Сицилийское вино

— Сицилийское? Хорошее начало встречи. Столовое вино на обед и ужин, возможно, немного винограда и карамели. Мой персональный рай, где царит гармония и чуток хаоса, который в эту атмосферу привносишь только ты. Неопрятный, несуразный и в целом безалаберный ребёнок. Дай тебе волю, и ты разнесёшь здесь всё к чертям. Пожалуй, единственное, на что не распространяется твоя энергия – это я сам. Куда не тыкайся, ты останешься всего лишь слепым щенком, тебе не пробить меня, как не старайся. Все эти твои ненавидящие взгляды, все твои попытки поддеть мою маску и задеть своим максимализмом – пустая трата времени. Тратил бы ты её на работу, может было бы больше пользы. — Определи сам. Я встречаюсь с твоим пылающим от негодования взглядом и беззаботно улыбаюсь – я знаю, тебя бесит моя улыбка, спокойная и уравновешенная в любой ситуации. Моё глупое независимое облако, будь моя воля, я с радостью бы втоптал твоё имя в грязь. Но я этого ведь не сделал и не сделаю, потому что привык воспитывать детей. Я мог бы стать лучшим репетитором. Твоя жизнь и судьба теперь зависят от моего настроения, желания, возможностей, от моей уверенности в том, что взять тебя в ученики не стало моей фатальной ошибкой. Только сильнейшие способны взвалить на себя ношу проклятия Аркобалено. Выбора у нас в любом случае нет. Ты кривишься от моей просьбы. Я уверен, в твоей голове сейчас роятся мысли неприятного содержания, но возразить мне – значит получить пулю в голову. Ведь пистолет всегда при мне, и ты это прекрасно знаешь. Перед тобой ещё одно испытание, пройди его с честью и получи награду. Сделаешь ошибку – я достану оружие. Меня не остановит даже твоя больная нога. Осторожно беря бокал со стола, ты, Скалл уже небрежен в своих действиях. Ножка хрупкая, того и гляди сломается, а это коллекционное стекло тонкой работы. Посмотри на меня и пойми, что нужно сделать в первую очередь. Представь, что наливаешь в бокал собственную кровь и вдохни её запах. Мне всё равно, какой сорт винограда ты назовёшь и что скажешь насчёт вкуса – это не имеет значения. Я просто хочу, чтобы ты понял суть. Когда ты подносишь бокал к лицу, я откладываю газету в сторону. Надо же, ты опять криво застегнулся. Всему тебя нужно учить. — Неро д‘Авола… — ты неловко мнёшься, не понимая, зачем я тебя об этом спросил и добавляешь – Сорт такой. Здесь выращивается. — Ну, вот видишь... Чем пахнет? – я постепенно теряю интерес и спрашиваю на автомате. Представляешь ли ты, что твоя кровь пахнет также? — Черешня или вишня… — отвечаешь ты и, садясь в кресло напротив, делаешь смелый глоток. Свою кровь так не пьют. — Странно. А я чувствую запах цитруса и ежевики… — закинув ногу на ногу, я задумчиво смотрю в окно на виднеющееся за холмом море, и какие-то несколько секунд меня не существует в комнате, пока ты не возвращаешь меня к реальности. Когда ты успел взять второй бокал из серванта, ума не приложу. Знаешь, порой твоя наглость поражает меня настолько, что лучше согласиться. — Не любишь пить один? – спрашиваю немного насмешливо, но с улыбкой принимаю предложение выпить и наблюдаю за тем, как ты садишься обратно в кресло напротив и молча качаешь головой. Я болтаю вино в бокале и думаю о чём-то постороннем, совсем не о делах – какая редкость. Хотя чего уж там – давай немного помолчим, раз уж у нас впереди целая бутылка. Знаешь наверняка такое выражение – закрой глаза и смотри. Я делаю глоток и, прикрывая веки, вижу нечто отвлечённое, не причастное к теме, что-то такое, что наводит на определённые мысли, что не опишешь словами. В то время, как ты пьёшь вино, вообще не включая мозги. — Документ доставил? – спрашиваю я после небольшой паузы, в которую ты успеваешь налить себе ещё. — Вы во мне сомневаетесь? – улыбаешься, не отнимая губ от краешка бокала, и меня беспокоит, не сломаешь ли ты тонкую ножку. Моя особенность – восстановление. Твоя – распространение, порой говорят, что ещё и разрушение. Но разве ты не заполняешь собой мой мир также, как облако, расползающееся по небу – предвестник плохой погоды. Если захочешь, можешь и затмить солнце, но пока у тебя нет на это сил. Не получится. Не пробуй, пока не будешь полностью уверен, что победишь. Существует ещё один вариант, когда стоит бороться до последнего, до финала. Но со мной это не работает. Я не подчиняюсь такой логике. — Нет, не сомневаюсь. Это формальность, присущая мне, как твоему работодателю. Выполнять задания чисто и правильно – твоя задача. Ты фыркаешь, и коллекционное стекло запотевает, находясь у твоих губ. Небрежно отставляешь бокал в сторону, и моё сердце на секунду замирает. Просто представь, что тонкая, хрупкая ножка – это моё терпение. Одно неверное слово, движение, взмах рукой, и я… Ну, ты понимаешь, разве нет? — Формальности, формальности… — ты, как ребёнок, сдуваешь со лба фиолетовую прядь и теребишь цепочку раздражённо. Неуютно сидится, верно? Кстати молодец, мальчик, что забыл о своей помаде – моя посудомоечная машина в ремонте. К тому же без косметики ты меньше похож на девочку. Эта мелочь веселит меня, и я смеюсь. Тихо, чтобы ты не воспринял это, как оскорбление. Я опираюсь локтями на стол и смотрю на тебя поверх бокала, чувствуя запах ежевики сильнее обычного. Вино и вправду хорошее, не зря я его купил по дороге сюда. В подвале ждут своего часа ещё две бутылки, возьму одну в Неаполь на встречу, почему бы и нет? — На следующей неделе жду отчёт… — говорю я как бы между прочим. Ты не любишь эту фразу, знаю. Негодующе стонешь, с досадой хлопая себя по колену, а я тем временем продолжаю говорить, зная, к чему всё это может привести. — …и чтобы он был в нормально написанной форме… А не как в прошлый раз. — Знаю! Бокал покачнулся, но устоял, и я издаю тяжёлый вздох. Ещё немного и игра превратится в жестокую реальность. От того, как ты пройдёшь это испытание, Скалл, будет зависеть моё решение. Моё восприятие тебя, как… Достойного. Давай же, мальчик, ты можешь использовать свои навыки для того, чтобы описать мою стратегию. Иначе всё что я делаю окажется грубой ошибкой.