Le fantome de l'opera est en moi

Мной владели лишь два чувства, и трудно сказать, какое из них обладало большей силой. Внешние звуки, все то, чем жил и дышал этот мир, роились в моей голове, складывались в единое тончайшее полотно мелодии. Совершенно далекий и никогда не учившийся музыке , я был готов ответить на зов Эвтерпы, погружаясь в царство фантазии, мечты, вдохновения. Пока разум был занят нотными знаками, воспринимаемыми инстинктами, душа удерживала целую Вселенную. Боль, отчаяние, не имеющая границ страсть и спокойная, мягко обвивающая нежность. Кристина... Золотые локоны, перевязанные шелковой лентой, большие глаза, два испуганных синих бриллианта.. Мой маленький небесный Ангел... Все было как в тумане... Золотистый ореол свечей вокруг хрупкой фигурки, слезы , чистые и трогательные в своей искренности... Я никогда не имел чести видеть юную мадемуазель, не знал ни адреса, ни фамилии, но мое сердце непостижимо помнит, любит ЕЕ. Преисполненный желанием отыскать прекраснейшую , слегка приподнялся, принимая вертикальное положение. Высокое зеркало отражало в полный рост. Никогда еще за двадцать с небольшим лет жизни , так тщательно не всматривался в свое лицо. Теперь все казалось чужим, чье-то издевкой, отвратительной шуткой. Этот нос, скулы, очертания подбородка, вне сомнений вызывающие не одну сотню женских вздохов . НЕТ! НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ПРАВДОЙ! От этой иллюзии хотелось убежать, скрыться. Существует легенда о королевском горностае, погибающим от малейшего пятнышка на белоснежной шкурке. В моем случае все было в точности наоборот. Из горла вырвался дикий, истеричный , леденящий хохот. Я был одержим, был зверем , жаждущим напасть на собственную тень. Разбить в исступлении гладкую поверхность - не самое лучшее решение. Блестящие осколки разрезали пальцы в кровь , но отказывались говорить правду. Меня трясло, колотило в этой яростной истерике. Мысли вернулись к Кристине. Единственное спасение, райский знак посреди страшной грозы. Это позволило остановиться , набрать воздуха в легкие. Вне сомнений - несправедливо столь бесцеремонно вмешиваться в жизнь девушки. Но предчувствие мистической связанности наших судеб не покидало меня. Она должна что-то... Словно благородная дама, давшая некую клятву. Сама возможность существовать , дышать полной грудью зависели лишь от НЕЕ. Признаю, я не знаком объектом своего поклонения , но моим однокурсникам, в частности, Огюсту де Гантэ известен весь Париж! Надо лишь спросить... Предвкушая удачу , я поспешил покинуть особняк. Вперед - в Латинский квартал! Практически выпрыгивая у Люксембургского сада от нетерпения из экипажа, я едва не сбил почтенного господина в восточной феске. -" Прошу прощения, месье..."- собственный голос звучал как-то по- особенному , точно принадлежал зрелому мужчине. Пострадавший от неосторожности точно остолбенел и смотрел на меня с неприкрытым ужасом. Почему-то в моем представлении, тот был моложе, держал острой формы саблю, прямо и гордо восседал на украшенном цветастой попоной вороном коне ... ...Удушающая жара, и невыносимый запах розовых кустов... ...Дымящийся кальян , расплывающиеся миражи .. ...Высокие стены из рыжего камня... Где-то в закоулках подсознания всплыл большой мыльный пузырь - Надир...