Cassiopeia

      Через два дня с убийства, после изнурительных бесед, долгих ночей и постоянных слёз, Дамблдор объявил, что тело Гарри Поттера будет похоронено на кладбище Годриковой впадины, рядом с его родителями. Это должно было случиться в четверг, поэтому в Хогвартсе планировался ещё один выходной.       Действие такого масштаба, конечно, контролировалось самим Министерством Магии. Прийти на церемонию должны были не только ученики Хогвартса, но и другие волшебники, поэтому, как путанно нам объяснил Флитвик, на кладбище сейчас дежурили мракоборцы: они устанавливали маскирующие и защитные чары, обеспечивали безопасность для всех.       Я проводила всё время наедине с собой, читала книги, почти ничего не ела. Только вчера МакГонагалл и Дамблдор проводили обыск в комнатах. Они пытались найти волшебную палочку, но, конечно, не нашли её. Она пылилась в Выручай-комнате, там, где находился волшебный шкаф Малфоя. Я постаралась предусмотреть всё, но разум иногда подсказывал: я что-то обязательно забуду. Оступлюсь. Открою всем страшную правду.       Утром опять стал идти дождь. Он то начинался, то заканчивался, оставляя после себя противные лужи и слишком тяжёлый воздух. День сразу же показался дрянным.       Рейчел расчёсывала свои волосы; она уже давно облачилась в чёрную мантию, взяла в руки какие-то красные цветы. Надела на лицо печальную маску, в которую явно верила сама. Полумна сидела на кровати; я давно не видела её в такой мрачной одежде. Платье, едва достающее до колен, тяжёлые ботинки, а волосы связаны бархатной ленточкой синего цвета. В руках не цветы, а какая-то коробочка.       Они ждали меня. Я до смешного долго оттягивала момент: присутствовать при похоронах Героя мне не хотелось. Но это тоже было вынужденной мерой, в голове всплыл вчерашний разговор. — Профессор, я не очень хочу быть там... это ведь не обязательно? Флитвик смерил меня тяжёлым взглядом. — Мисс Хорн, вы должны почтить память ушедшего. — Да, но, — я прокашлялась, — после смерти мамы мне не очень хочется смотреть на всё это... Ведь её тело так и не нашли. Флитвик хотел что-то сказать мне (весь разговор до боли напоминал прошлогодний, в котором я пыталась умолить его оставить меня в школе), но его перебил Малфой. Не очень-то обращая внимание на профессора, Драко схватил меня за локоть и оттащил в сторону, на ходу что-то пробормотав в счёт извинений. Я разгневанно скрестила руки на груди и вопросительно посмотрела на него. Мне ведь почти удалось уговорить декана оставить меня в замке! — Ты должна пойти на церемонию, — без обиняков сообщил он. — Я не хочу... ты-то хоть пойми меня... — покраснела я, кидая короткий взгляд на Флитвика, который всё ещё ждал продолжения нашего разговора. — Неважно, чего хочешь ты, — Малфой сердился, — это передал мне Абнер, с которым ты не общаешься. И, прежде чем ты начнёшь спорить, добавлю: это желание не его. Сама-Знаешь-Кто хочет, чтоб ты принесла палочку. — Хорошо, — обречённо ответила я, — хорошо.       В конце концов я застегнула последнюю пуговицу мантии, в очередной раз провела расчёской по волосам и сказала:       — Мы можем идти.       Девочки молча кивнули и поднялись. Никто не хотел говорить, ни у кого не было желания улыбаться. Этот день все посвятили печали. А я думала совсем про другого покойника — про маму. Ей никто не сделал бы таких похорон. Не пришли бы сотни людей. Она обычная, не Избранная, она — очередная жертва волшебников, брошенная на произвол судьбы. Такие не бывают героями.       Учителя выбирали по пять человек и подводили их к порталу. Мне и ещё четверым (Полумне, Рейчел, Колину и ещё одному гриффиндорцу) досталось какое-то старое велосипедное колесо. Пока мы ожидали времени переноса, я осторожно начала говорить с Колином. Его только вчера выпустили из Министерства, и выглядел он неважно.       — Ты как? — я прикоснулась к его руке. Мне стыдно, что всё, что он там перетерпел, было моей виной.       — Голова гудит, — ответил Колин, — я пил сыворотку правды. Но, конечно, болит не из-за этого. Я всё пытаюсь понять, почему не помню большую часть ночи.       — Шок, может быть, — промямлила я.       К счастью, пришло время хвататься за портал — он опасно засветился, рискуя в любую секунду исчезнуть. Я едва дотронулась пальцем, как что-то сильно дёрнуло меня за пупок и потащило вверх. От странных ощущений закружилась голова. Перемещение закончилось так же резко, как и началось: миг — и я лежала на холодной, мокрой от дождя земле.       Вокруг шумели волшебники. Я видела чьи-то ноги, а потом кто-то помог мне подняться и даже отряхнул одежду от грязи. Все мы стояли среди могильных плит, холмов; тут был до смешного свежий воздух, которого так не хватало некоторым людям, проживающим в городах.       Рядом с вырытой ямой, на небольшом возвышении, лежал гроб. Сделанный из чёрного дерева, он очень хорошо вписывался в атмосферу кладбища. Крышка стояла рядом, и все могли видеть тело, а желающие подходили и прощались с Героем. Но желающих было мало — многие предпочли скорбеть вдалеке от покойника. Неподалёку собралась семья Уизли и узкий, но близкий круг общения Поттера. Больше всех выделялся Хагрид — один из первых его друзей. Я сама часто наблюдала из окна, как они гуляют, разговаривают или просто идут к хижине. В сердце неприятно кольнуло.       Самого начала церемонии пришлось ждать более часа: народ всё прибывал и прибывал. Впереди кто-то поставил пару рядов стульев — для высокопоставленных людей, остальные просто стояли и слушали. Сами похороны длились долго. Сначала говорил какой-то незнакомый человек, он рассказал о плюсах Поттера, хотя сам, наверное, даже ни разу с ним не разговаривал.       Меня тошнило от всего этого. Я отошла в сторону и попыталась спрятаться за серым надгробным памятником. Тут весьма удачно рос куст сирени, который вот-вот должен был распуститься. Можно было даже вдыхать этот терпкий запах цветов. А земля здесь поросла низкой травой, и сидеть было даже удобно.       Я глубоко вдыхала и выдыхала, пока чья-то крепкая рука не закрыла мне рот. Сердце заколотилось с бешеной скоростью, в горле сразу запершило. Я попыталась вырваться, но второй рукой кто-то крепко обнял меня сзади.       — Я отпущу тебя, если ты обещаешь не кричать, — прошептали мне на ухо.       Я медленно кивнула.       Чужие руки избавили меня от плена; я резко повернулась и ударила Абнера ладонью по лицу. Тот отшатнулся, и удар пришёлся ему вскользь, из-за чего на щеке остался длинный красный след от ногтя.       — Прости, но ты могла закричать, испугавшись! — примирительно поднял ладони вверх он.       — Ну да! Сейчас же мне было не страшно! — прошипела я, забыв про обиду на время.       Абнер улыбнулся уголком губ. Мы замолчали, слушая, как позади о чём-то говорит Дамблдор. То ли об отваге и чести, то ли о честности и искренности. Было неважно. Его слова — пустой звук для тех, кто предан Тёмному Лорду.       — Так, где палочка?       — Ах, да, — я быстро забыла, зачем он сюда пришёл. — Вот.       Я наконец-то избавилась от неё. Мы опять замолчали, словно чужие люди, которые не знают, что сказать друг другу.       — Гарри Поттер, как истинный гриффиндорец, не заслужил такого. Он за свои короткие годы совершил много подвигов, на которые у других уходит вся долгая жизнь! Мы собрались почтить память этого юноши. Мы хотим, чтобы каждый помнил его — Мальчика-Который-Выжил, — распинался Министр Магии. Его громкий голос разносился по всему кладбищу.       Абнер заинтересованно, словно изучая, посмотрел в мои глаза. Мне не очень понравился такой взгляд, да и ситуация в целом не располагала. Голос говорящего сменился: видимо, Министр закончил свою речь. Над головой у нас шумела листва сирени — опять начинался дождь, сопровождаемый лёгким холодным ветерком.       — Почему ты согласилась? — вдруг спросил Абнер.       — У меня был выбор? — едко ответила я. — Не думаю. Ты ведь тоже это делал... убивал.       Абнер хмыкнул и отошёл в сторону, чтобы выглянуть из-за куста. Церемония похорон подходила к концу, люди медленно расходились. Я тоже отошла в противоположную сторону от Абнера, понимая, что мой уход скоро кто-то заметит.       — Я не хотела... — замолчала и продолжила, — это ужасно. До сих пор эта сцена перед глазами стоит. То, как я смотрю на выгибающееся тело... О Мерлин, я не хотела смерти Поттера!       Лицо Абнера вдруг ужаснулось. Я пожала плечами, мол, вот такая я и не изменюсь. Точно не в лучшую сторону. Но вдруг за плечами послышалось чужое «кхм». Быстро повернувшись, я встретилась с взглядом... Колина! Он крепко держал волшебную палочку, нацеленную на меня. Лицо было необычно уверенное, взгляд сосредоточенный.       — Иди сюда, Кассиопея! — воскликнул Абнер. — Быстро!       Медленно люди начали оборачиваться. Я покачала головой.       — Колин... хочешь, я могу всё объяснить...       — Нет, — ответил он. Его голос с каждой секундой усиливался. — Всё слаживается. Думал, что тебе правда нравлюсь... А ты использовала меня! Ведь я правда мог попасть в Азкабан. Ты убийца!       — Колин, — я заплакала. Абнер опять позвал меня. Наконец, все начали понимать, что происходит. Некоторые тоже вытащили палочки. Мракоборцы взяли нас в круг, который медленно сужался. Я испуганно ахнула и, поскользнувшись, всё-таки побежала к Абнеру, который всё это время стоял за кустами. Протянула руку, хватая его ладонь... она выскользнула из моих пальцев — Абнер трансгрессировал, но я не успела...       Круг почти замкнулся.