Путешественник

Третий мир получился подробным, хватило бы на пять глав))) Но заданную форму нарушать не буду. ____________________________________________________________________ Гарри шел уже довольно долго (или всего несколько мгновений?), когда туман внезапно истончился, и сквозь его плотную пелену проступили очертания каменных стен. Магические факелы тревожно мерцали, с трудом разгоняя мрак, и на душе будто кошки скребли. По вдолбленному войной рефлексу Старшая палочка сама скользнула в ладонь, и Гарри замедлил шаг, прислушиваясь. Осмотреть самого себя, дабы полюбопытствовать, у него не хватило времени – тяжелая двустворчатая дверь, в которую упирался коридор, распахнулась сама собой, открывая вход в большой тронный зал. - А вотс-с-с и наш герой вернулс-с-ся, - послышалось из торжественного мрака, почти не разгоняемого огнями немногочисленных свечей. – Со щитом, надеюс-с-сь, раз уж не на щите* Гарри передернуло. Тихий, вкрадчивый голос с присвистом, был ему знаком по ночным кошмарам. На троне, в окружении молчаливых фигур в черных плащах, сидел Волдеморт. Огромная змея, живая и здоровая, свернулась у его босых ног широкими кольцами. Тишину нарушали лишь размеренные звуки капающей где-то воды. - Ну что же ты моличш-ш-шь, Гарри? – с несвойственными ему ласковыми нотками произнес Волдеморт, но оживший шрам предупреждающе запульсировал. «Поттер, - раздался в голове знакомый голос Северуса, - не стой столбом! Круцио захотел?! Да что с тобой такое? На колени! И «Да, Мой лорд! Со щитом!» Живо!» Колени будто сами подогнулись, и Гарри оказался у ног того, кого считал мертвым. «Если в предыдущем мире жива Лили, почем в этом Волдеморт не может быть моим Повелителем?» - отрешенно подумал он, стараясь не поддаваться панике, а вслух произнес: - Да, мой Лорд. Со щитом, - гадая, о каком таком щите может идти речь. Что за задание он якобы успешно выполнил? - Он мертв? - Да, - не раздумывая, ответил Гарри, надеясь, что Северус в курсе событий. Если он приказал ответить «Да», то нужно прислушаться, пока он сам не получит возможность разобраться в происходящем. - Он умолял? – жадно спросил Волдеморт, наклоняясь к нему. – Скулил, как собака? Взывал к твоей мертвой совести? Говорил «Мой мальчик, не раскалывай душу убийством!» А, Гарри? Расскажи мне все! «Я убил Дамблдора?! Мерлин, надеюсь, мой ментальный блок, вбитый Северусом, крепок, как никогда. Иначе…» Яркие образы замелькали в его голове – Астрономическая башня, окровавленный Дамблдор, истерзанный Фенриром, избавляющая от мучений авада и еще одна – оборотню, за то, что ослушался. Сумасшедший смех Беллатрикс, ее похвала пополам с восхищением, горящий Хогвартс. - Это было не интересно, мой Лорд, - хриплым от шока голосом сказал Гарри. – Старика уже изрядно помял Фенрир, а потому напутственное слово он мне сказать не успел. - Эта псина… - Оборотень мертв. Никто не смеет нарушать ваших приказов, мой Лорд. - Видите? – Волдеморт обвел присутствующих взглядом красных глаз. – Вот мой самый верный, самый преданный сторонник. Мой брат. Кровь от крови моей. Ни один из вас, тех, что стоят сейчас около моего трона, а думают лишь о спасении своих жалких жизней, никто никогда не сравнится с моим Гарри. «Это… это просто, - даже мысленно «его Гарри» не мог подобрать слов для того, чтобы описать степень творящегося здесь абсурда. - Брат?! Я? Мерлин, куда меня занесло? Я убил Дамблдора. Я называю Волдеморта «мой Лорд». Может, и Гермиону пытаю за то, что она грязнокровка?» - Ты принес ее, - почти нежно произнес тем временем опасный сумасшедший, который по какому-то совершенно немыслимому стечению обстоятельств считал Гарри своим братом. – Ты принес палочку этого магглолюбца, слишком долго бросавшегося под колесницу моего величия своим тщедушным телом. Наконец, он мертв. С этими словам Волдеморт протянул длиннопалую костлявую руку, похожую на нервного бледного паука, к палочке Госпожи, которую Гарри так и держал в правой руке. Подавив инстинктивное желание отшатнуться, он протянул Лорду подарок Госпожи. Он знал, что этот артефакт давно и безнадежно признал его своим хозяином. Этого не изменить, даже если он проиграет Волдеморту дуэль. Смерть не меняет своих решений, в этом он уже успел убедиться. - Жезл Смерти, - с едва сдерживаемым мрачным торжеством произнес Волдеморт. – Кому, как не мне, поправшему позорную слабость – смертность – владеть им. Дамблдор был слаб, - он обвел взглядом присутствующих, - он был не достоин. «Мерлин, как Северус это все выносил? Столько пафоса, на хер послать некого. Дамблдор любил длинные задушевные беседы, но этот! Долго мне еще на коленях стоять?» - Встань же Гарри, мой верный приспешник. «Ага. Соратник, практически. Друг, товарищ и брат. Где мой страх, хотел бы я знать? Оживший ночной кошмар собственными белыми ручками меня с колен поднимает, а меня даже не тошнит от ужаса» - Гарри Поттер, господа, - сказал Волдеморт торжественно, - заслужил право стать одним из нас. Гарри едва подавил приступ истерического смеха. «Надеюсь, это все можно объяснить как-нибудь логично. Иначе я начну подозревать, что Авада, которой саданул в меня этот маньяк, выжгла мозг в моей и без того не слишком светлой голове». - Инициация состоится сразу после того, как предадут земле тело того, кто был последним препятствием моему продвижению к трону магической Британии. Трепещи, Объединенное Королевство, я иду. «Гы, - только и смог подумать Гарри на это, - больше всего мне нравятся лица присутствующих. На них такая искренняя вдумчивость и мрачная торжественность, будто перед ними не несут сейчас совершеннейшую околесицу. А Малфой-то! Будто на приеме у королевы. Чего-то я в этой жизни не понимаю. А вот Северуса в этом театре одного актера я что-то не вижу. Странно». - Иди, Гарри, тебе нужно отдохнуть. Белла, проводи нашего брата в его личные апартаменты. И позаботься о том, чтобы у него было все, что он пожелает. «Ебануться тапки гнутся - людям не во что обуться, как говорил Рон. Беллатрикс – фрейлина наследного принца Гарри. Тьфу. Надеюсь, Северус тоже входит в мою свиту, иначе я ухожу сегодня же. И мне даже не будет жаль умирать в таком мире. Я убил Дамблдора. О-фи-геть». - Спасибо, мой Лорд, - Гарри снова опустился на колени и чувствуя себя бездарным актером ярмарочного балагана, изображающим рыцаря Круглого стола. – Вы очень щедры. - Все для того, чью ценность для меня сложно переоценить, - милостиво отозвался Волдеморт, похлопав его по плечу. – Увидимся за ужином. «Час от часу не легче. Где мой Северус – вот все, что меня волнует на данный момент». - Прошу за мной, - с придыханием произнесла Беллатрикс, и ее тугой корсет жалобно скрипнул, видимо, с трудом выдерживая напор пламенного воодушевления хозяйки, - Гарри, - добавила она едва слышно. Гарри мысленно оценил красоту ее форм и, хмыкнув, последовал по темному коридору за ее длинным шуршащим шлейфом. ___________________ * - Существует легенда о некоей спартанке Горго. Провожая сына на войну, она вручала ему щит, по-спартански кратко сказав: «С ним или на нем!» Это лаконическое напутствие означало: или ты вернешься победителем, со щитом, или пусть тебя принесут на щите, как спартанцы носили своих мертвых. ___________________ Замок был огромен. Он чем-то напоминал Хогвартс, но ощущение пропитавшей его стены магии говорило о другом. Сила была здесь тяжелой, злой и какой-то… близкой. Как кочевник, привыкший к зною родной пустыни радуется возвращению на ее широкие просторы, так и сила Гарри, до этого будто сжатая со всех сторон упругой, но прочной сетью, развернулась за его спиной, как темные крылья. Ему казалось, что мир вокруг него трансформировался и обратился местом, где возможно все. «Теперь я понимаю, что значит принадлежать к истинно темному роду и находиться на территории темного поместья. Да я камни, кажется, плавить могу, настолько опьяняющая, живая, нетерпеливая мощь меня наполняет. Если к Волдеморту шли за этим, за возможностью не быть недочеловеком, скованным по рукам и ногам сетями ограничений и запретов, то теперь я их прекрасно понимаю. Видимо, люди со светлым вектором силы то же самое чувствовали около Дамблдора. Бедный Северус. Из тьмы в свет, из пламени в прорубь. Если здесь он решил не рвать себя пополам, я не стану его осуждать. Мерлин, да я никогда не смог бы осудить его. Слишком часто в прошлом я заблуждался на его счет». Беллатрикс толкнула красивую резную дверь и пропустила его вперед. - Если тебе что-нибудь понадобится, - с придыханием произнесла она, подходя почти вплотную, - что угодно, - ее сила, кроваво-красная, яростная, пьянящая, туманила разум, - позови меня… - Белла, - раздался знакомый голос, и Гарри будто окатило холодной водой, отгоняя морок. - О, я просто пошутила, Снейп, - Беллатрикс потрепала Гарри по щеке, - правда, деточка? Не дожидаясь ответа, она прошуршала к выходу и плотно закрыла за собой дверь, оставляя Гарри с… - С-северус? – заикнулся Повелитель Смерти, неловко попятившись к двери. - Ожидал кого-то другого? – ехидно спросил… этот, и двинулся ближе, сложив длинные красивые руки, украшенные замысловатыми браслетами, поперек абсолютно безволосой голой груди, виднеющейся в глубоком вырезе тонкого шелкового халата. Сильные пальцы вцепились Гарри в волосы, оттягивая его многострадальную голову назад. - Что это за экспромт, Поттер? - Э… - ошарашено выдавил на это Гарри, во все глаза разглядывая Снейпа, которого совершенно точно не готов был увидеть в роли гаремного раба. Хотя смирения и покорности ему явно не хватало. Он гораздо больше напоминал Гарри его собственного Северуса, чем тот холеный обыватель из прошлого мира. - Как красноречиво, Поттер, - выплюнул Снейп. – Тебе бы почерпнуть харизмы у нашего повелителя. - Что с тобой? - Со мной?! Что со МНОЙ, Поттер? Да со мной все по-прежнему. Чего изволите, - издевательски прогнусавил он, - принц Гарри? - Прекрати! - Как скажете, принц. Изволите сексу? Или пожрете сначала, ваше геройство? Гарри озадаченно потер кончик носа и вдруг истерически расхохотался, давая, наконец, выход своему безмерному удивлению. - Смешно? – прошипел Северус, встряхивая его за шкирку. – Смешно?! Как ты посмел уйти, ничего мне не сказав, заблокировав ментальную связь?! На сутки! - Приказы Повелителя не обсуждаются, - наугад сказал Гарри, надеясь, что так оно и есть. Что он не несет сейчас чушь. Снейп шагнул еще ближе, буквально вжимая его в дверь. Вычурная резьба врезалась в спину, но Гарри было все равно – Северус, практически обнаженный, был так близко, что от этого кружилась голова. - Вот как, Поттер? С каких это пор? Разве за последние пять лет ты редко не только обсуждал его приказы, но и нагло нарушал их? Что изменилось теперь? Гарри не знал, что ответить. Сложно мыслить адекватно, когда человек, воплощающий в себе все счастье мира, прижимается к тебе своим сильным, горячим телом. - Прости, - прошептал Гарри, жадно вдыхая аромат его тела, волос, прижимаясь губами к бешено бьющейся на шее жилке. – Я так скучал по тебе. - И когда успел, интересно? – язвительно поинтересовался Северус, впрочем, не отстраняясь. - Тогда, когда думал, что потерял тебя. - Альбус, похоже, перед смертью успел здорово засрать тебе мозг. Куда я могу деться от тебя с этим? – он показал один из своих странных браслетов. - С этим? – задыхаясь от возбуждения, переспросил Гарри и едва не застонал, когда Северус вдруг резко отстранился. - Посмотри мне в глаза, Поттер. Гарри, усмехнувшись, усилил щит. - Смотрю. После нескольких минут ощутимого ментального «прощупывания» Северус бросил: - Следуйте за мной, - и пошел куда-то вглубь апартаментов. Гарри ничего не оставалось, как выполнить приказ. Стоило двери спальни закрыться за ними, как палочка с пером феникса оказалась у Снейпа в руках. Более того – ее кончик упирался Гарри в горло. Как это произошло, он так и не понял. - Кто ты и куда дел моего идиота Поттера? - То есть я не идиот? - То есть ты не мой Поттер, который точно идиот. - Всегда поражался твоей чуткости, Северус. Палочка впилась глубже в ничем не прикрытое горло, и Гарри снова рассмеялся. - Смотри, - сказал он, раскрывая ладонь. На ней тут же появился язычок темного пламени. - Откуда ты знаешь о пламени лжи? - Ты меня научил. Язычок остался темным. - Кто ты? - Я – Гарри Джеймс Поттер. Северус не сводил глаз с ровно горящего пламени, каждый момент ожидая, что оно изменит цвет на красный и позволит уличить самозванца во лжи. - Дата рождения? - Тридцать первое июля восьмидесятого. - Родители? - Джеймс и Лили Поттер, оба мертвы. - Кто я? - Северус Тобиас Снейп. Человек, которого я люблю. Северус посмотрел на так и не поменявшее цвет пламя и убрал палочку. - Вот как, - мертвенно-спокойно сказал он. – Любишь, значит. Что все-таки с тобой сделал Альбус на прощание? - А что, когда-то это было не так? Северус отошел на несколько шагов, будто позволяя рассмотреть себя как следует, и ответил вопросом на вопрос: - А что, любящие люди запирают предметы своей страсти в четырех стенах? Заставляют ходить голыми? Уходят, не сказав, куда и зачем? - Северусу бы понравилось такое, - улыбнулся Гарри. – Если бы он мог, то поступил со мною так же – спрятал ото всех, защитил. Разве нет? - Северусу? - Да. Где мы можем поговорить? - Идемте… мистер Поттер. Они пришли в небольшой кабинет, в котором было только одно узкое окно-бойница. Круглая форма помещения говорила о том, что оно расположено в башне. - Итак, - сказал Северус, как только при помощи палочки Гарри опустил Полог конфиденциальности. – Кто вы и куда дели моего непутевого хозяина? - Чего ты мне выкаешь, Северус? Я мало чем отличаюсь от того Гарри Поттера, к которому ты привык. - Ну, если учесть, что ты называешь меня Северус, а не Конфета или Сев, не раздеваешь там, где застал, и пялишься на меня, как на воскресшего Блэка. - Конфета? – хмыкнул Гарри. – А что, мне нравится. - А мне – нет, - рявкнул Северус. - Понял… Не сердись. - Как я смею, - невесело усмехнулся Снейп и издевательски добавил: - Хозяин. - Прекрати, пожалуйста. - От того, что я не стану произносить «хозяин» вслух, суть не поменяется. - Расскажи, как так получилось? – Гарри присел на гладкую поверхность стола и вопросительно посмотрел на Северуса. - Сначала расскажешь, кто ты и как тут оказался. - Узнаю своего Северуса. Покорный Снейп – мертвый Снейп. Тот лишь изогнул бровь. - Я жду. - Ладно, - покладисто согласился Гарри, доставая из кармана пачку сигарет. - Брось гадость, - тут же отреагировал Северус, отнимая отраву. – Что за идиотская привычка – пыхтеть, как паровоз? - Хоть что-то не меняется от мира к миру – твоя неизменная забота о моем здоровье. - У меня есть на то веские причины, иначе я бы уже давно тебя отравил, Поттер. - Сомневаюсь, - усмехнулся Гарри, и начал рассказывать: Я родился в семье любящих родителей. Ну, мне так рассказывали. Еще до рождения судьба моя была решена. Не знаю, было ли в вашем мире произнесено Пророчество, но мне оно изрядно попортило кровь. В полтора года Волдеморт отметил меня «как равного себе», убил моих родителей и вообще основательно изговнял мне жизнь. Я вырос в семье тетки. Родственники меня не баловали, я считал себя обычным. Ну, потом одиннадцатилетие, Хагрид - добрый великан из сказки, Школа волшебства, друзья и приключения. О том, что за сказку придется платить, я узнал довольно скоро. Со мной все время что-нибудь случалось. Каждый год я заканчивал в больничном крыле. А о том, что «одному не жить, пока жив другой». Я… смирился, наверное. Старался не думать о том, что рано или поздно мне придется убить или умереть самому. Как оказалось, И умереть самому. Впрочем, моя авадоустойчивость вошла в легенды. Мальчик-Который-Выжил. Снова. Я выжил, но тот, ради которого я вернулся из небытия, был мертв. Ты был… Мерлин, это ужасно звучит. Мой Северус был мертв. Волдеморт натравил на него змею, стараясь стать хозяином Старшей палочки… - То есть Дамблдора убил я. - Да. По его собственной просьбе. Тот был болен, а тебе нужно было утвердиться на посту директора Хогвартса. - Интересно. Продолжай. - Не о чем больше говорить. Я потерял себя после твоей смерти. Выл на могиле, как забытый хозяином пес. Снова и снова повторял слова, которые не успел сказать тебе. От мысли, что я никогда больше тебя не увижу… Мне казалось, я умру от горя и тоски. Просто перестану быть, потому что немыслимо, невозможно было даже дышать воздухом, который мне больше никогда не разделить с тобой. Прости, я не знаю, что тут у вас произошло с твоим Гарри, но я своего Северуса боготворил. Ради него я мог сделать все, что угодно. Умереть… - А убить? Украсть, предать, пытать? – жестко спросил Северус. - Не знаю. Он не требовал от меня ничего, кроме любви, да и для той нам было отмерено преступно мало времени. Он впервые поцеловал меня в шестнадцать, а в восемнадцать я уже потерял его. - Сколько тебе сейчас? - Столько же, сколько и в момент его смерти. Северус подошел вплотную и, обхватив его подбородок, внимательно всмотрелся в глаза. - Что ты сделал, Гарри, чтобы оказаться здесь? Кому продал душу, глупый мальчишка? - Сдалась кому-то моя душа, - отозвался тот. – Я – Повелитель смерти. Та Палочка, за которую убили Северуса, Камень, от проклятия которого умирал Дамблдор, пока ты не выпустил спасительную аваду, и Плащ-невидимка, подаривший мне не один десяток твоих поцелуев, - все эти вещи являются так называемыми Реликвиями или Дарами Смерти. Госпожа была так любезна, что пустила меня в тонкий мир, чтобы я мог… найти тебя. - Нашел? - Тебе виднее. - Ты умер? Там, в своем родном мире? - Я ушел через Арку Смерти. Так что, думаю, да. Северус опустил руку, но Гарри тут же ухватился за нее и прижался губами к раскрытой ладони. - Что я могу сделать для тебя? Как освободить? - Никак, - отозвался Северус, отнимая руку и отходя к окну. – Если бы последствия необдуманных желаний моей персональной головной боли можно было устранить единственным взмахом волшебной палочки, пусть даже и Старшей, я бы уже давно был свободен. Неужели, зная меня, ты рискнул предположить, что мое влияние на здешнего Поттера столь мало, что я не нашел бы способ выторговать у него свою свободу? Проблема в том, что этот идиот замешал связь на собственных жизненных силах. Но обо всем по порядку. Он выбил сигарету из отобранной у Гарри Пачки и прикурил от кончика его же палочки. - У нас все было совсем по-другому. В каком-то помутнении рассудка Альбус отправил за Поттером меня. Я сделал все, чтобы мальчишка возненавидел меня так, чтобы и думать забыл о моем факультете, но тот оказался упрям, как мул. Конечно, он оказался на Слизерине и само собой в первый же день его начали травить. А как же – избалованные дети аристократов и полукровка в одежде на несколько размеров большей, чем нужно. Один Малфой пытался подружиться с ним, но Поттер оказался не так глуп, как мне вначале показалось – он нутром чуял, когда людям было от него что-нибудь нужно. Он обладал удивительным для ребенка его лет чутьем. И отчего-то решил, что раз моя неприязнь к нему искренняя и не расходится с тем, как я обращаюсь с ним, то я и есть тот, кому можно доверять. Он никогда не рассказывал, что сделало его таким, но травлю всего факультета и тотальное одиночество он переживал молча. Иногда я находил его под дверью своих комнат с разбитым носом или пренеприятной порчей. Поттер никогда не жаловался. Получив помощь, сразу уходил. Он рос озлобленным маленьким волчонком, который к тринадцати годам не боялся вообще никого. А еще он упрямо снова и снова делал то, чего боялся или то, что получалось у него хуже всего – рассчитывать на помощь друзей ему не приходилось. Первый в ЗоТИ, один из первых в Зельях и Арифмантике. Когда его имя вылетело из Кубка Огня, я даже не удивился – если кому и было по силам обмануть круг, которым Дамблдор оградил артефакт, так это Поттеру. Но я все-таки думаю, что без Барти там не обошлось. Понятное дело, что Турнир он выиграл, и попал на кладбище. Ты выигрывал Турнир, Гарри? - Да. Только, боюсь, от меня лично в этой победе было не много. - И из твоей крови возродился наш Повелитель? - Да. Кровь врага, взятая насильно. - Барти… - Петигрю. В моем случае это был Петигрю. На лице Северуса на миг промелькнуло недоумение, но оно тут же сменилось все тем же равнодушием, что и раньше. - Что ж, странный выбор Повелителя. - Вряд ли он выбирал. Но что дальше? - А дальше Поттер отколол удивительный трюк. Он добровольно отдал кровь, отчего наш Лорд стал ему братом. А уж когда выяснилось, что он хоркрукс… ты тоже? - Да. Когда Лорд выпустил в меня вторую аваду, хоркрукс разрушился, и до недавнего времени, - он потрогал знаменитый шрам, снова оживший в этом мире, - моя душа была только моей. - Хм. - Так чем закончилась встреча на кладбище? - Поттер и Лорд обменялись несколькими проклятиями и выяснили вдруг, что дружить им проще, чем враждовать. Поттер принес Нерушимый обет о не причинении вреда, а Лорд дал ему то, что он попросил. - И что же? - Одно желание. Он забавлял нашего Повелителя, а потому тот, не раздумывая, пообещал исполнить его просьбу, если она не будет неосуществимой и никак ему не повредит. Поттер напомнил ему об этом обещании, когда в семнадцать вдруг воспылал ко мне неземной страстью. Тогда Темная Метка превратилась в рабские браслеты, а я из профессора Хогвартса превратился в личную игрушку Гарри Поттера. Никто не имеет права прикасаться ко мне, даже Лорд. Со временем между нами установилась ментальная связь. Я сам учил Поттера Окклюменции и Легиллименции, потому это, наверное, было закономерно. У тебя хороший блок, явно моя работа, но он совсем другой. - Северус не оставил себе лазейки в мой разум. Боялся, что через него туда сможет заглянуть Волдеморт. - Резонно. Гарри соскочил со стола и обнял стоящего у узкого окна-бойницы Северуса за талию. - Каким он был? Тот Гарри, что пошел за тобой на темную сторону? Северус замер на короткое мгновение, но быстро взял себя в руки. - Вряд ли дело было во мне. - Он тебя любил. - Поттер – наглый, жестокий, капризный мальчишка. - Который любил тебя. - Нет. - Да. Поверь, я знаю. - Ты не он. Сомневаюсь, что воспитанный в львятнике любимчик директора мог бы делать то, что делал мой Поттер. Знаешь за что его ценил Лорд? За жестокость и отсутствие брезгливости. - Ты его… - Ненавижу. - Нет, - усмехнулся Гарри и провел рукой по шелковистым волосам Северуса. – Ты его оберегаешь, как великовозрастного ребенка, заигравшегося в войну и жестокость. Иначе он давно был бы мертв. - Моя жизненная сила накрепко связана с его. Умрет он – мое сердце остановится в тот же миг. - Северуса, которого я знаю, это не остановило бы. Ты – тот, ради кого он остается человеком, а не превращается в точную копию Волдеморта. Северус не ответил, не соглашаясь и не отрицая. Возможно, такая простая мысль просто не приходила ему в голову. *** Гарри следовал за Северусом по пятам, ужасно того раздражая. Из кабинета в лабораторию, оттуда – в небольшую гостиную, потом опять в кабинет. - Поттер, - на третьем десятке обожающих взглядов Снейп, наконец, окончательно потерял терпение. – Чем ходить за мной хвостом, лучше бы подумал, что будешь делать, когда тебе, чистоплюю из тепличного мира, придется принять участие в обычных развлечениях Лорда. Содрать, там, кожу с какого-нибудь маггла для пробуждения аппетита. Или скормить Нагини какую-нибудь незнакомую старушку. - Я привык решать проблемы по мере их возникновения, - отмахнулся Гарри. - И этим ты в корне отличаешься от моего Поттера. Тот просчитывал все наперед, не брезгуя теорией вероятности и научной астрологией. - И чего он добился? Стал штатным садистом у того, кого должен был победить? Даже человек, которого он любил, ощущает к нему лишь презрение и брезгливость, щедро помноженные на привычку заботиться. - А чего добился ты? Позволил своему Северусу умереть? Шатаешься из мира в мир в поисках вчерашнего дня? Все хорошо в свое время. Гарри в который раз с нежностью коснулся его волос, ниспадающих в этом мире до самой талии, и тихо ответил: - Я люблю тебя любым. Так было два года назад, когда все проклинали тебя за предательство, я и сам не знал правды, но мне было все равно. Ты-пожиратель был для меня ничуть не хуже тебя-профессора, я готов был убить Волдеморта только ради того, чтобы ты не опускался перед ним на колени. - В этом мире я стою на коленях перед тобой. Занятно, верно? Гарри неожиданно сам для себя вспыхнул, оказавшись не в силах представить себе причины, которые вынуждали его двойника из этого мира собственноручно ломать того, кто служил единственным ориентиром, шестом-балансиром для идущего над пропастью безумия и злобы. Возможно, подумалось вдруг Гарри, Волдеморт безумен именно потому, что когда-то его некому было удержать. Он скатился в самое Инферно кровавого безумия, увлекая за собой если не весь мир, то Британию – точно. - Нет, не занятно. Разве что это ваши какие-то особенные игры, которых я не понимаю. Северус пренебрежительно фыркнул и взял с полки книгу отточенным, привычным движением, от которого у Гарри больно застучало сердце. Его Северус с точно таким же раздражением откидывал назад волосы и листал страницы, без труда находя нужную. - Ты должен мне помочь, - сказал вдруг Гарри, опускаясь рядом с ним на диван. - Должен – прикажи. - Пожалуйста. Северус на мгновение замер, будто услышав неприличное слово, а потом медленно закрыл толстый том и странно на него посмотрел. - Если бы я не верил в то, что ты из другого мира, сейчас у меня не осталось бы в этом сомнений. - Твой Гарри не знал такого слова? - Мой Гарри предпочитал молча брать то, что считал своим. Или вынуждать других отдавать то, что ему нужно шантажом, тонкой игрой на нервах или просто выражая свое неудовольствие. Единственный раз я слышал, как он произносит «пожалуйста». Это было пять лет назад. Мне предстояло выбрать – умереть, провалив задание Лорда, или стать рабом Поттера. Согласись, у меня есть основания недолюбливать его излишнюю вежливость. - И все-таки мне нужна твоя помощь. Скажи, ты хорошо знал Гарри? Понимаю, вопрос глупый, но ты все-таки подумай минуту, прежде чем называть меня идиотом. - Твой Снейп называл тебя идиотом? Как интересно. - Регулярно, - серьезно кивнул Гарри. – Хочу отметить, что за дело. - Не сомневаюсь. Так чего изволит хозяин? - Конфета, прекрати. - Не… - И ты меня не зови хозяином. Мы оба знаем, что это не так. - Характерец не меняется, хоть со Смертью якшайся, хоть с Мордредом, - Северус задумчиво провел по губам подушечками пальцев. – Думаю, Поттер и сам себя не знал как следует. Это ответ на твой вопрос. Я видел лишь то, что он хотел мне показать, как и все остальные. - Вы жили вместе, спали в одной постели… и ты не знал его? - Ты знал своего Снейпа? - Нет. Но это потому, что у нас было очень мало времени. - Два года. - Из которых он год не подпускал меня к себе, потому что я несовершеннолетний, а еще год мы виделись не чаще нескольких раз в месяц по два-три часа. - То есть хватало только на секс. Гарри усмехнулся, но отрицать не стал. - Зато каким он был, этот секс, - мечтательно сказал он. – Когда не знаешь, будешь ли жив завтра… - Я так живу шестой год. Так что тебе от меня нужно? - Я хочу, чтобы ты помог мне вернуть воспоминания твоего Гарри. - Нет, - сказал Северус после долгой паузы. – Тебе не место здесь, в этом гадючнике. - Ты боишься, что я могу вспомнить что-то слишком… личное? Северус хищно оскалился. - Например, то, как ты на спор целый день ходил голым, даже на прием к Лорду явился с членом наперевес? - Меня возбуждал Лорд? – деланно ужаснулся Гарри. - Ну, почему же. Я всегда и везде имею честь сопровождать своего хозяина. За мантию с вырезом до самой… поясницы, я до сих пор мечтаю тебя заавадить. - Только не говори, что… - Фантазии тебе всегда было не занимать. - Так почему тогда ты не хочешь, чтобы я… - Потому что Тьма не для таких как ты, Поттер. Она извращает любое твое желание, даже изначально самое невинное. Например, порыв защитить обращается рабством, как в моем случае. - Я хочу вспомнить, что твой Гарри замышлял. - Он всегда что-то замышлял. - Это должно было быть что-то грандиозное, какой-то реванш, поход ва-банк, какая-то отчаянная выходка, целью которой было кардинально изменить жизнь. Северус задумчиво смотрел на него несколько долгих минут, а потом снова закурил и ответил: - С чего ты все это взял? - Я чувствую. Северус презрительно скривил губы, но, после недолгих раздумий, вынужден был признать: - Поттер в течение последних нескольких месяцев был особенно странным. Я имею в виду еще более странным, чем обычно. Его будто переполняла энергия, какой-то идиотский энтузиазм. Не обнаружив его вчера за завтраком, а потом и за обедом, я подумал, что, наконец, Поттер провернет то, что планировал, и перестанет каждую свободную минуту тащить меня в постель, будто оголодавший каторжник, добравшийся до борделя. Но теперь мне кажется, что подготовка к убийству Альбуса не могла держать его в таком напряжении. Должно было быть что-то еще. - Вот и попробуй узнать. Неужели тебе не интересно, что в голове у того… - Интерес бывает у тех, кому не все равно, - возразил Северус. - Значит, тебе должно быть хотя бы любопытно. Соглашайся из чисто научных побуждений. - С чего ты взял, что у тебя сохранились воспоминания? - С того, что мозг твоего Гарри здесь, значит в нем должна была сохраниться информация. Северус не спеша поднялся, обошел небольшое круглое помещение по периметру, явно делая непростой для него выбор. - Будет больно, - наконец, сказал он, подходя почти вплотную. – Но у меня будет одно условие. - Я слушаю. - Что, не будет воплей «О, все, что угодно»? - Нет, - усмехнулся Гарри, стараясь не думать о том, что Северус так близко, и под тонким халатом у него явно ничего нет. – Это все-таки ты, а потому я проявлю так несвойственную мне осторожность, - он накрутил на пальцы длинную черную прядь и на мгновение коснулся губами его шеи. – Так что там у тебя? - Я вытащу из тебя все воспоминания, которые смогу отыскать, а за это ты выполнишь одну мою просьбу, - Северус протянул руку и сжал твердеющий член Гарри прямо через брюки. – Займешься со мной сексом. Гарри закусил губу, стараясь не заорать: «Спасибо тебе, Мерлин!», а Северус тем временем добавил: - Так, как Я этого хочу. - Тебе стоило просто намекнуть, не прибегая к шантажу, - выдохнул Гарри в плотно сжатые губы Северуса. – Для тебя я сделаю все. Постарайся только не нанести мне непоправимых увечий. Рука на члене на мгновение замерла, а потом сжала сильнее, а у самого уха раздался тихий шепот: - Пострадает только твоя гордость, Поттер. - Какая гордость в постели? Ты говорил, что все, что происходит между двумя людьми за закрытыми дверями по обоюдному согласию – априори не может быть постыдным или аморальным. - Да я гений убеждения. - Верю только тебе. Доверяю. А потому, - Гарри прижался губами к вожделенному рту Северуса и обхватил его за плечи, притягивая ближе, - скажи мне, КАК ты хочешь? Тот отстранился, окинул его с ног до головы оценивающим взглядом. - Это означает, что ты согласен? - Согласен. Причем не в обмен на твои хм… услуги легиллимента, а потому что сам этого хочу. Хочу тебя, Северус. - Ну, тогда винить тебе некого, верно? - Верно-верно. Командуй. Мне надеть кружевные трусики, ошейник и ползти за тобой на животе? - Нет, - нехорошо усмехнулся Северус. – Но ход твоих мыслей мне определенно нравится. В душ, Поттер. Потом ты отправишь Сасс к Лорду и принесешь свои извинения за то, что пропустишь ужин, мы поедим здесь, а потом… - А потом? - Марш в душ. - Только один вопрос – кто такая Сасс? - Кто такой, Поттер. Сасс – восьмиметровое чудовище, которое ты ошибочно принимаешь за питона. На самом деле он больше похож на безногого динозавра. - У меня есть змея? – восторженно переспросил Гарри. - Хвала Мерлину, только одна. И ты ее, вернее, его посылаешь с поручениями, прямо как наш Лорд, что дает завистникам массу поводов для злословия. - Двор при Медичи, прямо, - хмыкнул Гарри. – И кто у нас в завистниках? - Все, кроме Лорда и, пожалуй, Нагини. Впрочем, скоро ты и сам все вспомнишь. Гарри показалось, что в голосе Северуса проскользнуло сожаление. - Я не собираюсь вспоминать все, я лишь хочу узнать коварный план Гарри Поттера. Северус хмыкнул и подтолкнул его к двери в ванную комнату. - Давай, мистер коварство, иди, наведи красоту. - Красоту, говоришь? Ладно. А ты поесть раздобудь. И тоже это… не расслабляйся, - Гарри огладил член, просматривающийся под шелковой хламидой Северуса, и скрылся за дверью ванной, не дожидаясь очередной порции его яда. «Зеркало тут немаленькое, - едва удержался он от того, чтобы присвистнуть, когда осмотрелся. – Это… я?!» Из зеркала на Гарри смотрел… ну, он сам, наверное, глазам-то приходилось верить. Во-первых, в этом мире ему явно больше восемнадцати. Во-вторых, тот, кто смотрел на него из зеркала, явно следил за своей физической формой. Горы перекачанных мышц, конечно, не наблюдалось, но тело было гладким, стройным, лишенным мальчишеской худобы и подростковой нескладности, гибким и сильным. Но странным поразительным было не это. Глаза. Радужка местного Гарри была ярко-зеленой. С тонким красным ободком. «Хоркрукс, - Гарри со смесью ужаса и любопытства рассматривал себя, каким он мог бы стать, если бы поддался влиянию части чужой души в себе. – Мерлин, мне нечего делать в мире, где я – будущий Темный Лорд. Да Волдеморт покажется ласковым дядюшкой, если дать волю всему тому злому авантюризму и ненависти, что я ощущал, когда носил хоркрукс. Но у меня были Гермиона и Рон, миссис Уизли, Джинни, а потом и Северус. Меня любили, а тебя, видимо, нет, - оно подошел к зеркалу и всмотрелся в заостренные, злые черты холеного лица. – Я похож на Малфоя. Та же выправка, презрительные складки у губ. Сколько мне? Двадцать два? Двадцать три? Скольких магглов я освежевал на потеху своему господину? Сколько раз принуждал Северуса к тому, чего он не хотел? Я. Принуждал. Северуса. Да мне в самом страшном сне не могло присниться такое. Хотя, нужно признать, что я всегда хотел, чтобы он принадлежал только мне. Нужно быть осторожнее со своими желаниями. На фиг нужно такое их исполнение». Когда Гарри в одном полотенце вышел из ванной, стол уже был накрыт. Северус сидел у камина и задумчиво смотрел на огонь, катая между ладонями бокал с красным вином. - Что-то я смотрю потенциальная «сбыча мечт» тебя не воодушевляет, - усмехнулся Гарри, опускаясь в соседнее кресло. – Мог бы и предупредить, что у меня глаза красные. Чуть не испачкал тебе кафель, когда увидел. Северус мельком взглянул на него и пожал плечами. - Ты до недержания испугался тонкого красного ободка? Дождись момента, когда я разозлю тебя по-настоящему. Гарри перебрался на пушистый мех, устилавший пол, и коснулся губами обтянутого шелком колена Северуса. - С тех пор, как ты впервые поцеловал меня, я не могу по-настоящему злиться на тебя. - Недооценивать способности противника – слишком большая роскошь, Поттер. Особенно с тем количеством врагов, что есть у тебя. - Ты – другое дело. Ты моя сила и слабость, Северус. Мой смысл. Уверен, что в этом мире все было точно так же. - Ешь, - вместо возражений приказал Северус. – А потом докажешь свои слова на практике. В спальне Гарри ощутил странную неловкость, которую иногда испытывал и раньше, когда после особенно долгой разлуки желанный любовник казался чужим, усталым и раздраженным. Северус странно смотрел на него: одновременно жадно и изучающее, но прикасаться не спешил, лишь стянул с него полотенце и обошел по кругу, будто оценивая. - Ты что, не видел меня раньше? - Давай договоримся - до самого утра ты будешь молчать. Что бы ни случилось. - Если будет хорошо, я молчать не смогу. - А если плохо? - Мне не привыкать. После года постоянных кошмаров и раскалывающих голову болей, я научился вести себя тихо. Потерплю. - Боли? Сужение сосудов? - Хоркрукс. Северус остановился прямо перед ним. - Ты боролся, - без вопросительной интонации произнес он. – Забавно, у здешнего Поттера даже мысли такой не возникло. - Сомневаюсь. Не издавать совсем никаких звуков я не смогу, - вернулся Гарри к основной теме их разговора. - Мое имя, охи-вздохи и никаких разговоров о жизни, делах и планах на будущее. - Идет. Северус коснулся его шеи самыми кончиками пальцев, вызывая дрожь, потом огладил ладонью спину и ягодицы. - Ложись, - сказал он хрипло, и Гарри лег на живот, испытывая странное стеснение, которого не ощущал даже в первый раз. В первый раз он задыхался от возбуждения, у него дрожали руки, он цеплялся за Северуса, жадно ощупывал его, будто лишился зрения, целовал все, до чего мог дотянуться: лицо, шею, грудь, кисти рук с длинными пальцами, спину, испещренную десятками шрамов, поджарые ягодицы, худые ноги, колени. Его трясло от желания, от счастья, от ожидания чуда. И чудо случилось. Гарри казалось, что если счастья станет еще хоть чуточку больше, он просто умрет. Тогда они тоже ни о чем не говорили. - Чего ты? – кровать прогнулась, и знакомая теплая ладонь легла на поясницу. - Не каменей так, я не собираюсь издеваться над тобой. Гарри так хотелось поверить, что Северус снова рядом, что все будет так, как раньше – со стонами до хрипоты, долгими поцелуями, со слишком рано наступающим рассветом, со страхом от того, что время летит так быстро, что смерть может оказаться глупой и внезапной. - Я не могу, - неожиданно даже для себя сказал он. – Прости. Северус на мгновение замер, а потом, хмыкнув, лег рядом. - Спасибо, - безо всякой видимой логики сказал он. - За что? - За то, что и так бывает. - Я не понимаю тебя. - И за то, что находишь силы признавать вслух, что не понимаешь меня, я тоже благодарен. Больше, чем за то, что когда-то ты заменил мне смерть таким существованием. - Мне жаль, что ты знал меня таким: жестоким, озлобленным… сдавшимся. - Вряд ли он бы согласился с тобой. - Я себя знаю лучше. Он сдался. Поддаться ярости и разрушению всегда легко. Легче, чем бороться, особенно, когда нет рядом никого, кто мог бы удержать. Северус, закурив, молчал, а потом вдруг признал: - Я догадывался, что ничего не выйдет. Гарри перевернулся набок и чуть удивленно на него посмотрел. - Да? Северус кивнул и невесело усмехнулся. - Неужели существовал где-то мир, в котором Поттер мог быть таким… верным, открытым, преданным? - Я просто тебя люблю. - Не меня. - Тебя. Просто сейчас между нами слишком много неприятных моментов в прошлом. Тебе они не позволяют поверить в то, что все могло быть по-другому. Что мы могли бы, обнявшись, просыпаться вместе. Ты бы готовил завтрак, а я болтал обо всякой ерунде и любовался тобой. Гарри замолчал, прикрыв глаза, едва удерживаясь от того, чтобы не броситься к этому Северусу, не позволить себе на несколько мгновений поверить, что все еще можно вернуть. Теплая ладонь коснулась его скулы, а потом скользнула в волосы. - У тебя получится, Поттер. Ты упрямый. У тебя всегда все получается. Гарри прижал его ладонь к своей щеке и молча кивнул. Под кроватью то-то зашуршало. - Сасс, это ты? – на парсельтанге спросил Гарри, будто очнувшись – в этом мире у него было еще много неоконченных дел. - Я, Хоссяин. Твой главный сказал, чтобы на зссавтраке ты был обязательно. И змееныша взсял. - Змееныша? - Того, что сейчас с тобой в гнезссде. Гарри хмыкнул. - Ползи, погуляй, да смотри, чтобы никто сюда не вошел. - Обижшшаешь, хозяин. Сасс знает, что нужно охранятьссс. Длинное тяжелое тело прошуршало к двери, и Северус сел на постели. - Не будем терять времени, - сказал он отстраненно. – Одевайся и я жду тебя в кабинете. Попробуем пробиться в память Поттера. Он вышел, будто бесшумно растворившись в полумраке спальни, а Гарри еще несколько минут смотрел в потолок, пытаясь понять, не упустил ли он только что свой последний шанс быть с Северусом. Веры в то, что найдется мир, не изуродованный безумными прихотями Судьбы, у него оставалось все меньше. *** В самом центре кабинета стоял широкий низкий диван, погребенный под горой разномастных подушек. Северус, одетый в простые хлопковые штаны и футболку, по-прежнему босой, с заплетенными в тугую косу длинными волосами звенел у стола какими-то скляночками. - Ложись, - не оборачиваясь, приказал он. – Устраивайся как можно удобнее, процедура неприятная. Гарри молча улегся и без лишних вопросов принял из его рук стакан с мутноватой жидкостью. - Пей. Это поможет ослабить блок, который, без сомнения, был у Поттера. И позволит… в общем, увидишь сам. Гарри одним махом выпил безвкусную суспензию и откинулся на подушки. - Смотри мне в глаза, - приказал Северус, доставая всю ту же палочку с пером Фоукса. – Расслабься, очисти сознание. Готов? Легиллиментс! Мир вокруг дрогнул, размываясь, и Гарри увидел знакомый зеленый луг, приснившийся ему накануне прихода в этот мир. Северус был рядом. Он ощущал его руку на своем запястье. - В сторону холмов не пойдем, - сказал Гарри, осмотревшись. – Мне снилось это место. Сначала трава превратится в лезвия, а потом нас затянет в тень. - Странные у тебя сны, - послышался голос невидимого Северуса. – Нам нужно найти место, где блок слабый, чтобы пройти дальше. - У меня нет такого места. Северус сам проверял. Ты даже не сможешь увидеть Стену. - Стену? Как банально. - Найди ее сначала. Кстати, я тебя не вижу. - Это же твое сознание. Причем тут я? Гарри отчетливо представил себе своего Снейпа и уже через мгновение тот стоял рядом. В неизменной черной мантии и без лавины длинных роскошных волос. Сердце совершило кульбит, когда знакомая тонкая бровь изогнулась. - Сойдет, - Северус потрогал свои волосы и хмыкнул. – Давно я не мог позволить себе подобной роскоши – иметь относительно короткие и неухоженные волосы. У Поттера была настоящая мания. Гарри отвернулся – потерянный возлюбленный был слишком похож на оригинал, слишком реален, что причиняло боль. - Как бы мы ни поворачивались, Стена будет за нашей спиной, - взяв себя в руки, сообщил он Северусу. – Я сам придумал эту фишку. Ты просто не сможешь повернуться к ней лицом, чтобы как следует рассмотреть. Но я знаю, что нам нужно делать, - он взял Северуса за руку и зажмурился. – Идем. Он сделал шаг назад, потом еще один, и еще, пока не уперся лопатками в удивительно теплые и будто живые камни. Чуть шершавые, как те, из которых были сложены стены Хогвартса. Северус, снова державший его за руку, замер, будто к чему-то прислушиваясь. - Ломать бесполезно. Перелезть не получится, хотя бы потому, - он быстро развернулся, но перед ним была все та же зеленая равнина, - что для этого нужно ее увидеть. - Не нужно ничего ломать, - Гарри снова встал рядом и потянул его за собой. – Просто не бояться. Постарайся не дышать, - он сделал еще несколько шагов назад. Это было похоже на погружение в очень плотный застывающий бетон. Идти было тяжело, тем более спиной вперед, но останавливаться было опасно – можно было застрять тут надолго, пока оставленные на диване тела не умрут от голода и жажды. Сколько времени заняло это их продвижение сквозь Стену, оценить было очень сложно. Наконец, шаги стали даваться все легче, и они оказались в огромном зале, поделенном на части сотнями бледно-золотых занавесок. Они висели прямо в воздухе и колыхались, как Завеса в старом зале суда Министерства, хотя никакого сквозняка здесь не было. - Занятная организация сознания. Ни тебе шкафов, ни лабиринтов, ни сотен дверей, - Северус дотронулся до ближайшего куска золотистой ткани. – Ты удивительно открытый человек, Гарри. - Просто от тебя мне нечего скрывать. Идем? Насколько я понимаю, нам нужно пройти мою память, чтобы за ней отыскать вход в память твоего Поттера? - Поразительная прозорливость. Нам придется идти сквозь… все это. Гарри глубоко вдохнул, как перед прыжком за мечом Гриффиндора в безымянное озеро в заснеженном лесу. - Идем, - сказал он, отдергивая ближайшую занавеску. Они оказались в знакомой Гарри спальне Директора Хогвартса. В окно светило ослепительно яркое весеннее солнце, клонящееся к закату. Запретный лес темнел на фоне яркого закатного неба, а окна башен, видневшиеся на западной стороне замка, напоминали расплавленное золото. Гарри помнил этот день. И больше всего на свете ему сейчас хотелось вернуться туда, где все еще было впереди, когда что-то можно было изменить. По спальне прокатился отчаянный, задушенный стон, и Гарри зажмурился. В отличие от Северуса. - Он что, всегда был таким худым? – со смесью любопытства и отвращения спросил тот, подходя ближе к центру комнаты. Запястье Гарри он, впрочем, отпускать не спешил. - Пойдем дальше. - Зачем торопиться? Дай хоть посмотреть, раз попробовать не получилось. И чем он лучше меня, хотел бы я знать? - Ничем. Просто он мой, а ты нет. - Больше похоже на то, что это ты его. Гарри, наконец, нашел в себе силы и открыл глаза. Раньше он мог смотреть на Северуса бесконечно. Теперь же это приносило мучительную, отчаянную боль. Ведь ничего этого уже нет. Северуса нет. Двое в самом центре комнаты занимались любовью. Это было понятно с первого взгляда – отчаянная, страстная нежность скользила в каждом их движении. Худой, почти изможденный Гарри и отросшими за год скитаний по лесам волосами, небритый, с венами, отчетливо выступающими на шее и предплечьях, опирался коленями о высокий стул, до побелевших костяшек вцепившись в резную спинку. Северус, обнимая его поперек груди, медленно ласкал его. Тонкие пальцы сжали сосок, и Гарри хрипло вскрикнул, подаваясь назад. - Не спеши, Поттер. Я, вроде, еще ни разу не оставлял тебя неудовлетворенным? - Северус… Мерлин, месяц тебя не видел. Еще… Черт! - Язык, Поттер. - Прости. Хочу тебя. Северус, пожалуйсссс… а… - Потерпи, ты же герой. - А… - Чшшш, сейчас… - Я тебя… люблю. Вместо ответа Северус на мгновение прикрыл глаза и, склонившись, нежно поцеловал Гарри в плечо. Пользуясь тем, что любовник не видит его лица, он смотрел на него с горькой, жадной нежностью, как на незаслуженное чудо, по неведомой прихоти Судьбы принадлежащее ему. Гарри подался назад, с нетерпеливостью юности желая всего и сразу, пытаясь обнять любовника за шею, прогибаясь в худой спине. Северус осторожно придержал его. - Гарри… - Давай, Северус. Хочу тебя. Хочу знать, что мы оба еще живы. Гарри, тот, из воспоминаний, не мог видеть тени, на мгновение набежавшей на лицо его первого и единственного любовника, он тихим стоном прижался к нему, что-то тихо, отчаянно зашептал и всхлипнул, когда его желание, наконец, было исполнено. - Северус… Сильнее. Он выгнулся, приподнимаясь, хватая воздух обветренными, сухими губами. Северус гладил его по спине, худым бедрам, сжимал ягодицы, давился стонами и словами, которые так ни разу и не произнес. Тот Гарри, что сейчас наблюдал за своим потерянным счастьем со стороны, смотрел только на Северуса, гадая, как он мог запомнить, как тот закусывал губу, удерживая стоны, которые считал проявлением слабости, алые пятна на скулах и шее, дрожащие ресницы, роскошными веерами прикрывающие жар почти безумных глаз. - Прости меня, - одними губами сказал он. – Прости, что поверил, что все будет хорошо. Ты меня обманул, Северус. - Пойдем, - тот Северус, что стоял рядом, осторожно потянул его за руку. - Нет. Пусть он еще раз скажет мне. Я хочу услышать. - Хороший мой… - тем временем едва слышно прошептал другой Северус, зарываясь лицом в растрепанные волосы своего Гарри. – Мой… Гарри смотрел, как он сам, пребывающий в счастливом неведении о том, что всего через неделю он будет лежать на могиле Северуса, хрипло стонет, вжимаясь ягодицами в твердый живот своего возлюбленного и, до слез зажмурившись, теряет связь с реальностью. Картинка размылась, подернулась туманом, а золотая ткань завесы сама отрезала невольных наблюдателей от происходящего наяву волшебства. - Пойдем, - Гарри бездумно потрогал невесомую ткань, борясь с желанием вернуться и остаться в той комнате навсегда. – Я был бы благодарен за отсутствие комментариев, - добавил он, поднимая глаза на невозмутимого Северуса. - А тут есть, что комментировать? По-моему, все ясно и так. Гарри не стал уточнять, что там кому ясно, и потянул его дальше. Мелькали воспоминания – яркие, счастливые, вроде полета на метле над вечерним Запретным лесом и посиделки у камина в гриффиндорской гостиной, страшные – погоня за хоркруксами, кошмары, смерть Сириуса. Они почти нигде не задерживались, Гарри больше не хотел бередить раны, а потому быстро прошел и мимо Северуса, в первый раз целующего его на самой верхушке Башни Астрономии, под крупными холодными январскими звездами. Потом тот долго будет греть его ладони, завернув в полу теплой зимней мантии и убеждать не спешить. Попытаться разобраться в себе. Воспоминания были перемешаны причудливым образом, как и у всех людей, склонных к яркому, образному типу мышления. Детство в чулане у Дурслей соседствовало с тоскливыми голодными вечерами в протекающей палатке наедине с Гермионой. Жаркие, украденные у Судьбы ночи, полные любви, перетекали в рождественские ужины с Уизли. Наконец, мелькнули совсем размытые образы мужчины и женщины, склоняющихся над его кроваткой, а за их спинами показалась сплошная каменная стена, утыканная толстыми ржавыми шипами, перетянутая цепями, облитая тонкой корочкой блестящего серого льда. - Узнаю дорогого хозяина, - усмехнулся Северус. – Отойди, я попробую взломать. - Ну, попробуй, - устало ответил Гарри. – Только отчего-то мне кажется, что у тебя ничего не выйдет. - Посмотрим. - Посмотрим. Только давай без фанатизма – в реальном мире наверняка прошло уже несколько часов. Голова, во всяком случае, у меня уже начинает болеть, и без твоей подрывной деятельности в лабиринтах моего спутанного сознания. Северус не ответил. Осторожно приблизившись к Стене, он сосредоточенно достал палочку и стал прощупывать этот монолит. Гарри представил себе зеленую траву, прогретую теплым майским солнцем, и со вздохом облегчения опустился на нее, стараясь не задумываться о том, почему эта трава росла на все той же знакомой могиле, которую он оставил в своем мире раскисшей от проливного дождя. «И тут ты со мной, - подумал он, переворачиваясь на живот и принимая ставшее привычным положение. – Я так хотел, чтобы все было так, как ты обещал мне в ту нашу ночь, что я сегодня так неудачно подсмотрел. Что Лорд умрет, а мы выживем. Ты оставишь ненавистное преподавание, и мы уедем. Купим домик на опушке леса. Я оттуда буду аппарировать в Университет, а ты в какую-нибудь лабораторию. Никто не будет показывать на нас пальцем и поливать грязью. Не знаю, отчего ты решил, что нас осудят. Если бы ты только был жив, я бы… заставил всех уважать мой выбор. Я так скучаю…» У стены что-то громко хлопнуло и послышалось сдавленное чертыхание – Северуса придавило довольно тяжелым камнем. Он был сильным легиллиметом, а потому, понятное дело, в ментальном мире многотонная глыба не убила его, а лишь больно ранила гордость. Гарри фыркнул. Северус никогда не видел самых очевидных решений, особенно когда дело касалось Гарри Поттера. Не важно, что в его мире тот стал хладнокровным убийцей, в душе он по-прежнему оставался тем самым мальчиком из чулана. Сиротой, отчаянно нуждающимся… - Хватит, - сказал Гарри, когда Северус, потрогав ледяную корку, попытался растопить ее при помощи разновидности Адского Пламени. – Неужели за пять лет рядом с Поттером ты так ничего и не понял? – Он подошел ближе и взял пребывающего в холодном бешенстве Северуса за руку. – Все хотят, чтобы их просто любили. И твой якобы бездушный монстр – не исключение. Эта стена не от тебя, а от Лорда, которому и в голову бы не пришло ничего, кроме разрушения. – С этими словами он приложил ладонь Северуса к Стене. – Представь, что стена – это сам Гарри. Не тот, каким он был для других, а такой, каким он хотел быть для тебя. - Со мной он был изворотливым лживым маленьким недоноском. - Я сказал «хотел быть», Северус. Боюсь, что ты сам сделал все, чтобы у него ничего не вышло. - Чушь. Гарри усмехнулся. - Проверим? – спросил он и погладил ладонью Северуса Стену. Лед превратился в воду, а шипы стали чуточку меньше. – Видишь? Любовь – самое сильное оружие. Это сказал не я, - поспешил заметить Гарри на иронично изогнутую бровь Северуса. – Так считал Дамблодор. К сожалению, он был прав. После часа довольно раздраженных поглаживаний стена вдруг дрогнула, и в ней открылся узкий проход, из которого лился мягкий красноватый свет. - Занятно, - только и смог сказать Гарри, поднимаясь со своего зеленого могильного холма. - Ни слова, - предупредил Северус, делая шаг к открывшемуся отверстию, очертаниями больше всего напоминавшему ангела со сложенными крыльями. Северус просто идеально вписался в этот тоннель, будто тот прорезали по тщательно снятой мерке. Место для крыльев, впрочем, оставалось пустым. Гарри, который был чуть ниже ростом и шире в плечах, с трудом протиснулся за Северусом и, стоило ему оказаться в странном подобии Тайной Комнаты, пораженно охнул, разглядывая своего вечно всем недовольного спутника. - В чем дело, Поттер? – спросил Северус, резко развернувшись, и его длинные волосы скользнули по каменным плитам пола, а полупрозрачные, будто вырезанные из радужной пленки крылья нервно задрожали. - Э… - «глубокомысленно» произнес Гарри, - я просто… м… не ожидал. - Не мямли! – произнес Северус не своим, очень высоким и мелодичным голосом, в один взмах крыльев оказываясь рядом. – Поттер, чего ты так ехидно усмехаешься? У меня на голове выросли рога? - Твой Гарри очень тебя любил, - отозвался тот, безуспешно пытаясь сдержать идиотскую улыбку. – И видел тебя очень красивым. Не могу понять, как ты этого не заметил, при твоей-то наблюдательности. Северус коротким взмахом палочки наколдовал зеркало и тут же зашипел что-то нелицеприятное. - Сделай, как было, - обернувшись к отводящему глаза Гарри, приказал он. - Не могу. У этой части сознания, похоже, другой хозяин. Для него ты совершенно неземное существо, настоящий ангел. Мерлин, одни волосы до пят чего стоят. Не говоря уже о крыльях, полупрозрачных штанах и ошейнике с самоцветами. Одно могу сказать точно – он тебя не боялся. Северус нахмурился и принялся заплетать волосы в длинную косу. Его радужные крылья при этом раздраженно подрагивали, периодически поднимая хозяина над каменным полом. - Заавадил бы этого шутника, - процедил он сквозь зубы, когда прозрачные штаны и в третий раз отказались превращаться во что-то менее фривольное. - Это его видение тебя, - усмехнулся Гарри. – Ты очень красивый, Северус. Так видят только безумно влюбленные. - Не говори ерунды. Что-то в твоем сознании я с грязными волосами и вечно всем недовольный. - Просто у меня с фантазией туго. И, похоже, со смелостью. - А у Поттера с инстинктом самосохранения, - он огляделся по сторонам и с оттенком гордости заметил: - Вот это я понимаю – организация сознания. Учись, Поттер. Никаких тебе золотых занавесок. Гарри оглядел длинный ряд совершенно одинаковых сейфов, вмонтированных в сплошную скалу, и ответил: - Скукота. Это что, руны? – указал он на ближайшую дверь, выкованную, похоже, из мифического мифрила. - Да, мистер Поттер. Осмелюсь предположить, что вы не в курсе, что они означают. - Я не изучал Древние Руны. В отличие, как я понимаю, от вашего гениального Гарри, профессор. - Поттер был лучшим на курсе, - заметил Северус, перекидывая длинную косу через плечо, чтобы не мешала. – Отойди, неуч, я попробую прочесть, что тут написано. Расшифровка заняла довольно много времени. Гарри успел обойти огромное помещение по периметру, но определить количество странных сейфов не смог даже приблизительно - тут был настоящий Зал Пророчеств, в котором он побывал на пятом курсе. Из его круглого центра расходились двенадцать длинных ответвлений, пересекавшихся самым запутанным образом, и во все эти коридоры выходили абсолютно одинаковые двери, испещренные рунами. «Когда я успел стать таким занудой и педантом? – подумал Гарри, заглядывая в один из лабиринтов. – Северус всегда говорил, что Лорд, попав в мое сознание, еще больше свихнется – такой бардак у меня в голове. Неужели я стал таким именно из-за Волдеморта? Или это влияние Северуса? Интересно, что творится в голове у одного из самых сильных окклюментов современности? Каким он видит меня? И своего Гарри, конечно. Уверен, что он совсем не так равнодушен к хозяину, как хочет показать. Мерлин, даже я был совершенно не в курсе того, что творится у меня в голове. И был не готов к тому, как, оказывается, подробно я запомнил каждый его жест, каждое слово» Что-то тихо щелкнуло, но из-за акустики пустого зала с высокими сводами этот звук прогремел, как выстрел. Гарри бросился к Северусу и нашел того стоящим у открытого сейфа. - Здесь было написано мое имя, и дверь открылась, стоило прикоснуться. - Думаю, будет справедливо, если ты и мне позволишь посмотреть, - отозвался Гарри. - Справедливо? – ехидно заметил Северус. – Вообще-то это твое сознание, Поттер. Это я должен спрашивать разрешения заглянуть туда. - Не хочу спорить, - отмахнулся от этого упрямого слепца Гарри и потянул на себя тяжелую дверь. – Ты идешь? Северус молча последовал за ним. Изнутри сейф больше всего напоминал обитую бархатом коробочку для драгоценностей. Пушистый ковер, мягкие стены, роскошный диван с десятком подушек… и ни единого намека на какие-либо воспоминания. - Сядь на диван, - предложил Гарри. – Да попробуй хотя бы, ну чего ты упрямый такой? Это же… ну, все для тебя. Твой Гарри именно так видел место, где тебе будет… удобно. Не знаю, как проще объяснить. Мерлин, и кто из нас менталист? Северус, едва совладав с нервно бьющими по воздуху крыльями, осторожно опустился на мягкий диван. - С ногами залезь, - Гарри устроился рядом и подложил под голову подушку. – Что-то мне подсказывает, что этот диван мы оставим только перед тем, как снова оказаться за стеной. Это наша зона безопасности. Твой Гарри очень любил все держать под контролем, верно? А потому он не позволит нам бесконтрольно бродить по его сознанию. Северус неловко подтянул длинные ноги. В то же мгновение диван плавно поднялся и поплыл прямо по направлению к сплошной на вид стене. - Расслабься, - успел сказать Северус, прежде чем они понеслись вперед с огромной скоростью. Мелькали какие-то картинки, обрывки воспоминаний, слышались голоса и смех, все сливалось в сплошную пеструю ленту. Наконец, когда Гарри уже начало подташнивать от этой гонки, их диван-самолет плавно затормозил. Знакомая каморка под лестницей. Худенький маленький мальчик беспокойно ворочается во сне и кусает губу, чтобы не кричать. Шуметь нельзя ни в коем случае. - Руку ему на лоб положи, - подсказал Гарри. Северус молча выполнил его просьбу, и уже через мгновение они оказались в настоящем аду. Каменный пол был сплошь залит кровью. Десятки изувеченных тел, мужчины, женщины и совсем еще маленькие дети. Посреди всего этого хаоса – кровавое божество. Стройный, абсолютно нагой молодой человек с золотым медальоном в воздетой к своду пещеры руке. - Я буду бессмертен! – безумно прошипел он. – Бессмертен, велик и страшен. Я – Лорд Волдеморт. Десятки тел сами скользнули в воду, повинуясь мягко засветившейся гексаграмме, в центре которой стояла каменная чаша. - Здесь реликвия моего рода, мой якорь в Вечности, будет вне досягаемости жалких смертных. Да будет так. Медальон занял свое место под слоем прозрачной жидкости, а крошечная утлая лодка повезла своего хозяина через удивительно тихое подземное озеро к выходу из пещеры. Северус убрал руку, мальчик проснулся и заплакал. Ему было жалко неизвестных людей. А еще он совершенно не понимал, почему Олле-Лукойе так не любит его, за что посылает каждую ночь такие страшные сны. Разве он плохо себя ведет? Диван двинулся дальше. Вот тот же самый мальчик хладнокровно ломает пальцы подростку, посмевшему толкнуть его на перемене и обозвать чокнутым. Он давно перестал бояться своих снов, теперь он использует то, что привык в них видеть, как руководство к действию. Или ты, или тебя. Дадли боится даже разговаривать с ним. Дурсли, устав от странной жестокости племянника, отдают его в закрытую школу-интернат для детей, склонных к насилию. Письмо из Хогвартса не стало для Гарри неожиданностью – в его снах многие были магами, а называвший себя Волдемортом, был сильнее всех. Его уважали и боялись. Гарри тоже боялись. Тупые магглы, что они еще могли испытывать к магу, стоящему несоизмеримо выше этих примитивных существ? Северус потряс Гарри до глубины души. Его жесткость, умение поставить на место, стержень, который чувствовал даже выросший на кошмарах мальчик-сирота, - все это вместе решило для него все. Нет других факультетов, кроме Слизерина. Нет других авторитетов, кроме профессора Снейпа. Слизеринцы оказались стаей молодых, но очень зубастых волков, и первые три года Гарри пришлось туго. Неприятные проклятия, ловушки, насмешки, издевательства, - все это заставляло стать еще более осторожным и изворотливым. Гарри выжидал. Он знал, что рано или поздно настанет день, когда все они будут пресмыкаться перед ним. Молить о пощаде и называть Повелителем. Все, кроме Снейпа, будут стоять перед ним на коленях. А Дамблдора, этого двуличного дедушку с обманчиво добрыми глазами, он убьет. Когда-нибудь. Не сейчас. Когда на кладбище возродился тот, кого Гарри с детства видел во сне, ни о какой дуэли на смерть не могло быть и речи. Такой шанс упускать было нельзя. Нужно было приложить максимум усилий для того, чтобы оказаться рядом. Рядом с Северусом, носящим метку этого чудовища. Гарри выжидал. Он был терпеливым и расчетливым, жизнь научила его быть беспринципным и небрезгливым. Волдеморта забавлял его энтузиазм и готовность выполнять поручения, от которых отказывались другие. Северус всегда был в поле его зрения, все такой же недоступный и холодный, как раньше. Когда Гарри обменял свое желание на единственную жизнь, имевшую для него значение, то долго сидел у кровати, держа в ладони изувеченную руку Северуса, пальцы которой сломал сам, напоказ, чтобы доказать Повелителю, что для предателя жизнь в качестве раба Гарри Поттера будет несоизмеримо более жестоким наказанием, чем просто смерть. - К тебе больше никто и пальцем не притронется, - хрипло пообещал Гарри. – Ты мой, Северус. Я буду о тебе заботиться, - он прижал распухшую кисть к губам и на мгновение прикрыл глаза, становясь похожим на обычного человека, переживающего за жизнь дорогого существа. – Спи. Я все решу. Долгие задумчивые взгляды, которые Гарри бросал на Северуса, когда тот не видел, бессонные ночи, когда он часами смотрел на него спящего, многочасовые пытки Макнайра, посмевшего шлепнуть чужую собственность по заднице, и последовавшее за этим наказание Лорда – тот не любил, когда решение кому жить, а кому умереть принимались не им. Затаенная ненависть к Повелителю, унижавшему Северуса при любом удобном случае, попытки обойти Клятву, данную еще на кладбище после ритуала воскрешения. «Жизнью клянусь не причинять вреда. Равно физического и магического» Решение, окончательно принятое в тот момент, когда Лорд, потянув за тонкую цепочку поводка, заставил Северуса сесть у своих ног и есть с рук. Смертный приговор был вынесен и обжалованию не подлежал. Хоркруксы, уничтоженные один за другим, найденный ритуал, позволявший, убивая Лорда, вывести Северуса из-под удара, защитить его от последствий нарушения Нерушимого обета. Гарри умрет, а Северус будет жив и свободен. Дело стало за малым. Победить Дамблдора, добыть Жезл Смерти и убить гада, посмевшего тянуть свои костлявые руки к его единственному сокровищу. К его фейри. К его сладкой Конфете. К Северусу. Гарри лежал навзничь, стараясь не шевелиться – голова будто превратилась в пылающий Кубок Огня. Северус курил в другом углу большого дивана, очень похожего на тот, из подсознания местного Гарри Поттера. Третья сигарета, четвертая, пятая. Одна от одной. Зелье, которое он протянул Гарри сразу, как тот открыл слипшиеся от поднявшейся температуры глаза, не помогало. Голова не просто болела. Она даже не раскалывалась. Гарри начинало казаться, что гильотина – отличное средство от подобного недомогания. Снейп молчал с того самого момента, как Гарри открыл глаза в этом мире, около часа назад. По лицу его сложно было что-то понять, но одно было очевидно – он не ожидал, что человек, с которым он прожил пять лет, с которым спал в одной постели, окажется не таким, каким его видели окружающие. - Пить, - с трудом разлепив губы, прохрипел Гарри. Северус поднялся и, уронив в высокий стакан несколько капель остро пахнущего зелья, осторожно приподнял его голову, помогая утолить жажду. Голова в последний раз полыхнула болью, от которой Гарри почти ослеп, и успокоилась. Во всяком случае, стала болеть раз в десять меньше. - Который час? – с трудом перевернувшись на бок, спросил он у снова закурившего Северуса. - Половина четвертого утра. Не удивительно, что у тебя так болит голова. Как ты вообще не превратился в пускающего слюни идиота – удивительно. Гарри хмыкнул и устроился удобнее, подбив подушку и потянув на себя плед. - Я спать. Мне еще Лорда убивать завтра, так что не обессудь, но я тебя оставлю наедине с твоими сожалениями. Северус выпустил в потолок струю голубоватого дыма и ответил, будто продолжая разговор сам с собой: - Если я о чем и сожалею, так это о том, что согласился быть его рабом. Гарри хмыкнул, не открывая глаз, и, уже засыпая, произнес: - Блаженны неведающие. Поразительная слепота и глупость. Так не похоже на тебя… Северус. Тот раздавил в переполненной пепельнице шестой окурок и, убедившись, что Поттер спит, закончил мысль: - Я мог стать ему равным. *** Утро Гарри началось с того, что Сасс больно сжал своими кольцами его руку, легкомысленно спущенную с дивана. - Черт, отстань, хвостатый, - на парсельтанге сказал Гарри, с трудом высвобождая конечность. – Чего тебе? - Зсавтрак с хсяином моего хсяина. - Точно. Мерлин, дай мне сил. Где Северус? - Змеенышшш хсяина ушшшел. Он не ссспал. Хсяин накажет его зса это? - Хозяин накажет тебя, если с ним что-нибудь случится, пока ты тут учишь меня жизни. Сасс фыркнул (Гарри был готов поклясться в том, что это было именно своеобразное змеиное фырканье) и выполз из кабинета, нарочно задев хвостом большую напольную вазу, и та разбилась с тревожным, горестным звоном. - Скотина, - зевнул Гарри. Вазы ему было не жаль. - Сасс всссе слышшшит. - А я тебе и говорю. Змей скрылся в коридоре, выскользнув в специальное защищенное магией отверстие в двери, а Гарри, потянувшись, снял с себя изрядно помятую одежду и направился в душ. До завтрака с Лордом оставалось еще полчаса, голова не болела, катрены ритуала, который должен был в момент смерти разделить их с Северусом жизненные силы, намертво врезались в память, оставалось только запустить процесс, пообещав врагу легкую смерть. Жизнь была прекрасна. Дело стало за малым – убить Лорда. Снова. Эльфы тут были вышколены отлично – когда Гарри вернулся из душа, та одежда, в которой он пришел в этот мир, была выстирана, вычищена и даже выглажена. Он быстро натянул на себя ставший удивительно привычным камуфляж, нимало не заботясь о том, что подумает высокое собрание, когда он явится к завтраку в подобном непристойном виде. В конце концов, после того, как здешний Поттер однажды целый день проходил голым, камуфляж не должен никого шокировать. Сасс вернулся, когда Гарри уже взялся за ручку входной двери, намереваясь отправиться на поиски Северуса. - Зсмеенышш хсяина ждет его в той комнате с колоннами. Ссказал, чтобы хсяин торопился. - Все лучше меня знают, что мне нужно делать. Даже змея мной командует. - Сасс не зсмея. Сасс – васссилисск. Гарри как стоял, так и сел прямо на ковер. - Кто? – глупо переспросил он, рассматривая небольшие роговые наросты на голове фамильяра и странную пленку на ярко-желтых глазах. - Хсяин удивительно поглупел в поссследнее время. - Поговори у меня, - автоматически огрызнулся Гарри. – И что, никто не знает? Не верю, что Лорд позволил мне держать в замке такое опасное существо. - Сасс еще молодой, он ничем не отличаетссся от этих презренных немагических зсссмей. Позсссор. - Ладно. И что, никто не окаменел? - Хсяин утратил разсум? Он же сам запретил Сасс выдавать сссебя. - Ладно, не сердись. Как ты относишься к Нагини? - Как твой хсяин к магглам, - фыркнул змей. – Выссскочка. Безсссдарносссть. Пресссмыкающеессся. Гарри сдержал смех, и, взяв себя в руки, очень серьезно попросил: - Когда я убью своего хозяина, ты должен будешь расправиться с его змеей. Сумеешь? - Сссссассс не сссумеетссс? Тссс… Тссс… Тсссак его еще никто не оссскоблял. - Прости. Ты должен будешь защитить Северуса и убить Нагини. - Хссяин твердо решил уйтсси в страну вечной охоты? - Да. Змей некоторое время смотрел на него, а потом выполз обратно в коридор, ворча себе под нос какие-то змеиные ругательства. Гарри же поднялся с пола и, глубоко вдохнув, открыл дверь, шагнув навстречу своему будущему, спланированному его двойником. Тщательно, очень коварно спланированным, следовало признать, но тот Гарри не был Повелителем Смерти, а потому не мог рассчитывать ни на верность Бузинной палочки, ни на снисхождение Госпожи. А он, пришелец из несчастливого, пустого мира, мог. И собирался этим воспользоваться. *** Северус, одетый в темно-красную бархатную мантию с огромным вырезом в виде сердца на спине, ждал его у входа в столовую. Гарри молча взял поданный им золотой поводок, тонкой цепью ведущий к инкрустированному изумрудами ошейнику, и, свистнув Сасс, дал знак лакею, что можно докладывать. - Мистер Поттер-Блэк, - торжественно объявил церемониймейстер, распахивая перед ним дверь, и Гарри, легонько потянув за поводок, шагнул на длинную красную ковровую дорожку, ведущую к богато сервированному столу. - А вот и наш Гарри, - высоким, чистым голосом сказал Волдеморт, отпивая кофе. – Надеюсь, твой раб помог тебе отдохнуть после вчерашнего небольшого приключения? Северус? - Он наказан, мой Лорд, - неожиданно сам для себя ответил за невозмутимого Снейпа Гарри. – Я запретил ему говорить до заката. - Опять распускал свой поганый язык? – с болезненным любопытством спросил Волдеморт, подаваясь вперед. – Или… - Нет, мой Лорд. Просто языку моего раба есть более… приятное применение. Пусть побережет его до вечера. Малфой, сидящий за другим концом стола презрительно фыркнул, а Долохов весело загоготал, хлопнув ладонью по столу. - Силен мальчишка. Никогда не мог себе представить Снейпа за таким заня... – начал он, но Люциус оборвал его: - Антонин, здесь дамы. Долохов покосился на Беллу и Нарциссу, еще раз глумливо гоготнул. - Садиссь, Гарри. Надеюсь, Северус хочет искупить свою вину? Он же развлечет нас? - У меня есть идея получше, - Гарри бросил поводок, отпуская невозмутимого Северуса и находя глазами Сасс. Убедившись, что тот начеку, он быстро проговорил: Скоро выдохнешь ты последним дыханьем, и оно прекратится. Тут увидишь ты предвечный Чистый Свет. Невероятный перед тобой распахнется Простор, безбрежный, подобный Океану без волн, под безоблачным небом. Как пушинка будешь плыть ты, свободно, один*. Красные глаза Лорда расширились от понимания того, что сейчас произойдет. Его безгубый рот растянулся в злой, предвкушающей улыбке. Первая Реликвия послушно скользнула ему в ладонь, и он поднял ее, одновременно прошипев на Парсельтанге: «Убей». Нагини длинным броском попыталась пересечь комнату, но Сасс одним молниеносным движением вонзил ядовитые клыки ей в горло, и по залу прокатился нечеловеческий, отчаянный крик – последний якорь бессмертия был разрушен. - Авада Кедавра! – взвизгнул Лорд, направляя палочку на Северуса, но Гарри успел. Закрыв его собой, он подставился под зеленый луч, одновременно выпуская такой же из своей, с пером Фоукса, уже раз убившей это чудовище. И мир померк. __________________________ * - Тибетская Книга Мертвых.