___...___
После рабочего дня Льюис и Пейдж обычно вместе уходили из здания. - Что у тебя сегодня интересного, Дженни? - Пара засекреченных телефонных разговоров нашего посла во Франции. А у тебя? - Пикантные фотки военного советника и торгового атташе. - С любовницами? - Друг с другом. - Ого, дашь посмотреть? - Скину тебе завтра в «Фэйсбуке».___...___
- Довольно, я устала. – Хелен прикусила губу, потеребила волосы под затылком. – Вы здесь льёте воду, переливаете из пустого в порожнее. Мы говорим о преступниках! Дело было на ток-шоу, посвящённом преступлениям и наказаниям. Криминальная обстановка в стране (впрочем, как и во всём мире время от времени) ухудшилась - не то чтоб катастрофически, но людям же только дай повод поохать. Как всегда, нашлись идиоты, призывающие войти в положение злоумышленников, понять, пожалеть. Также наличествовали те, кто сетовал на свои связанные руки и на законодательство, не позволяющее давать заслуженно жестокое наказание. Обе категории были идеальными мишенями. - Что за манера жалеть тех, кому не жалко других? – продолжала Хелен в меру эмоционально и в меру сдержанно. – Предложите-ка жертвам пожалеть своих мучителей! Сомневаюсь, что если лично на Вас, - она прямо-таки ткнула взглядом в сторонника милосердия, - набросится с ножом убийца, насильник либо ещё какой-нибудь урод, Вам в эту секунду будет дело до его тяжёлого детства или сложного подросткового периода. А Вы, - она перевела взор на другого «соперника», - расскажите пострадавшим, как их истязатели нашли лазейку и избежали наказания на законных основаниях. Наши сегодняшние беседы ни к чему не приведут. - Вы сейчас говорите о том же, о чём и все мы: нужно что-то менять. - Нужно убрать лишнее к дьяволу, и быть жёстче. - И что бы Вы предложили? – заинтересовался ведущий, у которого в передаче давно не было столь оживлённых и нестандартных дискуссий. - Много чего. Например, я считаю, что педофилов и тех, кто издевается над животными, надо сдавать в клиники и разбирать на донорские органы. Такой закон принесёт нашей стране в сто раз больше пользы, чем все решения правительства за последние полвека. – Хелен не посмеивалась, не опускала глаза. Она говорила серьёзно. Собеседники притихли. Зрители в студии прибалдели. А десятки тысяч телезрителей активно кивали и поддакивали. - Вы ведь пошутили? – попробовал улыбнуться слегка побледневший ведущий, прикидывая, что ему грозит за такое высказывание в эфире – выволочка или поощрение. - Нет.___...___
- Слушай, Хелен, а ты не хочешь признаться в нетрадиционной сексуальной ориентации? – невинно хлопая глазами, предложила Дженни, когда трио в кабинете Каттер в очередной раз обмозговывало дальнейшие действия. – Заявишь, что ты лесбиянка и гордишься этим, такое сейчас модно. Хелен демонстративно умилённо скуксилась и сладким голоском пропела: - Давай я ещё сразу признаюсь, что у меня с кем-то роман. С тобой, допустим. Дженни не стушевалась и небрежно промолвила: - Тогда это будет выглядеть крайне некорректно и непрофессионально с нашей стороны, всем известно, что романы на работе ни к чему хорошему не приводят. - Да, и это единственная преграда на пути к нашему счастью. Сара поймала себя на том, что готова непритворно рассмеяться, словно её другом была не только Дженни, но и Хелен. Хелен, из-за которой жизнь Пейдж не раз висела на волоске. С другой стороны, именно Хелен когда-то и не дала этому волоску порваться. Убеждения Каттер противоречили принципам египтолога, и всё же сейчас Сара здесь, на одной стороне с женщиной, которую некогда считала воплощением зла и сумасшествия. И цель у них общая, одна на всех трёх, таких разных. - Должна огорчить, у тебя есть конкурент, - поведала Дженни шатенке. - Кто она? - Он. Помнишь, на прошлой неделе в Парламент приезжала делегация американских сенаторов? Тот, который Гэбриэл Ларс, очень усердно приставал ко мне, даже предлагал руку и сердце. - В первый же день знакомства? Какой пылкий сенатор, однако. Ты хотя бы помучила его, обещала подумать? - Не стала, сразу объявила, что моё сердце принадлежит другому человеку. Теперь в случае чего скажу, что тебе. - Только не жди от меня официального предложения, - картинно предупредила Каттер. – Я ещё не созрела для столь серьёзных отношений. - Обойдусь, - не расстроилась Дженни. – Мне вчера поступило предложение поинтереснее. – Молодая женщина взяла свой сотовый телефон и нажала на несколько кнопок, чтоб показать СМС-сообщение. – Вы не забыли того парня из комиссии по программам здравоохранения? - Который собирался мухлевать с оборудованием и приторговывать налево? – Сара мысленно воспроизвела парочку аудио- и видеозаписей, полученных не самым законным путём. – Мы ведь его прижали. - Да, потому-то он и предложил мне откуп. Полюбуйтесь. – Пиарщица протянула телефон палеонтологу, ближе к которой стояла. Хелен взглянула на сумму в сообщении, присвистнула и передала агрегат Саре. Увидев набор цифр, египтолог округла глаза. - Дженни, к чёрту Ларса, за такие деньги я сама на тебе женюсь! - Возвращаемся к теме секс-меньшинств и романов на работе? – поддела Каттер.___...___
Когда руководитель партии независимости Соединённого королевства, по непонятным друзьям и соратникам причинам, решил уйти с должности и вообще навсегда покончить с политикой, переквалифицировавшись в фермера-овощевода, Хелен, автоматические сделавшаяся главой, не стала менять кабинет. Женщина успела привыкнуть к помещению, да и суета с переносом вещей восторга в душе не вызывала. - Завтра ты участвуешь сразу в двух проверочных рейдах, - стоящая подле рабочего стола начальницы Сара сверилась с расписанием. – В десять утра – по коммунальным жалобам. - В подвалы я больше не полезу, - категорично оповестила Каттер, в памяти коей ещё были свежи воспоминания о предыдущей коммунальной проверке. Различные рейды проводились более или менее регулярно, дабы показать народу, что политикам заботы граждан не чужды и проблемы простых людей известны не понаслышке. Это не было изобретением какой-то одной партии, наоборот – таким образом рвались показать себя практически все политические «конфессии». - Может, и не придётся, - для галочки как бы утешила Пейдж. И вернулась к делу. – Второй рейд - по городским медицинским службам, запланированы беседы с руководителями… - А то эти руководители могут сказать что-то новое, - раздражённо прервала шатенка, откинувшись на спинку стула. – «У нас проблем нет». «А у пациентов?» «А пациенты не наша проблема». Брюнетка хохотнула. - Они такого не скажут, но импровизация определённо была хороша. - Я тронута. Настолько, что сделаю ответный реверанс. Мне понравились твои наброски для пятничной речи. Отличная работа, Сара. Речи для Хелен никогда не писались в полном смысле данного термина, учёная считала ниже своего достоинства заучивать заранее обтёсанные тексты и этим вытравлять живость. Каттер, Льюис и Пейдж (иногда по отдельности, иногда все вместе, иногда в разных комбинациях) обычно лишь набрасывали план – выискивали и придумывали несколько особенно интересных тезисов. С дальнейшим процессом палеонтолог великолепно справлялась сама. Египтолог ухмыльнулась. Чистовой вариант наброска как раз был у неё перед глазами - среди прочих документов в открытой папке. Зачем-то (наверное, больше для веселья) молодая женщина указала авторство. «Сара Пейдж», - значилось в правом углу страницы. Сейчас, покусав колпачок ручки, брюнетка приписала ниже в скобках: «Памяти моей веры в людей посвящается».___...___
А Сара могла бы стать актрисой. Во всяком случае, на экране она смотрелась очень органично, Беккер не единожды имел возможность убедиться в этом. Конечно, в соответствующих передачах или репортажах главным действующим лицом являлась Хелен Каттер (и капитан вынужден был признать, что со стороны шатенка видится достоверной, искренней, надёжной; какой талант, оказывается, погибал, растрачиваясь впустую на всяких клонов и бесплодные попытки вычеркнуть человечество из истории). Но и египтолог не столь редко попадала в кадр, пускай ненадолго. Беккеру нравилось на неё смотреть. Можно было представить, что это прежняя Сара, тем более, внешне молодая женщина не переменилась, даже причёска осталась такой же. Брюнетка на экране порой пленительно улыбалась, и тогда военному казалось невозможным, что в сердце Сары впрямь поселилось то циничное равнодушие, которым она огорошила капитана. А вдруг он действительно ошибся, неправильно истолковал, неверно понял?..