Холодное Сердце Железных Королевств

На этот раз титул и звания не дали Эльзе никаких привилегий. Новые тюремщики предпочли не рисковать и поместили всех заключённых в подвальные камеры под усиленную охрану. Хадорцы предусмотрели всё, поставив в караул пару неуязвимых к магии дум риверов, назначив в дежурную группу усиления огнемётчиков, способных в считанные секунды залить весь подвал жидким пламенем, и поставив во внутреннем дворе сменяющимся каждые шесть часов недремлющим стражем тяжёлый варджек, который день и ночь неотрывно следил за целостью внешней стены. И должен был пресекать попытки побега в том числе огнём бомбарды, тяжёлые фугасы которой разрывали людей в клочья. Но после её побега из камеры в башне такие предосторожности были вполне понятны и обоснованы. И всё равно сидеть в глухой одиночной камере в ожидании приговора было невыносимо. Серые стены давили и душили, и даже крохотное окошко, через которое внутрь этого каменного мешка проникало хоть немного дневного света и свежего воздуха не могло облегчить её мук. И словно этого было мало, про неё будто забыли. Герцогиню Аренделла только один раз отвели на допрос, где ещё раз выслушали её версию случившегося, после чего вернули в камеру. Хорошо ещё что кормить не забывали. О ней вспомнили только на третий день. Но только для того, чтобы она уговорила Анну сотрудничать. С самой Эльзой им всё было ясно, но судьба её сестры всё ещё оставалась под вопросом. И она могла получить помилование в обмен на предательство сигнарской короны и разведывательной службы. Но младшая из герцогинь Аренделл не горела желанием сотрудничать со следствием, демонстрируя фамильное упрямство во всей красе. Поэтому колдуны надеялись, что хотя бы старшая сестра сможет образумить её, обещая взамен жизнь и свободу. Так что это свидание с Анной стало единственным светлым моментом, позволившим выдержать заточение. Теперь, когда всё тайное стало явным, они могли впервые за долгие годы откровенно поговорить. Конечно же их подслушивали, и каждое слово записывалось, но это всё были мелочи. Им нужно было так много рассказать друг-другу, что слухачам могло просто не хватить чернил и бумаги. И хотя некоторые темы для обоих сестёр всё ещё были запретны, поскольку каждой из них ещё было что скрывать от хадорцев, Анна согласилась сотрудничать и пообещала сдать свои контакты и явочную квартиру сигнарской разведывательной службы в Меруине в обмен на помилование. Но строительство эшафота во внутреннем дворе это не остановило, и приглушённый стук топоров и молотков день ото дня давил на нервы всё сильнее. На пятый день заключения её разбудил гомон толпы за окном. Словно все её бывшие подданные явились в замок на оглашение приговора, в надежде на имперское правосудие и возмездие за все их страдания во время короткой, но необычайно холодной зимы посреди лета. Ближе к обеду за узниками явился усиленный конвой. Снежную Королеву снова заковали в цепи и повели на суд вместе с остальными заключёнными. Но когда вместо тронного зала, где должно было проходить повторное заседание суда, их повели во внутренний двор, Эльза поняла свою ошибку. И грохот барабанов, заглушавший крики и вой толпы, лучше любых слов говорил о том, что их ведут на казнь. «Трам-трам-тарарам» — отбивали ритм марша обречённых барабанщики — единственные военные музыканты, пришедшие проводить приговорённых на эшафот. Из множества благородных гостей церемонии венчания на герцогство герцогини Аренделла остались только несколько самых стойких и кровожадных, желающих насладиться зрелищем жестокой казни ведьмы. Большинство собравшихся зрителей были обычными селянами и горожанами, пришедшими ради долгожданного возмездия. Расправа обещала быть жестокой, кровавой и зрелищной, поэтому в желающих полюбоваться на это развлечение не было недостатка. Тем более комендант и посадник постарались обставить всё как следует, выстроив широкий помост эшафота с добротной лестницей и длинной балкой виселицы, на котором и ожидали смертников вместе с палачами и тройкой колдунов полевого трибунала. Подниматься по широким ступеням не было ни малейшего желания, как и возможности сопротивляться паре дум риверов, которые подняли её как пушинку. Так что очень скоро она оказалась поставлена перед толпой в ряд с остальными заключёнными. Кроме Снежной Королевы столь внушительного конвоя удостоился только каратель, которому почему-то снова дали надеть броню и даже вернули рюкзак силовой установки, что уже вызывало недоумение. Анну и эльфа вели по одному безумному мечнику, а Кристоффа и Варравского тащили обычные солдаты. Взойдя на помост, она смога окинуть взглядом весь внутренний двор, заполненный народом до отказа. Хадорцы позаботились о том чтобы выставить оцепление не только вокруг эшафота, но и по стенам, у входов в другие части замка и по периметру площади. Чтобы обеспечить дополнительную безопасность, непосредственно перед помостом выстроились штурмовые коммандос со щитами и карабинами на изготовку, а по краям стальными глыбами возвышались два тяжёлых варджека, коптя небо чёрным угольным дымом. Это не говоря уже о мановарах-бомбардирах на стенах, державших наготове ручные бомбомёты, и солдатах гарнизона на позициях у орудий. Словно они ожидали нападения на замок и приготовились к отражению полновесного приступа. — Тихо всем! — скомандовал погонщик дум риверов, вскинув посох. Но толпа смолкла только после того как стоявший слева варджек издал пронзительный гудок, заглушивший все остальные звуки. Когда шум стих, председатель трибунала раскрыл заготовленную папку красной кожи, прочистил горло и начала зачитывать решение суда: — Именем её императорского величества Аюн Ванар Первой, в соответствии с законами Хадорской Империи полевой трибунал Ковена Серых Владык рассмотрел дело герцогини Эльзы Аренделл и на основании предоставленных улик, свидетельств и показаний подсудимых постановил: герцогиню Эльзу Аренделл в государственной измене, массовых убийствах и вредительстве в особо крупных масштабах в связи с отсутствием доказательств признать невиновной! — Хвала Морроу, — прошептала Снежная Королева, у которой будто камень с плеч упал. Самые тяжёлые обвинения были сняты, так что вполне возможно что её даже помилуют. Да и остальных тоже, поскольку чтение судебного вердикта продолжалось: — Луку Андреевича Краснова в государственной измене и пособничестве шпионской и диверсионной деятельности кастеляна Южной Хезы Ханса Вестергарда в пользу королевства Сигнар признать невиновным. Эльфа Валшара в дезертирстве и бегстве с поля боя признать невиновным. Кристоффа Бьоргмана, Анну Аренделл и Ульяна Никоноровича Варравского в государственной измене признать невиновными. Судя по недовольному ропоту толпы, собравшиеся явно пришли сюда не затем, чтобы наслаждаться этим праздником милосердия и гуманности хадорского правосудия. А колдун сделал небольшую паузу, переводя дыхание, прежде чем продолжить: — Принимая во внимание чистосердечные признания, сотрудничество со следствием и раскаяние подсудимых в содеянном, трибунал приговорил капитана Луку Андреевича Краснова за преступную халатность, повлекшую за собой смерть двух и более лиц, к трём месяцам штрафного легиона и разжалованию в рядовые. Толпа всколыхнулась, поскольку на помосте наметилось какое-никакое действо. Под грохот барабанной дроби дум риверы выволокли карателя вперёд и поставили на колени. Двое механиков с инструментами, выйдя из-за спин заключённых, направились к Краснову, и Эльзе даже показалось, что один из них обронил «простите», прежде чем принялся молотком и зубилом сбивать с брони отличительные знаки. Когда же обозначавшие ранг капитана шипастые дуги с наплечников рухнули к ногам заключённого, под весёлое улюлюкание зрителей с него был сорван щиток со знаком карателя и так же брошен на доски помоста. Такое показательное разжалование было унизительным, но на фоне прозвучавших обвинений можно было сказать, что этот хадорец легко отделался. Хотя его бы всё равно не казнили, потому что он варкастер, а такие на дороге не валяются. — Вас направят на фронт в самое ближайшее время, — надменно заявил погонщик дум риверов, когда его псы отпустили заключённого. — А пока вам разрешается встать в строй, рядовой. На этом публичное унижение было закончено, и механики подключили к кирасе пару кабелей от силовой установки доспеха, которая тут же ожила, выплюнув клубы чёрного дыма. Они же сняли со своего бывшего командира наручники, после чего тот тяжело поднялся на ноги и не проронив ни слова отошёл к краю помоста, встав среди караула и хмуро наблюдая за дальнейшей экзекуцией. — Эльфа Валшара за трусость и сокрытие от командования критически важной информации приговорить к трём месяцам штрафного легиона, — озвучил вердикт следующему подсудимому председатель трибунала. — С этого момента и до конца срока срока наказания он переходит под командование рядового Краснова. И без того бледного как лист эльфа здоровенный дум ривер встряхнул как куклу, а потом бросил варкастеру, который поймал и так же молча поставил едва держащегося на ногах юнца рядом с собой. В отличии от хадорца, никто не спешил снимать наручники с нелюдя, который разве что не рыдал. От горя или от счастья, что встретит свою смерть не сегодня, понять по растерянному выражению лица было невозможно. — Ульяна Никоноровича Варравского за сокрытие от следствия документов особой важности, а также пособничество диверсионной деятельности кастеляна Южной Хезы Ханса Вестергарда приговорить к пятнадцати годам каторги. Судя по едва различимому скулежу старика, на котором совсем не было лица, он бы с большей радостью сунул голову в петлю виселицы, нежели отправился на рудники северных волостей. Однако толпа тоже оказалась недовольна этим приговором, поскольку простой народ наверняка желал видеть голову купающегося в золоте кайязя на пике. — Кристоффа Бьоргмана за покушение на убийство офицера вооружённых сил Хадорской Империи приговорить к казни через повешение. — Но ведь он выжил! — крикнул здоровяк, но его быстро заткнули, подтащив к виселице, где быстро накинули петлю на шею и поставили стоять там, где в помосте должен был открываться люк. Если, конечно, строители предусмотрели такой элемент конструкции. Иначе его смогут только вздёрнуть на верёвке и оставить медленно задыхаться в удавке. — Анну Аренделл за шпионаж в пользу королевства Сигнар и пособничество диверсионной деятельности кастеляна Южной Хезы Ханса Вестергарда приговорить к казни через повешение. У Эльзы внутри всё оборвалось. Неужели обещания сохранить сестре жизнь оказались обычной ложью? Она слышала возмущённые вопли и протесты Анны, прежде чем ей заткнули рот и накинули петлю на шею так же, как и её проводнику. Привести приговор в исполнение не спешили, явно ожидая, пока на виселице соберутся все приговорённые к смерти. Ей оставалось только молить Морроу о спасении, поскольку со скованными руками в лапах дум риверов она была бессильна и ничем не могла помочь сестре. А толпа вокруг всё громче и громче наполняла воздух кровожадным воем, желая поскорее увидеть смерть. — Герцогиню Эльзу Аренделл за нарушение циркуляра о внутренней безопасности ковена Серых Владык и преступную халатность, повлекшую смерть двух и более лиц, а также материальный ущерб в особо крупном размере, приговорить к смертной казни через джекование! — торжествующе заявил судья, закрыв папку озвученного приговора, и уже перекрикивая громогласный рёв ждущей кровавого зрелища толпы добавил: — Рядовой Краснов, полевой трибунал назначил вам привести приговор в исполнение! Эльза удержалась на ногах только потому, что её крепко держало двое дум риверов. Колени предательски дрожали и подкашивались, а по спине пробегали мурашки от одной мысли об уготованной ей участи. Вид раскинувшегося перед ней человеческого моря её бывших подданных, искренне желавших им с сестрой смерти, вызывал не меньший страх, нежели громады тяжёлых варджеков, которые должны были разорвать её на куски. Но весь этот шум разорвал в клочья голос кулона Ниссора, пробуждённого её переживаниями. Мистический амулет взывал к ней, предлагая варианты спасения, сводившиеся к убийству всех вокруг тем или иным способом. Ничего другого древний артефакт предложить не мог, поскольку был гораздо старше тёмной магии Оргота и не знал другого способа разделаться с неуязвимыми для магии дум риверами кроме как сделав невозможным само существование жизни вокруг Снежной Королевы. То, что при этом погибнут сотни невинных душ, в том числе и Анна, а ей самой придётся сразиться с колдунами, способными защититься от холода, и парой многотонных стальных монстров, что были живучее любой твари из плоти и крови, его совершенно не смущало. Как и то, что безумные мечники прирежут её ещё раньше, чем она успеет освободиться от оков. Хотя эта проблема решилась сама, поскольку подошедший со спины колдун-лорд командующий ухватил её за цепь кандалов и уже начал греметь замком, чтобы варджеку было проще оторвать ей руки. — Мне нужен варджек для приведения приговора в исполнение, товарищ прокурор! — подойдя ближе возразил бывший каратель, перекрикивая шум толпы. — Прикажите вывести мою машину! — Ваш Кодьяк до сих пор в ремонте, — холодно произнёс прокурор, отпирая замки наручников. — Но по такому случаю я разрешаю вам использовать моего Глорара. Можете взять его под контроль. Код кортекса — “Стрежня”. Исполнять. — Есть. Возникшая было робкая надежда на неосуществимость приговора тут же рухнула. Эльза видела как варкастер подошёл к расположенному у левого края помоста автоматону и положил руку на стальной корпус. Стоявшая под парами машина вздрогнула, а желтоватые визоры в глубине маски стальной головы на миг вспыхнули голубым. Варджек посмотрел на свои руки, в точности повторяя движения нового хозяина. А затем тронулся с места, с каждым тяжёлым шагом оглашая внутренний двор громогласным лязгом. Погонщик дум риверов как раз снял кандалы, стягивавшие руки бывшей герцогини, и его псы вздёрнули приговорённую на цепях и подтащили к краю помоста. Так, чтобы автоматону было проще до неё дотянуться. Боевая машина как раз остановилась напротив жертвы, разглядывая ту немигающим взором горящих жёлтыми огнями меканических визоров. Многотонный стальной монстр с громадным молотом в правой руке и парой новейших тяжёлых пулемётов на предплечье левой словно задумался, как лучше расправиться с беззащитной и беспомощной девушкой. — Умоляю, пощадите… — в ужасе прошептала Эльза, обращаясь ко всем вокруг и ни к кому конкретно. — Простите. — коротко обронил вставший у неё за спиной Краснов, а в следующий миг его варджек сделал шаг вперёд, поднимая левую руку. Снежная Королева хорошо помнила, как подобный механизм на подступах к её ледяному дворцу просто раздавил человека, практически разрезав надвое. Вид медленно приближающейся раскрытой ладони с тремя толстыми стальными пальцами, вызвал практически животный ужас. Но всё что она могла — зажмуриться посильнее и беззвучно молить Морроу принять её душу. — Стойте! — неожиданно раздался усиленный магией голос, перекрывший возбуждённый гомон толпы под аккомпанемент тихого шелеста, так похожего на шум застывающей воды. — Именем Императрицы, остановитесь! Неожиданная волна столь приятного холода окатила Эльзу прохладным бризом среди жаркого летнего дня. Распахнув глаза она с удивлением обнаружила перед собой тяжёлого варджека, скованного толстой коркой льда. На мгновение она даже подумала, что это её рук дело, но по встревоженным крикам толпы и отборной брани солдат она поняла, что экзекуцию прервал кто-то посторонний. Из-за спины варджека, которого варкастер так и не решился освободить от ледяных оков, появился конный отряд, прокладывающий дорогу через столпившихся зевак. Форма безошибочно выдавала во всадниках колдунов ковена Серых Владык, которые наверняка и сковали боевую машину льдом. Подъехав к эшафоту, один из них поднялся на помост и направился к председателю трибунала, на ходу доставая из тубуса свиток. — Именем её императорского величества Аюн Ванар Первой казнь отменяется. — возвестил гонец, вручая свиток старшему из тройки. Эльзе было неудобно наблюдать за происходящим за ней, но на кону стояла её жизнь, как и жизнь Анны, и она вывернула голову до боли в шее, следя за тем как судья, а из-за его плеча и прокурор, читают послание, написанное на гербовой бумаге и скреплённое красной сургучной печатью. И хотя погонщик дум риверов сохранил невозмутимое выражение лица, его коллега был сильно удивлён прочитанным. И после короткого обсуждения шёпотом всё же решился выйти на край помоста и зачитать полученное послание. — В ответ на нижайшее прошение герцогини Эльзы Аренделл её императорское величество Аюн Ванар Первая, ознакомившись с материалами дела и принимая во внимание чистосердечное признание всех фигурантов, всемилостивейше дарует всем обвиняемым прощение и своим высочайшем повелением постановляет: заменить смертный приговор герцогини Эльзы Аренделл на три месяца службы в штрафном легионе, дабы у неё появился шанс кровью искупить преступления перед Родиной, заменить смертный приговор Анны Аренделл на домашний арест сроком на пять лет, заменить смертный приговор Кристоффа Бьоргмана на исправительные работы, заменить каторжные работы Ульяна Никоноровича Варравского денежным штрафом в размере стоимости строительства железной дороги от Лаэдри до Ринира и Риверсмита. В толпе поднялся гомон. Собравшиеся на казнь были сильно удивлены таким милосердием, да к тому же исходившим от самой Императрицы. Висконт Хавронский с комендантом сохраняли молчание, обмениваясь встревоженными взглядами. И только колдун-лорд командующий взглянул на Снежную Королеву, и встретившись с ней взглядом коротко подмигнул, словно всё это было тщательно спланированным спектаклем, который разыграли как по нотам. А чтение императорского указа тем временем продолжалось. — За проявленную отвагу и смелость при исполнении воинского долга присвоить капитану карательного корпуса Луке Андреевичу Краснову внеочередное звание ковника. Теперь уже и солдаты начали переглядываться. А судья как-то неуверенно свернул свиток с указом Императрицы, отходя обратно к коллегам. — Освободить заключённых, — скомандовал колдун-лорд-командующий. — И поставьте варджек на место. Когда дум риверы бросили цепи, Эльза чуть не упала от неожиданности. Её разбирал истерический хохот, поскольку она до сих пор не верила в спасение. Невероятным усилием воли удержавшись на ногах и закусив губу, чтобы не терять лица на публике, Эльза спрятала освобождённые от оков руки за спину, чтобы скрыть, как сильно они дрожат. Особенно когда тяжёлый варджек встрепенулся, сбрасывая ледяную корку, и с лязгом направился на место у края помоста. Анну уже достали из петли и тоже освобождали от оков. Однако когда её и остальных заключённых отвели в сторону, герцогине Аренделла не позволили воссоединиться с сестрой всё те же дум риверы, ставшие на её пути непреодолимой преградой. — Эльза Аренделл, не спешите, — окликнул её колдун-лорд командующий, — Нам ещё есть что вам сказать. — Я вас слушаю, — сделав три глубоких вдоха ответила Снежная Королева прокурору, за спиной у которого стояли остальные колдуны, комендант и посадник Лаэдри. — Поскольку указом её императорского величества с вас были сняты обвинения полевого трибунала, вы восстанавливаетесь в звании колдуна ковена Серых Владых. — во всеуслышание заявил погонщик дум риверов, беря из рук своих коллег богато украшенный рунический топор и протягивая Эльзе. — Только раз оступись, и я раскрою тебе череп этим топором раньше, чем ты скажешь “пощадите”, — прошептал колдун, наклонившись к ней. — Больше я не подведу Ковен и Империю. — ответила она, беря в руки оружие. По начертанным на лезвии рунам она сразу узнала топор колдун-лорда Ивлёва и догадалась, что раньше он принадлежал её прямому начальнику, погибшему в ходе экспедиции в горы. Публичное награждение таким оружием было с одной стороны знаком высочайшего доверия, а с другой — символическим шагом, ещё сильнее связывающим её с хадорскими колдунами в глазах всех собравшихся. Но даже когда эта формальность была завершена, ей не разрешили покинуть помост. Хотя все остальные уже даже с эшафота спустились, разве что держались перед линией оцепления. — Рядовой Краснов! — выйдя вперёд гаркнул висконт Хавронский. Варкастер на миг замешкался, но затем чеканя шаг двинулся к главе оккупационной администрации и замер напротив. Посадник Лаэдри взял из рук коменданта саблю в ножнах и протянул Краснову со словами: — Волею её императорского величества вам присвоено звание ковника! Поздравляю! Взяв в руки оружие, каратель тут же достал его из ножен и замер, изучая слегка изогнутое лезвие, после чего резко взмахнул, отсалютовав посаднику и гаркнув во всю лужёную глотку: — Служу Хадорской Империи! Висконт Хавронски коротко кивнул в ответ, а комендант приложил правую руку к шапке, приветствуя теперь уже старшего по званию, после чего воинский ритуал можно было считать завершённым, и Краснов убрал оружие в ножны и чеканя шаг вернулся на прежнее место. — Господин посадник, колдун-лорд командующий, вы позволите мне обратиться к собравшимся? — улучив момент попросила Эльза, чувствуя, что если не сделать этого сейчас, то несостоявшаяся казнь чёрным пятном ляжет на её правление родовыми землями и отношения с вассалами. А она так не хотела править ненавидящими её людьми при помощи силы и страха. — Если вы настаиваете, герцогиня, то извольте, — быстро обсудив вопрос с колдунами и комендантом учтиво кивнул доверенный вассал Влада Цепеша. — Лука, подержите пожалуйста, — попросила она Краснова, протягивая ему столь неуместный и неудобный топор. А когда варкастер молча принял оружие, смело шагнула навстречу толпе. — Жители и гости Аренделла, — начала речь Снежная Королева, выходя на край помоста. Как раз туда, где её чуть не разорвал на части тяжёлый варджек. Но сделав над собой усилие, она проглотила вставший в горле ком и уняла дрожь в голосе. — Я — Эльза Аренделл, герцогиня Аренделла, приношу вам свои извинения за всё случившееся. Зима посреди лета затронула всех без исключения и стала тяжёлым испытанием для каждого. И хотя я делала всё возможное, мне не удалось оградить вас от опасности, в чём я глубоко раскаиваюсь. Потерявшим родных и близких в эти страшные дни я могу только выразить свои соболезнования. Но я клянусь вам перед ликом Морроу, что подобного больше не повториться и я приложу все силы чтобы оградить Аренделл и его жителей от любых опасностей, сколь бы чудовищны они не были. Я верю, что самые суровые испытания уже позади, а впереди нас ждёт светлое и счастливое будущее, которое мы построим вместе, сделав наш родной Аренделл прекрасней и богаче чем когда-либо. Гробовое молчание было ей ответом. Всё же воспоминания о заморозках были ещё слишком свежи, как и боль потерь. Хадорцам же не понравилось то, что она вообще никак не упомянула об Империи, говоря исключительно о своём герцогстве. Тишину нарушал только приглушённый гул двигателей двух тяжёлых варджеков которым одним в этом замке не было дела до политики и общественной поддержки. Тем неожиданнее оказались первые прозвучавшие хлопки. Сперва редкие и робкие, они довольно быстро превратились в аплодисменты, которыми вассалы приветствовали обещание своего сюзерена. Видя такое народное одобрение, колдуны с представителями оккупационной администрации присоединились к овациям. А герцогиня Аренделла коротко поклонилась слушателям и поспешила покинуть эшафот. На этот раз дум риверы расступились перед ней, и она буквально слетела по широким ступеням на брусчатку мостовой чтобы обнять сестру, которая всё это время терпеливо дожидалась её под присмотром конвоя. — Я же говорила, что всё будет хорошо. — шепнула ей на ухо Эльза, заключив в объятья и не желая отпускать. — Я всегда в тебя верила, — прошептала в ответ Анна. — Всё наладится и будет как раньше. — Не как раньше. — поправила её старшая сестра, а когда та отстранилась, пояснила: — Теперь мне нечего скрывать от тебя и незачем больше скрываться. — Это же просто чудесно! — Прошу прощения, — обернувшись на голос, герцогиня с удивлением обнаружила карателя, протягивающего ей топор, — вы забыли своё оружие. — Спасибо, Лука. — забрав оружие неловко улыбнулась Эльза, пытаясь вспомнить, что следовало говорить и делать согласно этикету в подобных ситуациях. — Вы уже покидаете нас? — Как только получу приказ о назначении или переводе, — сухо ответил варкастер, коротко кивнув. — Не смею больше отвлекать вас. После чего резко развернулся и быстрым шагом направился в сторону мастерских. Эльза хотела было сказать ещё что-то, может быть даже перекинуться парой фраз, но промолчала, помня об этикете и дворянской гордости. Тем более что дел у неё было невпроворот, и лучше заняться ими пораньше. И наконец-то заново узнать сестру, которая пошла ради неё на такие жертвы. *** Анна до сих пор не могла поверить в их счастливое спасение. И погром в её комнате был невысокой ценой. Колдуны ещё целый день посвятили разъяснительной работе, объясняя правила содержания. Что можно и что нельзя, когда и как отмечаться у коменданта и всё в таком духе. В конце концов они заставили её подписать несколько расписок в обещаниях не чинить вреда и сотрудничать с администрацией. И ещё клятву вассальной присяги императрице Аюн Ванар Первой, которую по какому-то дурацкому обычаю было необходимо подписывать кровью. Конечно, домашний арест всё равно оставался арестом, и она была невольницей в четырёх стенах, но это были знакомые с детства стены родового гнезда. Хадорцы ограничили её свободу крепостной стеной, так что в этом плане жизнь юной герцогини вернулась в привычное русло уже почти позабытых довоенных времён. Только родителей больше не было рядом, отчего порой она чувствовала себя одинокой. В такие минуты на душе становилось необычайно тоскливо и грустно. Но Анна не отчаивалась, помня о том, что нельзя жить только прошлым. Нужно смотреть в будущее и быть открытой настоящему, и только тогда можно встретить своё счастье. Тем более теперь дверь на сторону Эльзы больше не была заперта. Знакомство с покоями сестры оказалось столь незабываемым и захватывающим, что Анна восторженно визжала после каждого шага. Она словно перенеслась в другой, оккультный мир, полный магии и колдовства. Здесь нашлось место необычайным приборам, дверные косяки и пороги были расписаны рунами заклинаний, а шкафы библиотеки ломились от томов, посвящённых теории и практике колдовства во всех доступных формах и проявлениях, как и многим другим смежным дисциплинам. Эльза рассказала о том, как провела здесь долгие годы, обучаясь магии и стараясь обуздать свою силу. О своём учителе, старом мастере-арканисте мэтре Рауж-Фуко, который погиб в битве с хадорцами в ту самую ночь, когда их разлучили. Каждой из них потребовался не один час, чтобы рассказать о своих злоключениях в плену и изгнании. Когда же эти истории закончились, они начали предаваться воспоминаниям о далёком детстве. О былых шалостях, проделках и играх. О том, как они были дружны. Как любили зимой кататься с горки на санках и лепить снеговиков. Но чем дальше они углублялись в прошлое, тем отчётливее она ощущала какую-то неправильность происходящего. Эльза всё больше слушала, а когда говорила всё чаще путалась в деталях, говоря о том, чего не было или было совсем не так. Анне было больно думать о том, что сестра могла забыть те самые яркие и счастливые моменты их детства, но она не могла винить её за это, поскольку сама могла что-то забыть. Хотя на следующее утро она даже и думать забыла о подобных мелочах. Эльза посвятила большую часть своей жизни изучению магии и колдовства. И знала обо всём этом так много, что для неё простительно было забыть что-то из далёкого детства. Удивительно, как у неё вообще помещалось в голове столько всего. Но на то она и старшая сестра. Она и должна быть умнее, мудрее и опытнее. Как бы то ни было, жизнь возвращалась в привычное русло. Войска постепенно покидали замок, отправляясь на запад. Офицеры говорили, что их направляют в усиление гарнизона Риверсмита. Командование ожидало новой атаки менитов Северного Крестового Похода, которых всё же задела зима посреди лета, и опасалось, что недостроенная крепость не выдержит удара фанатиков. И даже часть гарнизона Аренделла снимали на новый фронт. Что, безусловно, было к лучшему. Чем меньше в замке будет толочься солдатни, тем спокойней. Примерно так думала Анна, после завтрака разбирая корреспонденцию. Многочисленные гости, покинувшие замок во время заморозков и последующего следствия, спешили принести свои извинения за то что не попрощались с герцогиней, и заверения в дружбе. Особенно после того как разлетелась весть о помиловании от самой Императрицы. Обычная формальность, соблюдения которой требовал этикет. И юная герцогиня терпеливо читала послания и составляла не менее витиеватые и формальные ответные письма, которые не страшно показать надзирателям, а Эльзе останется только подписать. У сестры и так хватало забот. Колдун-лорд командующий со своей стаей дум-риверов уехал, но тройка колдунов всё ещё оставалась здесь. Они уже полдня провели с герцогиней Аренделла на совещании за закрытыми дверями. Чтобы хоть как-то помочь ей и отогнать мрачные мысли младшая сестра взяла на себя эту нудную работу и разбирала почту. Последние гости церемонии венчания на герцогство герцогини Аренделла разъехались ещё позавчера, так что хоть одной головной болью было меньше. В том числе уехал этот мерзкий старикашка Варравский. Эльза по секрету рассказала, что тот получил письмо от патрона, доставленное теми же гонцами, которые привезли помилование Императрицы. Великий визирь был очень недоволен всей этой историей и особенно ролью своего сотрудника. Блауставия нашёл зарвавшемуся кайязю достойное наказание, назначив того исполнительным директором своей корпорации в Скировской волости, тем самым сослав подальше на север. И это не говоря о наложенных штрафах, которые если и не разорят старого пройдоху, то как минимум сделают гораздо беднее. Оставалось только надеяться, что ему на замену не пришлют кого похуже. Ведь Эльза подписала все бумаги на разрешение строительства железной дороги по землям Аренделла, так что теперь волей-неволей придётся иметь дело с новым исполнительным директором. — Это всё на сегодня? — с надеждой спросила она, подготовив последнее письмо ответа. — Для герцогини Аренделла всё, — кивнул смиренно ожидавший её слуга. — Но не для вас. И с этими словами он достал из внутреннего кармана неприметный кожаный конверт и вручил его ничего не понимающей Анне. Ей просто в голову не могло прийти, кто станет писать письма лично ей. Неужели Кристофф? Он вообще писать умеет? Однако все сомнения в правильности адресата тут же исчезли как только она открыла конверт и пробежавшись глазами по первому листу. Изумлению девушки не было предела, потому что перед ней был заверенный всеми требуемыми печатями пропуск через линию фронта для лейтенанта корпуса ганмагов королевской гвардии его величества Лето Реалтона Анны Аренделл с сестрой и свитой. А ещё новые паспорта, билеты, расписки и её офицерский патент. Словно все те бумаги, похищенные из её комнаты Варравским и переданные карателю, который уничтожил их вместе с Олафом и телом Ханса, каким-то чудесным образом вновь материализовались у неё в руках. — Откуда это у вас? — со страхом глядя на слугу спросила она, не веря в реальность происходящего. — Резервная копия на случай непредвиденных обстоятельств. Не беспокойтесь, все бланки и печати оригинальные. — Разве мы знакомы? — с сомнением спросила Анна, поняв, что перед ней один из агентов, прибывших вместе с ней в Аренделл, но не в силах вспомнить его имени. — Вы не узнаёте меня, лейтенант? — с улыбкой спросил парень, стягивая парик и демонстрируя белую как снег шевелюру. — Джек… — юная герцогиня тут же узнала самого молодого участника их операции. В своё время она ещё удивлялась, какая нелёгкая занесла его в разведывательную службу с такой приметной внешностью. Это проявившийся пару лет назад дар магии сыграл с ним такую злую шутку, окрасив все волосы в белый цвет, как у альбиноса. Из-за этого он был вынужден носить парики и красить брови и ресницы тушью, в чём изрядно наловчился. И теперь менял образы как перчатки, играя в их группе роль резервного связного. Вот только он должен был покинуть замок в свите одного из баронов и отправиться в Ринир. Как же он оказался тут, да ещё в ливрее слуги? — У нас всё готово, лейтенант. Мы можем вывести вас с сестрой уже сегодня ночью. — Но я не готова. И Эльза тоже, — запротестовала Анна. — К тому же хадорцы до сих пор на ушах стоят после зимы посреди лета. Они нас тут же поймают. — У них хватает забот помимо вас. Ну же, решайтесь. Другого шанса может не быть. — Это ещё почему? — Колдуны могут увезти вашу сестру с собой, заставив отрабатывать долги ваших прегрешений. А вас оставят здесь в заложницах, чтобы гарантировать её верность. Эльза говорила почти то же самое, только в более мягкой форме. Она предполагала, что ей придётся по долгу службы часто отлучаться из замка, путешествуя по всей Новой Умбрии для оказания магической поддержки там, где это необходимо. И надеялась, что в это время делами Аренделла будет заниматься её сестра, оставаясь в безопасности за высокой крепостной стеной. Важнее всего было то, что Эльза не хотела уезжать в Сигнар. Не хотела терять свой замок и земли. Не хотела бросать вассалов на произвол судьбы. По её рассказам жить в Хадоре было не так уж плохо, в чём-то даже лучше чем в Ллаэле. Тем более здесь она была не изгнанницей, но полноправной хозяйкой, а будущее обещало ей ещё большие богатство, славу и возвышение на службе Империи. — Эльза сказала, что никуда не поедет, — твёрдо ответила Анна, закрыв конверт с бумагами и быстро убрав в стол. — И я решила остаться вместе с ней. — Ваше решение окончательное? — после нескольких секунд молчания негромко спросил Джек. — Если мы передумаем, я поставлю вас в известность, — гордо ответила герцогиня Аренделл безродному шпиону под маской лакея. — Джеки, милый, беги скорее из этого замка! Я боюсь, что проклятые хадорские колдуны снова будут меня допрашивать, и я сдам тебя помимо своей воли! — Мне очень жаль, Анна, — неожиданно сдался перед её напором связной, расстегнув ливрею и быстро выудив из внутреннего кармана довольно громоздкий револьвер и протянув ей рукоятью вперёд. — Южный шторм растопит снег! Молча встав из-за стола и схватив рукоять, Анна тут же открыла затвор и переломила оружие, взглянув на барабан и проверив все пять комор. На донышках гильз были не сигнарские, а хадорские отметки — револьвер был специально сделан под калибр популярных в Хадоре ручных пушек. Из-за этого он получился таким тяжёлым и массивным, что стрелять из него такая хрупкая девушка могла только с двух рук. Но при этом уже знакомая схема револьверов фабрики Рэдклиффа со самовзводным курком осталась неизменной. Газоотводная трубка и поршень под стволом, проходивший через ось барабана, делали оружие ещё тяжелее, но при этом сами взводили тугой курок и поворачивали барабан после каждого выстрела. Знай только наводи на цель и жми на спуск. Их так и не приняли на вооружение в армию, потому что цена оказалась слишком высокой, а точная механика слишком капризной. Но дозволяли приобретать офицерам на личные средства. А ганмаги вообще не использовали револьверы, потому что вращающийся барабан и куча других деталей не позволяли правильно нанести на ствол требуемые руны силы. Не говоря уже о том, что мощные заклинания могли повредить сложную механику. Но и без всякой магии это было очень мощное и скорострельное оружие, ставшее уделом узкой ниши наёмных убийц и аристократов. Короткая вспышка эйфории от обладания такой мощной пушкой последней модели, столь похожая на детский восторг при покупке новой игрушки, оказалась внезапно прервана мыслью, что разом вытеснила из головы все остальные. Это был простой и недвусмысленный приказ — найди Эльзу и убей! Анна сама не поняла, откуда взялся этот кровожадный порыв, а её руки уже крепко сжимали оружие, взводя сухо щёлкнувший курок. Всё это казалось безумным кошмарным сном, а одна мысль о том, чтобы увидеть родную сестру через прицел револьвера повергал в ужас. Особенно когда она подняла голову и удивлённо взглянула на фамильный портрет на стене. На миг её взгляд встретился со строгим взглядом отца и нежным взглядом матери, и уже лёгший на спусковой крючок палец замер, не смея завершить начатое. Анна просто не могла предать память родителей и причинить зло последнему близкому человеку на этом свете, и никакие приказы не могли толкнуть её на это предательство. Приказы! В следующий миг она вспомнила, как её готовили к этой операции. Как арканисты Братского Ордена Магов под чутким руководством офицера разведки и инквизитора втайне заклинали её, одурманенную снотворным, закладывая в голову новые воспоминания и императивы, что должны были активизироваться голосовыми командами. Используя уже существующее в её голове заклинание вечных чар в качестве маскировки, они превратили её в живое оружие, запрограммировав как автоматон и закрыв воспоминания о использованной чёрной магии. Именно они вложили ей в голову навязчивую идею во что бы то ни стало вывезти Эльзу в Сигнар, даже против её воли. А в случае оказания сопротивления или получения соответствующей команды — убить. И она сделала бы это без сомнений и колебаний, если бы заклятья не были разрушены ледяной магией Эльзы и ритуалом шамана троллкинов. Пришедшая следом за осознанием этой невероятной подлости злоба была просто невероятной. Её всё это время обманывали, как и тётушку Риту. Использовали вслепую, превратив в очередной инструмент в руках сигнарской разведывательной службы. Порождённый этой злобой жгучий гнев должен был найти выход. И когда взбешённая девушка резко развернулась, упершись взглядом в связного, который знал обо всём и назвал ей кодовую фразу, приказав убить родную сестру за то, что та осталась верна присяге Империи и отказалась бежать в Сигнар, её рука не дрогнула. Стремительным движением вскинув пистолет, она три раза выстрелила в парня. Пускай этот револьвер был для неё тяжеловат и непривычен из-за тугого спуска, от грохота выстрелов тут же заложило уши, а отдача была даже сильнее чем у винтовки, она била без промаха, всадив по пуле в живот, грудь и голову подонка, который не успел даже вскрикнуть, мешком рухнув навзничь и заливая ковёр свежей кровью. Прибежавшие на звук выстрелов солдаты ворвались в кабинет с мушкетонами наперевес и замерли, удивлённо глядя на труп слуги и револьвер в руках герцогини. Которая бросила пистолет на стол и устало опустилась в кресло, в ужасе схватившись за голову и отчаянно пытаясь понять, осталось ли в ней хоть что-нибудь от той самой Анны Аренделл, если она только что в приступе гнева так просто убила человека. В ответ на вполне ожидаемые вопросы о случившемся она не придумала ничего лучше, чем заявить, что этот человек пытался на неё напасть. Когда же она рассказала кто это, её даже не стали заключать под стражу. Всё равно она была под домашним арестом. Только револьвер отобрали. На сей раз расследование случившегося приняло весьма необычный оборот, поскольку её вызвали на допрос всего раз, после чего провели следственный эксперимент, в ходе которого тройка колдунов под присмотром Эльзы и карателя, задержавшегося в замке из-за проблем с ремонтом варджека, попытались при помощи магии ещё раз проникнуть в её воспоминания. По завершении этого длительного колдовского ритуала они так ничего толком и не сказали. Только дали заключение о том, что она невиновна и объявили благодарность за уничтожение опасного сигнарского шпиона. И только поздно вечером, когда после ужина они остались в библиотеке одни, Эльза рассказала ей правду. О том, как нечаянно ранила сестрёнку магией, когда они играли в главном зале, ослушавшись родительского наказа и запрета мэтра Рауж-Фуко. Как ради спасения младшей дочери герцог Аренделла предпринял опасное путешествие в Хадор. И как в Корске некий колдун-лорд Ковалевский с помощью чёрной магии излечил её от ледяного проклятья. Но он не смог избавиться от него полностью, и только лишил сил, заключив в кокон запретных заклятий. А чтобы оно не смогло вновь набрать силу он переписал её память, исключив всякое упоминание о волшебстве, магии и колдунах. Именно поэтому им было запрещено видеться, поскольку Эльза тогда ещё плохо контролировала свои силы и могла сама того не желая пробудить старое проклятье. Родители не выпускали её из замка потому что только здесь они могли полностью оградить её от магии, которой был пропитан окружающий мир. Поэтому изгнание и путешествие в Сигнар принесло ей столько неожиданных открытий. Но чары старого колдуна оказались надёжнее, чем он сам рассчитывал, поскольку он сделал их вечными, запитав от собственного магического потенциала девочки, со временем значительно усилившегося. Так что даже тех крох, что просачивались через этот барьер, ей хватило чтобы стать ганмагом. Но сигнарские маги, обнаружившие действующие заклятья в её голове в ходе многочисленных тестов, решили воспользоваться ими в своих корыстных целях, и для этого внедрили в её разум инструкции в виде ложных воспоминаний, которые можно бы было активировать простыми голосовыми командами. По сути её превратили в марионетку, которую можно было дёргать за нити кодовых фраз если та возомнит о себе слишком много. И вся суть этой спецоперации состояла в том чтобы похитить Эльзу и вывезти в Сигнар, или уничтожить, чтобы её сила не служила интересам хадорской короны. Так что теперь юная герцогиня не испытывала ни малейших угрызений совести за то что сдала нескольких агентов. И твёрдо вознамерилась сдать всех, о ком вспомнит. Чтобы хоть так отомстить негодяям, надругавшимся над её разумом ради убийства сестры. И чтобы ни у кого не возникло соблазна совершить ещё одно покушение. Всё же они с Эльзой были сёстрами, и у них было много общего. Для Анны стало неожиданностью узнать, что она тоже является стихийным магом, пусть и не таким сильным. Только не холода, а шторма. И ей подвластны силы ветра и молний, которой она перегрузила защитное поле доспехов варкастера и закоротила его меканическое оружие, когда он пытался убить их. Оставалось только научиться ими пользоваться. Определённо, будущее обещало быть куда светлее прошлого. И намного интереснее.