Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 1. Начало

Солнечный зайчик медленно подкрался к спящему мужчине. Он осторожно взобрался ему на руку, затем легонько дотронулся до щеки и, осмелев, перепрыгнул на скулу. Когда любопытный комочек солнечного света решил поиграть с густыми длинными ресницами, мужчина проснулся и распахнул угольно-черные глаза, еще слегка подернутые паутинкой сонливости. Северус не спеша повернулся на бок, желая посмотреть на любимого, и столкнулся с пронзительно-синим взглядом, пристально за ним наблюдавшим. — Доброе утро, — Том подвинулся ближе и, притягивая Снейпа к груди, зарылся в его волосы лицом, целуя растрепанные вихры. — Привет. Давно не спишь? — Северус потерся щекой о грудь партнера. — Давно. Вставать не хочется, — слова, произнесенные прямо в макушку, были слышны глухо и невнятно. — Значит, вставать не будем, — подвел итог Северус, понимая все же, что физиологические потребности не позволят выполнить такое решение без оговорок. Поэтому он добавил: — Жаль только, что член сам не может сходить в туалет. Но я вернусь. Том хмыкнул, но выпустил его из объятий, позволяя решить проблему естественного происхождения. Вернувшись в постель, уже достаточно проснувшись, Северус начал командовать: — Хочу сказку. — Чего? — не понял Том. — Ты вчера не до конца рассказал мне сказку своей жизни. Что было, когда ты приехал из Албании? — поинтересовался Северус, устраиваясь в объятиях Тома. — Да ничего особенного уже и не было, — сдался Риддл. — Я нашел могилу отца и его родителей. Они умерли сразу после моей отправки за границу. Объяснения соседей, данные полицейским… Не смотри так. Я, конечно же, попытался узнать, почему они умерли в один день. Так вот в бумагах присутствовало описание, которое дает основание считать, что они умерли от темномагического проклятия Авада Кедавра. Магглам это заклинание и его действие не знакомо, и они решили, что мои родственники умерли от остановки сердца, вызванной испугом, — Том хмыкнул. — Я побывал на развалинах дома семьи магов из рода Гонтов, наследником которых являюсь. Несмотря на то, что от лачуги почти ничего не сохранилось, остатки родовой магии по-прежнему оберегали там мое наследство в тайнике, устроенном Марволо Гонтом. Несколько книг, родовые хроники и перстень с камнем Певерелла. К сожалению, медальон Слизерина, о котором упоминалось в тех самых хрониках, скорее всего, был у матери, и теперь, как мое наследие, утерян. Я имел достаточно времени, чтобы выяснить все об этих вещах. И смог понять — Дамблдор искал именно перстень, ошибочно считая, что он был у матери. Но это уже другая история, Сев. Я обратился к гоблинам для установления родства. Наследник Слизерина и Певереллов — таков был их вердикт. Разумеется, это кроме дюжины более молодых родов, в том числе и Гонтов. Почему я не обратился к гоблинам раньше, не имею представления. Не могу объяснить даже себе такое упущение. Потом я продолжал учиться у всех, кто не жалел своих знаний. Я месяцами сидел в библиотеках многих благородных семей. Мой статус наследника Слизерина, который, кстати, объяснял способность говорить со змеями, служил мне пропуском во многие дома. Так постепенно и появилось общество хранителей магических знаний и устоев. У него не было названия, только вот такая описательная характеристика. Мы собирались время от времени и делились знаниями, найденными в глубинах библиотек. Испытывали старинные заклинания, придумывали новые. В наш круг входили мастера всех магических наук. Мы изобретали и улучшали, возвращали жизнь забытому, изучали опыт магов других стран. Попутно мы старались своими статьями и личными разговорами с другими магами объяснить всем, что волшебный мир не может быть просто смешан с миром магглов. Если мы откроем им тайну своего существования, мы просто не выживем. Разъясняли, что нельзя забывать ритуалы и обряды только из-за магглорожденных волшебников, у которых не хватает сил для их проведения. Напоминали, что магия делится на темную и светлую не потому, что одна хорошая, а другая плохая. Их отличие в разном способе извлечения магической силы из окружающего мира. Что это сродни группе крови и дается магу при рождении. Просто несколько разный подход к использованию магии. Ну и все остальное. Ты и сам прекрасно знаешь основы нашего учения и взгляды на многие вопросы жизни магического общества. Почти сразу же, как только волшебники стали прислушиваться к нам и соглашаться с нашими идеями, появилась сила оппозиции. Они твердили, что мы ратуем за интересы чистокровных семей, забывая обо всех остальных и ставя их в положение слуг. Что все маги в предках имеют магглов и поэтому должны не скрываться от них, а сотрудничать с ними на взаимовыгодных условиях. Что кровные ритуалы — это пережиток прошлого. Что жертвоприношение — это недопустимое преступление. Что темная магия — это зло, которое подняло голову и стремится завоевать власть в магическом мире через нашу организацию. Возглавил это оппозиционное безумие светлый маг Альбус Дамблдор. Он не мог мне простить отказа от ученичества или, вернее, того, что я не позволил ему добраться до перстня Гонтов с камнем Певереллов. Сев, не смотри вопросительно. Я дам тебе книги — сам все прочтешь. Риддл не удержался и, улыбаясь, нежно провел рукой по скуле внимательно слушающего его Снейпа. — Вот, собственно, и все. Когда ты пришел ко мне, я был авторитетным лидером организации ортодоксов, как нас тогда называли. А Дамблдор трубил со всех трибун о том, что мир магов загнивает, и его нужно встряхнуть, вливая в него свежую кровь магглов. Только вот он эту кровь не вливал, а проливал, обвиняя в своих преступлениях нас. Это его идея обозвать нашу организацию Упивающимися Смертью. Альбусу не давал покоя мой псевдоним, который к тому времени был знаком каждому, кто хоть немного интересовался политикой и магическими науками. Я все свои труды подписывал этим именем. Вот он и придумал такое название в противовес моему Полету Смерти. Все, — Том резко развернулся, подминая под себя Северуса. — Я выполнил твое желание. Теперь твоя очередь выполнять мои, — в его голосе звучали соблазняющие нотки. — Ты готов покориться мне — великому и страшному темному магу Лорду Волдеморту? — Готов, мой Лорд, — голос уже не слушался Снейпа, дрожа от нахлынувшего желания.

* * *

Дни шли своим чередом. Том и Северус много времени проводили вместе и не ограничивались только постелью. Они читали, обсуждали, спорили, пробовали новые заклинания, вместе варили экспериментальные зелья, смеялись, играли в шахматы и карты, гуляли в парке и отправлялись в маленькие путешествия в дикие места Британии. Они жили, любили, работали над собой. — Какие у нас планы на сегодня? — поинтересовался Том, тщательно отрезая дольку от апельсина, выбранного на десерт. — Да никаких. А ты что предложишь? — не успела фраза отзвучать в воздухе, как Снейп встрепенулся. — Сигнальные чары на моем доме. Прости, Том. Кажется, у меня все же есть какие-то планы, только я о них пока еще не знаю, — извиняясь, Северус поднялся из-за стола, за которым только что успел вкусно позавтракать, и, подарив Тому короткий поцелуй, умчался из комнаты.

* * *

Дом на Спиннерс-Энд встретил Снейпа тревожным дребезжанием звонка на входной двери. Проходя мимо зеркала в прихожей, Северус внимательно осмотрел себя и, не заметив никаких компрометирующих изменений внешности, пошел встречать гостя. Это зеркало было установлено здесь буквально на следующей неделе после того, как Риддл объявился из небытия четыре года назад. Северусу не хотелось выдать тайну любовника и соратника только из-за невнимательности к своему внешнему виду. — Альбус? Что привело вас ко мне в столь ранний час? — легкий сарказм, подпущенный в голос, полностью соответствовал нормам ядовитости благодушного Снейпа, о которых знал Дамблдор, поэтому его ничто не должно было насторожить. Посторонние запахи с одежды Северус убрал заклинанием, мантия и все прочее в порядке — это подтвердило зеркало, так что можно вести себя так, словно недавно позавтракал сухим бутербродом с чашкой растворимого кофе. Он выглядел сытым, но недовольным. — Северус, мне очень неприятно тебя отрывать от… чем ты там занимался. Но дело неотложное. От этого зависит жизнь ребенка, — оглядывая комнату цепким взглядом, ушел от прямого ответа Дамблдор. — Мне нужно захватить что-то особенное? — Снейп имел в виду зелья, запас которых у него всегда был и здесь, и в Хогвартсе в личных апартаментах. — Ммм… Ребенок избит, — все же решился приоткрыть завесу тайны директор Хогвартса. Северус быстро собрал маленький саквояж, уложив в него все, что может понадобиться при лечении разных ран и травм, и минут через семь был готов отправиться с Дамблдором. Жизнь любого ребенка для Снейпа была ценной, и рисковать ею, задерживаясь и расспрашивая подробности, он не стал. Сделав рукой приглашающий жест к камину, он увидел, как Альбус качает головой. — Нет, Северус. Там нет подключенного камина. Мы с тобой аппарируем, — Дамблдор взглянул на потолок, словно мог сквозь него видеть купол антиаппарационных чар. — Хорошо, — не стал спорить Снейп. — Идемте во двор. Стоило им только отойти от здания, как Дамблдор схватил его за руку и увлек в двойную аппарацию. — Фух! Альбус, дракклы вас дери! Что вы творите? — Северус возмущался нарушением всех правил безопасного подпространственного перемещения. — Если я не досчитаюсь какой-то части собственного тела, то вы мне ответите за это! — Прости, мой мальчик. Так было нужно. Ты не должен знать вектор направления, куда мы прибыли, в целях сохранения в тайне этого места. Ты, как никто другой, должен понимать, что грозит мальчику, если люди узнают о месте его проживания, — Дамблдор неубедительно оправдывался и, не останавливаясь, двигался по ухоженному газону к двери симпатичного дома. — Нет, я не знаю, что может угрожать какому-то там мальчику… — Снейп осекся, начиная догадываться, куда его ведет директор. Он столько лет искал этого ребенка! Столько лет Дамблдор твердил: «Мальчик надежно спрятан». И вот сейчас, через семь лет после трагедии, он увидит сына своей подруги Лили Поттер. За одно мгновение перед взглядом Северуса промчались события прошлого.

* * *

Вот он — мальчишка девяти лет, успокаивает рыжеволосую девчонку, испугавшуюся, что в ее руках цветок начал шевелить лепестками. Вот они, взявшись за руки, весело носятся по лугу за поселком у реки. А потом был Хогвартс. Лили Эванс, смышленую магглорожденную ведьму распределили на факультет Гриффиндор. Он же, маленький полукровка с магическими корнями в семье темных волшебников, попал на Слизерин. Но никакие запреты и предрассудки не могли заставить отважную девчушку перестать дружить со смешным длинноносым мальчиком, который когда-то подарил ей волшебство. Который был первым в этом мире, кто сказал ей, что она волшебница. Она самоотверженно защищала своего друга от хулиганов со своего факультета. А, может быть, просто она прекрасно представляла, на что способен маленький неказистый с виду Северус, и боялась, как бы он не рассердился по-настоящему и не сделал с ее однофакультетниками что-нибудь нехорошее? Они повзрослели, и на последних курсах в разговорах с Лили Северус стал все чаще слышать «директор сказал», «Дамблдор не велит», «он мне советует». Чем не пришелся тогда ко двору Дамблдору слизеринец Снейп, Северус не знает и до сегодняшнего дня, но к седьмому курсу Лили разительно изменилась, и тогда все чаще брезгливая гримаса кривила ее лицо, когда она говорила о слизеринцах, темных магах, чистокровных волшебниках. Снейп как-то не выдержал и задал ей провокационный вопрос: — Лили, тебе не нравятся чистокровные волшебники. Ты их все время ругаешь. Так почему ты дружишь теперь исключительно с чистокровными Поттером, Блэком и Петтигрю? Чем тебе было плохо только со мной — полукровкой? Этот вопрос оказался ошибкой ревнивого Снейпа. Эванс лишь зло глянула на него, развернулась и ушла. Больше задушевных бесед у них не было. Они и не ссорились, но уже и не дружили так, как раньше. Вирус под названием «директор Дамблдор» заразил Лили противоречивыми идеями, которые в итоге и привели ее к преждевременной смерти. После школы Лили Эванс вышла замуж за чистокровного волшебника, несмотря на все свои заявления об ущербности потомков древних родов. Лили Поттер выглядела вполне счастливой первые несколько месяцев их брака, пока не поняла, что нужна Джеймсу лишь для того, чтобы выносить ребенка, к тому же в этом малыше не будет ничего от нее самой. Когда она рыдала на плече Снейпа, жалуясь на чистокровных извращенцев, он только похлопывал ее по спине, вспоминая, как приятно было по утрам просыпаться в объятиях любовника. — Ты представляешь, Сев? Джеймс мне заявил — мало ли что он мог говорить на собраниях у Дамблдора. Директор ему, видите ли, не указ. Он не собирается воспитывать наследника, в жилах которого будет течь жидкая кровь каких-то магглов. Что его никто не поймет, если он решит пойти против рода. В конце концов, он не предатель крови и станет поступать согласно законам, которые придумали не глупые магглы, а мудрые маги. Понимаешь, Сев, Джеймс сказал, что я глупая корова, способная просто выносить его чистокровного ребенка! — А кто второй отец? — прямо спросил Северус у подруги, будучи хорошо осведомленным о принятых в чистокровных родах правилах возможного продолжения рода. Риддл давно дал ему почитать о том, как древние рода накапливают силу, как оказываются связанными через потомков, даже не заключая браков, и зачем существует для всех волшебников возможность проверки наследственности у гоблинов. — Не знаю. Джеймс не говорит. Сказал, что родится наследник Поттеров, а другой семье не на что рассчитывать. Возле него все время крутится Блэк и строит глазки. Я больше чем уверена — это он будет вторым отцом моего ребенка, — Лили положила руку на еще плоский живот. — Блэк ведь отрекся от своих родственников. У него вообще не все в порядке с головой. Сириус стал совсем ненормальным в последнее время. — Но ты все же согласилась на ритуал, — констатировал Снейп. — А что мне оставалось? Развестись, как уговаривал директор? Потерять часть магического потенциала? Кому нужна магглорожденная ведьма в этом мире, где Волдеморт поставил чистокровных выше всех? — возмутилась Лили. — Он никого не ставил. Это мир магов, так что… — Северус пожал плечами, надеясь, что подруга сама сделает правильный вывод из его слов. И вот к этому ребенку, которого выносила и родила его подруга детства Лили, Снейп сейчас и шел. Именно этому мальчику требовалась его помощь. И не важно, чья кровь течет в жилах ребенка, он все равно остается для Северуса сыном Лили.