My Own Psycho

Через несколько дней Луи вернулся в Северолс с ещё большим ужасом в мыслях об этом месте. Теперь оно представлялось ему неким порталом между живыми и мертвыми, где живым не рады так сильно, что сегодня он и вовсе мог не вернуться обратно в отель. После долгих раздумий образ Гарри в его голове вырисовывался совсем иначе, он казался особым, но уже менее странным человеком, ставшим проводником между двумя мирами, он стал защитой и для людей, и для призраков, сохраняя между ними хрупкую гармонию, если можно было это так назвать. Томлинсон понимал, что некоторые детали он додумал сам, но его это не останавливало, он и вправду сильно заинтересовался Гарри. Луи было страшно признаться себе, что в те два дня, что он отсиживался дома в раздумьях, он уже не просил Зейна вернуться, он хотел снова увидеть Гарри, его зеленые глаза, полные боли, его улыбку, разбавляющую эту боль отблеском счастья, но потопленного в страдании. Жизнь мальчика была непростой, и если он нашёл здесь место для себя, Луи теперь не хотел осуждать его – каждый из нас справляется с бедами своими способами. Также Луи не давала покоя мысль, на которой он поймал себя, когда Гарри спас его. Томлинсон видел, как мальчик хотел обнять его в приливе эмоций, что он испугался за его жизнь, а вчера понял, что хотел бы этого тоже. Попробовать обнять Гарри, хотя бы раз. Почувствовать, каково это. И, может быть, сегодня... Луи вошёл в Северолс и немного помялся в холле. Он не знал, где ему искать Гарри, но также он знал, что Гарри его обязательно найдёт. Испытывая тревогу в этой больнице, особенно после двух встреч с призраком Линдена Грина, Томлинсон решил не уходить дальше кабинета, в котором они в первый день нашли ключи. Луи последовал примеру Гарри и самостоятельно добрался до ключа на окне, а затем и до ключа в ящике стола. Мальчишка однажды сказал, что этот ключ от архива, в котором хранились дела сложных пациентов, но он понятия не имел, где архив располагался. Луи предполагал, что он должен быть где-то в подвале, и это ему казалось логичным, потому что там же располагалась библиотека. Сегодня, если его проводник будет не против, они спустятся вниз. Луи оказался прав. Гарри сам нашёл его и застал сидящим на стуле и пишущим что-то на бумаге. Юноша тихо подошёл к столу и посмотрел на лист – там был его незаконченный портрет. – Ты начинаешь влюбляться, – спокойным, ровным тоном, будто говоря о погоде, произнёс Гарри. – Что?! – нотки отчаянного негодования были слышны в голосе Томлинсона. Во-первых, он хотел защитить себя, во-вторых, кто вообще из нормальных людей напрямик озвучивает такие домыслы? – Я тебя понимаю, – Гарри взял свой портрет, – и разделяю это в возможной для меня мере. – Ты к чему это говоришь? – Луи нахмуримся, ничего не понимая. Он не представлял, как на такое реагировать и как вести диалог настолько открыто. Стайлс точно был не в себе, но не этим ли он и привлёк Луи? Да и кто знает, может быть, это всего лишь временные странности в поведении мальчика из-за общения с призраками. Когда они станут ближе, Луи отвадит его от ночных посещений Северолс. Они уедут отсюда и начнут вести блог втроём. Луи остановился на этой мысли и решил, что слова Гарри о том, что он разделяет его чувства, хоть и с какими-то условностями, не повод для таких мыслей. Ещё слишком рано. Может случиться все, что угодно. Томлинсон может завтра же собрать вещи и навсегда уехать, если придётся. – Да, – подумал Луи, – Зейн был прав. Малый круг общения и долгое отсутствие романтических отношений не идут на пользу моим социальным навыкам. Ещё бы полгода такой жизни, и я бы накинулся на бедного мальчика с поцелуями, как на первую попавшуюся добычу. Держи дистанцию, ты взрослее и рассудительнее. – Красиво рисуешь, – Гарри почувствовал, что молчание слишком затянулось, и решил перевести тему. – Только не рисуй меня улыбающимся. Никогда больше. – Почему? У тебя наверняка красивая улыбка. – Прошу, – умоляющего взгляда было достаточно, чтобы принять просьбу к сведению. Удостоверившись, что и эта тема закрыта, Гарри продолжил разговор. – Что сегодня будем исследовать? – Я бы хотел, – Луи поднял руку с ключом, – архив. Стайлс кивнул, взмахнув шоколадными кудряшками, и вышел из кабинета. Томлинсон последовал за ним. Он хотел задать мальчику вопросы, много вопросов. О больнице, об архиве, но, в первую очередь, об отношении Гарри к нему, только сейчас не время для таких бесед. – Ты говорил, что не нашёл архив. Но также ты говорил, что изучал дела интересных пациентов. Где ты их взял? – спросил Луи. – Не подумай, что я тебе не доверяю. Чистый интерес. – В последние месяцы здесь был полный хаос, а после бунта пациентов часть дел раскидали по всей больнице. – Точно, мы находили кое-что. Вообще я мало читал о бунте и знаю совсем немного, – соврал блогер, потому что хотел услышать версию спутника. – Ты можешь рассказать? – Можно без камеры? – попросил Стайлс, но Луи и не собирался ее включать. Рассказывал Гарри интересно, грамотно и так воодушевленно, словно был фанатом истории Северолс. Луи сначала пугала такая осведомленность и восторженность происходившим в больнице, а сейчас даже вызывала восхищение. Он старался запомнить всё, чтобы потом пересказать в видео. Гарри говорил много, быстро, будто был учителем литературы, говорившим о своём любимом писателе-классике. Что же касается писателей-классиков, в сырой подвальной библиотеке осталось совсем мало книг, изредка встречавшихся на пустых, по большей части обвалившихся стеллажах. Вероятно, часть из них забрали работники перед закрытием Северолс, часть была украдена любителями острых ощущений. Луи взял в руки первую книгу, которую увидел. От сырости пострадали страницы, но текст ещё можно было разобрать. – Уильям Шекспир, – прочитал Томлинсон. – Классика. Подойдя к ближе Луи, Гарри процитировал: – «Быть или не быть, вот в чём вопрос. Достойно ль Смиряться под ударами судьбы, Иль надо оказать сопротивленье...»* – Банально, гений, – усмехнулся старший из юношей, хотя сам не помнил ничего, кроме первого предложения. – Прочитай что-нибудь под настроение. Ответ Гарри не заставил себя ждать. Каждый третий на пробах цитирует монолог Гамлета, мечтая покорить сцену, поэтому мальчик прочитал наизусть отрывок, который был не так знаменит среди начинающих актеров. – «Горацио считает это нашей Фантазией, и в жуткое виденье, Представшее нам дважды, он не верит; Поэтому его я пригласил Посторожить мгновенья этой ночи, И, если призрак явится опять, Пусть взглянет сам и пусть его окликнет».** Гарри поклонился своей малочисленной публике, состоящей из одного слушателя, и Луи изобразил подобие аплодисментов, насколько ему позволяли фонарик и книга в руке. Томик Шекспира отправился на своё место, а юноши продолжили исследовать библиотеку. Помимо стеллажей с книгами в помещении находились ящики с медицинскими препаратами, инструментами, некоторые из них были выломаны уже давно и пустовали. Крысы перебегали от стеллажа к стеллажу в попытках спрятаться от света фонарика, жалобно попискивая. Луи испытал чувство необъяснимой тревоги, когда стоял у одной из тумбочек и изучал ее содержимое, в основном сильные успокоительные. – Они следят за нами? – Томлинсон постарался спросить об этом как можно спокойнее. – За тобой, – последовал непринуждённый ответ. Луи нервно сглотнул и резко закрыл ящик. Тумбочка отлетела на пару дюймов от юноши, но из-за приложенной силы врезалась в стену так, что пробила ее. Это был дверной проем, заделанный гипсокартоном, закрашенным в цвет остальных стен. Вместе с Гарри они убрали с пути все, чем была завалена стена, а затем оторвали часть гипсокартона и подошли к двери. Стайлс предложил открыть дверь, пока Луи держит фонарь, и сделал это. Помещение было пыльным, в нем стеллажи возвышались до самого потолка и были забиты папками до упора. Все осталось нетронутым с тех пор, когда больница работала. Гарри прошёл вперёд, оглядываясь вокруг, и Луи не видел его лица, но был уверен, что юноша заворожён. Он наверняка был в восторге от того, что теперь ему открылось так много новой информации для изучения. Луи испытал от этой мысли особенное удовольствие – ему было приятно помочь мальчишке. – Я читал о том, что иногда люди могут контактировать с призраками, – Томлинсон старался не отставать от Гарри и не отводил от него взгляд ни на мгновение. – Но ты можешь их останавливать. Это новый уровень. – Они видят во мне друга и защитника. – А в первое время они не пытались нападать? Прогоняли тебя? – Не припомню такого, – коротко ответил Гарри и стал изучать одну из папок. – Не думаешь, что такое общение, если это можно назвать общением... – Луи немного подумал, – лучше сказать, контакт с призраками... что он не идёт тебе на пользу? – Может быть. Ответы Гарри становились все короче и все меньше устраивали Луи. Он подошёл к Стайлсу и через плечо заглянул в дело, которое тот читал. На фото был изображён старик в очках. Имя в документе значилось следующее: «Эрик Хейг». Блогер вспомнил, что этот человек был лучшим другом Оливера Меллоу в больнице. – Это его кровь сохранилась на Евангелие? – уточнил Луи. – Да, – нахмурился Гарри. – Я заберу его дело с собой, почитаю дома. Томлинсон решил не мешать мальчишке и не спеша обошёл стеллажи. Ему приглянулась одна из папок, и тогда он вернулся к Гарри и сел за письменный стол, находившийся рядом с другим, за которым сидел его спутник и читал новое дело. Пока Луи изучал свои документы, со стеллажа начали падать папки с разницей в несколько минут. Первый раз он умело проигнорировал произошедшее. Во второй раз он лишь поднял глаза в сторону источника звука. В третий раз он беспокойно заёрзал на стуле. В четвёртый раз он раздраженно захлопнул папку и кинул ею в пустоту. – Твои друзья издеваются надо мной? – Ага, – Гарри не соизволил поднять и взгляда на Луи. – Чьё дело ты читал? – Салли... Салли... – Салли Боул только что потребовала у тебя свои документы назад и получила их. Луи нервно посмеялся и похлопал по карманам штанов в поисках сигарет, но тут же вспомнил, что бросил курить. – Ищешь, чем в очередной раз отравить свой мозг? – съязвил Стайлс, откинувшись на спинку стула. – Я нервничаю, гений, – проворчал юноша и вздохнул. – Но ты будешь рад слышать, что я бросаю курить. – Думаешь буду? – Но это же ты мне проел мозги постоянными репликами о вреде курения. – И что с того? Такой ответ сильно разозлил Луи, и он проклял все на свете за то, что не взял с собой пачку сигарет. Он подумал, что сейчас будет лучше, если он изучит ещё пару дел (конечно, если их хозяева не будут такими же ревностными к личному прижизненному пространству подобно Салли Боул), а после отправится домой спать. Сил у Луи хватило лишь на два дела, и он был уже готов сдаться и уйти, как заметил в последнем деле фразу: «Видеозаписи с пациентом были направлены в главный архив Северолс». – Что такое главный архив? Гарри обеспокоенно посмотрел на Луи, и глаза его в темноте казались темно-зелёными, хищными. – Что? – спросил он медленно. – Главный архив, в котором, кажется, хранились какие-то видеозаписи. Я только что прочитал об этом в деле Джорджа Стенли. – Избранных пациентов записывали на камеру, – объяснил Гарри. – Нечто похожее на видео-дневники. Но если ты хочешь знать, где они, я слышал лишь то, что они хранятся около операционных, но... – Но ты не знаешь, где они? – Да. – Предлагаю разобраться с этим завтра, – Томлинсон встал из-за стола и закинул рюкзак на плечо. – Я пойду обратно в отель. Фонарик можешь оставить себе, если своего не взял. Гарри кивнул и продолжил изучать документы. Луи понял, что ничего больше от мальчика не добьётся и направился к выходу. Сделав с десяток шагов, он услышал голос Гарри: – Я горжусь тобой. Именно этого и ждал Луи, когда выбросил в урну свою последнюю пачку сигарет. Теперь он был почти счастлив.