***
Гокудера достал из целлофана руку, грубо оттяпанную ударной волной, повертел ее, повыковыривал костяную дробь и, подергав за торчащие обуглившиеся бордовые прожилки, кинул ее обратно: — Нахрен руку, что с мозгом? — Должен быть впорядке, — Хару пощупала пульс на правой, единственной руке, — он вырубился от болевого шока, быстро залатаем — хорошо, а так зачехолится и баста! Фауст недовольно покосился на расфуфырившуюся девушку и присмотрелся к плечу Юсаки, где на месте «отрыва» руки красовался черный ожог и припекшаяся, сплавленная с кожей трескающаяся рубашка. — Перекись тащи, — мужчина потянул за край рубашки и на пол полетел черный пепел. Она дернулась: — Что? — Wasserstoffperoxid, — перешел Сакрэ с японского на немецкий, и с самым кретинестическим видом посмотрел на практикантку, — sonst ist es nicht nur ummantelt, und biegen Sie in eine Mumie. Миура покраснела и, кивнув, бегло начала осматривать шкафы, приплетя к этому еще и Ламбо. Ее пышное платье ей мешало, но она пыталась не обращать на это внимание.***
Алексия медленно спускалась по лестнице, легко касаясь ледяных перил; ее ступни, обутые в подбитые мехом сапожки, мягко касались каменных ступеней, не издавая и звука; Фуута, закутанный в темный меховой жилет, шел слегка позади, держа свою рейтинговую книгу под мышкой. Металлическую дверь раскрыли изнутри, открывая вид на бесконечно-длинный, черный коридор, в котором стены блестели от инея и свисали редкие сосульки у входа. Охранник, выйдя из своей теплой и уютной рубки, поклонился и холодно улыбнулся посетителям, демонстрируя ряд белоснежных зубов. Алексия осклабилась в ответ. — Камера 3S2, пожалуйста, — Фуута поежился, еще сильнее втягивал голову в плечи, кутаясь в шарф. Охранник кивнул и что-то забил в компьютер. Через минуту, подпрыгивая, из глубины коридора вынырнул местный вариант сына полка, закутанный в серую дубленку. Он взял у охранника массивный фонарь и помахал рукой: — Прошу-с за мной! Его голос был звонким, громким, эхо унесло его слова куда-то далеко, в бесконечную глубь, откуда слушались крики хриплые стоны. Низкий потолок казематов давил на сознание, коридор постоянно разветвлялся, создавая нескончаемую геометрическую путанницу тоннелей. Пыточные камеры, хотя и отличались от обычных клеток очень красивой отделкой решеток и были идеально вычищены, выглядели жутко и устрашающе. Мальчишка шел едва-ли не вприпрыжку, совершенно не чувствуя здешнюю атмосферу и, похоже, вообще не вникая в суть подземелий. Иногда луч света выхватывал где-нибудь далеко, в сети параллельных коридоров точно такие же невысокие серые фигурки, так же бодро прыгающие куда-то в мрак; местных воспитанников называли «Землеройками» и лишний раз пытались с ними не связываться, хотя подземелья были, пожалуй, их единственным местом обитания. Абсолютно белая, никогда не видевшая солнечного света кожа, сощуренные, как у кротов, глаза, ненормальная энергичность и активность, забавная манера перемещаться прыжками — дети с улицы, сироты, брошенные младенцы, дети местных заключенных: целые семьи, династии смотрителей подземелий взращивались в этих холодных тоннелях, уходивших на километры в даль от поместья. И они все еще продолжали рыться как вширь, так и вглубь. Провожатый резко свернул и остановился напротив одной из тысяч решетчатых камер: — Камера 3S2, Астрит Д'Артэктэро, — Землеройка раскодировал замок и раскрыл железные двери, — прошу-с. Алексия вошла первая, хмуро рассматривая камеру и абсолютно голую неподвижную девушку, прикованную к полу цепью вокруг шеи и рук. Савада обернулась: Фуута упорно жмурился, смотритель лишь беспечно улыбался, вертя в руках самый обычный ключ. — Фуута, — Алексия положила руку на плечо юноши, — составы рейтинг. Парень кивнул и, слегка походив по комнате и окончательно продрогнув, нашел, все-таки, «где ловит»; достал перо и привычным движением раскрыл книгу на одной из последних страниц. Минуту он молчал, после чего предметы в комнате начали потихоньку леветировать. Землеройка, приподнимаясь над полом, сначала крутил головой но, вроде-как, успокоился; Алексия предварительно схватилась за прутья, а вот тело младшей дочери Д'Артэктэро держалось на цепи. За шею. Перо легко заскользило по листу и через секунду рейтинг был полностью составлен. Жена молодого Вонголы посмотрела-посмотрела, хмыкнула и велела вытаскивать Астрит прочь из подземелий. Когда еще один Землеройка вынырнул из очередного заворота подземелий (этот был уже по-крепче и гораздо старше) Д'Артэктэро уже лежала завернутая во что-то теплое и сдавленно хрипела, во сне почесывая горло. — Сударыня, — первый провожатый весело скакал за идущим впереди «коллегой», — нам, разумеется, до «надземных» происшествий нет никакого дела-с, — здесь он задорно хохотнул, — но не так часто к нам заглядывают гости… Кроме разве что парочки-с французов… Вы знали, что все палачи в Вонголе — французы? Нет-с? — он приподнял брови, становясь еще страшнее и экзотичнее в отблесках фонаря, — но не соблаговолите ли мне поведать суть проблемы-с? Предложение выходило длинным и где-то в середине Алексия уловила уже не использующийся лет сорок предлог… — Прошу прощения, это останется лишь между мной и мужем. Землеройка пожал плечами: — Как пожелаете-с, сударыня.