Могила для одиноких душ.

- Ваш друг живучий, как собака. Он человек вообще? - Вчера был ещё человеком, но сейчас уже не уверена, - ответила Мила. - В любом случае его рана уже начала затягиваться, как будто его неделю назад ранили. А вот с девчонкой всё намного хуже, она истощена и её руки начали гноиться. Я промыл и обработал раны, но не могу дать вам никаких гарантий, если пойдут осложнения я бы рекомендовал обрезать руки дальше по локти, но надеюсь до этого не дойдёт. - Ещё раз, спасибо вам большое, - Мила достала несколько золотых и отдала их доктору, - это всё что у меня есть. - Этого более чем достаточно, я практически ничего и не сделал, лишь обработал раны и перевязал, теперь всё зависит от них. Мила подошла к кушетке на которой лежал Иван, на лице которого светилась непонятная улыбка. Она нагнулась чтобы разглядеть его поближе, сердце стало биться чаще и лицо её залил лёгкий румянец. - Да чем вы тут занимаетесь! - прокричала София, отчего Ваня подорвался, ударив Милу с такой силой, что та присела задом на пол, сбитая с ног ударом головы об голову. - Ай яй яй. Больно-то как, нельзя же так пугать... - Иван держался за покрасневший лоб. - Софи! Тащи сюда верёвки! - За что? Вы же сами меня напугали, а, вдруг, я бы умер. И что тогда? - Где верёвки?! - Мил, может не надо, а то он опять руками шевелить не сможет, - попробовала уговорить разгневанную подругу София. - Ладно, - немного успокоившись решила Мила, - а что с этой дикаркой делать будем? Не думаю, что стоит её здесь оставлять. Она меня укусить норовила, даже пока я её покормить пыталась. И действительно, вслед за горбушкой хлеба, съехавшая девушка, попыталась отхватить пальцы, но, после окрика Милы, забилась под одеяло и, спустя несколько минут ворочния, уснула, поскуливая и скрепя зубами во сне. Пожалуй даже не стоит знать, сколько раз её насиловали и избивали, за то время, пока она находилась в том тёмном подвале, искалеченная физически и морально. - У меня есть предложение, но я не уверен, что вам интересно моё мнение... - Ну, удиви нас, - проговорила Мила с издёвкой, поглаживая ушибленный лоб. - Так вот... Есть у меня один старый знакомый, то есть он не старый, но знакомый... давний... Ну так вот, его зовут Ильёй и он живёт в монастыре с самого детства. Можно её там оставить, они страждущим ещё никогда не отказывали. - Монастырь значит... - Я тебя туда хотел отправить после свадьбы, если честно. - Да ты смельчак, раз так прямо мне это говоришь. Хотя идея хорошая, не могу не согласится. Может и Софью туда отправим. Тут подруга сделала настолько обиженную физиономию, что Миле пришлось оправдываться: - Да шучу, я... Мы просто оставим там бедную девушку и отправимся грабить кое-чьё поместье. - Ты хотела сказать: кое-чью бедную избушку на курьих ножках. - Ну если там действительно нечего брать, значит придётся продать чей-то меч, - тут Мила попыталась достать из ножен меч, висевший на поясе, но тот не поддался. В этот момент лицо Ивана сделало такую мину, что девушкам стало не по себе. Мила испугалась настолько, что ей даже пришлось оправдываться, - да ладно, ни куда я не дену этот кусок железа. Просто заберу тот старый доспех, который ты упоминал, ну может ещё ценного. - Ладно, в любом случае, хоть по брёвнам там всё разберите, только меч не трожьте, - чуть успокоившись констатировал Иван. ***** Подождав ещё один день, когда состояние Ивана и дикарки улучшится, отряд под предводительством Милы двинулся далее. Буквально через два дня, гопка из трёх девушек и Могилы уже подъезжала к указанному последним монастырю. Группа деревянных построек с высоким забором и несколькими вышками была больше похожа на военную крепость, чем на мирное поселение, но стоило им приблизиться к настежь открытым воротам, как им навстречу выбежала пара смеющихся ребят. - Дядька! А дядька, ты на долго? - Ну пару дней погостим, если не выгоните. - А кто это с тобой? Кто из них твоя жена? Или может все... - Нет, это мои новые помощники. Мила хотела было задвинуть недосупругу по башке, но сдержалась, чтобы не пугать детей. - Ну, до вечера. Если что, Илья дрова рубит, там же где и всегда. Въехав во двор компания спешилась. Иван сначала помог Софье ехавшей с ним, а потом аккуратно снял с лошади калеку, за несколько дней привязавшуюся к Миле, всюду следовавшею за ней, как псы следовали за Иваном. Дикарка уже никого не пыталась покусать, но псы по-прежнему настораживались, когда она и Иван сближались достаточно близко друг к другу. Впрочем к полу-волкам все тоже достаточно привыкли и мало обращали внимания на двух охранявших компанию псов. Дойдя до дровника, они увидели худого юношу, раздетого по пояс. Его тёмные волосы были собраны в небольшой хвост,ростом он был чуть выше Ивана и, несмотря на его внешнюю хрупкость, он наносил огромной силы удары... мечом. - Рубишь дрова древним проклятым клинком. А ты в своём репертуаре, - усмехнулся Ваня. - Да и ты я смотрю мало чем изменился. Они оба рванули друг другу на встречу и крепко обнявшись поцеловались несколько раз. - Как же я по тебе скучал! Сколько времени прошло, три года, даже больше, а ты почти не изменился: всё также на дровах тренируешься. - Да и ты смотрю не особо, всё так же тащишь на хвосте неприятности, - Илья Попов внимательно посмотрел в сторону калеки так, что та испугавшись спряталась за спиной Милы. Тут он окинул взглядом уже всю компанию, - да у тебя гарем прям... Ну что-то я совсем заболтался, вы наверное устали, давайте я вам покажу пару свободных кроватей. Илия через запасную дверь провёл девушек в небольшую комнату, которую практически целиком занимали восемь небольших грубо сколоченных кроватей и ютившиеся между ними маленькие тумбочки с личными вещами. - Вот эти две свободны, - Илья указал на две кровати слева от выхода, - есть ещё одна в другой комнате. - Не надо, я лягу на одной кровати с Ашкой, - Мила называла так искалеченную девушку за постоянные нечленораздельные аканья, в свою очередь та уже привыкла к новому имени и откликалась на него. София посмотрела на подругу, как на врага народа, но возражать не стала. После того как Илия вышел, девушки разделись и легли спать. Ашка сильно прижалась грудью к спине Милы и уснула крепким сном. Следом уснула и сама Мила, последней обняв подушку уснула Софья, жалевшая, что не предложила первой лечь с Милой. Иван лёг на кровать Ильи в другой, похожей на предыдущую, комнате, но с большим количеством кроватей, часть из которых была двухъярусными. Иван так же вскоре уснул с мыслью о том, что его кровать, та самая на которой он спал три с половиной года назад, теперь занята кем-то. Интересно, сколько всего здесь успело изменится. ***** Девушки проснулись перед ужином от громких девичьих голосов, это вернулись после работ в поле местные послушницы, в основном дети-сироты от семнадцати до восьми лет. Громче всего орали двое: Самара и Лука. Самара была коренастой девушкой семнадцати лет с практически чёрными волосами, которые обычно были собраны в длинный хвост. Она обычно помогала ребятам на покосе, за что её постоянно дразнили "Самара краса, длинная коса". Лука же была стройна и чуть выше Самары, хоть и на год моложе. Лужа, как её постоянно называли за плаксивость, тоже помогала в поле, но так как не была достаточно сильна, помогала пасти небольшое стадо скота, состоявшее из шести коров и быка, а так же десятка коз и пятнадцати овец. Так же при монастыре держали трёх лошадей и два с половиной десятка кур с несколькими петухами. Любопытные девчонки обступили гостей, отчего Ашка в испуге забилась под одеяло и крепко прижалась к Миле. - Давайте знакомится! Я - Самара, а это Лука, Ольга, Прося, Маша и Варя. А вас как звать? Откуда вы? Надолго? - тут девушка поняла, что начинает заваливать гостей вопросами и немного остепенилась. - Очень приятно, я - Мила, это Софья и Ашка. - Я наверное рано с расспросами, вы наверное устали и проголодались. Пойдем ужинать, у нас еды на всех хватит, - Самара отправила своих девчонок вперёд и, дождавшись гостей, повела их за собой.