Юная Королевна

      С самого утра Королевна не в духе. Она сидит в своей постели в ночной рубашке и не желает вставать, отгоняя нянечек и служанок. Она смотрит на дивные облака, похожие на барашков и все думает, думает о тех кратких моментах, проведенных с капитаном далекого Севера, сейчас управляющим кораблем ее сердца. Королевне кажется, что только ради него теперь бьется этот живой орган. Она берет в руки книгу и читает, читает снова и снова. Любимые строчки ползут по воображению расчудесными, захватывающими картинами. Ей видится, как она плывет в море, рассекая волны носом корабля, а рядом - он, ее жизненный компас и самая желанная награда. Королевна знает, что может привязать его к себе. Может запереть в замке, осыпать подарками и драгоценностями, может влюбить его в себя с помощью власти, но то не будет истинная любовь. Свободолюбие - незаменимая часть характера любого Северяна, и она просто не может убить ее в любимом. Девушку мучают ужасные картины, где она представляет кучу прекрасных женщин с Севера, что бывали с ним, целовали его, танцевали с ним и просто были дороги ему когда-то. Ей даже приходит мысль послать палача в Ледовитые леса, чтобы тот убил всех особей женского пола, кто хоть раз трогал его. Но Королевна(не буду врать, с трудом) перебарывает это чувство. Затем она снова представляет их вдвоем. Везде. Мимо ее изумрудных глаз проходят картины, где есть она, он и больше никого, как во время позавчерашнего танца. Она мучается, мучается, мучается... И все больше окунается в свои чувства.       К вечеру Королевна все же выходит из спальни. Кое как затянув корсет, одев менее трех юбок под низ, она выходит из комнаты и устало бредет вперед. У нее нет дел. Нет забот. Единственная тяжесть на душе - чувства, что ранее не трогали юную особу. "Как же так? - думает она. - Ведь любовь безрассудна и глупа, она полна страхов и разочарований, она полна безумия и влияет губительно, как на матушку. Как я могла поддаться ему?.." Открыв дверь библиотеки, она заходит внутрь, кивком отвечая на поклоны служанок. Мать сидит за огромным столом в окружении книг, огромные стеллажи возвышаются за ее спиной, словно горы. Знания всех поколений и всех самых светлых умов, вся история, вся наука и вся жизнь вот в этом зале с необычайно высокими потолками. Внутри абсолютная тишина, слышны лишь звуки шагов служанок, расставляющих книги, да бубнение под нос Старой Королевы. В ее руках черное длинное перо - его привез Лорд с Тех Берегов, вырвав его из хвоста своего личного орла. Это перо было единственным черным у птицы, было отличительным знаком этой породы, но Лорд ничего не пожалел для Королевы, жены его авторитета и матери возлюбленной. Он, наверняка, надеялся получить благосклонность и благословение на брак, но убитая горем Королева не обратила на подарок внимания(даже сейчас не помнит, от кого он). Тогда она только-только отказалась от престола и посадила на трон маленькую дочь, тут же позабыв о ней. Ни Королевства, ни дочери она не замечала до того момента, как ей не открылась библиотека. Сейчас она понемногу начинает вспоминать свою жизнь и осознавать, кто и что ее окружает. Словно рожденная заново, она решила посвятить свои дни знаниям и переписи.       Королевна тихонько подходит к матери сзади, заглядывая на листы, на которые идеальным почерком переписаны строчки из "Истории Восточного края". Сама книга огромная, лежит перед Старой Королевой открытой, и в ней все написано на старом непонятном простым людям языке. Последний носитель этого языка жил еще до рождения бабушки Констансии, но Старая Королева, отдавшая себя переписи, выучила этот язык в совершенстве.        - Матушка, - зовет Констансия. Та не слышит, бубня себе под нос что-то невнятное. - Матушка!       Женщина вздрагивает, бросает перо и хватается за сердце, обернувшись.        - Констансия, сколько тебя учить не пугать меня так? Принцесса не должна подходить сзади, она должна смотреть прямо в лицо собеседнику. - Женщина поправляет русые волосы с оттенком рыжины и седыми прядями, затем строго приказывает дочери сесть напротив. Ни поцелуя, ни приветствия, ни объятия, ни слова заботы или любви. Человек, сидящий перед ней, ничто иное как напоминание о муже - те же глаза, те же черты лица, тот же озорной, не-королевский характер. От этого сердце Старой Королевы сжимается и ей снова хочется плакать. На свое горе она родила дитя, так похожее на отца. Когда-то этот факт радовал ее, но сейчас лишь заставляет сдерживать рыдания.        - У тебя был ко мне разговор? - она снова принимается писать, взявшись за перо. Чернила окрашивают белоснежную бумагу - лучший сорт, производимый только для переписи книг - в черный, буквы ровными полосами ложатся на материю.        - Да, матушка. - Королевна мнет платье, поправляет волосы и вздыхает. Ей неловко говорить с матерью о своей любви. Примет ли? Поймет ли? Захочет ли дать совет? Но точно не накажет. Констансия знает - матушку совсем не волнует то, что происходит у дочери в душе. Она как вся эта библиотека, как все книги, как все знания, и только она может знать ответы на ее вопросы. Но... Королевна медлит. И с чего же ей начать? Как сказать? Как задать вопрос? Констансия смотрит на мать. Глаза беспрерывно бегают по строкам, пожирая слова, а руки переписывают все на чистые листы на понятном, новом языке. И вдруг в Королевне появляется отвращение к женщине перед ней. Когда-то она была живой. Любила, была любимой, дышала чистым воздухом своего Королевства. Она танцевала летними жаркими днями с маленькой дочерью, держа ее под руки, а рыжие волосы сверкали на солнце. Каблуки шаркали по мрамору, когда Королева скользила вперед, придерживая дочь. Ее смех раздавался чистой волною. На окнах было изображено солнце - прекрасный, яркий символ Южных стран. Все сверкало, как души Королевской семьи. Теперь же все померкло.       Королевна медленно поднимается, с дикостью глядя на мать. Даже ее образ потемнел. Плечи опущены, руки раздроблены морщинами, а лицо всегда серьезно, спокойно и статично. Этот человек давно позабыл, что значит "чувствовать". Только из книг она может узнать о значении этого слова. "Мерзость какая, - думает Констансия, прищурив глаза. - И к ней я пришла за советом!" Королевна проводит рукой по столу, царапнув ногтями идеально ровное дерево.        - Матушка, вы покрылись книжной пылью, - она ловит изумрудами оскорбленную физиономию Старой Королевы. - Вас пора бы поставить на полку. Это все, что я хотела сказать.       Развернувшись, Королева идет к выходу, сдерживая слезы. Ей так жаль себя. Словно у нее отобрали игрушку. Она могла бы жить с матерью, могла бы, как и все, приходить к ней за советом, могла бы засыпать под ее колыбельные и рассказывать все-все... Но ее матери на это плевать. Колыбельные? "Принцесса должна, принцесса не должна," - вот то, на что может надеяться Констансия. Даже Белла ведет себя с ней более фамильярно, чем мать. Даже в ее взгляде видно больше заботы и любви. Почему одна болезнь отобрала у девушки двух родителей?..       Она спускается вниз, со злостью распахивая двери, встающие на пути, отталкивая дворецких, готовых открыть их перед ней. Снимает по пути обувь, оставляя ее на полу, и мчится вперед, ловя причитания нянечек: "Королевна, не бегайте босиком!", "Вы не должны!", "Ваше Величество, стойте!", "Королевна, вскоре ужин, куда Вы!?"        - Я - Королева! - она разворачивается перед выходом из дворца. Огромные резные двери возвышаются за ее спиной, звуки двора доносятся снаружи. На глазах Королевы застывают слезы, зубы сжимаются. - Как Вы вообще смеете учить меня?! А ну, снимайте обувь! - глаза ее блестят от слез и злости. Эти правила сопровождают ее с самого рождения - нельзя то, нельзя это. Разве Королеве смеет кто-то что-то запрещать? Разве не она устанавливает правила? - Быстро сняли туфли, мадам!       Женщины смиренно снимают туфли, встают самыми носочками на гладкий мраморный пол и пытаются прикрыть босые ноги платьями. Королевна смотрит на них величественно, с гордо поднятой головой и горящими злостью глазами. Ее все злит. Эти стены, эти дамы, запах скорого ужина, мать с ее книгами и, больше всего - тишина. Да, маэстро уехал, прихватив нотные книги и свои пожитки. Те Берега встретят его завтра, завтра же и прибудет провизия и корабль для людей с Севера. И вот Королевна останется в своем "солнечном" дворце. Выйдет за Лорда Тех Берегов, смиренно поклявшись ему в верной любви. Она будет сидеть в замке с ним всю свою жизнь, пока не подхватит какую-нибудь ужаснейшую болячку, как отец, и не скончается в кругу придворных. Весть о ее погибели разнесут по всем частям планеты, соберутся в столице все самые значимые люди, с важным видом выпьют за нее(уже мертвую) и разойдутся. Ее тело оденут в самые изысканные шелка, положат на мягкую ткань, а на голову вознесут прекрасный венок. Гроб опустят под землю, засыплют цветами и грязью, поставят сверху величественный памятник самой юной Королеве Юга и забудут. На трон сядет новый Король или Королева с такими же изумрудными глазами матери. Вот к чему ведут правила, власть и мораль, внушаемая ей. Вот чего хочет от нее мать. Чего хотят нянечки. Чего хотят все. И такая жизнь ждет ее?! А что с любовью к капитану? Придется похоронить в себе?..       "Ну уж нет!"- Королевна выбегает на улицу, спеша спускается по лестнице и бежит по аллее вперед, не глядя на изумленных людей. Под босые грязные ноги начинает начинает капать дождь; тучи собираются на небосводе. Раскат молнии разрывает их, освещая на долю секунды прекрасное лицо монарха. В темноте вечерних улиц мало кто узнал ее, бегущую вперед босиком, придерживая дрожащими от волнения руками платье. Капли дождя становятся все чаще, а молния сверкает все ближе.       Ранее Констансия даже не думала о будущем. Ее не трогало то, что произойдет с ней. Она подчинялась правилам и слушала нянечек во всем. Сейчас же впервые взбунтовала, поддавшись мимолетным чувствам. "Не хочу замуж за Лорда, - жалуется сама себе она, сдерживая слезы. - Не хочу правил. Не хочу ужинать в замке изысканными и отвратительными блюдами. Не хочу оставаться одна. Не хочу возвращаться. Не хочу!" Ноги ее болят от ударов об камни, что попадаются на городских дорогах все чаще, волосы размокают, реками опустившись на плечи и спину, а дыхание сильно сбивается от бега. Вот уже прекрасные улицы и дорогие дома сменяются частыми рынками и мелкими крестьянскими домишками, вместо каменной дороги ноги Королевны угождают в жидкую грязь. Молния сверкает прямо перед ней, заставив остановится. Девушка от неожиданности и испуга падает в грязь, и, не сдерживая эмоций, рыдает. Здесь, посреди маленьких крестьянских домов, окруженных стеной дождей, ее никто не слышит и не видит. По представлению народа она сейчас ужинает в своем прекрасном дворце, одетая в свой самый лучший наряд. Она - божество, недостигаемое чудо, на самом деле сидит в грязи. Впервые в жизни она ощущает такую тяжесть на душе, впервые в жизни не может остановить нахлынувшие слезы. Даже смерть отца не так пронзила ее сердце, как та боль, что есть сейчас. Тогда эта была скорбь. Сейчас - боязнь оков. Все книги, что она перечла, все герои, коими восхищалась, это все - выдумки, в которые самой Королевне попасть не суждено. А последняя надежда на сказку уплывет завтра днем на корабле с Тех Берегов. Она так мало услышала о Севере и о странствиях. Слишком мало!        - Девушка, тебе помочь?       Констансия поднимает взгляд на человека, укрывшего ее своим плащом. Она с изумлением смотрит на него. Обычный пожилой крестьянин, держащий за самодельную узду из веревки старого коня с телегой. Бородатый старик протягивает дрожащую руку к девушке и поднимает ее, сам чуть не падая. Ноги его в рваных сандалиях почти утопают в размокшей грязи, капли заставляют жмуриться. Он мило улыбается. Не наигранно, не специально, а душевно.       - Ты заблудилась? Указать дорогу? - спрашивает он, а серые старческие глаза смотрят прямо в изумруды Королевны. Она держит на себе накидку старика, дрожа от холода, и смахивает рукою слезы. Он не узнал ее. Просто помог. Помог человеку, которого видит первый раз в жизни. От заботы старика сердце Констансии теплеет, она потихоньку забывает свою злость и грусть. Если бы кто-то из нянечек вместо диктовки правил позаботился о ней, быть может, она бы не сбежала. Юному сердцу нужна лишь ласка и любовь, коей оно оказалось лишено, но никто из придворных не может дать ей настоящих чувств. Все клясться в верности, но никто - никто! - не помогает. А вот добрый крестьян - он не давал ей обетов, не давал обещаний, но отдал свою накидку в хмурый день. Возможно, его единственную теплую вещь.        - Нет, старик, я в порядке.       Она улыбается ему, протягивая несколько золотых монет из сумочки на поясе. На такие он может купить дом, прокормить свою семью и позволить себе пожить на полную. Королевна вкладывает золото ему в руки и уходит, медленно бредя вперед и придерживая старую изношенную накидку на плечах. Как печально, что таких людей нет во дворце. Пожалуй, двор портит всех. Вдоль по улице она замечает знакомое место. Она открывает дверь трактира, в котором несколько дней назад славно провела время и даже подвыпила. Накинув на голову плащ, Королева бредет к тому столику, где сидели они с Балтазаром и беседовали о Севере. С какой романтикой, тоской и любовью говорил капитан о своем крае! Слушать его рассказы Констансия готова всегда, только бы он говорил. Но завтра - уже завтра! - распрощаются они навсегда. Королевна промолчит о своих чувствах, спрячет глаза и на прощанье лишь даст поцеловать ручку. А потом корабль отчалит, увезя в дальний край Северяна. Если и увидит она его, то будет уже с кольцом на пальце стоять в дверях замка Тех Берегов с рукою Лорда на талии.       Королевна опускается на широкую скамью, поглаживая неровную поверхность стола, как в прошлый раз. Впереди что-то происходит. Она чуть приподнимается, выглядывает вперед, придерживая накидку на голове. Толпа Северян снова отдыхает в этом месте, только в этот раз не всей командой, а небольшим кругом лиц, и среди этого круга сидит Балтазар. Нет, не могут глаза обманывать Королевну, это он! Тот самый из-за которого сердце ее трепещет, тот самый, что смог покорить ее душу. Неужели, он тоже здесь в такой волнительный для девушки час? Она подбирается к краю стола и наблюдает. Вот капитан смеется, открывая глазам девушки широкую улыбку. Вот успокаивается, рассказывая что-то друзьям и похлопывая по плечу другого мужчину. Вот отпивает хмеля из чашки, принесенной служанкой. Она бросает покоренный взгляд на самого молодого из Северян и уходит, вся залившись румянцем. А Королевна все смотрит и смотрит на череду его эмоций и действий, не смея оторваться. Он общается с моряками так же, как с ней, на одном уровне. Не скрывает чувств, не лжет, не скрывается. Он свободен. До этого времени Королевна считала его равным себе, но сейчас видит - он выше. Он волен делать то, что пожелает, на его руках нет никаких цепей правил и моралей. А она перевязана ими с ног до головы.       Тут ее пронзает током. Темные глаза словно врезаются в ее изумруды, ловят ее, как воровку какую, заставляя резко отпрыгнуть и отвести взгляд. Королевна отодвигается к стене, вжимаясь в дерево, молясь всем богам на свете о том, чтобы он не узнал о ней. Поздно. Он уже заметил. Через мгновение напротив девушки опускается массивная фигура Капитана. Она гордо выпрямляет спину и смотрит ему в лицо. "Ладно, уже замечена, теперь важно вести себя как обычно," - думает она, а щеки ее медленно розовеют от его близости. Последний раз они виделись вчера, кружась по мрамору. А теперь из-за этого танца ей становится плохо в его присутствии.        - Добрый вечер, Констансия, - произносит он вежливо, мягко. Она чинно кивает в ответ, как и положено. Вроде бежала от правил, а сама же им подчиняется. - Что с Вами? В такой ливень разве не должна королевская дочка сидеть во дворце?        - Должна, - подтверждает она, под столом мнет руками платье. - Но я не боюсь проказней погоды, капитан.       Он лишь смеется, заставляя ее вздрогнуть. Его смех невероятно чист. Не то что хихиканье придворных дам или смех всяких лордов от чужих шуток на балах, нет. Его смех напоминает ей веселых ребят-поварят с кухни, напоминает о старике-крестьянине. Напоминает смех матери. Она сама улыбается. Пусть увидит она его уже будучи женою Лорда, пусть увидит, держа детишек на руках, но... Она ведь увидит его. Услышит его смех. Сможет почувствовать касание его губ к ее руке. "Если так, то... Я буду рада. Буду рада. Наверное."        - Посмотрел бы я на Вас, что бы Вы сказали, оказавшись на Севере. У Вас очень мягкая погода, очень уж тихая. Всегда солнечно и тепло. Дожди бывают редкие, а снега и вовсе нет. А на Севере Вы бы такое не сказали, Королевна.        - Откуда Вы знаете, что бы я сказала на Севере, я же там не была, - слишком уж резко, даже с вызовом молвит Королевна. Она опускает взгляд на стол. Слезы снова накатывают на глаза. За всю свою жизнь девушка столько не плакала, сколько в этот день. "Буду рада. Я ведь буду рада, если увижу его вновь? Северяне приезжают на Запад за провизией... Смогу видеть несколько раз в год. Разве я смогу быть счастливой? Разве мне не станет грустно?.."        - Ну... Я знаю. Ведь я там живу. - Он чуть склоняет голову, и темные пряди скатываются по лбу. Они долго молчат. Первая крупная слеза со стуком падает на стол и разбивается на несколько маленьких капелек. Королевна вздрагивает. - Констансия? Что-то произошло?       "Я ведь буду рада... Буду ли я рада? Смогу ли я смириться с тем, что увижу его несколько раз в год? У него будет семья. У меня будет семья. Он будет счастлив с другой! Будет беречь ее, защищать, у них будет свой волк и дети! А я отдамся Лорду, умершему несколько лет назад в пучине власти! Разве так я буду рада?! Разве смогу я быть счастливой?!" Капли ударяются об стол. Одна за одной. Как дождь, они рассыпаются на несколько частей, скатываются по неровной поверхности в маленькие ложбинки. Она вздрагивает снова и снова.        - Констансия! - Балтазар хватает ее за плечи и несколько раз трясет. Королевна поднимет голову и глядит прямо на него, изумруды блестят от слез. Сырая, в порванной и грязной одежде, заплаканная. Такая она сегодня перед ним, но мужчина не отворачивается, не покидает ее. Придворные бы бросили ее, став она ничем. Осудили, будь она в лохмотьях. А человеку перед ней плевать на то, в чем она и как она выглядит сегодня. И почему же... Почему же она его должна отпустить? Капитан растерян и напуган. Не зная, что делать, он лишь шепчет: - Не плачь. Прошу.       Королевна поспешно вытирает слезы накидкой.        - Да, Вы правы, капитан. - Она всхлипывает, резко встает и отводит заплаканный взгляд в сторону. Северяне поднимают кружки вверх и звонко смеются, затем пьют до дна содержимое. - Я просто... Ну... Знаете... Пойду во дворец. Завтра к полудню прибудет корабль, думаю, вы сможете отплыть до вечера. До свидания.       Она быстро пробирается к выходу, накидывая плащ старика-крестьянина на голову.        - Констансия, - она послушно оборачивается на зов. "Я действительно буду рада видеть тебя. Буду счастлива слышать твой смех. Лишь этих моментов я буду ждать годами, сидя во дворце Лорда Тех Берегов. Только в эти моменты я буду счастлива," - думает она, встречая его растерянный взгляд. - Утром. Я бы хотел увидеть Вас в церкви завтра утром в часах девяти-десяти, Королевна.       Она улыбается, слезы скатываются с уголков глаз.        - Да, капитан.