Холодное Сердце Железных Королевств

Эльза переводила телескоп с одной части сражения на другую, стараясь рассмотреть как можно больше. Пускай оба воинства жаждали её крови, она всё равно не могла остаться равнодушной. Симпатии Снежной Королевы были на стороне хадорцев, даже не смотря на все те горести, которые они принесли ей в прошлом. Потому что они были людьми, вступившими в бой с ужасными, богомерзкими тварями, которые оскверняли землю самим фактом своего существования. А ещё они сражались с предателями рода людского, которые, прельстившись силой и властью, практиковали тёмную магию и запретные ритуалы, создавая ещё более омерзительных чудовищ. Апофеозом кровавого безумия разыгравшейся перед ней битвы оказался тяжёлый варджек, который прокладывал себе путь через ряды воинов Тарн. Эльза не была особо сильна в технике, и ей не удалось определить модель этого автоматона. Но она не могла оторвать взгляд от этой картины убийства столь жестокого, что её руки затряслись от ужаса. Потому что многотонный стальной монстр топтал дикарей, ломал их как веточки своими шипастыми кулаками, отбрасывая изуродованные трупы прочь с пугающей лёгкостью. А редкие удары примитивным оружием не могли пробить толстую броню рукотворного монстра, чья зелёная краска уже успела обагриться свежей кровью. Снежная королева резко отстранилась от телескопа, с трудом подавляя навалившуюся слабость и рвотные позывы, когда заметила, что за ногу этого чудища зацепились, а теперь тащились по снегу чьи-то внутренности. Это было ужасно. Это было омерзительно. Это хотелось забыть как можно скорее, но не получалось. Как? Какими силами она сможет сдержать этого монстра? Если бы варджек был один, то она могла бы просто сковать его во льдах своими чарами и благополучно сбежать. Но этой машиной управлял варкастер, а она прекрасно помнила, с какой лёгкостью они могут разрушать подобные заклятья. Лекции колдун-лорда Ковалевского сами всплыли из памяти, раскрывая все подробности механизмов защиты от магии холода. Фокус был прост, и заключался в принудительном переводе силового поля доспехов в режим высокочастотной пульсации, который разрушал лёд с невероятной быстротой. И знать магию холода для этого было совершенно необязательно. Варджек мог провернуть подобный трюк за счёт каких-то хитрых командных протоколов, но для этого конструкту тоже нужна была магическая энергия, которую ему мог дать только варкастер. Который как раз был неподалёку. Воображение Снежной Королевы уже рисовало картину ужасной и жестокой расправы. Джекование – жестокая казнь, запрещённая в Ллаэле и Сигнаре, но всё ещё практиковавшаяся в Хадоре, заключалась в том, что машину заставляли разрывать человека живьём. Это было чем-то похоже на казнь лошадьми, которую, если верить историкам Каспии, так любили конные лорды старой империи. Новые технологии породили ещё более страшную и кровавую расправу, которая была карой за самые тяжкие преступления: изнасилования, убийства и разбой. А если машина находилась под контролем умелого оператора или варкастера, то приговорённого ждала медленная и невероятно мучительная смерть. И более того, в особых случаях преступника могли четвертовать, поочерёдно отрывая конечности несчастной жертве, заканчивая головой. Именно такая смерть наверняка была уготована ей за предательство. От мрачных мыслей Эльзу отвлёк грохот, лязг, скрип и скрежет, которые заглушили все остальные звуки битвы. Усилием воли отринув страх, нерешительность и отвращение, она снова прильнула к окуляру своего самодельного телескопа, потому что сейчас решался вопрос, кто же будет следующим штурмовать её ледяной дворец. Как она и подумала, источником этого шума были тяжёлый варджек и каменный голем, сошедшиеся в рукопашной схватке. Куда подевался второй голем? Сейчас был оптимальный момент для контратаки на повреждённый варджек. Шанс кардинально изменить баланс сил на поле боя, который упрямо смещался в сторону хадорцев. Ведь именно наличие тяжёлой техники было тем фактором, который мог определить исход боя. Творение друидов обнаружилось лежащим на снегу, скованное льдом, со следами от множества попаданий на груди. Хадорские артиллеристы явно недаром ели свою кашу с маслом, раз сумели серьёзно повредить этот колдовской конструкт. Да и в целом их отряду стоило отдать должное только за то, что они не только не сбежали, но даже на шаг не отступили, встретившись с более многочисленным противником. И уже значительно сократили начальный численный перевес сил Круга Орбороса. Внимание Эльзы привлёк варлок, который носился в задних рядах своего войска, размахивая своей каменной косой, раздавая приказы и изредка колдуя. Его движения казались дёрганными, а от былого хладнокровия и спокойствия, которое он демонстрировал во время штурма её ледяного дворца, не осталось и следа. Он даже метнул огненный шар в дикарку, которая попыталась сбежать из боя. Складывалось впечатление, что этот человек уже находится на грани отчаянья, но даже не помышляет о сдаче, стремясь перед смертью нанести врагу максимальный ущерб. Противоположностью варлоку был варкастер, который сражался в первом ряду, прорубаясь через стаи дикарей, которые посылали на него друиды. Толстые доспехи и защитное поле наверняка позволяли ему достаточно комфортно чувствовать себя в сердце столь жаркой сечи. Ведь чего бояться дикарей с каменными топорами, когда можно выдержать выстрел из пушки, не получив ни царапины? Казалось, что в этих двух людях в этот момент были персонифицированы две великие силы, что сражались за власть над континентом и право вершить судьбы мира. И судьбу Снежной Королевы в первую очередь. Холодный расчёт прогресса и первобытная, животная ярость дикого мира. Цивилизация против варварства. Новое против древнего. Порядок против хаоса. Словно два великих начала, которые находились в постоянной борьбе чуть ли не с тех самых пор, как человек впервые вступил на земли Каэна, воплотились в этих двух мужчинах, которые вели в битву своих чудищ, солдат и воинов, стремясь доказать не только своё личное превосходство. Это сражение было всего одним мигом в войне, которая тянулась уже тысячи лет. Войне за право строить новый мировой порядок, в котором не будет места проигравшему. Эльза, как бывшая колдунья ковена Серых Владык, знала из засекреченных книг, что эта длинная череда ожесточённых стычек, набегов, рейдов, зачисток и битв тянулась уже тысячи лет, со времён практически забытой эпохи Моргул и становления человечества. Невероятными усилиями и жертвами, цивилизация побеждала, неся людям прогресс и процветание. Но дикость и хаос никогда не сдавались окончательно. Они только отступили от городов и крупных поселений, скрывшись в непроходимых чащобах великих лесов. Согласно распространённой гипотезе, которую подтверждали немногочисленные допрошенные свидетели, Круг Орбороса был создан именно для того, чтобы уничтожить цивилизацию и восстановить какой-то мифический мировой баланс. Но даже объединившись, друиды и их марионетки уже не могли остановить раскручивающийся маховик прогресса. Королевства людей были слишком сильны, чтобы им можно было противостоять в открытую. Потому слуги Орбороса искали всё новых и новых союзников, которых можно втянуть в эту бесконечную войну. Именно поэтому они пришли за ней. Они надеялись, что сумеют заполучить силу Эльзы и направить её против великих держав. А её согласие и жизнь наверняка не имели никакого значения. Но она победила их в битве, доказав, что сама вершит свою судьбу и не склонится перед манипуляторами и их марионетками. Не станет оружием, которое обратили бы против всего того, что было ей дорого. Против того, что она поклялась защищать. Даже поведение этих людей отражало состояние дел в этой войне. Пока друид прятался за спинами своих воинов, только изредка нанося магические удары, хадорец шёл вперёд, сражаясь в самом сердце битвы и не страшась никого и ничего. Эльза не могла видеть лица варлока, который стоял к ней спиной, закрыв голову капюшоном чёрного балахона, и о его действиях она могла догадаться только по движению рук. А лицо варкастера скрывалось за толстыми защитными очками и низко надвинутой шапкой, и то, что он тоже командует войском, можно было определить только по тому, как он иногда широко открывал рот в перерывах между ударами, произнося отрывистые команды. Эльза понимала, что варлок, даже находясь на грани отчаянья перед лицом неминуемого поражения, пытался найти выход из сложившейся ситуации. Найти какую-то хитрую комбинацию, которая позволит повернуть ход боя в его пользу, даже несмотря на хадорские пушки и варджека. Предводитель друидов кружил как чёрный ворон над полем боя, ища лёгкую цель, и остановился только для того, чтобы реанимировать последнего каменного голема. Под действием его заклятий осколки на глазах собирались воедино, снова образуя целые монолиты, из которых был создан этот конструкт. В этот момент внимание Снежной Королевы привлекли всполохи голубоватого сияния, в котором она безошибочно узнала заклятье укуса холода. Быстро наведя телескоп на хадорских чародеев, она увидела, что они уже ввязались в рукопашную, и теперь магический шторм бушевал с новой силой. Но внимание сразу же перешло к необычному всаднику, крутившемуся возле хадорских колдунов, который казался ей ужасно знакомым. Присмотревшись повнимательнее, она смогла по грязно-ржавым волосам узнать того самого дворянина, за которого так хотела выйти замуж Анна. Его, кажется, звали Ханс. Точно. Кастелян Южной Хезы Ханс. На бежевом коне, в сером плаще и с очень странным оружием. Его меч светился, словно окутанный пламенем, а вдоль лезвия сияли оранжевым руны вытравленного в металле заклятья. Меканическое оружие – очень дорогое удовольствие, которое могло стоить небольшое состояние, а этот клинок не был похож ни на какой другой, из виденных ею ранее. Такая разница бросалась в глаза даже ей, не искушённой в оружейном деле. По сравнению с меканической саблей варкастера этот меч казался намного более лёгким, аккуратным, изящным, органичным и удобным. Бывшая герцогиня Аренделла даже подумала, что с таким клинком смогла бы управиться даже она. Ордец хорошо сражался, разя дикарей огненным мечом. Эльза даже отметила смелость и благородство этого молодого дворянина, когда тот рискуя жизнью спас от неминуемой смерти раненого эльфа, который стоял в какой-то прострации, глядя на кровь на своих руках и лице. Придя в себя, этот юноша быстро нагнулся, подняв какой-то жезл с сияющим кристаллом на вершине, наверняка являющийся усилителем магической энергии, и снова кинулся в битву. А третьего колдуна нигде не видать. Скорее всего он уже погиб в этой свалке. Снежный вихрь, который скрывал колдун-лорда от чужих глаз, распался. Быстро наведя телескоп, Эльза увидела арбалетные болты, что впились в грудь колдун-лорда, не смотря на все его заклятья и зачарованные доспехи. И его смерть заставила Снежную Королеву в очередной раз ужаснуться, потому что её ждала бы точно такая же участь, не будь она столь хорошо подготовлена к возможной атаке. Если бы Старая Ведьма Хардова не предупредила её, то она оказалась бы вынуждена лично принять бой с тарнами, где её могли бы точно так же застрелить нанятые друидами арбалетчики. Только укрывшись за высокими стенами дворца, широкими спинами снежных стражей и ледяных големов, она спасла себе жизнь. Варлок, казалось, только и ждал этого момента. И теперь, когда самый могучий вражеский маг пал, он развернул бурную деятельность. Поднял каменного голема, чтобы тот возобновил обстрел хадорских солдат огненными шарами. Когда конструкт продолжил наступление, друид ударил по варджеку, который в этот момент крушил отряд арбалетчиков, неся страшное возмездие за смерть колдун-лорда. Окружённый сиянием перекрученных, ярко зелёных рун, варлок сплетал сложные и мощные заклятья, стремясь если не уничтожить, то хотя бы остановить боевую машину, которая могла истребить всё его войско. Молния соединила сияющей ломаной дугой его оружие с корпусом автоматона, который неловко дёрнулся от попадания, покрывшись настоящей сетью разрядов, плясавших по его корпусу. А друид направил новое заклятье, которое устремилось к варджеку пятном абсолютной черноты. От попадания стальной монстр содрогнулся, после чего замер как вкопанный, и только лёгкое дрожание его рук и дым из труб ещё напоминали о том, что всего несколько секунд назад это была грозная боевая машина, а не груда дорогого и абсолютно бесполезного железа. Такой поворот событий оказался совершенно неожиданным для хадорцев. И варлок использовал его в полной мере, направив остальных друидов в рукопашную, при этом творя новые, ещё более сложные заклинания. Когда его соратники в чёрных балахонах приблизились к самой схватке, он запустил им в спину цепную молнию. Заклятье не нанесло друидам никакого вреда, но оно одинаково эффективно убивало копейщиков, воинов тарн и бойцов Зимней Гвардии, расчищая путь к варкастеру. Тот всё пытался восстановить контроль над своей машиной, плетя новые заклятья. Телохранители Варавского прикрывали его, сражаясь с наёмниками Орбороса. И внезапно агенты кайязя превратились в размазанные пятна, которые устремились к друидам, совершенно такого не ожидавшим. Если чародеи и были неуязвимы для молний, то против отточенной стали они не могли противопоставить ничего. Удары топоров и копий, стрелы, арбалетные болты, и даже магические заряды, казалось, просто проходили насквозь через опутанных этим странным заклинанием людей, не нанося им никакого вреда, пока они собирали кровавую дань с тех, кто встал у них на пути. Но даже эта атака не могла остановить варлока. Эльза догадалась, в чём состоял его план – обезглавить хадорский отряд, убив варкастера, и лишить основной ударной силы, выведя из строя варджек. После этого его каменному голему смогут противостоять только пушки, которые не успеют разбить его до того, как он уничтожит их. А кроме артиллерии этот конструкт уже ничто не остановит. Пускай левый фланг его войска ещё хоть как-то держался, а правый уже практически развалился, у предводителя друидов всё ещё был шанс вырваться из этой ловушки и сохранить жизнь. Или, если повезёт, отбросить хадорцев с горы. После чего у Круга Орбороса появится возможность вернуться и повторить атаку, но на этот раз намного лучше подготовившись к штурму ледяного дворца. Варкастер тоже разгадал смысл этого гамбита, и принял этот вызов. Эльза видела, как он выкрикивал приказы, организуя оборону из немногих оставшихся рядом соратников. Видела, как засверкал жезл в руках эльфийского юнца, который стоял за спиной командира, создавая заклятья, наверняка предназначенные для его защиты. Видела, как хадорец встал в защитную стойку, приготовившись к отражению вражеской атаки. Видела, как к нему спешили на помощь все, кто мог. И ещё она видела, как засверкали его доспехи, переполняемые магической энергией, которую он перекачивал в защитное поле, чтобы сделать себя практически неуязвимым. Но даже все эти приготовления уже не могли остановить варлока, который начал атаку издали, запустив во врага огненный шар. Магический заряд взорвался в воздухе, словно наткнулся на невидимую преграду, не долетев до цели всего несколько метров. Когда первое заклятье не смогло причинить никакого вреда ни одному врагу, друид создал второе, ещё более мощное заклинание, стремясь сокрушить хадорца любой ценой. Но рунические круги сплетающихся чар распались и погасли ещё до того, как заклятье было окончательно сформировано. Словно чья-то чужая воля встала на пути его колдовской силы, вытягивая магическую энергию из его заклинаний. Эльзе даже показалось, что она услышала его преисполненный ярости вопль, когда варлок, не способный сразить врага магией, кинулся на варкастера врукопашную. *** Валшар бежал через поле боя, чувствуя, как бешено колотится сердце в его груди. Огненный шар, запущенный вражеским големом, взорвался совсем рядом, и на мгновение юный арканист даже почувствовал жар магического пламени. И это ещё хорошо, что варлок сосредоточился на уничтожении варджека, и не пытался убить его. Но от этого было немногим легче. Вокруг кричали от ярости и вопили от боли, со свистом пролетали стрелы и арбалетные болты, а шипение и треск магии вместе с грохотом мушкетонов только изредка вклинивались в какофонию битвы, в сердце которой находился капитан. Эльф даже ужаснулся, когда увидел, с каким ожесточением сражается этот человек. Его казавшееся каменным лицо было перекошено гримасой ненависти и кровожадным оскалом, а закрывавшие глаза защитные очки и текшая из носа кровь придавали ему поистине зверское выражение. Окутанный сиянием рун заклятий, блеском энергосистем оружия и брони, а также дымом и пламенем форсированной до предела силовой установки доспехов, варкастер больше всего походил на демона из преисподней. Но его движения замедлились, и, зарубив очередного врага, он остановился и выплюнул кровавый сгусток. Его бы так и убили, пока он пытался прочистить горло, если бы один из хадорских солдат не успел вовремя перезарядить мушкетон. Валшар был уже в двух шагах от карателя и видел в мельчайших деталях, как боец Зимней Гвардии вскинул своё уродливое, примитивное оружие, как громыхнул выстрел, выплёвывая поток тяжёлой дроби во врагов, и как разлетелась голова копейщика, который уже замахнулся, готовый сразить капитана. Искателя чуть не стошнило, когда он увидел второго наёмника друидов, потому что тот продолжал идти вперёд, даже когда его лицо было полностью оторвано картечью, пока ещё через два шага он всё же не упал ничком, содрогаясь в предсмертной конвульсии. Через секунду цепная молния, запущенная варлоком в спину друиду, соединила сияющими электрическими арками двух копейщиков, одного дикаря и двух хадорских солдат. И если колдун в чёрном балахоне был неуязвим к электричеству, то дымящиеся, обожжённые трупы всех остальных повалились на снег. И тот солдат, который только что спас варкастера, тоже был убит. Цепная молния чудом не изжарила искателя, да и то только потому, что фехтовавший с дикарями усатый агент заказчика пнул воина тарн в сторону копейщика буквально за секунду до удара, тем самым изменив направление распространения заряда, который мог создать дуги только между ближайшими жертвами. Никогда ещё арканист не смотрел смерти в лицо, выйдя с ней буквально один на один. Ниссы всегда прикрывали его, как брата, а Раисса всегда знала, что именно нужно делать. А сейчас он был один, и некому было прийти на помощь. И простое осознание этого факта сковывало разум и душу липким, всепоглощающим ужасом, призывая бросить всё и спасаться бегством, пока ещё не поздно. Поборов страх, Валшар подбежал к карателю и положил руку ему на плечо. Представители заказчика мстили друидам за смерть своих братьев по оружию под защитой наложенных капитаном чар, буквально неуязвимые для вражеских ударов. Варкастеру же была срочно нужна дополнительная сила, чтобы поддерживать заклинания, а потому арканист постарался успокоиться и пробить сопротивление воли человека, создавая канал передачи магической энергии. Хадорец дёрнулся, и эльфу пришлось убрать руку, чтобы не обжечься о паровой двигатель доспехов. Он сделал шаг назад и едва не получил эфесом сабли по голове. — Я хочу помочь! — крикнул искатель, опасаясь, что переполняемый боевой яростью каратель может убить его. — Я поддержу ваши заклинания своей энергией! — Ставь защиту! — выкрикнул новый приказ капитан, даже не удостоив эльфа извинений. Валшар не обиделся, потому что прекрасно понимал, как тяжело приходится этому человеку. Поэтому он покорно принялся плести заклятия, поднимая защитную ауру и заряжая жезл магической энергией. Он подчинялся карателю как наёмник подчиняется командиру по контракту, и как ведомый маг подчиняется ведущему, когда они работают в связке. Теперь, когда они были связаны энергетическим каналом, он видел ауру варкастера отчётливее. Видел то напряжение, в котором он находился всё это время. Видел, как он выжимал из себя всю энергию без остатка, чтобы нанести ещё один удар, сотворить ещё одно заклинание, и восстановить защитное поле после очередного пропущенного удара. А ещё он видел следы отдачи, которые остались от заклинания, что не только вывело из строя варджек, но и нанесло удар по его хозяину. Канал ментальной связи человека и машины стал проводником для урона, что обошёл броню и защитное поле. Именно поэтому капитан харкал кровью – капилляры лопнули от полученных повреждений, хотя жизненно важные органы не пострадали. Но ещё несколько таких ударов, и он мог бы истечь кровью. Варлок был уже рядом, облачённый в длинный чёрный балахон с глубоким капюшоном, вооружённый каменной косой на длинной деревянной рукояти, окружённый сиянием неизвестных рун чуждой магии. Он не стал ждать, пока его враг, ещё способный держать оружие в руках, умрёт от внутреннего кровотечения, а сразу перешёл в атаку, запустив в них огненный шар. Валшар не успел среагировать. Его с капитаном непременно спалило бы дотла, если бы не защитная аура, которая дестабилизировала заклятье друида, заставив колдовской снаряд взорваться раньше срока там, где он никому не причинил вреда. Хотя варкастер мог пережить эту атаку за счёт того, что направил всю магическую энергию в защитное поле, пробить которое теперь было не проще, чем броню тяжёлого варджека. Друид это тоже понимал, а потому сразу запустил в капитана молнию, которая если бы и не убила хадорца, то точно оставила бы его без защитного поля. Но на этот раз арканист был готов к схватке. Вскинув жезл над головой, Валшар направил свою силу против заклятья, которое творил друид. Техника подавления магии была сложной и очень энергоёмкой, отнимая практически все силы на то, чтобы поддержать законы мироздания в их первоначальном состоянии, заблокировав чары, созданные другим колдуном. Варлок был могучим чародеем, а его заклятия были настолько сильны, что искателю пришлось не только прибегнуть к энергии, запасённой в аккумуляторе жезла, но и перешагнуть через порог собственных возможностей. Боль в голове предупредила его, что теперь он ступает по очень тонкому льду, черпая из тонкого мира больше энергии, чем он мог контролировать, и что любая ошибка может стоить ему здоровья и жизни. Но риск принёс успех, и вражеские чары распались, даже не успев до конца сформироваться. Друид пришёл в ярость, когда его заклятье оказалось столь внезапно разрушено, потому что он уже затратил на его создание магическую энергию, в которой был сильно ограничен. Его рёв заглушил остальные звуки, когда он ринулся в атаку. Ослеплённый гневом и злобой, варлок позабыл об осторожности, стремясь любой ценой уничтожить тех, кто посмел кинуть ему вызов. Акранист в ужасе сделал шаг назад, сжимая разряженный жезл. Он и так использовал слишком много энергии, и должно было пройти некоторое время, прежде чем он сможет колдовать вновь. И сейчас он был совершенно беззащитен, потому что его аура не спасала от рукопашной. Единственной надеждой на выживание был каратель, который встал в боевую стойку, вскинув саблю и держа пистолет наизготовку. Казалось, что хадорцу вообще неведом страх, потому что он не отступил ни на шаг, даже когда окружённый сиянием рунических кругов друид резко сократил дистанцию, пройдя мимо агентов заказчика, словно их и не было вовсе. И когда командиров двух противоборствующих воинств разделяло всего пара шагов, громыхнул выстрел. Капитан стрелял с левой руки, почти не целясь, держа оружие у живота, но на таком расстоянии было сложно промахнуться. Тяжёлая пуля прошила грудь варлока, оборвав его яростный боевой клич. Но дыра, пробитая ручной пушкой хадорца, буквально в тот же миг заросла на глазах у всех. — Твои жалкие механизмы не спасут тебя! — крикнул друид карателю, занося каменную косу над головой. — Ты убил Грайю! За это ты умрёшь! *** Ханс без оглядки нёсся по полю боя к карателю, чтобы помочь тому в решающей схватке. С высоты седла он прекрасно видел, как погонщик монстров вернул к жизни каменного голема, который до того казался окончательно поверженным. Видел, как друид подбил варджек, и теперь грозная боевая машина превратилась в металлическое изваяние. Видел, как варлок обрушил на варкастера магические удары чудовищной силы, силясь поскорее покончить с самым опасным противником из оставшихся. Видел, как этот эльфийский мальчишка вскинул свой жезл, сотворив какое-то заклинание, которое разрушило арканы вражеского чародея, от чего тот пришёл в бешенство. Ханс ни разу в жизни не видел столь яростной атаки. Друида не остановили ни вставшие на пути агенты Варавского, ни расстояние, ни защитные чары. Даже выстрел капитана не смог остановить его — пущенная в упор пуля прошила грудь варлока, который вновь доказал свою неуязвимость, не прекращая атаку ни на мгновение. Более того, он даже умудрялся выкрикивать угрозы после того как ему прострелили лёгкие, демонстрируя такую же невероятную живучесть, как и шаманка тарн в прошлой стычке. Будущее для Ханса перестало существовать. Все мысли были только о том, как пережить этот бой. После гибели колдун-лорда он уже не стеснялся применять свои куцые магические силы, потому что мёртвому секреты ни к чему, особенно такие, которые могут помочь выжить. Но даже сейчас он не забывал о предосторожности, используя свой меч в качестве проводника и преобразователя для магической энергии. Кроме эльфа всё равно никто не разберёт, колдовал ли он сам, или это просто ещё одно из свойств его меканического оружия, заложенное гениальным аркмехаником прошлого. Молодой кастелян вообще не представлял, как колдовать без помощи клинка, рунические формулы заклинаний которого обращали его неумелые попытки использовать только что полученную силу в сгустки пламени, сжигавшие врагов живьём. Магия стала для него заменой огнестрельному оружию, позволив наконец-то разить врагов на расстоянии. И это было бесценно, потому что арбалетчики уже обратили на него своё внимание. Арбалетный болт пролетел так близко, что Ханс почувствовал колебания потревоженного им воздуха. Друиды вооружали своих наёмников тяжёлыми спаренными арбалетами, и стрелок, который промахнулся первый раз, мог оказаться более удачливым во второй попытке. Только у него не было такого шанса, потому что клубок чистого пламени, сорвавшийся с кончика меча наместника, моментально превратил его в факел, вопящий от нестерпимой боли. Та же участь постигла копейщика, что встал у Ханса на пути. Конь шарахнулся от сгорающего живьём человека, и молодому кастеляну пришлось сделать небольшой крюк, чтобы объехать умирающего. Но эта короткая заминка стоила тех самых бесценных секунд, которые отделяли успех от неудачи. Ханс опоздал, и варлок набросился на варкастера. Вскинув каменную косу над головой, он обрушил могучий удар на голову хадорца, который очень своевременно сделал шаг в сторону, дополнительно отводя оружие противника саблей. Друида эта неудача не смутила, и он снова взмахнул косой, на этот раз нанося широкий горизонтальный удар в бок капитана, который с трудом успел отпрыгнуть назад. Длина оружия играла решающую роль в этой схватке. Неспособный дотянутся до противника своим клинком, каратель был вынужден защищаться, не имея возможности для быстрой контратаки. Варлок пользовался этим преимуществом в полной мере, снова нанеся удар сверху, будто бы специально позволяя Краснову уйти от атаки. Ханс разгадал этот манёвр, но капитану явно не хватало опыта дуэлей и уличных драк. Иначе бы он сразу понял, какой грязный приём заготовил друид, который у самой земли повернул свою косу плашмя, после чего резко дёрнул на себя, проведя идеальную подсечку. Каменное лезвие непременно бы отрубило хадорцу ноги, если бы не стальные поножи доспехов, которые легко выдержали слабый удар. Но главная цель варлоком была достигнута, и варкастер, купившись на такую простую уловку, потерял равновесие и повалился навзничь. Неуклюже раскинувший руки, он был похож на перевёрнутого жука. Вес доспехов и снаряжения теперь играли против своего хозяина, не позволяя тому быстро подняться. В отчаянной попытке помешать друиду добить капитана, наместник атаковал его магией. Даже несмотря на неудобное положение и спешку, Ханс запустил сгусток пламени необычайно метко, словно его клинок помогал не только колоть, рубить и ставить блоки, но и колдовать. Огненный снаряд впился в бок погонщика, и тотчас же потух, не нанеся никакого вреда. Даже на его чёрном балахоне не осталось и следа. Казалось, что проклятый варлок был заговорённым — неуязвим и для огня, и для пули. Он даже не обратил внимания на это маленькое неудобство, полностью сосредоточенный на убийстве карателя. Видя беспомощность лежащего противника, друид издал победный клич, вскинув косу высоко над головой, чтобы обрушить острое каменное лезвие на открывшегося хадорца. Но смертельный удар так и не достиг цели. Коса просто отскочила от сверкнувшего защитного поля, которое в очередной раз спасло жизнь варкастеру. Взбешённый неуязвимостью врага варлок вновь вскинул своё оружие, наполняя его магической энергией, отчего покрывавшие рукоятку и лезвие руны проявились, сияя зеленоватым светом. Капитан попытался поставить блок, но было слишком поздно. Второй удар был молниеносным и столь мощным, что системы доспехов уже не могли справиться с такой нагрузкой. Перегруженное защитное поле ярко сверкнуло и лопнуло, не способное остановить каменное острие косы, которое впилось в алую кирасу доспехов капитана, так и не пробив её. Удар только откинул карателя обратно на спину. В этот момент эльфийский юнец перестал жевать сопли и вступил в бой, метнув магический заряд в грудь варлока. С такого расстояния промахнуться было невозможно, и друид даже зашипел от боли, пока дымящаяся рана затягивалась с пугающей скоростью. Вскинув косу для третьего удара, он уже наполнял её магической энергией, твёрдо вознамерившись уничтожить варкастера любой ценой. Конь вынес Ханса на расстояние атаки. Перехватив меч левой рукой, кастелян широко замахнулся, после чего рубанул врага от души. И сам удивился, когда увидел собственный клинок, покрытый сияющей рунической вязью и объятый магическим пламенем. Удар пришёлся поперёк спины друида, оставив глубокую обожжённую рану, от чего тот выгнулся колесом, завыв от боли. Ханс не почувствовал сопротивления движению меча, хотя на его пути должен был оказаться позвоночник жертвы. Варлок вообще не должен был пережить этот удар, потому что люди обычно погибают, когда им ломают хребет. Но чародей даже и не думал умирать, и только треск колющегося камня сообщил наместнику о том, что мерзкий колдун перенёс свои раны на каменного голема, заставляя конструкта терпеть все те повреждения, что были предназначены ему. И пускай Хансу не удалось сразить погонщика монстров, он сумел помешать ему убить капитана, заставив отвлечься на боль и лечение ран. Громыхнули пушки, оторвав голему правую руку. Конструкт протяжно скрипел — сколь ни были могучи арканы, что анимировали его, полученные повреждения были слишком велики, чтобы он мог продолжать бой. В сиянии рунических кругов заклятий каратель невероятным рывком поднялся на ноги, будто сама земля дала ему хорошего пинка. В тот же миг он атаковал варлока магией, не давая тому среагировать и провести контратаку. Воздушный клинок вновь доказал свою эффективность, оставив глубокую рану на груди друида, которая тотчас же затянулась. А варкастер сократил дистанцию и нанёс серию невероятно быстрых ударов саблей. Первый горизонтальный рубящий удар погонщик монстров ещё успел отвести древком своей косы, но каратель тут же развернул саблю и нанёс обратный удар, полоснув друида по брюху. Сверкнули руны, высеченные вдоль меканического клинка, и каменный голем со скрипом развалился, не способный больше противостоять полученным повреждениям. А варлок захрипел, держа за кровоточащую рану, от которой расходились ледяные узоры. Даже холод был не властен над этим могучим чародеем, что повелевал невероятными чудищами и силами столь древними, что невозможно было вообразить. Его магия превратила смертельную рану в неглубокую царапину, даже несмотря на сработавшие заклинания сабли хадорца. Но на лечение были потрачены те самые драгоценные мгновения, которые были необходимы друиду для того, чтобы заблокировать третью атаку. Он только поднимал свою косу, когда каратель широким взмахом сабли, сияющей от струящейся в ней магической энергии, снёс голову варлока вместе с капюшоном. К немалому удивлению Ханса, на этот раз со смертью погонщика монстров бой не остановился. Словно каратель отрубил голову не командиру войска дикарей, а очередному рядовому. Но ведь наместник своими глазами видел, как он проделывал трюки, которые мог провернуть только варлок. Даже когда его обезглавленный труп завалился набок, упав на окровавленный снег, ничего не изменилось. Только капитан дёрнулся, схватившись за голову, словно ему кто-то врезал по лбу. Молодому кастеляну пришлось отвлечься от столь важного момента, чтобы вернутся к бою с оставшимися лучниками дикарей и арбалетчиками, благо что большую часть их войска уже перебили. За его спиной полю боя прокатился дикий вопль, которому вторил протяжный гудок. Обернувшись, Ханс увидел, как варкастер стоял, раскинув руки, окружённый сиянием струящейся через него магической энергии, которая текла через его доспехи и оружие без каких-либо рун, срываясь с кончика сабли и дула пистолета, уходя голубоватыми дуговыми разрядами в землю. И даже глаза карателя сияли этим потусторонним голубоватым сиянием из-под толстых защитных очков, от чего его облик был ещё более пугающим. Тяжёлый варджек ожил, гудком вторя голосу своего хозяина. Боевая машина пришла в движение, и даже встала в точно такую же позу, как и человек, с которым она была ментально связана. И эта сцена вселила ужас в сердца врагов. Автоматон сорвался с места, кинувшись в новую атаку. Топча и разрывая всё больше и больше наёмников друидов, стальной монстр прокладывал себе дорогу на правый фланг, который до сих пор держался только чудом. А с левого фланга пришло неожиданное подкрепление в лице ниссов, которые умудрились зайти дикарям в тыл, и теперь методично расстреливали их из своих длинных луков, а также хадорских солдат, которые сумели одержать победу на своём фланге и спешили на помощь товарищам. Поняв, что численный перевес теперь не на их стороне, а прорыв уже невозможен, остатки войска друидов попытались выйти из боя и сбежать. Но этим бегством они только развязали хадорцам руки, дав возможность снова сосредоточиться на стрельбе. Бойцы Зимней Гвардии не преминули использовать эту возможность для мести. Грохот ружейной трескотни снова возобладал над остальными звуками битвы. — Пленных не брать! — выкрикнул новый приказ капитан. И это был тот самый приказ, который солдаты хотели слышать и исполняли с особым рвением. — Никакой пощады! Бой окончательно превратился в бойню. Потери хадорцев были велики, но потери дикарей оказались катастрофичными. За последними выжившими развернулась настоящая охота. Преисполненные ненавистью и жаждой мести хадорцы старательно отстреливали всех, кто попадал в прицел их винтовок и мушкетонов. Ханс даже подумал, что окажись там его добровольцы или даже ниссы, их бы тоже застрелили в порыве столь яростного истребления. Достаточно было сказать, что каратель возглавил эту охоту, послав варджек в погоню за уцелевшими. — Оказать помощь раненым! — наконец-то вспомнил о своих подчинённых капитан, окинув взглядом поля боя, усеянное трупами погибших воинов и солдат. — Перераспределить тяжёлое оружие и перегруппироваться! Наш поход ещё не окончен! Добровольцы и санитары принялись искать ещё живых, а часть солдат отправилась на поиски ракетомётов, которые забирали из рук павших, чтобы снова пустить в дело. Наместник, осмотрев поле боя, ужаснулся. Они потеряли здесь не меньше сотни бойцов — половину от первоначальной численности их отряда. А с учётом потерь во время рейда погибло или было ранено две трети личного состава так называемой сводной роты. Безумие. Разгром. Эта победа далась слишком высокой ценой. О продолжении операции не могло быть и речи — слишком много было раненых, которым нужна была не просто первая помощь, а срочная госпитализация. Несколько санитаров с фельдшером не справятся, даже с учётом того, сколько добровольцев им помогает. Краснов направился к варджеку, который тащил в руках пойманную добычу — двух вражеских наёмников. Ханс поспешил догнать капитана, чтобы попробовать отговорить его от продолжения операции, которая не сулила ничего, кроме ещё большего количества бессмысленных смертей. И он успел прямо к началу допроса, который устроил каратель двум единственным наёмникам друидов, которых его автоматон поймал живьём.