Алфавит

Примечание автора: на момент повествования Венди где-то 13.5-14 лет Туман вязкой жвачкой путался в волосах, крался под ногами, словно тихий зверь, хватал за руки, не пускал идти вперед, и все вокруг тонуло в нем - казалось ватным и ненастоящим. Облака, похожие на рваные лоскуты грязной ткани, путались в лысых ветвях деревьев и стояли на месте, словно заколдованные – мрачные и неподвижные, они глядели с неба на землю, мягкую и сырую, влажную и пахуче-терпкую. Пожухлая трава покорно прижималась к земле под тяжелыми шагами, опавшие листья невесело застревали среди лысых ветвей почерневших деревьев и тоска, которой была наполнена каждая молекула этого мокрого и пряного воздуха, пробирала до костей, впивалась в самое сердце и разъедала душу. Венди шагала быстро и уверенно, пытаясь не думать ни о чем – только глядела на дорогу, которая мельтешила под ногами бурым месивом из прошлогодней листвы и серой грязи. Слезы застилали взгляд – вот-вот, еще пара шагов и они совсем переполнят глаза и сердце, польются наружу, а Венди вовсе не хотела реветь, по крайней мере, не здесь и не сейчас. У старого пня налево, потом перейти гнилую колоду – упавший много лет назад ствол гигантской тсуги, еще пара шагов – и Венди лихо вспрыгнула на сук, цепляясь руками за ветки и взбираясь выше и выше на сосну. Сырое дерево липкое и грязное, мокрое и противное на ощупь, но девочка не обращала на это внимание – холодные капли собственных слез казались ей куда более мерзкими, чем сырая кора. Взобравшись повыше, девочка вдруг ощутила себя свободной – тут высоко, никто не увидит ее и не услышит. Теперь весь реальный мир казался ей таким далеким и невесомым – до земли целых двадцать пять метров, а значит… Слезы начали литься сплошным потоком из глаз, из сердца, и Венди уже не стыдилась их. Она ревела, всхлипывая громко и шмыгая носом, не стесняясь собственной слабости, которая так давила на нее, пока под подошвами ее сапог была твердая земля. Холодные слезы бежали по красным щекам, капали на джинсы, измазанные и изорванные, и Венди утирала их ладошками, оставляя на щеках следи грязи и пыли. Какая к черту разница – думала она, всхлипывая и снова заходясь в рыданиях. Какая вообще к черту разница? - Венди? – вдруг разнеслось над тишиной, полной слез и тоски. – Дрянная девчонка, куда же ты подевалась? Девочка затихла, прижавшись к стволу, и замерла в ожидании. Шорох веток, отборная брань и кашель, чавканье земли под тяжелыми шагами… - Венди! – прокричал Стен, выбираясь из зарослей вечнозеленых колючих кустов. – Венди Блэрбл Кордрой, чтобы ты провалилась, а ну иди сюда! Я слышал тебя! Венди молчала. Стен остановился посреди поляны и взглянул вверх, прямо в глаза девочки – а она была так уверена, что теперь недосягаема для всей вселенной. - Нет, - всхлипнула она, поджав губу. - Какого черта вообще происходит у вас с отцом? – с остервенением выплюнул Стен, подходя к стволу дерева, на котором сидела девочка. - Он… - начала было Венди, но тяжелый комок, подкатившись к горлу, превратился в слезы, которые не дали девочке договорить. - Я подожду, - фыркнул Стен, оперевшись спиной о ствол сосны. – Только это… успокойся, а. Я ведь не ругать тебя пришел. Просто не понимаю ничерта, что происходит? - Он не разрешает мне работать у вас, - пропыхтела девочка, кое-как успокоившись. – Говорит, что вы шарлатан и обманщик. В воздухе повисло молчание, нарушаемое лишь тяжелым дыханием Венди и хриплым – Стена. Девочка глядела на него сверху вниз, и вдруг глазу ее заметны стали детали – изорванный пиджак, растрепанные волосы и отсутствие фески, тяжелое, отрывистое дыхание и грязь на руках. Выходит, он следовал за ней от самой хижины. Выходит… - Вы что, побежали за мной? – испуганно и удивленно вдруг спросила Венди, подавшись вперед, да так, что чуть не упала вниз с сука. - Скорее покатился, - хрипло хохотнул Стен, а затем, собравшись, прокашлялся. – Он не разрешает, выходит… А ты? Сама-то хочешь у меня работать? - Конечно! – без промедления ответила девочка, наклонившись вперед, и снова едва не рухнула на землю. Слез как и не бывало – внезапное возмущение и удивление сменили ее тоску. Она вдруг испугалась, на самом деле испугалась, что больше не сможет приходит после уроков к Зусу и мистеру Пайнсу, не сможет любоваться этой Страной чудес в старой деревянной лачуге и лишится своих ближайших друзей… - Тогда я все улажу, - выдохнул Стен, глядя себе под ноги. – А ты лови это. Он отошел от сосны подальше, порылся в кармане и, достав что-то, с размаху бросил это в сторону Венди. Девочка подалась вправо и легко поймала небольшой серебряный Ключ с брелоком в форме бильярдного шара-восьмерки. - Это что такое… - непонятливо спросила она, вертя свою добычу в руках. - А то сама не догадываешься, - хмыкнул Стен, пиная носком ботинка сырую землю. – Твой ключ от хижины. Считай, принята на работу постоянной основе и все такое. А на счет папы – не переживай. Могла бы сразу так и сказать, а не убегать черт знает куда, заставляя старого, больного человека гнаться за тобой. Ты же бегаешь как лиса... Стен замолчал, еще пару раз пнул землю и, обернувшись, зашагал прочь. - Приходи как захочешь. Сегодня и вообще, - бросил он напоследок и обернулся к Венди еще раз. Кустистые брови, глаза, окруженные лучиками-морщинками и толстые стекла очков, смешной красный нос, седые волосы и… улыбка, которая вдруг осветила все ярче любого солнца. Спустя пару минут поляна опустела, а Венди, замерев, сидела на толстой сосновой ветке и не решалась пошевелиться, зачарованно вертя в руках ключ и внезапно для себя - улыбаясь. Туман потихоньку расходился, гонимый свежим ветерком и небо, пепельно-серое и мрачное, вдруг показалось Венди чуточку выше и яснее – будто в просвет закопченных и выстиранных облаков мелькнул голубой простор солнечного дня. Девочка, спохватившись, легко сползла со своего места на дереве и, замявшись на пару минут, побежала вперед. - Мистер Пайнс! – закричала она, пытаясь догнать своего друга. – Мистер Пайнс… Спасибо вам большое! Спустя пару секунд поляна совсем опустела и вдруг солнце, сокрытое ватными тучами, выглянуло сквозь серый туман, осветив землю золотистым светом. Зеленая трава, едва-едва пробившаяся из-под прошлогодней серой листвы, зачинала новую, прекрасную весну.