблюдав, как Мираж выправляет пластинки пальцевых приводов, он спрогнозировал следующий шаг — выправить направляющие. Но они были представлены узкими щелями-каналами, туда дентами не подлезть, нужно что-то прочное и тонкое, а подобных инструментов у автобота не наблюдалось. — Оригинальное решение. А с направляющими как? — Никак, — вздохнул колёсный, тестируя что получилось. Пальцы скрежетали, автобот болезненно морщился, подвижность была выше нулевой, но и только. — Это уже до ремонтника ждать. — Давай сюда свою клешню, я попробую, — заинтригованный самой технической возможностью такого вот ремонта без инструментов Пульсар выпустил когти.