Напополам

Они приехали на нужную стройку. В первую очередь надо бы поговорить со сторожем. Они бы это и сделали, если бы он был. Нет, по документам он был, даже три, дежурят сутки через двое, всё в порядке. А на деле не нашли ни одного. Орудие убийства нашлось быстро. Во-первых, это был единственный кусок арматуры, испачканный кровью, а во-вторых, это просто был единственный кусок арматуры, что валялся поодаль от стройки. Он, на глаз, подошёл по форме к следу орудия убийства, что остался на спине девушки, так что ФЭСовцы упаковали его в пакеты и унесли в машину. Увы, больше следов не было. Эксперты прошлись по стройке и быстро отыскали место, откуда этот кусок был отбит. По виду - именно отбит чем-то тяжёлым. Там же нашлись бурые засохшие капельки. Эксперты взяли на анализ, но пока что даже сравнить было не с чем. Земля около стройки была усыпана гравием, так что ничего не осталось. Единственное, что ребятам удалось найти - это клок плотной ткани, застрявший в калитке забора стройки. Эксперты его взяли с собой, но кто знает, имеет ли он вообще отношение к убийству. Потом они поехали в дом к бывшему строителю - другу погибшей. Звонок в дверь, звук чего-то упавшего, торопливо-ворчливое "Иду-иду", и дверь распахивает молодой человек лет двадцати пяти. - Здравствуйте, а вам кого? - сонно спрашивает он. - Тебя, убийца, - тут же сделал свои выводы темпераментный Майский. Только Валя удержала его от того, чтобы не избить пацана. - Какой убийца? - Парень явно тормозил со сна. - Убили твою знакомую - Викторию Кравченко. Мы расследуем её убийство, - внесла ясность в происходящее Валентина. Парень побелел. Либо он потрясающий актёр, либо действительно не знал. - Зайти можно? - Всё ещё обозлённо спросил Май. - Да-да, - Строитель был явно в таком шоке, что впустил бы даже психа с бензопилой. Хотя, Майского в гневе можно приравнять к этому персонажу. - Итак, что ты делал сегодня вечером? - Начала допрос Валя, остерегаясь Сергея. - Так это, утром я как уехал в универ, так к утру и вернулся. Сессия у нас. Я всё сдал и мы праздновали. Меня человек двадцать точно весь день видели. Погодите, вы что, меня подозреваете? - Парень ошарашено посмотрел на обоих экспертов. - Как же так? Мы же с Викой с садика дружили. Я её видел вчера. Точно, видел! Она с нами отмечала, хоть и не учится у нас в универе. Да её видели все. Она ушла раньше. Часов в одиннадцать. Ей позвонил кто-то. Она такая странная стала после этого звонка. Вся встревоженная. Я спросил, проводить ли её, но она уже по телефону говорила и только отмахнулась. Надо было провожать, - Парень сжал свою голову руками, низко её опустив. С полминуты было тихо. Потом он поднял остекленевшие глаза на экспертов: - Скажите, я виноват, да? Ведь если бы я её проводил, она была бы жива! Я виноват! Наденьте на меня наручники! Посадите в тюрьму! Я виноват! У парня началась банальная истерика. Валя поднялась, налила ему воды и протянула стакан: - Выпей. Ты не виноват. Ведь это не ты её убил? - Не я, - парень выпил залпом весь стакан. - Я ушёл часа в четыре, меня все видели. Но я должен был её проводить! Сестричка-сестричка, что же дальше будет? - Сестра? - Ухватился Майский за слово. - Вы кого-то подозреваете в её смерти? - Нет, я её называл сестрой, а она меня - братом. Я же говорю, что мы с садика знакомы! - Ясно. В общем так, из города никуда не уезжать, - Май поднялся, а парень пробурчал что-то вроде "да куда мне". - Если вы нам будете нужны, мы вас вызовем. Если вы что-то узнаете - позвоните нам. Эксперты оставили визитку, взяли биологические пробы у парня и отправились по окутанной сумерками Москве обратно в ФЭС почти с пустыми руками.

***

Хруп-хруп. Вёл отсчёт снег под ногами убийцы. Новая ночь - новая жертва. Хруп-хруп. Каждую ночь он всё ближе к заветной цели. Скоро все будут покараны. Хруп-хруп. Трепещите от страха, твари! Замах, удар, жуткий хруст. Новая кровавая точка поставлена. Хруп-хруп. "Я иду и меня уже не остановить" - сообщило сформированное второе "я".

***

Утро Николая началось с поездки домой и в магазин. Всё-таки, надо ему что-то носить, а им - что-то есть. Когда он вернулся в дом к Гале, он услышал шкварчание на кухне. Первая мысль: "Горим!" Вторая: "Где Галя?" Третья: "Уф!.." К счастью за это время он успел дойти до кухни и увидеть, что как раз-таки Галина и готовит. - Ты меня напугала, - по-доброму пожурил её Николай и сгрузил продукты на стол. Женщина обернулась и пожала плечами, мол, ничего такого не происходит, она не виновата. Николай ушёл разуваться и снимать верхнюю одежду. - Ну и снегу навалило за ночь, ты бы видела! - Он открыл жалюзи, а то полковник готовила при электрическом свете, несмотря на яркий день за окном. А и впрямь, было очень красиво: ещё не до конца запачканный и стоптанный снег белел на тротуарах, день казался даже светлее из-за его белизны. Весь мир словно родился заново. Всё блестело и переливалось, словно покрытое серебренной крошкой. - Долго же мы ждали первый снег в этом году! - Пока ты восхищался зимой, где-то в мире умерло трое человек и сошёл с ума один. Всё хорошее настроение Николая закончилось, словно на кнопку нажали. Захотелось выть от отчаяния. Всё зря. Он ничем не может ей помочь. - Садись. Галя накрыла на стол. Лицо у неё при этом было такое, словно она уже мертва. Словно она видит снова и снова себя много лет назад, лежащей и медленно умирающей. Словно чувствует, что её уже ничто не спасёт. Николай сорвался с места и бросился в коридор. Галя никак не реагировала. - Валя, ты можешь приехать? - Это был единственный человек, к которому он мог обратиться за помощью. - Нет, прости, - донесли до него голос патологоанатома динамики телефона. - У нас новый труп. - Почерк? - Тот же. - Связь между жертвами? - Не установлена. - Сходство? - Нет. Никакого и ни в чём. Мы уже не знаем, что и думать! Коль, вы нам нужны. Хотя бы ты. Пожалуйста. - Валь, Гале почти не стало лучше. Я не могу её оставить, - горестно сообщил мужчина. - Что, совсем? Даже не говорит? - Говорит. Но такое иногда, что лучше бы молчала. - Депрессия. В некотором понимании это лучше, а в некотором - хуже. - То есть? - У Коли была всё-таки надежда на то, что что-то стало лучше. - Из депрессии легче, чем из апатии вытащить человека в другие эмоции. По шкале эмоций апатия ближе всех к смерти. Даже ближе, чем сон. К сожалению, это все мои познания в психологии - не мой профиль. Они помолчали. Каждый горестно думал об одном: надо придумать, с кем оставить Галю. - Слушай, есть мысль, - радостно, впервые за эти два дня, сообщила Валя. - Она сумасшедшая, но больше вариантов я не вижу. Николай воодушевился. Это была самая лучшая новость за все два дня. - Ну, ты же знаешь, что у Гали есть папа... - Ты с ума сошла! Ему же может это навредить! Представь себе себя, если бы ты узнала, что твоя дочь в депрессии. И не в пятнадцать лет, а в... не в пятнадцать, в общем, - Николай возмущался, но не громко, чтобы Галя не нервничала. А она и не нервничала. Она поела и пошла куда-то собираться. Порция Николая так и стояла на столе. - Коль, больше вариантов нет! Без вас нам никак! - Хорошо, - сдался мужчина. - Дай мне его номер. Я позвоню. - Смс-кой вышлю. Коль, мы тебя очень ждём. - Да понял я, понял. До связи. Мимо него вдруг прошла уже одетая в костюм Галя. - Так, ты куда? - Работать. - А ну стоять. Никакой работы. Марш на диван. Валя верно подметила, что людьми в депрессии легче всего управлять. Вот и сейчас Галина пожала плечами и ушла в гостиную. - Ты посмотри телевизор, - предложил Николай и его аж перекосило, когда она послушно потянулась за пультом. Ну не Галина Николаевна Рогозина это! Не она! И что сделать, чтобы она снова стала собой он не знал. - Я поем и приду. Мужчина торопливо и без аппетита поел. Он сейчас не смог бы сказать, вкусно ли было. Более того, он бы даже и не смог сказать, что именно он ел. Пришла смс-ка от Вали. Мужчина набрал полученный номер. - Здравствуйте, Николай, простите, не знаю вашего отчества, - поздоровался Круглов. - Здравствуйте, простите, не знаю вашего имени, - в тон ему ответит отец Рогозиной. - А, я не представился. Меня зовут Николай Петрович Круглов, я... - но его перебили. - Я прекрасно осведомлён, кто вы. Что вы от меня хотели? - Видите ли, ваша дочь... - Выкуп не получите. Вы мне её через неделю с доплатой вернёте, - усмехнулся Рогозин-старший. - Дело не в этом. Видите ли, её сейчас нельзя оставлять одну, а мне нужно на работу. Очень нужно. Мне не с кем её оставить. Вы не хотите в гости к Гале? - Вот оно что. Её жизни что-то угрожает? - Откровенно говоря, - нет. Но она сама может угрожать своей жизни. Это лучше один раз увидеть. - Я буду через три часа. Ваши неотложные дела потерпят? - С сарказмом отозвался Рогозин. - Да, конечно. Идя уже к Гале, Круглов понял одно: Николай Рогозин - это ещё одна его проблема.