Так сколько ж нам лет, так кто из нас кто - мы так и не поняли... Но странный сей аккорд, раскрытый, как ладонь, сквозь дырочки от снов все ж различить смогли - Так вслушайся в него - возможно, это он качался над Японией, Когда последний смертник запускал мотор над телом скальпированной своей земли... Олег Медведев, «Вальс Гемоглобин»
Удивительно, сколько сил может сожрать один-единственный рейдер. Агент Спецкорпуса Саманта Трейнор отложила очередной датапад и на пару секунд прикрыла глаза. Обычное пополнение запасов уже выливалось в многоэтапный кросс через заросли бюрократических рогаток – «Нормандия» после каждого вылета требовала чего-нибудь нового. Но установка на фрегат насквозь запрещённого ИИ — причём с полным доступом к системам — это было ещё веселее. Радовало только то, что Джокер не протестовал. Лучший из виденных Самантой пилотов сначала поругался в пространство, а потом загрузил пакет тактических симуляций и прогнал Миру по всем доступным ситуациям. По итогам пилот и корабельный ИИ общались, как старые знакомые. Всё остальное не радовало. Даже в доке Спецкорпуса переоборудование «Нормандии» заняло восемь дней. Целых восемь дней, которые выпали из расследования почти полностью — никаких толковых данных так и не всплыло. Ни по одной из тем. В результате было решено «кидать камни по кустам» – то есть начать давление на аванпосты гетов в Туманности Армстронга и попытаться выцарапать из их сети что-нибудь полезное. Ну или просто испортить гетам игру и посмотреть, где вылезет следующая грыжа. Саманта никогда не любила такую тактику — но большого выбора не наблюдалось. Сидеть и ждать свежих новостей? Это всё равно что добровольно предоставить противнику выбор места и времени боя. «Нормандия» наконец вышла в серию переходов, финалом которой должен был стать ретранслятор под кодовым названием «Армстронг». Разумеется, другие виды называли его по-своему — те, кому до очередной дыры в пространстве было хоть какое-то дело. Джокер только-только отвёл корабль от станции дозаправки возле Нирваны, когда Мира вывела на его инструментрон входящее сообщение: – Мэйдэй, мэйдэй, мэйдэй! SSV «Сайпан» атакован неизвестным линейным крейсером. Имеем повреждения, препятствующие сверхсветовому скачку. Координаты... Параллельно сигнал бедствия был ретранслирован на инструментрон Трейнор. Спектр не колебалась: – Внимание экипажу. Боевая тревога. Направляемся на «мэйдэй» от фрегата «Сайпан», атакованного в системе Антей. Всем использовать средства индивидуальной защиты и занять места по боевому-два. Штурманской смене — динамическая модификация карт-лайна. Инженерному отсеку — приготовьтесь держать форсажную мощность. Пост борьбы за живучесть — готовность один. Пилоту — действовать по усмотрению. Десантная группа, готовность к контрабордажным мероприятиям. Трейнор не собиралась давать даже в высшей степени гипотетическим проверяющим ни одного повода для придирок. И уж тем более не собиралась позволять реальности хоть в чём-то испортить жизнь экипажу «Нормандии». Поднявшись в ходовую рубку, Саманта рухнула в кресло оператора РЭБ. Разумеется, по правилам место капитана было в БИЦе — но Саманта обоснованно полагала, что делать ей там нечего. – «Сайпан», здесь SSV «Нормандия», идём из Исхода на помощь. Подлётное — ориентировочно сорок минут. Ответом пилоту стал усталый женский вздох: – Бесполезно, «Нормандия». Мы не продержимся дольше двадцати минут. Эта дура играет с нами в салочки, а ядро даёт только семьдесят процентов мощности. Не лезьте... – Хрена с два, – зло прошипел в бороду Джокер, что-то выстукивая на панели контроля. – Мира, принимай ядро. Гонка! Саманта не успела ничего спросить — ИИ уже ответила: «Да, мистер Моро». А затем «Нормандия», только что лёгшая на вектор входа в ретранслятор, вышла на сверхсвет. Саманта о таком только читала — вход в ретранслятор на сверхсветовой скорости был строжайше запрещён, потому что в девяноста процентах случаев приводил к взрыву масс-ядра. Но... Она не успела ничего сказать. Фрегат вломился в канал масс-трансляции невредимым. – Переход прошёл штатно. Пиковая нагрузка на масс-ядро сто тридцать от формального максимума. Пиковый уровень нестабильности на десять процентов ниже критического, – доложила Мира, спроецировав свою голограмму между креслами Джокера и Трейнор. – Джокер, подлётное? – Десять минут, мэм, – пилот продолжал колдовать над контрольной панелью. – Мы успеем и пусть меня потом отдадут под трибунал! Трейнор рассмеялась: – Мира, по сигналу «запись» врезать мои слова в лог аудиоконтроля рубки перед вашим безумным манёвром. – Принято, капитан, – бесстрастно отозвалась ИИ. – Запись!, – подождав пару секунд, Саманта продолжила: – Лейтенант Моро, приказываю любой ценой ускорить подлёт к месту «Сайпана». Разрешаю вход в ретрансляцию на ССД. Выполнять! Ещё несколько секунд тишины — и Мира почти по-человечески ехидно ответила: – Выполнено, капитан. Документы подделаны, реальность переписана. Мистер Моро больше не нарушитель всех до единой инструкций по безопасности полётов. Пилот дурашливо отсалютовал: – Благодарю, мэм. А сейчас... «Сайпан», судя по телеметрии, атакован Коллекционерами. А значит... Трейнор кивнула и проговорила в интерком: – Доктора Т'Сони в ходовую рубку, срочно! Десять минут спустя, система Антей. Изувеченный фрегат Альянса уже в четвёртый раз на какие-то жалкие сотни метров разминулся с лучом главного калибра странного линейного крейсера, напоминающего каменную сигару. Два расхождения не удались — и теперь на «Сайпане» были разбиты БИЦ, лазарет, арсенал и основной инженерный пост. Пять минут назад фрегат сбросил в спаскапсулах всех, кто смог дожить до сброса — кроме двоих. Капитана и пилота. И теперь явно оставалось время только на один заход... – Сабуро, нет! Корабль уже не спасти. Молодая женщина в лёгком бронескафандре схватила пилота за руку. – Да, ты права... Перед самым люком спаскапсулы пилот на секунду затормозил... Бросок через плечо — и капитан SSV «Сайпан» Джейн Ханна Шепард влетела в капсулу. А пилот хлопнул по сенсору принудительного отделения... и вернулся на пост. Выбивая дробь на контрольной панели, пилот тихо произнёс:Славы закат. Цветы на осеннем ветру – Воина жизнь.
Истекающий атмосферой угловатый фрегат развернулся на пределе упора маневровых двигателей и рванулся в последнюю атаку. Он не успел совсем немного. Плазменный импульс ударил в масс-ядро, когда то, что осталось от «Сайпана», было всего в полутора километрах от противника. Обломки перегрузили щиты линейного крейсера и ударили в броню. Это само по себе было бы смертельно даже для корабля Коллекционеров — скорость сближения была слишком велика. Но зарядная камера главного калибра не успела закрыться — и полуторакилометровая каменно-металлическая сигара взорвалась чистым пламенем вырвавшихся из-под контроля звёздных температур. – Вот дерьмо, дерьмо, дерьмо... Джокер тихо сквернословил, подводя «Нормандию» к зоне, где звенели маяки спаскапсул. Всего пяти. «Нормандия» опоздала на каких-то две минуты. Рейдер вынырнул из ретранслятора как раз тогда, когда от «Сайпана» отлетела воющая о принудительном отстреле пилотская капсула, а сам фрегат уже лёг на самоубийственный курс. Джокер дал форсажный разгон прямо с точки выхода, но было уже поздно. – Структура корабля совпадает с реконструированной. В основе протеанский крейсер, – Лиара говорила слишком громко. Голос азари срывался и было ясно, что девушка прячется за работой — лишь бы не разрыдаться на боевом посту. Включив маскировочную систему, «Нормандия» начала подбирать капсулы — и начала с пилотской. В железном цилиндре обнаружилась одна молодая женщина. Физически невредимая, но явно глубоко за гранью нервного срыва. Доктор Чаквас накачала лейтенант-коммандера Шепард успокоительными и запретила беспокоить её минимум сутки. В спаскапсулах оказалось всего двадцать семь человек. Из семидесяти, составлявших команду и десантное отделение «Сайпана». Пятеро были ранены. Под размещение тех раненых, кому не требовалась аппаратная поддержка, Трейнор отвела свою каюту — как ближайшую к лазарету. И принялась опрашивать тех, кого могла. Толку от опроса было немного — из дежурных смен не уцелел никто, кроме непригодной к общению капитана. По словам спасённых, обычный патрульный облёт системы проходил без происшествий, затем был подан сигнал боевой тревоги и почти сразу попаданием из главного калибра противника были уничтожены БИЦ, лазарет и десантный кубрик, а инженерный отсек получил сквозную пробоину, дестабилизировавшую масс-ядро и похоронившую инженерную вахту. «Сайпан» был фактически обречён после этого попадания, так что капитан Шепард приказала сбрасывать капсулы — а сама двинулась на мостик, где дежурил старший пилот лейтенант Сакаи. Пока экипаж бежал к капсулам, «Сайпан» принял ещё одно попадание, угробившее контроль орудий и спаскапсулы правого борта, практически готовые к отстрелу. Затем левый борт сбросил капсулы... Остальное должна была прояснить Шепард, когда придёт в сознание. «Мясник Торфана», надо же! Никогда не думала, что свидимся. И что она будет валяться в лазарете моего корабля с запороговым стрессом. Происходившее в ходовой рубке, впрочем, было и так понятно. Шепард пыталась обеспечить эвакуацию пилота, но тот (чемпион Пятого Флота по айкидо, между прочим) швырнул капитана в спаскапсулу, а себя вместе с тем, что осталось от корабля — в смерть. Понятно, почему она в срыве. Второй раз такие потери... и ведь снова по вине разведки. Спектр Трейнор не верила в совпадения. И по зарезервированному под связь с Телой Вазир каналу ушёл запрос на информацию. Через двадцать два часа, когда «Нормандия» уже была на курсе к Цитадели, от Вазир пришёл ответ. Вполне ожидаемый. А ещё через девяносто минут Чаквас дала добро на разговор с Шепард.