Сокровище дракона

Benefacta male locata malefacta arbitror. (Благодеяния, оказанные недостойному, считаются злодеяниями)

Спать, когда за его спиной находился потенциальный убийца, было совершенно невозможно. Бильбо неуютно поерзал и попытался повторно выбраться из-под руки человека-дракона. Напрасный труд, тот даже не пошевелился. Отчаявшись, полурослик прикрыл глаза и замер, греясь о теплую поверхность тела дракона. Раз уж не получилось выбраться, так хоть не зря лежать тут! Наверное, он все же задремал, потому что ему приснились гномы, которые один за другим врывались в пещеру и прыгали в гнездо. Если бы все происходило в реальности, то они поспешили бы убить дракона — а тут, во сне, гномы просто весело возились, хохотали и тоже раздевались, как тогда, в эльфийском фонтане Ривенделла. Хоббиту снилось, что гномы говорят ему, что теперь-то все будет в порядке, а потом обнимают его со всех сторон и начинают греть — да так активно, что ему стало жарко. Бильбо проснулся и понял, что ему и впрямь жарко! Смауг во сне притиснулся к нему вплотную и хрипло рычал на одной ноте. К счастью, пока он был в этом облике, он не дышал огнем и дымом, однако об его тело можно было обжечься! Сделав усилие, хоббит все же выбрался из его хватки и уселся в гнезде, отыскивая взглядом свою одежду. С него хватит, пусть даже его сожрут после этого, но он уйдет — лучше свалиться со скалы в пропасть, чем терпеть такое издевательство! Он-то не дракон, чтобы спокойно выносить контраст жары, холода и унижения в виде наготы! К его ужасу, одежда куда-то подевалась. Кандидатов на ее похищение было немного — собственно, только один, и полурослик сердито уставился на дракона, который так довольно спал, спалив его вещи. Бильбо обожгла ужасная мысль. Округлив глаза, он бросился искать свое колечко. Нет-нет-нет, неужели же этот дракон... Так и есть. Он нашел пару ниточек от своих бриджей, что не попали в пламя и мирно тлели под гнездом, а под ними темнела лужица расплавленного золота. Пару секунд Бильбо молча стоял, неверяще глядя на то, что осталось от его славного, такого полезного колечка. А потом с яростным воплем бросился к дракону. Он забыл, что гораздо меньше и слабее ящера, даже когда тот оборачивается человеком, забыл о том, что под гнездом так и остался лежать его меч, который неплохо бы пустить в ход — ярость от потери затопила его такой волной, что взгляни он на себя со стороны — ужаснулся бы. Бильбо успел доползти по соломе до дракона и броситься в атаку. Но в первое же мгновение, не успел он коснуться своего пленителя, его запястье перехватила сильная рука. — Не сидится? — Смауг открыл глаза, сонно щурясь. — Прикончить бы тебя, Бильбо Бэггинс-вор, но ты мне еще понадобишься. Что тебя так расстроило? — Мое кольцо! — вскрикнул полурослик, дергаясь в стальной хватке. — Ты его уничтожил! Ты — мерзкая, грязная тварь, которая не щадит на своем пути ничего! — Вот тебе и «прекрасный господин», — усмехнулся дракон. — Очень невежливо с твоей стороны, воришка, а я ведь думал, что твой сладкий язык так и продолжит лить елей в чашу моего тщеславия. Впрочем, как хочешь. Вернуть тебе кольцо я не могу. Если хочешь бежать — попробуй. Но учти, что я догоню тебя сразу же и верну. Но если ты еще раз выкинешь что-то подобное, я тебе что-нибудь откушу. Греть яйцо ты сможешь и без одной части тела. Без какой — выбирай сам. Гнев Бильбо остыл. Он съежился, уткнувшись в колени, и всхлипнул. — Разве ты не видел, что там мое кольцо? — простонал он. — Зачем вообще было жечь мою одежду? — Она тебе не понадобится, — объяснил Смауг. — Когда родится мой сын, мы все переберемся в места потеплее — скажем, на юг, в Харад. Это достаточно далеко не только от Эребора, но даже от южных стран. Там сейчас правит Тьма, и там нас никто не станет искать. Мой сын вырастет сильным и научится жить в жаре пустыни, а ты будешь присматривать за ним и прислуживать мне. Если захочешь, я принесу тебе много разных колечек. — Лучше сразу меня убей! — охнул Бильбо. — Я хочу вернуться в родные края, мне даром не нужны все эти горы, богатства и сокровища! Мой сад и мои книги — вот главные сокровища этого мира, которые я бы хотел получить обратно. А ты еще и кольцо сжег! — закончил он обиженно. Смауг с интересом уставился на него. Будь у него по-прежнему хвост, он бы сейчас заметался по полу, расшвыривая солому. — Расскажи мне о своем доме, вор, — предложил он. — Давай немного поиграем. Ты станешь говорить загадками, чтобы я сам догадался, где ты живешь. Я был не везде, но все пролетел полмира, прежде чем осесть в Горе. — В моих родных краях ты не был! — уверенно отметил полурослик. — Иначе ты знал бы, кто я. «Да и у нас не забыли бы такого ужаса!» — подумал он про себя. — Так расскажи мне, откуда ты, — между тонких темных губ Смауга метнулся кончик длинного языка — по счастью, не раздвоенного. Дракон явно заинтересовался. Вздохнув, Бильбо начал живописать родные места. Он старался говорить более или менее абстрактно, чтобы нельзя было понять, откуда он родом, однако рассказ увлек его. Перед глазами, как настоящие, встали картины любимой родины, и полурослик, мечтательно привалившись спиной к яйцу, негромко говорил. Он рассказал о широкой речке, в которой девушки иногда стирают белье, о светлом лесе, где по осени так много грибов и ягод, о ярмарках, которые они устраивают по воскресным дням, — и о том, как весело пропустить в трактире кружечку-другую с приятелями. — Ты прибыл издалека, — подытожил Смауг, когда хоббит умолк и смущенно поерзал, украдкой разравнивая ладонью траву под собой. — С далекого запада, где сейчас разрушенное княжество Арнор... Я там не был, ты прав. Летать дальше Туманных гор мне не приходилось — как думаешь, может, исправить это упущение? — Нет! — хоббит так и подскочил, умоляюще сложив руки. — Прошу, господин, не лети на запад! Я... я могу отправиться с тобой в Харад, если хочешь, только не трогай никого из моих соотечественников! Они, правда, порой глуповаты, иногда чересчур зациклены на своем домашнем хозяйстве, но я не хочу им зла! — Чистое сердце, — дракон скривился, как будто попробовал нечто очень кислое. — Я не очень-то люблю тех, кто всем желает добра. Глупо пытаться казаться хорошим для всех! Чем больше ты стараешься, тем скорее тебя продадут ни за грош. Вот, например, твой знакомец Дубощит. Этот карлик продал тебя мне за золото и камень, который глупые гномы считают символом королевской власти. Разве не бессмысленно было стараться для него? — Нет, — твердо ответил хоббит. — Торин — благородный лидер и хороший гном. Он мой лучший друг, и я верю, что золото не будет иметь власти над его душой. Моя судьба меня волнует, конечно, однако я рад, что теперь гора принадлежит ему вновь. Получается, свой контракт я выполнил. — Тебя все еще волнует его мнение? — глаза дракона сверкнули в полутьме яркими желтыми огоньками. — Пф! Забудь об этом гноме, ты больше никогда его не увидишь! Я не для того отказался от величайшего богатства этого мира, чтобы теперь отдать какому-то карлику то, ради чего я его потерял! Бильбо болезненно вскрикнул: дракон схватил его за запястья, заставив прижаться к скорлупе яйца, и подался вперед, чувствительно укусив за шею. Бильбо обмер от ужаса. По коже стекло несколько капель крови, и Смауг лизнул их, низко зарычав. — Ты сладок на вкус, воришка, — довольно сказал он. — Мои зубы оставят тебе много шрамов, когда мы будем вдвоем. Лежи смирно. Если ты будешь послушен, я не причиню тебе вреда. Когда-то у меня была подруга, но это было сотни лет назад, и я не помню даже ее имени. Но ее кровь была жгучей, как у всех драконов, а твоя нежна и вкусна — как и твое мясо. Не искушай меня! Бильбо смотрел на него, едва дыша. Ну точно, съест! Теперь, когда хищник распробовал добычу, как пить дать слопает! Его что-то пихнуло в спину. Бильбо инстинктивно отмахнулся, сердито подумав, что сейчас не до того, и только потом, охнув, отполз от покачивающегося яйца. — Ой-ой, — заволновался он. — Он рождается! Разве малыш уже согрелся? — Я и сам удивлен, — Смауг вскинул брови. — Обычно они так быстро не появляются... Яйцо качалось все сильнее, кто-то внутри рвался наружу. По скорлупе побежали первые трещины, и Бильбо поспешил отодвинуться подальше. Кто знает, какого размера новорожденные драконы? Наконец яйцо распалось. В обломках скорлупы, воде и слизи ворочалось довольно крупное существо с мягкой еще чешуей и здоровенными круглыми глазищами, полуприкрытыми тонкой пленкой. Малыш возился, пыхтел, пытаясь встать на лапки, но те пока подламывались. Устав, драконенок запищал — пронзительно и требовательно. — Дай ему своей крови! — велел Смауг. — Потом я угощу его мясом... Не дергайся, не твоим! Какой ты трусливый, как настоящий вор! — А вот и нет, — обиженно пробормотал хоббит. Он наклонился над дракончиком, и тот, почуяв запах крови, тут же потянулся к его шее, облизывая ее тонким язычком. Было не больно, только щекотно. Бильбо даже посмеялся бы, если бы маленькое создание не пило его кровь. Наконец, дракончик опустил голову. Он и правда выпил немножко, всего несколько капель, но у хоббита появилось ощущение слабости. — Ну вот, — Смауг кивнул. — Теперь я поменяю вам подстилку и принесу поесть. Обними его пока что и грей как следует! Гномы столпились в тронном зале и недоверчиво смотрели на своего короля. Они любили его и уважали по-прежнему, но Торин изменился в последние несколько дней. Блеск золота лишил его разума, и все до единого члены отряда опасались, что их узбад останется таким навечно. Но когда Торин со вздохом прошел к ним поближе и обнял каждого по очереди, слезы радости навернулись не только на глаза Балина. — Простите меня! — повинился Король-под-Горой. — Я видел перед собой блеск монет и чуть не забыл, что кроме него есть и мой народ, мои родичи и близкие. — Мы тебя прощаем, дядя, — Кили, все еще бледный после перенесенного ранения, но сумевший вместе с братом, Оином и Бофуром прибыть в Эребор, криво улыбнулся. — Скажи, а где Бильбо? Остальные глаза отводят, мол, пропал, пропал... Как мог потеряться полурослик? Он маленький, но не настолько же! — Ты меня опередил, — подмигнул Бофур. — Я сам хотел в очередной раз спросить, где Бильбо? — Я... я отдал его дракону, — с трудом вымолвил Торин. Гномы замерли, чуть отшатнувшись. Кто-то уже понял это, для некоторых это стало новостью. Король мучительно стиснул зубы и проглотил горький ком в горле: — Смауг забрал Бильбо... мистера Бэггинса с собой. Я не знаю, куда они направились, честно говоря. Если б только я мог вернуть время вспять, я бы никогда не принял такое решение — но, увы, сожалеть теперь поздно. Он обвел взглядом угрюмые лица друзей и тяжело вздохнул. — Орки наверняка уже близко отсюда, и Азог ведет их, — промолвил король, видимо, приняв какое-то решение. — Мы разошлем воронов за подмогой к моему кузену Даину — уж теперь-то он должен явиться! — а сами будем готовиться к войне. Я не хочу покидать свой народ в такое тяжкое время, однако исправить свои ошибки я могу только сам. — Мы справимся, — Фили наконец-то улыбнулся и положил руку на плечо дяди. — Можно сказать моему братцу, что его эльфийку взяли в плен, он тогда всех орков один победит! Младший принц смущенно пихнул брата в бок — мол, молчи, не время! Торин выразительно вскинул брови — и вдруг виновато улыбнулся. — Как много я пропустил, пока смотрел на золото! — признал он. — Больше — никакого Аркенстона, никаких сокровищ! Они — средство, а не цель. Давайте укреплять ворота, братья! Мы не можем оставить свою гору без защиты — но и за стенами отсиживаться не будем. Пошлите воронов на разведку! Если орки еще далеко, то я отправлюсь искать нашего славного Взломщика. Надеюсь, он еще жив.