"Как жили мы борясь..."

Тор раскрутил Мьёльнир и взлетел ввысь. Ветер трепал алый плащ, создавая ощущение, что за спиной наследника асов распахнулись диковинные крылья. Все его мысли были о доме. Они не давали покоя – предчувствие Локи разбередило что-то в душе громовержца, заставляя сердце биться чаще. Рядом с сыном на крылатом коне летел Один Всеотец. Копье Гунгнир лежало поперек седла и поблескивало золотом. Правитель Асгарда точно знал, что отныне и навсегда мир изменится. Не будет более никогда двух принцев в Царстве Вечности – нельзя вернуть прошлое. А еще Один размышлял о том, сможет ли он назвать Локи своим сыном, после того как предал. Тяжелым было это знание, но обманывать себя Царь не привык – предательство всегда остается предательством, даже совершенное во благо. Оправдывает ли цель средства? И не слишком ли велика цена, которую пришлось заплатить за понимание? Но вопросы не находили ответов. И вот портал распахнулся, открывая прямой путь домой. Отбросив в сторону все посторонние мысли, правитель сосредоточился на предстоящей схватке. А то, что таковая будет, он нисколько не сомневался. Первым в Царство Вечности влетел Громовержец. В ответ на его появление в ясном небе сверкнули молнии, и раскатилось темное эхо грома – мир приветствовал своих детей. Одного взгляда Тору хватило, чтобы понять – случилась беда. Разрушенные здания, мертвые тела на улицах… и враги. Ётуны. Ледяные великаны штурмовали Вальхаллу. Подчиняясь звуку рога, дружина Асгарда с лета обрушилась на противника. Бой не был долгим. Как только защитники дворца увидели, что помощь подоспела, они воспряли духом. Асы возобновили обстрел ётунов – и их стрелы каждый раз точно находили свою цель. В небесах тоже не было спокойно – асы на крылатых скакунах преследовали солдат Огнира, не давая им прикрыть своих боевых товарищей, сражающихся на поверхности. Атей метался по полю брани и из последних сил пытался найти Лирану, чтобы организовать отступление. Отборной дружине Одина ётуны ничего не могли противопоставить. Как на зло, дочери Лафея нигде не было. Хаос и смятение царили среди ледяных великанов – четкий строй был нарушен, атака следовала за атакой, все больше солдат гибли под мечами асов. И вот наступил переломный момент – один за одним ётуны выпускали оружие из рук, признавая победу давнего врага. Месть не свершилась. И Атей, собрав остатки верных ему воинов, и ринулся в свою последнюю и безнадежную атаку. *** Лирана сразу почувствовала Его. Того мага, который заклинал каждый камень Дворца. Странное чувство поселилось в ее груди – страх, замешанный на уважении и ярости. Дочь Лафея видела, что ее соотечественники проигрывают битву, но вмешиваться не стала. Все шло по плану. Сейчас слишком многое стояло на кону, и если она не будет лезть на рожон, то, может быть, выживет. Чародейка не обнадеживала себя – ей никогда не простят нападения на наследника, однако, врожденная изворотливость и хитрость подсказывали ей, что с побежденными асы будут милосердны. Потому что так было всегда. А значит, так будет и теперь. Хейт увидел ее сразу же, как только переместился в Асгард. Та самая женщина-маг, использовавшая его внешность, была здесь. Ее магия темно-фиолетовым пятном выделялась на общем магическом фоне. Отбросив странные образы и мысли, навеянные, казалось самим Асгардом, майор Талир устремился к чародейке. Она стояла на вершине одного из строений, укрытая пологом невидимости. Казалось, она наслаждается открывшейся ей картиной битвы. Тонкие руки охватывали плечи, гордо поднятая голова, черные распущенные волосы, летящие по ветру, плотно сомкнуты губы. Хейт знал, что она ждала, и ему почему-то казалось, что его. Подойдя ближе, Змей остановился в нескольких шагах от нее. Лирана даже не обернулась, но мужчина знал, что его присутствие не осталось незамеченным. - Кто ты? – раздался холодный голос, лишенный, казалось бы, всяких эмоций. - Защитник, - просто ответил рилорец. - Ты – дитя этого мира, - проговорила девушка. - Каждый камень здесь помнит тебя. Я так и не смогла обойти твои защитные заклинания. Ты хороший маг, убийца моего Царя, - Лирана намеренно не стала называть Лафея отцом. Талир пораженно замолчал. Вот еще одно подтверждение того, что он и есть этот непонятный Локи. Но он не помнил этого – он, вообще, не помнил ничего. А тут еще и оказывается, что он убил вождя этой странной магички. - Тебе лучше не сопротивляться нам, - внезапно охрипшим голосом проговорил Змей. - Ваша битва проиграна. - Да, я знаю, - как-то слишком спокойно и даже буднично отозвалась девушка. С этими словами она медленно обернулась и встретилась с ним взглядом. Ее тонкие губы изломала горькая усмешка. - Я сдаюсь. Клянусь своей магией не причинять вреда. - Кто ты? – вопрос неожиданно для самого Змея, сорвался с губ. - Лирана, дочь Лафея, - девушка гордо вскинула голову. - Повелительница Снов, дитя Ётунхейма. *** Лиин летел рядом с остальными своими товарищами. Команда Змея вступила в бой с захватчиками, практически сразу по прибытии. И хоть полностью восстановить магический арсенал не представилось возможным, рилорцы вовсю пользовались своим преимуществом – тот, кто пришел убивать, не достоит жалости. Боевые заклинания Лиски и Совы находили свои цели, поражая противников четко и неумолимо. Плазмер в руке Вер Кариса периодически выплевывал очередной заряд, отправляя на тот свет ётунов. Близнецы, как и всегда, отличились, используя иллюзорные объекты для отвлечения внимания, наколдовав множество двойников. Призрачные крылья давали магам превосходство в скорости и маневренности – они внесли свой, далеко не скромный вклад, в исход битвы. *** Крылатый скакун Царя стукнул копытами по камням дворцовой площади. Битва была закончена – ётуны повержены, не ушел ни один. Его сын и наследник лично обезглавил вторжение, победив лидера ледяных великанов Атея в поединке. И сейчас Тор стоял рядом с ним, держа в руках свой Мьёльнир, а в его синих глазах все еще плескался огонь битвы. Врата Вальхаллы распахнулись, выпуская защитников Асгарда во главе с Царицей. Фригга, вопреки обыкновению, была облачена в легкий доспех. К широкому кожаному поясу, украшенному стальными пластинами, был пристегнут тонкий клинок, а голову богини венчал резной серебристый обруч – малая корона. За ее спиной возвышались, облаченные в боевые доспехи, Бор и Трор – личные стражи. Черноволосый Трор был ранен и слегка прихрамывал, опираясь на свой исполинский лук. Бор же по своему обыкновению, шел, закинув на плечо двустороннюю тяжелую секиру. Воины поклонились своему царю и застыли неподвижными статуями в нескольких шагах от своей госпожи. - Приветствую тебя, мой Царь, - спокойно и уверенно произнесла богиня. - Вы прибыли как никогда вовремя. *** Лирану под охраной капитана Вагаса и лейтенанта Бирато оставили в покоях Локи. Чародейка не сказала не единого слова с тех самых пор, как Хейт привел ее в Вальхаллу. И сейчас она сидела на стуле с высокой резной спинкой у окна и ждала, что решат победители. Как она предположила, всех кто сдался и не стал сражаться, асы не стали казнить, а поместили в подземелье. Странные мысли посещали дочь Лафея – сейчас она, запертая и со скованными силами, чувствовала себя в куда большей безопасности, чем в Ледяном дворце. Там, дома, она, пусть и дочь правителя, была вынуждена подчиняться воле Матери Царей. Траддара никогда не видела в ней ее саму – живое существо со своими мыслями, чувствами и желаниями. Для нее Лирана не была внучкой, дочерью сына – она была скрытым резервом, секретным оружием, а в случае необходимости и разменной монетой. Чародейка нисколько не сомневалась в своей судьбе, вернись она с вестью о поражении. В этом случае ее ждала бы долгая и мучительная смерть на Алтаре. И сейчас, находясь на вотчине извечных врагов Ётунхейма, дочь Лафея пыталась понять как же ей дальше себя вести. Ее гордость, граничащая с гордыней, требовала не идти на компромиссы с врагом, а разум, открытый для нового знания, призывал осмотреться, продумать стратегию, и только тогда что-то решать. А как бы хотелось стереть их всех в порошок, обратить в зловонные кучи разлагающегося мяса, насладиться криками агонии… Но нельзя, нельзя показывать этого, нужно в кои-то веки попытаться отойти от всего того, чему учили дома. В душе чародейки осталась частица, осколок светлого чувства, что подарила ей мать, которая пошла в этом наперекор самой Траддаре. За что в итоге и поплатилась жизнью – ничто не должно мешать при создании оружия, отлаженного механизма, нужного для уничтожения врагов. Ходя по лезвию бритвы в родном мире, чародейка не боялась смерти, но теперь, когда есть реальная возможность навсегда избавиться от навязчивого контроля матери мертвого царя, Лирана хотела воспользоваться этим шансом. Затем ее мысли резко перескочили на отца. Лафей никогда не относился к ней, как к своему ребенку, сожалея, что Лирана родилась девочкой. Он никогда не признал бы ее, если бы та не родилась с выраженными магическими способностями. Как и для Матери Царей, для Лафея дочь стала лишь орудием, способом воздействия на врагов. Привыкшая к любви матери, юная чародейка не понимала такого отношения со стороны отца и бабки. Каждым своим шагом она пыталась доказать, что достойна доверия, уважения и любви. Но этого не было. Ее силы и воля не позволили сдаться даже тогда, когда она поняла, что никогда получит того, к чему так стремилась. Лиране оставалось только продолжать жить так, как было необходимо для выживания. А потом ей сообщили, что ее мать Атори скончалась. Ни одним жестом Лирана не выдала себя – с воистину ледяным спокойствием она приняла эту новость. В тот момент сердце чародейки окаменело – в ее душу закрались сомнения, и она стала искать. Дочь Лафея с маниакальной настойчивостью искала тех, кто недоволен правлением ее отца и Матери Царей. И она нашла. Как оказалось, многие ничего не имели против смены династии. Найдя сторонников, она стала ждать. А ждать пришлось долго. И вот наступил тот день, когда ее Царь позвал ее с собой в Асгард. В день гибели Лафея Лирана могла попытаться остановить асгардского мага, но не стала этого делать. Как только он появился в покоях спящего Правителя асов, неслышной тенью выскользнула из помещения. О смерти отца она узнала в тот момент, когда великий Гунгнир прервал его линию жизни – тогда оборвалась их связь. Вернувшись в Ётунхейм, она рассказала Траддаре о том, что произошло в чертогах Вальхаллы. Правда, не все. Мать Царей решила мстить. Лирана по ее слову отправилась сначала в Сатриар, а затем и в Мидгард, готовить почву для нападения на асов. Чародейке не было дела до Асгарда – пусть умирают, пусть выживают, пусть будут или не будут, главным было другое. Лафей был мертв, а значит, у нее и ее союзников в Ётунхейме появился реальный шанс захватить власть. Ей было неважно, сколько погибнет асов, читаури, людей – значение имела лишь цель. Но все ее планы сломались, когда в ее игру вмешались чужаки. Точнее, один чужак, который на проверку оказался асом. Ей оставалось лишь надеяться, что ее союзники не станут спешить с захватом Ледяного дворца – на стороне Траддары остались жрецы, полной силы которых она до сих пор не знала, а также воины кланов Даррона и Саришша. За окном уже сияла вечерняя заря, а Лирана все сидела и размышляла о своем будущем и о будущем тех, кто ей доверился. Но вот тяжелые створки дверей распахнулись, пропуская наследника асов. Тор вошел в бывшие покои брата широким размашистым шагом. Против обыкновения на нем все еще были надеты доспехи, а в руках ловил блики Мьёльнир. *** Личный кабинет Всеотца на некоторое время превратился в зал совещаний. В помещении присутствовали только члены королевской семьи – сам Один, его супруга Фригга, Тор и Локи… хотя, наверное, все-таки Хейт. Царица как могла, держала лицо, не позволяя эмоциям захлестнуть ее, но сердце то и дело норовило пуститься вскачь. Тот, кого она полагала погибшим, был жив. Самый разный спектр эмоций богиня испытывала на себе в данный момент. Нельзя было сказать, что она не рада видеть своего приемного сына, но к этой радости примешивались и другие чувства, такие как вина – за то, что она сама возвела его на трон, подтолкнув к предательству, и как следствие, обида и гнев. Но все это куда-то пропадало, когда Фригга скользила взглядом по рилорцу. Ее супруг так и представил ей младшего сына – майор Хейт Талир, маг спецназа Объединенного Рилора. Другое имя, другая судьба, совсем другая жизнь – все это изменило ее холодного и отчужденного сына. Теперь в его глазах плясал живой огонь, а в глубине взгляда прятался вековой лед. С одной стороны это не могло не радовать, но с другой… Фригга ничего не могла больше сказать об этом новом Локи. А еще он ничего не помнил. Как супруга Царя, она не могла не понять по какой причине Один не стал называть настоящего имени мага, и была в этом с ним согласна. Майор Талир защищал Асгард на равных с другими – рилорец, а не опальный царевич. И царица была благодарна ему за это. - Змей, - раздался в комнате голос Царя, - эта чародейка не сможет освободиться? - Не сможет, Царь, - тот час отрапортовал Хейт. - Она поклялась. - Ну что же, - продолжил Один, - теперь можно обсудить все произошедшее и решить, как поступать дальше. Первое, что нам нужно обсудить, это ситуация с Ётунхеймом. - Мне кажется, что нужно вернуть великанов в их мир – пусть живут, как хотят, - сердито бросил Тор. - Это не решит проблемы, - возразили старший ас, - а лишь отсрочит ее. Кто может знать, сколько еще магов в Ледяном мире, кто может с уверенностью сказать, что подобной ситуации больше не повториться? Проблемы нужно решать, а не убегать от них. Хейт, ты говорил с ней, - заговорил с магом Один. - Что она рассказала? - Сказала только, что ее имя Лирана и она дочь Лафея, - отозвался майор. - Кажется, она важная птица. - Дочь Лафея? – неверяще прошептала Фригга. - Но это значит… - Это значит, что у нас есть шанс разрешить дело миром, - быстро прервал супругу Всеотец. - То, что она в наших руках дает нам определённые преимущества при переговорах с ётунами. - Она настолько важна? – вклинился Змей. - Да, Хейт, - проговорил Тор, не смотря брату в глаза. - Лафей был царем Ётунхейма. - Так. Стоп. Абзац! – вскочил майор. - Она назвала меня убийцей ее царя. Это значит, что этого самого Лафея, следуя вашей логике и вашим рассказам, убил я? - Да, - тяжело проговорил Один, пытавшийся до самого последнего отложить неприятный разговор. - Именно ты уничтожил Повелителя Ледяного мира. - Я хочу знать правду, - подался вперед Талир, сжимая кулаки. - Теперь, когда непосредственной опасности нет, я хочу знать. Вы все время называете меня Локи, но я ничего не помню – лишь смутные образы и непонятные картины, которые даже вспомнить толком не могу. А теперь, оказывается, я еще и чьего-то там царя отправил на тот свет! Что еще мне предстоит узнать? - Сядь, Локи, - решился Один. - Этот рассказ будет долгим… И рассказ действительно затянулся до самого вечера. Все это время бог говорил, а Хейт только и мог, что сидеть, слушать и молча скрежетать зубами. Не каждый день тебе сообщают, что ты отцеубийца, предатель и просто сволочь. - Это все? – глухо выдавил майор, когда Всеотец закончил свой рассказ, который иногда дополнял Тор. - Да, - отозвался его… отец. - Я не утаил ничего. В прошлый раз недосказанность слишком дорого нам всем обошлась. - Локи… - позвал его голос матери. - Спасибо, что рассказали мне, - тем же помертвевшим голосом проговорил Змей. - Я не знаю, что сказать. Чувствую только, что вся эта информация, которую вы мне сейчас поведали, не поможет мне вспомнить. - Тебе нужно время, - Фригга подошла к сыну и ласково опустила на его плечо руку. - Ты все вспомнишь. - Да как-то не хотелось бы, - еле слышно проворчал Змей. - Противно. И не поймите меня превратно – умом-то я все понимаю, но… - Но мы для тебя лишь незнакомцы, - горько бросил Тор. - Но ты хоть попытайся вспомнить! - Эй! Это не работает по заказу! - Хватит! – Царь лишь слегка повысил голос, но и этого было достаточно. - Это не является нашей основной проблемой, Тор. Сейчас у нас на повестке куда более важные дела. - Моя сестра, - с горечью проговорил Хейт. - Да, дочь Лафея. *** Лирана шла по коридорам Вальхаллы и молча рассматривала своего… спутника. Он был похож на огонь – быстрый, порывистый, сильный и очень, очень опасный. Он летел впереди нее, светлые волосы развевались в такт шагам, создавая золотистый ореол, и мягкой волной ложились на плечи. Чародейка усмехнулась своим мыслям – пламя всегда прекрасно во всех его проявлениях. И столь же смертоносно. У дверей в одно из помещений стояла охрана – двое воинов с мечами наперевес. Наследник асов кивнул им и распахнул тяжелые створки. В кабинете их уже ждали – сам Царь асов, царица и давешний маг, который спутал все ее планы. - Приветствую Правителя Асгарда, - слегка склонила голову чародейка. - И вам того же, сударыня, - отозвался Всеотец. - Присаживайтесь, нам нужно многое обсудить. *** Хейт прошел в комнату, где разметили его людей. Разговор с Лираной и правящей семьей Царства Вечности затянулся до глубокой ночи, и, разумеется, принес ожидаемые результаты. - Ну и как все прошло? – как только Змей зашел в комнату, к нему тут же подскочил неугомонный Лиин. - Трудно, как еще, - нехотя отозвался Талир. – Ты же знаешь, я никогда особо не любил лезть в политику. - Но ты всегда предпочитал в ней разбираться, - не остался в долгу Вер Карис. - И что решили? - Слушай, а давайте я вам все завтра расскажу, а? Устал – сил нет. - Да, в общем, как скажешь, командир, - не стал настаивать бывший разведчик. - Ты и вправду хреново выглядишь. - Я спать, - бросил Змей. - Чего и вам посоветую. - Ага, - раздался голос Совы. - Спокойной ночи. - Спасибо, Ара, очень бы этого хотелось. *** Лежа на удобной кровати Хейт размышлял о том, что произошло за те несколько дней, что он провел в чужих мирах. Не смотря ни на что, он не мог заставить себя воспринять все то, что ему рассказали – он не чувствовал себя Локи, не мог назвать Асгард домом. Это и печалило и радовало одновременно – он ведь уже почти смирился с тем, что прошлое для него закрыто. А вот теперь выясняется, что у него есть семья, он бог и убил своего биологического отца. А потом воспоминания обратились на сестру. Талир помнил, какими глазами на него смотрела Лирана – страх, любопытство, гнев, недоверие и сочувствие. За все время разговора майор все пытался найти у них какие-нибудь общие черты, хоть что-то, что говорило бы об их родстве. И даже если не обращать внимания на темно-синюю кожу и алый цвет глаз, Лирана была такой же тонкокостной, как и он – протяжной, как сказал бы Ван Диир. А еще волосы – черные с синим отливом - и тонкие пальцы. Так, прокручивая в памяти весь предыдущий разговор, Хейт незаметно для себя уснул. *** Он неспешно брел по пустым коридорам Вальхаллы. Все было залито странным призрачный светом, словно солнце в миг стало ближе. Только жара не было – вокруг царила легкая прохлада, а в воздухе витал едва уловимый аромат яблок. Коридоры, переходы, комнаты сменяли друг друга. Затем он вошел в Тронный Зал. Сначала ему показалось, что и он был пустым, но вдруг у дальней колонны наметилось какое-то движение. Резко обернувшись, Змей увидел себя. Вот только облик этот был иным – черный с золотом кожаный костюм, с плеч падает зеленый плащ, в руках поблескивает золотом шлем, а отросшие волосы зачесаны назад. - Здравствуй, Хейт, - произносит двойник знакомым голосом, в котором слышались грустные нотки. - Ты Локи, - уверенно произнес Талир. - Это сон? - Не совсем, - тонкая усмешка проскальзывает по губам, такая, какую майор некогда за собой не замечал. - Это скорее, мир нашей памяти. - Почему именно сейчас? - Раньше я не мог до тебя достучаться – ты был поглощен своей реальностью. Да я особо и не пытался. Я сам этого хотел – новой жизни. Я слишком много плохого совершил… - И поэтому решил сбежать? - Может быть, - как-то горько и печально согласился Локи. - Ты распорядился моей жизнью куда лучше, нежели я. - Но я – это ты, - возразил Хейт. Он почему-то не хотел видеть такой горечи во взгляде бога… своем взгляде. Это причиняло боль. - В какой-то мере, это так, но… - Зачем ты пришел? Поговорить о своей вине? - Теперь уже не знаю – сначала я хотел вернуться… - Что изменилось? - Ты лучше меня, - усталость в голосе, казалось, можно было потрогать руками. Острая боль резанула по сердцу. - Чушь, - бросил Талир. - Я – это то, чем ты мог стать, если бы захотел. И я нисколько не поверю, что нет способа вернуть тебя. Я пуст без тебя. Я всегда хотел знать, кто я, откуда появился, есть ли у меня родные. И вот теперь ты говоришь мне, что я, возникший в результате некой аномалии, являюсь более нужным чем ты? Ты просто дурак, Локи, уставший дурак, терзаемый чувством вины. И ты ничего не хочешь исправить – ты просто тонешь в глубине нашего сознания, задыхаешься от жалости к себе и ждешь моего сочувствия в этом изощренном самоубийстве? Не дождешься! А о них ты подумал – о Торе, отце, матери? Я видел, как они смотрят на меня, Локи. Видел их вину и боль. Именно они и есть твоя настоящая семья, а не мифический Лафей, который позволил своей чокнутой мамаше принести тебя в жертву на Алтаре. - Я знаю, - отозвался бог. - Я тоже слышал нашу сестру. И я никогда не считал этого ётуна своим отцом. - К чему тогда был весь тот спектакль в оружейном зале? Какого хрена ты орал о предательстве? Ты хоть знаешь каково было Одину скрывать от тебя правду? Я видел сны, Локи, сны о нашем прошлом. Они были наполнены счастьем. А ты от всего этого открестился и бросился обвинять отца. А Тор? Ты ведь пытался убить его. - Знаю, Змей, и вспоминать это очень больно. Я словно с ума сошел, когда узнал, что я приемыш. - Не словно, а точно сошел. Один хоть раз делал разницу меж вами? - Нет, но я мог стать правителем, и… - Не мог, Локи, - тихо проговорил Хейт. - У тебя не было главного – понимания, что самый первейший долг правителя – это первым умереть за свой мир, если того требую обстоятельства. У Тора это было. - А еще гора самодовольства, необоснованной гордыни и безоглядной смелости, граничащей с глупостью. - А что же ты не помог ему этого понять? Царем побыть захотелось? Или ты думал, что Один назвал своим преемником Тора, только потому, что ты не родной? Но это правда лишь отчасти. Мы, Локи, были его надеждой на мир. Мир с извечным врагом. Хоть Тор и был его родным сыном, думаю, он видел его незрелость. Но посмотри, как изменился наш брат за какой-то несчастный год. Это значит только одно – все те качества, которые он сейчас демонстрирует, у него уже были, он просто позволил им проявиться. На это и надеялся твой отец – что Тор со временем сможет из этого вырасти. Но ты – ты изначально был предназначен для иного – ты должен был стать мостом, что соединит два мира. - Ты говоришь, как Один, - поразился бог. - Не могу поверить, что ты – это я. - И, тем не менее, это так. Я хочу вернуть тебя – вернуть память, ощутить, каково это – быть дома. - Но мои боль и вина станут твоими, - тревожно проговорил Локи. - Не лучше оставить все как есть? - Нет, не лучше, - уверенно произнес Хейт. - Ведь кроме твоей дурости, у нас будет моя выдержка и рассудительность. - Ты самоуверен, как я, - усмехнулся Локи. - Я хочу вернуться. - Они будут рады, - отозвался Змей. - Особенно Тор. Поверь, я знаю – он простил тебя. - Вот только я себя не простил. И не прощу. - Время покажет, - Змей печально улыбнулся уголками губ и кивнул на скамью, стоящую у стены. - Я хотел спросить, можно? - Странный вопрос, Хейт, - усмехнулся Локи, усаживаясь рядом с двойником. - Спрашивай, конечно. - Как ты отнесся к планам Одина в отношении нашей сестры? - Неплохой план, - пожал плечами бог. – Преимуществ он дает куда больше, чем имеет недостатков. Вот только Тор может взбунтоваться. - Не думаю. Он очень изменился. - Да, ты уже говорил. А еще я думаю, что у него аналогичные планы и в отношении нас. - Все может быть, - пожал плечами Талир. - Он ведь правитель. Это его обязанность – думать о благе своего народа. - Ты говоришь так, словно тебе все равно. - Ни в коем случае, Локи, но я верю, что он желает нам добра. - И ты не против? - Нет, наверное. Мы, спецназовцы, ко всему привычные, - усмехнулся Талир с претензией на шутку. - Не думаю, что будет хуже, чем было. - Это тебе только кажется, Хейт, - Локи рассмеялся. - Поверь, хуже в любом случае быть может – по себе знаю. - Но всегда найдется путь назад – пусть долгий и трудный, но он есть. - Опять в философию ударился? - С тобой просто об этом говорить. - С собой, ты хотел сказать, - ехидно поправил Локи. - А представляешь, очнешься ты утром и поймешь, что у тебя раздвоение личности. Что делать будешь? - Повешусь, - буркнул Талир. - А если честно, то не думаю, что исход будет таким – мы ведь одно. - Это, конечно, так, - согласился бог. - Но вот смотрю я на тебя, слушаю и начинаю сомневаться – мы ведь нисколько не похожи. - Почему это? Конечно же, мы похожи – во-первых, внешне – это не маловажный фактор; во-вторых, мы оба умны и находчивы; в-третьих, мы очень ответственны и сообразительны, а в-четвертых… - Все, хватит – ты меня убедил, - Локи смеялся, запрокинув голову. - А еще у нас обоих отличное чувство юмора. - Как мне вернуть тебя? – Талир выжидающе посмотрел на бога. В его зеленых глазах плескалось беспокойство, помешанное со страхом. - Тебе нужно просто этого захотеть, - легкая улыбка промелькнула на лице черноволосого бога. Хейт рвано кивнул и отвернулся. Чего же проще? Он хочет вернуть свою память, свое прошлое, свою настоящую жизнь. А тем временем Тронный Зал стала заполнять жемчужная дымка. Сначала полупрозрачная, она становилась с каждой секундой все плотнее, наполняясь внутренним светом. Затем последовала яркая вспышка, и Локи сын Одина - майор Хейт Страгар Талир резко открыл глаза – за окном было ранее утро.