Холодное Сердце Железных Королевств

Кристофф проснулся от того, что его хорошенько встряхнули за плечо. Не без труда разлепив глаза, он заметил, что на улице светает. Последние звёзды гасли, уступая место на небосводе солнцу, которое уже вот-вот должно было появиться из-за гор. — Вставай, — уставшим голосом произнёс дед Папель, для надёжности ещё раз встряхнув парня за плечо. — Вам пора. Поднявшись на ноги, хорошенько потянувшись и прогнав остатки дремоты, Кристофф отправился в дом следом за шаманом. Пока он спал, внутри произошли значительные изменения: тролли отложили в сторону музыкальные инструменты и пили пиво из бочки, до того скрывавшейся в дальнем углу за занавеской. В очаге догорали угли, а колдовские амулеты и свитки заклинаний убрали ученики деда Папеля. На алтаре сидела, болтая ногами, Анна, которая весьма энергично работала ложкой. Бумхильда, стоявшая рядом, как раз подливала ей в миску суп из котла над очагом. — О! Кристофф. А ну давай сюда. Нечего ушами хлопать, — громогласно заявила троллиха, извлекая ещё одну миску и отточенным движением наливая туда полный черпак супа, заманчиво пахнущий овощами и говядиной. — Путь неблизкий, так что нечего волынку тянуть. Быстро позавтракали и в дорогу. Кристоффа не нужно было упрашивать дважды. Тем более, что на лице его нанимательницы снова показался здоровый румянец. Только наполовину белая шевелюра напоминала о том, что на ней висит страшное проклятье. Но время ещё есть, и нужно собраться с силами, чтобы не упасть на полдороге. Путь-то и впрямь неблизкий. — Так что решили? — спросил он, берясь за ложку. — У меня нет ни малейшего представления о том, что подразумевалось под «знаком истинной любви». И в свитках я никаких уточнений не нашёл. — заявил дед Папель, разведя руками. — А раз мне ничего толкового в голову не идёт, то остаётся только вариант Бумхильды с поцелуем любимого. — Да точно я тебе говорю. Если она так за этого жениха держится, что Кристоффа по мордам отходила, то это и есть та истинная любовь, — тотчас же пустилась доказывать свою правоту троллиха, хотя старый шаман даже не пытался с нею спорить. — Раз он к ней так же неравнодушен, то их поцелуй в миг все чары разрушит. Если только твои свитки не лгут… — Этим священным свиткам тысячи лет, женщина! — возмутился Дед Папель, оскорблённый в лучших чувствах. — Не смей хулить мудрость древних и память предков! — Да я что? Я ничего! — Бумхильда сразу пошла на попятную. — Всё равно моя идея лучшая. — Да уж конечно лучшая. Особенно на фоне того, что твои подружки предложили. — язвительным тоном заявил шаман: — А про то, что их хахали выдали, и говорить нечего. Вот ведь молодёжь пошла. Только одно у них на уме. — Да хватит уже ворчать, старый ты хрен, — на этот раз обиделась уже жена вождя. — Сам-то давно таким был? — Давно. И дурь из головы у меня то повыветрилась раньше, чем у этих лоботрясов… — Так что делать будем? — спросил оторвавшийся от поедания супа Кристофф, подгадав момент и вклинившись в эту занимательную беседу, за которой с интересом наблюдали все остальные тролли. — Времени-то у нас мало. — Ты отвезёшь меня в замок Аренделл, — деловито заявила Анна, отставляя пустую миску в сторону. После чего она ловко спрыгнула с алтаря и направилась к выходу. И только остановившись у двери, она обернулась к своему проводнику и, словно вспомнила об этом в последний момент, надменно произнесла: — Сделаешь это, и я буду считать, что ты выполнил свою часть договора в полном объёме. Тяжело вздохнув, Кристофф отложил ложку и допил остатки супа прямо из миски, после чего поспешил догнать эту спесивую и взбалмошную барышню, пока та не устроила очередной скандал. И очень своевременно, потому что столкнулся в дверях со своей нанимательницей нос к носу. Судя по хмуро сдвинутым бровям, она уже подбирала слова поязвительнее. Но так и не найдя формального повода для обвинений, развернулась и отправилась дальше в сторону ворот. Проводнику только и оставалось, что последовать за ней. — Свен, сюда! — позвал друга Кристофф. Олень не заставил себя ждать, выскочив из-за угла вместе с Олафом, который так и сидел у него на спине. Вышедшие проводить их троллкины застыли на пороге дома шамана, с удивлением разглядывая удивительный феномен. Но никакой агрессии не проявляли. Для них снеговик был чем-то маленьким и слабым, как пигмитролль, а потому вызывал не столько страх, сколько любопытство. — Это твой снеговик? — с сомнением спросил Анну дед Папель, который, как и положено шаману, проявлял бдительность во всём, что касалось магии и колдовства. — Да, — не оборачиваясь ответила юная герцогиня. — Сестра подарила. — А он никому не разболтает о нашей долине? — взволнованно спросила Бумхильда, которой этот новый гость явно пришёлся не по душе. — Да кому она нужна, — небрежно отмахнулась Анна, которая явно не придавала этому вопросу большого значения. Направляясь к опустившемуся на колено оленю, она вскарабкалась ему на спину. Заметив недовольство троллей Анна успокоила их: — Если он будет болтать лишнее, то крепко пожалеет. — Я умею хранить тайны. Да-да, — тотчас же подал голос снеговик. — Если мне скажут о чём-то не говорить, то я не буду об этом говорить. Но это не значит, что я не буду говорить вообще. Это значит, что я буду говорить о чём угодно, кроме того, о чём мне сказано молчать. И никто не узнает, о чём мне сказали молчать, потому что я не буду молчать… — Олаф! Хватит! — прикрикнула Анна, вновь возвращая это несуразное существо к реальности. — Нам пора ехать. — Да-да, — кивнул Кристофф, тоже садясь на оленя. Ехать нужно будет быстро, и он не сможет угнаться пешком. Лучше сделать несколько остановок в пути. И Свен отдохнёт, и Анна сможет выпить горячего чаю. А то она уже сейчас натянула рукавицы, хотя они ещё не покинули долины. — Мы отвезём тебя к Хансу. Надеюсь, его поцелуй тебе поможет. — Да! Едем целовать Ханса! — радостно завопил снеговик, примостившись на крупе у набирающего ход оленя, держась за пояс хадорца. — А кто этот Ханс? Тролли только помахал им вслед. Ворота всё равно были открыты и охранялись парой скучающих пигмитроллей, вооружённых медным тазом и палкой, при помощи которых они должны были поднять тревогу в случае нападения. Судя по тому, что они не спали, им очень хорошо объяснили, какое наказание их ждёт. Путь до выхода из долины они преодолели быстро, и когда вышли на восточный хребет, яркие лучи восходящего солнца уже сверкали на заснеженных горных вершинах. Тут они встретили двух пигмитроллей. Оба были ранены и кое-как перевязаны. Тот, который был без руки, волочил на себе второго, безногого. Но передвигались они быстро. Более того, они даже не бросили оружия, так и волоча винтовку и мушкетон обратно, в деревню. Завидев людей, они остановились и замахали руками, привлекая их внимания и выкрикивая предупреждения: — Стойте! Туда ехать нельзя! — В чём дело? — спросил Кристофф, когда они поравнялись с пигами. — Там весь лес кишит тарнами! — начали они наперебой рассказывать о случившемся. — Их там было как грязи. Мы с Бухенстильдом и остальными бились, как могли, но друиды пригнали оборотней и других чудищ. А потом приехали хадорцы и убили их варлока. Звери разбежались, а следом за ними и тарны. — Это они там вас так? — спросила Анна, удивлённо разглядывая эту парочку и наверняка задаваясь вопросом, почему они ещё не умерли от ран. Но тут не было ничего удивительного. Все виды троллей отличались просто невероятной живучестью и способностью к регенерации. Через месяц оба пигмитролля уже и не вспомнят о том, что когда-то потеряли конечности. Если, конечно, доживут до этого момента. — Нет, это они нас так потом. Бухенстильд приказал выследить их и перебить всех до одного. Мы пошли с Кургадом, и успели найти и прикончить двоих. А третий выследил уже нас, и только чудом не порубил своим проклятым топором на мелкие кусочки. Это ещё повезло, что Кургад успел вышибить ему мозги раньше, чем он бы нас прикончил. — И что в лесу теперь? — встревожено спросил Кристофф. Перспектива встретится с дикарями второй раз за двое суток совершенно не вдохновляла. Он не может тратить время на охоту на столь умную, сильную, хитрую и изворотливую дичь, которая сама считает себя охотником. Только не сейчас, когда каждая минута на счету, и от этого зависит жизнь его нанимательницы. — Как нам добраться до Аренделла поскорее? — Мы не знаем, — дружно замотали головой пигмитролли. — Тарны разбегаются с южного склона Седой Горы. Чем дальше возьмёте на запад, тем меньше шанс на них наткнуться. — Спасибо за предупреждение, — надменно кинула Анна. А через секунду она взволнованным голосом спросила: — Хадорцы шли на Седую Гору? — Да. Именно туда. И много, — наперебой начали делиться впечатлениями эти весьма своеобразные свидетели: — Они устроили тарнам кровавую баню. А их колдуны творили такое! Мы думали нас сметут заодно. Но они нас не тронули. Так, пара шальных пуль. Бухенстильд нисколечко не обиделся. — Сколько их? Где они сейчас? — голос юной герцогини дрожал от волнения. — Наверняка на Седой горе. — развели двумя руками на двоих пиги. — Вы только не ходите туда. Мы слышали страшный грохот, словно там из пушек палили. — Эльза… — прошептала Анна, закрыв лицо ладонями. — Спасибо, что предупредили, — поблагодарил пигмитроллей за ценные сведения Кристофф, подбадривая Свена. Придётся действительно заложить крюк на запад, иначе можно вляпаться в неприятности, с которыми он один не справится. Надежды на то, что его нанимательница в таком состоянии сможет колдовать и стрелять из пистолета, не было никакой. Но он всё же не забыл крикнуть на прощание: — Возвращайтесь в деревню! Предупредите остальных! И пусть Бумхильда вас накормит! Путь под гору давался северному оленю значительно легче. Всё же он не привык нести вес двоих людей, хотя Кристофф иногда и катался на нём верхом. Пару раз они даже участвовали в гонках на бизонах. Последний раз они пришли на финиш вторыми. Но герцогиня, пусть и юная, добавляла к весу своего проводника ещё добрых пятьдесят килограмм, что было существенной дополнительной нагрузкой. А ещё сумки и снеговик. Но Свен пока справлялся. На востоке глухо громыхнуло. Под безоблачным небом не было сомнений, что это не гром. Кристофф и его нанимательница синхронно обернулись на звук. Они уже слышали подобный звук раньше. И не было сомнений в том, что на Седой Горе заговорили пушки. Анна закрыла лицо ладонями, и тихонечко заплакала, горюя о старшей сестре. А Кристофф только поёжился, с ужасом вспоминая ту весну, когда война пришла в Торнвуд. Если уж хадорцы пустили в ход артиллерию, то можно не сомневаться, что обстрел не прекратится, пока от ледяного дворца не останутся одни осколки. И ледяной ведьме ещё очень повезёт, если какой-нибудь снаряд или осколок принесёт ей быструю смерть. *** Когда варджек сокрушил ледяного голема, Ланиссе показалось, что она услышала крик боли. Но из-за ружейной трескотни и шума работающего двигателя хадорские солдаты и ополченцы не заметили его. У людей вообще были заметные проблемы с органами чувств, и ни зрением, ни слухом, ни обонянием они не могли тягаться с эльфами, но компенсировали этот недостаток числом и грубой силой. Не всё можно решить силой. Далеко не всё. И будь люди хоть чуточку повнимательнее, они бы заметили, как этот крик подействовал на снежных монстров. Твари буквально взбесились, словно кто-то подстегнул их невидимым хлыстом. И теперь это ужасное воинство рвалось вперёд, клацая ледяными когтями и глухо ревя, эхом вторя затихшему звуку. А здоровые чудища, что шли позади мелких снеговиков, ещё и ощетинились как ежи сосульками, торчащими прямо из их горбатых спин. — Держать строй! Не давайте им сократить дистанцию! — надрывался лейтенант хадорцев, видя множество снежных монстров, атакующих его отделение. — Картечью заряжай! Огонь по готовности! Ну конечно. Чего тут думать. Эти чёртовы мушкетоны и без того грохочут так, что уши закладывает. Но они разрывают дробью снеговиков на куски. А от луков толку кот наплакал. Ланисса собственноручно всадила две стрелы подряд в несущуюся к ней мелкую тварь, а той хоть бы хны. Разве что только руками теперь не так сильно машет, потому что торчащие из груди и головы древки с оперением мешают. Хотя от винтовочных пуль тоже было не много проку. Хадорские стрелки старались прикрыть огнём своих товарищей и союзников, но их стрельба тоже не приносила никаких результатов, потому что аккуратные дырки от попаданий в этом оживлённом магией снегу затягивались буквально на глазах. — Артиллерия, огонь по правому чудищу! — выкрикнул приказ капитан, стреляя в монстра из пистолета. Его оружие было усилено магией, поэтому угодившая в глаз этой образине пуля оставила дыру в полголовы этой твари, которая от этого только рассвирепела пуще прежнего. Громыхнули пушки, и их снаряды прошили снежную плоть насквозь, оставив две здоровенные дыры в торсе монстра, который отшатнулся на три шага назад, широко размахивая руками, но всё же сохранил равновесие. Гигантский снеговик издал громоподобный рёв, а его глаза и пасть засияли голубоватым магическим сиянием, как и его раны, которые начали стремительно затягиваться. Любоваться этим невероятным, пугающим, и в то же время завораживающим зрелищем было некогда, потому что мелкие твари уже были близко. Наёмникам пришлось закинуть луки в колчаны на спинах и поспешно вооружиться мечами. Нисские клейморы – оружие весьма специфическое, находящееся где-то посередине между человеческими саблями и двуручными мечами. Сочетание длинного, узкого, слегка изогнутого лезвия из закалённой стали с односторонней заточкой, и относительно длинной рукояти позволяли получить оружие для своих габаритов лёгкое, быстрое, сбалансированное и смертоносное. Каждый меч, украшенный резьбой и древними знаками силы, высеченными вдоль клинка, был произведением оружейного искусства. Одним ударом можно было разрубить воина в самых тяжёлых доспехах пополам. Но достать его из ножен за спиной одной рукой невозможно, поэтому планировать бой приходилось заранее. Оружие идеально подходило для борьбы с порождениями колдовства, которые навязали им рукопашную. Неуклюжий и неповоротливый, один на один подобный снеговик никогда бы в жизни не смог сразить воина нисс. Но их было вдвое больше, и им нельзя было позволить реализовать численное преимущество. И меч, что был длинной почти в полтора метра, позволял держать тварей на расстоянии, а мощные удары рассекали зачарованный снег, разваливая этих омерзительных существ на неровные части. Но даже от этого они не хотели подыхать, упрямо собираясь назад. И только изрубленные на мелкие кусочки они всё же прекращали сопротивляться, вновь обращаясь в обычный снег. Если с мелкими снеговиками кое-как справлялись даже хадорцы, то против больших тварей не помогали ни пули, ни картечь, ни топоры, ни мечи. Только пушки и тяжёлый варджек могли хоть как-то потягаться с ними. Но автоматон был всего один, а снежных чудищ двое. Капитан отправил боевую машину навстречу левому монстру, который вырвался вперёд и без затей пёр напролом, топча всех, кто вставал у него на пути и размахивая громадными когтистыми лапами, даже не пытаясь различать врагов и сородичей. Но если повреждённые снеговики просто собирались обратно и вставали, снова кидаясь в бой, то хадорцев спасали только защитные чары. Взмах за взмахом жуткие когти проносились сквозь размытые пятна бойцов, каждый раз оставаясь ни с чем. Пока чудища из снега и стали не сошлись лицом к лицу, обмениваясь страшными ударами. И если монстр ледяной ведьмы был похож на горного медведя, который с чудовищной силой бил с размаха, стараясь заломать противника и смять под себя, то хадорский варждек вел себя как на кулачном бою, активно уворачиваясь и защищаясь от ударов руками, чтобы потом резко контратаковать серией молниеносных выпадов. Шипованные кулаки каждый раз вырывали куски плоти из тела колдовского конструкта. Металл протяжно скрипел, прогибаясь под когтями из зачарованного льда, которые оставляли глубокие вмятины и даже дыры на корпусе боевой машины. Но ни автоматон, ни снеговик даже не думали выходить из боя. — Берегись! — крикнул Гастор, привлекая её внимание ко второму монстру, который тоже нёсся в атаку, но уже на них. Снова громыхнули пушки, но этот залп оказался неудачным. Проклятая тварь пригнулась, и только один снаряд задел её тушу, вырвав несколько сосулек со спины, разозлив её ещё сильнее. Они практически ничего не могли противопоставить этому громадному чудовищу. Тем более, что повреждения его снежной плоти зарастали ещё быстрее, чем у простых снеговиков. Всё что они могли сделать — отскочить в сторону, и стараться не дать ему приблизиться на расстояние удара. Пару раз широко взмахнув руками, но так никого и не задев, снежное чудище направилось дальше, избрав цель попроще — скованных ледяными чарами солдат. Ниссы не могли остановить огромного монстра, и всё, что им оставалось делать — отсечь мелких тварей, которых они хоть и с большим трудом, но всё же могли убить. А с этим снеговиком-переростком пусть колдуны разбираются. Магия его породила, она же должна и убить. Командир хадорцев явно мыслил точно так же, потому что теперь он вёл в контратаку на снежного голема оставшиеся резервы солдат и ополченцев. И Валшар шёл следом за ним, посылая заклятья в цель одно за другим. Но ни зачарованные пули, ни магические стрелы не беспокоили громадную тварь, которая отвечала на всё новые и новые дыры в своей туше только недовольным ворчанием, полностью сосредоточившись на новой цели. Решимость снежного чудища отыграться за всё на беззащитных жертвах была нарушена наместником, который послал с кончика меча огненный заряд в плечо этой громадной твари, отчего та взвыла, словно её окатили кипятком. Арбалетные болты, впившиеся в бок огромного снеговика и взорвавшиеся внутри, вырывая куски зачарованного снега, окончательно привели монстра в бешенство.